"Серебряная богиня" - читать интересную книгу автора (Крэнц Джудит)

1

— Мы всегда могли бы снять то, что нам нужно, и с верхней площадки «Ар-си-эй», — заметила Дэзи, разгуливая вдоль парапета плоской крыши Эмпайр-Стейт-Билдинг, над которым возвышалась металлическая сетка, натянутая на случай возможных попыток самоубийства. — Наши коллеги даже отдаленно не имеют ничего общего с теми параноиками, что сигают тут у вас вниз. — И она с усмешкой ткнула большим пальцем себе за плечо, указав на край карниза. — И тем не менее, мистер Джонс, если мы не станем снимать прямо отсюда, то это будет просто не Нью-Йорк.

Мужчина в форме служащего Эмпайр-Стейт в молчаливом удивлении смотрел, как Дэзи внезапно подпрыгнула и, уцепившись за верхнюю перекладину ограждения, повисла на одной руке. Свободной рукой она сорвала с головы матросский беретик, под который были убраны ее волосы, и золотистые пряди каскадом рассыпались по плечам. Подхваченные легким ветерком волосы напоминали мириады сверкавших струек.

— Спускайтесь вниз, мисс, — взмолился охранник смотровой площадки. — Я же вам говорил: это запрещено.

— Я только хочу продемонстрировать, что нам требуется, — не сдавалась Дэзи. — Мы делаем рекламу лака для полос. Ну и какая же это будет реклама, если не будет ветра? Ну посудите сами.

Служащий в униформе глядел на Дэзи со смешанным чувством восхищения и удивления. Он не мог понять, что это за девушка. Вроде моложе и красивее всех девушек, которых ему доводилось встречать, но в то же время одета в поношенную мужскую бейсбольную куртку, матросские штаны, что носят рядовые ВМФ, и грязные теннисные туфли. Он не принадлежал к романтическим натурам, но в этой девушке все поражало и вызывало невольное восхищение. Он с удивлением обнаружил, что не в силах оторвать от нее взгляда. Она была примерно одного с ним роста, около пяти футов и семи дюймов, а ее пружинистая походка наводила на мысль о хорошо физически развитом, совершенном теле. Он подумал об этом еще до того, как она забралась на парапет, где бесстрашно размахивала теперь руками, будто стремилась ухватиться за луч солнца. Охранник отметил и безупречную правильность ее речи, и особые голосовые модуляции, позволявшие предположить, что она не американка. Но, с другой стороны, кто, кроме американки, мог позволить себе одеться подобным образом? Когда она пришла в первый раз, она лишь попросила разрешения снять рекламный фильм с крыши здания, а теперь, черт ее побери, повисла на ограждении, будто ангелочек на рождественской елке! Слава богу еще, что смотровая площадка сегодня закрыта для посетителей.

— Там запрещено находиться! Вы мне ни о чем таком не говорили в прошлый раз, — упрашивал охранник, осторожно приближаясь к Дэзи. — Это не разрешается, поскольку очень опасно.

— Но все произведения большого искусства призваны разрушать каноны, — весело парировала сверху Дэзи.

Она вспомнила, как две недели назад впервые пришла сюда, чтобы взглянуть на предполагаемое место съемок, и ей удалось склонить мистера Джонса к сотрудничеству с помощью двух двадцатидолларовых купюр. У нее в кармане оставалось еще много этих двадцаток. Несколько лет работы в качестве продюсера рекламных роликов научили ее тому, что деньги открывают все двери.

Дэзи вскарабкалась еще выше и сделала глубокий вдох. Стоял свежий солнечный весенний день 1975 года. Ветер промчался над городом, унеся с собой весь дым и копоть. Рукава реки, окружавшие остров Манхэттен, казались синими и живыми, как сам океан. Центральный парк раскинулся у подножия серых жилых домов Пятой авеню, напоминая огромный восточный ковер. Она улыбнулась мужчине, озабоченно наблюдавшему за ней снизу:

— Послушайте, мистер Джонс. Я хорошо знаю все три фотомодели, которых мы собираемся снимать. Одна из них питается только сырыми овощами и готовится получить черный пояс по карате, другая — без году неделя как подписала свой первый контракт в кино, а третья руководит группой психологического тренинга и собирается замуж за владельца нефтяных промыслов. Так с какой стати столь благополучные американские девушки станут прыгать отсюда? Мы построим для съемок прочную, абсолютно безопасную платформу. Гарантирую вам лично.

— Платформа! Вы ничего не говорили…

Дэзи спрыгнула вниз и почти вплотную подошла к нему. В ее темных глазах, не абсолютно черных, а примерно такого цвета, как бархатистая сердцевина гигантских анютиных глазок, на мгновение появился отблеск солнца — она проворно сунула ему в руку пару сложенных пополам бумажек.

— Мистер Джонс, простите, если я вас напугала. Честное слово, это не опаснее, чем жить в окрестных домах, можете мне поверить.

— Я просто не знаю, мисс…

— Ах, оставьте, — уговаривала его Дэзи. — Разве не вы обещали мне, что будете ждать нас в понедельник? Не вы ли обещали отпереть по этому случаю специальный грузовой лифт в шесть часов утра?

— Но вы же ни словом не обмолвились, что собираетесь снимать, пристроившись выше уровня крыши, — заныл охранник.

— Уровень крыши! — негодуя, воскликнула Дэзи. — Если бы нам нужно было просто снять вид сверху, то в этом городе нашлось бы не меньше дюжины зданий к нашим услугам. Но нам нужен ваш дом, мистер Джонс, а не какой-либо другой.

Сценарий рекламного ролика был написан специально в расчете на Эмпайр-Стейт-Билдинг. Перенос действия на крышу здания компании «Ревлон» сильно усложнил бы ей жизнь. Запустив руку в потайной карман за очередной двадцаткой, Дэзи вспомнила, как три года назад, когда она только начинала работать помощником продюсера, водитель такси благодаря сорока долларам охотно выключил счетчик в машине и позволил им в течение шести часов использовать ее в качестве реквизита на съемках уличной сцены. «Но это подкуп!» — возмущалась тогда Дэзи, на что ей было сказано: «Рассматривай это как производственные затраты, если хочешь остаться в этом бизнесе». Она усвоила предостережение и вняла совету. Теперь, став опытным продюсером, на счету которого много прекрасных рекламных роликов, Дэзи получила определенную закалку в контактах с горожанами. И хотя мистер Джонс оказался потруднее многих, ей встречались и куда менее покладистые. Ее следующий ход был из тех, что безошибочно ведут к победе.

— Ах да, совсем забыла вам сказать, — проговорила она, еще ближе придвигаясь к нему. — Режиссер хочет, чтобы вы тоже снялись в ролике, стоя там, на заднем плане, будто хранитель ключей от рая. Правда, мы платим за это минимум, установленный гильдией актеров. Так что вы вовсе не обязамы соглашаться, если не хотите. Мы можем подыскать на пашу роль и актера, хотя, конечно, это будет совсем не то…

—Ну…

— И разумеется, вас придется загримировать, — добавила Дэзи, выкладывая свою козырную карту.

— Ох! Надеюсь, что все обойдется. Действительно, если бы не ветер, кому понадобился бы лак для волос! Я вас понимаю. Меня загримируют? Вот те на. Может быть, еще и в костюм облачат?

— Ваша форма просто превосходна. Как раз то, что надо. До свидания, мистер Джонс. В понедельник утром я приду прямо к вам.

Дэзи помахала ему ободряюще и направилась к увенчанной шпилем башне, расположенной посередине крыши. Ожидая лифта, чтобы спуститься на 86-й этаж, белокурая девушка в бейсбольной куртке, урожденная княжна Маргарита Александровна Валенская, раздумывала о том, какое счастье, что в этом мире существует один безотказно действующий аргумент, на который всегда можно рассчитывать: каждый мечтает участвовать в шоу-бизнесе.

* * *

Мистер Джонс был последним в длинной череде мужчин, в разное время очарованных Дэзи Валенской. Одним из первых стал знаменитый фотограф Филипп Холсмен, человек, снявший больше фотографий для обложки «Лайф», нежели кто-либо еще за всю историю существования этого журнала. В конце лета 1952 года ему была заказана первая официальная фотография Дэзи, ибо всем было интересно знать — так, по крайней мере, казалось редакторам журнала, — как выглядит дитя князя Стаха Валенского и Франчески Вернон. Общество было заинтриговано неожиданной женитьбой знаменитого героя великой войны и непревзойденного игрока в поло на несравненной романтической звезде американского кино, а полное уединение и замкнутая жизнь князя и княгини Валенских после рождения в апреле их первого ребенка рождали множество слухов и сплетен.

В тот же год, в августе, отправившись в Швейцарию, Холсмен нашел Франческу Вернон-Валенскую сидящей с Дэзи на руках среди густой высокой травы высокогорного луга. Она показалась ему несколько задумчивой и встретила гостя слегка отчужденно, хотя ему довелось дважды фотографировать ее прежде, причем последний раз — когда она получила «Оскара» за роль Джульетты. Но теперь она держала на руках смеющегося ребенка, который заинтересовал фотографа куда с диким, свирепым возгласом взвился в воздух. Ребенок взвизгнул от восторга, а Франческа, всегда отличавшаяся на съемках неустрашимостью, испуганно вздрогнула. Что же сделало с ней замужество, подумал Холсмен.