"Темная сила" - читать интересную книгу автора (Фихан Кристин)

Глава 4

Саванна медленно пришла в себя. Сознание вернулось к ней, как только она попыталась пошевелиться. Повышенная чувствительность, способность тонко различать запахи, оттенки вкуса и цвета, страстность натуры, которая позволяла карпатцам так любить, сейчас обернулись против нее, все тело болело. Ни одно обезболивающее не могло заглушить страшной боли. Из груди Саванны вырвался стон. На лоб ей легла рука.

– Тебе нельзя двигаться, ma petite.

– Я должна безоговорочно тебе подчиняться? – спросила она, глядя на Грегори из-под полуопущенных длинных ресниц.

Мужчина ожидал увидеть в ее глазах осуждение, ярость, отвращение, но не увидел ничего, кроме боли и страха, который она пыталась скрыть. Саванна едва сдерживала слезы. Грегори тенью присутствовал в ее сознании, бесполезно было пытаться что-либо скрыть. Она думала о нем, о той борьбе, которую ему пришлось вести на протяжении многих столетий, о шрамах на его душе. Девушку мучило чувство вины и горечи за то, что ему пришлось стать таким из-за нее. Мужчина не осознавал того, что хмурится, пока она, улыбаясь, ни прикоснулась пальцем к его губам. Ее прикосновение встряхнуло его. Взгляд любимой женщины будоражил его, заставлял израненное сердце таять.

– Ты рисковала, Саванна. Я мог убить тебя. В следующий раз слушайся меня.

Она попыталась усмехнуться, но боль в опухших губах не позволила ей этого сделать. Запах крови пробудил воспоминания, которые она отчаянно пыталась заглушить.

– Меня никогда нельзя было назвать послушной. Мне кажется, тебе придется к этому привыкнуть. – Саванна попыталась сесть, но Грегори не позволил.

Ее попытка говорить с сарказмом, возможно, осталась бы незамеченной, если бы они не читали мыслей друг друга. Грегори чувствовал, что Саванна нервничает, уловил отзвуки страха. Через тонкую простыню она чувствовала прикосновение его руки к своей груди и изо всех сил пыталась не обращать внимания на нараставшее напряжение.

Грегори нежно поцеловал ее в лоб.

– Я благодарен тебе. Ты спасла мне жизнь и, что куда важнее, мою душу. – Ты спасла жизнь нам обоим. – Не пытайся утаить от меня свои страхи, та petite. В этом нет нужды.

Саванна вздохнула.

– Иногда ты раздражаешь меня, Грегори. Я стараюсь перебороть в себе это, но мне нужна твоя помощь. Честно говоря, я до смерти напугана. – Саванна закусила губу и поморщилась. Она попыталась отодвинуться в надежде, что Грегори уберет свою руку. Женщина боялась его прикосновений, боялась, что он снова причинит ей боль.

Ни один мускул не дрогнул на неподвижном, как гранит, лице Грегори.

– Ты вытащила меня из тьмы, из ада. Согласно всем законам, по которым живут люди, ты должна убить меня за то, что я с тобой сделал. – Его голос был тих и печален. – Честно говоря, я даже представить не мог, что кто-то может пожертвовать собой ради меня.

Саванне не хотелось, чтобы что-то подобное повторилось. Но как бы напугана она ни была, какую бы боль ни испытывала, девушка чувствовала, что Грегори испытывал гораздо более сильные муки.

– Права ли я, считая, что, несмотря на безмерную благодарность, ты не позволишь мне пожить отдельно? – спросила она с надеждой в голосе, на мгновение закрыв глаза, чтобы отогнать воспоминание о битве за его душу.

На секунду что-то вспыхнуло в глубине его глаз, пронеслось в мыслях и исчезло. Боль. Неужели она сделала ему больно? Но Саванна не была уверена, хочет ли знать об этом.

– Ритуал был завершен, ma petite. Теперь уже слишком поздно. Мы не переживем расставания.

Он запустил пальцы в густую копну ее шелковистых волос, словно это позволяло ему лучше чувствовать любимую.

Саванна знала, что спутники жизни не могут жить друг без друга. А это значило, что ей предстоит как можно скорее разрешить свои внутренние конфликты и преодолеть страх. Но разве это возможно?

– Что это значит? – рискнула спросить она.

– Ты будешь испытывать потребность в слиянии наших тел, сознаний, тебе необходима будет моя кровь, как и мне твоя; ни один из нас не сможет выжить без другого. – Его низкий голос успокаивал ее.

Саванна побледнела. Сердце вырывалось из ее груди, в глазах читался ужас. Никогда!Никогда больше, ни при каких обстоятельствах она не смогла бы снова пройти через это. Секс был ночным кошмаром, обмен кровью – слишком болезненным. Карпатка отвернулась, пытаясь скрыть от Грегори свой страх, лихорадочно ища решение. Она сама навлекла это на себя. Если бы только… Но если бы она поступила по-другому, Грегори мог умереть – или, что еще хуже, стать вампиром. Эта мысль была невыносима даже после всего того, что ей пришлось пережить.

Саванна провела языком по распухшим губам.

– Но теперь-то ты точно не превратишься в вампира?

Сердце Грегори забилось быстрее от нежных ноток в голосе дорогого ему существа.

– Тьме ни за что не заполучить мою душу, пока ты со мной, ma petite. He буду лукавить: сначала нам придется нелегко, я понятия не имел, сколь глубокие чувства ты способна во мне пробудить. Требуется время, чтобы к этому привыкнуть. Если тебя интересует, не причиню ли я тебе боль снова, – мой ответ «нет».

– Ты уверен в этом? – спросила девушка дрожащим голосом, приглаживая растрепанные волосы. Даже это осторожное движение было для нее болезненным, и Грегори почувствовал это. Боль ударила его, словно ножом.

– Саванна, ты – часть меня. Ты – свет, который выводит меня из тьмы. – Он хотел спрятать ее в своих объятиях, укрыть, прижав к сердцу. Но правду ли он говорил? В глубине души он знал, что тьма давным-давно захватила его душу. Сможет ли он удержаться от насилия?

– Мне нужно время. – Саванну раздражали умоляющие нотки в собственном голосе. Но ее жизнь изменилась за одну ночь. И Питер… Видит Бог, она никогда не простит себе смерть Питера.

– Роберто был не один.

– Что ты имеешь в виду? – Саванна попыталась пошевелиться, но, казалось, каждый мускул противился этому.

Грегори погладил любимую по плечу, и это вызвало у нее внезапный приступ страха. Саванна была прикрыта одной простыней и боялась вновь вызвать в мужчине желание. Девушка чувствовала себя незащищенной. Их взгляды встретились.

Грегори тихо вздохнул и опустился на кровать.

– Я не причиню тебе боли, топ amour. Я просто не могу – ведь ритуал завершен.

– Тогда почему ты сказал, что нам будет нелегко вместе? – Саванна с такой силой сжала простыню, что суставы пальцев побелели.

Грегори коснулся подушечками пальцев ее напряженных суставов. Каждое прикосновение отзывалось электрическим разрядом в ее теле.

– Я не могу потерять тебя после столетий ожидания. Я знаю, тебе будет непросто жить со мной. Нам обоим придется измениться.

– Нуда, тебе, скажем, неплохо бы перестать играть роль «мачо», – невнятно пробормотала она и, заставив себя забыть о боли, сказала: – Я хочу сесть, Грегори. – Саванна испытывала неловкость, лежа обнаженной под простыней. – Мне бы хотелось обсудить с тобой наше будущее.

Он обвел ее бледное, израненное лицо пристальным взглядом серебристых глаз, явно решая, позволить ли ей подняться. Но, заметив надвигающуюся бурю протеста в ее глазах, подвинулся, освобождая для нее место.

– Осторожнее, Bebe, – мягко сказал он. Помогая любимой подняться, он слегка обнял ее, и она ощутила его дыхание на своей шее. Прикосновение грубой кожи его ладони к спине вызвало дрожь и ощущение тепла внизу живота. Саванна прильнула к мужчине, пытаясь не замечать непреодолимого желания. Это было для нее невыносимо. Девушка ясно осознавала, что все это происходит как следствие ритуала, но все же не могла смириться. Как могло ее тело желать этих грубых прикосновений? Она же не была мазохисткой!

Дрожь, зародившаяся где-то глубоко внутри, постепенно охватила все тело. Саванна прижала к себе простыню и села, опираясь на локоть Грегори.

– Мне кажется, будет гораздо лучше, если ты сядешь вон там. – Она указала на стул в противоположном углу комнаты.

Ладони Грегори легли на ее виски, большим пальцем он поглаживал нежную линию ее подбородка.

– Посмотри на меня, Саванна. – Его голос обволакивал, но в то же время был очень отстраненным.

Карпатка бросила на него взгляд, но торопливо отвела глаза и, словно защищаясь, опустила веки. Под подушечками его пальцев чувствовалось биение пульса.

– Ты собираешься все время бороться со мной? Я всего лишь прошу тебя взглянуть на меня – своего спутника жизни.

– Всего лишь? Я слышала, что ты можешь управлять людьми одним лишь только взглядом, – сказала Саванна и кожей ощутила его смех.

– Я могу делать это одним лишь только голосом. Ma cherie, смотри мне в глаза.

Девушка заставила себя взглянуть ему в глаза. И почему она раньше считала их холодными? Его глаза были озерами магмы, они согревали и успокаивали, рассеивая страхи, отчего напряжение в теле ослабевало.

– Я больше никогда не причиню тебе боль. В тот момент у меня действительно не было выбора, и теперь я всегда буду чувствовать вину и стыд из-за того, что потерял контроль над собой, – говорил Грегори, целуя ее шелковистые волосы. – Я знаю, ты боишься меня, Саванна, и я действительно дал тебе повод для опасений, но ты легко можешь прочесть мои мысли и убедиться в том, что я говорю правду.

Древнейший рисковал всем. Часть его прошлого была покрыта мраком. В своем нежном возрасте Саванна была не способна понять, что он пережил к этому моменту, понять, почему он причинил ей боль. Заглянув в его сознание, она узнает обо всех его жутких и жестоких поступках. Кроме того, она поймет, на что он пошел, чтобы сделать ее своей спутницей жизни. Другого способа заставить ее поверить в свою искренность карпатец не видел. Конечно, узнав о его прошлом, она никогда не сможет его полюбить, но он и не ждал этого.

Саванна пристально смотрела ему в глаза.

– Достаточно того, что ты согласился на это, Грегори. Я не перестану бояться, даже зная, что ты не способен причинить мне боль. Страх не уходит так просто. – Ей не хотелось унижать его, заставлять признаваться в ужасных деяниях. Его жизнь была тяжелой, но он сделал все, что было в его силах, она не имела права осуждать его. – Давай просто попытаемся лучше узнать друг друга.

Грегори медленно выдохнул, вдруг осознав, что задерживал дыхание.

– Ты серьезно?

Саванна кивнула.

– Что ты имел в виду, когда сказал, что Роберто был не один? – Она намеренно сменила тему разговора, стараясь ослабить напряжение между ними.

– Он путешествовал вместе с другими. Они превратили Европу в бойню. Твоему отцу с большим трудом удалось скрыть улики, чтобы на наших людей не пало подозрение. Не так давно эти убийцы побывали и на нашей родине.

– Сколько их всего?

– Еще четверо.

Саванна коснулась рукой его шеи. Молодость и беззащитность девушки вызывали желание укрыть ее в объятиях. Древнейший не до конца понимал, что с ним происходило, но готов был сделать что угодно, чтобы Саванна всецело принадлежала ему.

– Они пришли сюда за мной? Роберто сказал, что он нашел меня первым. Я думала, он имел в виду тебя. Это я привела их сюда?

Карпатец хотел солгать, но и так уже причинил ей слишком много боли, и потому промолчал. Иллюзионистка печально покачала головой.

– Я поняла. – От потери крови голова у нее шла кругом. – Где моя одежда?

– Куда ты собираешься?

– Нужно организовать похороны Питера. Меня, наверное, уже все ищут. Вся команда, должно быть, потрясена его смертью и беспокоится обо мне. Когда я все улажу, то вернусь к тебе, чтобы вместе охотиться на этих выродков.

– Ты думаешь, что я позволю тебе подвергать себя такой опасности?

Глаза Саванны гневно сверкнули.

– Грегори, ты не будешь мне приказывать, давай договоримся об этом прямо сейчас.

Мужчина поднялся с кровати, потягиваясь, словно ленивый ягуар в джунглях. Взгляд девушки был прикован к нему. Он двигался беззвучно. Под элегантной шелковой рубашкой перекатывались мускулы. Положив в несколько маленьких горшочков с водой душистые травы, он зажег под каждым из них свечу. Комнату наполнил успокаивающий, Дурманящий аромат, который, казалось, проникал прямо в тело Саванны, в ее кровь. Взяв с ночного столика расческу, Грегори снова подошел к кровати.

– Я всегда буду приказывать тебе, Саванна, но тебе не стоит переживать по этому поводу. Уверяю тебя, у меня это очень хорошо получается.

Она была потрясена. Неужели все это время Грегори лишь дразнил ее? Осторожно, чтобы не касаться ее ран и ушибов, он присел позади и стал расчесывать ее спутавшиеся волосы. Движение расчески по волосам, нежное поглаживание создавали ощущение волшебства.

– Забавно. Я родилась не в четырнадцатом веке, или в какое там еще отсталое время ты родился? Я современная женщина, нравится тебе это или нет. Так что приказы неприемлемы.

Грегори гладил шею Саванны, наполняя ее кровь жаром.

– Я старомоден, Bebe. – Она чувствовала теплоту его дыхания. – Безопасность моей женщины – главное для меня.

– Забудь об этом, – сказала она ласково, – так нам будет проще.

– Нам будет гораздо проще, ma petite, если ты не будешь противиться моей воле. – Низкий голос искушал ее. Воздух в комнате стал тяжелым от аромата трав, который вторгался в ее чувства, вторя гипнотическому голосу Грегори. Обернувшись, девушка посмотрела на него полными тлеющего огня глазами, но в его глазах увидела лишь веселые искорки.

– Грегори, ты сошел с ума. Ты действительно думаешь, что мне не понадобится одежда? – Саванна старалась сделать так, чтобы голос звучал настойчиво: она не должна была позволить ему усыпить ее бдительность, но голова шла кругом от запаха трав и прикосновений его рук к волосам, ее охватывала сонливость.

– С этим не будет никаких проблем, – сказал карпатец, проведя языком по огромному синяку на ее спине. Его заживляющая слюна сделала бы свое дело гораздо быстрее, если смешать ее с карпатской землей, но, к сожалению, такой возможности у них не было.

Саванна вздрогнула, ощутив возбуждающее прикосновение шершавого языка к пояснице. Грегори отбросил в сторону ее волосы, открывая взору безупречную спину любимой. Склонив голову, мужчина провел волосами по ее чувствительной коже. Девушка протестующее застонала и попыталась отодвинуться, но тут же оказалась лежащей на животе.

– Лежи спокойно, ma petite. Я должен это сделать.

В сердце Саванны вновь закрался страх. Грегори заставлял ее чувствовать себя уязвимой, абсолютно беспомощной. Сейчас все повторится снова, он снова станет жестоким и грубым чудовищем. Ком застрял у нее в горле.

Карпатец знал, что не причинит ей зла – как раз наоборот, он исцелит ее, но, несмотря на это, ее страх выворачивал душу наизнанку. Он, полагающий, что утратил все человеческое, касался любимой женщины с невероятной нежностью.

– Саванна, если я стану волком, ты примешь мою заботу? – мягко спросил он.

Блестящий черный мех появился на его руках, кости стали трещать и гнуться, приспосабливаясь к изменяющемуся телу.

Кожа девушки была так чувствительна, что даже мягкое прикосновение меха было для нее болезненным. Внезапно она уловила в его мыслях опасение, что она предпочтет животное мужчине.

– Нет, Грегори, пожалуйста, не надо. Позволь мне поправиться самой, – взмолилась она, не в силах его обидеть. Саванна закрыла глаза, увидев, как мышцы карпатца вновь покрываются человеческой кожей.

Он стал искать на ее округлых ягодицах темные следы от своих пальцев и проводить по каждому из них языком. Грегори был доволен ее выбором.

– Ты больше не смертна, ma petite. To, что я делаю, естественно для нашей расы.

Руки Грегори скользили по ее телу, отыскивая каждую царапину, каждый ушиб. Его теплый и влажный рот, лаская, двигался по ее груди, талии, бедрам, ягодицам. У Саванны перехватило дыхание, когда он просунул руку между ее ног, чтобы дотянуться до длинной, ужасной царапины, которая тянулась через все бедро. Саванна почувствовала интимное, эротическое прикосновение языка, мягко, но настойчиво двигающегося вдоль воспаленной раны.

Она едва могла дышать. Прикосновения Грегори были наркотиком, согревающим кровь и облегчающим боль. Он с такой легкостью контролировал ее разум и тело, будто был его частью. Девушка нуждалась в его прикосновениях так же сильно, как и ненавидела их. Даже воздух в комнате помогал ему: колдовские травы успокаивали и усыпляли ее.

Древнейший мягко перевернул возлюбленную на спину, и у него перехватило дыхание. Никогда еще он не осознавал, сколь красивым может быть тело женщины. Его женщины. В серых глазах светилась гордость. Он обладал ею. Пристальный взгляд остановился на обнаженном теле, а потом переместился на нежное лицо. На длинных ресницах, словно жемчужины, блестели слезы.

Грегори что-то пробормотал, собирая в ладонь ее слезинки. Сжал кулак и подул на него. Когда он разжал кулак, Саванна увидела на ладони три безупречных алмаза. И хотя она сама была фокусницей, девушка округлила от удивления глаза и схватила мужчину за руку. Сердце Грегори забилось от ее прикосновения, от детского трепета перед волшебством, смешанного с абсолютным страхом перед тем, что он мог сделать с ее телом. Любой карпатец мог с легкостью выполнить трюк – превратить слезы в алмазы, но драгоценные камни Грегори были настоящими. Он использовал невероятную силу и мощь своего сознания, чтобы сделать для нее невозможное – превратить иллюзию в реальность.

Пристально глядя в глаза, Грегори взял ее руку, и алмазы упали на ладонь Саванны сверкающей россыпью. Он осторожно сомкнул ее пальцы вокруг подарка. Все еще удерживая взгляд женщины, он провел языком по ее израненной ладони. Потом еще и еще раз.

По ее венам пробежало пламя, тело, горячее, несмотря на прохладу ночного воздуха, вздрогнуло. Он не смог сдержать стон, когда обнаружил потемневшую ссадину в уголке ее рта. Сердце молодой карпатки забилось чаще. Ей хотелось сбежать, но она ослабела от аромата трав. Мужчина что-то мысленно шептал на древнем языке. Огонь и лед. Боль и наслаждение.

Мужественная красота Грегори и нежность, застывшая в чувственных чертах лица, причиняли Саванне почти физическую боль. Она не могла спокойно смотреть на него и закрыла глаза. Его язык прикоснулся к ее губам и скользнул внутрь рта, дотянувшись до пореза в глубине.

Затем он поцеловал любимую в шею, исцеляя израненную плоть. А потом, медленно, заменяя боль мучительным жаром, провел по следам укусов на ее плече. Тело Грегори реагировало на нежность ее атласной кожи, ее вкус и запах, но в тот момент он думал лишь об ее исцелении, о том, чтобы стереть каждое страшное воспоминание наслаждением.

Перестань, Грегори, хватит. Саванна чувствовала, что его тело пробудилось, а дыхание стало глубоким. Она испытывала нечто среднее между наслаждением и ужасом.

– Каждый синяк, топ petit amour, каким бы маленьким он ни был. – Грегори намеренно шептал эти слова, лаская теплым дыханием округлость ее груди. Он не спешил, наслаждаясь своим занятием, нежно скользя языком по соскам, стирая уродливые следы жестокости с совершенной кожи. Каждое движение ласкало, дразнило, исцеляло. Он никогда не сможет до конца насладиться ею, никогда не перестанет удивляться совершенству тела, никогда не забудет, что она отказалась осудить его, что простила все причиненное зло. Саванна последовала за ним в самые глубины ада и вытянула его оттуда.

Мужчина застонал при мысли об этом. Его душа болела оттого, что он совершил ужасное преступление против своей женщины – единственной, кто был способен озарить светом его темную душу.

Пальцы Саванны запутались в густой гриве Грегори.

– Прекрати себя мучить. Ты знал, что риск велик, и все же подарил мне несколько лет свободы. Я ценю это и безмерно благодарна тебе.

Грегори закрыл глаза. Своей красотой она заставляла его холодность и уныние таять. В ней было все, чего он был лишен: доброта, всепрощение, свет. Чувство, растущее внутри Древнейшего, было поразительно сильным.

– Ты боишься меня сейчас?

Девушка немного отодвинулась, позволяя мужчине свободно ласкать ее грудь. Он чувствовал дрожь в ответ на нежные ласки, жар, проходящий по ее телу.

– Я всегда боялась тебя, Грегори, боялась твоей власти, боялась того, чем ты был, боялась потерять свободу. Я боялась твоего могущества и чувств, которые ты во мне вызываешь. Даже если бы всего этого не случилось, я все равно испытывала бы перед тобой страх.

Его губы спустились ниже, от груди к ее плоскому животу. Он задержался над четырьмя длинными царапинами, тянувшимися поперек живота. Его тело изнывало от желания.

– Теперь ты боишься слиться со мной.

У Саванны перехватило дыхание, она замерла, но его голос продолжал успокаивать, и тяжелый аромат трав вкупе с нежными прикосновениями поборол напряжение. Девушка расслабилась, лежа под ним.

– Не хочу оскорблять твое «Я» – мужчины такие нежные создания, – но секс для женщин не так ужважен. Мы можем обойтись и без него.

Грегори развеселили эти слова. Он знал, что в крови любимой горит огонь страсти, чувствовал запах ее желания, но никак не мог поймать ее в свою западню. А когда он медленно спустился к маленькому шелковистому треугольнику волос внизу ее живота, Саванна схватила его за волосы.

– Нет, Грегори, я действительно не хочу.

Голос девушки был хриплым, руки дрожали.

– Есть только один способ вылечить тебя. – И Грегори с бесконечной нежностью дотронулся языком до места, в котором рождался ее жар.

Саванна вскрикнула, пытаясь не поддаться пламени, которое он в ней порождал. Ее мышцы сжались. Напряжение росло.

– Грегори! – Беспомощная мольба – мольба желания, страха, смятения.

Ментальная связь между ними была столь сильна, что он мог с легкостью уловить все противоречивые чувства, которые она испытывала. Мужчина старался контролировать свое тело и дикие, необузданные мысли. Ради ее же блага Древнейший проник в сознание женщины, избавляя от страхов, усиливая наслаждение.

– Расслабься, та petite. Положись на меня. – Голос околдовывал, заставлял подчиниться, предоставить себя его заботе.

Слабые всхлипывания, вырывающиеся из ее груди, разрывали душу Грегори на части. Страсть сотрясала тело девушки.

Карпатец крепко сжимал ее бьющееся в наслаждении тело. Он притянул Саванну к себе, стремясь быть к ней как можно ближе. Его мышцы покрылись потом. Жар соития поглотил их.

Она чувствовала силу его желания, разрывающего сердце.

– Прости, Грегори, – мягко сказала Саванна, спрятав лицо на его груди.

Мужчина поднес к лицу прядь ее волос цвета черного дерева, вдохнул их аромат.

– Тебе не за что извиняться, ma petite.

Девушка положила ему на грудь руку, в которой все еще сжимала алмазы.

– Ты думаешь, я не понимаю, о чем говорит твое тело? Не чувствую, что тебе тяжело? Что ты пытаешься оградить меня от своих темных мыслей? Я не могу измениться, даже ради тебя. Я знаю, что подвожу тебя.

На губах Древнейшего расцвела улыбка.

– Я никогда не просил тебя меняться. Мне не хотелось бы этого. Ты забываешь о том, что я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой на этом свете. Я знаю, как обращаться с тобой.

Девушка повернулась к нему, и он увидел предостережение, вспыхнувшее в синих глазах.

– Ты такой высокомерный, Грегори, что мне хочется чем-нибудь в тебя швырнуть. Ты слышишь, что говоришь? Обращаться со мной? Ха! Я говорю, что мне жаль тебя подводить, а ты ведешь себя, как рабовладелец! Тебя совсем не оправдывает тот факт, что ты родился тысячелетие назад, когда к женщинам относились как к вещам.

– К карпатским женщинам никогда не относились как к вещам, – мягко поправил он. – Наш народ вымирает. Дети редко выживают, и женщин, с которыми можно связать жизнь, осталось так мало, что большинство мужчин, проведя столетия в одиночестве, погибают от внутренней пустоты. Наши женщины – самое драгоценное сокровище, их охраняют, холят и лелеют.

– Грегори, – Саванна сжимала в кулаке алмазы своих слез, как будто они были символом чего-то очень важного, – давай постараемся лучше понять друг друга, чтобы мы могли, по крайней мере, мирно сосуществовать вместе. – Ее тело все еще дрожало, лишь взгляд Грегори согревал ее. Девушке вдруг захотелось прикоснуться к его темным бровям.

Древнейший вновь вдохнул аромат шелковистых волос, лаская рукой спину строптивой возлюбленной. Ему особенно нравилось место, где ее тонкая талия переходила в бедра.

– Понять друг друга? – пробормотал он рассеянно, его мысли явно были сосредоточены на чем-то другом, гораздо более волнующем.

Нотка веселья в его голосе вызвала раздражение у Саванны. Она толкнула Грегори в грудь, но он не сдвинулся с места, удерживая ее рукой. Она еще раз толкнула его.

– Забудь об этом.

Он склонился к ее шее, чтобы ощутить, как кровь толчками бьется в венах.

– Я внимаю каждому твоему слову, ma petite, – пробормотал мужчина, теряя голову от ее податливости, от ее запаха. Он хотел ее всеми фибрами души, каждой клеткой тела. – Если хочешь, я могу слово в слово повторить все, что ты сказала.

Когда в крови разгорится пожар, у них не останется выбора. Зов крови будет таким сильным, что она не сможет его игнорировать. Темный будет легко проникать в мысли молодой карпатки – ментальная связь между ними будет крепка вне зависимости от разделяющего их пространства. Они всегда будут необходимы друг другу.

Грегори вдохнул в себя ее соблазнительный аромат. Саванна пробудила в нем, привыкшем к эмоциональной пустоте, потрясающе глубокие чувства. Эта женщина могла изменить жизнь Темного.

Карпатец знал, что испытывает любимая женщина. Саванна тянулась к нему, готова была при необходимости защищать Грегори от него самого, но желания заниматься с ним любовью у нее не было. Темный заставил свою женщину бояться естественного акта любви – эта мысль убивала его.

– Ты не слушаешь, – извивалась Саванна, пытаясь ускользнуть. – Ты пытаешься соблазнить меня, – негодовала она.

Карпатец поднял руку, с вожделением глядя на прекрасные черты.

– Да, пытаюсь. И как, у меня получается? – Его дразнящий голос обезоруживал девушку. Пальцами Грегори нежно ласкал шею возлюбленной. Ей казалось, что кожу обжигают языки пламени.

Саванна не сдержала улыбки.

– Нет, не получается, – солгала она. Один его вид заставлял гореть от желания.

Мужчина коснулся губами ее губ и почувствовал, что ее сердце в ответ готово выпрыгнуть из груди.

– Ты уверена? Я многому научился за эти столетия. Заниматься любовью – тоже искусство.

Теперь Грегори пользовался своими чарами в открытую, пустив в ход все возможные приемы. В легких прикосновениях губ было что-то магическое. Саванна взглянула на карпатца огромными синими глазами, в которых плясали искорки смеха.

– Искусство? Ты так это называешь? Мне кажется, я знаю более подходящее слово.

Он поднял голову, его глаза светились серебром.

– Ты многого не знаешь. Наш первый раз был пародией, воспоминания о нем и во мне вызывают отвращение. Это был не я, Саванна; это был вселившийся в меня монстр. – Голос был полон раскаяния.

Девушка вздернула подбородок, не желая, чтобы Грегори чувствовал себя виноватым.

– Ты многого обо мне не знаешь. Один мужчина был от меня без ума. – Она старалась выглядеть искушенной. – Совершенно без ума.

Грегори рассмеялся, Саванна кожей ощутила тепло его дыхания.

– Не о том ли пижоне с оранжевыми волосами ты говоришь? Дракон… как его там? – Его губы коснулись ее пульса и скользнули к уху.

У карпатки перехватило дыхание, она с удивлением взглянула в глаза Грегори.

– Откуда ты знаешь? Я встречалась с ним в прошлом году.

Рука заскользила по плечу девушки, чтобы наконец завладеть грудью.

– Он носил высокие ботинки и разъезжал на «харлее».

Дыхание мужчины участилось, когда он ощутил в ладони тяжесть женской груди и стал поглаживать большим пальцем сосок, пока тот не отвердел. Саванну обдало жаром, но раны на теле все же напоминали, к чему могут привести ласки Грегори.

– Как ты узнал о Драконе? – спросила она, скорее чтобы отвлечься самой, нежели отвлечь его: по поводу последнего Саванна больше не питала иллюзий. И как только ему удавалось вызывать желание в женщине, которая так сильно боялась заняться сексом?

– Заняться любовью, – хрипло поправил Грегори, в очередной раз выдавая легкость, с которой мог читать ее мысли. – Я отвечу на твой вопрос: я живу в тебе. Я знаю их всех. Каждого. Тот рыжий был единственным, кого тебе хотелось поцеловать.

Губы Грегори коснулись ее губ, уговаривая, дразня. Девушка не могла дышать, думать, только чувствовала, что поднимается над землей… Широкие плечи, сильные руки, упругое тело и безупречный рот сводили с ума.

Когда Грегори поднял голову, она чуть было не притянула его к себе, а он с вожделением смотрел в подернутые дымкой желания глаза, на прекрасные губы, от которых оторвался лишь секунду назад…

– Ты не представляешь, как ты красива, топ petit amour, как прекрасна твоя душа.

– Похоже, ты пытаешься меня околдовать. О чем мы говорили? – спросила Саванна, прикасаясь к волевому подбородку карпатца.

Грегори улыбнулся.

– О поцелуях. А точнее, о твоем желании поцеловать того имбицила с оранжевой бородой.

– Я хотела целоваться с каждым из них, – солгала она с возмущенным видом.

– Нет, не хотела, просто надеялась, что этот глупый щеголь навсегда сотрет мой вкус с твоих губ. – Он погладил волосы, осыпал поцелуями тонкую линию ее подбородка. – Насколько я помню, у него возникали проблемы при попытке сблизиться с тобой.

В глубине синих глаз промелькнула угроза.

– Ты имеешь к этому какое-то отношение?

Молодой карпатке действительно был нужен кто-то, кто мог бы стереть вкус Грегори с ее губ, вычеркнуть его из мыслей.

– «О Саванна, я должен прикоснуться к твоим губам», – передразнил Грегори, изображая приступ аллергии. – «Ты не можешь считать, что ездила на мотоцикле, пока не оседлала «харлея», детка», – Грегори чихал и кашлял, изображая бедного парня.

Саванна ударила его кулаком по руке, забыв на секунду об израненной ладони, и вскрикнула от боли, бросив сердитый взгляд на Грегори.

– Все это проделывал с ним ты! Бедняга… Ты ранил его самолюбие. Каждый раз, когда он приближался ко мне, у него начинался приступ аллергии.

На лице карпатца не было и тени раскаяния.

Саванна снова опустила голову на подушку. Грегори ласкал губами ее шею, а потом стал опускаться ниже, к манящей груди, но девушка решительно оттолкнула его, не дожидаясь, когда тело окончательно ее предаст.

– А тот случай с ротвейлером?

Он попытался изобразить на лице недоумение, но смех, отозвавшийся эхом в ее голове, выдал Древнейшего.

– О чем это ты?

– Ты прекрасно знаешь, о чем я, – настойчиво повторила Саванна. – Это случилось, когда Дракон провожал меня домой. Небольшой такой ротвейлер, весом килограммов в семьдесят, с пеной у рта, напал на него!

– Да, он тогда удирал, как кролик. – Грегори был очень доволен собой. Он получил большое удовольствие, наблюдая за тем, как удирает этот осел. И как он только посмел прикоснуться к Саванне!

– Неудивительно, что я не могла проникнуть в сознание этой собаки и успокоить ее. Ты мерзавец!

– После того как Дракон убежал, я преследовал его еще два квартала, загнал на дерево и продержал там нескольких часов. Он был похож на петуха со своей оранжевой шевелюрой.

Саванна не могла больше сдерживать смех.

– Он больше не решался подойти ко мне.

– Конечно нет, – мягко ответил Грегори. Его губы скользили по ее соску. Саванна закрыла глаза. Как может она желать того, что так сильно ранит?

– Никаких ран, та petite, только наслаждение. Клянусь жизнью.

Огонь, танцующий на коже, проникал в глубь тела, расплавляя его изнутри, пока все естество Саванны не превратилось в пламя, в котором билось желание принадлежать только ему.