"Брачное ложе" - читать интересную книгу автора (Дэйн Клаудиа)

Глава 10

Сказано – сделано. И вот они, встав на колени, сжав руки и опустив головы, дают клятву верности своему новому лорду. Однако от внимания Ричарда не ускользнуло то, с каким колебанием преклонил перед ним колени Николас, а губы Адама скривились в улыбке, хотя тот быстро опустил голову, скрывая ее. Эти вассалы достаточно быстро подчинились ему, но, как говорится, доверяй, но проверяй. Любой человек может предать, каким бы честным он ни казался.

Но что сделано, то сделано.

Ему присягнули в верности все, за исключением Луи, который, по словам Изабель, уехал по ее поручению. На вопросы «куда?», «зачем?» и «надолго ли?» она не могла – или не хотела? – ответить. Всматриваясь в ее лицо, такое нежное и хрупкое, обрамленное темными волосами, он заметил искорки лжи в ее блестящих глазах. Но не сказал ни слова. Что толку требовать правду от человека, который постоянно лжет?

Но в Молтоне Изабель его не обманывала. Да, она вела себя вызывающе, даже слишком вызывающе для девушки, обрученной с другим человеком, но ни разу не сказала ему и слова лжи. Что еще произошло за этот год, почему она так изменилась? В чем еще она захочет обмануть его? Если он хочет узнать это, ему придется поговорить с ней лично.

Когда он повзрослел, то начал избегать разговоров с ней. Она неизменно оскорбляла его достоинство, охотясь за ним, как за каким-то животным, не к месту смеялась, спорила с ним из-за каждой мелочи. Со временем он понял: все это из-за того, что она хотела, чтобы он принадлежал ей, но мечты ее были неосуществимы.

И еще он понял, что сам чувствует то же самое, и именно поэтому старается избегать общения с ней.

Миловидная, интересная, она привлекала внимание каждого юноши, живущего в Молтоне. С другими она флиртовала и смеялась, но сердце ее было отдано Ричарду, и только ему одному. При виде Изабель его бросало в жар, отчего всем становилось понятно, что он тоже к ней неравнодушен. Сам же он думал, что достаточно хорошо скрывает свое к ней отношение, свои чувства, которых быть не должно. Но Изабель знала, что его страсть горит в нем, что он хочет ее ничуть не меньше, чем она его, и доказательством этому был тот поцелуй – короткий и дикий, но полный огня и неутоленного желания. О, как давно это было…

Скольких еще мужчин она целовала за это время?

И сколько лжи еще выйдет из ее уст в тщетной попытке спрятаться под маской напускной невинности? Нет, он не хотел говорить с Изабель, не хотел заставлять ее лгать, не хотел, чтобы она делала из него дурака.

В том, что это плохое начало его правления Дорни, он признавался только самому себе.

После церемонии Изабель предложила отправиться на соколиную охоту, чтобы как-то отметить событие этого дня. Ричарду хотелось остаться в замке, у него было много дел, которые нужно было обсудить с управляющим и поверенным, но его воины пришли в такой восторг от этого предложения, что у него язык не повернулся отказать им и испортить тем самым всю радость в первый же день, когда он стал лордом Дорни. В конце концов, нельзя ставить личные желания на первое место. Обязанности – прежде всего. Для Ричарда его долг был единственным, что имело значение.

Он сам отыскал себе подходящую одежду и сам вскочил на коня, стараясь подавить в себе чувство раздражения, возникшее оттого, что Изабель не распорядилась прислать ему в помощь слугу. Вскоре его примеру последовали все остальные, и Изабель в том числе. Она, очевидно, собралась ехать на охоту наравне со всеми.

День был ясным, на небе ярко сияло теплое весеннее солнышко. Разыгравшийся было вчера сильный ветер улегся ночью, оставив небо безоблачным и ярко-синим. В теплых объятиях весны все кругом начало расцветать, радуя глаз пышной и яркой зеленью, и Ричард не мог не восхищаться щедростью Господа, который дал жизнь своим прекрасным творениям.

Его радость омрачало только то, что Изабель и Адам ехали слишком уж близко друг к другу.

Она привыкла добиваться всего, чего хотела. И ей было все равно, куда могут завести ее эти желания. Ему это было известно лучше, чем кому бы то ни было из присутствующих, по крайней мере он на это надеялся. Как далеко она зашла после того, как уехала из Молтона? Ее отец, лорд Бернард, не был строгим родителем, он позволял своему единственному ребенку абсолютно все, что подсказывала ей ее бурная фантазия. Часто она становилась дикой и неуправляемой и поступала очень неблагоразумно.

Сейчас ее лошадь шла впереди него. Он видел спину Изабель, закрытую каскадом распущенных темных волос, и четко очерченные тугие ягодицы, покоившиеся в седле. Ей следовало бы, невзирая на теплую погоду, надеть плащ, чтобы хоть как-то прикрыться от мужских глаз. Она выглядит слишком вызывающе. И Адам, ехавший с ней рядом, тоже.

Ричард подавил очередную вспышку раздражения. Вокруг много рыцарей, с ней ничего не может произойти. Во всяком случае, здесь, сейчас. Ему полагается ехать впереди всех, как подобает лорду, но он не будет находиться рядом с Изабель. Увидев, что он направляется к ней, она подумает, что, как всегда, одержала над ним верх благодаря своей страстной, разжигающей огонь женственности, возбуждающей в нем самые низменные чувства и инстинкты. Нет, добровольно он не даст ей даже повода для фантазий. Он поедет сзади и постарается не приближаться к ней.

Он опустил глаза, стараясь думать о чем-нибудь спокойном и мирном. Но каждый раз, когда до его ушей доносился звонкий смех Изабель, смешанный с низким голосом Адама, он невольно устремлял взор на свою жену.

Когда он в очередной раз взглянул на Изабель, то обнаружил, что она отъехала от Адама и, пропуская людей вперед, старается поравняться с ним. Как это было знакомо ему! Изабель всегда не давала ему покоя, навязывая свое общество. Он устремил взгляд вперед. И не стал приветствовать ее, когда они поравнялись. Изабель ловко управлялась с лошадью, и он отдал должное ее выправке и манере держаться в седле. Она всегда была отличной наездницей.

– Сегодня прекрасный день, как раз подходящий для охоты, правда? – улыбнулась она Ричарду.

«Изабель слишком часто улыбается, – подумал он. – И слишком многим. Стоит мужчине сказать ей пару слов, и она прямо-таки расплывается от счастья».

– Да, день хороший, – ответил он.

– Я просто счастлива, что ты согласился на это маленькое приключение, Ричард. Я боюсь, что вот-вот лопну от радости! – сказала она, сияя от счастья.

Она рада, что он едет охотиться? Да это просто смешно. Он не стал отвечать ей, чувствуя, как раздражение вскипает в нем, грозя вот-вот выплеснуться наружу.

Изабель заметила его хмурый вид, и улыбка исчезла с ее лица. Она не почувствовала за собой и капли вины.

– Ты не разделяешь мою радость? – спросила она. – Ты действительно так несчастен оттого, что покинул замок, или тебя тревожит то, что ты теперь женат?

В ее голосе он услышал нотки оскорбленной гордости и почувствовал мрачное удовлетворение: он дал ей понять, что не каждому мужчине достаточно одной ее улыбки, чтобы пасть перед ней на колени.

– Меня вынудили оставить то, к чему я стремился всем сердцем, Изабель, и тебе это хорошо известно. Ты ожидала, что я буду радоваться и прыгать от счастья?

– Неужели мое присутствие нисколько тебя не радует? – спросила она.

– Меня радуют мои новые обязанности и ничего больше. Заруби себе это на носу. – Он искоса взглянул на нее. Под тонкой тканью блио отчетливо была видна высокая полная грудь. На фоне обрастающих листвой деревьев ее кожа казалась еще более белой и тонкой. Ему давно был знаком ее облик, и все же он не мог оторвать от нее глаз. – Очевидно, ты не потеряла своей способности мгновенно очаровывать мужчин. Но сейчас тебе следует помнить: теперь ты замужняя женщина, и вести себя следует соответственно. Не стоит губить свою бессмертную душу неподобающим поведением.

После таких слов она пришла в ярость. Все внутри ее перевернулось, она потеряла контроль над чувствами, переполнявшими ее с головы до ног. Ему понравилось то, что она разозлилась. Главное – она больше не радуется, и этого вполне достаточно.

– Возможно, после сегодняшней ночи моя память станет намного лучше, – сказала она, глядя ему прямо в глаза.

– Если ты не можешь запомнить этого сейчас, не сможешь и потом. Одна ночь ничего не изменит, – ответил он, глядя на нее сверху вниз.

– Завтрашний день покажет, кто из нас прав. – Голос ее был нарочито спокоен.

– Ты возлагаешь на сегодняшнюю ночь слишком много надежд, – произнес он, вновь разжигая ее. Если они и дальше будут говорить об этом, ни о какой приятной прогулке не может идти и речи.

– Я полагаю, что мы разделим все-таки брачное ложе.

Он фыркнул, выражая тем самым все свое высокомерное пренебрежение.

– По-моему, ты перевозбудилась, – сказал он, стараясь задеть ее, и это ему удалось.

– А по-моему, ты просто трус, – раздраженно ответила она, из глаз ее сыпались искры. – Этой ночью ты тоже будешь молиться?

– Ты считаешь глупым молиться за души твоего отца, его жены и моих братьев?

– Нет, конечно, нет…

– Я начинаю думать, что ты просто бесчеловечна. – Он повысил голос.

– А я помню, как долгое время ты считал меня слишком человечной, – крикнула она.

– Если вы будете так шуметь, нам вряд ли удастся найти здесь дичь, – прервал Николас ее тираду, подъезжая к ним вплотную. Он улыбался так широко, что казалось, уголки его губ вот-вот достанут ушей. – Даже дикие кабаны в страхе разбежались.

– Вы забываетесь, сэр рыцарь, раз позволяете себе так разговаривать со своим лордом и его женой, – медленно произнес Ричард, направляя свой гнев на одну-единственную цель. Ему уже осточертел Николас со своим деланным высокомерием.

– Это была просто шутка, Ричард, – сказал Николас, и в памяти Ричарда мгновенно всплыли все, казалось, давно забытые насмешки. У них были сложные отношения, недобрые и ожесточенные. Николас ступил на зыбкую почву, вмешавшись в их с Изабель разговор.

– Это была неудачная, неуместная и глупая шутка, – ответил Ричард. – Возможно, вам следует вернуться в Дорни, раз настроения охотиться у вас сегодня нет.

Николас уже почти открыл рот, чтобы возразить, но, посмотрев в лицо Ричарда, не говоря ни слова, развернул коня и поскакал по направлению к Дорни вместе со своим оруженосцем.

Еще когда оба они были молоденькими оруженосцами, Николас уяснил: если Ричард в гневе, никакие уговоры не помогут, он просто не будет их слушать.

Ричард молча ехал дальше. Рядом с ним также молча скакала Изабель, обдумывая их разговор и с трудом удерживаясь, чтобы не сказать в его адрес какую-нибудь гадость. Нет, так ей не соблазнить Ричарда и не заманить его к себе в постель.

Очевидно, Ричард постарается всеми силами найти способ, чтобы этого избежать. Он очень несчастлив оттого, что ему пришлось взять ее в жены. Разве может сокол поймать солнце? Такие отношения были между ними всегда, но теперь у нее есть одно неоспоримое преимущество: они муж и жена. Она не предоставит ему возможности ускользнуть из ее сетей.

Он думал оскорбить ее, назвав озабоченной брачными отношениями? А разве она не должна хотеть, чтобы ее муж обладал ею? Разве не об этом мечтала она год за годом? Не это снилось ей по ночам? Как смел он выставлять греховным ее желание разделить ложе с собственным мужем? Как ему удалось заставить ее испытывать чувство вины, заронить его в ее душу и заполнить им каждую клеточку ее мозга? Это было самое ужасное: она почувствовала себя виноватой. Ричард всегда заставлял ее чувствовать вину. И он делал это намеренно. Никому бы не удалось случайно добиться таких результатов.

Но ей показалось, или она действительно слышала в его словах оттенок ревности? Его ревность была ей на руку. По крайней мере это говорит о том, что у него все же есть сердце. Значит, можно найти и его уязвимые места. Она смогла заставить его чувствовать хоть что-то, а если есть ревность, значит, есть и любовь. Но как взрастить в нем это чувство, если он упорно избегает брачного ложа?

Он не должен отказываться от этого. Ричард должен взять ее сегодня ночью. И так оно и будет, потому что она приложит к этому все силы.

В Дорни они вернулись без добычи. Их соколам в этот раз так и не довелось почувствовать вкус свежей крови.