"Сезон солнца" - читать интересную книгу автора (Коултер Кэтрин)

Глава 5

Зарабет понимала, что выходить одной на улицу поздно вечером опасно. Вот уже несколько лет Йорк не знал войны, но с наступлением сумерек в город стекались бродяги и разбойники, которые нападали на мирных горожан, грабили и убивали их. Она быстро и бесшумно бежала по улице, стараясь держаться в тени домов. На небе давно появился желтый диск луны, в воздухе пахло сыростью, как перед дождем.

Было тихо, вокруг ни души, и девушке казалось, что сердце стучит чересчур громко и его могут услышать люди в домах, мимо которых она пробегала. Накидка защищала от вечерней прохлады. Завернувшись поплотнее, Зарабет вспомнила, что эта накидка принадлежала еще ее бабушке и была сделана из лучшей в Ирландии шафрановой шерсти.

Зарабет направилась в сторону пристани. Ноги будто сами несли ее к гавани. Вот впереди показались мощные дубовые постройки восточной части города, улицы которой спускались к реке. Вдоль пирса Монаха стояли пришвартованные суда, по большей части это были торговые корабли из Норвегии.

Девушка беспомощно огляделась. Их так много, и все так похожи друг на друга! Зарабет остановилась и чуть не рассмеялась над собой: пришла сюда искать Магнуса, даже не зная, как называется его судно. Она презирала себя за несдержанность. Стоило ей встретить красивого мужчину, как тут же потеряла голову!

Никогда прежде она не вела себя легкомысленно, не поддавалась порыву ни в раздражении, ни в гневе и спокойно все обдумывала, прежде чем что-то сделать. А на этот раз она подчинилась странному внутреннему импульсу и вот оказалась на пирсе Монаха раньше, чем успела подумать, зачем ей это нужно. Более того, еще и рисковала жизнью, придя сюда в такой поздний час. Но что сделано, то сделано.

Зарабет собралась с духом и пошла вдоль причала. Судов было не меньше дюжины, матросы спали, стояла гробовая тишина, которую нарушал лишь плеск волн. Зарабет тихо переходила от одного корабля к другому, ни одна доска грубо сколоченного причала не скрипнула под ее легкими кожаными туфельками. Мало-помалу Зарабет охватывал страх. Все-таки как глупо она поступила! Что же теперь делать?

Вдруг прямо перед собой девушка увидела судно, которое было намного больше остальных. На его мачте развевался норвежский флаг. Корабль был величав и прекрасен, и Зарабет сразу поняла, что именно он принадлежит Магнусу.

– Магнус! Магнус Харальдсон! – крикнула девушка в темноту.

Ответом ей было молчание, только ветер принес откуда-то отзвук приглушенных голосов.

– Магнус! Магнус Харальдсон!

И вдруг в полной тишине раздался смех. Зарабет увидела, как из-за планшира показались вооруженные матросы, которые тут же стали спрыгивать на причал, показывать на нее пальцами, хохотать и что-то говорить на своем языке. В следующий миг Зарабет услышала знакомый голос:

– Все в порядке, возвращайтесь назад. Это моя женщина, и она звала только меня. Тому, кто приблизится к ней хоть на шаг, я перережу глотку. Если его пример покажется вам неубедительным, мы вдвоем отправим на тот свет всех желающих. Моя женщина может постоять за себя.

Это был Магнус. Он бежал по причалу, ветер трепал его волосы и развевал полы плаща. От викинга веяло силой и уверенностью в собственной неуязвимости. Он был так же воинственно прекрасен, как и его корабль, и Зарабет почувствовала, как ее бросает в жар, а сердце начинает биться часто-часто.

Звериная красота Магнуса пугала и восхищала ее. Она уже не сомневалась в том, что из всех мужчин хочет любить только его. Два дня их знакомства казались ей вечностью. Зарабет усилием воли заставила себя не броситься ему навстречу и дождаться, пока викинг подойдет к ней.

Магнус остановился и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Мне показалось, чей-то визгливый женский голос, напоминающий рев коровы на бойне, выкрикивает мое имя. Ты не слышала что-нибудь похожее, Зарабет? – Он продолжал разглядывать ее. – Нет, судя по всему, ты не слышала. Между тем ни морского чудовища, ни водяного здесь нет. Только грубые матросы. Они мирно спали и видели сны о богатой добыче, о горах серебра, как вдруг чей-то голос ворвался в их и мои сладостные сновидения. И вот эта женщина предстала их взорам: сварливая, глупая, сердитая.

Зарабет обернулась, но матросов и след простыл. Магнус рассмеялся. Она почувствовала на своем плече его тяжелую руку.

– Ты слишком импульсивна, Зарабет, – сказал он серьезно, уже без тени юмора. – Это опасное качество, но я не стану упрекать тебя на этот раз, хотя и сержусь, что ты пришла сюда одна в такой час. Но ты пришла, и я рад, что могу тебя видеть.

Зарабет улыбнулась и уткнулась лицом Магнусу в грудь.

– Я хотела увидеть тебя. Слишком много времени прошло с тех пор, как мы говорили с тобой, – тихо вымолвила она.

– Правда? – Харальдсон взял ее за плечи и отстранил от себя, чтобы разглядеть как следует. – И ты прибежала сюда одна и стала звать меня? А если бы откликнулся другой мужчина?

– Я знала, что это твой корабль, – ответила она уверенно, отрицая всякую возможность ошибки. – Он самый красивый в гавани! И похож на тебя, дикий Магнус. Я ничем не рисковала.

– Твои доводы удивляют и восхищают меня. Но неужели ты действительно считаешь меня диким?

– Нет, я только хотела сказать, что корабль красив какой-то животной красотой, как и ты, его хозяин. Может быть, звучит странно, но это правда.

– Хорошо, я обещал не бранить тебя и не стану. Ты заставляешь меня чувствовать себя сильным и великодушным. Помни, Зарабет, жестокость, которая свойственна моей натуре, никогда не будет направлена на тебя. Если ты чем-нибудь огорчишь меня, я просто тебя поцелую.

С этими словами он прижал девушку к груди, обернув полами своего плаща. Его губы были теплыми и жесткими, и, когда Зарабет не приоткрыла рта навстречу поцелую, он провел языком по ее нижней губе, дразня и лаская, возбуждая и требуя того, что, как он считал, уже принадлежит ему по праву. Она подчинилась и, когда их языки соприкоснулись, испытала ни с чем не сравнимый восторг. Магнус крепко обнял ее, и Зарабет почувствовала прикосновение его твердой мужской плоти.

– Магнус, – вымолвила она и попыталась отстраниться, ощущая дрожь его тела. Девушке показалось, что она в состоянии подчинить себе его страстный порыв, но в следующий миг сильные жаркие руки Магнуса оторвали ее от земли. Зарабет напряглась и уперлась руками ему в грудь. Магнус тут же стал медленно опускать ее.

– Твое дыхание горячо и прерывисто, и это мне нравится, – сказал он. – Ты права, сейчас все мои люди, а также матросы с других судов наблюдают за нами из-за планшира и мечтают уже не о горах серебра, а о прекрасных женщинах, которые придут среди ночи и соблазнят их. Завтра я всем объявлю, что ты моя, и положу конец пересудам.

– Ты очень добр, Магнус, – отозвалась она, опустив глаза. – Я пришла, чтобы немного побыть с тобой. Это поможет нам лучше узнать друг друга. Я сказала Олаву, что объявлю свое решение через три дня. Отчим заботится обо мне и не хочет, чтобы я поступала легкомысленно. – Зарабет замолчала и вдруг неожиданно для самой себя усмехнулась. – Олав боится, что твоя мужественность затуманила мне мозги, хотя и не говорит этого прямо. Надо было честно признаться, что он прав в своих опасениях.

Харальдсон хранил молчание, и она добавила уже серьезно:

– Я захотела увидеть тебя, Магнус, чтобы убедиться: да, ты действительно тот мужчина, о котором я думала целый день.

– Ну и как, Зарабет, убедилась?

Она улыбнулась тому, как странно норвежец выговаривает ее имя, и отступила немного, насколько позволяли сильные руки, обнимавшие ее плечи. При лунном свете девушка задумчиво изучала его лицо.

Магнус держался совершенно прямо и спокойно.

– Ты такой, какой есть, и мне это нравится. – Зарабет коснулась ямочки на его подбородке. – Это признак ума.

– Я понимаю, что это не в моих интересах, но все же расскажу тебе… Одна женщина сказала мне как-то, будто ямочка – знак того, что Один отказался от меня и вдавил палец в мой подбородок, дабы люди знали: я отвержен.

– А эта женщина… Не причинил ли ты ей боль? Почему она вдруг сказала тебе такую ужасную вещь?

– Наверное, так и было, – задумался Магнус. – Она соблазнила меня. Ей было немногим меньше, чем тебе сейчас, а мне едва исполнилось двенадцать. Тогда я впервые узнал, какое удовольствие получает мужчина от женского тела. Но мне в то время куда больше нравилось охотиться на моржей, чем заниматься любовью. Вот она и решила отомстить, сказав, что на мне лежит проклятие Одина.

– Я бы тоже обиделась на ее месте, – усмехнулась Зарабет. – Охота на моржей! Ты поступил с ней жестоко.

– Мне было всего двенадцать лет.

– А ты и тогда был таким же красивым, как сейчас, Магнус?

– Когда ты родишь мне сыновей, возможно, один из них будет похож на меня в детстве. Тогда ты сама увидишь.

Зарабет молчала. Она все еще не могла привыкнуть к его прямолинейности и терялась от этого.

– Что тебя беспокоит, дорогая?

– Ты и то, что ты со мной делаешь. Странно, но твои слова смущают меня и заставляют чувствовать себя глупой.

– Ты будешь чувствовать себя счастливой, а не глупенькой рядом со мной, – ответил Магнус, касаясь ее щеки.

– А если тебе придется иметь дело со счастливой идиоткой?

– Я приму тебя любой. – Он склонился и поцеловал ее в губы, нежно и ласково.

– Я боюсь. Ты приехал из страны, о которой я ничего не знаю. Люди там чужие, а зима такая суровая и долгая, что по несколько месяцев не бывает солнца.

Магнус хотел показать ей свой корабль, но передумал. На пристани, подумал он, Зарабет чувствовала себя более уверенно, ведь она знала его всего два дня. Он весело улыбнулся и сказал ободряюще:

– Люди будут казаться тебе чужими только до тех пор, пока ты не улыбнешься им и не скажешь «здравствуйте». Мой род примет тебя и полюбит, как и наш король Харальд Прекрасноволосый. Он кузен моего отца, а значит, тоже принадлежит к нашему роду и приедет навестить нас. Тогда и тебе король окажет свою милость.

– Я слышала о Харальде Прекрасноволосом. Говорят, этот человек жесток и беспощаден и редко бывает великодушен даже по отношению к своим подданным.

– Да, он ненасытен и властолюбив, – согласился Магнус. – Требует от каждого своего вассала безоговорочного подчинения королевской воле. Но он мужчина и викинг! Его могущество растет год от года, он крепок духом и телом, хотя ему не меньше лет, чем моему отцу. Король покорил страну и удерживает власть уже долгие годы, но ему этого мало. – Магнус усмехнулся. – Люди в моей стране, если король подвергает их гонениям, предпочитают просто уходить. Они ищут другое место, чтобы обосноваться там. Мы высоко ценим свою свободу и никому не позволяем ущемлять ее.

– А король не захочет захватить твои земли или земли отца? Вдруг тебе тоже однажды придется покинуть свою ферму?

– Вряд ли, хотя я не удивлюсь, если нас заставят платить такие высокие налоги, что мы их просто не осилим. Тогда мы будем бороться. И не важно, кто будет нам противостоять – король или кто-то другой, и из какого он рода. Если мы проиграем борьбу, то нам придется уйти.

Зарабет видела, что Магнус говорит серьезно, и чувствовала, что ощущение опасности доставляет ему радость; она догадывалась, что в бою викинг безжалостен и беспощаден, как и подобает настоящему воину. Его не пугала и возможность переселения с обжитого места, которое он считал своим домом, на новое. Магнус жил по законам своего народа и считал своим долгом выполнять их. Зарабет нравилось это.

– Правда и то, что в наших краях зимой редко выглядывает солнце, и земля покрыта снегом целых пять месяцев в году, – продолжал он. – В это время мы почти не выходим из дома, но тебе скучать не придется и будет чем заняться. Зимой по домам ходят скальды и развлекают всех своими песнями. Они поют саги, которым по несколько сотен лет, и рассказывают о том, что происходит в стране. Еще мы играем, танцуем и пьем, пока не разболится голова. Но ты будешь занята не только развлечениями и исполнением своего супружеского долга – еще ты будешь шить, прясть, готовить и командовать слугами. Ты умеешь готовить масло, Зарабет? А сыворотку?

– Масло? – растерянно повторила она, не ожидая такого вопроса.

– Да. Я помню, как мать подбрасывала и трясла маслобойку – эту тяжелую штуковину – до тех пор, пока масло не отделялось от сыворотки. Мы с сестрой всегда дрались за первую кружку свежей сыворотки. Ничего нет вкуснее!

– Я умею делать масло, – ответила она. – Но моя маслобойка небольшая.

– У нас в стране жизнь нелегкая, Зарабет. Но я знаю, ты не любишь бездельничать. А я буду защищать и любить тебя, заботиться о тебе. Ты подаришь мне много детей, если Фрея будет благосклонна к нам. Я хочу еще раз поцеловать тебя, милая. Твои нежные губы сводят меня с ума.

Зарабет приподнялась на цыпочках и прижалась губами к его губам. Он смотрел в лицо девушки, ощущая, что ее черты уже стали ему дороги.

– После этого поцелуя я хочу сжать твои груди в ладонях вот так.

Возглас протеста не успел сорваться с ее губ, а викинг уже осуществил свое желание.

– Магнус, не нужно. – Зарабет вырвалась из его рук.

– У тебя сильно бьется сердце. – Он улыбнулся. – Поэтому в словах нет необходимости. Тебе нравится, когда я к тебе прикасаюсь? Это только начало, моя дорогая. Представь, как я буду целовать твою грудь и сжимать губами соски, словно младенец. А потом я раздвину тебе ноги, сначала чуть-чуть, потом сильнее и войду в тебя…

Зарабет не выдержала и зажала ему рот ладонью. Она вспыхнула от стыда и восторга, хотя и понимала, что именно этого и добивается Магнус.

– Твои слова смущают меня.

– Мои слова возбуждают тебя.

– Я теряю голову и дар речи и не знаю, что ответить.

– Тогда промолчи. Ты привыкнешь ко мне. Я буду говорить тебе такие вещи в постели, и со временем ты научишься отвечать. Ты будешь говорить мне, что тебе приятно, а что нет. Я научу тебя, как доставить мужчине удовольствие.

– Да, – покорно согласилась она.

Зарабет лишь казалось, что она может подчинить себе его. На самом деле именно Магнус владел ситуацией, а ей оставалось лишь смириться с этим. Если когда-либо он и выпустит бразды правления из своих рук, то только по собственной воле. Девушку бесконечно восхищали его сила, мягкость, самоуверенность. Сочетание этих качеств делало его непохожим на других, единственным в своем роде: оно делало его Магнусом.

– Я хочу кое о чем спросить тебя. – Зарабет замолчала, но Магнус терпеливо ждал, когда она продолжит. Девушка в смятении прикоснулась к серебряной броши, которая скрепляла плащ на его плече. – Твоя рабыня, Сира… Ты по-прежнему будешь… То есть будешь ли ты…

– Ты хочешь спросить о Сире, которая любит, чтобы я бил ее, и получает от этого удовольствие?

– Не надо рассказывать мне все эти ужасные подробности! Ты будешь спать с ней, когда я стану твоей женой?

– Конечно же, нет! – Магнус опешил от такого вопроса. – Ты считаешь, что я похож на черных арабов из Миклагарда? Они имеют по несколько жен и спят со всеми по очереди.

– Я не знаю. Но даже здесь, в Йорке, есть такие… Даже король Гутрум… Мужчины женаты, но имеют наложниц.

– Ты заполнишь собой мои дни и ночи. Мне не нужна другая женщина. Хочешь узнать, чем мы будем заниматься с тобой каждую ночь, начиная с той, которая наступит через три дня? Слушай, Зарабет… – Вдруг он осекся и прислушался.

Его звали с дальнего конца пристани.

– Это кто-то из моих людей, – сказал Магнус, напряженно и нетерпеливо вглядываясь в темноту. – Да, если не ошибаюсь, это голос Эрика. Его немного развезло от Йоркского эля. Довольно глупо шляться по городу среди ночи одному, да еще навеселе.

Эрик оказался невысоким белокурым юношей, крепким, как молодой задиристый бычок. Он остановился перед Магнусом и поднял осоловелые глаза.

– Это падчерица Олава Гордого, не так ли? Его люди ищут ее по всему городу. Торговец кричит, что девушка похищена, что ты выкрал ее, так как не хочешь платить выкуп. Я видел его, он трясется от ярости, как безумец. С ним шестеро, все какие-то мелкие и ничего не стоят в драке, но… Я подумал, что она может быть с тобой, и пришел предупредить, Магнус.

– Я не крал ее и готов вернуть Олаву, – ответил Магнус. – Так что иди и выспись хорошенько. Ты поступил как настоящий друг, и я у тебя в долгу.

Он повернулся к Зарабет и увидел в ее глазах насмешку.

– Я не люблю твоего отчима, но признаю его право заботиться о твоей безопасности.

– Пожалуй, я пойду. Не надо провожать меня. Олав не в себе, к тому же пьян. Я не хочу, чтобы вы встречались.

– Зарабет, с той минуты, как я впервые увидел тебя, ты находишься под моей защитой. Ты никогда больше не станешь ходить одна по городу среди ночи. Ты будешь подчиняться мне, если я захочу, чтобы ты что-либо сделала или перестала что-либо делать. Тебе понятно?

Зарабет нахмурилась, недовольная тем, что он говорил с ней таким повелительным тоном. Но это не помешало ей признать его правоту:

– Хорошо. Извини, если я огорчила тебя, Магнус.

– Глупая женщина, – сказал он ласково и взял ее за руку. Харальдсон видел, что четверо его людей стоят неподалеку, но не стал прогонять их. Так было надежнее.

– Я очень хотел бы отвести тебя в каюту, раздеть и уложить в постель, – произнес Магнус, примеряясь к ее шагу. Он глубоко вздохнул. – Но с этим придется подождать до свадьбы. Зато тогда, Зарабет, я не выпущу тебя из постели до тех пор, пока мы оба не устанем настолько, что уснем мертвецким сном.

Зарабет подняла на него глаза и улыбнулась. Ее сердце колотилось в груди, как рвется на волю из клетки пойманная птичка.

– А кто будет управлять кораблем, пока мы?..

– Мои люди. Они опытны и умелы, так что найдут чем заняться, вместо того чтобы подслушивать, как мы любим друг друга.

– Сдается мне, я скорее утомлю вас, чем вы меня, мой господин.

– Ты так думаешь? Даже понятия не имея о том, чем мы будем заниматься? – Он весело рассмеялся, увидев, что Зарабет смутилась и задумалась. – Это тот род соперничества, который способен довести меня до сумасшествия. Мы оба полюбим его, как только ты узнаешь правила.

Зарабет с улыбкой слушала его. Вдруг из темноты донесся крик ее отчима:

– Вон он! Это тот викинг, который украл мою падчерицу! Убейте его! Убейте!

– Очень глупый человек, – хладнокровно заметил Магнус. – Очень глупый.

– Что ты будешь делать? – Зарабет оглянулась и увидела, что четверо людей Магнуса молча встали полукругом у него за спиной с саблями наголо. У троих были еще и боевые топоры. Ее поразили воинственные лица: холодное бесстрашие и жестокость были написаны на них. Магнус не вынул саблю из ножен, он терпеливо ждал, скрестив руки на груди.

– Посмотрим, что задумал Олав. Не двигайся, Зарабет. Встань справа так, чтобы я видел тебя.

Зарабет повиновалась. Шестеро человек с саблями бежали к ним, выкрикивая проклятия. Когда они приблизились, Магнус выступил вперед и поднял руки над головой.

– Стой!

Нападавшие застыли на месте от неожиданности. Олав последним выскочил из темноты и встал за спиной одного из своих людей.

– Убейте его! Трусы! Убейте викинга!

– Замолчи, Олав, или я вырежу твой поганый язык, – пригрозил Магнус. – Зарабет только пришла повидаться со мной. Это было глупо, но ничего не поделаешь. Теперь я веду девушку домой. Я не причинил ей вреда и надеюсь, что ты тоже не станешь ругать свою падчерицу. Скоро она будет моей женой, но даже от меня, своего мужа, Зарабет не услышит грубого слова. Обращайся с ней уважительно, иначе я заставлю тебя пожалеть о том, что ты родился на свет.

Олав понимал, что его люди не осмелятся напасть на викинга. Они торговцы и моряки, а не воины. Они умеют сражаться, но станут делать это только в том случае, если дело коснется их личных интересов. К тому же шансов победить мало. Олав знал, что даже вшестером они не справятся с одним викингом. Вступить с ним в схватку – все равно что решиться на самоубийство. Олав утешил себя тем, что жестоко выпорет Зарабет дома. Он взглянул на падчерицу и улыбнулся. Казалось, Магнус прочитал его мысли.

– Нет, Олав Гордый, ты не станешь делать то, о чем сейчас думаешь. Я благородный человек и отвечаю за свои слова. Так что верь мне. Ты не причинишь Зарабет вреда, иначе я убью тебя.

Кровь вскипела в жилах у Олава, но он заставил себя спокойно сказать:

– Пойдем, Зарабет. Ты и так доставила мне массу беспокойства, девочка.

– Я знаю. Прости, Олав.

– Что касается твоей идиотки сестры, то она упала на пол и стала вопить дурным голосом после твоего ухода. Мне это надоело. Так что поспеши домой и успокой девчонку, пока я не увез ее из города и не бросил в горах, как давно следовало бы сделать.

Магнус видел: Зарабет побледнела и стиснула губы. Он предполагал, что девушка рассказала ему о своей сестре не все, но не понимал ненависти Олава к дочери.

– Иди, дорогая, – сказал он и коснулся руки Зарабет. – Увидимся завтра утром на площади у колодца.

– Хорошо, – ответила она и, подобрав юбки, последовала за отчимом.