"Звездная пыль" - читать интересную книгу автора (Крэнц Джудит)

7

Лето 1974 года

Тесса проснулась. Еще не спустив ноги на пол, она решила, что больше никакой покорности от нее не дождутся. Через полтора месяца ей исполнится девятнадцать, а в ее жизни в три раза больше нагрузок и ограничений, чем во время учебы в «Мэримаунте».

Было субботнее утро, а по субботам она могла рассчитывать хотя бы на несколько свободных часов. Все ее дни подчинялись строгому расписанию. Сразу после завтрака ей следовало отправиться на урок верховой езды. Ее агент считал, что этому она обязательно должна научиться. Потом возвращение домой, душ, переодевание и за ленчем разговор с бизнес-менеджером. Встречу устроил ее отец и несколько раз напоминал ей, чтобы она об этом не забыла. После ленча следовало снова вернуться домой, еще раз переодеться. Ее ожидало интервью, устроенное для нее продюсерами ее нового фильма «Лето Джемини». Журналист из «Пари матч» придет вместе с фотографом, который намеревался не отходить от нее ни на шаг до самого вечера. Когда с этой пыткой будет покончено, мать уже будет ждать ее дома к ужину. Ни одной свободной минуты для нее самой, подсчитала Тесса, расчесывая свои роскошные волнистые волосы, к которым не рискнул подступиться ни один студийный парикмахер.

И что хуже всего, продолжала размышлять Тесса, она ненавидит лошадей; ее абсолютно не интересует та финансовая чепуха, о которой с ней будет пытаться говорить бизнес-менеджер; ее пугает сама мысль об интервью, не говоря уж о перспективе предстать перед фотографом. Лучше бы она пошла к зубному врачу.

Новокаин, жужжание бормашины — и все было бы кончено через полчаса. А тут три часа ей придется балансировать на тонком канате, отвечая на вопросы журналиста, не теряя при этом выдержки. И эта парочка еще требовала от рекламных агентов студии, чтобы Тесса оставалась самой собой. Пресвятая Богородица, они что, с ума посходили? Они и впрямь ждут, что она будет самой собой, когда объектив следит за каждым ее движением, а интервьюер записывает на магнитофон каждое ее слово?

Одержимая духом бунтарства, Тесса напомнила себе, что следующий день — воскресенье. В ее распоряжении, конечно, окажется несколько свободных часов после мессы и обязательного семейного ленча, но, увы, все магазины в Беверли-Хиллз будут закрыты.

А ведь в марте этого года, когда она получила «Оскар» за лучшую роль второго плана в фильме «Маленькие женщины», Тесса пообещала сделать себе подарок. Она все откладывала, откладывала, а времени становилось все меньше, но желание побаловать себя только росло. Мысль о подарке не давала ей покоя. Ведь в день своего рождения она может оказаться очень далеко от магазина «Тиффани», и тогда ничего не получится. Тесса приняла решение. Сегодня же она отправится к «Тиффани» и не будет больше это откладывать.

Она схватила трубку совсем недавно появившегося у нее в комнате телефона и позвонила Фионе Бриджес, которая теперь стала ее личной помощницей. Тесса сообщила ей, что плохо себя чувствует, поэтому урок верховой езды лучше будет отменить. Она ненавидела ложь, но ей не хотелось, чтобы Фиона отправилась вместе с ней. Это ее собственное тайное удовольствие. Никто не должен наблюдать за ней и давать ей советы. Она сразу все поймет, как только увидит «это».

Тесса тщательно продумала свой наряд. Она хотела выглядеть как женщина, имеющая право на внимание продавцов у «Тиффани», но при этом ей не хотелось быть узнанной. Теперь ее все чаще и чаще узнавали на улице. Она торопливо перебрала свою новую одежду, которую ей помогла купить Фиона, и поняла, что ничего не подходит. Все вещи покупались ради особых событий и предназначались для позднего вечера или ночи. Но как у любой нормальной калифорнийской девушки, у нее был еще и немалый запас джинсов, свитеров, маек и шорт.

Наконец, отчаявшись, Тесса решила надеть свой лучший льняной зеленый костюм с лучшей белой шелковой блузкой, которые предназначались исключительно для воскресной мессы. Она долго расчесывала и укладывала волосы, пока они не легли так, чтобы возможно больше скрывать ее лицо.

Она взглянула на себя в зеркало и пришла к выводу, что выглядит так, будто у нее есть деньги на хорошую одежду, но при этом ей все равно, как она одета. Это и был тот стиль «старых денег», который так ценили матери ее бывших школьных подружек в Гринвиче. Такой внешний вид просто обязан внушить уважение продавцу драгоценностей.

Она позвонила в местную компанию и вызвала такси. Как только машина остановилась у дверей, Тесса пулей вылетела из дома, крикнув на бегу: «Пока, мама, мне надо встретиться с Фионой». К счастью, мать не успела остановить ее и засыпать вопросами.

— Магазин «Тиффани» в Беверли-Хиллз, — сказала Тесса шоферу. Вот он, вкус свободы! Никогда еще после прослушивания на роль Джо она не чувствовала такого возбуждения. Как хорошо, что она уговорила Стива Миллера, своего бизнес-менеджера, открыть на ее имя небольшой счет. Иначе все ее деньги до последнего пенни становились бы полезными вложениями, которые, по мнению Стива, должны были обеспечить ей достойную старость.

— Господи, Стив, ведь я же еще так молода, — сказала ему тогда удивленная Тесса. — Я могу играть главных героинь еще лет двадцать, и даже тогда мне будет только тридцать восемь. Нет, надо же, тридцать восемь! Немыслимо! Я буду женщиной средних лет. Видите ли, Стив, я планирую стареть самым замечательным образом. Очень достойно и утонченно, как английские актрисы, или лучше сексуально и завораживающе, как французские. Я буду играть кого угодно — матерей, тетушек, учительниц, монахинь. Видите ли, я намерена работать до тех пор, пока не умру, разумеется, в очень преклонном возрасте, дожидаясь, пока меня наконец снимут крупным планом.

Менеджер смеялся до слез, но каким-то образом Тессе все же удалось выманить у него три тысячи долларов. Ей и не снились такие деньги. Еще ни разу не использованная чековая книжка уютно устроилась в ее сумочке.

Такси остановилось перед входом в магазин. Тесса еще ни разу не была у «Тиффани», но уверенно вошла внутрь, словно проделывала это десятки раз. Тесса двигалась своей особой походкой: легкой, танцующей, одновременно юной и нескромно зажигающей, чуть мальчишеской и невероятно грациозной. Эта походка скоро станет знаменитой.

Тесса быстро обошла магазин. Грациозная головка на длинной шее чуть наклонена, словно у ее хозяйки нет уверенности, найдется ли на прилавке хоть что-то, что ей захочется купить. Тесса быстро освоилась. Китайский фарфор и серебро справа, мужские часы и запонки — здесь, там — женские заколки, ожерелья и серьги, вот серебряные рамки для фотографий, часы и цепочки для ключей. Нет, не этого ей хотелось. Казалось, все продавцы заняты с покупателями, и какое-то мгновение Тесса просто стояла и оглядывалась, являя собой чудесную картину — высокая, стройная девушка в зеленом костюме, с великолепными, почти черными волосами, окружавшими ее прекрасное лицо ореолом.

— Я могу вам чем-то помочь? — раздался мужской голос. Тесса обернулась и увидела вежливо улыбающегося продавца средних лет.

— Да, благодарю вас. Я хотела бы приобрести… нитку жемчуга.

— Вы обратились по адресу, — кивнул продавец. — Прошу вас пройти со мной. Я покажу, где мы держим жемчуг.

Тесса проследовала за ним к длинной витрине, где под стеклом лежали десятки жемчужных ожерелий и серег.

— Вы покупаете ожерелье в подарок или для себя? — спросил продавец.

— Для себя, — быстро ответила Тесса. В ее голосе неожиданно появились мечтательные нотки. Она даже не догадывалась, что увидит такое разнообразие.

— Тогда, возможно, вы подскажете мне, какой именно жемчуг вам бы хотелось приобрести? — Продавец жестом обвел витрину. Если бы это зависело от него, подумал он, он бы запустил обе руки в жемчуг и отдал ей все, что сумел бы ухватить, как подарок от обожателя.

Нитку настоящего жемчуга за три тысячи долларов, включая налоги, сказала про себя Тесса, но вслух произнесла следующее:

— Пожалуй, я не смогу выбрать, пока не примерю хоть что-то.

— Вы абсолютно правы, — с готовностью согласился продавец. — Каждая нитка — единственная в своем роде. На первый взгляд они кажутся одинаковыми, но на вашей коже будут смотреться по-разному.

— Разумеется, — ответила ему Тесса, разглядывая ряды жемчуга, который казался весь одного цвета. Цвета жемчуга.

— Я полагаю, вы хотели бы приобрести ожерелье в шестнадцать дюймов?

— Возможно, — осторожно ответила Тесса, пытаясь не попасть впросак.

— Это самая удобная длина, если, конечно, у вас уже нет такого. — «Этого просто не может быть, — подумал он. — У такого потрясающего создания, явно из богатой семьи, просто не может не быть целой шкатулки жемчужных нитей. Правда, она еще очень молода и, вероятно, пользуется жемчугами своей матери».

— Почему вы полагаете, что шестнадцать дюймов — это удобная длина? — поинтересовалась Тесса. Не могла же она признаться, что ей и в голову не приходило измерить нитку поддельного жемчуга, подаренного ей в день конфирмации. Краска с некоторых бусин уже облезла, и были видны стеклянные шарики.

— Нитку жемчуга длиной в шестнадцать дюймов можно надеть и с бальным платьем, и с джемпером, — объяснил продавец, решая про себя, какого же цвета глаза у его необычной покупательницы: зеленые или все-таки серые. Тут Тесса взглянула на него, и он подумал, что зеленые, как листва в подернутом дымкой весеннем лесу. — Если длина восемнадцать дюймов, то ожерелье всегда норовит спрятаться за вырез.

— Тогда остановимся на шестнадцати, — решила Тесса, испытав облегчение, что хотя бы что-то одно она знает наверняка.

— А что касается миллиметров?.. — продавец сделал тактичную паузу. — Ведь величина жемчужины определяет ее цену.

— Миллиметры, — механически повторила вслед за ним Тесса, не подавая виду, что она вообще не понимает, о чем идет речь. — Ну да, конечно, миллиметры. А что бы вы посоветовали?

— Молодым женщинам я обычно рекомендую восемь с половиной или девять миллиметров. Не слишком крупный жемчуг, но и не слишком мелкий, он всегда к месту. Взгляните на эту нитку. — Он достал ожерелье. Жемчужины в нем были чуть крупнее, чем в поддельных бусах Тессы.

— В них восемь с половиной или девять? — спросила Тесса, стараясь не показать своего разочарования.

— Есть и те, есть и другие, — ответил продавец. — Разница в полмиллиметра не учитывается.

— Ну да, разумеется, ведь это же натуральный жемчуг, — торопливо согласилась Тесса, сообразив, что жемчужины не могут вырастать точно по заказу.

— Это выращенный жемчуг. Натурального нет на рынке с тридцатых годов нашего века. Его можно купить только на аукционах, и стоит он баснословно дорого.

— На аукционе? — Тесса была шокирована. — Подержанный жемчуг? Я бы никогда такой не купила. Как можно быть уверенной в том, что ты покупаешь?

— Именно так. Этот жемчуг поступает только к нам. Наши эксперты отбраковывают многое. Не все достойно магазинов «Тиффани».

«Этот рот просто завораживает, — подумал продавец. — Резко очерченные уголки, пухлые губы, формой напоминающие лук Купидона. Понятно, что она их не красит. Это только бы испортило дар языческих богов и богинь».

— Я полагаю, что есть только один способ выбрать подходящий для вас жемчуг, — продолжал он. — Вы должны пройти в нашу примерочную и посмотреть несколько ниток на себе. Там и свет лучше.

— Отлично, — быстро согласилась Тесса. Уголком глаза она заметила, что на нее уже многие смотрят с интересом. Следовательно, ее узнали.

Продавец открыл ключом витрину, выбрал три нитки одинаковой длины и проводил Тессу в маленькую комнату, обитую серым бархатом. Там стояли стол, стул и большое круглое зеркало. Продавец разложил жемчуг.

— С какого желаете начать? — спросил он Тессу.

— Вот с этого, — ткнула она наугад пальцем. Продавец надел нитку жемчуга ей на шею.

Тесса сидела молча. Ожерелье, которое, казалось, ничем не отличалось от ее поддельного, на коже выглядело совсем по-другому. В нем было что-то таинственное, загадочное, словно изнутри каждой жемчужины лился свет. Тесса скинула пиджак, распахнула воротник блузки, достала из сумочки бархатную ленту и подобрала волосы в конский хвост.

Продавец ахнул от восторга.

Тесса по-прежнему молчала, слишком поглощенная видом жемчуга, чтобы говорить.

— Я пойду и принесу вам еще несколько ниток. Вы только начали выбирать, — предложил продавец. Как только Тесса осталась одна, она немедленно взглянула на ценники. Все три нитки стоили одинаково — три тысячи четыреста долларов. Разочарованная Тесса откинулась в кресле, пытаясь найти достойные пути к отступлению. Продавец вернулся очень быстро, неся три новые нитки жемчуга.

— Эти жемчужины по двенадцать и двенадцать с половиной миллиметров. Они из Южного моря. При вашем росте и длинной шее, полагаю, вам больше понравится жемчуг покрупнее. А теперь скажите мне, прав я или нет? — Он застегнул на шее Тессы ожерелье.

— О, — выдохнула Тесса, борясь с приступом истерического хохота, — вы правы. Этот жемчуг идет мне больше, в этом нет никакого сомнения. — И как же он ей был к лицу! Именно о таком жемчуге, переливающемся всеми оттенками белого и розового, она мечтала, именно о таком размере, перед которым блекли все остальные нитки.

— У вас есть ручное зеркало? — спросила Тесса. «Где наша не пропадала», — подумала она. — Я хотела бы взглянуть на себя сбоку.

Продавец подал ей ручное зеркало. Тесса долго смотрела на себя.

— Сколько это стоит? — просто спросила она. Такой вопрос задала бы любая нормальная женщина.

— Четырнадцать тысяч пятьсот.

— Но они всего на три миллиметра больше предыдущих. Почему же настолько дороже? — Ожерелье придало ей храбрости. Тесса заговорила равнодушным тоном герцогини, которая случайно заметила, что яйца подорожали.

— Это вопрос времени. Они долго созревали, и, разумеется, их трудно подбирать.

— Есть одна проблема.

— Я знаю. Вам нужны к этому ожерелью серьги. Но это не проблема.

— Вы меня неправильно поняли. У меня на счете всего три тысячи долларов и у меня нет кредитной карточки. Так что, боюсь, мне придется оставить это ожерелье здесь, — Тесса вздохнула. Не следовало позволять продавцу надевать на нее эту нитку жемчуга. Теперь она никогда не забудет, как выглядел этот жемчуг на ее шее. — Возможно, его еще не купят, когда я вернусь. Или у вас будут такие же.

— Но, мисс Кент, мы ни секунды не думали, что вы сразу же заплатите! Менеджер уже открыл для вас кредит в нашем магазине. Он сказал мне, кто вы, когда я ходил за этими ожерельями. Я редко хожу в кино и даже не смотрю церемонию вручения премии «Оскар». И все же примите мои поздравления.

— Кредит? Кредит в «Тиффани»? — выдохнула Тесса, не в силах поверить этому.

— Вы можете идти в этом ожерелье куда угодно. Я только сниму ценник, — продавец быстро отцепил белый ярлычок. — Теперь жемчуг принадлежит вам! Вы сделали великолепный выбор, позвольте вам сказать. Превосходно! Могу ли я предложить вам серьги? Очень простые?

— Я полагаю, что за серьгами я приду в другой раз. — Тесса впервые улыбнулась непринужденно с тех пор, как переступила порог магазина. Она так и знала, что Фиона ей не нужна. — У меня ленч с моим бизнес-менеджером, и я не хочу, чтобы у него случился сердечный приступ. — Тесса встала, надела пиджак, сняла ленту с волос и взбила их пальцами.

Тесса Кент вышла из примерочной в своих первых настоящих жемчугах. Ее встретили аплодисментами. Десятки людей собрались около двери, ожидая ее появления.

Удивленная, она остановилась на пороге, но тут же вскинула голову и торжествующе улыбнулась.

— Спасибо, — громко сказала Тесса и легкой, счастливой походкой прошла сквозь толпу, останавливаясь только для того, чтобы дать автограф. — Спасибо вам всем, большое спасибо.