"Плутовка" - читать интересную книгу автора (Куин Джулия)

Глава 12

Мать Белл с удовольствием приняла Генри под свое крыло. Но решила называть ее Генриеттой.

— Не то чтобы мне не нравилось твое имя, — объяснила ей Каролина, — но моего мужа тоже зовут Генри, и мне как-то неловко называть его именем такое юное создание.

Генри улыбнулась и сказала, что это ее вполне устраивает. Она так долго была лишена материнской заботы, что согласилась бы даже на имя Эсмеральды, если бы того пожелала Каролина.

Генри не испытывала радости от пребывания в Лондоне, хотя Белл вместе со своей матерью делали все от них зависящее, стараясь развеять ее страхи и неуверенность своей добротой, шутками и оптимизмом. Генри скучала по Стэннедж-Парку, но не могла не признать, что друзья Данфорда внесли в ее жизнь нечто новое и интригующее, то, о существовании чего она даже не подозревала. Она успела позабыть о том, что такое семья.

У Каролины были большие планы относительно ее новой протеже. В первую же неделю Генри побывала у портнихи, в галантерейной лавке, у портнихи, в книжной лавке, у портнихи, в магазине перчаток и, разумеется, снова у портнихи. Не раз Каролина, качая головой, говорила, что никогда раньше не встречала женщину, которой в одночасье нужно было бы приобрести так много предметов туалета.

Поэтому-то, растерянно думала Генри, они отправились к портнихе седьмой раз за неделю. Первые два раза это даже понравилось ей, но следующие визиты окончательно выбили ее из колеи.

— Большинство из нас, конечно же, не ездят к портнихе так часто. С тобой же у нас просто нет другого выбора.

Генри вымученно улыбнулась, когда мадам Ламберт всадила ей в бок очередную булавку.

— О Генри, — засмеялась Белл, — постарайся не выглядеть такой измученной.

Генри покачала головой.

— По-моему, на этот раз мне пустили кровь.

Портниха с обидой проглотила это обвинение, но Каролина, воплощение достоинства и такта, вынуждена была прикрыть рукой улыбку. Когда Генри скрылась в задней комнате, чтобы переодеться, она повернулась к своей дочери и прошептала:

— Эта девушка мне нравится.

— Мне она определенно нравится, — твердо заявила Белл. — И по-моему, Данфорду тоже.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что она его заинтересовала?

Белл кивнула.

— Только не уверена, что он сам понимает это.

Каролина поджала губы.

— Этому молодому человеку давно пора остепениться.

— Я поставила на это тысячу фунтов.

— Ты шутишь!

— Абсолютно серьезно. Я заключила пари, что в течение года он женится.

— Что же, мы должны постараться, чтобы наша дорогая Генриетта превратилась в настоящую богиню. — Голубые глаза Каролины озорно заблестели, она уже представляла себя в роли свахи. — Не могу же я позволить, чтобы моя единственная дочь потеряла такую большую сумму денег.

На следующее утро, когда Генри завтракала вместе с графом и графиней, приехала Белл со своим мужем, лордом Блэквудом. Джон оказался красивым мужчиной, с добрыми карими глазами и густыми темными волосами. Генри с удивлением заметила, что он хромает.

— Так вот эта женщина, благодаря которой моя жена была так занята всю прошлую неделю. — Он наклонился и галантно поцеловал руку Генри.

Генри, не привыкшая к изысканным манерам, покраснела.

— Я обещаю скоро вернуть ее вам. Я почти уже изучила светский этикет.

Джон улыбнулся:

— И чему же вы научились?

— Очень важным вещам, лорд. К примеру, если я поднимаюсь по лестнице, я должна следовать за джентльменом, а если я спускаюсь, он должен следовать за мной.

— Уверяю вас, — произнёс он необычайно серьезным тоном, — это действительно очень важно.

— Разумеется. Но самое обидное то, что всю свою жизнь я поступала неправильно, даже не подозревая об этом.

Джону снова удалось сохранить серьезное выражение лица.

— И что именно вы делали неправильно — поднимались или спускались?

— Поднималась. Видите ли, — она заговорщически наклонилась вперед, — я крайне нетерпелива и не могу представить себе, что должна ждать, пока мужчина поднимется первый.

Джон рассмеялся:

— Белл, Каролина, уверен, что Генриетта — ваша большая удача.

Генри толкнула локтем Белл.

— Ты заметила, мне удалось употребить слово «крайне»? Знаешь, это было нелегко. А флирт мне удался? Извини, что мне пришлось тренироваться на твоем муже. У меня не было выбора.

С другого края стола послышалось громкое «гм». Генри взглянула на отца Белл и простодушно улыбнулась ему.

— Прошу прощения, лорд Уорт, но не могла же я флиртовать с вами. Леди Уорт убила бы меня за это.

— А я — нет? — спросила Белл, едва сдерживая смех, ее ярко-голубые глаза весело блестели.

— Нет. Ты слишком добра.

— Значит, я не добра, — поддела ее Каролина.

Генри открыла рот, затем закрыла его, затем снова открыла и произнесла:

— Кажется, я попала в переплет!

— И в какой же переплет?

У Генри подпрыгнуло сердце в груди при звуке до боли знакомого голоса. В дверях стоял Данфорд, такой красивый, что у нее перехватило дыхание. На нем были темно-желтые бриджи и темно-зеленое пальто.

— Я подумал, почему бы мне не заехать и не поинтересоваться успехами Генри.

— Дела у нее идут чудесно, — ответила Каролина, — мы очень рады, что она остановилась у нас. Я давно уже не смеялась так много.

— Я здесь развлекаю всех как могу, — широко улыбаясь, ответила Генри.

Джон и граф покашляли, чтобы скрыть улыбку. Данфорд, однако, улыбался вовсю.

— Собственно говоря, я заехал узнать, не желаешь ли ты после обеда поехать со мной на прогулку?

У Генри радостно заблестели глаза.

— Я желаю этого больше чего бы то ни было. — Затем все испортила, еще раз толкнув Белл локтем: — Ты слышала? Мне удалось сказать «больше чего бы то ни было». Это глупая фраза, но мне кажется, я наконец-то начинаю говорить как дебютантка.

На этот раз никто не смог сдержать улыбки.

— Прекрасно, — произнес Данфорд, — я заеду за тобой в два. — Он поклонился графине и графу и попросил не провожать себя.

— Мне тоже пора ехать, — сказал Джон, — сегодня утром у меня много дел. — Он поцеловал жену в макушку и проследовал за Данфордом.

Белл и Генри отправились в гостиную. До обеда им предстояло проштудировать титулы и правила старшинства, хотя Генри вовсе и не радовала подобная перспектива.

— Как тебе понравился мой муж? — спросила ее Белл, как только они сели.

Он очень мил, Белл. Такой добрый и умный. Это сразу видно по его глазам. Тебе очень повезло.

Белл слегка покраснела и улыбнулась:

— Я это знаю.

Генри украдкой посмотрела на нее.

— Он очень красив. Жаль, что хромает.

— Я тоже всегда так думаю. Раньше хромота очень огорчала его, но теперь, кажется, он едва замечает ее.

— Твой муж ранен на войне?

Белл кивнула и грустно добавила:

— Ему еще повезло, что удалось спасти ногу.

Они немного помолчали, а затем Генри сказала:

— Он немного напоминает мне Данфорда.

— Данфорда? — удивилась Белл. — Тебе на самом деле так кажется?

— Конечно. Те же карие глаза и каштановые волосы, только у Данфорда они немного гуще. И, думаю, он немного шире в плечах.

— Да? — Белл внимательно посмотрела на нее.

— И, разумеется, он очень красив.

— Данфорд или мой муж?

— Оба, — быстро сказала Генри, — но… — Она замолчала, сообразив, насколько бестактно было бы сказать, что Данфорд красивее.

Сама Белл считала своего мужа, конечно же, красивее Данфорда, но в ту минуту она очень обрадовалась, узнав, что Генри думает иначе. Она улыбнулась, поощряя Генри к продолжению разговора.

— Еще мне очень понравилось, — продолжала Генри, чем особенно порадовала Белл, — когда твой муж поцеловал тебя на прощание. Хотя даже мне известно, что это не совсем принято в высшем обществе.

Даже не глядя на Генри, Белл нетрудно было догадаться, как той хотелось, чтобы и Данфорд попрощался с ней таким же образом.

Когда пробило два, Белл еле отговорила Генри ждать Данфорда на ступеньках. Пришлось объяснять, что обычно дамы остаются наверху и заставляют своих кавалеров ждать несколько минут. Генри почти не слушала ее. Она с нетерпением ждала Данфорда. Отчасти это объяснялось тем, что она, как женщина, начала несколько иначе относиться к самой себе. Ей было приятно, что семья Белл полюбила ее, тем более что в высшем свете эту семью очень почитают. И несмотря на то что постоянные заботы Каролины о гардеробе и прическах Генри были несколько утомительны, эти хлопоты давали ей надежду, что она сможет выглядеть хорошенькой. Конечно, не такой красавицей, как Белл, чьи светлые волосы и ярко-голубые глаза вдохновляли самых романтичных представителей высшего света слагать сонеты, но все же в какой-то мере привлекательной.

По мере того как ее самооценка повышалась, у нее начала появляться крохотная, но все-таки надежда на любовь Данфорда. Она нравилась ему — значит, половина дела сделана. Может, ей удастся потягаться с утонченными светскими дамами! Она еще не знала, как осуществить свои планы, но одно ей было абсолютно ясно: для достижения поставленной цели нужно как можно чаще видеться с Данфордом. Вот почему, едва она услышала, как часы пробили два, ее сердце учащенно забилось.

Данфорд запоздал на пару минут и застал Белл и Генри за изучением «Книги пэров» (Ежегодный справочник дворянства Дебретта). Точнее, Белл пыталась заставить Генри читать книгу, а Генри пыталась выкинуть ее в окно.

— Вижу, вы хорошо проводите время, — не спеша произнес Данфорд.

— Очень хорошо, — ответила Белл, которой все же удалось спасти книгу.

— Очень хорошо, милорд, — повторила Генри. — Теперь мне известно, что я должна называть тебя милордом, хотя мне и непонятно, какой прок от этих чертовых титулов. Ведь никто не узнает, есть он у тебя или нет.

— Послушай, Генри, тебе нужно отказаться от подобных выражений, — была вынуждена поправить ее Белл. — И потом, ты не права. Всем известно, что у него есть титул. Об этом написано в книге Дебретта.

— Знаю. И не переживай, я не произнесу слово «чертов» в обществе, если только не появится сам дьявол и мне не будет угрожать опасность.

— Да, кстати!

— Знаю, знаю. О нечистой силе тоже не следует упоминать, но я выросла на ферме, а там люди не столь суеверны.

Данфорд взял ее за руку и сказал Белл:

— Уведу-ка я ее от греха подальше, пока она со скуки не спалила дом.

Белл пожелала им хорошо провести время, и они ушли. За ними следовала служанка, вежливо отстав на несколько шагов.

— Все так странно, — прошептала Генри, когда они подошли к Гросвенор-сквер, — у меня такое ощущение, что за мной следят.

— Ты привыкнешь к этому. — Он помолчал. — Ну и как тебе нравится здесь?

Генри немного помедлила с ответом.

— Ты был прав, когда говорил, что у меня появятся друзья. Я просто обожаю Белл. Лорд и леди Уорт тоже необычайно добры ко мне. Я даже не подозревала, как много я теряла в уединении Стэннедж-Парка.

— Вот и хорошо, — сказал он, погладив ее руку.

— Но я скучаю по Корнуоллу, — задумчиво добавила она. — Особенно по чистому воздуху и зеленым лугам.

— И по Рафусу, — поддел ее Данфорд.

— И по Рафусу.

— Но ты все-таки рада, что приехала? — Он остановился и затаил дыхание, настолько важен был для него ее ответ.

— Да, — не спеша сказала она, — мне так кажется.

— Он ласково улыбнулся ей.

— Только кажется?

— Я боюсь, Данфорд.

— Чего, Генри? — Он внимательно посмотрел на нее.

— Я постоянно боюсь сделать что-нибудь не так, мне все время кажется, что все считают меня провинциальной дурочкой.

— Послушай, Генри, Каролина и Белл уверены в твоем успехе. А они знают о светской жизни все. Если они говорят, что ты готова выйти в свет, значит, так оно и есть.

— Они многому научили меня, Данфорд. Я это знаю. Но ведь невозможно научить всему за пару недель… — Ее голос оборвался, а большие серебристые глаза с тревогой смотрели на него.

Ему так хотелось прижать ее к себе, успокоить и убедить, что все будет хорошо. Но они стояли в людном месте, и он лишь подбодрил ее шутливо:

— Ну а если даже ты и на самом деле сделаешь что-нибудь не так? Планета расколется? Небеса рухнут на нас? Вряд ли.

— Я понимаю, тебе хочется успокоить меня, — ее нижняя губа задрожала, — но ты и сам знаешь, что мне не очень хорошо удается эта роль. И если я что-нибудь сделаю не так, это бросит тень на тебя. А леди Уорт и Белл — они так милы и…

— Хватит, Генри, — взмолился он. — Оставайся собой и все будет хорошо, верь мне.

Она посмотрела на него. Прошло немало времени, прежде чем она кивнула.

— Мне бы очень хотелось верить тебе.

Данфорд почувствовал, как что-то подпрыгнуло у него в груди и снова стало на место, когда он заглянул в серебристые глубины ее глаз. Ему нестерпимо захотелось дотронуться рукой до ее розовых губ и…

— Данфорд?

Ее нежный голос вновь вернул его к реальности. Он зашагал быстрее, и Генри пришлось почти бежать, поспевая за ним. Он проклинал себя. Не для того он привез Генри в Лондон, чтобы продолжать совращать ее здесь.

— Как обстоят дела с твоим новым гардеробом? — вдруг спросил он ее. — Я вижу на тебе платье, купленное еще в Корнуолле.

Генри ответила не сразу.

— Замечательно. Мадам Ламберт делает последние штрихи. Большая часть платьев будет готова к началу следующей недели.

— А твоя учеба?

— Если только это можно назвать учебой. Не очень-то благодарное занятие — запоминать звания и привилегии. Наверное, кто-то должен знать, что младшие сыновья маркизов стоят по рангу ниже, чем старшие сыновья графов, но не понимаю, почему это должна знать я? — Она заставила себя улыбнуться, надеясь вернуть его добродушие. — Хотя тебя может заинтересовать тот факт, что бароны стоят по рангу выше спикера палаты общин, но ниже сыновей маркизов — и старших, и младших.

— Прежде я был просто мистером, — возразил он ей, довольный тем, что разговор принял это направление, — и то, что они и сейчас все еще выше меня по рангу, не особенно мучает меня.

— Но не забудь придать своему лицу выражение гордого высокомерия, когда тебе повстречается спикер палаты общин, — с улыбкой наставляла его Генри.

— Глупышка.

— Знаю. Я должна вести себя более серьезно.

— Только не со мной, прошу тебя. Ты нравишься мне и такой.

Им снова стало легко.

— И все-таки мне еще предстоит кое-чему научиться, — сказала она, украдкой посмотрев на него.

— Чему же?

— Белл считает, что мне надо научиться флиртовать.

— С нее станется, — пробормотал он.

— Сегодня утром я практиковалась на ее муже.

— Что ты делала?

— Я не совсем правильно объяснила, — быстро поправилась Генри. — Разумеется, я не стала бы делать этого, если бы не знала, что он безумно любит Белл. Просто он казался мне подходящим мужчиной для отработки моих навыков.

— Сторонись женатых мужчин, — строго сказал он.

— Ты не женат.

— И что же из этого следует?

Генри лениво посмотрела на окно магазина, мимо которого они проходили, после чего ответила:

— Не знаю. Было бы неплохо попрактиковаться на тебе.

— Ты это серьезно?

— Ну же, Данфорд, будь другом, научи меня флиртовать!

— Мне кажется, у тебя и без моей помощи неплохо получается.

— Правда? — Она просияла.

Увидев ее сияющие глаза, он почувствовал, как стремительно покидает его благоразумие, и решил больше не смотреть на нее. Никогда. Но она потянула его за руку и умоляющим голосом попросила:

— Ну пожалуйста, научи меня. Пожалуйста.

— Ну хорошо, — вздохнул он, зная, что поступает опрометчиво.

— Сегодня чудесный день, — произнес он, не удосужившись вложить в эти слова хоть немного чувства.

— Я согласна с тобой, но давай сконцентрируемся на флирте.

Он посмотрел на нее и сразу же пожалел об этом. Его взгляд почему-то всегда опускался на ее губы.

— Как правило, — он тяжело вздохнул, — флирт начинается с невинной светской беседы.

— Теперь поняла. Хорошо. Пожалуйста, начни сначала.

Он сделал глубокий вдох и равнодушно произнес:

— Сегодня чудесный день.

— Совершенно согласна с вами. Очень хочется выйти на прогулку, правда?

— Мы и так на прогулке, Генри.

— Я воображаю, что мы на балу, — объяснила она. — Давай свернем в парк? Посидим на скамейке.

Данфорд молча направился к Грин-парку.

— Давай начнем еще раз, — попросила она.

— У нас не очень-то хорошо получается пока.

— Ничего. Уверена, все получится, как только мы начнем сначала. Итак, я сказала, что в такой хороший день очень хочется выйти на прогулку.

— Вы правы, — согласился он лаконично.

— Данфорд, ты совсем не стараешься. — Она увидела скамейку и присела, оставив место и для него. Ее служанка остановилась неподалеку под деревом.

— Я не хочу стараться. Я вообще не хочу заниматься этим.

— Ты не можешь не понимать, что я должна научиться вести беседу с мужчинами. А теперь, пожалуйста, сделай еще одну попытку.

Данфорд заскрипел зубами. Она должна понять, что несправедливо так мучить его. Он зловеще улыбнулся. Если она хочет настоящего флирта, она его получит.

— Хорошо. Я начну сначала.

Генри радостно улыбнулась.

— Когда вы улыбаетесь, вы — очаровательны.

У Генри душа ушла в пятки. Она не могла вымолвить ни слова.

— Флирт подразумевает участие обоих, — не спеша объяснил он, — если тебе нечего сказать, тебя примут за дурочку.

— Я… я благодарю вас, лорд, — набравшись смелости, сказала Генри. — Если это говорите вы, я принимаю это за комплимент.

— Как это понимать?

— Ни для кого не секрет, что вы, лорд, большой знаток дам.

— Вы возводите напраслину на меня.

— Вовсе нет. Это ваше поведение дает повод для подобных разговоров.

— Простите? — переспросил он холодно.

— Женщины просто падают к вашим ногам. Почему же вы до сих пор не женились на одной из них, интересно?

— Это не должно быть интересно вам, моя милая.

— Но я ничего не могу поделать с этим.

— Никогда не позволяй мужчине называть тебя «милая», — приказал он.

Ей понадобилось несколько секунд для осознания того, что Данфорд вышел из роли.

— Но ведь это сказал ты, — тихо произнесла она.

— Я так же опасен, как и все остальные, — твердо сказал он.

— Опасен для меня? Но ведь ты — мой опекун.

Если бы они не находились в общественном месте, он заключил бы ее в объятия и показал, как он может быть опасен. Поразительно, до чего же часто ей удавалось провоцировать его! Ему хотелось выглядеть мудрым и строгим опекуном, и он отчаянно боролся со своими отнюдь не скромными желаниями.

— Хорошо, — произнесла Генри, огорченная мрачным выражением его лица. — Тогда я скажу так: «О нет, сэр, не говорите мне „милая“.

— Начала хорошо, но если в твоих руках окажется веер, настоятельно рекомендую тебе ткнуть им наглецу в глаз.

Генри была польщена собственническими нотками в его голосе.

— А если у меня все же не будет с собой веера, а джентльмен не внемлет моим устным предупреждениям, что мне делать в этом случае?

— Тогда тебе следует бежать, и бежать быстро.

— И все-таки, к примеру, я стою в углу. Или посреди шумного бала и не хочу скандала. Если бы ты флиртовал с девушкой, которая бы попросила не называть себя «милой», как бы ты поступил?

— Я бы уступил желаниям девушки и пожелал бы ей спокойной ночи, — не моргнув глазом соврал Данфорд.

— Нет, ты бы не сделал этого, — Генри игриво посмотрела на него. — Ты — ужасный распутник, Данфорд. Белл рассказала мне.

— Белл очень много говорит, — проворчал он.

— Она только хотела предостеречь меня от мужчин, с которыми я должна быть начеку. И, — Генри слегка пожала плечами, — когда она перечисляла имена, ты был первым в списке.

— Очень любезно с ее стороны.

— Конечно, ты — мой опекун, — глубокомысленно заметила она, — и если нас увидят вместе, это не повредит моей репутации. Это очень хорошо, так как мне очень нравится быть в твоей компании.

— Я сказал бы, Генри, — заметил Данфорд с деланным равнодушием, — что тебе ни к чему так долго практиковаться во флирте.

Она радостно улыбнулась.

— Если вы так считаете, я принимаю это за комплимент. Я-то знаю, что вы мастер в искусстве совращать.

Ее слова просто вывели его из себя.

— Однако, я думаю, ты настроен слишком оптимистично. Наверняка мне необходимо еще немного практики. Для того, чтобы я чувствовала себя уверенно на своем первом балу, — чистосердечно призналась она. — Наверное, я смогу это сделать с братом Белл. Он скоро заканчивает Оксфорд и возвращается на лето в Лондон.

По мнению Данфорда, брат Белл Нед был несколько неопытен, но уже достиг некоторых успехов, постепенно превращаясь в дамского угодника. Огорчал его так же и тот факт, что он был очень хорош собой. Так же, как и у Белл, у него была красивая форма головы и чудесные голубые глаза. Не говоря уже о том, что жить ему предстояло под одной крышей с Генри.

— Нет, Генри, — произнес Данфорд решительно. — Не думаю, что тебе следует испытывать свои женские чары на Неде.

— Не следует, ты думаешь? — весело спросила Генри. — Мне кажется, что он очень удачная кандидатура.

— Это будет очень опасно для твоего здоровья.

— Что это значит? Не могу представить себе, что брат Белл может причинить мне вред.

— Это сделаю я.

— Ты? — Она чуть не потеряла дар речи. — Что ты сделаешь?

— Если ты думаешь, что я собираюсь отвечать на этот вопрос, у тебя не все в порядке с головой. Если ты вообще еще не сошла с ума.

Генри не верила своим ушам.

— О Господи!

— Действительно, о Господи! Я хочу, чтобы ты выслушала меня, — прошипел он, грозно глядя ей в глаза. — Ты должна держаться на расстоянии от Неда Блайдона, женатых мужчин, и всех распутников в списке Белл.

— Включая тебя?

— Разумеется, не включая меня, — рявкнул он. — Я — твой чертов опекун. — Он закрыл рот, сам не веря в то, что, потеряв выдержку, накричал на нее.

Однако Генри, казалось, не услышала его сквернословия.

— Держаться подальше ото всех распутников?

— Ото всех.

— Тогда с кем же я буду флиртовать?

Данфорд открыл рот, чтобы перечислить имена. К его удивлению, ни одно не пришло ему в голову.

— Должен же быть хоть кто-нибудь, — настаивала она.

Он взглянул на нее. Как бы ему хотелось взять и стереть рукой это необычайно радостное выражение с ее лица. А еще лучше губами.

— Только не говори, что все лето мне придется провести исключительно в твоей компании. — Было нелегко, но Генри все же удалось произнести это без надежды в голосе.

Данфорд резко поднялся, увлекая и Генри за собой.

— Мы подыщем кого-нибудь. А пока мы отправляемся домой.

Не успев сделать и пару шагов, они услышали, как кто-то окликнул Данфорда по имени. Генри подняла голову и увидела чрезвычайно элегантную, чрезвычайно хорошо одетую и чрезвычайно красивую даму, направлявшуюся к ним.

— Твоя знакомая? — спросила она.

— Леди Сара-Джейн Уолкотт.

— Одна из твоих жертв?

— Нет, — раздраженно ответил он.

Генри сразу же разглядела предательский огонек в глазах дамы.

— А она была бы не против стать ею?

Он резко повернулся.

— Что ты сказала?

Генри спасла от ответа подошедшая леди Уолкотт. Данфорд поздоровался с ней и представил дам друг другу.

— Ты — опекун? — Леди Уолкотт была заинтригована. — Как очаровательно.

«Очаровательно?» — хотела переспросить Генри, но крепко сжала губы.

— Как трогательно с твоей стороны, — продолжала леди Уолкотт, дотрагиваясь до руки Данфорда, крайне вызывающе, по мнению Генри.

— Не знаю, насколько это трогательно, — вежливо ответил он, — однако не спорю, для меня это совершенно новый статус.

— Не сомневаюсь. — Леди Уолкотт облизнула губы. — Да, это не совсем в твоем стиле. Как правило, у тебя несколько иные отношения с молодыми дамами.

Генри так рассердилась, что чуть не зашипела от злости. Ее рука непроизвольно сжалась и разжалась как будто она готовила к бою когти, которыми с удовольствием бы вцепилась в лицо стоящей напротив дамы.

— Уверяю вас, леди Уолкотт, что нахожу свое новое занятие очень нужным и полезным.

— Полезным? Фи! Как скучно. Вам это скоро надоест. Приезжайте, когда это случится. Не сомневаюсь, мы найдем способ развлечься.

Данфорд вздохнул. В другой ситуации он бы, пожалуй, откликнулся на прозрачное приглашение Сары-Джейн, но в присутствии Генри он решил не забывать о своих новых моральных принципах.

— Скажите, — спросил он сухо, — как поживает лорд Уолкотт?

— Прозябает в Дорсете. Как обычно. Здесь ему делать нечего. — Она в последний раз обольстительно улыбнулась Данфорду, кивнула Генри и продолжила свой путь.

— Мне следует вести себя, как она? — скептически спросила Генри.

— Ни в коем случае.

— Тогда…

— Будь собой, — коротко ответил он, — просто будь собой и держись подальше от…

— Знаю, знаю. Женатых мужчин, Неда Блайдона и всех распутников. Если вспомнишь кого-нибудь еще, будь добр, скажи мне, я дополню список Белл.

Данфорд нахмурился. Всю дорогу домой Генри улыбалась.