"Фамильная реликвия" - читать интересную книгу автора (Ролофсон Кристина)

Глава десятая

– А наша гостья еще спит?

– По-моему, да.

Кейт действительно еще спала. Свернувшись клубочком посреди его кровати, укрывшись одеялом до подбородка и разметав темные волосы по подушке, она выглядела такой довольной и умиротворенной, словно спала в собственной постели. Как ни странно, эта пугающая мысль понравилась Уильяму.

Миссис Гудфеллоу было незачем знать, где гостья провела ночь. Как и Питти, экономка обожала устраивать браки. Уильям выбрал в буфете чашку и налил себе кофе. Экономка стояла у плиты, поджаривая ломтики бекона. От аппетитного запаха рот Уильяма наполнился слюной, пустой желудок заурчал.

– Может, отнести ей поднос, когда завтрак будет готов?

– Нет, – чересчур быстро отказался Уильям. Миссис Гудфеллоу удивленно подняла брови, уставившись на него. – Кейт не помешает выспаться.

– Понятно… – Экономка отвернулась и попробовала бекон лопаточкой. – Утром звонила ваша бабушка. Я сказала, что вы еще спите, но ей, похоже, не терпелось поговорить с вами.

– Ничего, подождет. – Уилл поставил чашку на кухонный стол. Гарри поделился с ним воскресной газетой.

– Она трижды попросила меня напомнить, чтобы вы позвонили ей, как только проснетесь. Ей хотелось узнать, нашли ли вы какие-нибудь старые дневники. А потом спросила, здесь ли еще мисс Стюарт. Сколько яиц вам поджарить?

– Три. Нет, лучше четыре. И вы ей ответили?..

– Да. – Помолчав, миссис Гудфеллоу добавила: – Я сказала, что наша гостья еще здесь, а остальное не мое дело.

Гарри выглянул из-за газеты и внимательно посмотрел на Уильяма.

– Похоже, сегодня утром у вас отменный аппетит.

Уильям нахмурился и промолчал.

– С утра льет дождь. Хорошо, что вы осмотрели ферму вчера, – продолжал пожилой слуга, – иначе маленькая мисс могла промокнуть.

– Она не отказалась бы прогуляться даже под дождем, – возразил Уилл. – Такие мелочи ее не пугают.

– Пожалуй, вы правы. – Гарри кивнул. – Она первая, кого вы привезли домой, и я очень рад видеть, что она не важничает.

Миссис Гудфеллоу поставила тарелку с яичницей и беконом перед Уиллом, а затем принесла приборы и салфетки для обоих мужчин.

– Она прелестная девушка. Ваш выбор мог оказаться гораздо неудачнее.

– Я вовсе не намерен «выбирать», – заявил Уилл. – Завтра я отвезу ее в Лондон, и она вернется в Штаты.

Бет поставила перед мужем тарелку с завтраком.

– Почему бы вам не отправиться туда вместе с ней? Вы бы отдохнули, а затем привезли ее обратно. Здесь давно уже не бывало детей…

– Детей? Для отцовства я еще не созрел – буркнул Уилл, хотя неожиданная мысль о девочках, роющихся в старинных нарядах на чердаке, понравилась ему. Он потряс головой, чтобы прогнать видение. У Ландри всегда рождались сыновья – вернее, один-единственный сын в каждом поколении. Здесь никогда не появятся ни смешливые девчушки, ни поддразнивающие их старшие братья. Никаких детей в доме не будет, потому что не будет и свадьбы. – И для супружеского блаженства – тоже, – добавил он. – Что бы там ни думали вы с Питти, брак меня не интересует, сколько бы женщин ни перебывало в Холле.

Миссис Гудфеллоу перенесла свою чашку на стол и села.

– Чепуха! Мисс Стюарт – первая женщина, которую вы привезли к себе домой. А из вас получится отличный муж – несмотря на вспыльчивость и властность.

– Мое терпение безгранично, – возразил Уильям, вспоминая, как бродил по Лондону вместе с Кейт. – Его у меня больше, чем вы думаете.

Экономка фыркнула – заявление Уилла не произвело на нее впечатления.

– О, об этом мне давно известно, – ответила она. – Вы ничуть не похожи ни на своего отца, ни на деда. В отличие от вас, эти глупые мужчины выбирали женщин, которые им вовсе не подходили. А теперь доедайте яичницу и отнесите Кейт завтрак. Я испекла лепешки с абрикосовым вареньем – надеюсь, Кейт они придутся по вкусу.

Уильям встрепенулся.

– Где они?

– Вы получите каждый по одной лепешке, – успокоила мужчин миссис Гудфеллоу. – А остальное достанется юной леди.

Уильям хотел было возразить, но Гарри подмигнул ему.

– Не старайтесь понапрасну, Уильям. Если она решила, что лепешки достанутся мисс Кэти, так и будет.

– Герцог в этом доме я, а не мисс Кэти, – проворчал Уильям, подбирая с тарелки последний ломтик бекона.

– А вам не хватает ума превратить ее в герцогиню, – подхватила миссис Гудфеллоу. – Довольно, больше я не стану вмешиваться в ваши дела.

Превратить Кейт в герцогиню? В платье цвета слоновой кости она выглядела королевой. Уильям отодвинул тарелку и залпом допил кофе.

– Пойду прогуляюсь, – объявил он. – Свежий воздух поможет мне развеяться.

– Пожалуйста, – протянула миссис Гудфеллоу. – Но по-моему, лучшее средство от хандры ждет в комнате для гостей.

Пропустив замечание экономки мимо ушей, Уильям вышел из кухни, по пути снял с вешалки самую старую из курток и выскользнул черным ходом. Собаки завиляли хвостами и запрыгали вокруг него, требуя внимания, и Уильям приласкал их, прежде чем выйти на длинную мокрую аллею. Пусть Кейт выспится в одиночестве. А он некоторое время побудет один и попробует сдержать желание немедленно броситься в дом и разбудить ее – только чтобы увидеть ее улыбку.

Кейт лежала, не открывая глаз. Она свернулась под теплыми одеялами, боясь, что вчерашний день окажется сном, едва она поднимет веки. Ласки Уильяма и сон в его объятиях наверняка были порождены излишне богатым воображением, а может, виной всему стало мороженое с крошками шоколада, съеденное перед сном. Открыв глаза, она неизбежно увидит дверь ванной в номере отеля «Сент-Джайлз».

Но Кейт не хотелось смотреть на дверь ванной в своем номере. Она мечтала увидеть платье цвета слоновой кости, лежавшее на стуле с гнутыми ножками, бархатные шторы на окнах, но больше всего – знакомое и прекрасное лицо Уильяма Ландри.

– Ты не спишь, Кейт?

Какой загадочный мужской голос – и знакомый, подумала Кейт. Она рискнула медленно приоткрыть глаза, надеясь увидеть себя в спальне хозяина Торн-Холла. Уильям подошел поближе к кровати. Он держал в руках серебряный поднос. Кейт унюхала запах свежего кофе.

– Привет, – прошептала она. – Кажется, я проснулась.

– Надеюсь, это поможет тебе проснуться окончательно. – Он поставил поднос на изящный круглый столик и налил кофе в фарфоровую чашечку. Кейт села, придерживая на груди одеяло. Уильям дождался, когда она подложит под спину две подушки, а потом протянул ей чашку.

– Спасибо, – сказала она. – Уже поздно?

– Двенадцатый час.

Кейт состроила гримаску и отпила кофе.

– Валяться в постели почти до полудня не в моих привычках. – Она заметила насмешливую улыбку на лице Уильяма и добавила: – И все остальное тоже, но ты, похоже, мне не веришь.

Уильям сунул руки в карманы и уставился в окно.

– Ты понятия не имеешь, чему я верю, а чему – нет, так что пей кофе и одевайся. Дождь кончился, но, похоже, скоро начнется снова. Мы могли бы погулять в саду или съездить в Холлатон – это живописная английская деревушка. Надеюсь, она тебе понравится.

Кейт решила, что со стороны Уильяма нечестно выглядеть так неотразимо. На нем были темные брюки и светло-голубая рубашка. Судя по свежему лицу, он преспокойно проспал двенадцать часов подряд.

– А мы успеем сделать и то, и другое?

– Конечно, в нашем распоряжении целый день. – Он повернулся к ней, но не подошел поближе. Кейт, которая надеялась на утренний поцелуй, попыталась скрыть разочарование, сделав большой глоток кофе, и обожгла язык. – Миссис Гудфеллоу испекла для тебя лепешки, – сообщил Уилл. – Часть на подносе, а остальные в кухне.

– На вид они очень аппетитны. Мне нужно двадцать минут, чтобы допить кофе и одеться, – предупредила Кейт.

– Спешить некуда. – Казалось, он нервничает, словно сожалея о прошедшей ночи, и желает, чтобы она поскорее убралась из его постели и комнаты.

Кейт подтянула простыню повыше.

– Ты не одолжишь мне халат?

– Конечно. – Уилл подошел к постели и взглянул на нее сверху вниз. – Сейчас принесу.

– Спасибо. – Она улыбнулась, и, к ее облегчению, Уильям ответил ей улыбкой.

– Я долго думал о твоих планах, – начал он, протянув руку и заложив за ухо прядь ее волос. – Тебе обязательно уезжать завтра?

– По-моему, мне будет лучше вернуться в Лондон.

– Я имел в виду совсем другое, Кейт. Неужели тебе необходимо покинуть Англию не позже вторника?

Прежде чем ответить, Кейт поставила пустую чашку на тумбочку.

– Да. Мне придется заняться поисками работы.

– Продав брошь, ты сможешь некоторое время жить не работая… – Он пересек комнату и скрылся за дверью.

– Так я не могу. Если бы кому-нибудь из моих родных срочно понадобились деньги, я продала бы ее не задумываясь, но не могу расстаться с фамильной реликвией только потому, что мне лень искать работу, – старательно объяснила Кейт. – Так нельзя. И потом, мне нравится эта брошь. Почему-то мне кажется, что она приносит удачу. – У Кейт было немало причин верить этому: благодаря броши она познакомилась с Уильямом, а поездка в Англию принесла ей впечатления, о которых она и не мечтала.

– Ты могла бы задержаться в Англии подольше, – предложил Уильям, возвращаясь в комнату с темно-синим шелковым халатом. – Ты еще многого не успела повидать.

– Я накоплю денег и приеду сюда еще раз, – стараясь говорить беспечным тоном, пообещала она.

– Но неужели нельзя отложить отъезд на несколько дней? – Уильям присел на постель и протянул ей халат.

– При обмене билетов с меня удержат немалую сумму.

– Я буду рад помочь тебе, – заверил Уильям, – если ты позволишь.

– Не могу. Так тоже нельзя.

Он вздохнул.

– Ничего другого я и не ожидал услышать. Ты уверена, что не хочешь задержаться? Всего на несколько дней. Мы могли бы отправиться на север, в Шотландию. Там в каждом замке полным-полно сувенирных магазинов.

Он вновь подтрунивает над ней, поняла Кейт. Серьезное выражение исчезло с лица Уильяма, он вновь стал прежним, беспечным и веселым. Она без колебаний рассталась бы со всеми сувенирами, лишь бы побывать в Шотландии, вернуться сюда, в Холл, просыпаться по утрам рядом с Уильямом и обсуждать с ним планы на день.

– Мне пора заняться делами, – произнесла она, пытаясь убедить себя. – И для начала пробраться к себе в комнату.

– Тебе незачем уходить. Сюда никто не войдет.

– Мне все время кажется, что вот-вот появится твоя бабушка и до смерти перепугает нас обоих.

– Она звонила утром. – Уильям наполнил кофейную чашку Кейт. – Хотела узнать, нашли ли мы что-нибудь.

– Мы и сами пока не знаем, – Кейт только сейчас вспомнила о дневниках. – Придется продолжить поиски сегодня.

Уильям поморщился.

– Потом, – решил он, – позднее. – Глядя на Кейт, он вздохнул. – Я уже целовал тебя сегодня утром?

– Нет, – с души Кейт словно упал камень. – Я как раз гадала, неужели ты забыл об этом.

– Нет. – Он поставил чашку на серебряный поднос и придвинулся ближе. – О поцелуе я мечтал с тех пор, как проснулся. – Их губы соприкоснулись, напоминая о ночной страсти. – Вот так-то лучше, – прошептал он, поднимая голову.

– Мне тоже. – Кейт потянулась к нему, и простыня упала. Уильям уставился на ее обнаженную грудь. – Почему бы тебе не вернуться в постель?

Он поцеловал ее в шею.

– Отличная мысль. Я согласен.

Кейт расстегнула ему рубашку и провела ладонями по груди.

Сняв брюки, Уильям забрался под одеяло.

– Иди ко мне, милая, – позвал он, придвигаясь ближе.

Кейт уже начинала привыкать к его телу, узнавать, от каких прикосновений его бросает в дрожь, какие ласки вызывают стоны. Уильям лег на спину, притянул ее к себе и начал целовать, лаская обеими ладонями спину, но Кейт вывернулась из его объятий и заскользила губами вниз по его груди и животу, заставив Уильяма вздрогнуть от неожиданности и наслаждения. Через несколько долгих минут он приподнял ее, положил на спину и быстрым движением проник в нее.

Кейт жаждала стремительного нарастания страсти, ей хотелось запомнить каждую секунду, его прикосновения к груди, ощущение наполненности, вкус на губах.

Еще долгое время после того, как Уилл встал и оделся, она лежала в постели.

– Так ты не передумала уезжать завтра? – Уильям улыбнулся и снова налил ей кофе.

– Нет, не передумала, – ответила Кейт, отводя глаза и принимая чашку. Нельзя, чтобы Уильям узнал правду. Пусть не считает ее глупенькой туристкой, которая с первого взгляда влюбилась в очаровательного герцога и мечтает о вечном супружеском блаженстве в аристократическом поместье возле сыроварни.

Если бы кто-нибудь сказал Уильяму, что он способен провести чудесный уик-энд с почти незнакомой женщиной, он ответил бы недоверчивой улыбкой. Если бы его предупредили, что он влюбится в эту женщину и не захочет отпускать ее, Уильям бы только хмыкнул. А если бы стали уверять, что он почувствует острую боль в сердце, увозя эту женщину из Торн-Холла и расставаясь с нею навсегда, Уильям расхохотался бы до слез и не удержался бы от грубого ответа.

Руки Уильяма судорожно сжимались на руле, пока он вел машину по извилистой аллее. Ему было совсем не до смеха. Он не хотел, чтобы Кейт уезжала, но не знал, как уговорить ее остаться. Осмелившись взглянуть на нее, Уильям обнаружил, что Кейт смотрит в окно.

– К трем часам мы будем в Лондоне, – пообещал он, пытаясь забыть об утренней близости. Им следовало встать попозже, но прежде еще раз заняться любовью в тусклом свете хмурого утра, под аккомпанемент моросящего дождя. Спешить было некуда.

Кейт повернулась к Уильяму.

– Отлично. А как быть с Питти?

– Я объясню ей, что ты отказалась продать брошь, – ответил он, думая, что лучше бы он никогда не видел этого украшения. Даже сейчас, поблескивая на лацкане пальто Кейт, брошь напоминала ему о знакомстве с ней. Неужели Питти права и в легендах об алмазе Торн есть доля истины? Он влюбился в женщину, которая носит эту брошь. Несколько дней подряд он вел себя так, словно обезумел от любви. Что с ним стряслось? Неужели начался кризис средних лет, или же виной всему – обычное мимолетное увлечение?

Ответа на этот вопрос Уильям не знал. И не собирался искать его.

– Я сама скажу ей об этом, – предложила Кейт, – если сначала мы заедем в Торн-Хаус. Кроме того, я в долгу перед ней.

– Хорошо, я не против. – Несколько минут он вел машину молча, свернув на дорогу, ведущую в сторону шоссе. С каждой минутой на сердце у него становилось все тяжелее – Имей в виду, Питти не сразу откажется от своих намерений. Ей не терпится вернуть брошь в семью.

– Понимаю. Жаль, что мы не нашли в дневниках никаких доказательств тому, что мои предки не крали эту брошь.

– Нам было просто некогда прочесть их.

Отпущенное им время они потратили на другие, более увлекательные занятия. Предавались любви, гуляли, принимали заехавших в гости Полу и Сэма. Сэм подмигнул Уильяму, а Пола отвела его в сторонку и шепотом сообщила, как она рада видеть, что он наконец-то нашел себе подругу. Уильям согласился с ней, умолчав о планах Кейт.

Затем они съели плотный обед, главную роль в котором играл фазан с рисом, побродили в саду под дождем, а чуть позже, согрев друг друга в его широкой постели, снова занялись любовью.

Уильям глубоко вздохнул, пытаясь сосредоточиться на предмете разговора.

– Питти внимательно перечитает каждую страницу дневников. Видишь ли, ты бросила ей вызов, и теперь ее задача – доказать, что никто из рода Ландри никогда не уезжал в Америку.

– Ты сообщишь мне о результатах поисков?

– Да.

– Несмотря ни на что?

– Конечно, – пообещал он, – и расскажу Питти о нарядах. Им место в музее.

Надо будет упаковать платье цвета слоновой кости и послать его Кейт в качестве сувенира. В этом платье она была прекрасна. А без него – неотразима.

– Сохрани несколько платьев для девочек, которые когда-нибудь появятся в доме, – посоветовала Кейт с грустной улыбкой. – Для этого и существуют чердаки.

– Я запомню, – кивнул он. – А может, ты останешься в Англии и напомнишь мне? – Он представил себе маленьких девочек с пепельными волосами, вышагивающих по коридорам Холла в платьицах с кружевными оборками и атласных туфельках, темноволосых мальчиков, играющих с собаками, смех и беспорядок в некогда тихих комнатах дома, который был слишком велик для холостяка… Он взял Кейт за руку и сжал ее. – Не понимаю, почему ты не можешь задержаться… хотя бы ненадолго.

– Чтобы Питти успела уговорить меня продать брошь?

– Чтобы я успел уговорить тебя остаться в Англии.

Кейт ответила не сразу. Наконец она спросила:

– На какой срок, Уильям?

Он пожал плечами. Ответа на этот вопрос он не знал и ничего не мог обещать. Уик-энд и прошедшая неделя были чудесными, но близкие отношения имеют обыкновение портиться. Это всего лишь вопрос времени.

– Пока не захочешь вернуться домой. Девять дней в Англии – это слишком мало. Ты еще многого не видела.

– Как бы мне ни хотелось остаться, пора возвращаться в реальный мир, – возразила Кейт. – Конечно, поездка удалась на славу. Торн-Хаус, Торн-Холл, стилтонский сыр, бесценные украшения, чай в обществе герцогини – все это восхитительно, особенно когда случается впервые. Но пришло время принять дозу реальности.

– Звучит угрожающе.

Кейт улыбнулась.

– Я не хотела.

– Не знаю, удастся ли мне отпустить тебя, – проговорил Уильям, глядя на дорогу. Кейт повернулась к нему. – Так нельзя, – пробормотал он, обращаясь главным образом к себе.

Кейт не ответила.

Уильям убрал руку с ее ладони и свернул на шоссе, ведущее на юг, к Лондону. Кейт из тех женщин, которым нужны обещания любви и куча детей. Она сама говорила, что мечтает печь яблочные пироги и жарить мясо. На меньшее не согласится. И она вправе поступать, как считает нужным.

Он, Уильям, ей не пара.

В Лестершире случилось нечто интересное – Питти сразу поняла это, увидев, как Уильям помог Кэтрин снять пальто и отдал его Мэри. Его пальцы с нежностью задержались на плечах красивой американки. Это ей не почудилось, сразу решила Питти. Она кивнула, отвечая на вопрос Мэри, Надо ли подать чай, и устроилась в кресле, ожидая, что Уилл и американка сядут рядом на диван.

К вящему удовольствию Питти, так они и сделали, хотя отодвинулись друг от друга на приличное расстояние. Миссис Гудфеллоу была не из болтливых, но Питти умела, что называется, читать между строк. Дожив до восьмидесяти девяти лет, невозможно не набраться опыта. Она стала расправлять складки своей зеленой юбки так, словно ей решительно некуда торопиться.

– Вам понравилось в поместье, Кэтрин?

– Очень.

– Кейт переболела гриппом, – вмешался Уильям, – но теперь ей гораздо лучше.

– Отлично. – Питти перевела взгляд на гостью. – А портрет? Вы видели брошь?

– Да, но…

Питти жестом заставила девушку замолчать. Она была не в настроении слушать нерадостные вести. Лучше подождать немного. А пока насладиться влюбленным выражением на лице внука.

– Расскажите, что вы нашли, – попросила она, заметив стопку тетрадей, выложенных Уильямом на стол.

– Дневники, – ответил он. – Правда, мы не сразу поняли это, но, судя по записям, их вела молоденькая девушка, которая начала выезжать в свет в 1812 году.

Он сказал «мы» – обнадеживающий признак. Значит, волшебство броши подействовало. Питти едва сдержала желание захлопать в ладоши и заказать шампанское.

– Разве там не оказалось никаких имен?

– Она пользовалась только инициалами. Правда, я не успел прочитать все дневники.

– И я тоже, – призналась Кэтрин. – На чердаке мы нашли несколько сундуков. Один был набит чудесными нарядами, а на самом дне лежали эти дневники.

– Нарядами? Какая прелесть!

Уильям подался вперед.

– Неужели ты никогда не бывала на чердаке, Питти?

Она помотала головой.

– Я прожила в Лестершире всего несколько лет, за которые успела произвести на свет твоего отца и понять, какой болван твой дед. Перед тем как твой отец должен был пойти в школу, я перебралась в Лондон. А после смерти твоих родителей у меня не было ни времени, ни сил рыться в фамильном хламе.

– Видели бы вы эти наряды! – воскликнула Кэтрин. – Просто сказка!

– Я отдал распоряжение миссис Гудфеллоу проветрить их и осмотреть, а потом мы решим, что делать с ними дальше, – пояснил Уильям.

– Хорошо.

Мэри внесла в гостиную поднос с чайной посудой и поставила его на стол.

– Сейчас мы выпьем чаю и обсудим, как быть дальше с брошью, – заявила Питти. – Благодарю, Мэри.

– Нам нечего обсуждать. Кейт не собирается продавать ее.

Пропустив его слова мимо ушей, Питти взглянула на гостью.

– Вы уверены, дорогая? Алмаз Торн издавна считался бесследно пропавшим, и я готова выложить огромную сумму, лишь бы вернуть его.

– Я не хочу продавать брошь, – мягко отозвалась Кейт.

– Но если когда-нибудь вы передумаете, сообщите об этом Уильяму или мне, ладно?

– Непременно.

Питти заулыбалась.

– Давайте пить чай. Уильям, кто будет разливать – ты или я?

– По-моему, она приняла новость спокойно, – прошептала Кейт, когда Питти вышла из гостиной.

Уильям нахмурился, гадая, что задумала изобретательная бабушка. Допив чай, она извинилась, попрощалась с Кейт, забрала дневники и покинула комнату.

– Может быть… – задумчиво произнес он. – Но вряд ли она сдастся без борьбы.

– Без борьбы? – Кейт усмехнулась. – Она боролась за брошь целую неделю! Возможно, наконец-то смирилась с мыслью, что броши ей не видать.

– Ты слишком плохо знаешь ее. Второй такой же упрямой и настойчивой женщины я никогда не встречал.

– Мне очень жаль, Уилл. Надеюсь, мой отказ не осложнит тебе жизнь.

Уильям в явном удивлении уставился на нее.

– Эта брошь мне не нужна, Кейт.

– Не нужна?

– Поначалу я тоже хотел заполучить ее, – признался он, – чтобы умилостивить Питти и вернуться в Холл. Она загорелась желанием вернуть брошь, а мне было неприятно отказывать ей. Кроме нее, у меня больше нет родных. – Уильям протянул руки, и Кейт охотно придвинулась к нему. – Останься, Кэти. Останься со мной.

Кейт ждала продолжения, надеясь услышать заверения в вечной любви, но так и не дождалась.

– Но ведь мы уже все решили.

Уилл глубоко вздохнул.

– Отложи возвращение домой и поживи со мной в Холле. Если хочешь, мы отправимся путешествовать, – он поцеловал Кейт. – Или будем гулять с собаками, заниматься любовью и исследовать чердак. Ты же никогда не бывала в Париже или в Швейцарии, а Флоренция весной великолепна.

– Звучит так заманчиво, что трудно сказать «нет».

– Вот и не говори. Скажи «да», и мы заберем из отеля остальные вещи и утром вернемся в Лестершир.

– Ты предлагаешь мне жить с тобой, – подытожила Кейт. Она была влюблена, никогда прежде не испытывала столь сильного и глубокого чувства, но сумеет ли она вписаться в его жизнь? – Зачем?

Этим вопросом Кейт загнала Уильяма в тупик. Он нахмурился.

– Зачем? – эхом повторил он.

– Зачем нам жить вместе? Чтобы заниматься сексом? Дружить? Или тебе нужна компания, чтобы было веселее поедать лепешки в постели?

– Да… Не знаю, – тихо ответил он. – Знаю только, что не хочу отпускать тебя.

– Я осталась бы лишь в том случае, если бы была без памяти влюблена в тебя. А может, даже любовь не помешала бы мне уехать.

– Мы же знакомы всего неделю.

Он с удовольствием произносит слово «мы», заметила Кейт и принужденно улыбнулась.

– Зато что это была за неделя!

Уилл нежно коснулся ее лица кончиками пальцев.

– Подожди принимать окончательное решение, Кэти. Дай мне шанс помочь тебе передумать. Завтра я отвезу тебя в аэропорт. Когда улетает твой самолет?

– По-моему, это лишнее. – Не хватает только расплакаться в машине Уильяма и окончательно опозорить себя!

Уилл пропустил ее возражение мимо ушей.

– Когда улетает твой самолет?

– В десять минут четвертого. Но в аэропорту я должна быть примерно в половине второго.

– Я заеду за тобой без пятнадцати час. Мы перекусим в аэропорту после того, как ты пройдешь контроль. – Он улыбнулся. – Конечно, если захочешь.

Не стоит падать в его объятия, убеждала себя Кейт. Незачем лепетать о своей любви и о том, как она жаждет остаться в Англии. Уильяму незачем знать о том, как она мечтает о браке, детях и праздновании золотой свадьбы в кругу детей и внуков. Глубоко вздохнув, Кейт понадеялась, что не выставит себя на посмешище.

– А если бы я осталась, Уильям? Если бы влюбилась в тебя – что тогда?

– Не знаю, Кэти. Прежде я никогда не был влюблен и не знаю, хочу ли влюбляться.

– По крайней мере ты честен.

Он состроил гримасу.

– Не всегда, но я исправлюсь. – Он поднялся и подал ей руку, помогая встать. – Пойдем, я отвезу тебя в отель.

– Спасибо. – Кейт не верилось, что завтра ее поездка закончится. Завтра вечером она сядет в автобус, идущий на Род-Айленд, а Энн встретит ее на автобусной станции и проводит домой. И что же дальше?

– Позднее я позвоню тебе, – пообещал Уильям, помогая Кейт надеть пальто. – Так просто я не сдамся.

– Знаешь, во влюбленности нет ничего ужасного. – Кейт повернулась в его объятиях и подставила губы для поцелуя. Мэри деликатно выскользнула из комнаты, оставив их вдвоем.

Их губы соприкоснулись.

– Это самое худшее, что только может случиться, – прошептал он.

– Что, черт возьми, ты натворила?

– Не сердись, Уилли. – Питти потрепала его по щеке, прошла мимо и устало опустилась на софу. – Я сделала это ради твоего же блага.

Уильяму пришлось собрать все силы, чтобы сдержать гнев. Грохота китайской вазы эпохи династии Мин, разбитой об стену, вполне хватило бы, чтобы сорвать злость. Он сделал глубокий вдох и взял себя в руки.

– Каким образом кража алмаза Торн могла стать для меня благом? Конечно, если бы тебя поймали с поличным и посадили в тюрьму, это принесло бы мне пользу. Наверное, на это ты и намекаешь?

– Перестань язвить. Ты сделал американке предложение?

– Разумеется, нет. Где брошь?

– Так я и думала. – Питти вздохнула и похлопала по софе рядом с собой. Уильям нехотя сел. – Ты признался ей в любви?

– Где брошь, Питти? – Бабушка молча смотрела на него, ожидая ответа. Неужели все так просто? Уильям недоумевал. Неужели влюбиться так же легко, как признаться, что он ни дня не может прожить без Кейт? – Нет, – ответил он.

– Глупый! – пробормотала она и любовно потрепала его по щеке. – Значит, ты до сих пор не поверил в чары алмаза?

– Скажи мне, где он, и я верну его Кейт, заодно извинившись от твоего имени. Я скажу, что булавка расстегнулась и мы нашли брошь в шкафу.

– А может, все-таки поверил, – продолжала размышлять вслух Питти. – Конечно, ты влюбился в нее. Этого только слепой не заметит. И ты собираешься пренебречь своим шансом стать счастливым?

– Я позвоню в полицию. Скажу, что на старости лет ты стала страдать клептоманией, и упрячу тебя в какой-нибудь уэльский санаторий. И ты будешь до конца своих дней глазеть на море и считать чаек.

– Естественно, я предпочла бы англичанку и потому решила дать тебе еще один шанс. Брошь у Джессики. С запиской от меня, в которой я попросила ее надеть брошь сегодня, собираясь в театр, – в качестве эксперимента. Конечно, ты будешь сопровождать Джессику.

– С какой стати?

– Думаю, ты не откажешься выяснить, влюбился ли ты в Кэтрин из-за нее самой, или во всем виновата брошь.

– Брошь тут ни при чем, – выпалил Уильям.

– Докажи! – потребовала Питти.

– Мне наплевать, даже если ты выбросишь эту чертову штуковину в Темзу! Беда в том, что брошь принадлежит Кейт, а Кейт будет убита горем, обнаружив, что она пропала. – Уильям поднялся. – Я иду к Джессике за брошью.

– Ее нет дома. Вы встретитесь с ней в театре. – Питти взглянула на часы. – У тебя в запасе всего пятнадцать минут. Брюки можешь не переодевать – они как раз к случаю.

– Неужели ты рассчитала все с точностью до минуты?

Питти пожала плечами, но не сумела скрыть довольную улыбку.

– Ты совершаешь чудовищную ошибку, отпуская Кэтрин, но возможно, она вовсе не желает становиться герцогиней. Посмотрим, как подействует брошь, если ее наденет Джессика.

– Бабушка спятила, – бормотал Уильям себе под нос, выходя из комнаты, – окончательно спятила.

Теперь ему придется переодеть рубашку и отправиться в Уэст-Энд. Он встретится с Джессикой, придумает какой-нибудь предлог, заберет у нее брошь и поспешит в «Сент-Джайлз», пока Кейт не заметила пропажу. Черт бы побрал Питти и семейные предания!