"Валерка-Председатель (Рассказы)" - читать интересную книгу автора (Козлов Вильям Федорович)ВОВКА-ХУДОЖНИКВалерка и Вовка Шошин сидят на крошечной лужайке, приткнувшейся к чугунной школьной ограде, и режутся в «ножички». Теплынь. Солнце. Полосатая, как тельняшка, тень потихоньку сползает с них, будто кто-то нарочно за рукав стаскивает. Над головой ребят тихо покачиваются ветви старого клена. На самой нижней ветке сидит чумазый воробей и, склонив набок голову, с любопытством смотрит, как Валерка черенком перочинного ножика со смаком заколачивает в землю колышек. — Тащи-и, — во весь рот улыбается Валерка. Вовке не хочется тащить колышек. Ему хочется стукнуть везучего Валерку по шее, но ничего не поделаешь: игра есть игра. Кряхтя и сопя, он становится на колени и низко нагибает голову. Желтый хохол воткнулся в зеленую траву, перепутался с ней. — Ну чего ты все носом землю колупаешь? — говорит Валерка. — Тащи! Зубами… Вовка косит на приятеля хитрым зеленым глазом. — А кто нашу стенгазету будет раскрашивать? — спрашивает он. Валерка хмурит белые брови. — Как кто? Колька Орлов… — Сказал тоже: Колька! Вовка садится на корточки и стряхивает землю с колен. — Твой Колька — мазила. Он мне показал в своем альбоме какое-то страшилище и спросил: «Отгадай: кто это?» Я говорю: «Какое-то древнее ископаемое…» А он говорит: «Это же ворона!» — «А почему, — спрашиваю, — у нее попугаев клюв?» — «Это, — говорит, — вовсе не клюв, а хвост…» Вот посмотришь, наша газета будет хуже всех… Валерка, забыв про невытащенный колышек, запускает пятерню в волосы. Этого допустить нельзя. Классная стенгазета должна занять на школьной выставке первое место и получить премию. Валерка даже на второе место не согласен. Столько все старались, заметки писали — и на тебе, Колька Орлов, оказывается, мазила! Это точно, что мазила: нарисует что-нибудь — потом всем классом отгадывают… Все говорят — птица, а Колька уверяет, что суслик. А без рисунков какая газета! — Давай тащи! — сердито говорит Валерка. — Думаешь, расстроил человека, так я про все и забыл? Вовка, что-то бурча под нос, снова становится на колени и снова нагибает голову. Колышек забит на совесть! Даже кончика не видно. Не за что зубами зацепить. Зеленая трава щекочет в носу, земля набирается в рот. Вовка чихает, отплевывается. — А я знаю одного человека — здорово рисует! — говорит Вовка. — И ты его знаешь… — Не знаю… — морщит лоб Валерка. — Как звать этого человека? — Хитрый! — Ну скажи первую букву? — Все равно не отгадаешь. — Вовка пальцем соскабливает с носа землю. — Ладно, скажу… Этот человек — я! — Врешь! — Валерка недоверчиво смотрит на Вовкин затылок. — Вру!.. — усмехнулся Вовка. — У меня дома, если хочешь знать, шесть альбомов с разными рисунками… Мама их даже гостям показывает. Хвалят. — Гости? — Гости, — подтверждает Вовка. — А дядя Вася из консерватории, знаешь, что сказал? Он сказал, что из меня может получиться этот… Ну, который еще трех мишек нарисовал в лесу… — Шишкин, — подсказывает Валерка. — Во-во! Шишкин… Этот… Сюжет у меня особенно хорошо получается! — Сюжет?! — То есть пейзаж! — И молчал, а? — Не люблю, понимаешь, хвастать, — говорит Вовка. — Я человек скромный… Тут Вовка и сам заметил, что малость перехватил. — Это не только я такой, — заторопился он. — Все начинающие художники сначала рисуют для себя, а потом, когда научатся, — для всех. Я уже могу рисовать для всех! — Давно бы надо для всех, — сказал Валерка. — Видали! Мама гостям показывает, а он ребятам ни гугу… Будешь теперь в нашу газету рисовать! — Могу… — Вовка покосился на колышек. — Ладно, — сказал Валерка, — пускай тут пока торчит… Он очертил острой щепкой место, где был забит колышек, а посередине положил серый булыжник. — Это зачем еще? — спросил Вовка. — Если обманешь, при всех зубами тащить будешь, — сказал Валерка. На другой день Вовка Шошин принес в школу три большущих альбома. — А говорил, шесть… — сказал Валерка. — Эти-то еле приволок… — Вовка положил альбомы один на другой, и они заняли полпарты. — Дай-ка посмотрю… — Валерка протянул руку к верхнему альбому. — Не тронь! — сказал Вовка. — На переменке всем покажу… Пока шел первый урок, весь класс с любопытством посматривал на Вовкину парту, где лежали альбомы. Даже учительница обратила на них внимание. — Что это у тебя, Шошин? — спросила она. — Да так, — сказал Вовка, — кое-какие наброски… Эскизы. На перемене альбомы пошли по рукам. Рисунки и правда были хорошие. — Ай да Вовка! — ахали ребята. — Настоящий художник! — Это еще что, — сиял Шошин. — У меня дома картина — закачаешься! Важный стал Вовка — не подойди! После уроков он приходил в пионерскую комнату, где члены редколлегии стенгазеты «Все делай своими руками» переписывали начисто заметки и приклеивали их на большой белый лист, и командовал: «Разве так приклеивают? Не видите — косо? А ну, переклеивайте!» Ребята послушно переклеивали. Вовка — художник, ему виднее, что прямо, что криво. А Вовка, ковыряя в носу, уже читал заметку и хмурился. «Этой… соли не вижу тут, — говорил он. — Соль нужна. Ясно?» Ребятам не совсем было ясно, какая Вовке нужна соль, но они не спорили. Когда все заметки были приклеены, Вовка молча свернул лист в большую трубку, перевязал шпагатом и сунул под мышку. — Рисуй лучше здесь, — посоветовал Валерка. — Каких хочешь кисточек и красок полно. А то вдруг дождь пойдет — всю нашу газету замочит. — Не замочит, — сказал Вовка. — Тут обстановка не творческая. Шумят, галдят… Рисовать — это вам не урок пения! — Мы будем молчать как рыбы, — заверили ребята. Им очень хотелось посмотреть, как Шошин рисует. Но Вовка был непреклонен. Забрал стенгазету и ушел домой. Утром Валерка первым долгом спросил: — Готово? — Какой быстрый! — сказал Вовка. — Знаешь, сколько художник Иванов рисовал одну свою картину? Двадцать лет — во! У Валерки даже руки зачесались — так захотелось ему съездить по бесстыжей Вовкиной физиономии. — Ты… ты что это! — сказал он, покраснев от злости. — Через два дня выставка открывается! — Говорили тебе, надо было Коле Орлову поручить, а не этому болтуну-трепачу, — сказала смешливая толстушка Рая Струнина. Она обрезала свои косички-пружинки, и теперь на ее голове, будто большая бабочка, сидел голубой бант. — Это кто трепач? — спросил Вовка и так глянул на Раю своими зелеными глазищами, что она, ойкнув, спряталась за спины ребят. — Ты трепач, — сказал Валерка. — Мы, понимаешь, не можем ждать твоих рисунков двадцать лет… Газета послезавтра должна висеть! — Ну-ну, я вам покажу, какой я трепач, — сказал Вовка. — Вы мне еще «ура!» будете кричать… В день открытия школьной выставки стенгазет с утра заморосил дождик. Капли стучали по маленьким, похожим на стрекоз кленовым листьям. И листья-стрекозы мелко-мелко дрожали. «Прошляпили первое место… — подумал Валерка. — И все из-за этого…» Он покосился на Шошина, невозмутимо сидевшего рядом за партой. Вовка что-то чертил карандашом на обложке тетради и улыбался. «Подвел весь класс и еще радуется!» — еще больше обозлился Валерка. Но ничего не сказал. Вот уже два дня они с Вовкой не разговаривают. Вовка обиделся, что его трепачом обозвали, хотя сам наипервейший трепач. Не хотелось Валерке первым обращаться к нему, но и молчать он больше не мог. Вырвал из тетрадки лист и написал записку. Вовка прочитал, непонятно улыбнулся и небрежно скомкал записку. Не дождавшись ответа, Валерка написал еще одну грозную записку: «Немедленно отвечай, где стенгазета, а то заработаешь!» Но и на этот раз Вовка ничего не ответил. Только ухмыльнулся. Валерка хотел было его как следует лягнуть под партой ногой, но тут зазвонил звонок. — Что же это ты, Вовка? — сказал Коля Орлов, добродушный широкоплечий мальчик с длинными, как у девочки, ресницами. — Обманул? — Я говорила, подведет! — из-за широкой Колькиной спины выкрикнула Рая Струнина. — Что теперь делать? — Бить надо, — мрачно посоветовал кто-то. Вовка спокойно всех выслушал, улыбнулся и сказал: — Айда за мной! В светлом актовом зале со всех сторон глядели на ребят раскрашенные стенгазеты. Вовка подвел к самой красивой, возле которой толпились мальчишки и девчонки. Они глазели и тихонько ахали от восторга. Валерка тоже ахнул, когда поближе увидел свою газету. Она была самой лучшей. Ай да Вовка, молодец! Удивил. Всем было ясно, что первое место обеспечено. — Ну что? — сказал Вовка, когда утихли первые восторги. — Трепач, да? Валерка подошел к нему и при всех сказал: — Можешь меня изо всей силы стукнуть по чему хочешь. Вовка великодушно отказался. — И меня, пожалуйста, прости, Вова, — смиренно попросила Рая. — Я больше не буду. Вовка простил. Подошла пионервожатая Анна Сергеевна. — Поздравляю вас, ребята, — сказала она. — Чудесная получилась газета. Заметки написаны живо, интересно, а особенно хороши рисунки. Первая премия — ваша. — Это он рисовал. — Улыбающийся Валерка подтолкнул вперед Шошина. — Володя? — удивилась Анна Сергеевна. — Вот как… Ну молодец! — Постарался, — сказал Вовка и скромно потупился. — Вот только под моей заметкой ты почему-то забыл утенка нарисовать, — заметила глазастая Рая. — Видишь? Тут даже место осталось… — Какой еще там утенок? — удивился Вовка. — Маленький такой, желтенький… Нарисуй, пожалуйста, Вова? — Сейчас сделаем, — распорядился Валерка. — Тащи сюда краски и кисточку! — А может быть, без этого… утенка обойдемся? — встревожился Вовка. — Очень он нужен… — Ты его в два счета набросаешь, — сказал Валерка. — С утенком газета еще лучше будет… — Газету снимать придется… А потом снова приколачивать. — Снимем! Газету осторожно сняли, положили на широкий подоконник. Прибежала Рая с красками и кисточкой. — Действуй, — сказал Валерка. Вовка неловко ткнул кисточкой в баночку, зачем-то понюхал. Видно, краска прокисла, потому что Вовка сморщился. — Не могу здесь работать, — сказал он, — обстановка, понимаешь… — Идем в пионерскую комнату, — нахмурился Валерка. — Газету только осторожно! — предупредил он ребят. Из пионерской комнаты Вовка всех прогнал. Остались он и Валерка. Отчаянно тряся желтым чубом и зажмурив правый глаз, Вовка принялся рисовать утенка. От чрезмерного усердия кончик Вовкиного языка высунулся. Валерка стоял за спиной, смотрел и все больше хмурился. — Это утенок? — негромко спросил он. — Утенок, — уверенно сказал Вовка. — Красивый получился, правда? — Это же… — Возмущенный Валерка не сразу подобрал нужное слово. — Верблюд это, а никакой не утенок! — Скажет тоже: верблюд. — Вовка, склонив набок голову, посмотрел на свое творение. — Разве бывают верблюды такие маленькие? А потом, у верблюда два горба, а… Валерка подошел к нему вплотную. Серые глаза его от негодования стали вдвое больше. — Читай! — ткнул он пальцем в ярко раскрашенный заголовок стенгазеты. — Ну чего ты глазищи-то вытаращил? — отступил на шаг Вовка. — Может быть, я утенка еще не научился рисовать, а все остальное научился… Может быть, утенков да цыплят рисовать куда труднее, чем верблюдов! Может… — Читай, говорю! — Ну, «Все делай своими руками» тут написано… — То-то и оно: своими! — сказал Валерка. — А ты чужими… Эх! — Да не чужими вовсе! Митька, брат мой, нарисовал… Родной! Валерка стал ногтями сдирать с ватмана листки с текстом. — А премия? — опешил Вовка. — Кому нужна такая премия? Валерка отодрал последнюю заметку, свернул в трубку лист с утенком-верблюдом и сунул Вовке. — Забирай, худо-ожник-врунище! Отошел к окну и — там-тара-там! — забарабанил пальцами по стеклу. — Я тоже захочу — научусь рисовать, — сказал Вовка. В ответ — там-тара-там! — Я же не для себя, а для всех… Думал, вот получит наш класс премию. Первую. Там-тара-там! Вовка стукнул Валерку по плечу. — Ладно, идем колышек вытащить. — Не-ет, — сказал Валерка. — Пускай пока торчит… Зимой тащить будешь, когда земля мерзлая. |
||
|