"Сближение планет" - читать интересную книгу автора (Григ Кристин)

6

В спальню лился мягкий, золотистый утренний свет. Девушка открыла глаза и с любопытством огляделась. Комната, надо признать, была обставлена со вкусом. Смешение различных стилей предметов обстановки не производило впечатление беспорядочного нагромождения. Все вещи прекрасно гармонировали друг с другом.

Диана встала с кровати и подошла к окну. Окно ее спальни выходило в сад. Настоящие тропики – ослепительное буйство красок. За садом, до самого моря, видимого вдалеке, простирался безбрежный зеленый луг.

Через сад к дому шел человек. Диана поспешно отступила от окна, спрятавшись за занавеску. Это, естественно, был Энтони. Даже в линялых обтрепанных джинсах, обрезанных выше колен, в белой футболке и теннисных туфлях он смотрелся великолепно.

Он остановился, запустил руки в задние карманы джинсов и повернулся в сторону моря. Легкий ветерок взъерошил его черные волосы, и Энтони нетерпеливым жестом убрал их со лба назад.

Диана смотрела на него не отрываясь. Футболка едва ли не лопалась по швам на его широченных плечах. Даже сама его поза – руки в задних карманах джинсов, широко расставленные ноги – говорила о том, что это мужчина, который осознает неодолимую силу своей мужской привлекательности.

Если бы только она познакомилась с ним при других обстоятельствах… Если б их первая встреча произошла в обстановке, похожей на эту: яркое солнце, покой и нега…

Стоп! – осадила себя Диана. Не сходи с ума. Обстановка здесь ни при чем. Факт все равно остается фактом. Энтони Кабрера Родригес под стать своему витиеватому имени: такой же донельзя аристократичный, надменный и неумолимый. Непреклонный и хладнокровный тиран.

Хладнокровный? О нет. Вряд ли он хладнокровный. Он обнимал ее и целовал с такой безудержной страстью, что у нее даже дух захватывало, а воля слабела, подчиняясь его напору. Что это, интересно? Врожденный талант? Или он просто поднаторел в искусстве соблазнять, практикуясь на бесчисленных женщинах? А в том, что у него было много женщин, Диана не сомневалась.

Она в раздражении отошла от окна.

Какое ей дело, сколько у него было женщин? Сейчас ее волновало одно: как ей продержаться неделю в обществе этого самодовольного индюка. Для себя Диана решила, что общение с мистером Родригесом она постарается свести до минимума.

Решительным шагом девушка прошествовала в ванную. Она быстренько скинула трусики и бюстгальтер, в которых спала этой ночью, бросила их на стул и забралась в душ.

Спать в белье, которое проносила весь день и которое ей предстоит надеть снова… Диана сморщила нос. Но ничего не поделаешь. Это все-таки лучше, чем спать вообще без этого.

Она понимала, что это глупо. В конце концов, она же заперла дверь на замок. Да и вряд ли бы Энтони стал домогаться ее силой. Да, она обвинила его в том, что он похитил ее, но это было сказано так, сгоряча. Диана, естественно, понимала, что такому мужчине, как этот Родригес, не придет даже мысль о том, чтобы воспользоваться беспомощностью женщины.

Список его недостатков занял бы не одну страницу, но Энтони Кабрера Родригес никогда не насиловал женщин. Да и зачем бы ему, если в его арсенале есть более действенные средства сломить любое возможное сопротивление. На ней он тоже испробовал эти методы, и они, надо признать, сработали… Он целовал ее так, что Диане начинало казаться, что она тонет в бурлящем потоке страсти…

– Черт, – выдавила она вслух, гоня постыдные воспоминания. Она же просто была не в себе. Будь она в нормальном состоянии, он бы вообще ничего не добился. Что было, то было. Было да прошло. Все. Проехали и забыли.

Диана закрыла воду, вышла из душа и завернулась в огромное полотенце. Ванная – из мрамора и стекла – была просто роскошной. И здесь было все, что может понадобиться женщине, тщательно за собой следящей. Вчера она этого не заметила, была слишком уставшей. Но теперь провела самую тщательную инспекцию пузыречков и баночек с кремами, пудрами и лосьонами.

Очевидно, женщины часто гостят в этом доме, хотя Диана с трудом представляла себе, что кто-то из них останавливался в этой комнате. Наверняка все они обретались в спальне Энтони. В его постели. Они лежали рядом с ним долгими темными ночами и просыпались в его объятиях, когда в окно льется жаркий свет солнца, а горячие поцелуи мужчины доводят тебя до пика возбуждения…

– Тебе надо взять себя в руки, иначе ты точно сойдешь с ума, – сказала она себе вслух. Ее отражение в зеркале согласно кивнуло. Диана улыбнулась и закуталась в белый велюровый халат, который сняла с крючка на двери. Продолжая улыбаться, она причесала мокрые волосы и пошла обратно в спальню.

– Доброе утро.

Энтони сидел на разобранной постели, прислонившись спиной к изголовью кровати, закинув руки за голову и положив ногу на ногу.

Девушка буквально опешила. Она даже вскрикнула от испуга, как будто он неожиданно материализовался из воздуха.

– Надеюсь, вам хорошо спалось?

– Как вы сюда попали? – с трудом выдавила Диана из себя.

– А это имеет значение?

– Мне бы следовало догадаться, что у вас есть ключ от этой комнаты. И я вовсе не удивляюсь, что вы им воспользовались.

– Ах, дорогая. Очень обидные ваши слова, – он улыбнулся дразнящей и легкой улыбкой.

– В двери нет замка. Точнее он есть, но сломан. Наверное, я должен был вас предупредить.

– Да, – натянуто проговорила Диана.

– Наверное, все-таки стоило предупредить. И еще вам бы стоило выучить одно простое правило: если дверь закрыта, надо сначала в нее постучать и дождаться, пока вас не попросят войти.

Энтони поднялся с постели и медленно подошел к Диане почти вплотную. Он оглядел ее с головы до ног. На этот раз взгляд его задержался на ее груди, выступающей под халатом.

– Я стучал, но мне никто не ответил. Она, наверное, в душе, подумал я. А когда вернется в спальню, кожа ее будет влажной и будет пахнуть…

– Это что, сирень?

Сердце у Дианы бешено заколотилось. Отступить пусть даже на шаг, и он решит, что она его боится. А она не боится. Бояться ей нечего. Ведь именно в этом она убеждала себя. Или нет?

– Обычное мыло, – холодно проговорила Диана, вскинув подбородок.

Энтони улыбнулся.

– Может быть, мой подарок произведет на вас большее впечатление, чем мои слова?

– Вы только зря тратите время. Мне не нужны никакие подарки.

– Правда? – Он беспечно пожал плечами.

– Это Ева меня надоумила. Сказала, что вы, наверное, захотите переодеться во что-нибудь чистое.

Энтони поднял с постели маленький аккуратный сверток.

– Я вам кое-что принес, но если вам, правда, не надо…

– Погодите.

Она легонько коснулась его руки. Теплая и упругая кожа. Диана отдернула руку и убрала ее в карман халата.

– Я… я не поняла. Когда вы сказали «подарок», я как-то не подумала, что вы принесли мне одежду…

– А что вы подумали? Что я принес вам бриллианты? – Энтони по-прежнему улыбался, но взгляд его сделался ледяным. Он долго смотрел на нее, потом пожал плечами и протянул сверток:

– Тут не совсем ваш размер, но это лучшее, что я сумел подобрать за такое короткое время.

Диана подумала о Еве, которая была ниже ее ростом дюймов как минимум на пять и весила фунтов на восемьдесят больше.

– Все в порядке, – сказала она, принявшись разворачивать пакет.

– Меня не волнует, как я буду выглядеть. Я просто хочу переодеться в чист…

У нее вдруг пересохло во рту. Это были шорты, явно принадлежащие Энтони. Сама мысль о том, что одежда, которую носил этот мужчина, будет касаться ее кожи… Ну и чего здесь такого? – принялась убеждать она себя. Не будь идиоткой.

Ей удалось выдавить вежливую улыбку.

– Вы правы. Я и раньше носила мужские шорты. Брала потихоньку у братьев. Папа не одобрял, когда девочки ходят в джинсах, так что пока я не выросла и не смогла поступать по-своему…

– Меня вовсе не удивляет, что вы не любите следовать правилам.

– Правила, устанавливаемые деспотично, это уже не правила, – резко бросила Диана.

– Это приказы.

Энтони в изумлении приподнял бровь.

– А разве это не одно и то же?

– Конечно нет! Никто не должен слепо повиноваться приказам других. Это… это бесчеловечно – заставлять людей делать лишь то, что хотите вы.

– Это камешек в мой огород? Я, по-вашему, бесчеловечен?

Да, по-моему, да, – вертелось у Дианы на языке… Но это было не совсем так. Разве бесчеловечный и черствый субъект станет спасать щенков? Или, чтобы помочь незнакомой женщине, выйдет один на один с пьяным ублюдком, который к тому же размахивает ножом?

Диана пожала плечами.

– Нет, – натянуто проговорила она, – наверное, нет.

Он рассмеялся.

– Это, я думаю, наиболее близко к выражению признательности за то, что я притащил вам весь этот изысканный гардероб. Иной благодарности я и не жду.

Девушка не сумела сдержать улыбку.

– По сравнению с тем, что на мне было вчера, это вообще шикарная одежда. Спасибо вам.

– Пожалуйста.

Диана пристально посмотрела на Энтони. Он стоял сейчас так близко, что она видела свое отражение в его зрачках. Две Дианы глядели на нее из черных глубин, и вид у них был какой-то странный, растерянный, возбужденный.

Энтони протянул руку и легонько коснулся пряди ее волос, закрутившейся колечком на щеке. Его взгляд скользнул по ее губам, потом он опять посмотрел ей в глаза.

Диана безотчетно отступила на шаг.

– Я бы… хотела одеться.

– Как жалко, – произнес он едва ли не шепотом. Его голос звучал мягко и неожиданно хрипло. Этот голос овевал, как дым.

– Я предпочел бы, чтоб вы оставались как есть.

– Энтони, вы вломились сюда безо всякого приглашения. Я понимаю, что для вас это, может быть, очень забавно, но..

– Не забавно, милочка. Просто потрясающе.

Он легонько погладил ее по щеке, Так нежно и бережно… Но Диана чувствовала, какой безудержный огонь скрывается за этой осторожной лаской.

– Не надо… не надо так делать… – пролепетала она.

– Делать что? – Он приподнял бровь.

– Прикасаться к тебе?

– Да.

Дыхание ее участилось – это мужчина провел рукой ей по шее.

– Я… Мне это не нравится.

Он улыбнулся одними губами. Глаза его не улыбались. Они потемнели. Они полыхали огнем.

– И поэтому у тебя так колотится сердце? Я его чувствую. Здесь, – он прикоснулся к голубоватой жилке, пульсирующей у ее ключицы.

Да, это правда. Диана чувствовала бешеное биение своего пульса под легким давлением его пальцев. Отрицать было бессмысленно. Она искала слова, которые смогут ее защитить. Не от него, а от той странной клубящейся темноты, которая грозила затопить ее разум.

– Я не… я не хочу, чтобы ты это делал. Пожалуйста. Ты меня только что спрашивал… считаю ли я тебя бесчеловечным, и…

– Ах, дорогая, в этом-то и проблема. Я очень даже человечный, когда чувствую, как твоя кожа становится жаркой от моих прикосновений, – он придвинулся еще ближе к ней.

– А когда я вижу, как ты запрокидываешь голову… вот так… а твои губы приоткрываются. – Энтони приподнял ее подбородок, – тогда я думаю: она хочет, чтобы я ее поцеловал. Хочет не меньше, чем я сам хочу ее поцеловать.

– Нет, – прошептала Диана.

Он провел губами по ее губам – легко и нежно. Так бабочка скользит крылом по лепестку цвета. Диана издала тихий стон. Энтони чуть отстранился. Он увидел, что щеки у девушки горят. Какая она красивая…

А ведь она права. Ему не стоило этого делать. В конце концов, он пришел сюда не за этим. Он просто принес ей одежду.

…Энтони подошел к двери и постучал. Потом вошел, увидел разобранную постель, шелковое белье, небрежно брошенное на стул у двери в ванную. Оттуда доносился шум льющейся из душа воды. Этот шум странным образом перекликался с пульсацией крови в висках Энтони. И он решил, что ничего страшного не случится, если он подождет Диану. И вот дождался…

Энтони провел рукой по ее мягким шелковистым волосам. Она даже не шелохнулась, но он все же услышал ее тихий вздох. Увидел, как дрогнули ее ресницы. Она похожа на кошку, подумал он, на кошку, которая сейчас примется ластиться, требуя, чтобы ее погладили.

Безумие. Глупость. Бред.

Но тогда почему так бьется сердце – каждый раз, когда он прикасается к ней? Откуда эта неистовая потребность прижать ее к себе, припасть губами к ее губам?..

Есть только один способ избавиться от нее, избавиться от этого мучительного наваждения. Овладеть ею – и отдаться ей до конца, пока он не пресытится, пока его жажда не будет утолена. И это в его власти. Несмотря на гневные слова, несмотря на решительные отказы, Энтони видел правду в ее серебристых глазах. Он чувствовал правду в мягкой податливости ее тела.

Он взял ее лицо в ладони и прошептал:

– Мне вот что интересно: у тебя везде кожа бронзового оттенка? Или это просто загар, дорогая, и твое тело белое, точно сливки, там, где его не касались лучи солнца?

Ее дыхание сбилось. Она легонько пошатнулась, а ее губы приоткрылись. Диана прошептала его имя и вдруг прильнула к нему всем телом.

Он целовал ее долго – пока ее губы не сделались мягкими и не налились страстью. Его рука потянулась к поясу у нее на халате. Она не пыталась остановить его. И слава Богу, потому что Энтони уже не знал, сможет ли что-то остановить его теперь. Его железный самоконтроль, которым он так гордился, неожиданно изменил ему. Тело его напряглось, никогда в жизни он не испытывал столь неодолимого желания. Но он не хотел торопить события. Он хотел растянуть удовольствие: прикасаться к ней снова и снова, постепенно открывать для себя ее тело, наблюдать, как глаза у нее загораются огнем…

Энтони медленно обнажил ее плечи. Руки у него дрожали. Ему не терпелось увидеть ее совершенную грудь. А в том, что она совершенна, он не сомневался. Но ему было жаль отрывать взгляд от лица девушки. Ему хотелось смотреть на ее лицо, когда он будет ее ласкать.

– Энтони, – прошептала она, задыхаясь. – Энтони, пожалуйста…

Она, наверное, просила его отпустить ее. Но прозвучало это так, что Энтони окончательно потерял голову. Его руки скользнули под халат. Он провел ладонями по ее спине. Подхватил ее под ягодицы и приподнял, прижимая к себе так, чтобы она почувствовала всю силу его возбуждения.

Она протестующе вскрикнула. Энтони впился губами в ее плотно сжатые губы и раскрыл их своим языком. Так – без единого слова – он дал ей понять, что она испытает тогда, когда он войдет в ее тело. Жар его страсти спалил волю Дианы. Чувства ее полыхнули огнем, и ей пришлось признать правду. Она желала этого мужчину. Хотела, чтобы он взял ее и любил долго – долго, пока мир вокруг них не взорвется, не выдержав такого накала чувств. Да, она хотела отдаться ему с момента их первой встречи!

Энтони держал ее голову так, чтобы она не смогла отвернуть лицо, не смогла уклониться от его поцелуев. Диане казалось, что она сходит с ума. Она издавала какие-то странные звуки, непонятные ей самой, и прижималась к нему все крепче и крепче.

Она не знала, что это бывает так. Ни книги, которые Диана прочла, ни разговоры с подружками, ни неуклюжие «обжимания», которые она позволяла кое-кому из знакомых мальчишек, – ничто не подготовило ее к тому, что происходило сейчас. Происходило на самом деле. С ней.

Да и откуда ей было знать, что поцелуи мужчины – поцелуи Энтони – отзовутся сладкой болью в ее груди. Откуда она могла знать, что ее тело растает от одного его прикосновения?

И ничего удивительного в этом не было. Она в жизни еще не встречала такого мужчину, как Энтони. Ее соблазнял настоящий мастер! Тот самый, который однажды сказал ей, что он скорей примет обет безбрачия, чем согласится лечь с ней в постель!

Эта мысль отрезвила Диану. Она вся напряглась, пытаясь справиться со своим распаленным телом. Вот для чего он пришел сюда. Чтобы соблазнить ее! Чтобы завоевать ее, подчинить себе. Наказать ее этим последним – предельным уже – унижением.

И она едва не позволила ему это сделать. Диана замолотила кулаками по его плечам.

– Черт бы тебя побрал! – выдохнула она, – отпусти меня!

Энтони удивленно отпрянул, и девушка почувствовала злобное удовлетворение. Ради того чтобы увидеть изумленное выражение у него на лице, стоило вытерпеть все, что ей только что пришлось пережить. Это же очевидно! Он явился сюда для того, чтобы сотворить над ней всякие непотребства, а она его остановила. Остановила!

– Милочка, что с тобой?

– Прекрати, Энтони. – Диана запахнула халат. Ее руки дрожали от ярости, – все эти приемчики страстного любовника на меня не действуют.

Он посмотрел на нее как на умалишенную. Что ж, вполне вероятно, так оно и было. На какой-то момент она просто лишилась рассудка. Иначе как могло получиться, что она едва не позволила ему…

– Именно так это и происходит… ты так всегда добиваешься женщин? Привозишь их сюда и… и… А если женщина хочет, чтобы ты остановился? Если ей неприятны твои домогательства? Ты разве этого не замечаешь?

Все следы страсти исчезли с лица Энтони. Оно снова сделалось непроницаемым. Он смотрел на Диану в упор, но по выражению его глаз невозможно было понять, о чем он действительно думает. Когда же он заговорил, его голос был ровным, едва ли не безучастным:

– Если таким вот образом ты обычно даешь мужчине понять, что тебе неприятны его домогательства, мне интересно было бы посмотреть на то, как ты его поощряешь к дальнейшим действиям.

– Ладно. Хорошо. Может быть, я… может быть, у тебя и создалось впечатление, что я хочу, чтобы ты… целовал меня. Но… но я не хотела никакого продолжения.

Он рассмеялся.

– Ты просто маленькая лгунья.

– Ладно, пусть будет так. Если это потешит твое драгоценное самолюбие. Хорошо, признаю. Я… я отвечала на твои ласки. Ну и что? Ты не первый мужчина, который меня возбудил.

Диана едва не подавилась: это была настолько наглая ложь, что ей самой стало как-то неловко. Однако она сработала. На этот раз Энтони не сумел выдавить свою самодовольную улыбочку.

– Мне просто было любопытно, сможет ли такой мужчина, как ты… – Она сердито уставилась на него, пытаясь придумать достойное продолжение начатой фразы. Она, естественно, не собиралась признаваться, что он едва ее не соблазнил. Но надо было ответить хоть что-то, и Диана брякнула первое, что пришло в голову:

– Мне хотелось проверить… сможешь ли ты меня возбудить.

– И как проверка? – Голос Энтони стал угрожающе мягким.

– Оказалось, что можешь. Но сама мысль о том, чтобы продолжить… Я имею в виду, когда я подумала, что я делаю и с кем…

Диана невольно вскрикнула, когда Энтони схватил ее за плечи.

– Для женщины, на которой надет только купальный халат, – сказал он, – ты либо безнадежная дура, либо и вправду отчаянно смелая девочка.

Диана оцепенела. В ее глазах промелькнул страх.

Энтони это заметил и остался доволен. Вообще-то он не принадлежал к тому типу мужчин, которым нравится путать беззащитных женщин. Но здесь был особый случай. Дамочек, вроде мисс Дианы Сазерленд, надо сразу же ставить на место, чтобы они не думали, будто им все позволено, будто они могут вполне безнаказанно забавляться, играя с людьми.

Он отпустил ее, подошел к кровати, сгреб в охапку одежду, которую ей принес, и швырнул к ее ногам.

– Одевайся. Когда будешь готова, спускайся вниз. Ева скажет тебе, что надо делать. И кстати, хочу, чтобы ты знала: твой небольшой «эксперимент» провалился не только по твоей вине. Если бы я захотел, я бы взял тебя. Тем более что ты сама мне себя предлагала. Глупо было бы не воспользоваться. Только зачем? Для меня это вряд ли бы стало незабываемым переживанием, Диана. Да, ты красивая и соблазнительная женщина… но ты не одна такая.

Он вышел. Что-то ударилось в дверь с той стороны, едва Энтони прикрыл ее за собой. Видимо, Диана швырнула ему вслед какой-то предмет.

Она действительно смелая женщина, надо отдать ей должное. Осталось лишь выяснить, насколько смелая. Ну ничего, уже скоро он это проверит.