Корбел КэтлинИгра по правилам

Кэтлин КОРБЕЛ

ИГРА ПО ПРАВИЛАМ

Анонс

Этот роман - современная рождественская сказка, есть в ней и бедная сиротка, и добрая фея, и прекрасный принц...

Поначалу Мэтт и Келли условились изображать влюбленную пару, чтобы обмануть назойливых журналистов. Но в один прекрасный день поняли: это уже не игра.

Что же привлекло популярного киноартиста в скромной медсестре? Что он нашел в ней такого, чего не могли ему дать женщины его круга?

Глава 1

Келли Берн любовалась красотой наступающего вечера, особенно остро чувствуя свое одиночество. К тому времени, как ее малолитражка влилась в широкий поток машин, солнце скрылось за силуэтами домов. Но свет на небе еще не поблек. В каждом окне отражались золото и кармин осеннего заката. Вечерняя звезда подмигивала ей рядом с полумесяцем, плывущим в пронзительной синеве. Из-за нежного запаха земли, разлившегося в воздухе, Келли почудилось, что вернулась весна и впереди еще радости лета, а стоит ей открыть дверь своего дома, как она вновь увидит Майкла.

Но весна давно позади. И Майкла больше не будет.

Келли остановилась на перекрестке, уже не глядя на небо. Ожидая сигнала светофора, она задумалась и глубоко вздохнула, не замечая, что все люди, сидящие в машинах вокруг, обернулись. Ей показалось, что она слышит нарастающий шум, крики, но она не обратила на это внимания, поглощенная мыслями о Майкле. Скоро два года, как она одна...

Внезапно машина резко накренилась, и Келли очнулась, возвратившись к действительности. Она сразу услышала гул возбужденной толпы, но не шум привлек ее внимание, а то, что нависло над ее малолитражкой. Точнее - кто.

Невесть откуда взявшийся огромный мужчина рванул дверцу и прыгнул на сиденье. Келли повернулась, чтобы взглянуть на того, кто раздавил покупки, на которые она потратила весь свой выходной. На незнакомце оказались четыре коробки чая, два игрушечных медвежонка, а с его колен свисало стеганое одеяло. Держа по медвежонку в каждой руке, он ухитрился вытащить из-под себя и надеть яркую шляпку, и вид у него был такой, будто он только что сбежал из зоопарка.

Келли открыла рот, чтобы закричать, но он быстро указал забавным медвежонком-коала туда, откуда раздавался шум.

- Вы можете увезти меня? Все равно куда, лишь бы они не догнали.

Пожалуй, это был самый привлекательный мужчина из всех, кого она когда-либо видела. За то короткое время, что он говорил, Келли заворожили его зелено-голубые глаза. Мужественные черты смягчала ослепительная улыбка и волнистые, коротко остриженные темные волосы. Келли вдруг поняла, что знает его. Только вот откуда? И все-таки осторожность подсказала ей категорический ответ:

- После "Беглеца" с Дэвидом Дженсеном этот номер не проходит. Вылезайте из моей машины.

- Я серьезно, - настаивал он, и низкий его баритон внушил ей доверие. Посмотрите! - Незнакомец опять указал медвежонком назад.

Келли повиновалась с нетерпеливой гримасой и тут же поняла, что он имеет в виду: сметая все на своем пути, к ее малолитражке неслась толпа с кинокамерами и микрофонами.

Тут загорелся зеленый свет, и задняя машина засигналила. Келли повернулась к незнакомцу за объяснениями.

- Можно ехать, - мягко подсказал он, не сводя глаз с надвигающейся толпы. Сзади снова засигналили.

Келли покорно включила передачу и отпустила сцепление. Ее пассажир облегченно вздохнул и откинулся на сиденье, бросив еще один взгляд на своих преследователей. Шляпка, которую Келли купила в зоопарке, украшала его голову.

- Поверните направо, - предложил он.

Не зная почему, Келли вновь повиновалась. И он улыбнулся ей, обнажив ровные белые зубы.

Как диктор новостей, подумала она. Наверное, из новых. (Она редко включала телевизор.) Незнакомец был похож на адвоката в часы досуга: рубашка с расстегнутым воротом, пуловер и джинсы в обтяжку.

- Спасибо, - отозвался он. - Они едва не сорвали ваш номер.

Келли бросила на него испуганный взгляд.

- Вы сбежали от полиции?

В его лице появилось почти комическое выражение. Он засмеялся.

И смех у него какой-то музыкальный, отметила Келли.

- Наоборот, я ждал полицию. Но она слишком поздно прибыла мне на помощь.

- Тогда чего хотят все эти люди? Вы что, оскорбили их религиозного лидера? Или украли лотерейные билеты?

Однако ее вопросы были встречены странным молчанием. Это заставило Келли вглядеться в него повнимательнее. Она снова поймала себя на мысли, что где-то его видела. И опять удивилась, насколько он высок - колени упирались ему в грудь, иначе он не поместился бы в машине. Плечи были широки и круты, в руках чувствовалась сила.

Но почему-то его присутствие стесняло ее. Как будто вокруг него была аура, некое поле, не дававшее приблизиться к нему. Волосы у нее на голове зашевелились. Она вспыхнула.

- Вы ведь знаете, кто я? - спросил он с усмешкой.

Уж лучше бы он молчал! Ничто не могло уколоть Келли больнее, чем эти отдающие самолюбованием слова Больница, в которой она работала, находилась в богатом предместье Сент-Луиса, а потому высокомерные вопросы типа "А вы знаете, кто я такой?" - ей приходилось выслушивать изо дня в день Он допустил непростительную ошибку, попытавшись завязать беседу подобным образом.

- Меня это не интересует, - холодно бросила Келли и круто свернула к обочине

К ее удивлению, незнакомец искренне обрадовался, хотя большинство людей на его месте обиделись бы.

- Вот и чудесно - сказал он, смеясь

Его глаза светились озорством. Однако досада Келли еще не утихла - и все из-за того злополучною вопроса. Каждое его движение или слово, даже нелепый вид в ее шляпке отзывались в ней воспоминанием. Черт побери, она знает его. Только никак не может вспомнить откуда. Как бы то ни было пауза слишком затянулась. Ей нужно выпутываться из этой глупой истории.

- Ну ладно, - проговорила она, сдерживая раздражение, и кивнула на оживленную вечернюю улицу. - Вы оторвались от своих преследователей и теперь спокойно можете возвращаться домой.

Он повернулся к ней и извиняющимся голосом возразил.

- Не могу. Там меня найдут. Мне лучше пока туда не возвращаться.

Келли вновь подпала под обаяние его улыбки, однако не удержалась от колкости.

- И потому вы предпочли повиснуть у меня на шее? - Она покачала головой Я не держу приюта для беспризорников.

- Приглашаю вас на обед.

- Сейчас уже слишком поздно.

- Ну хорошо, - сказал он, помолчав - Я должен вам представиться. Меня зовут Мэтью Пол Мэтью.

Однако это имя не высекло искры воспоминаний.

Кто же он такой?

- Вы смотрите новости?

- Я работаю по вечерам. И на такой работе, что новостей мне хватает и без телевидения.

Она попыталась ответить равнодушно, но его улыбка была так заразительна. Келли почувствовала, как дрогнули уголки ее губ. Он кивнул, не сводя с нее гипнотического зелено-голубого взгляда. Ее сдержанность, безусловно, импонировала ему.

- Я произвел сенсацию, - заявил он - Вся местная печать писала об этом. Когда я возвращался назад в город, меня поджидала целая толпа журналистов. Тогда я сбежал за город, однако они и там меня нашли. Представляете?

Он печально усмехнулся.

Сумерки сгущались. Зажглись фонари.

- Вот почему я здесь, - закончил он.

Приближалась ночь. А Келли все еще была в легком костюмчике, в котором утром гуляла по зоопарку .Ей хотелось попасть домой прежде, чем она окончательно замерзнет.

- Пересидите в каком-нибудь отеле.

Он снова улыбнулся.

- Это я уже пробовал - тоже безуспешно. Кто-то меня выдал.

- Возвращайтесь к своей семье.

- Да, конечно - с сожалением пробормотал он.

Она запрокинула голову, всматриваясь в его лицо. Становилось все темнее. Он превратился в бесцветную тень, но она по-прежнему ощущала его поле, его притяжение Келли не могла припомнить, чтобы кто-либо из мужчин так действовал на нее Ничего похожего она не испытывала даже с Майклом - великолепным галантным Майклом. Магнетизм, которым обладал незнакомец, оказался даже сильнее, чем действие его колдовских глаз. Это и пугало, и завораживало.

- Кажется, вы хотите попросить меня о чем-то?

- У меня уже родилась чудесная мысль: если вы принимаете гостей у себя в доме, может, и меня приютите на ночь? После всех перипетий сегодняшнего дня я смогу только спать. Что вы на это скажете?

Секунду Келли с сомнением взирала на него. А затем, решив, что она идиотка, усмехнулась в лицо мистеру Мэтью и тронула машину.

- Снимите мою шляпу. Если ее сдует ветром, вам придется искать ее. Он изумился:

- Я объясняюсь перед вами по крайней мере пятнадцать минут...

Келли самодовольно улыбнулась.

- Чего ради? Вы не доставите мне хлопот, ведь мой сосед - начальник полиции. Кроме того, сегодня в ночь я работаю.

- На самом деле? Вы что, прислуга? Она помотала головой, глядя на дорогу.

- Мадам из дома с плохой репутацией. Ночью у нас самая работа.

Сжимая в руке шляпку, он наградил ее еще одной усмешкой. Какое-то время они молча ехали по улицам, обсаженным деревьями. Движение стало слабее, и управление машиной теперь не требовало столько внимания. Келли дрожала от холодного ночного воздуха, но ей хотелось еще немного оттянуть развязку. Зато если она положит конец этой истории, то освободится и от притяжения загадочного мистера Мэтью.

Келли понятия не имела о том, что ей делать дальше. Пол Мэтью мог бы стать очередным мужчиной в ее жизни - отнюдь не хуже прочих. Она встречала хуже, гораздо хуже, в ту пору, когда была няней. Интуиция, никогда не подводившая Келли, подсказывала, что неожиданный попутчик - порядочный человек и бояться ей нечего.

- Кстати, - нарушил он молчание, - вы еще не представились. Полагаю, что я вправе называть вас мадам.

- Нет. Думаю, Келли - благоразумнее. Келли Берн.

- Келли, - пропел он чарующим голосом. - Какое счастье, что я встретил вас. Жаль, не могу отблагодарить в должной мере.

И прежде чем Келли успела обдумать его последнюю фразу, он взял ее за руку. Это был простой жест искренности, но она едва не потеряла контроль над автомобилем - ее словно током тряхнуло. Он коснулся ее запястья своей сильной рукой - и вдруг, неожиданно для себя самой, она нежно обхватила его пальцы. Она слушала и не слышала слов благодарности: ей не хватало дыхания.

Наконец Келли все же заставила себя отвернуться и потеряла свет его глаз в ночи. Что это со мной? - удивлялась она. Наверно, оттого, что я слишком долго была одна. Мне следовало бы выкинуть этого субъекта у ближайшего мотеля и послать его ко всем чертям.

- Где вы живете, Келли? - спросил он, всматриваясь в дорогу и тени по сторонам. Ветер раздувал его рубашку. Как бы непроизвольно, он убрал руку, и Келли поняла, что пожатие длилось слишком долго. Напрасно она сегодня слонялась по зоопарку, покупая воздушные шары и игрушечных коал, вместо того чтобы выспаться.

Она снова старательно смотрела на дорогу.

- Вебстер-Гроувз, - сказала она. - Улица Вязов.

- Вебстер? - Он оживился, вглядываясь в темноту. - Неужели? Замечательно! Дивное место... - И внезапно замолчал, будто испугавшись, как бы не сказать лишнее. Келли глянула на него и опять была сражена неожиданно мягкой улыбкой.

Они проехали колледж, потом театр, где вот уже несколько месяцев подряд давали Теннесси Уильямса, и достать билеты было невозможно.

- Да. - Она коснулась его, лишь взглядом. - Вебстер - прелесть. Настоящая Америка. Я всегда считала, что моя улица будто создана для видовых открыток.

- У вас есть дом? Она кивнула.

- Не такой большой, как другие. Зато с верандой на три стороны и живой изгородью. Мы посадили азалии и кустарник.

- После краткого колебания он все же позволил себе уточнить:

- Мы?..

Келли не торопилась с ответом. Мимо проносились тени древних вязов, давших имя улице. Келли осторожно объезжала лужайки и газоны вокруг старинных домов со светящимися окнами. Она прожила в Вебстер-Гроувз всю свою жизнь, но не уставала любоваться прекрасными старинными домами и пышной растительностью, она будто воочию видела блестящих леди и джентльменов, прибывавших сюда в экипажах летом на пикники. Весной эти малолюдные улицы наполнялись сочными красками, жужжанием насекомых, головокружительным ароматом фруктовых деревьев, кустарников, азалий и рододендронов.

Майкл приобрел их дом лишь за год до своей гибели. Он хотел сделать сюрприз и привел ее сюда с завязанными глазами. Она запомнила тот день: звонкую пустоту паркета, двенадцатифутовые потолки, бесчисленные окна и ощущение тишины и покоя. Они спали на полу в ту первую ночь и любили друг друга перед камином...

- Мой муж Майкл и я, - едва слышно проговорила она.

- О, я не знал, - смутился мистер Мэтью. - Он не удивится, увидев меня? Или вы солжете, сказав, что пожалели беспризорника?

Келли улыбнулась: Майкл и сам был таким же беспризорником. Она увидела, как он стоял под деревом в грозу, и привезла к себе в "Скорую помощь". Он тогда подхватил пневмонию. Как давно это было!

- Можете не беспокоиться. Я живу одна.

- Разведены?

Келли вспыхнула, но, взглянув в его лицо, не прочла в нем ничего такого, что могло бы ее задеть. Усилием воли она успокоила себя.

- Нет. Вдова. Майкл погиб два года назад...Тогда зазвонил красный телефон. Обычный случай для вечера пятницы - травма в дорожной аварии. Келли даже не узнала его, пока не увидела свадебную ленту, которую купила ему в Ирландии. Подруги сказали ей потом, что она кричала, пока ей не ввели большую дозу валиума...

Молчание Пола становилось невежливым.

- Мне очень жаль, - наконец откликнулся он. Келли зябко передернула плечами, стремясь отогнать нахлынувшие воспоминания.

- Все в порядке. Мы приехали. Вот семейное гнездо Бернов.

Фары осветили знакомые деревья и дорожку с арками, увитыми плющом. Пол первым открыл дверцу и обошел машину вокруг, чтобы помочь выйти Келли. В руках он держал ее покупки. Келли знала, что он очень высок, но не представляла себе, насколько. В ней самой не было и пяти футов, и потому Майкл казался ей надежной защитой. Но мужчина с плечами атлета и узкими бедрами, высящийся над ней, поразил ее воображение. Он улыбался, глядя сверху вниз, а у нее перед глазами была только третья пуговица его рубашки - конечно, если не задирать голову.

- Теперь мне ясно, почему вы управляете столь миниатюрной машиной, поддразнил он ее. - Вы ее что, в музее игрушек откопали?

- Не грубите, дружок, - парировала она с легкостью, ведя его к крыльцу. Деревянные ступени прогнулись от его тяжести.

- Еще одна мстительная выдумка коротышек, - заметил он, поднимаясь.

Келли впустила его в дом и зажгла свет. Старинная лампа на окне мягко осветила обстановку, отражавшую строгий вкус хозяйки. Гостиная была выдержана в приглушенных голубых и розовых тонах, чтобы оттенить пестроту восточного ковра, занявшего добрую половину паркета. Голубые с загнутыми спинками кресла стояли у высокого камина. Диван с цветочной обивкой прислонялся к стене напротив камина. С креслами и диваном гармонировали два стула в стиле принцессы Анны, которые Келли нашла на аукционе старинных вещей. А изящный журнальный столик и вазы для цветов были обязаны своим появлением Майклу. В щедро застекленном эркере высокий торшер дополняли свисающие над ним комнатные растения.

Келли поймала свое отражение в большом зеркале над камином. Рядом с мистером Мэтью она выглядела жалкой мышкой. Даже наполнив карманы своей униформы всеми необходимыми для работы вещами, она весила лишь около ста фунтов, тогда как Мэтью - по крайней мере вдвое больше. Из зеркала на нее сиротливо смотрела крохотная женщина с большими голубыми глазами и веснушками на вздернутом носике. В следующей жизни, хмуро подумала она, я буду блондинкой. И, разумеется, выше ростом.

- Нет ничего странного в том, что вам по душе этот дом, - прошептал за ее спиной Пол, заключив ее в объятия. - Здесь очень красиво.

Подобная фамильярность раздосадовала ее. Было такое ощущение, точно она пыталась вспомнить вчерашний сон и никак не могла: вернулись лишь чувства, но не образы...

- Спасибо.

Она обдала его холодом, но Пол, казалось, не обратил на это внимания. Он с любопытством обошел гостиную, полюбовался видом из окна столовой, а потом положил руку на перила лестницы, ведущей из холла на второй этаж.

- Хотите осмотреть весь дом? Пол улыбнулся ее проницательности. И Келли повела его наверх: три комнаты для гостей, спальня, кровать с пологом на четырех столбиках, просторная ванная. Вернувшись вниз, в кабинет, показала фотографии - свою и Майкла - во время ремонта дома, а в красно-белой, выдержанной в стиле "кантри" кухне предложила кофе. Но, уловив в его глазах опасный интерес, находчиво сменила тактику:

- Впрочем, если вы на самом деле хотите спать, вам следует забыть о кофе и отправиться в комнату для гостей.

Он согласно кивнул:

- Пожалуй. - Но, поднявшись по лестнице, остановился:

- Я вам очень обязан, Келли. Спасибо.

- Давайте мне время от времени чаевые, и будем в расчете, - отшутилась она.

Он глядел на нее, и на его лице было странное выражение восторга и нерешительности. Келли осенило: его история - сплошная выдумка, от начала и до конца...

Через полчаса она сидела на кухне перед остывающим кофе - ей было необходимо разобраться в самой себе. Прежде она считала себя уравновешенной женщиной. Почему же сегодня пригласила в дом незнакомого мужчину, да еще и позволила ему остаться на ночь?

Вдруг она поймала себя на том, что смотрит на дверь комнаты, в которой спит Пол. Они еще не договорились даже, сколько времени он здесь пробудет. На все ее вопросы мистер Мэтью отвечал уклончиво. Но самое забавное в том, что собственное сумасбродство больше не тревожило Келли. Незнакомец внес в ее жизнь новизну, словно подул свежий ветер. После гибели Майкла Келли замкнулась в своем одиночестве, и поэтому сегодняшнее ночное приключение так разбередило душу. Только недавно она начала смиряться с утратой Майкла - и то благодаря усилиям подруги Мисси и сослуживца Рича Вебера. Она стала встречаться с Ричем по субботам, но... Рич был спокоен, независим и невозмутим. И они оставались добрыми друзьями, без каких-либо притязаний и надежд. Келли никогда не загоралась от его прикосновений так, как от прикосновения Пола.

Она вновь и вновь искала ответ на головоломку: кто же все-таки вошел в ее жизнь? Пол. Пол Мэтью. Даже имя у него наверняка вымышленное.

- Ладно, хватит об этом, - одернула она себя, возвращаясь к недопитому кофе. - Пора собираться на работу. Не стоит беспокоиться о том, что произошло сегодня. Утро, возможно, решит все проблемы, и так называемый Пол исчезнет навсегда.

Насчет работы Келли оказалась права. По числу несчастных случаев прошедший день был сравним разве что с выходными.

Каждый из вновь поступивших пациентов, казалось, был при смерти, и Келли крутилась в самой гуще людских несчастий. За семь часов дежурства у нее не нашлось ни одной свободной минуты. Глаза воспалились, так как из-за незваного гостя она не успела поспать. Келли пыталась взбодриться с помощью кофе, а на столе ее и Мисси уже поджидали две груды незаполненных медицинских карт. Беверли Пост, ночная дежурная, обложившись воскресными газетами, патетически читала вслух самые интересные, по ее мнению, заметки, не давая им заснуть.

Наконец и последние силы иссякли. Едва Келли опустилась на стул, ее неудержимо стало клонить ко сну. Чтение Беверли и остроты Мисси доносились словно издалека.

- Ничего себе! - вскричала вдруг Беверли. Мисси тотчас повернулась к ней, а Келли пыталась сосредоточиться на фамилиях и диагнозах.

- Боже правый! Мисси, посмотри! Ты не поверишь своим глазам!

Мисси с неохотой заглянула через плечо Беверли.

- Вот это да! - тоже воскликнула она через секунду. - Иди сюда, Келли! Нет, это невозможно! Я бы никогда его не узнала, клянусь тебе! Это супермен, хоть и в очках.

- Если он теперь так выглядит, я не пойду на его фильм. Говорят, его привезут на следующей неделе.

- А я заплатила бы деньги только за то, чтобы два часа смотреть, как Мэтт Хеннеси читает газеты.

Поначалу Келли не могла заставить себя прислушаться, но потом Мисси втянула в болтовню и ее.

- Келли, сдается мне, что ты видела фильмы с Мэттом Хеннеси.

Она рассеянно кивнула:

- Еще бы, ты шесть раз таскала меня на его "Лезвие".

- Ну тогда посмотри!

Келли со стоном поднялась и подошла к другому плечу Беверли. Красный ноготь Мисси упирался в раздел воскресных новостей.

- Он сбрил бороду и постригся для новой картины. Я прямо обалдела. Как он изменился!

Келли бросила взгляд на газету - и колени у нее подкосились. Хорошо еще, что рядом оказался стул. Ни Мисси, ни Беверли не заметили происшедшей в ней перемены: их глаза были прикованы к красивому лицу, улыбающемуся с фотографии. Во рту у Келли пересохло.

В популярном киноартисте она узнала мужчину, которого оставила ночевать.

Глава 2

Келли ехала домой совершенно ошарашенная. Она отказывалась поверить в то, что Мэтт Хеннеси - это мужчина, спящий сейчас в ее доме. События, подобные происшедшему, не для таких, как Келли.

Мэтт Хеннеси - или, точнее, Пол Мэтью Хеннеси - впервые появился на экранах четыре года назад в приключенческом фильме. Картина имела шумный успех у зрителей. Критики также одобрили ее. Хеннеси сыграл роль посланца инопланетной цивилизации, противостоящего чудовищам-исполинам. Великолепные внешние данные, мускульная сила плюс чувство собственного достоинства сквозили в каждом кадре. Келли смотрела этот фильм вместе с Майклом. Как и других, ее потрясла игра Хеннеси.

С тех пор вышло уже три картины с Хеннеси, и он стал знаменитостью. Ему завидовали, им восхищались, каждый его шаг сторожили журналисты.

А сейчас кинобог почивает в ее гнездышке! И как это я не проболталась на работе? - недоумевала Келли. Хотя, конечно, Бев и Мисси были слишком заняты фотографиями Хеннеси, чтобы заметить ее молчание. Значит, у нее есть время прийти в норму. Она решила молчать о том, что узнала своего нежданного гостя, до тех пор, пока не представится случай объясниться с ним начистоту. Она должна узнать все из первых рук.

Правда, неясно, как ей следует себя вести с Мэттом Хеннеси. Она говорила с ним прошлой ночью, но тогда было другое дело. Тогда для нее он был просто Полом Мэтью - красивым, притягательным случайным знакомым, но не знаменитостью.

Боже мой, сам Мэтт Хеннеси! При этой мысли все внутри у нее переворачивалось.

Не успела Келли отпереть дверь, как сразу увидела его - Пола Мэтью. Мэтта Хеннеси. Он стоял у лестницы, словно поджидая ее. Выглядел он на редкость опрятно, и только щетина на лице выдавала, что сегодня он ночевал не дома.

Келли никак не могла взять в толк, почему не узнала его сразу. Посмотрев все фильмы с Хеннеси, она полагала, что навсегда запомнит его глаза. А сейчас они были обращены к ней.., с восторгом! У Келли подкосились ноги.

Однако в следующий момент она с удивлением услышала собственный негодующий голос:

- Почему вы сразу не сказали мне, что вы - это вы?

Больше она ничего не успела сказать. Внезапно Мэтт протянул руки и устремился к ней - так, словно ждал ее всю свою жизнь.

- Келли!

И, прежде чем она успела ответить, заключил ее в объятия и припал к ее губам. Она возмутилась, отбиваясь. Какого черта он считает, что ему все позволено? Это не сцена из фильма! Она вырвалась, намереваясь дать ему пощечину и выгнать из своего дома. Она была в ярости.

Но не нашла в себе сил ударить его. В считанные секунды все ее существо охватило пламя, голова гудела, и она не могла шевельнуться. Мэтт у снова притянул ее к себе, и от крепких объятий у Келли перехватило дух. Его прикосновение, его запах и его могучая грудь, словно щит, успокоили ее. А губы, такие мягкие и настойчивые, снова парализовали ее волю. Он взял ее голову в ладони, и она ощутила тепло его пальцев на своем затылке. Обессилев, она закрыла глаза.

Казалось, Мэтт держал ее в объятиях целую вечность, прежде чем прижал губы к ее уху:

- У тебя есть друг...

Мысли Келли путались. Губы возле ее уха и жар дыхания, щекотавшего ей шею, снова вызвали дрожь. Келли не сомневалась в том, что он слышит ее сердце. Оно стучало как молот, и казалось - вот-вот выскочит из груди.

Мэтт успокоился. Его пальцы соскользнули на ее талию, и Келли была благодарна ему за это: она знала, что ноги не удержат ее. Она увидела над собой улыбку Мэтта, его пристальный взгляд - и потянулась к нему. Какое бурное у меня сегодня утро! - в очередной раз удивилась она.

.Рич! Черт возьми, он стоял как вкопанный на ее восточном ковре и пялился на них. Из окна виднелся его велосипед, прислоненный к стене. Рич жил неподалеку, и не было ничего необычного в том, что он заглянул к Келли без приглашения. Молодой и неопытный, он и не предполагал, что может расстроить планы Келли, к тому же у нее их и не было никогда. Она увидела в добрых карих глазах Рича неприкрытое смущение, и это вспугнуло ее.

Сердито (что подумает Мэтт о ней и о Риче?) и отчаянно Келли боролась с собой. Как он мог! Да и вообще, случайно ли Рич оказался здесь? Она боялась, что вторжение Рича убьет и без того смутные надежды этого дня.

Она увидела, как покраснел Рич - белобрысый тихоня среднего роста, полная противоположность Мэтту.

Но Мэтт не тратил времени на объяснения. Он повернулся к Келли, и в его глазах были озабоченность и счастье.

- Извини, что не позвонил тебе. - Его искренний тон не позволял сомневаться в том, что он говорит. - Но у меня неожиданно нашлось время и созрел план: я хотел сделать тебе сюрприз.

Вот так! Перед ней уже другой Пол Мэтью - не тот, что был прошлой ночью.

- Ты весьма удивил меня, - подыграла она. Ей не хватало воздуха, и это вновь ее рассердило: своим глупым розыгрышем Мэтт оберегает ее дружбу с Ричем. Она же вынуждена принять правила игры, и тоже ради Рича.

Келли отшатнулась было от Мэтта, но он удержал ее.

- Рич... - начала Келли, но Мэтт непринужденно перебил ее:

- О, мы уже познакомились. Я как раз рассказывал Ричу о том, как мы с тобой встретились первый раз.

Ого, поразилась она, когда же это произошло? Мне казалось - только вчера.

- Келли, ты помнишь, прошло уже шесть недель с тех пор, как я впервые увидел тебя. Ты сегодня выглядишь как никогда. - Он ослепительно улыбнулся сконфуженному Ричу. - Я знаю четырех шейхов, продавших свои души за такие же голубые глаза, как у Келли. Меня сразила их красота. - И он повернулся к Келли. - Ты не писала мне, что Рич - доктор. Он сейчас рассказывал мне о себе, и мне пришлось признаться в том, что я ему завидую. Разве я не говорил тебе, что мечтал стать врачом?

- Не-ет...

Она отвернулась от него - ей было жарко рядом с ним в это прохладное утро. Келли медленно и глубоко вдохнула, чтобы успокоить расшалившиеся нервы. И повернулась к Ричу. В его глазах застыл тот же вопрос, который она задавала себе вчера вечером: "Где я мог видеть этого парня?"

Интересно, как отреагировал бы Рич на одну лишь фразу: "Познакомься, Мэтт Хеннеси"? - подумала она.

И чуть было не произнесла эти слова вслух. Но тут к ней повернулся Мэтт. Он старался ради нее, без умолку рассказывая о себе. Теперь огонь в его глазах потух, Келли видела в них одно страдание. И, конечно же, это удержало ее от разоблачений.

Мэтт бессвязно говорил о своем воображаемом бизнесе по импорту-экспорту. Келли молчала. Она решила все объяснить Ричу, когда Мэтт выдохнется. Ведь это не самый большой грех знаменитостей - соблюсти инкогнито, хоть ненадолго.

- У меня нет степени, - уверял Мэтт Рича. - Я окончил бизнес-школу.

Это была правда, Келли читала в одном из его интервью. Мэтт, казалось, умел вывернуться из любой ситуации.

- Послушайте, Рич. Почему бы вам не выпить с нами кофе?

- О нет, я... - Рич попятился к двери. Его приятное лицо отражало всю нелепость ситуации. - Я лишь заехал узнать, не хочешь ли ты покататься, Келли. Я и забыл, что ты работала всю ночь...

- Нет-нет-нет, - настаивал Мэтт. - Вы не уйдете, не отведав необыкновенного кофе, какой умеет готовить только Келли.

Сопротивление сбитого с толку Рича вызвало у Келли усмешку. Она подошла к Ричу и потянула его за руку - назад, в комнату. Проходя мимо Пола в кухню, она остановилась.

- Вы использовали первый попавшийся предлог, чтобы получше убедить его? Ведь так? - И ткнула пальцем в грудь Мэтта. Эта маленькая игра обрадовала Келли и, помимо ее желания, разбудила в ней кокетство.

Поток "признаний" Мэтта продолжался и на кухне. У него было достаточно времени для того, чтобы придумать историю о своей жизни с примесью правды. А вымысел лишь освежил его рассказ. Мэтт оказался мастером сочинять правдивые истории с логичным концом.

Он поведал Ричу о том, что встретил Келли на аукционе антиквариата. Слушая Мэтта, Келли изумилась его глубоким познаниям в этой области. Сент-Луис и в самом деле центр антикварной торговли, и Келли из года в год бывала на местных аукционах. Так она обставила не только гостиную, но и столовую мебелью ручной работы. Но она и предположить не могла, что у них с Мэттом окажется общее увлечение.

Тем временем Рич собрался уходить. Мэтт уже успел нарисовать ему словесный портрет обыкновенного современного мужчины. Ему удалось нафантазировать себе такую обычную жизнь и работу, что Рич увидел перед собой самого заурядного человека. Над некоторыми эпизодами из рассказа Мэтта Рич даже от души посмеялся. Келли знала, что он вряд ли позволил бы себе нечто подобное с кем-нибудь еще.

Разумеется, для Келли легче было наблюдать их дружескую беседу, чем участвовать в ней. Мэтт тщательно обходил скользкую тему своих отношений с Келли. Он выглядел и серьезным, и веселым одновременно. Словно невзначай касался руки Келли. В общем, играл роль заботливого, но много путешествующего любовника, которому приятно говорить с ней и о ней. Мэтт рассказал, что ходил с Келли в театр, на симфонические концерты. И даже в итальянский ресторан. Он очень одобрил бы, если бы во время его отъездов Келли проводила время в компании Рича, потому что Рич ему весьма симпатичен, заявил он.

Однако Келли чувствовала себя не в своей тарелке - оттого, что выдумка Мэтта чересчур груба. Она понимала, что потом, когда все встанет на свои места, ей будет трудно объясниться с Ричем.

Каждый раз, когда Мэтт смотрел на нее влюбленными глазами, Келли ощущала обволакивающее ее тепло. И эта усиливающаяся зависимость от него все больше ее беспокоила.

У входной двери Рич пожал руку Мэтту и дежурно поцеловал Келли в лоб.

- Спасибо, что зашел, Рич, - приветливо улыбнулась Келли. Ей было стыдно оттого, что она невольно сравнивала Рича с Мэттом. - Завтра я буду на работе. Увидимся?

Рич кивнул, мельком глянул на непринужденно улыбающегося Мэтта и взялся за руль велосипеда.

Мэтт ждал целое мгновение, прежде чем повернуться к Келли. Его руки снова опустились на ее плечи.

- Вы можете приготовить что-нибудь, кроме кофе?

Она кивнула, чувствуя, как снова отдаляется от него.

- "Хот-дог" и бутерброды с ореховым маслом.... У нас готовил Майкл.

Да, для Майкла это было и работой, и страстным увлечением. Келли прибавила двенадцать фунтов в весе, пока они были женаты, и потеряла тринадцать после его гибели.

При упоминании о Майкле Мэтт весь напрягся. Келли неловко высвободилась из его объятий и пошла за сумкой, с которой ходила на работу.

- У меня к вам много вопросов, мистер Мэтью, - раздался ее обвиняющий голос из холла, где она разбирала сумку. - Вы великий импровизатор. Вы знаете об этом? - Она выпрямилась, глядя на его легкую улыбку.

- Что-что?

- Вы очень естественны в импровизации. Это все, что я хотела о вас узнать.

В голосе Келли явственно звучали сердитые нотки. Она осталась наедине с Мэттом Хеннеси и была смущена этим. Ее жизнь, такая размеренная и уединенная после смерти Майкла, за один день превратилась в хаос. Келли любила ясность. А теперь весь ее тщательно организованный мир внезапно оказался в опасности из-за одного бойкого мужчины, властно вторгшегося в ее жизнь.

Она не могла ему верить. Единственное, чего ему надо, - это сохранить свою тайну. И она уже помогла ему в этом.

А сейчас пора указать ему на дверь: она устала от его самоуверенной напористости. Однако магнетические глаза и добрые руки Мэтта поколебали ее решимость выставить его.

- Как насчет завтрака? - И он опять улыбнулся ей как ни в чем не бывало. Ресторан на ваш выбор.

- Разве я заслужила такое испытание? - Она бросила на него удивленный взгляд. - Вчера вы едва спаслись от толпы. Хотите опять?

Он широко улыбнулся, протягивая к ней руки.

- Вы спасли мне жизнь.

- А вы можете гарантировать, что на меня не обрушатся новые сюрпризы?

Он приложил обе руки к сердцу.

- Клянусь честью, Келли.

В уголках ее губ непроизвольно дернулась усмешка.

- Кто это говорит? Пол Мэтью, Мэтт Хеннеси или кто-то третий, с кем я еще не знакома?

Келли выбрала небольшое уютное кафе. Когда-то здесь была дешевая грязная забегаловка. Но сменился хозяин - и она преобразилась в оригинальное бистро. Меню здесь стало приятным и разнообразным. В кафе зачастили посетители выше среднего класса.

Мэтт великолепно вписывался в эту атмосферу: буйная растительность на окнах смягчала яркий солнечный свет, завсегдатаи щеголяли в вельветовых пиджаках и пуловерах с монограммами. Никто и внимания не обратил на Келли и Мэтта, пока они шли к свободному столику у окна.

- Видите? - улыбнулся Мэтт, отодвигая для Келли стул. Шведский плющ обрамил его темные волосы. - Можно сделать так, чтобы тебя не узнали.

- Пока они не увидели газет, - возразила она. - Посмотрят рубрику "Самый привлекательный мужчина", и вам будет не до шуток.

Мэтт улыбнулся. Солнечный свет согрел его загорелую кожу, в изменчивых глазах зажглись веселые искорки, и это сделало его еще более нереальным. Выражение его красивого лица легко менялось - от жесткости до мягкости. Келли видела, как он делает это на экране, и не могла поверить, что те же самые глаза смотрят теперь на нее, и смотрят с благодарностью.

Подоспевшая официантка предложила меню, задержав взгляд на Мэтте. Наверняка она еще не видела газет - ее тон и улыбка предназначались любому мужчине интересной внешности. Келли заметила, как напряжены плечи Мэтта, хотя сидит он спокойно. Должно быть, он всегда такой, когда не может вырваться на волю, подумала она.

- Почему вы не сказали мне правду? - спросила Келли, когда их обслужили. Ведь у вас была такая возможность.

Он пожал плечами:

- Не знаю. Приятно какое-то время побыть инкогнито. Мне так понравилось ваше общество, что я не хотел рисковать. Не хотел, чтобы вы догадались, кто я.

- А вас часто узнают? Он кивнул:

- Всегда. Трудно жить, когда даже в магазин или на заправку не можешь заглянуть без защитных очков. Все жаждут видеть во мне совершенство: остроумного джентльмена с безупречной репутацией - такой же, как его кожа. Люди порой представляют себе, будто они - Мэтты Хеннеси. А я иногда думаю, будто я - это они... Признайтесь, Келли, вы уже не та, что прошлой ночью.

Келли сделала маленький глоток кофе и сочла за благо возразить:

- Прошлой ночью я не знала, что дала пристанище беглецу, спасающемуся от международной дурной славы. Но когда позже узнала, кто вы на самом деле, это не стало главным событием дня.

Мэтт непринужденно прервал ее:

- Вы действительно так считаете?

Ей не понадобилось много времени для ответа:

- Да. - Хотя Келли помнила, как оборвалось ее сердце, когда она узнала его на фотографии, она спокойно продолжила:

- Я не люблю сюрпризы. Но особенно я не люблю людей, которые разыгрывают других без их разрешения. Мне еще предстоит объясняться с Ричем. Да и вообще я совсем не собиралась в Страну Чудес.

- О, Рич - замечательный парень, - заверил ее Мэтт, весело качнув свою чашку с кофе. - Он все поймет.

Двадцать четыре часа без сна подорвали терпение Келли.

- А если нет? - возразила она, подавшись вперед.

Мэтт расширил глаза от удивления.

- Вы ведь не собираетесь за него замуж, верно?

- А вы собираетесь меня отговаривать?

- Не ловите меня на слове. Рич мне понравился, но я не принял во внимание то обстоятельство, что вы оба очень серьезны. Кажется, он похож на вас, Кел. А надо лете относиться к жизни. - Он озорно улыбнулся. - Вот как я, например, порой бываю даже беспризорником.

- Вы проявляете столько участия, - сказала она надломленно. - А мне не нужна ваша помощь, хотите верьте, хотите нет. Обойдусь и без нее. Проковыляю как-нибудь сама по своей жизни.

Но Мэтт никогда не отступал, не выяснив, почему вдруг вышел из себя его собеседник.

- Что плохого, если я высказал свое мнение? - спросил он. - В Лос-Анджелесе дорого бы заплатили за совет.

Келли слишком устала для того, чтобы понять, шутит он или нет.

- А в Сент-Луисе предпочитают во всем разобраться сами, - парировала она. - Теперь мне понятен ход ваших рассуждений. В фильме Кэри Гранта вы эпизодически появляетесь только для того, чтобы спасти героиню при помощи нескольких тщательно подобранных фраз.

Мэтт картинно нахмурился:

- Я имел в виду только то, что в вашей жизни не хватает сюрпризов. Вы, вероятно, очень удачливы, Келли, раз мы с вами встретились. Думаю, что спасаю вас от скуки.

Она сердито посмотрела на искорки в его глазах и приготовилась к защите от его наглой самоуверенности. Но единственное, что оказалось ей под силу, - это сидеть и гадать, на самом деле он такой мелкий и несправедливый или опять играет. Надо либо отделаться от него как можно быстрее, либо выдать ему еще несколько слов правды - в ответ на его поддразнивания.

Но едва Келли открыла рот для остроумного ответа, она увидела его как на фотографии - фотографии звезды экрана и прекрасного игрока в поло.

Мэтт Хеннеси проучил ее, словно упрямого пятилетнего ребенка. Она лишилась дара речи. Нереальность происходящего совершенно подавила ее. Зачем она разговаривает с этим мужчиной? Она к бесчисленное множество других женщин нафантазировали, будто знают его, как самих себя. Что будет с ее размеренной жизнью, с ее покоем?

Решительно отодвинув в сторону тарелку, Келли поднялась с места.

- О, извините... - она запнулась, посторонившись. Мимо проплывала официантка с чашками кофе на подносе. Макияж на ее лице был подправлен, и она не сводила глаз с Мэтта. Келли улыбнулась: официантка еще не сообразила, кому посылает нежные взгляды. Она полагает, что Мэтт - просто привлекательный мужчина. Если бы она знала, кем он является в действительности, то задрожала бы от восторга.

Без лишних слов Келли поспешила в тишину дамской комнаты - туда, где Мэтт не мог ее настигнуть.

Увидев низенький стульчик под сушилкой для рук, она с облегчением опустилась на него. Ее била дрожь.

Она просидела так довольно долго, но все еще не была уверена в том, что может достойно вернуться. Слишком много событий произошло, и слишком мало она спала. Келли опасалась, что начинает терять контроль над собой. Она подумала о Майкле, и внутри у нее что-то сломалось.

Случайно она попала в страну грез миллионов женщин, но сомневалась, хочет ли этого. Мэтт Хеннеси вращается по совсем иной орбите, нежели она. Он киноартист, потрясающий воображение. О нем ходят легенды, как о небожителе. У него талант, о котором большинство лишь мечтает и которому завидует. А Келли просто хорошая медсестра, и Мэтт Хеннеси никак не может очутиться в ее жизни...

Келли сидела, безутешно рассматривая свое отражение в зеркале. Темные круги под воспаленными голубыми глазами, от макияжа, наложенного еще с вечера, ничего не осталось. Губы напоминают бутылочное горлышко, а волосы, завязанные хвостиком, выглядят неопрятно.

Келли хмыкнула. Нелепый резкий звук эхом отскочил от зелено-белых кафельных стен. Слишком глупо - верить в то, что Мэтт Хеннеси целовал это привидение.

Голубые глаза в зеркале сверкнули. Игра! Только игра. Вот почему Мэтт так себя вел. Возможно, ей следовало бы поступить аналогично. Он пригласил ее на завтрак в знак благодарности за гостеприимство. А потом снова исчезнет в голубой дымке, оставив ее наедине с ее проблемами. В каком-нибудь интервью он упомянет о забавном случае, когда спасся от сент-луисской прессы, прыгнув в машину незнакомой женщины. Да и Келли придется повторить эту историю под нажимом Мисси - для тех, кто еще не в курсе... Нужно немедленно освободиться от этого Хеннеси, она больше не вынесет.

Когда Келли вернулась к столу, Мэтт поднялся ей навстречу. Его лицо выражало озабоченность.

- Все в порядке? Она улыбнулась:

- Все чудесно.

Однако внутренний голос недоумевал, как она могла быть так взвинченна минуту назад и так спокойна теперь. Аутотренинг, объяснила она себе. Хорошая медсестра "Скорой помощи" должна сохранять невозмутимость при любых обстоятельствах. Однако ощущение нереальности оставалось.

- Я была слишком ошеломлена. Должно быть, из-за бессонной ночи.

- Ошеломлены?

На ее лице заиграла улыбка.

- Да, со вчерашнего вечера сюрпризов на меня свалилось больше, чем нужно.

- Тогда представьте, что с вами всего лишь Пол Мэтью. - Голос его звучал игриво. - Похоже, так будет лучше.

Келли помотала головой и вернулась к своему остывшему завтраку. Мэтт допивал кофе.

- Да нет, уже прошло. Я просто сделала то, что всегда проделываю с людьми, действующими мне на нервы.

- Что именно?

- Извольте, я объясню, - проговорила она, изящно покончив с яичницей и принявшись за ветчину. - Я часто вижу людей без одежды, это делает их проще. К сожалению, в вашем случае я излишне разнервничалась...

Он болезненно поморщился. А Келли за то время, что смотрела на него, обрела долгожданное равновесие.

- Вы разбудили мою фантазию. Я представила вас с вороном на голове.

Мэтт уставился на нее, не зная, как реагировать на эту выходку.

Келли рассеянно улыбнулась.

- Теперь вам известно, в каком виде я представляю вас.

- Так, - медленно проговорил Мэтт. - Вы медсестра. Рич сказал, что вы принимаете пострадавших в "Скорой помощи".

Келли бросила на него быстрый взгляд.

- Лишь тогда, когда не могу найти странного мужчину и соблазнить его в своем автомобиле. Он с облегчением улыбнулся.

- Жаль, что до вас я не был знаком с медсестрами из "Скорой помощи".

Келли лениво посмотрела на него и немного подалась вперед, чтобы придать своим словам больше веса:

- А мне в ответ следует сказать: "Вот здорово! И я раньше не была знакома со звездами киноэкрана!"

Мэтт улыбнулся. Его глаза светились от удовольствия.

- Вы явно обрели равновесие. Все в ваших руках.

Она улыбнулась в ответ. Однако почувствовала, как задрожали у нее колени. Определенно, этот парень - мечта многих. И, безусловно, он того стоит. Чтобы противостоять обаянию его широкой улыбки, Келли попыталась сменить тему:

- А чем вы занимаетесь в Сент-Луисе? Не самое подходящее место для киноидолов, с их-то возможностями!

Мэтт молчал, помешивая кофе. В его глазах сквозило лукавство.

- Почему вы думаете, что я расскажу?

- Хотя бы потому, что в самом начале нашего знакомства я не донесла на вас, когда вы исполняли роль Пола Мэтью.

- Я же говорил, - продолжил он весело, - что вы испытаете удовольствие от нашего знакомства. Ваша жизнь может улучшиться и наполниться сюрпризами. Горизонты расширились.

- Черт возьми, - отрезала она, слишком твердо ставя кофейную чашку на стол. - Вы опять за свое. Думаете, коль я живу на Среднем Западе и работаю медсестрой - моя жизнь и мои желания совершенно бессмысленны? К вашему сведению, я не ждала вас всю свою жизнь. И не мечтала о том, чтобы вы превратили мое бесцветное существование в сказку. Полагаю, вам не стоит больше читать хвалебные отзывы. Вы начинаете им верить!

- Мередит Мейсон, - коротко бросил он, прерывая поток ее негодования. Она недоуменно заморгала:

- Что-что?

Он улыбнулся, подавшись вперед через полированный столик.

- Вот почему я в Сент-Луисе. Мередит и я... Я приехал, чтобы сделать ей сюрприз.

- Представляю! Сама Мередит Мейсон! Он улыбнулся ее восклицанию:

- Союз века.

Мередит Мейсон, первая леди американского театра. Снежная королева. Величественная блондинка с прекрасными манерами. Ее отличают жесткие правила частной жизни, она считает ниже своего достоинства даже произносить слово "Голливуд", Любая бульварная газета дорого даст, чтобы узнать о том, как Мэтт -Хеннеси специально прикатил в Сент-Луис - поприсутствовать на спектакле с ее участием. Их встреча будет подобна свиданию троянской Елены с Гераклом...

Келли вспомнила про упоительный огонь, зажегшийся в ней от поцелуев Мэтта, и поймала себя на явном приступе ревности. Но немедленно отогнала ее.

- У вас хороший вкус, - проговорила она с широко открытыми глазами. - Вы оба в моде. Он нахмурился:

- До сих пор нам удавалось сохранить нашу тайну.

Келли понимающе улыбнулась.

- Удачно придумано. Достаточно одной минуты, чтобы кто-нибудь узнал вас в Сент-Луисе. И тогда вашу тайну разгадать будет так же легко, как сложить один и один.

Когда они двинулись к выходу, посетители кафе наконец-то узнали Мэтта Хеннеси.

- О Боже! - послышался театральный шепот. Уже в следующий момент шепот усилился, став более настойчивым и возбужденным. Келли первой заметила реакцию "зрительного зала".

- Это действительно он! Ты узнал его, Батман?

Мэтт обратил свои взоры на первую поклонницу. Расплывшаяся декольтированная дама средних лет улыбалась ему улыбкой продавца машин. На Келли она не обратила ни малейшего внимания.

- Вы Мэтт Хеннеси, не так ли? - полюбопытствовала дама, загораживая ему проход.

Когда Мэтт повернулся к ней, Келли не поверила своим глазам. Единственное слово, подходящее для описания того, что она увидела, было "лоск". Глаза и зубы Мэтта сверкали. Он улыбался, демонстрируя всем известные ямочки на щеках. Изящно и с достоинством он промурлыкал что-то в ответ на восторженные комплименты своей поклонницы.

В считанные минуты его обступила толпа. Все стремились коснуться руки Мэтта. Глаза обожателей фиксировали каждое движение своего кумира. Он быстро пожимал руки, протискиваясь к выходу. Не останавливаясь, черкал автографы на салфетках и сыпал банальностями подобострастным людям, еще десять минут назад купавшимся в самодовольстве. Даже желеобразная официантка, как и предполагала Келли, увязалась за Мэттом, по-собачьи демонстрируя свою преданность.

Келли пробиралась к машине вдоль окон и благодарила судьбу за свою миниатюрность. Вот наконец и ее машина.

Мэтт в это время, пятясь, выходил из кафе. Автомобиль тронулся с открытой дверцей: Келли даже не успела закрыть ее, спасаясь от преследователей. Кое-кто пустился за ними в погоню, но Келли знала Вебстер как свои пять пальцев здесь множество боковых улиц, где легко затеряться.

- Почему бы вам не работать шофером? - выкрикнул Мэтт, когда Келли резко свернула на скоростную трассу.

Она возбужденно улыбнулась.

- Вы не сможете обеспечить мне страховку.

- Смогу, не беспокойтесь.

- Какое захватывающее представление! Как ловко вы с ними управились!

- У меня большая практика.

Он не был в восторге от случившегося в кафе. Однако Келли предупреждала его. То же самое может произойти в любом другом людном месте, где узнают Мэтта. Так что всюду его ждет одно и то же.

Келли подъехала к отелю, который назвал ей Мэтт, и выключила двигатель. Мэтт повернулся к ней.

- Вы хорошая спортсменка, Келли. Она улыбнулась, немного неуверенно:

- Знаю.

Он потянулся к ее руке, и Келли испугалась, что вновь не сможет совладать со своими чувствами.

- Когда будете в Лос-Анджелесе, дайте мне возможность отплатить за ваше гостеприимство. Келли не удержалась от иронии:

- Вы разыгрываете только поклонников - или друзей тоже? Он вздрогнул:

- Не слишком много благодарности за вашу помощь, не так ли?

- Все в порядке, - искренне откликнулась она. - Прежде у меня не было знакомых кинозвезд. Вы не так плохи для первого знакомства.

Улыбка не сходила с его лица. Но когда он дотронулся до ее подбородка, глаза его были серьезнее, чем голос:

- Это и для меня впервые - прыгнуть в машину прекрасной женщины. Мне невероятно повезло. Спасибо, Келли.

Ее губы сами растянулись в улыбке. Напрасно она пыталась спрятаться от его пристального взгляда.

Он быстро наклонился, чтобы ее поцеловать, и в глазах у него она увидела смущение.

И вот Мэтт уже стоит на тротуаре. Он уходит.

Келли не двигалась с места, все еще чувствуя его губы и его прикосновение. Она смотрела ему в спину, когда он открывал дверь отеля, но не нашла в себе сил, чтобы помахать на прощанье рукой. Она ощутила внезапную слабость и недовольство собой. Пора было возвращаться в свой пустой дом - подводить итог собственной жизни.

Долго еще Келли смотрела на дверь и не могла отвести от нее взгляда.

Глава 3

Проснулась Келли ближе к вечеру. Первое, что она сделала, - это включила телефон. Теперь надо было покормить старого Фрица - пестрого благодушного кота, всеобщего любимца, столовавшегося по очереди в окрестных домах. Сегодня была очередь Келли кормить его, и Фриц путался у нее под ногами, мешая делать домашние дела.

Его весьма огорчило, что в самый разгар подготовки трапезы зазвонил телефон и Келли пришлось подойти. Фриц гордо приблизился к Келли с упрямым желанием протиснуться между ее икрами. И настойчиво принялся бить хвостом по ее ноге.

- Перестань, старый плут, - одернула Фрица Келли, улыбаясь и держа трубку возле уха. - Алло?

- Что за плут? Это он? Черт возьми, Келли, чем вы там занимаетесь целый день? Я звоню тебе сотый раз! Ну-ка сознавайся, крошка. А потом пригласи меня к себе. Буду очень признательна.

- Мисси, о чем ты? Я не знаю, чем занимался Фриц, потому что спала. Я выключала телефон.

- Спала? Ты что, с ума сошла? Знаешь, сколько сейчас времени?

Келли безуспешно пыталась избавиться от хвоста Фрица - он бил все сильнее.

- Мисси, я чувствую, ты в бешенстве. Объясни мне, из-за чего, и постарайся утихомириться.

На другом конце провода послышался тяжелый вздох. Словно Мисси хотела набраться терпения, разговаривая с тупым и лживым ребенком. Келли представила себе, как Мисси раздраженно округляет карие глаза.

- Разве мы с тобой не старые друзья, Келли? И не прошли вместе огонь и воду?

- Верно. Но пойми, Мисси, Фриц ждет, чтобы я его покормила.

- А я всю жизнь жду мужчину, похожего на Мэтта Хеннеси.

Келли охнула и едва не села на пол.

- Небольшая разрядка, да? Но только мне не нужны твои "охи". Мне нужны подробности, я хочу знать, какого черта ты не позвонила сегодня утром своим лучшим друзьям?!

- Да что случилось?

Келли больше не замечала нетерпеливых атак Фрица.

- Утренние новости! Мне позвонила Дженни. Она видела кадры, где Мэтт Хеннеси прыгает в твой автомобиль.

- В "Новостях"? Не может быть!

- Тебе не удастся скрыть знакомство с Хеннеси, как бы ты ни старалась! Ты не рассказала об этом даже мне! - укоряла ее Мисси.

- Но я не знала, что он Хеннеси.

Тут Фриц предпринял очередную попытку привлечь внимание Келли, но потерпев поражение, наконец прыгнул на стол - поближе к открытой консервной банке. В другое время Келли непременно бы наказала его.

- Ты не знала? - с недоверием переспросила Мисси.

- Надеюсь, ты сама расскажешь мне что-нибудь об этом супермене. И о том, что говорили о нем сегодня утром в "Новостях". Я правда не знала, кто он такой.

Понимая, что краткое изложение последних событий вряд ли удовлетворит любопытство подруги, Келли рассказала ей о своем приключении со всеми подробностями. Келли представляла, насколько утренняя сцена поразила Рича, и была уверена, что он-то и взбаламутил Мисси.

- Мэтт Хеннеси целовал тебя?

- И я до сих пор жива, - сухо парировала Келли. Но, вспомнив об этих поцелуях, она едва не задохнулась.

- Хорошо. По крайней мере мы сможем разрезать на куски простыню, на которой спал Мэтт Хеннеси, и продать их на сувениры.

- Не дури, Мисси.

- Ну ладно. Когда он снова придет, позовешь меня или позволишь хотя бы посидеть у тебя на крыльце?

Келли вздохнула.

- Он не придет. Он вернулся в свою жизнь - жизнь Мэтта Хеннеси. Все встало на свои места. Повисла пауза. Голос Мисси стал тише:

- Ладно, я загляну к тебе попозже. Мы должны быть начеку.

Келли усмехнулась: как ей повезло с подругой!

- Спасибо за заботу, Мисси. Увидимся. Она повесила трубку и взглянула на Фрица, покончившего с консервами. А Фриц в свою очередь смотрел на нее, довольно разлегшись на полу. Келли улыбнулась мужеству Фрица и не тронула его.

Но едва она начала готовить обед, как на нее нахлынули воспоминания о прошедших сутках. И пришлось признать, что она была счастлива, словно попала в мир сбывшейся мечты. Будто добрая фея вознаградила ее за скромную жизнь двенадцатью часами в обществе короля кино. И Келли с благодарностью приняла чудесный подарок.

К чести Келли, надо заметить, что она находила в себе силы отвечать Мэтту Хеннеси и разговаривала с ним не заикаясь - за одним маленьким исключением. Он дважды поцеловал ее шутки ради, а она дважды получала возможность спасти его от толпы. Хорошо, что их встреча не продлилась дольше, потому что ей было тоскливо от разлуки с ним, а это удивляло и даже пугало ее.

Второй телефонный звонок прервал ее воспоминания. Она выкинула за дверь Фрица и не стала подходить к аппарату. Но вот позвонили опять, и она все же сняла трубку.

- Миссис Берн, я из "Новостей". Вы можете сообщить мне информацию о вашей связи с Мэттом Хеннеси?

Келли вздохнула.

- Я помогла ему избавиться от репортеров - он не хотел их видеть. Вот и все. До свидания.

Четыре следующих звонка были точно такими же К пятому Келли уже еле сдерживалась. Она принялась повторять очередному репортеру заученную уже фразу, но он прервал ее:

- Извините, мадам, но мы только что говорили с мистером Хеннеси. Он признал факт продолжительной связи с вами. И сказал, что вы познакомились на антикварном аукционе и с тех пор регулярно видитесь. Мы надеемся получить у вас интервью для прямого эфира в вечерних "Новостях". Через пятнадцать минут у вас будут репортеры.

Келли растерянно молчала.

- Миссис Берн! - забеспокоились на том конце провода.

Зазвонил дверной звонок. Келли очнулась и посмотрела на дверь.

- Миссис Берн, вы слушаете?

- Да, слушаю. Но вы не переступите порог моего дома до тех пор, пока не оставите мысли о прямом эфире. Обратитесь за подробностями к мистеру Хеннеси, - добавила она дрогнувшим голосом и повесила трубку.

Вновь затрезвонил дверной звонок. Неужели это Мисси? Обычно ей требуется час, чтобы сделать макияж. Вдруг новая мысль, точно кипятком, окатила Келли, и она испуганно глянула вниз: а если там не Мисси, а репортеры? Примчались, чтобы состряпать передачу из ее отношений с Мэттом?

Она осторожно выглянула из окна. Но не обнаружила ни кинокамер, ни Мисси. Внизу стоял заурядный седан. Келли показалось, что на пассажирском месте сидит какая-то женщина.

- Кто здесь? - выдавила она наконец, готовая дать отпор любому репортеру.

- Келли, мне надо поговорить с вами. Ноги с трудом удержали ее. Не помня себя, Келли распахнула дверь. Перед ней стоял Мэтт. На сей раз он был в строгом темном костюме и гладко выбрит. Мэтт улыбался чуть извиняющейся улыбкой, и на щеках его играли ямочки. Но Келли не могла больше сдерживаться.

- Полагаю, вы прибыли, поскольку здесь собираются делать репортаж в прямом эфире? О нашей с вами давней связи? - вскричала она.

- Келли...

- Не называйте меня Келли! Собственно, кто вы такой? Разве я дала вам повод так со мной обращаться?

- Келли, вы устраиваете сцену, - терпеливо сказал он. - Позвольте войти и объяснить вам все.

- Никогда в жизни! Уходите! Оставьте меня в покое!

- Но вы должны понять...

Он стоял против света, не замечая мотыльков, бившихся вокруг его головы. Келли знала, что голос у нее звонкий, и сообразила, что соседи тоже смотрели утренние "Новости". Они были слишком вежливы для того, чтобы надоедать ей расспросами, однако следующего репортажа целый день ждали у своих окон. И вот теперь смотрят его в стереоизображении.

- Заходите, - проворчала она и повернулась на каблуках, готовая драться за свою честь. Мэтт молча последовал за ней.

- Знаете, когда вы в бешенстве, вы... Она молниеносно повернулась к нему и предостерегающе подняла палец:

- Молчите. Он улыбнулся:

- Хорошо. Вы по-прежнему очаровательны. Однако вы можете быть чуточку ведьмой - когда захотите.

- Я умею постоять за себя, - грозно предупредила она. - Дождитесь только следующего репортера!

- Именно об этом я и хотел с вами поговорить. - Он подошел к дивану. - Мы можем сюда присесть?

Келли гордо прошествовала к креслу с гнутой спинкой. На мгновение ей почудилось, будто Мэтт смотрит на нее уже не так приветливо. Она чувствовала себя гораздо лучше после шести часов сна, но еще не успела принять душ. Она была в джинсах и старой рубашке Майкла, завязанной узлом на животе, а грязные волосы, собранные в жалкий хвостик, висели вдоль спины. Мэтт же выглядел так, словно сошел с рекламной картинки.

Он сел на краешек дивана, подавшись вперед. Руки вместе, локти на коленях. Весь напряженное внимание. Любопытно, кого он играет на сей раз? - подумала Келли.

- Что у вас с телефоном? Я пытался связаться с вами несколько часов кряду, - начал он. Голос звучал искренне.

- Я спала. После ночного дежурства я всегда отключаю телефон, - сидя прямо и неприступно, ответила она.

- Репортеры опередили меня, а я ведь хотел заранее спросить вас, что вы думаете обо всем этом.

- Вы собираетесь предложить им новую версию вашей личной жизни?

Ему бы следовало оскорбиться, но он лишь улыбнулся:

- Это великолепный план. Если вы поможете.

- И в чем же он заключается?

Он поднялся, чтобы придать больше веса своим словам, и пересек комнату. Встал у камина и повернулся к Келли. Она прочла в его глазах воодушевление.

- Мне нужно как-то мотивировать свой приезд сюда, - объяснил он, - чтобы отвлечь внимание этих ищеек от Мередит.

- Науськивая их на меня?

Мэтт сделал несколько шагов к Келли. И снова она попала в поле притяжения его взгляда. Когда Мэтт сел лицом к ней, на соседний стул, у нее застучало в висках, и она бессознательно отодвинулась.

- Я предлагаю вам стоящее дело, - продолжал он, подавшись вперед. Станьте на две недели моей леди. Я поведу вас в роскошные рестораны, вы будете сидеть на лучших местах в театре. И вообще получите все, что вам заблагорассудится. Полетите в какой-нибудь город только затем, чтобы там пообедать. Они поднимут шумиху вокруг нас и оставят Мередит в покое.

- Но если вы будете все время со мной, вы не увидите свою Мередит...

Он улыбнулся, довольный явно приближающейся капитуляцией.

- Я буду с вами тогда, когда она занята в театре.

Келли отвернулась от него.

- И за такую ничтожную плату пресса целых полгода станет преследовать меня каждую секунду!

- Все, что они получат, - это фильм о том, как вы увезли меня в своей машине. То, что я узнал о вас за истекшие два дня, позволяет надеяться: вы прекрасно управитесь с прессой. Видит Бог, вы спасли меня.

- Проводите политику кнута и пряника? Она смерила его оценивающим взглядом.

- Единственное, что я должна вам сказать, - это то, что вы хорошо выучиваете роль, прежде чем выходите на сцену.

Он с облегчением засмеялся.

- Воспринимайте это как путешествие на остров фантазии. В самом деле, неужто вам не хочется провести две недели в непосредственной близости от сливок общества? Подумайте - предстоящие четырнадцать дней станут для вас незабываемыми. Вы на свой вкус выберете экскурсии и развлечения, а я вас туда доставлю. Я буду галантнейшим джентльменом, а от вас потребуется лишь общение с прессой. Это вам вполне по плечу, вы уже доказали. Я предлагаю вам поиграть в игру. Поиграйте в мою игру, Кел!

Только мертвый устоял бы перед таким предложением. Какая женщина откажется пройтись рука об руку с самим Мэттом Хеннеси? Он красив, умен, обаятелен просто сказочный принц. Она будет купаться в неге изобилия и богатства. Раньше ей доводилось лишь слышать о вечеринках и поздних нью-йоркских обедах, где собирались самые громкие знаменитости и высший свет. А теперь Мэтт предлагает все это ей, Келли! Он сам выбрал ее. Келли порой хотелось, чтобы ей завидовали, а не сочувствовали. За это она многое бы отдала...

А в полночь она будет надевать тапочки, вернувшись в свой пустой дом на тихой улице или в больницу в предместье Сент-Луиса. Все предопределено.

Когда закончатся эти две недели, она останется одна в своем доме, опустевшем после гибели Майкла. И тогда, после краткого, подобного ослепительной вспышке, пребывания здесь великолепного Мэтта Хеннеси, дом Келли станет еще более пустым. Она вернется сюда, чтобы снова начать приспосабливаться к одиночеству. Тишина станет еще отчетливее, а ее оковы еще крепче.

Келли поглядела на ярко сияющие глаза Мэтта, на его улыбающиеся губы и подумала, что всего за несколько мгновений он успел разбередить ей душу. И это причинило ей новую боль.

И тут Келли припомнила, что Мэтт уже общался с журналистами, не ставя ее в известность. Словно был уверен в ее мнении или оно просто не имело для него значения. Неужели он такой бесчувственный? Он прожил последние четыре года как баловень судьбы: каждое его желание исполнялось, прежде чем он сам успевал его осознать. Но подобное исключительное внимание и лесть не могут продолжаться вечно. Келли просто не представляла себе, как сложится в дальнейшем судьба Мэтта Хеннеси и что станет с его выверенным амплуа "доброго малого". Она видела его перед толпой поклонников - он обращался к ним, точно духовный целитель. Прессу ослепить труднее, но, без всяких сомнений, этот человек очарует и прессу. Он обаятелен и красив, это свойство он приобрел, став "звездой". Действительно ли она хочет быть втянутой в его игры? Хочет ли одно мгновение пожить его жизнью, а затем вновь остаться одной?

- Нет, - отрезала она, спустившись на землю. Лицо Мэтта погрустнело.

- Келли, подумайте.

- Я не в экстазе от вашего предложения, Мэтт. Мой ответ - отрицательный. Это слишком не правдоподобно. Не думаю, что мне бы понравилась эта затея, будь я на месте Мередит.

- А ей понравилась. - Он поднялся и приблизился к Келли. - Мередит зациклена на неприкосновенности своей частной жизни, и я представляю серьезную угрозу ее спокойствию. Благодаря нашему плану след Мередит будет потерян.

- Вы всегда подгадываете свои поездки к ее гастролям? Или вы случайно оказались на Среднем Западе вместе?

- Нет, мы не планируем совместных поездок. Это получилось только здесь, один-единственный раз. И Мередит уже сказала мне, чтобы я больше не делал ей сюрпризов.

Взгляд, который Келли бросила на Мэтта, не вызывал сомнений в том, как она реагирует на его предложение.

- Наймите актрису на мою роль, - предложила она сухо, - которая выглядит более подходяще.

Он остановился перед ней, глядя сверху вниз. За спиной у нее стоял стул, и это отрезало ей путь к отступлению. Снова она остро ощутила его близость и какой-то жар во всем теле.

- Более подходяще, чем что? - спросил он. Его голос звучал как музыка: убедительная декламация, беспокойный и искренний ритм речи. Келли печально усмехнулась, разведя руками:

- Нужно, чтобы нам поверили, как вы понимаете. Кто из них, будучи в здравом уме и твердой памяти, поверит, что я - последнее сердечное увлечение Мэтта Хеннеси?

Мэтт коснулся ее подбородка двумя пальцами и приподнял его - так, чтобы ей пришлось смотреть прямо в его тихо смеющиеся глаза.

- Не принижайте себя так, Келли. Если бы вы не были такой, какая вы есть, я бы выпрыгнул из вашего автомобиля и обратился в бегство.

Искренность его зеленых глаз помешала ей ответить сразу. Наконец Келли справилась со своим волнением.

- Сомневаюсь, - едва слышно промолвила она. - Вы бы уехали и со слонихой, будь у нее скоростной автомобиль.

Теперь в его глазах застыл ужас. Она почувствовала, как напряглась его рука. Но у нее не хватило бы сил вырваться, даже если бы близость Мэтта начала искушать ее.

- Разве ваш муж не говорил вам, как вы прекрасны? - требовательно спросил он. Келли отшатнулась, сверкая глазами:

- Иногда вы деликатны, как молоток, вы знаете об этом? Вламываетесь в мою жизнь, будто имеете Богом данные права! Я не раз уже говорила вам об этом, Мэтт. Вы яркая личность, но я не могу перестраивать предстоящие две недели моей жизни исключительно ради ваших нужд. Это мне не подходит. - Мягкость ее тона сгладила резкость слов; - Вы должны объяснить репортерам, что они заблуждались и до вчерашнего дня мы с вами не знали друг друга.

И тут раздался телефонный звонок. Оба посмотрели на телефон.

- Можете начать прямо сейчас, - заявила Келли. Отстранив Мэтта, она гордо прошествовала к аппарату, подняла трубку - и протянула ему. В этом и заключалась ее ошибка, следовало быть осмотрительнее.

С триумфальной усмешкой он взял трубку. И в следующую минуту возбужденно приветствовал звонящего:

- Да, о да.., истинная правда. Я приехал в Сент-Луис только вчера. Я надеюсь видеться с Келли две следующие недели, поскольку график ее работы позволяет это.

- Эй, погодите! - возмущалась Келли, пытаясь выхватить у Мэтта трубку. Не говорите гак! Черт возьми, я же не согласилась!

Однако ее отчаянные протесты ни к чему не привели. Мэтт словно и не слышал, он так и не подпустил ее к телефону.

- Нет, я сейчас уезжаю. Я приму во внимание вашу просьбу об эксклюзивном интервью, если вы не станете беспокоить Келли. Обсудим при первом удобном случае - видимо, в пятницу. Уверен, что мы увидимся в городе... Да, благодарю... И вам того же. До свидания.

Келли была в ярости. Он снова подставил ее, будто она только что не объяснила ему причины своего отказа.

- Разве вы считаетесь с кем-нибудь, кроме себя?! - выпалила она, уперев руки в бока. - Я отказываюсь. Повторяю - нет! Не собираюсь ввязываться в это дело. И чем больше вы будете настаивать, тем больше я стану упорствовать. Я не буду играть в вашу игру, мистер Хеннеси. И хватит об этом.

Он молча притянул ее к себе, Келли даже не успела возразить: она подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза, ее губы открылись для выражения протеста - и он поймал их. Сила его поцелуя отбросила ее голову назад. Она не могла дышать, не могла двигаться. Келли боролась с собой, зная, как трудно устоять перед ним. Но тщетно: в паузах между гулкими ударами своего сердца она чувствовала, что растворяется в объятиях Мэтта, прижимающего ее к своему сильному телу.

Внезапно он отстранился. Его лицо было рядом, а в глазах появилась невероятная мягкость. Они искали ответного взгляда Келли.

- Я хочу показать вам лучшие фильмы. Дайте мне возможность познакомить вас с настоящим Кларком Гейблом. Берите все тепленьким, и вы почувствуете себя на коне.

Быстро поцеловав ее в губы, он выпрямился.

- Я не хочу, чтобы вы делали это для меня, Келли. Я хочу, чтобы вы сделали это для себя. Я позвоню вам завтра.

И он ушел.

Казалось, прошло лишь несколько минут после его ухода, и снова раздался звонок в дверь. Келли вздрогнула, как от удара. Она все еще стояла на том самом месте, где Мэтт оставил ее.

И прежде чем успела подойти к двери, в дом влетела высокая блондинка. В ее тщательно накрашенных глазах полыхало пламя.

- Нет, Мисси, история с Мэттом Хеннеси не закончена, - копируя бесстрастный тон Келли, заявила она. - Правильно, что я не верю тебе. Иначе опять упустила бы его.

Келли посмотрела на подругу отсутствующим взглядом:

- Он снова удивил меня. Мисси рассмеялась.

- Он чертовски удивил и меня. Я думала, это Рич.

Не сговариваясь, обе заспешили на кухню.

- Келли, он такой милый - остановился и заговорил со мной, словно знает меня всю жизнь... Я загородила ему дорогу, когда увидела, что это он. И знаешь, кто был рядом с ним в машине? Не поверишь, могу поклясться!

- Мередит Мейсон.

Мисси остановила свой словесный поток, удивившись печальному голосу Келли.

- Совершенно верно. Но, малышка, в чем дело? Почему ты выглядишь такой подавленной? Ведь ты только что общалась с самым красивым мужчиной Америки! Впрочем, я тоже была бы в депрессии, если бы он застал меня не в форме.

Возникла минутная пауза. Мисси вытащила из сумки бутылку содовой, чтобы собраться с мыслями.

- Откуда тебе известно, что в машине сидела Мередит Мейсон? Сама Мередит Мейсон, вот это да!

Келли улыбнулась. Теперь она даже радовалась тому, что пришла Мисси. Здравый смысл подружки помог ей в эти бурные дни.

Келли была моложе Мисси почти на четыре года. Они познакомились на работе, когда Мисси перешла в "Скорую помощь" и села на вызовы. Она обладала великолепной фигурой, хорошим ростом и "отборными", по ее собственному выражению, светлыми волосами при карих глазах. Мисси всегда одевалась тщательно и даже на работе тайком подправляла свой маникюр. Она гордилась тем, что находит себе по крайней мере раз в неделю новую любовь, и без устали опекала Келли и прочих друзей - тех, кто в этом нуждался. Было истинным удовольствием вылавливать из огнедышащего потока ее слов существенные факты. Лучше всех это удавалось Келли.

- Так что ты хотела узнать, Мисси? - спросила Келли, вытаскивая пакет с воздушной кукурузой и начиная чувствовать реальность собственной жизни.

- Прежде всего - почему ты выглядишь так, словно у тебя только что сдох любимый козел?

- Давай присядем, и я тебе все объясню, - предложила Келли. - Но сначала сделай одолжение - выключи телефон.

Мисси удивленно глянула на подругу. Пожала плечами и выдернула из розетки провод.

К тому времени, когда Келли закончила свой рассказ и комментарии к нему, по телевидению уже показали половину фильма, который Келли хотелось посмотреть. Но Мисси не дала ей посмотреть и вторую половину.

- Ты что, с ума сошла? - спросила она, просыпая воздушную кукурузу на ковер. - Ты в своем уме? Разве ты не понимаешь, что он тебе предлагает?

- Понимаю, - сухо ответила Келли, уставившись в телевизор. - Луну, звезды и небо в придачу. Разве не так? Но я не из тех, кто хочет гулять по "Диснейленду" бесплатно. За все нужно платить.

- Видит небо, я не верю тебе. Ты говоришь так, будто предстоит провести две недели в компании дантиста. Это же Мэтт Хеннеси! Ты соображаешь, о ком говоришь? Он готов удовлетворить каждую твою прихоть - ну, почти каждую, - не связывая тебя никакими обязательствами. Если тебя интересует мое мнение, я скажу: тебе следует принять его предложение. Ни один человек, находящийся в здравом уме, не откажется от такого шанса. Две недели с Мэттом Хеннеси? Милая, если бы у меня появился такой шанс, к концу этого срока он бы напрочь забыл, кого это там зовут Мередит Мейсон, или умер от истощения. Если бы я верила в то, что ты так апатична не только на словах, но и на деле, я бы отправила тебя в монастырь.

Келли оторвалась от Сэма Джеффи - так звали героя фильма - и поглядела на скептически настроенную Мисси, засыпавшую воздушной кукурузой не только ковер, но теперь уже и владелицу ковра. Однако присутствие Мисси действительно помогало.

- Я рада, что ты со мной, Мисси. Потому что мне не приходится объяснять и растолковывать, что я еще не готова.., хороводиться с кем-нибудь типа Мэтта Хеннеси.

- Трусишь? Да ты не будешь вовлечена ни во что серьезное. Вы станете друзьями - как с Ричем. С той лишь разницей, что в обществе Мэтта гораздо веселее.

- Мисси!

- Не морочь голову, малышка. Мне нравится Рич. Но лишь как хирург, специализирующийся на грыжах.

Впервые за этот день Келли улыбнулась.

- Я ценю твое участие, Мисси. Но мне не нужны стрессы. Мне нужна стабильность.

- Келли, сколько мусора у тебя в голове! Ты киснешь в своей стабильности. Прямо на глазах превращаешься в старую вдову. Все, что тебе нужно, - это взбить волосы и побрызгать их лаком с блестками. И одеться в шикарном магазине - так, чтобы даже у Билла Бласса ервоклассный американский модельер.> дух захватило. Я научу тебя, и они все будут валяться у тебя в ногах. Ты знаешь, я бы убилась за такие глаза, как у тебя. Голубые глаза и естественные, свои черные ресницы. Это же чудо! Ты даже не пользуешься тенями. Я просто подыхаю от зависти! Тебе необходимо раскрепоститься, пока ты в поле зрения Мэтта Хеннеси. Произвести фурор - вот что тебе на самом деле надо.

Келли пропустила ее монолог мимо ушей. На экране был Кэри Грант, и она не хотела отвлекаться. Гремели ружейные залпы, статисты в начищенных до блеска сапогах дрались врукопашную... Келли любила сюжеты, уводящие от реальности. Она никогда не встречала Кэри Гранта в жизни и потому идеализировала его.

Мисси сидела поодаль до конца фильма. Но последовавшая за ним поэма в честь Сэма Джеффи дала ей возможность присовокупить к уже сказанному новый аргумент.

- Только подумай, - заметила она лаконично. - Он перевоплотился, как Верховный лама из Шангри-Ла. Перед тобой с Мэттом будут открыты все двери.

- Я не смогу. Я работаю на этой неделе.

- Кто-нибудь тебя подменит. После всего случившегося о тебе и Мэтте знает в городе каждый.

Келли, вздохнув, подняла перевернувшийся пакет с воздушной кукурузой.

- Мисси, будь другом, хоть раз прими мою сторону.

Мисси встала перед ней с непривычно серьезным лицом.

- Нет, Келли. Ты не живешь с того времени, как умер Майкл. Вернись к жизни. Ты удивишься, когда поймешь, как много теряешь.

Усталые глаза Келли выражали озабоченность.

- У меня такое чувство, что, если бы он не был Мэттом Хеннеси, ты не уговаривала бы меня столь настойчиво.

Мисси самодовольно ухмыльнулась.

- Разумеется. Жизнь редко дает нам шанс.

- Если ты так жаждешь видеть его - прими сама его предложение.

Мисси снова усмехнулась, и Келли прочла в ее глазах недовольство.

- Этот дурень предпочел тебя.

Келли уже не знала, что хуже: атаки репортеров или Мисси. Мэтт давил на нее, а Мисси - еще сильнее, но когда они действовали заодно, это было выше ее сил.

Проводив подругу до дверей, Келли предупреждающе подняла палец:

- Мисси, завтра на работе - ни слова об этом. Буду уговаривать Мэтта, чтобы оставил меня в покое. Тогда я смогу наконец вернуть свою жизнь в нормальное русло.

Мисси только улыбнулась.

- Ты недооцениваешь силу убеждения Мэтта. Или силу собственного притяжения.

К пяти часам следующего дня Келли поняла, что она и впрямь недооценила упорство Мэтта Хеннеси.

Глава 4

День начался относительно спокойно. Во избежание очередных звонков Келли отключила телефон. Проспала до девяти, затем позавтракала под программу Фила Донахью, в которой обсуждалась легализация наркотиков. Был понедельник, и потому она сделала покупки на неделю, затем вымыла и натерла пол и, наконец, позволила себе двадцатиминутную ванну с хорошей книгой.

Работа спасала Келли от одиночества, а книга должна была спасти от мыслей о Мэтте. Но едва Келли погрузилась в горячую воду, как сразу же вспомнила восхитительный огонь от прикосновения Мэтта и его гипнотизирующие глаза. Хотя Келли понимала, что приняла разумное решение, ей было очень грустно. Словно она потеряла что-то очень для нее дорогое.

Как всегда, на работу она приехала в два пятнадцать.

Только на работе Келли освобождалась от гнетущего ощущения пустоты. Надев халат и головной убор медсестры, Келли отправилась в комнату отдыха младшего медперсонала с книгой и бутылкой содовой. Ее смена начиналась в три часа.

Иногда ей приходило на ум, что суматошная атмосфера, царящая у нее на работе, в действительности более домашняя, чем та, что окружает ее дома. Здесь она могла реализовать себя. Никто не ждал от нее ни больше, ни меньше того, что она могла дать. Здесь Келли всегда чувствовала себя комфортно, независимо от того, чем занималась. А компания друзей врачевала ее от любых бед и горестей, что давили на нее в старом доме на улице Вязов.

Но сегодня все оказалось совсем иначе. После выпуска "Новостей" Келли стала знаменита! Все жаждали прикоснуться к славе - неважно, из вторых или третьих рук. Каждый приветствовал ее нетерпеливым взглядом, и у всех на губах застыли одни и те же вопросы: "Как она нашла Мэтта Хеннеси? Так ли он галантен в жизни, как во время вручения призов и в своих фильмах?"

Семь сестер окружили ее около умывальника, пока она переодевалась. Десять других толпились в комнате отдыха. Трое ее друзей, которые уже давно знали ее и были уверены, что у нее ни с кем - до Мэтта Хеннеси - не было ничего серьезного, принесли кинокамеры. На всякий случай: вдруг удастся запечатлеть для потомства счастливую чету? История Золушки, похоже, все еще не утратила своей популярности.

"Приятную" встречу главной героини дня довершила попечительница больницы восьмидесятилетняя монахиня, напрочь лишенная чувства юмора, зато в избытке наделенная нетерпимостью. Сестра Агата жадно ловила намеки на скандал и сверлила преступницу суровым взглядом. Старая монахиня уже вынесла свой приговор, и Келли даже не стоило ничего объяснять.

Пик внимания к Келли пришелся на обед.

За последние полчаса лишь несколько человек из других отделений заглянули узнать что-нибудь новенькое. Келли ждала Мисси перед кабинетом с медикаментами, чтобы вместе пойти в кафе.

По-кошачьи хитрая ухмылка появившейся в дверях подруги заставила Келли вздрогнуть. Боже мой, опять все сначала...

- Пойдем обедать, - сказала Мисси.

Все двинулись за ними.

Во дворе подобно монументу стоял высокий, полный достоинства мужчина. Он смотрел прямо перед собой, держа в руке шоферскую кепку военного образца. У ворот Келли разглядела длинный лимузин с затемненными стеклами и догадалась, что шофер прибыл на этом лимузине.

Когда Келли в окружении свиты приблизилась, шофер оторвал взгляд от стены и повернулся к Келли с любезным поклоном. Его обхождение напомнило Келли старинный фильм, и она с трудом удержалась от реверанса.

- Извините, миссис Келли Берн - это вы? У незнакомца оказался бруклинский акцент, и она забеспокоилась: кто это такой?

Едва Келли кивнула, шофер сделал шаг в сторону, и она увидела за ним другого человека. Небольшого роста, молодого, худощавого и еще более почтительного. На нем был великолепно сшитый костюм, и он осторожно держал две громоздкие коробки. На одной из коробок Келли заметила марку известной фирмы одежды "Нейман Маркус".

Келли чуть слышно застонала, а шепот за ее спиной усилился. Молодой человек шагнул вперед, вежливо улыбнулся:

- Это для вас, миссис.

Продолжая улыбаться, он приподнял другую коробку - не маркированную, явно из цветочного магазина.

Келли вдруг почувствовала, что ее так и подмывает захихикать. Тем не менее она умудрилась изобразить абсолютную невозмутимость.

- О, - покачала она головой, - полагаю, вам нужна другая Келли Берн. Вы ошиблись.

Но Мисси со свойственным ей тактом тут же вмешалась.

- Не будь идиоткой! - прошипела она в ухо Келли и обратилась к молодому человеку:

- Она просто разволновалась. Спасибо вам большое.

Мисси так быстро выхватила у него коробку, что Келли и глазом не успела моргнуть.

Едва Мисси открыла коробку, воздух наполнился изысканным ароматом. "Зрители" разинули в изумлении рты: три дюжины алых роз на длинных стеблях нежились в складках шелка. Всеобщее возбуждение росло, и Келли стало даже страшно.

Прежде с ней не случалось ничего подобного, и ей пришлось признать: Мэтт умеет красиво ухаживать. Жаль только, что при таком скоплении народа.

- Дорогая...

Келли повернулась на голос Мисси и увидела, что та читает вслух зажатую в наманикюренных пальцах маленькую карточку. Келли предприняла попытку вырвать ее - разумеется, неудачную.

- "Дорогая, - продолжила Мисси, - знал, что найду тебя здесь. Не забудь про пятницу. Мы приглашены прокатиться на "Королеве Дельты". Пока, моя любовь. Мэтт. Постскриптум. Надень мои подарки. Сделай это для меня".

Мисси улыбалась. Толпа медсестер обступила Келли плотным кольцом. Ей пришлось снова подавить глупый, растерянный смешок. Молодой человек протягивал ей коробку от фирмы "Нейман Маркус".

- Мистер Хеннеси предупредил, что у вас мало времени. Он знал, что вы будете заняты. Пожалуйста, возьмите, и мы вас больше не задержим.

Однако Келли не желала помочь ему выполнить поручение Мэтта.

- А если я не возьму ваши коробки? - спросила она.

Публика разинула рты. Лоб посланца перерезали морщины, а маленькие живые глазки забегали.

- Боюсь, тогда мы не сможем уйти. Мистер Хеннеси просил нас не уходить до тех пор, пока вы не примете все три его подарка.

- Так я и знала, - сухо заметила Келли.

- А где третий? - в глазах у Мисси появился голодный блеск.

Молодой человек согласно кивнул, и Мисси ловко освободила его от коробки с маркой "Нейман Маркус", дабы он смог достать из кармана следующую. Это оказался маленький черный бархатный футляр, заставивший зрителей вытянуть шеи.

Келли изумилась еще сильнее. Теперь она испытывала не только большую неловкость, в ней поднималась волна раздражения. Ситуация усложнилась еще больше.

- Я прошу вас передать мистеру Хеннеси, - широко улыбнувшись, начала Келли, - что подобный поступок слишком откровенно выдает его профессию.

Мисси отреагировала мгновенно, с такой силой впихнув большую коробку в руки Келли, что та потеряла равновесие.

- Передайте мистеру Хеннеси благодарность.

Сейчас мы отнесем его подарки в служебную комнату, а когда наша смена закончится, отвезем их домой к Келли.

Мисси одарила мужчин своей самой обаятельной улыбкой и схватила футляр от ювелира, прежде чем Келли успела ей помешать.

Двое посыльных не тратили больше времени. Шофер, поклонившись, направился к автомобилю, а молодой человек скороговоркой произнес:

- Мистер Хеннеси просил вас чуть позже позвонить ему. Он будет ждать до восьми.

Терпение Келли лопнуло. Она повернулась к подруге, но та улыбалась торжествующе, словно не замечая грозного взгляда Келли.

- Что бы ты без меня делала? - изрекла она, передавая цветы одной из сестер и прижимая к груди две другие коробки.

Когда Келли шла назад, в комнату отдыха, к сопровождавшей ее толпе присоединялись все новые и новые любопытные. Со смятением она смотрела в их жадные, застывшие глаза и думала о том, что развлечения кончаются быстро.

- Неудивительно, что у него не нашлось мужества вручить эти коробки самому. Ему известно, что у меня есть много острых инструментов, - заявила она Мисси. Однако та по-прежнему не обращала на нее никакого внимания.

Келли досаждала окружившая ее зависть. Сослуживцы не понимали двусмысленности ее положения, их глаза были прикованы к коробкам.

Все набились в двенадцатиметровую комнату отдыха, точно на собрание. Элен, медсестра, которой Мисси доверила цветы, рассовала их по трем пластиковым банкам с водой и поставила на столике в углу. И сразу же запах антисептиков сменился ароматом летнего сада. Каждый сделал глубокий вдох.

- Хотела бы я иметь такого лапочку, в придачу и подарки делает!

- А я бы любила Мэтта Хеннеси и без подарков.

- Келли, скажи ему при встрече, что я обойдусь гораздо дешевле.

- Ты была замужем? Дай шанс одинокой девушке .

Еще три дня назад Келли и сама острила бы по поводу Мэтта Хеннеси, и эти шутки также выдавали бы ее желания. Но теперь, когда она встретила его, Келли слушала подруг, и ее терзали сомнения. Что сказать им? Что Мэтт Хеннеси просто хороший парень, задумывающийся о заслуженности собственной славы? Или что он знает себе цену и уверен в своем праве получать все, что захочет? В жизни он мог оказаться и тем, и другим, и это тоже очень ее беспокоило.

Мисси, не дожидаясь разрешения, погрузила руки в оберточную бумагу и мгновенно вскрыла коробку.

- Боже! - глаза Мисси расширились. Все вокруг вытянули шеи. Келли тоже быстро заглянула в коробку, но ей не пришлось утруждать себя: под почтительный шепот присутствующих Мисси медленно вынула великолепное черное бархатное платье. Без рукавов, простого покроя, оно должно было прекрасно облегать фигуру. Его украшала лишь широкая гофрированная оборка из атласа, окружавшая горловину и спускавшаяся вдоль глубокого выреза на спине.

Келли застыла, понимая, что на ее лице написано то же изумление, что и у всех.

- Примерь, - торопила ее Мисси.

- Ни за что!

- У тебя сейчас обеденный перерыв. Кроме того, здесь все свои. Почему бы и нет? Я всегда знала, что Мэтт Хеннеси - интеллигентный человек. Но кто предполагал, что он обладает еще и исключительным вкусом? Просто, но элегантно. И так подходит тебе, Келли! Если бы он выбрал, например, тафту или органди, нам бы неделю пришлось искать тебя в этих оборках.

- А что в другой коробке? - полюбопытствовал кто-то.

Мисси помотала головой:

- Мы откроем ее лишь после того, как Келли примерит платье.

Келли упрямо потянулась было за второй коробкой, но Мисси по-прежнему монопольно владела чужими дарами. С уверенной улыбкой она вложила в руки подруге платье.

И Келли сдалась. Бархат заструился вдоль ее тела. Оборка нежно обняла шею и сбежала вниз по спине, но это не выглядело вызывающе. Платье подчеркивало тонкую талию Келли и мягко волновалось на ее груди и бедрах, намекая на то, что скрывается под ним. Келли тут же представила, как она дефилирует вдоль столиков на "Королеве Дельты" рука об руку с Мэттом, сыплет остротами и тайком улыбается их придуманному роману.

Шум аплодисментов заставил ее вернуться в реальность.

- Превосходно, - резюмировала Мисси. - Теперь взглянем на украшения.

Это был гарнитур из браслета и серег с бриллиантами и сапфирами. Сверкающие украшения так великолепно сочетались с черным бархатным платьем, что Келли потеряла дар речи.

- О! - пропела Мисси. - Еще одна записка. "Келли, дорогая, кажется, эти украшения лучше подойдут к платью, нежели те, которые я тебе купил в августе. Порадуй меня - надень их в пятницу".

"Зрители" взвыли от восторга.

Если бы они не дружили столько лет, Келли подумала бы, что Мисси тоже верит в эту историю. И вдруг раздался сварливый голос:

- Куда все подевались?

На пороге возникла сестра Агата. Двенадцать человек, которые толклись здесь, бросились врассыпную, точно испуганные кролики. Высокого роста монахиня заполнила собой дверной проем. На ее лице было написано высокомерное раздражение.

- Что вы здесь делаете? - сурово вопросила она, будто поймав подружек с сигаретами за амбаром.

Келли пожала плечами. Платье мягко заструилось от ее движения.

- У меня обеденный перерыв.

Сестра Агата обвела медленным взором беспорядок в комнате отдыха, посмотрела на три банки с цветами и вновь пристально взглянула на Келли.

- Так обеденный перерыв не проводят. Уберите отсюда все лишнее. И снимите эту одежду - она выглядит нелепо.

Когда сестра Агата ушла, Келли посмотрела на Мисси с усмешкой человека, которому нечего терять:

- Неужели она думает, что я надела это для нее?

Келли не пришлось звонить Мэтту. Он позвонил сам - уже через полчаса. Едва Келли успела снять и аккуратно сложить платье и драгоценности - ведь ее рабочий день еще не закончился, как услышала: обычно невозмутимый секретарь с явным волнением выкликает ее имя. Вся больница всполошилась.

Келли подняла трубку телефона, стоящего на сортировочном столике, там было меньше народу.

- Весь персонал больницы ждет приглашения на свадьбу, - выпалила она без вступления. - А полиция проверяет сводки о пропаже драгоценностей. Вы можете придумать еще какой-нибудь способ сделать мою жизнь невыносимой?

В трубке раздался приглушенный смех.

- Что плохого я сделал? Разве вам не понравилось платье?

- Пожалуйста, скажите, что взяли его напрокат. Тогда я должна буду вернуть его и не брошу в мусоросжигатель.

Она не собиралась идти у него на поводу. Это было самое справедливое решение - после всего того, что он натворил.

- Разумеется, не скажу. - Он все еще надеялся, что Келли шутит. - Но будьте осторожны с безделушками: они принадлежат Мередит. Вы уже примерили их?

- Нет, - солгала она, хотя еще слишком живо помнила себя в сногсшибательном туалете - было так красиво!

- Вам очень пойдет. Это платье словно для вас сшито. Я заеду за вами в шесть тридцать в пятницу, и для начала мы отправимся на коктейль. Но постарайтесь освободить и завтрашний вечер: я взял билеты в театр.

Из груди Келли едва не вырвался стон. Она отдала бы свою правую руку за билеты на этот спектакль. Завтра Мередит будет играть в "Кошке на раскаленной крыше"! Все только и говорят, что о ее успехе.

- Мэтт, послушайте меня хоть раз. Я не собираюсь встречаться с вами в пятницу. Вы не слушали моих доводов, так послушайте хотя бы сейчас.

- Я и сейчас не слушаю. Келли, вам необходимо немного развлечься.

- Лучше я куплю себе собаку Скажите Мередит, что я возвращаю ей драгоценности.

Но пока Келли мужественно сражалась с Мэттом по телефону, откуда-то опять возникла Мисси и вырвала у нее трубку - Мэтт Хеннеси? - бойко поинтересовалась она.

- Ха, это Мисси Эдвардс. Мы виделись вчера вечером. Мне также приятно слышать ваш волнующий голос Послушайте, не беспокоитесь о Келли, она будет там вовремя. Она просто немного упряма В котором часу завтра? О'кей. Не забудьте, она любит белое вино и ресторан "Ричард Перри" Вам тоже понравится. О, это нечто. Вы сможете доказать вашу признательность, назначив меня первой фрейлиной. Пока.

Повернувшись к Келли, она тяжело вздохнула, уперев руки в бока.

- Иногда мне приходит в голову, что тебе нужна нянька. Почему ты постоянно отваживаешь этого человека? Разве он не самый красивый из двуногих, каких ты когда-либо видела? Что ты пытаешься доказать?

- Я ничего не пытаюсь доказать.

- Разве тебе не нравятся его подарки?

- Мисси, послушай же Подруга нетерпеливо вздохнула.

- Так нравятся или не нравятся?

- Они чудесны Но драгоценности принадлежат Мередит.

- Ну и что? Еще два дня назад ты не могла даже увидеть подобные вещи, не говоря уже о том, чтобы носить их. Приведи мне хоть один разумный довод, почему ты не хочешь встретиться с ним.

- Потому что - неожиданно в глазах Келли появились слезы, - потому что я наконец научилась ничего не ждать от жизни И мне это удается.

Она чувствовала себя опустошенной. Ее плечи поникли под грузом пережитых страданий.

Мисси тронула Келли за плечи.

- Твоя жизнь не закончилась только потому, что Майкла больше нет. Ты не должна хоронить себя вместе с ним! Сейчас настало время снова вернуться к жизни. Попробуй сделать это вместе с Мэттом. Тебе не повредит.

Келли яростно замотала головой.

- Почему я должна льстить его самолюбию? Он так настойчив, потому что уверен любой ради него разобьется в лепешку.

Глаза Мисси расширились. Она сильно тряхнула Келли.

- Как ты глупа! Знаешь, что он сказал мне по телефону? "Черное - это больше, чем траурная одежда вдовы Выведите ее из этого состояния, иначе будет поздно. Ты поняла? Из всех мужчин, которые могли запрыгнуть б твою машину, Мэтт Хеннеси - лучший! Помни, когда будешь принимать решение.

Остаток рабочего дня Келли провела в борьбе с самой собой. Предложение Мэтта напугало ее Келли не умела притворяться даже в мелочах. Она была лишь Келли Берн, медсестрой двадцати восьми лет от роду, а главное - вдовой, не больше и не меньше. Она никогда не испытывала потребности присоединиться к Лиге драматических актеров или к молодежному союзу. Ей было все равно "мерседес" у нее или велосипед и где он приобретен Может, кому-то и удается пробиться в высшие слои общества и не умереть от смущения, но только не такому человеку, как она.

Да и мать советовала ей всегда оставаться самой собой. Ее не завораживало общество богатых, хотя за годы работы среди "сливок общества" у нее было достаточно шансов для того, чтобы попробовать войти в их круг. Но она была лишь наблюдателем, получающим удовлетворение от осуждения богачей и их пресыщенности. Она опасалась, что игра.

Мэтта выйдет за пределы оговоренных им же условий и ей, Келли, придется мириться с этим. Больше же всего в этой истории ее беспокоило главное действующее лицо - Мэтт.

Она до сих пор не могла поверить в то, что из равновесия ее вывело всего лишь прикосновение Мэтта: от воспоминания о его поцелуях резко учащался пульс. Замужество означало для нее дружбу, комфорт и обоюдное уважение, а Мэтт заставил Келли по-другому взглянуть на отношения между мужчиной и женщиной.

Точно она была вынуждена передвигаться со сломанной ногой на костылях, все в ней восставало при мысли о любопытствующих зеваках. Все-таки она живая женщина из плоти и крови, а не деревянный чурбан, что бы Мисси или кто-либо иной ни думали по этому поводу. Воспоминания о Майкле до сих пор отзывались болью в ее сердце, когда она проходила мимо их любимого старого ресторана или когда смотрела на картины, выбранные вместе с Майклом для украшения их спальни. Утрата Майкла по-прежнему была для нее незаживающей раной, а одиночество стало ежедневной пыткой. И только тщательное соблюдение заведенного распорядка приносило относительный комфорт. Поэтому Келли тяготило любое вмешательство в ее жизнь, не говоря уже о такой эмоциональной бомбе, как Мэтт Хеннеси.

Он рассчитывает, что с помощью славы и богатства сможет втянуть ее в свою игру. Но как же он ошибается, если думает, что получит ее согласие, подавив ее волю! Правда, в его глазах было столько ласки, когда он уговаривал ее участвовать в розыгрыше ради нее же самой...

К тому времени, когда Келли принялась заполнять медицинские карты, ей удалось взять себя в руки, хотя страх еще не прошел. Мэтт лишал ее рассудка, возникнув в ночном небе ее жизни подобно яркой молнии. Последние дни Келли была и возбуждена, и растерянна одновременно: боялась, что, когда Мэтт исчезнет с ее горизонта, для нее опять померкнет свет. Сможет ли она пережить и эту потерю?

Но вот явилась Мисси и помогла ей перенести подарки Мэтта в машину. Келли чувствовала себя совершенно разбитой. Уже давно она познала страх перед неожиданностями. Желудок у нее ныл от боли, и она поймала себя на том, что вновь и вновь вытирает влажные ладони о джинсы. Холод ночи живительно подействовал на Келли. Ветер приятно щекотал открытую шею. Полная луна разливала в небе золотой свет. Келли глубоко вдохнула, чтобы набрать в легкие побольше ночного осеннего воздуха. Ей необходимо было успокоить боль в желудке и прийти в равновесие.

- Ты намерена согласиться, не так ли? - требовательно спросила Мисси, когда они погрузили цветы и коробки в машину.

Келли еле-еле вползла на сиденье и щелкнула ключом зажигания, слушая, как заводится мотор.

- Мисси, не хочу тебя обманывать, - ответила она. - Я не знаю. Действительно не знаю. Все покажет завтрашний вечер.

По дороге домой Келли все еще боролась с собой, предвидя бессонную ночь. А дальше она и не заглядывала.

Глава 5

Келли не спала до пяти утра. Однако так и не решила, что ей делать. Снова и снова перебирала она в памяти события последних дней, взвешивала все "за" и "против" в затянувшейся борьбе с Мэттом и Мисси: продолжать ли ей это противостояние или уступить? Если продолжать, то она обречена всегда слушать тишину собственного дома.

Старинные часы негромко тикали в прихожей, а внизу, в холле, потрескивал паркет. Из кухни до Келли донеслось гудение включающегося холодильника. Система отопления погромыхивала старыми трубами. Белые занавески шелестели от бесшумного ночного ветра, прокравшегося в спальню через открытые окна. То были звуки дома, но не его обитателей. Единственные человеческие звуки, которые она могла услышать, исходили от нее самой.

Келли задержала дыхание, прислушиваясь. Ни вздоха, ни шепота, поверяющего детские секреты или взрослые мечты. В этом доме больше не слышен смех. Келли успела забыть, как он звучит, пока здесь не появился Мэтт. А сейчас в доме отчетливо слышна пустота.

Келли плакала на огромной кровати с пологом на четырех столбиках. В углах ее спальни жили только тени. Так ли уж не права Мисси? Разве не бесплодно стремление избежать новой боли и потерь? Неужели для нее захлопнулась дверь обратно в мир? Келли не могла отрицать того факта, что ее жизнь стала суровой. Наверное, она слишком во многом ограничивает себя. Она подумала, что в ту ночь вместе с Майклом умерла и какая-то часть ее самой.

Последний раз она смеялась давным-давно. В тот день, гуляя в парке, она встретила двух мужчин, пытавшихся казаться выше в ботинках на каблуках. Они были так надоедливы, что даже сейчас, вспоминая об этом, Келли улыбнулась. Сколько противоречивых эмоций вызвала в ней та случайная встреча! Мэтт на голову выше тех двоих. И он безошибочно знает, какую струну в ее душе задеть.

Она жаждала вырваться из пустоты и одиночества своего дома. Сюда должен вернуться смех. Жизнь Келли стала слишком тихой и слишком пустой - как комнаты вокруг нее.

По лицу Келли бежали и бежали слезы. Слезы от несбывшихся надежд и холодной, одинокой постели. Она не могла больше оставаться одна.

...И вдруг Келли услышала какую-то музыку. Она подумала, что ей это снится, потому что хотела досмотреть свой сон до конца. Ей снилось, будто она летит над скалами и ветер раздувает ее волосы. Она хотела полюбоваться закатом, но солнце садилось слишком быстро. Поодаль от нее летела Мисси, высушивая лак на ногтях в струе воздуха и высказывая пожелания по изменению ландшафта. К такому сну подходила бы мелодия в стиле "кантри". Однако до ушей Келли доносилось что-то, напоминающее мадригал.

Она растерянно заморгала, и глаза ее встретили ласковый свет нового утра. Занавески на окнах по-прежнему колыхались, приветствуя живительный ветер. Щебетали птицы, а где-то вдалеке гудели машины.

Музыка поднималась с лужайки под ее окнами. Несколько секунд Келли лежала, пытаясь сделать прыжок в действительность с ускорением до скорости света. И это ей удалось, ведь она работала в больнице и имела большую практику борьбы со сном.

Келли напряглась и села в постели, проспав всего три часа. Но музыка не исчезла - под ее окном приятный баритон негромко напевал, перебирая струны лютни. Она прислушалась: действительно лютня. Инструмент, который естественнее выглядит на сцене, в спектакле о средневековье, чем среди коттеджей современного города.

Что там происходит?

Келли выпрыгнула из постели и подбежала к окну, не представляя, что ее ждет внизу. А когда увидела, ноги у нее подкосились. Если бы не кресло с гнутой спинкой, придвинутое к окну, она непременно села бы на пол. Келли тяжело опустилась в кресло, вперив в окно взор и вцепившись в подоконник словно хотела удержать опрокидывающийся мир.

Прямо под окнами лениво жевала ее цветы белоснежная лошадь, украшенная плюмажем и покрытая небесно-голубой попоной - как на рыцарском турнире. На ней самодовольно восседал сам певец в блестящей кольчуге, ботфортах и голубой шляпе с длинным пером, обвивавшимся вокруг нее и спускавшимся на спину. Всадник бренчал на лютне, начиная новую серенаду. И Келли наконец обрела дар речи.

- Ради Бога, Мэтт, что вы тут делаете? Он опустил лютню и снял шляпу, фигурно взмахнув ею.

- О, миледи проснулась!

- Бросьте, Мэтт, это вам не дворец короля Артура! Что вы тут делаете?

Он улыбнулся ей, держа шляпу в отставленной руке.

- Я полагал, что, увидев меня в таком одеянии под своими окнами, вы поймете все без слов. У ваших ног Белый рыцарь! Хотите песню?

- Нет.

На мгновение он замолчал, размышляя. Проезжавший мимо автомобиль затормозил, развернулся и остановился посередине улицы.

- Разве вам не нравится? Какой наряд вы бы предпочли? Из каких времен? Я могу вернуться при галстуке, в сопровождении оркестра Пола Витмана и исполнить шлягер "Вы прекрасней всех".

- Я бы предпочла еще поспать! Слишком рано. Келли услышала хлопанье дверей и догадалась, что они с Мэттом разбудили соседей. Из машины вышла дама и, стоя на тротуаре, с любопытством взирала на них. Мэтт никак не отреагировал на даму. Келли увидела на его лице многозначительную ухмылку Чеширского Кота, и это еще больше раздражило ее.

- Поднимайтесь в дом, поговорим, - нашлась она.

Он покачал головой.

- Ни за что, пока вы не согласитесь выйти со мною в свет.

Он явно испытывал ее терпение.

- Мэтт, ну пожалуйста! Моя лужайка не пастбище!

- Либо вы говорите ему "да", либо вхожу я! - крикнула дама у машины.

Келли совершенно растерялась. Что случилось с ее удобно организованной жизнью? С ее безопасностью и тихим соседством, где стабильность была необходима как категория жизни? Келли посмотрела вниз на гарцевавшего Мэтта и на лошадь - не менее довольную происходящим, чем ее хозяин. На соседей, глазеющих из кустов, обрамляющих ближние лужайки. На даму, блокировавшую движение ради бесплатного спектакля.

- Да! - выкрикнула Келли. - Зайдите, Мэтт! Толпа зевак замерла. Дама села в свою машину, но не трогалась с места, боясь пропустить что-нибудь интересное. Мэтт спешился и привязал кобылу к перилам крыльца, позволив ей лакомиться хризантемами Келли.

Пятью минутами позже Келли впустила Мэтта. Он сбросил с себя кольчугу, оставшись в голубой водолазке. В этой водолазке и в высоких сапогах он походил на современного пирата. Он улыбался и был явно доволен собой. В уголках его глаз лучились морщинки.

- Я знал, что вы не сможете устоять, - заявил он, входя. - Для вас надо подобрать лишь разумное сочетание романтики и фантазии.

- Это называется шантаж.

Он пожал плечами, ведя ее на кухню.

- Называйте как хотите. Вы измените свое мнение через две недели. Для нас заказан столик на шесть вечера - кстати, в "Ричарде Перри".

Он сел за массивный дубовый стол, и Келли пошла варить кофе.

- Знаете, что мне в вас нравится, Келли? Она даже не обернулась, отвечая:

- Прежде всего - мое безграничное терпение.

- Да, особенно ваше безграничное терпение, - подтвердил он, хотя в его голосе послышалась досада.

- Вы не можете отказать себе в удовольствии покрасоваться перед окружающими, - упрекнула она.

Поскольку Мэтт не ответил на ее выпад, Келли обернулась и заметила ухмылку, с которой он рассматривал ее наряд. Времени у Келли едва хватило на то, чтобы натянуть джинсы и простую блузку, а длинные волосы в беспорядке спускались по спине. Она невозмутимо улыбнулась:

- А меня это вовсе не волнует. Пусть кинозвезды демонстрируют себя, гарцуя на белых лошадях. Я же в такой ранний час не утруждаю своего костюмера.

Она поставила чашки с кофе на стол и спросила:

- Расскажите, что на вас нашло?

Мэтт улыбнулся, покачиваясь на стуле и вытягивая затекшие ноги. Чашка с кофе удобно устроилась у него на животе.

- Это все Мередит. Она отвела меня в цех реквизита. И я приехал из театра верхом. Вы не представляете, как трудно читать дорожные указатели, сидя на лошади.

Он таки вынудил ее улыбнуться. Воображаю реакцию Мисси, когда я ей расскажу, подумала Келли.

- Неужто вы не знали, что лошадь - гораздо менее комфортабельный вид транспорта, чем машина марки "MGM"?

- Да, но только на машине испытываешь меньше впечатлений.

Он налил в кофе сливок, помешал ложечкой и, держа чашку на животе, вновь принялся раскачиваться на стуле.

- Рад, что вы сказали "да". Думаю, мы оба будем лакомым кусочком для всего города.

Келли пришлось признать, что она тоже рада. Нет, не рада, а просто испытывает облегчение оттого, что решение принято.

Она пересекла кухню и села напротив Мэтта, потирая грудь от незнакомого прежде веселого возбуждения. Она чувствовала, как затягиваются ее раны.

- Принимаю ваше предложение. Но с одним условием, - предупредила она, потягивая кофе и все еще удивляясь своей затее.

Мэтт молчал в ожидании. Она неторопливо посмотрела на него.

- Я знаю, что вы никогда прежде не бывали на Среднем Западе. Большинство американцев с побережья относятся к нему свысока. А я покажу вам все достопримечательности, если вы предоставите мне такую возможность. Сент-Луис и его окрестности великолепны!

Мэтт ответил без колебаний:

- Условие принято. Но я надеюсь, мы не станем лазать по горам, а?

Келли нахмурилась над чашкой.

- Если вы найдете хоть одну, я вас ей представлю. Однако не рассчитывайте, что у вас захватит дух от этого знакомства.

Он улыбнулся.

- Думаю, у меня будет грандиозный тур. Вебстер сильно возбудил мое любопытство. Когда построены эти дома? В конце прошлого века?

Келли кивнула.

- Мой дом - в 1884 году. А соседние появились тогда, когда Вебстер соединили с городом железной дорогой. Я же говорю - настоящая Америка.

- Пожалуй, я уеду из Южной Филадельфии и, наверное, поселюсь здесь, - со значением проговорил он, допивая кофе. И вдруг взглянул на часы. - О'кей. С чего начнем? У нас времени - до часу дня. Потом я должен встретиться с Мередит.

Келли замерла:

- Прямо сейчас?

- Почему бы и нет?

- Хорошо... Только у меня еще работа по дому, к тому же надо сделать покупки на всю неделю, и...

- Келли, - запротестовал Мэтт, отодвигая стул и наклоняясь к ней. - Не отступайте. Я принял ваше предложение. Покажите мне Сент-Луис.

Она огляделась вокруг в нерешительности. Как обычно, в ее доме не было ни пылинки. Регулярная уборка стала для Келли ритуалом самосохранения, который она исполняла с почти религиозным фанатизмом. Хотя вовсе не обязательно было отдавать этому столько времени.

- Вы всегда спрашиваете разрешения у родителей? - поддел он ее.

- У меня их нет, - огрызнулась она. И подумала: неужели и правда его интересует все: смерть, темнота, тени одиночества, которые он предложил разогнать... - Жаль, что вы любите делать сюрпризы до завтрака, из-за этого я вспыльчива. Конечно же, мы скоро отправимся. Но все еще закрыто. Да и я никак не могу проснуться.

- Надеюсь, наша экскурсия не предполагает знакомства с церквами Сент-Луиса? - Он озорно улыбнулся. - Ведь мы оба одеты неподходяще.

Она улыбнулась в ответ:

- Единственно для чего подходит ваш наряд, так это для рыцарского турнира. Предлагаю компромисс: сначала зоопарк, а потом ландшафтный парк. Возможна и прогулка вниз до арки.

- Звучит как в туристском путеводителе.

- Если будете хорошо себя вести, мы сможем дойти даже до пивоваренного завода.

- Пивоваренного завода?!

Ее брови многозначительно скакнули вверх.

- Да. Фирма "Анхойзер Буш". Улыбка выдала его явную удовлетворенность услышанным.

- Ну что же. Отправляемся в погоню за достопримечательностями Когда Келли переоделась, Мэтт взобрался на лошадь и поехал верхом к театру. Она же сопровождала его в автомобиле. Исподтишка поглядывая на Мэтта, Келли не замечала в своем спутнике ничего театрального, деланного. Однако игра уже началась: все вокруг жаждали увидеть женщину, к которой так красиво, так романтично сватается Мэтт Хеннеси. И Мэтт не рассеивал иллюзий - наоборот, упрочивал их. Келли повсюду встречали дружелюбные улыбки. Мэтт поддерживал ее под руку, пока она шла, открывал ей дверцу автомобиля...

Так прошла вся первая половина дня. У посетителей зоопарка теплели лица при виде Мэтта Хеннеси, покупающего воздушные шары и бутерброды, поддерживающего под локоток свою даму. Все оборачивались, глядя, как близко он наклоняется к Келли, слушая ее и чему-то смеясь. Его глаза светились счастьем.

Келли пришлось признать, что она восхищена игрой Мэтта. Возможно, сегодня он исполнил свою лучшую роль, ведь он умел входить в образ. Он был Мэттом Хеннеси - таким, каким и хотели видеть всеамериканского киноидола: красивым мужчиной и прирожденным лидером, но с чувством меры и такта. Улыбка этого парня поистине стоила миллион долларов.

Каждый раз, когда он вперял в нее свой взор или смеялся счастливым смехом, глядя ей в глаза, Келли завидовала самой себе. Она будто переживала сцену из фильма, в который ее пригласили на главную роль. Люди праздно гуляли среди деревьев и альпийских горок, ярких воздушных шаров и свистящих трамвайчиков, аплодировали выступлениям зверей. В бассейнах с лающими морскими котиками отражалось кобальтовое небо. Дети визжали от восторга.

Келли чувствовала себя настоящей Одри Хепберн инозвезда, сыгравшая роль Элизы Дулитл в экранизации мюзикла Ф.Лоу "Моя прекрасная леди" по пьесе Б. Шоу "Пигмалион".>, она готова была воспарить в небо вслед за серебряным шариком.

В ландшафтном парке толпа поредела. Келли хотелось тихо побродить среди тщательно подстриженных газонов и еще блестящих от росы цветов. Здесь хорошо мечтать и размышлять, ведь тебя не преследует сотня жадных глаз и ушей. Они с Мэттом пробрались сквозь сочную сырость тропических джунглей и сели на скамейку в прохладном безмолвии среди цветов. Потом целый час бродили среди роз, упиваясь их ароматом и держась за руки, как дети.

Под конец Келли привела Мэтта в японский сад, воспроизводящий колорит Востока, который всегда ее восхищал. С любой точки осмотра открывался великолепный вид. На фоне прозрачной воды крошечных озер отчетливо выделялись валуны, расставленные с математически выверенной гармонией. Причудливые островки были изрезаны большими лагунами и соединялись изысканно выгнутыми мостиками. Деревья, цветы и скалы воссоздавали атмосферу безмятежности и неги. (Когда Келли с Майклом украшали свою гостиную, они купили картины, изображавшие этот сад.) - Келли! - Он коснулся рукой ее плеча. - Я хотел вам сказать...

Не отрываясь, она смотрела вдаль.

- Что?

Он потянулся к ней другой рукой.

- Что это не пивзавод.

Келли не смогла сдержать улыбку.

- К черту, Мэтт! Вы пивоман.

- Я понял это, когда не почувствовал запаха хмеля. А ведь вы обещали сводить меня!

Она посмотрела на солнце, ласкающее своими лучами его лицо.

- Вам что, не нравится здесь?

- Очень "нравится, но...

- Лучше всего здесь весной, - вздохнула Келли, любуясь парком.

Она знала, что Мэтт улыбается.

- Где, на пивном заводе?

- Да ладно, хватит вам! Я решила приберечь экскурсию на пивзавод для плохой погоды. Сегодня слишком хороший день, чтобы его пропускать.

- Вы хотите сказать, что здесь не всегда стоит чудесная погода? - уточнил он с видом дотошного экскурсанта.

Она покачала головой, не отрывая взгляда от парка.

- Это вам не Калифорния. Средний Запад гордится контрастами своей погоды.

Келли наслаждалась прекрасным пейзажем. Вода отражала небо, мостики, пагоды. И деревья в пламени листьев. Келли вздохнула. Покой, царящий вокруг, и общество Мэтта дополняли друг друга.

Мэтт поднял голову, улыбнулся солнечному лучу и снова воззрился на воду.

- Я бы хотел вернуться в весну и увидеть все это.

- Ах, не знаю, не знаю, - поддразнила его Келли. - Сент-Луис оказался таким провинциальным, да и погода здесь может испортиться, - спародировала она его интонации.

Он помолчал, как бы в раздумье.

- Да, вы правы. Пожалуй. Келли шутливо ткнула его в бок.

Мисси поджидала ее на веранде, терпеливо трудясь над своими ногтями.

- Хочешь услышать новости или дождешься первого телефонного звонка? Я провела утро, наблюдая, как создается фольклор. Не знаю, в курсе ли ты, но все соседи определенно в курсе. И я не удивлюсь, если телерепортеры объявятся здесь с минуты на минуту.

Она выпрямилась, элегантно жестикулируя:

- Местная девушка говорит "да" влюбленному рыцарю!.. Надеюсь, ты не разочаруешь восторженную публику?

Ничего не ответив, Келли вошла в дом, и Мисси пришлось убрать свой маникюрный набор и поспешить за ней.

- Итак, каковы твои намерения? - неустрашимо приставала она к подруге. Моя железная логика убедила тебя? Я знала, что это произойдет. У тебя недостало сил противостоять высокому темноволосому мужчине с зелеными глазами. Почему бы тебе снова не пригласить его в дом, чтобы он получил возможность взглянуть на меня? Стыдишься своих друзей? Или боишься конкуренции?

- Он здесь с Мередит. Мисси скривилась.

- О да, конечно. Все они любят холодных блондинок. По-моему, твой Хеннеси просто-напросто дурак. Выбирает ту, которая ослепительно красива, талантлива и известна. А если бы он действительно постарался, мог бы заполучить тебя. Или, что еще лучше, меня.

Келли усмехнулась, перемывая кофейные чашки.

- Думаю, предстоящие две недели - это все, на что я могу рассчитывать. Мисси подула на ногти.

- Если постараешься, то оставишь след в его душе. Интересно, что может Мередит Мейсон, чего не можешь ты? Мэтт Хеннеси уже в таком возрасте, что ему не следует тратить время на актрису. Все, что ему нужно, - это красивая, но обычная девушка со Среднего Запада. Только с ее помощью он удержится на земле.

- Мисси! - Келли одернула подругу чуть громче, чем следовало. - Это всего лишь игра, неужели ты не понимаешь?

Мисси изумленно подняла брови.

- Не кричи на меня. Я на твоей стороне. И торчу здесь только для того, чтобы создать тебе имидж на время твоего дебюта, а затем уйти в тень.

- Но ведь ты непременно окажешься здесь, когда придет Мэтт!

- Разумеется, - примирительно улыбнулась Мисси. - Кто-то же должен опекать молодую девушку.

Казалось, Мэтт обрадовался новой встрече с Мисси и поцеловал ее в лоб. Мисси в свою очередь удержалась от пустой болтовни. Ей удалось даже изобразить равнодушие, глядя на Мэтта в великолепном костюме-тройке. Разумеется, это дало ей основание гордиться собой.

Келли же, напротив, не смогла сохранить невозмутимость. Какой-то чудо-портной подогнал по фигуре Мэтта темно-голубой костюм - он сидел как перчатка. Накрахмаленная кремовая рубашка прекрасно оттеняла его, а галстук, казалось, изобрели специально для Мэтта. Правда, Келли утешалась мыслью о собственном первоклассном светлом костюме, к которому замечательно подходила темно-розовая блузка. Однако волосы ее спадали на плечи безо всякого изыска.

Слишком просто, подумала она, сконфузившись. И почувствовала себя неловко рядом с Мэттом.

Но когда его глаза оглядели ее с головы до ног, она прочла в них искреннее восхищение. Это подбодрило ее, и она засмеялась - немного смущенно и пылко. Она чувствовала, что теперь может открыто смеяться, над чем ей хочется, так же, как Мисси.

- Разве вы не знаете, что негоже затмевать кинозвезду? - спросил Мэтт с лукавой улыбкой, и робость ее тут же улетучилась.

Мэтт и Келли провели чудесный вечер, хотя не оставались одни ни на минуту. Лимузин доставил их к "Ричарду Перри", где они отведали телятины и трехслойных шоколадных пирожных, а затем отправились в театр. Репортеры и поклонники следовали за ними по пятам, забрасывая Мэтта вопросами. Келли же сочла за лучшее ограничиться улыбками и короткими репликами.

Люди вокруг, которых ей предстояло узнать, были очень разные. Мэтт всем улыбался, говорил прекрасно поставленным голосом, и его глаза с доброжелательным вниманием смотрели на собеседника. У каждого, кто подходил к нему, возникало ощущение, будто они давно знакомы. Келли подметила, что хотя он чуть сутулится после бессонной ночи, однако стремится выглядеть свежим, энергичным и бодрым, контролирует каждый свой жест и каждое слово, Несмотря на кажущуюся близость, они были далеки друг от друга - словно только что встретились в кафе и беседовали о том о сем: работе, семье и городе. Мэтт не признавал за собой статуса всеобщего кумира, и Келли опять почувствовала себя серебряным шариком, вот-вот готовым взлететь.

Когда в фойе их обступили репортеры, Мэтт представил им Келли. Его рука, как бы защищая, обхватила ее талию, а глаза по-прежнему смеялись счастливым притягательным смехом. Следуя его инструкциям, Келли отвечала на вопросы журналистов с улыбкой, которую она называла улыбкой принцессы Дианы.

Да, они встречаются с Мэттом давно. Но они слишком тщательно оберегали свою тайну, чтобы выдать ее раньше, чем то было угодно судьбе. Да, подтвердила она, бросив ласковый взгляд на Мэтта, он гарцевал утром на лужайке перед ее домом.

Но оба избегали вопроса, который вертелся на языке у каждого журналиста. Мэтт просто решил, что, раз их тайна раскрыта, Келли следует представить прессе - так объясняли они интересующимся. Келли от природы застенчива и потому с журналистами не общается, а у Мэтта большой опыт, и он взял это на себя.

Мэтт завершил интервью, привычным жестом обнимая Келли и целуя в макушку. Все остались довольны: фотографии сделаны, любопытство публики удовлетворено. Свет в зале стал меркнуть, и они с Мэттом поспешили занять свои места в третьем ряду.

- У вас талант, - шепнул он ей на ухо, а все подумали, что он клянется в вечной любви. - Вы прекрасно держались. Хотите пробу в кино?

Придвинувшись поближе к Келли, Мэтт обнял ее за плечи. Она вздрогнула, подумав, что в полутьме, без докучливых репортеров, нет нужды изображать какие-либо взаимоотношения. Его пальцы нежно мяли ее онемевшие плечи, пока он шептал ей комплименты. Келли изо всех сил старалась остаться равнодушной к его ласке и сосредоточиться на чем-нибудь еще, ведь отодвинуться от него значило бы вызвать недоумение публики.

Однако это давалось ей нелегко. Стараясь не думать о том, как приятно чувствовать на своих плечах его руки, она слегка запрокинула голову и улыбалась ему с тем выражением глаз, которое, по ее мнению, должно быть у любящей женщины.

- В следующий раз не заходите так далеко, - задыхаясь, проговорила она. А то я уже перестала понимать: на свидание вы меня пригласили или на покорение Лабрадора?

Он улыбнулся. Его глаза - в ее глазах. Келли не шевелилась. Она чувствовала необычайную скованность, словно ей не хватало воздуха. Силы покинули ее. Мэтт был слишком близко, и у нее не хватило духу сорваться с места и убежать. Со всех сторон она ощущала на себе любопытные взгляды. В этом театре ей нечего делать. Слишком здесь жарко и слишком много народу! Неожиданно она поняла, что, не может здесь больше оставаться. Ей так хотелось вновь оказаться в холодной пустоте своего дома...

Мэтт склонился над запрокинутым лицом Келли, осторожно взял ее за подбородок и провел пальцем по сомкнутым губам. Прикосновение было очень нежным. Келли не видела, как он надвинулся на нее. Задыхаясь, она ловила его дыхание и ощущала его щеками и ухом. Все еще придерживая ее подбородок, он коснулся губ Келли. Его губы оказались так же мягки, как щека - чисто выбритая и гладкая, пахнущая лесом и ночью.

Глаза ее были закрыты, и она не осознавала, что инстинктивно обняла его за шею, пока не почувствовала, как под пальцами стучит его пульс. Келли не могла оторваться от него, от его ищущих губ и мимолетно попробованного ею языка. Она едва удерживалась от вздохов и слез.

Наконец он отпустил Келли. Его лицо еще не отдалилось от нее, в глазах отразился свет зрительного зала. Ее сердце бешено колотилось. Он же выглядел так, словно только что открыл для себя что-то новое и это встревожило его. Казалось, и у него перехватило дыхание. Но когда Келли попыталась высвободиться из его объятий, Мэтт улыбнулся:

- Поклонники будут в восторге. Спасибо. Келли ответила еще более тонкой улыбкой:

- Не стоит благодарности. Мгновение спустя зал погрузился в темноту, и Келли с облегчением вздохнула: свет мешал ей привести в порядок свои чувства, прежде чем снова предстать перед публикой.

Она велела себе быть осмотрительнее, чтобы не потерять за грядущие две недели душевный покой. Мэтт представлял угрозу ее равновесию. Уже сейчас, в самом начале оговоренного им срока, после первой же любовной сцены на публике его слова и прикосновения взбудоражили ей кровь. Раньше она не испытывала ничего подобного, это было так опьяняюще! И вдруг Келли поняла, что снова хочет его ласк. Хочет еще раз почувствовать прикосновение его рук и понежиться в теплом свете его глаз. Слишком много времени миновало с тех пор, когда мужчина смотрел на нее таким взглядом. Она поняла, сколько упустила за годы своего затворничества.

Конечно, встреча с Мэттом лишь эпизод. Через две недели он покинет ее, и не останется ничего, кроме красивых воспоминаний. Ее снова ждет одиночество. Даже если она будет очень осторожной и если Мэтт не повторит больше трех-четырех раз сегодняшний поступок в театре, ей будет о чем жалеть.

Первое действие закончилось, и Мэтт повернулся к Келли с улыбкой, от которой толпа всегда стояла на ушах. Келли подарила ему ответную улыбку, и сердце радостно забилось в ее груди.

Ведь развязка еще не скоро. Через две недели.

Глава 6

- Подобного я не припомню со времени "Унесенных ветром".

Келли оторвала глаза от тарелки, без всякого удовольствия наблюдая за впившейся в газету Мисси.

Мисси сделала все возможное, чтобы втянуть их обеих в двухнедельное приключение, и потому считала своим долгом морально и физически готовить Келли к ежевечерним путешествиям в Страну Чудес. Без единого намека на ревность или обиду. Она с искренним удовольствием играла роль доброй феи, и Келли была рада ей. В эти безумные дни Мисси помогла ей больше, чем она надеялась.

- Что там? - спросила Валери Джексон, одна из медсестер, - и украдкой склонилась над газетой, надеясь выхватить какую-нибудь информацию. Мисси ткнула пальцем в фотографию, Валери посмотрела, потом перевела взгляд на Келли - и замерла в изумлении.

- О Боже, - только и вымолвила она. Тут же и другие посетители кафе потянулись посмотреть, в чем дело, и Келли ощутила на себе множество изумленных глаз.

- Что случилось? - занервничала Келли. Мисси ухмыльнулась и передала ей газету. На фотографии была запечатлена вчерашняя сцена в театре. Кому-то удалось подловить момент, когда Мэтт склонился над Келли для поцелуя. Его пальцы гладили ее подбородок. Ошибки быть не могло - на фотографии именно она, и никто другой. У Келли перехватило дыхание. Она вскочила как ужаленная и бросилась к выходу. Мисси последовала за ней.

- Ничего себе! Неужели ты не имеешь права на личную жизнь? Эти журналисты совсем обнаглели. Мэтт прав: ты слишком хороша для подобных экспериментов. Может, попросить его о кинопробе?

Келли остановилась, раскачиваясь на каблуках и собираясь ответить что-нибудь резкое. Но один лишь взгляд в лукавые и веселые глаза подруги убедил Келли в том, что говорить не стоит. Она отвернулась и зашагала вперед.

Мисси поспешила за ней.

- А Мередит Мейсон пусть ест пирожные! Келли вернулась на свое рабочее место, освободившись от большинства назойливых глаз. Сегодня не было большого наплыва пострадавших, нуждающихся в ее помощи, и Келли скоро осталась наедине со своими мыслями, вновь и вновь возвращавшими ее к той злополучной фотографии в газете.

У нее появилось ясное ощущение того, что ситуация вышла из-под контроля. И вот почему. Она делала не только то, о чем просил ее Мэтт, но и то, чего хотела сама. В ее жизни начался новый период.

То, что она оказалась в центре внимания, не беспокоило ее так сильно, как она предполагала раньше. Келли получила возможность посещать любимые рестораны родного города и прогуливаться с Мэттом по окрестным паркам. А натиск поклонников и репортеров служил для них лишь постоянным источником юмора. Келли неожиданно обнаружила, что вкушает все лучшее из того, что предлагает ее город. И наслаждается этим, окунаясь в самую гущу жизни Средней Америки. Она узнала, как богата ее интуиция, и лишь удивлялась, открывая в себе новые грани.

Она не встречала людей, подобных Мэтту. Чем больше времени они проводили вместе, тем лучше им было друг с другом. Скоро она поняла, что прекрасная внешность и напористая уверенность - это еще не все. Он был умен и эмоционален, его интеллект напоминал Келли многомерность молнии, сверкающей одновременно в нескольких местах. Острие его юмора часто направлялось на него самого, и он всячески давал почувствовать Келли ее собственную уникальность и неповторимость. Она же открыла, что ему больше по душе шумный, переполненный итальянский ресторан, чем дорогие и помпезные заведения. Он любил лошадей и слушал музыку с закрытыми глазами. Его прикосновения были такими волнующими, но в следующую минуту она чувствовала себя с ним так, словно он ее старинный друг.

Она заметила, что с его уходом теряет уверенность. Хуже того - стала подмечать в себе первые вспышки обиды при его упоминаниях о Мередит.

Если бы только Мередит Мейсон была глупа или безобразна! Или если бы она была стервой - тогда другое дело. Келли успокаивало бы сознание собственной правоты. Тогда она могла бы справедливо негодовать на близорукость Мэтта, поддавшегося чарам такой женщины. Но Мередит стоила Мэтта. Он сделал прекрасный выбор.

Келли вспомнила, как после спектакля Мередит принимала их в своей гримерной с радушной улыбкой. Келли не могла отвести глаз от ее лица: мраморная кожа, глубокие карие глаза и роскошные белокурые волосы. Как утверждали ее фанаты - натуральные.

- Я узнала вас, - приветствовала ее прелестная актриса. - Газеты пестрят вашими фотографиями. Ну не забавно ли?

Вопрос прозвучал с изрядной долей иронии, и Келли не нашлась что ответить, вслед за Мэттом решив ограничиться улыбкой.

Мередит прикрыла за ними дверь, чтобы им никто не мешал, и Келли с любопытством осмотрелась: прежде ей не доводилось бывать в гримерной. На центральной стене висело зеркало, окаймленное небольшими лампочками. В дальнем углу стояла вешалка с костюмами. Но вместо вороха телеграмм вперемешку с гримом глазам Келли предстал практически идеальный порядок. Скромную комнату украшал лишь букет цветов: три дюжины роз. Все это повергло Келли в замешательство.

- Пожалуйста, присаживайтесь, - проговорила Мередит глубоким, чуть хрипловатым контральто. - Келли, надеюсь, Мэтт сказал вам, что вы молодец? Я подозреваю, что он не дал вам ни единого шанса отвергнуть наш план. - Взгляд, который она послала Мэтту, был почти материнским.

Келли облегченно рассмеялась, очутившись в обществе такой женщины.

- Кажется, она хорошо на тебя действует, Мэтт, - заметила Мередит. Он скривился.

- Может, мне оставить вас наедине, чтобы дать возможность посудачить на мой счет?

- Не стоит, - опять засмеялась Келли. - Мне очень нравится наблюдать, как вы изворачиваетесь.

Мередит удивленно улыбнулась.

Потом они часок посидели в кафе, ведя светскую беседу, и Келли участвовала в ней на равных. Только позднее, вернувшись в одиночестве домой и лежа без сна, она поняла, что, поскольку Мередит является одной из ведущих актрис театра, у нее остается мало времени на личную жизнь. В кафе они говорили о театре, кино, агентствах и бизнесе. Видя их с Мэттом вместе, невозможно было догадаться, что их связывает взаимное чувство. С точки зрения Келли, столь строгая конспирация немного подавляла. Но не сможет же он отвергнуть любимую женщину только за то, что она боится гласности...

Задумавшись, Келли и не заметила, что смена ее кончилась. А на вечер у нее было запланировано много дел. Сдав отчет своей сменщице, она увидела, что ее кто-то поджидает.

О Боже, я совершенно забыла о нем! - укорила она себя.

И озабоченно взглянула в лицо пришедшему.

- Это ты, Рич, - выдохнула она, приближаясь. - Извини, мы так редко видимся. Последнее время столько суеты...

Быстрая перекошенная улыбка пробежала по его лицу.

- Знаю. Читал обо всем. Я.., рад за тебя. "Рад"? Келли вспомнила, что Рич ничего не знает. Конечно, она может объяснить ему случившееся, но маловероятно, что он поверит.

- Да нет, Рич, нет! Ты не понял. У нас с Мэттом отнюдь не роман. Я просто помогаю ему выпутаться.

Рич смутился, и Келли заколебалась: наверно, лучше объяснить ему все.

- Я только никак не возьму в толк, почему ты не поделилась со мной, признался он, глядя вниз, на свои ботинки. Уши его покраснели.

- Извини. - Келли накрыла своей рукой его руку. - Последние дни были точно цирковое представление. И я думала только о том, как бы не утонуть.

Он улыбнулся.

- Тебе смешно? - обиделась она. Но потом успокоилась и пожала плечами. Она не могла не оценить искренность Рича. - Да, ты прав, - слегка виновато заметила Келли. - Такая жизнь не по мне.

Он кивнул.

- Хорошо, дай мне знать, когда все кончится. И расскажи Мэтту обо мне.

- Обязательно, - обещала она ему с улыбкой. Ей нравился Рич: точно тихая гавань - спокойный, миролюбивый, заботливый. Келли была благодарна ему за дружбу.

И вот наступила пятница.

Мисси, вдохновенно работая над внешним видом подруги, продумала каждую деталь ее вечернего туалета. Она сделала Келли маникюр и наложила макияж, подчеркнув голубизну глаз и нивелировав ее недостатки: короткий вздернутый нос и маленький рот. Она уложила волосы Келли в низкий свободный пучок, а несколько завитков кокетливо спускались по шее. Мисси даже подобрала соответствующие ее облику духи и чулки - "для большего эффекта".

Однако, когда Мисси подступила к ней с тальком и дезодорантом, Келли заявила, что даже самураи не проходят такой сложный ритуал, чтобы встретить свою смерть. Мисси отбила едкий комментарий волнообразным движением руки и неоспоримым доводом: поскольку Келли является лишь материалом для утонченных фантазий художницы-стилиста, последняя имеет все права заставить клиентку уважать ее труд. Келли грациозно кивнула.

Наконец Келли была готова. Теперь ее внешний вид отвечал самым взыскательным требованиям, и она пошла освежить пересохшее горло. Это была заслуженная передышка. Келли стояла одна в пустой кухне и машинально терла дубовую балку в ожидании звонка.

Когда он зазвонил, Келли повернулась к двери всем корпусом, и ее отражение мелькнуло в темном вечернем окне. Она замерла, испугавшись того, что увидела. Она стала другим человеком: глаза сверкали, а черты лица были яркими, эффектными. Прическа изящно обрамляла лицо и при всей ее миниатюрности придавала фигуре вытянутые пропорции. Бриллианты и сапфиры блестели среди темных локонов. Келли не могла оторвать от них взгляда, поворачивая голову и так, и эдак, чтобы поймать ими отблески света. Драгоценный браслет подчеркивал тонкое запястье. Да и платье невероятно подходило ей, и от внезапно появившейся плавной грации замирало сердце.

При виде Мэтта в черном смокинге ей сделалось еще хуже. В любой одежде он был точно воплощенная мечта каждой женщины!

Мисси стояла между ними. Ее голова вертелась то вправо, то влево, как у судьи на теннисном матче, а на лице было написано удовлетворение. Наконец Мисси решила вернуть их к действительности.

- Вы собираетесь или нет поблагодарить меня за мой труд? Я чувствую себя как фея из сказки. Полагаю, что еще вчера, - она кивнула на Келли, - эта крошка была всего лишь тыквой. А сейчас она собирается на бал с прекрасным принцем.

- Болтунья, - оборвала ее Келли, сложив губы в подобие улыбки, и это вернуло ей самообладание. Мисси миролюбиво пожала плечами.

- Так расплачивается со мной всепобеждающая красота.

- Понимаешь, Мэтт, она говорит не обо мне, - улыбнулась Келли.

- Ты сегодня совсем другая, - изумился Мэтт, медленно покачав головой.

Келли нахмурилась от столь сомнительного комплимента.

- Но почему? Мне даже не пришлось сбрить для этого бороду!

Мэтт жестом пригласил Келли пройтись по комнате подобно манекенщице. Она согласно закружилась, разведя руки в стороны - для лучшего обозрения.

- Нет, - заключил он не терпящим возражений тоном. - Я не хотел сказать, что ты выглядишь красивее, чем обычно. Разве что.., в деталях. Ты меняешься, словно хамелеон. Думаю, мне будет не так легко победить всех соперников.

Келли уже заготовила новый остроумный ответ - традиционный способ самообороны, - как вдруг ощутила необычайное волнение. Вечер еще не начался, а она уже задыхалась, словно ей не хватало воздуха. Она уловила связь между образом, увиденным ею в окне, и искренним восторгом в глазах Мэтта. В его словах не было никакой игры, он испытывал истинное удовольствие, любуясь ею, и она не хотела вспугнуть его счастливую улыбку.

- Если это комплимент, - чуть слышно промолвила она, - тогда спасибо.

Со свойственной ему грацией Мэтт взял ее лицо в ладони и улыбнулся, глядя сверху вниз. Его глаза будили в ее памяти мгновения, проведенные вместе.

- Ты все больше удивляешь и восхищаешь меня, и я не собираюсь покидать тебя через две недели. Ты сегодня выглядишь так, что мне придется весь вечер быть начеку, иначе тебя уведут прямо из-под носа.

Этой веселой ласки, струящейся из зеленых глаз Мэтта, оказалось достаточно для того, чтобы в груди Келли зародилась томительная сладость, а от его прикосновения подкосились ноги.

- Вероятно, произойдет лишь то, чего ты заслуживаешь, - ответила она, нерешительно улыбаясь. Ее глаза расширились. - И ты станешь осмотрительнее, приглашая малознакомых женщин на премьеры.

Его руки по-прежнему покоились на ее подбородке, а губ коснулась веселая улыбка.

- Я хочу, чтобы ты правильно оценивала себя. А ты выглядишь так, будто тебя только что столкнули с обрыва. Наслаждайся жизнью, Келли!

Она отпрянула - его прикосновение внезапно показалось ей чересчур интимным. И с неудовольствием вспомнила, что в комнате, кроме них, находится и Мисси.

- Полегче на поворотах, Мэтт. Или я никуда не пойду.

Он заговорщицки улыбнулся.

- Уверен, что пойдешь. Я не упущу случая показать тебя этим богачам.

- Если мы разыгрываем сцену из "Моей прекрасной леди", - обворожительно улыбнулась она, - то акценты поставлены совершенно неверно.

Она взяла свою черную накидку, но Мэтт осторожно вытянул ее из рук Келли и сам накинул ей на плечи.

- Просто помни, что те долгие взгляды, которые я буду посылать тебе сегодня вечером, - настоящие, - проговорил он.

- Другого я и не ждала, - заметила Мисси из-за спины Келли, вклиниваясь в их разговор. - Иначе не стала бы понапрасну тратить здесь столько времени.

Мэтт повернулся, чтобы улыбнуться высокой блондинке, а затем снова вперил свой взгляд в Келли.

- Когда появятся репортеры, пожалуйста, скажите им, что Мэтт Хеннеси в восторге от своей новой возлюбленной. Она столь же весела, сколь и прекрасна.

- С удовольствием, - заверила его Мисси, поспешно открывая дверь - подобно матери, выпроваживающей дочь на свидание с женихом.

Келли собралась с духом и взяла предложенную Мэттом руку. В его глазах она прочла удовлетворенность тем, что ему удалось успокоить ее взвинченные до предела нервы.

- О Боже! - вскричала Мисси за спиной у Келли. Келли обернулась, недоуменно глянула в лицо Мисси и вышла рука об руку с Мэттом в сгущающиеся сумерки.

- О Боже! - повторила, задыхаясь от нетерпения, Мисси. - Нужно сфотографировать эту сцену! Иначе мне никто не поверит! Мэтт, вы превзошли самого себя...

Выйдя на улицу, Келли наконец увидела, что так поразило ее подругу, и тоже застыла, чуть не разинув рот от изумления.

У тротуара ее тихой улицы, окруженный любопытными всех возрастов, стоял великолепный кэб. По сторонам его ярко горели лампочки, имитирующие газовые светильники. Высоко на козлах в зеленой ливрее восседал кучер и держал за поводья пару великолепных гнедых.

Келли и Мисси в изумлении повернулись к самодовольно улыбающемуся Мэтту. И тот дружелюбно пожал плечами:

- Хотя я и не бывал раньше в Сент-Луисе, у меня есть здесь кое-какие связи. Один благодарный поклонник был просто счастлив помочь мне.

Келли знала, о ком он говорит. Первую картину с Мэттом финансировал не Голливуд, а одна небольшая компания, чего от нее никто не ожидал. Прозорливый финансист, который получил от этого капиталовложения 700% прибыли, жил неподалеку.

- Кроме того, - прошептал Мэтт, сжимая руку Келли, - я не могу обойтись без имиджа романтического героя. А этот транспорт предназначен именно для Золушки.

- Будь осторожен, - мягко предостерегла его Келли. - За пять минут ты возвысил себя от профессора-лингвиста до принца.

Толпа все росла. Лошади терпеливо ждали седоков, а зеваки в порядке эксперимента гладили их холки. Кучер хранил вежливое молчание, пропуская мимо ушей первые робкие вопросы. Под восторженные вопли публики через два дома, внизу улицы, остановилась тележка с телекамерой.

- Прекрасно, но я их не звала, - ухмыльнулась Мисси. - Думаю, все сгорают от нетерпения лицезреть вас. Келли, улыбнись - и вперед. Порадуем друг друга. Мэтт, вы выглядите просто отлично.

- Благодарю, Мисси. Мы расскажем вам обо всем, когда вернемся.

- О нет, не получится, - возразила она, шаловливо улыбаясь. - Я тоже спешу на бал.

Келли обернулась к Мисси для остроумной ответной реплики, но Мэтт ловко развернул ее перед дверью и вывел под взоры многочисленных зрителей.

- Для этого нам потребуется часок-другой. Он улыбался прямо в объектив.

- Для чего? - недоумевала Келли.

- Чтобы побеседовать с этим репортером. В прошлом месяце я имел с ним дело и помню, что от него так просто не отвяжешься.

Лишь только репортер подкатил к ним с вопросами, в глазах Мэтта появилась ирония.

- Вы удивлены, миссис Берн? - обратился к ней репортер секунду спустя.

Келли вскинула бровь, вглядываясь во вкрадчивое лицо интервьюера.

- Изумлена, - уточнила она, желая объяснить почему. Но увидела в глазах Мэтта предостережение, контрастировавшее с его медовой улыбкой. - Мэтт имеет пристрастие к подобным романтическим атрибутам. И мне не следует забывать об этом.

- А что еще удивило вас?

- Хорошо, я расскажу, - засмеялась она, послав пылкий взгляд Мэтту и призвав на помощь природную находчивость, как того и требовал от нее Мэтт. Он подарил мне эти серьги в коробочке "Крекер Джеке". Вообразите: я надела одну - и едва не потеряла из нее камень!

И прежде чем кто-либо смог бы остановить ее, она повернулась к камере и показала серьгу, о которой шла речь. Оператор расплылся в улыбке до ушей. А репортер мигом потерял всю свою назойливость. Реакция Мэтта была отменно быстрой. Подбросив журналисту пару удачных острот, он подвел Келли к экипажу.

Это чуть не стало курьезным промахом Мэтта: нижняя ступенька достигала Келли до колен. Но Мэтт не растерялся. Галантно подняв Келли на руки, он внес ее в карету.

- Мне не разрешено даже попрощаться с ними? - спросила она со всей наивностью, какую могла изобразить. И при этом с обожанием улыбнулась Мэтту, чего кинокамера, конечно же, не пропустила.

Ответная улыбка Мэтта была столь же сладкой:

- Еще одно твое слово, и я лопну со смеху. Келли послушно кивнула и тихо, чтобы слышал только он, ответила:

- А пусть они не загоняют тебя в свои рамки!

Глава 7

Мэтт взобрался на богатое кожаное сиденье рядом с Келли, и тут же раздался удар вожжей. Лошади тронулись. Две электрические лампочки мягко освещали интерьер кэба и походили на настоящие газовые светильники. Дорогие кремовые занавески обрамляли окна. Напротив них с Мэттом было отделение для ручной клади. Ковер с длинным ворсом кофейного цвета нежил ноги Келли. Она не могла представить себе более комфортной езды - даже с цоканьем лошадиных копыт по бетону и асфальту. Они будто летели по улицам. За окнами проплывала панорама вечернего города.

Мэтт создал эту сказку для нее. Словно она была не в Сент-Луисе, а ехала по лондонским улицам XIX века к "Ковент-Гардену".

Мэтт достал из шкафчика бутылку холодного шампанского и бокалы, а затем коробочку с теплыми канапе и поставил на откидной столик, искусно скрытый в интерьере.

Он подал ей бокал и поднял свой, чтобы произнести тост.

- За мечты, - улыбнулся он. Его глаза сияли мягким, обманчивым светом.

Келли не удержалась от ответной улыбки.

- На сей раз я полностью согласна. Мне твой тост нравится. - Келли сделала маленький глоток, и тепло изысканной влаги согрело холодную тревогу, прятавшуюся глубоко в душе. - У тебя привычка - делать сюрпризы, подобные сегодняшнему, не так ли?

- Конечно, - восхищенно глядя на нее, улыбнулся он. - Это традиция, которой я придерживаюсь.

- Чья? Дугласа Фэрбенкса или Кэри Гранта?

- Моего отца. Больше тридцати пяти лет он делал подобные подарки моей матери. Отец соблюдал этикет Белого рыцаря.

- А я решила, что это твоя собственная выдумка, - игриво заметила она.

Мэтт снова наполнил ее бокал, прежде чем она успела отказаться. Келли не ела почти весь день, и вино ударило ей в голову. Зато согрело.

- Да нет, у меня не такая богатая фантазия. А вот когда ты сказала репортерам, что получила эти серьги в коробке из-под крекера, я прямо поразился: откуда ты знаешь, как мой отец подарил маме обручальное кольцо?

Келли засмеялась, обрадованная таким забавным совпадением.

- Ты придумал лучше - стащил драгоценности у Мередит. Она не удивится, увидев их на мне?

- Нет. Она считает излишним украшать себя. Келли вспомнила почти пустую гримерную Мередит и подтвердила:

- Датская обстановка.

- Что-что?

Она засмеялась, увидев смущение на лице Мэтта.

- А вот Мисси поняла бы меня сразу, потому что мы сто лет знаем друг друга. Я хотела сказать, что у Мередит простая и строгая натура. Без прикрас. У нее датский стиль.

- О, - Мэтт отправил канапе в рот и проглотил его, - я как-то не задумывался об этом, но ты права. Иногда мне кажется, что она упускает слишком многое. Но у каждого, как говорится, свой заскок.

Келли задумчиво кивнула.

- Раньше я бы тоже это так назвала, но теперь я ее понимаю. Я не могу даже в ванную зайти - тут же в форточку всовываются десять человек и предлагают свою помощь, если я хочу договориться о тайном рандеву с тобой.

- Потому, что я Мэтт Хеннеси, а вовсе не потому, что я не умею сам строить свою личную жизнь.

- Не спорю. Давай вернемся к истории про Белого рыцаря. Пожалуй, я проинформирую о ней прессу.

- Это не столь забавно, как тебе представляется, - ответил Мэтт неожиданно серьезным тоном. Келли покачала головой и сделала глоток вина.

- Ты прав, мы слишком много веселимся. В ответ он широко улыбнулся.

- Ну что ты! Я очень рад - наконец-то развеселил тебя. А то я, честно говоря, боялся, что уже ничто ,не сможет вернуть тебя к жизни.

Келли вскинула брови:

- Но мне действительно не нравится видеть себя в газетах и на экране!

- Может быть, именно этим ты и поразила меня, - сказал он, снова доверху наполняя бокалы. Она покачала головой.

- Я просто работающая женщина, которая ценит тишину и покой.

- Нет, - возразил он. - Не совсем так. Знаешь, что я увидел сегодня вечером?

- Результат трехчасовой работы Мисси плюс великолепный наряд, усмехнулась она.

Однако Мэтт не желал шутить на эту тему. Поставив бутылку на место, он вновь повернулся к ней и взял за руку. Келли потупилась: ее покорила грация сильных музыкальных пальцев, которыми он мог бы выражать образы своей богатой фантазии. Он сжал ее руку, как будто хотел наделить Келли собственной жизненной силой. И Келли непроизвольно придвинулась к нему.

Когда он поднял на нее глаза, они поразили ее искренней заботливостью.

- Сегодня вечером - впервые с тех пор, как я тебя встретил, - тихо произнес он, - я увидел предвкушение радости. До сих пор я тянул тебя как на аркане, а ты нехотя поддавалась. Сегодня вечером - понимаешь ты это или нет ты преодолела свою зависимость и согласилась с тем, что вправе снова наслаждаться жизнью. Это больше, чем просто преодолеть свою боль.

Не в силах видеть участие в его глазах, Келли отвернулась к окну. В розовато-лиловых и коралловых сумерках сквозь чуть заметные колебания ветра мерцали светом дома. Машины проплывали мимо, и водители приветствовали карету гудками, удивляясь и радуясь неожиданной встрече.

- Я не совсем понимаю тебя, Мэтт, - помолчав, проговорила она. Голос ее звучал напряженно. - Почему ты так беспокоишься? С Мередит все в порядке. К тому же тебе не откажется помочь любая девушка. Мисси, например, готова попытать счастья.

Он мягко сжал ее руку.

- Потому что ты не такая, как все. Ты заставила меня понять: Мэтт Хеннеси не исчерпывается теми дифирамбами, которые можно прочесть о нем в "Ньюсуике". Келли, ты для меня важнее, чем все, с кем я имею дело каждый день. И ты заслуживаешь большего, чем имеешь. - Его улыбка становилась все более теплой и открытой. - Миф о Мэтте Хеннеси развеивается. И это всего за неделю, проведенную с тобой. Я ощущаю себя ближе к своим корням. Мне так хорошо, как никогда.

Келли слушала его, затаив дыхание, и готова была умереть от полноты чувств. Светящиеся нежностью и теплотой глаза не отпускали ее, а угадывавшаяся в них страсть передавалась и ей. Слова Мэтта напугали ее, но не потому, что она не хотела слышать их, нет! Именно этих слов она ждала.

И в то же время боялась верить им, потому что произносил их знаменитый актер. Человек, который всегда играет. Память не позволяла ей забыть, что с самого начала, когда он был рядом с ней, то принимал вид безумно влюбленного и смотрел на нее почти такими же глазами.

- На прошлой неделе, - тихо сказала она, глядя на богатый черный бархат, ниспадавший на ее колени, - тебе удалось выбить меня из привычного русла.

Он снова взял ее за руку:

- Страшно?

Она глубоко вздохнула - сердце билось так, что он наверняка слышал.

- Ужасно. Почти два года я жила как во сне. Мэтт приподнял ее голову за подбородок:

- Я уже говорил, Келли, наслаждайся жизнью!

Келли сомневалась в том, что еще дышит. Глаза Мэтта пылали. Она видела в них страсть, нежность и какое-то удивление. Они сидели слишком близко друг к другу, но ей так не хотелось отодвигаться! Впрочем, она и не смогла бы этого сделать: тело больше не повиновалось ей. Чувствуя осторожные прикосновения пальцев Мэтта, она не знала, была ли когда-нибудь счастливее, чем сейчас. Но ее пугала растущая откровенность его пристального взгляда. Это было больше того, о чем она мечтала, и больше того, с чем она смогла бы справиться.

Келли и не заметила, как экипаж остановился. Но вот распахнулась дверца, и Келли увидела кучера, готового помочь им выйти.

Мэтт поднес руку Келли к своим губам.

- Настало время разделить тебя с обществом других. - В его голосе слышалось явное сожаление, а глаза в неверном свете говорили Келли, что придется разыграть очередную сцену для публики. Они сказали ей и то, что сцена эта не будет игрой.

Келли поразилась. Она осушила бокал и только тогда нашла в себе силы ответить.

- Благодарю за поездку, Мэтт, - улыбнулась она теперь уже с едва заметным волнением, пытаясь не выйти за рамки игры. - Ты чудовищно развращаешь меня, но мне это нравится.

- Я счастлив, дорогая. - Его голос звучал мягко. Келли стало очень спокойно. Пожалуй, она выпила слишком много вина, чтобы справиться со своей ролью в предстоящем спектакле.

Мэтт потянулся к ней и дотронулся до волос. Он смотрел на нее так, будто открыл сокровищницу.

- Блеск твоих волос подобен блеску драгоценных камней. Я подарю тебе топазы и бриллианты, чтобы ты украсила прическу.

Он вновь дотронулся до ее волос. Ей было так приятно и так легко с ним. Но искорки юмора пропали из его глаз, и Келли увидела в них одно только желание. Она смотрела на Мэтта и слушала шепот кончиков его пальцев в своих волосах, испытывая ответное чувство. И ее уже не коробило, что вот сейчас предстоит изображать эту страсть для посторонних. Она хотела быть с ним. Хотела, чтобы он запускал пальцы в ее волосы и небрежно тянул их. Хотела ощущать его руки на своей коже - чтобы страсть разгоралась, как симфония.

Но она испугалась собственной страсти: прежде ничего похожего не случалось с ней с такой неотвратимостью, угрожающей ее самообладанию. Келли в ужасе закрыла глаза.

Мэтт мягко привлек ее к себе. Он склонился над ней, ища ее губы короткими поцелуями и обвив ее руками. Ее словно током ударило, когда она почувствовала его руки на своей обнаженной спине. Она вздрогнула, и тут его губы приникли к ее губам, заглушив слабый возглас удивления. Он прижимал ее к себе все крепче, пока пуговицы от его рубашки не отпечатались на ее полуобнаженной груди. Казалось, их сердца бьются в унисон - именно это через несколько мгновений они должны были играть для публики.

- Пошли все к черту! - хрипло прошептал он, щекоча ее шею губами. Поехали домой.

Келли позволила своим пальцам побродить в его коротких густых волосах, наслаждаясь обладанием. Провела рукой по его виску, а потом погладила его ухо большим пальцем и потянулась к его щеке для поцелуя. Однако из глубины сознания пришла мысль, что где-то поблизости стоит мощный автомобиль, который после завершения этой сцены должен отвезти их на берег реки.

Она опять поцеловала Мэтта, ощущая солоноватость его кожи и понимая, что ее внезапный испуг не просто ответная реакция на его страсть. Настойчивое давление его губ разделило ее губы внезапным поцелуем. Она коснулась своим языком его языка - только на миг, и это угощение оказалось выше ее сил.

- Нет! - оторвавшись от него, задыхающимся голосом выпалила она. И отодвинулась - настолько, насколько было возможно, не в силах отвести глаз от всесокрушающей тоски, появившейся в его глазах. - Они ждут тебя, любовь моя. Мы поедем домой позже.

И, не в силах совладать с собой, медленно обвела указательным пальцем линию его губ, таких мягких и чувственных, чтобы запомнить их навсегда.

- Мы поедем домой позже, - повторила она. Большой автомобиль, стоявший на перекрестке, принадлежал владельцу сети местных кинотеатров. Остаток пути Мэтт и Келли провели в компании маленького лысеющего человека и его жены, обязанной красотой и молодостью успехам пластической хирургии.

В машине супруги то и дело наливали им шампанское и без устали твердили о том, как им повезло, что они заполучили Мэтта Хеннеси на премьеру. Это будет гвоздем сезона. Каждое известное имя увеличивает прибыли Ассоциации Харта. Но, поскольку принять участие в этом шоу согласился сам Мэтт Хеннеси, число желающих присутствовать превзошло все ожидания. Люди с энтузиазмом заплатили по максимуму за право провести время с кинозвездой и его новой леди. Ассоциация Харта благодарна Мэтту Хеннеси, владелец кинотеатров благодарен Мэтту Хеннеси, да и весь Сент-Луис - тоже...

Непрекращающийся монолог лысого человечка напоминал ритуальное песнопение. От шампанского Келли расслабилась и была точно во сне. Ей уже не казалось нереальным, что она едет на премьеру вместе с Мэттом и наслаждается его обществом, не опасаясь последствий. Все отрицательные эмоции она отложила до завтра.

Через пятнадцать минут они добрались до старинной липовой аллеи, тянущейся вдоль набережной. Ночь была великолепная, огромная луна сияла над рекой. Фонари на мосту изящно нависали над своими отражениями. А ниже по реке сверкали огоньками речные суда: "Роберт Ли", "Прекрасная Анжелика", "Сэм Клеменс", "Золотая удочка"... И, наконец, "Королева Дельты". Ее огни сияли, как звезды, и отражались в воде. Келли услышала музыку, доносящуюся с борта: регтайм, исполняемый на фортепьяно и банджо. Вдоль пристани прогуливалась публика, чье внимание распределялось между демонстрацией богатства приглашенных и еще более впечатляющей иллюминацией.

Палубы "Королевы Дельты" были расцвечены указателями и устланы звериными шкурами, что изумило Келли. Организаторы устроили экстравагантное торжество с изысканным буфетом в самом большом зале. Помимо того, публику увеселяли два джазовых оркестра. Официанты обходили гостиные с полными подносами, следуя инструкции не оставлять ничьи руки пустыми. Едва первая команда встречающих поприветствовала Келли и Мэтта возле трапа, Келли обнаружила в своей руке бокал шампанского. Мэтт вел ее бережно, защищая свою даму от жадных глаз и вопросов.

Он-то давно уже к этому привык, а Келли немного нервничала, переходя от одной группки гостей к другой, с Мэттом или без него. К вящему ее удивлению, вскоре она почувствовала себя очень комфортно с новыми знакомыми. Она не делала покупок в фешенебельном магазине Сакса и не входила ни в один из элитарных клубов, но ее отличала образованность, к тому же она обнаружила у себя талант к адаптации. Мисси похвалила бы ее!

Наконец Мэтт решил дать ей отдохнуть.

- Ты ведешь себя очень естественно, крошка, - отметил он, беря ее руку в свою и ведя к двери. - Ты всех покорила.

- После шампанского я стала более раскованной, - согласилась она, улыбаясь двум женщинам, с которыми только что познакомилась. - Теперь я знаю, как чувствует себя Золушка, знакомясь с семьей принца.

Вместо ответа Мэтт увлек ее за собой на верхнюю палубу - туда, где играл оркестр. Они выбрали скамейку в дальнем конце палубы и сели в тени пароходной трубы. В ярком лунном свете река скользила перед ними подобно расплавленному олову. И лишь несколько звезд взирали на них с неба.

- Держу пари, ты устроил и это! - Келли показала рукой на роскошную ночь за бортом.

Оркестр начал блюз, и Келли захотелось танцевать. Она допила шампанское, поставила бокал и прильнула к Мэтту. Ночной ветерок холодил ее обнаженные руки и спину. Мэтт быстро обнял ее и прижал к груди.

- Скажи мне правду, - потребовал он, поставив ноги на поручни, - тебе нравится бал? Келли секунду помедлила с ответом.

- Он оказался не таким страшным, как я думала. Великое множество шумных людей.

Мэтт рассмеялся, прижав лицо к ее волосам, и принялся растирать ее руки в своих теплых ладонях. На мгновение Келли испугалась, что чудесный сон кончится, но ей было так хорошо, что она успокоилась.

- Ты часто бываешь на многолюдных сборищах? - поинтересовалась она.

- Насколько это возможно, я избегаю их. Она не смогла сдержаться:

- Могу констатировать, что у тебя хорошая работа.

- Бурная, - возразил он веселым голосом. - Недавно я присутствовал на присуждении премий. Там я сидел рядом с Ракель Вэлч - ни больше, ни меньше. Так на следующей неделе каждый встречный и поперечный утверждал, что у нее будет от меня ребенок.

Келли засмеялась:

- Вот здорово - ее рыжие волосы и твои зеленые глаза. И как вы его назовете?

- Да-а, тебе палец в рот не клади!

Она повернулась, увидела морщинки у его глаз, ямочки на щеках и белозубую улыбку. И засмеялась в ответ.

- Отчего ты так развеселилась? - спросил он.

- Не знаю, - ответила Келли, поднимая голову, чтобы видеть блеск его зубов. Он был невероятно привлекателен в призрачном лунном свете, и Келли была счастлива, что сидит рядом с ним. - Я не пила столько шампанского со времени моей свадьбы. Боюсь, что наделаю глупостей.

- Ноги еще держат тебя, - подбодрил ее Мэтт с благодарной улыбкой. - Хотел бы я увидеть, как ты делаешь глупости.

- Мистер Хеннеси! - Перед ними возникла запыхавшаяся юная женщина в мерцающем серебряном платье. Было очевидно, что краска на платье напылена. Келли удивленно подняла брови: сама она выглядела бы смехотворно в подобном туалете. Еще нелепее для нее было бы покрасить волосы в тот же цвет, что избрала для себя незнакомка. Келли широко улыбнулась, приветствуя молодую женщину, однако та сразу погасла.

- Да? - выпрямился Мэтт. И Келли в очередной раз изумилась тому, как быстро он вернулся в свой сценический образ. Мгновенно напрягся и за какие-то доли секунды стал тем, кого она не знала.

- Скоро начнется фильм, - выдохнула женщина, словно только что пробежала Бостонский марафон.

На лице Мэтта вспыхнула улыбка, казалось предназначенная только ей одной, а затем он опять повернулся к Келли:

- Пошли, старушка, надо отрабатывать угощение. Он помог ей встать, но палуба закачалась у нее под ногами сильнее, чем прежде.

Кинозвезд окружало море шампанского. Келли подумала, что ее печень не выдержала бы такого образа жизни. Под руку с Мэттом она вошла в зал, отделанный красным бархатом, и восторженно улыбнулась, когда все стоя зааплодировали им. Драгоценные камни сверкали в желтом свете, имитирующем газовый, набриолиненные головы кивали и улыбались, когда они с Мэттом проходили мимо. Мэтт подвел ее к креслу и поцеловал, прежде чем оставить одну. Он поднялся на сцену для краткого выступления, предваряющего премьеру фильма.

- Я привез сюда Келли, чтобы представить ее вам, - обратился он к зрителям, засунув руки в карманы брюк и демонстрируя свое всем известное пренебрежение светскими условностями. - Но, похоже, она не разделяет моей потребности во внимании публики.

Келли кивнула ему с выражением "ты опять за свое" и вежливо улыбнулась. Все вокруг зашептались. Ее поразило, что те же самые люди, которые завтра не узнают ее в продуктовом магазине, сегодня заискивают перед ней, словно она принцесса, - лишь из-за того, что она пришла сюда с Мэттом.

- Келли взяла на себя труд стать моим гидом по Сент-Луису, - продолжал Мэтт, и выражение лица у него было точь-в-точь как на той фотографии в газете. - Я вынужден признаться во всеуслышание, что, пока не встретил ее, я не представлял себе, что за чудесное место ваш Сент-Луис. Она по праву гордится этим городом. Здесь я замечательно провел время и был бы счастлив, если бы получил возможность повернуть его вспять.

Аудитория была в восторге - так, словно Мэтт пригласил их всех к себе в гости.

Келли не знала, когда она попадет домой. Судно причалило, но вечеринка продолжалась. Лишь оркестры сменились. После фильма и обеда начались танцы, и Келли пришлось порядком поволноваться: у нее оставалось мало шансов потанцевать с Мэттом. Он, разумеется, пользовался большим успехом, а когда вернулся к ней с двумя бокалами пунша, то разговорился с весьма известным адвокатом по разводам, запретив Келли танцевать с кем бы то ни было.

И вот наконец настала очередь Келли. Мэтт оказался непревзойденным танцором. Келли знала, что не следует удивляться этому, но все равно была поражена. Она не встречала мужчины, который мог бы танцевать с подобной грацией, без видимых усилий. И это доставляло ей удовольствие. В детстве Келли наивно полагала, что Фред Астор - инопланетянин, поскольку никто не мог отплясывать чечетку, как он. Если это на самом деле так, Мэтт родом с той же планеты.

Люди, собравшиеся в бальном зале, расступились, давая простор элегантной танцующей паре - Мэтту и Келли, и у нее перехватило дыхание от волнения и радости.

Во время танца Мэтт, наверное, слишком близко прижимал ее к себе. Ей нравилось, как он поглаживает ее талию своими чуть шероховатыми пальцами. Нравилось прижиматься щекой к его груди, ее сводил с ума хмельной аромат его одеколона.

Когда же музыканты перестали играть, Келли дорого дала бы за то, чтобы они заиграли снова. Может, это от шампанского у нее было такое приподнятое настроение, но ей подумалось, что Элиза Дулитл наверняка чувствовала себя так же. После вечера, проведенного в объятиях Мэтта, Келли не могла думать ни о чем другом.

Они попрощались с гостями и отбыли в оставленном для них лимузине киномагната - усталые и довольные. Мэтт обнимал Келли, и они вместе напевали мелодии, под которые только что танцевали.

Келли не сомневалась, что переживает счастливейший момент в своей жизни.

- Я не отпущу мою Келли, - сказал Мэтт, когда они добрались до ее дома. А машина и здесь переночует.

Встав на тротуар, Келли не торопясь вдохнула ночной воздух, чтобы привести в порядок свои чувства. От выпитого шампанского звенело во всем теле.

- Лучше не оставлять машину у моего дома, - заметила она.

- Им и так все известно, - улыбнулся Мэтт, беря ее сумочку, чтобы вытащить ключ. - Великое дело для имиджа: Мэтт Хеннеси будет спать на твоем ложе.

- Ты просишь чудовищно много, - укорила она.

Их голоса разбудили нескольких птиц, обрушивших на них все свое негодование. Мэтт отпер дверь и увлек Келли за собой.

- Эй, смотри! - Он повел ее в гостиную, где на кофейном столике стояла бутылка "Каберне Совиньон". - Это от Мисси. Я ее откупорю.

- От Мисси?

Мэтт подал Келли записку: "Я не могу оставить белое вино для Мэтта Хеннеси не охлажденным. Загляните в морозильник: там есть лед".

Келли фыркнула, сердясь на проницательность подруги, и сбросила туфли на высоких каблуках. Паркет приятно холодил горячие ступни.

Мэтт откупорил бутылку и протянул Келли бокал, свободной рукой развязывая галстук.

- Давай присядем.

Келли вытянула ноги в чулках, потерла друг о друга затекшие ступни. И сделала глоток, хотя, конечно же, ей было уже достаточно. Мэтт скинул пиджак и сел рядом, расстегивая тугой воротник рубашки.

- Не забудь взять драгоценности, - напомнила она, вопреки собственному желанию. Сапфиры и бриллианты поблескивали на ней, как звезды на ночном небе. Она отпила еще глоток, поставила бокал на край стола и посмотрела на Мэтта. Спасибо за чудесный вечер.

Он улыбнулся ей, скользя руками по кушетке сзади нее.

- Это и мне доставило удовольствие: ты показала себя выше всяческих похвал, как я и думал.

- Знаешь, оказалось, что все не так уж трудно. Единственная проблема в нашей инспектрисе. Сестра Агата убеждена в том, что ты собираешься появиться в больнице в один из ближайших дней и обесчестить меня прямо на рабочем месте.

Он улыбнулся, и на щеках обозначились ямочки. Келли захотелось поцеловать их.

- Национальная пресса не поднимет этой темы до понедельника - до тех пор, пока не выйдут журналы. Вот когда ты по-настоящему окажешься в фокусе.

Она покачала головой:

- Ты не предупредил меня. Не надо было приходить ко мне в больницу.

Он отпил глоток и откинул голову назад, смакуя вино.

- Тебе бы неплохо исчезнуть из "Скорой помощи" на недельку-другую. Может, тогда ты избежишь самого трудного.

Келли нахмурилась, потянувшись за своим бокалом.

- Я работаю, дружище. И не могу исчезать, когда мне хочется.

- Разве у тебя не бывает отпуска?

- Я приберегла его на Рождество. Собираюсь в Колорадо.

Мэтт кивнул и выпил еще бокал. Келли поразилась: сколько же нужно алкоголя, чтобы свалить его? Сегодня он выпил так много...

- Там твоя семья? - спросил Мэтт.

- Нет! - резко ответила она и сама на себя рассердилась за подобную невежливость.

Но, к счастью, он не придал этому значения, поскольку ничего не знал о ее отношении к Рождеству, о том, как больно ей видеть знакомые улицы Сент-Луиса тщательно принаряженными. Не знал Мэтт и о том, как сильно Келли надеялась, что Майклу удастся разогнать тени ее прошлого. А он погиб и лишь увеличил ее горе.

- Нет, - повторила она более ровным голосом. - На Рождество я еду кататься на лыжах. С Мисси.

Родные Мисси забыли о ней, а у Келли их вообще не было. Поэтому каждый год они проводили отпуск вместе.

- А где твоя семья?

Келли будто окаменела. Почему это так важно для него? Это не его дело. Это никого не касается. Ей захотелось еще вина - может, хоть оно немного облегчит ее бремя?

Повернувшись к нему для ответа, Келли выдавила из себя печальную улыбку:

- Мэтт, все серьезнее, чем ты думаешь. Я не касаюсь этой темы, когда мне весело.

- Значит, для тебя это еще тяжелее, чем несчастье с Майклом? - догадался он. Его голос дрогнул:

- Что произошло тогда, Келли?

Она отвернулась - от боли, отразившейся в его глазах. Да, тяжелее, он прав. Мэтт затронул то, о чем со времени гибели Майкла она не позволяла себе даже думать - за исключением кабинета доктора Мартинсона. Если бы Мэтт попытался ворошить прошлое Келли, он встретил бы суровый отпор. В этом случае она не подпустила бы его к себе так близко. Но он незаметно пробрался сквозь защитную броню, и он так добр к ней... Да, он имеет право знать все.

Потирая лоб, чтобы унять боль, Келли начала свой рассказ. Тепло его участия согревало ее, как солнечный луч. А он слушал с тем заботливым вниманием, с каким джентльмен открывает перед своей леди закрытые двери.

- Был канун Рождества. Мама с папой уехали в гости.

Она помолчала, вспоминая. Ее родители, Эдни и Фрэнсис, экономили всегда и на всем, чтобы послать Келли в частную школу и колледж. Чтобы дать ей то, чего не имели сами. Отец Келли был постовым полисменом, всего лишь сержантом, а мать - домохозяйкой и до рождения Келли потеряла двух детей. Ее никогда не покидала тоска по умершим детям, она скорбела о том, что никогда не увидит их взрослыми. Эдни и Фрэнсис очень хотели, чтобы Келли училась. Они хотели гордиться дочерью.

Келли посмотрела на свой пустой бокал - ободок блестел, как бриллианты на ее браслете.

- Они задержались в гостях и спешили домой, так как я должна была поехать на вечеринку. Их сбил пьяный водитель. - Келли слышала вой сирены и шум толпы на площади. Но никак не ожидала, что в автомобильную катастрофу попали ее родители. - Мать умерла у меня на руках. - Так же, как и Майкл, добавила она про себя. - А отец выжил. Он снова женился, на миловидной женщине с кучей детей. Они живут в Чикаго, отец оттуда родом.

Голос Мэтта прозвучал невероятно мягко:

- Отец винит во всем тебя? Она зябко передернула плечами:

- Полагаю, что бессознательно. Ему приходится кого-то винить, ведь он любил мою мать с двенадцати лет.

С тех пор Рождество для Келли стало периодом жестокого одиночества и комплекса вины. Она выучилась на медсестру, пошла работать в "Скорую помощь" и думала, что сможет справиться со своим горем при поддержке Майкла, надеялась, что его сострадание исцелит ее. Но после смерти Майкла ей стало еще хуже, и она сдалась на волю судьбы.

- Майкл погиб тоже в канун Рождества? Келли не могла представить себе более мягкого голоса. Она чувствовала, что успокаивается в нежных объятиях Мэтта.

- Нет, после. Видишь, тебе повезло, что мы встретились не в декабре. Я не живу в это время.

Рыдания стояли у нее в горле, но Мэтт взял ее лицо обеими руками и бережно притянул к себе. Его улыбка была по-прежнему мягка, а сине-зеленые глаза приняли в себя ее муку.

- Келли, - сказал он тихо, - больше я не сделаю ничего, что могло бы расстроить тебя. И обещаю не приставать с вопросами.

Его глаза смотрели на нее с теплотой и участием, и Келли почувствовала, как застарелая боль рассасывается, точно нарыв. Мэтт был так близко! Он разделил с нею ее страдания. И когда он улыбался, глядя на нее, она чувствовала, что погружается в него и становится сильнее вместе с ним Он наклонился над Келли, поцеловал одну ее щеку, а затем другую, собирая слезы. Келли сидела неподвижно. Боль понемногу стихала. Его руки касались ее, подобно исцеляющему огню. Келли закрыла глаза и подняла лицо к Мэтту, ища его губы такие мягкие и сильные одновременно. Однако вновь инстинктивно отшатнулась, упершись руками в его грудь и чувствуя, как сильно бьется его сердце. Между ее пальцами - там, где был расстегнут воротник рубашки, - курчавились мягкие волосы. Близость к Мэтту взбодрила ее, и, едва он снова прикоснулся к ней, все ее чувства обострились. Она разомкнула губы, пробуя теплоту его кожи и упиваясь сладостью единения с ним, как будто он вернул ей жизнь. Внезапно Келли пришло в голову, что она уже давно отчаянно нуждается в этом.

Мэтт медленно повернулся к ней всем телом. Его губы осторожно искали ее глаза и шею. Он поцеловал ее в ушко и одним движением распустил волосы - они упали и гладкой волной накрыли плечи. Он поцеловал ее снова и погладил ее волосы, словно дорогой шелк. Потом провел пальцем по мочке уха и шее. Поцеловал плечо и руку - неспешно, словно запоминая их вкус и очертания.

Келли обняла Мэтта за плечи, пытаясь обхватить их широту своими маленькими руками. Потрогала пальцами выпирающие через накрахмаленную рубашку мускулы. Она растворялась в его жизненной силе и всеми порами впитывала его нежность. Келли потянулась к его горлу и поцеловала впадину меж ключиц. Она обрела покой в гавани его груди. Поглаживая грудь Мэтта, наслаждаясь его мускулатурой, она постепенно спустилась к животу.

- Келли, - шептал он в ее волосы. Его язык щекотал ей ухо. - О, Келли! Одной рукой он прижал ее к себе, а другой почти благоговейно ласкал ее. Его пальцы пробегали по ее спине, вызывая дрожь во всем теле. Но вот он осторожно спустил с ее плеч платье, и пальцы коснулись обнаженного плеча - сначала одного, потом другого.

Келли трепетала от желания, как никогда в жизни. Она жаждала, чтобы Мэтт взял ее всю, без остатка. Впервые за два года она испытывала наслаждение от прикосновения мужчины. В глазах Келли появились слезы.

Он поцеловал ее. Его язык бегал по ее губам, а руки ласкали шею. Его прикосновения были мучительно легки, его пальцы обводили ее плечи, гребень ключицы, потом он открыл прелесть чувствительной кожи ее груди. Обвел соски слегка шероховатыми пальцами, а затем взял в ладони нежнейшую плоть.

Вся дрожа, Келли закрыла глаза. Ласка Мэтта отозвалась внизу живота горячей волной. Она чувствовала себя так, словно стала гибким инструментом удовольствия в уверенных руках Мэтта. Открыв глаза, она увидела его темную взъерошенную голову на своей груди и с трудом удержалась от крика. Долго не удовлетворяемое желание, которое он разбудил, билось в ней сладкой болью, и она знала, что нет для нее никого на свете, кроме Мэтта - Мэтта, ласкающего ее. В нее будто вонзили нож удовольствия. Когда Мэтт осторожно сжал ее напряженные соски зубами, она изогнулась дугой, откинув голову назад. Руки Матта были дерзки и нетерпеливы. Его губы, язык и зубы дразнили ее груди до тех пор, пока она не забыла себя.

- О Боже, Келли, - шептал он. Его прекрасное лицо прижалось к ней. - Я хочу тебя. Я хочу выпить боль из твоих глаз.

Келли не могла в это поверить. Слова Мэтта, такие искренние и горячие, мгновенно укротили бурю в ее душе. Она вся похолодела и с трудом дышала. Он не мог! Боже, он не мог сказать такое. Она поняла, что любит его, и ужаснулась: это катастрофа.

- Келли...

Она увидела в его лице смущение и отвернулась.

Глава 8

- Келли, что с тобой?

- Мэтт... - Она запнулась, прикрывая руками обнаженную грудь, словно защищаясь. - Пожалуйста, не надо. Не говори таких вещей.

- Каких? - спокойно возразил он. Его глаз? гипнотизировали ее. - Что плохого в том, что я забочусь о тебе?

Она покачала головой, не в силах смотреть на него.

- Это игра. Ты помнишь, что мы играем в игру?

Осторожно, будто испуганного ребенка, он обнял ее. Его рука искала слезы, застывшие на ее щеке.

- Это давно уже не игра, Келли. Но я не хочу травмировать тебя: слишком много несчастий ты перенесла.

Он замолчал, и Келли пришлось взглянуть на него. Его ясный пристальный взгляд принес ей новые слезы.

- Прости меня. - Он тихо засмеялся. - Сам себе удивляюсь. Отныне постараюсь быть осторожнее и уступлю инициативу тебе. Мы станем друзьями. Дай мне знать, когда будешь готова на большее.

Его красивые глаза затуманились от слез. И Келли испытала смешанное чувство вины и страха за то, что доставила Мэтту боль.

- А если этого не произойдет никогда? - спросила она. Он улыбнулся:

- Невозможно. У тебя хватит смелости. А у меня - терпения.

Это рассмешило ее:

- У тебя? Терпения?

- Молодец, - улыбнулся он в ответ. - Ты всегда тактична. - Отбросив со лба случайную прядь, он наклонился, чтобы поцеловать ее. - А теперь, моя дорогая, не следует ли тебе поспать? Ведь ты пока что работаешь.

Она, как могла, постаралась придать своему взгляду уверенность:

- Ты не против, если я останусь здесь?

Вместо ответа Мэтт притянул Келли к себе. Ее голова устроилась у него на груди, а его руки - в шелке ее волос. Келли закрыла глаза. Ничто на свете не смогло бы сейчас разлучить их.

...Когда зазвонил телефон, Келли очнулась от сна - она почувствовала, как Мэтт вздрогнул, тело его напряглось.

Второй звонок сжал ей сердце - она испугалась.

- Кто может звонить в такой час? - спросила она неожиданно сердитым голосом. Но Мэтт уже подошел к телефону.

- О Боже, Мисси, что вы имеете в виду? - вскричал он. - Мы только что вернулись. - И протянул трубку Келли:

- Твоя добрая фея.

- Что случилось? - приветствовала Келли свою подругу без всякого вступления.

- Разумеется, ничего, - пропела Мисси, явно веселясь.

- Мисси, почему ты названиваешь среди ночи?

- Подумай, детка. Если ты боишься выглянуть в окно, то посмотри на часы. И тогда поймешь, что это глупый вопрос. Впрочем, я наверняка тоже забыла бы обо всем, если б Мэтт Хеннеси оказался в моей постели - Мы на кушетке, - остроумно парировала Келли.

- Потрясающе. Мужчина с воображением. Он становится все лучше и лучше, не так ли? Я не стала бы винить тебя за опоздание, раз уж ты оказалась женщиной-вамп, но вот другие...

- Долго ты будешь подтрунивать надо мной? - набросилась на нее Келли, понимая, что не права. - И зачем ты вмешиваешься? Мы только...

Она кинула взгляд за окно. Очертания знакомых кустарников становились узнаваемыми. Начало светать.

- Боже! - догадалась наконец Келли.

- Поспеши, уже без десяти семь. Через десять минут начинается наша смена.

Бросив "пока", Келли вскочила на ноги.

- Мэтт, я опаздываю. Оставайся здесь и поспи. Телефон я выключу. Увидимся, когда я вернусь с работы.

Пять минут спустя она выбежала из душа, обретя деловой вид. Волосы аккуратно заплетены в косу, макияж смыт, а вместо украшений Мередит - скромные золотые сережки.

Сапфиры лишь блеснули, когда Келли сняла их, чтобы вернуть Мэтту. Жаль было расставаться со сказкой, которую они олицетворяли, - женщина, отразившаяся в зеркале в это утро, сильно отличалась от той, которая развлекалась прошлой ночью. Келли решила положить драгоценности на одежду Мэтта, чтобы он не забыл их.

Дверь в его комнату была отворена. Мэтт уже лежал в постели, но еще не спал. Едва она взглянула на него, ноги ее чуть не приклеились к полу - она словно опять увидела сцену из фильма, который они смотрели на премьере. Там герой Мэтта так же лежит на кровати, ожидая героиню. Это сопоставление мгновенно отрезвило Келли, тем более что улыбка Мэтта оказалась точно такой же.

- Снова смотришь на меня как чужая, - заметил он, положив руки за голову. Келли хотелось, чтобы грудь Мэтта прикрывала рубашка: его вид пробуждал в ней воспоминания и эмоции прошедшей ночи.

- Я должна вернуть тебе украшения, - тихо ответила она. - Если я не сделаю этого сейчас, то, может быть, не смогу вообще.

- Прежде чем я уеду, мы купим такие, какие тебе понравятся.

- Нет-нет, не надо. Он мягко улыбнулся.

- Я просто хочу отблагодарить тебя за то, что ты сделала меня другим человеком. Ты достойна любого количества каратов.

Она решила превратить его слова в шутку:

- Ты имел в виду каротин? Конечно, купи побольше моркови, она полезна для глаз и не портит фигуры.

В ответ он благодушно улыбнулся, словно вопрос уже решен:

- Удачного тебе дня на службе.

Келли повернулась, собираясь уйти, но помедлила - ей очень хотелось еще раз взглянуть на него.

- Спасибо тебе, Мэтт, - проговорила она, не упоминая о вчерашнем вечере, но зная, что он понял.

И, прежде чем он успел ответить, закрыла за собой дверь.

Порой Келли радовало то, что больница находится в двадцати минутах езды от ее дома. Когда едешь, хорошо думается. К тому же дорога, ведшая к больнице, была весьма живописной. Иногда, под настроение, Келли подпевала песням, которые слышала по радио. А порой вспоминала и заново переживала события своей жизни.

В тот день Келли опаздывала на работу, что случалось с ней крайне редко, но сестра Агата не прощала опозданий.

Монахини с откровенной желчью отнеслись к воображаемому роману Келли. Она без труда могла представить себе тот "веселенький" прием, который ей уготовили. К тому же Мисси наверняка уже сообщила товаркам новые подробности отношений Келли и Мэтта, а это могло только ухудшить ситуацию.

Что теперь будет? Хрупкое равновесие, которое она обрела ценой двухлетнего затворничества, было нарушено всего за несколько дней. Мэтт зажег в ней эмоции куда более сильные, чем она когда-либо испытывала. И воскресил в ней тягу к жизни. Благодаря ему она вспомнила, что можно петь, бегать и видеть мир, словно до встречи с ним была незрячей. Когда она увидела сумасшедшую, озорную искорку в его глазах, ей страстно захотелось быть рядом с ним - всегда и всюду. А потом, когда он обнял ее и вобрал в себя ее боль, она поняла, что всегда мечтала об этом и что именно его руку искала для утешения. Впервые после смерти Майкла она ожила.

Мэтт сказал, что у нее есть бодрость духа. Разве? Хватит ли у нее на самом деле сил для новой попытки? Ей было так трудно отделить желание жить от страха за будущее, что это вселяло в нее неуверенность. Может, для нее лучше бежать от его задора, смеющихся глаз и непонятной улыбки, чтобы не потерпеть новое крушение? Он разворошил долгие годы тлевший в ней костер страха и вдохнул в нее жизнь. Однако Келли вовсе не была уверена в том, что сможет справиться со своими новыми чувствами.

Наконец, ее отношения с Мэттом начали отрицательно сказываться на работе. Как она проживет очередной горячий день? Келли приступила к работе в семь сорок, а ушла на ланч раньше сестры Агаты. Все пожирали ее глазами - будто она только что вернулась от президента. И Келли догадалась, что Мисси действительно проболталась о своем утреннем телефонном разговоре с Келли и Мэттом. Келли уклонялась от вопросов о том, что же произошло между нею и Мэттом после того, как они вернулись домой. Всякий раз, как "интервью-ерша" приближалась слишком близко к запретной теме, Келли делала вид, что задумалась, и с легкой улыбкой покачивала головой. Она знала, что это ей даром не пройдет, но рассказать о том, что было на самом деле, значило завести всех, и особенно Мисси.

Через час после начала рабочего дня вся больница уже знала, что Мэтт Хеннеси ночевал у Келли и что звонок Мисси прервал их необузданную страсть в самый неподходящий момент. Сестру Агату, конечно же, не посвящали в самое интересное, но в каждом углу хихикали, округляли глаза и шушукались, так что трудно было не заметить всеобщего оживления. Рич услышал "самую правдивую" версию событий незадолго до ланча. Келли поняла это, встретив его в кафетерии: глаза Рича были полны щенячьего страха. И тогда Келли инстинктивно поняла, что ее проблемы каким-то образом уладились.

- Ты не против общества коллеги с дурной славой? - усмехаясь, приветствовала она его, ставя свой поднос и садясь напротив. Десятки глаз со всех сторон следили за ней, и это было неприятно, поскольку смотрели на нее с осуждением.

- А ты уверена в том, что хочешь сидеть рядом со мной? - в свою очередь спросил Рич. Его улыбка была искренней. - Все смотрят на тебя так, будто ты Мария Магдалина.

Келли неодобрительно фыркнула и взяла вилку.

- Люди изумляют меня. Им известно, что мы с тобой дружим два года. И им также известно, что с Мэттом я не дружу. Все остальное - домыслы.

Келли потерла усталые глаза и подумала, что уже второй раз за знакомство с Мэттом расплачивается бессонной ночью. Это становится дурной традицией. Опустив руки, Келли поглядела в глаза Рича и увидела в них муку. "Черт возьми, - подумала она с облегчением, - не столь уж я плоха, несмотря ни на что".

- Рич!

Он смотрел куда-то мимо нее.

- Что случилось?

Он несколько принужденно передернул плечами. Его взволнованные глаза наконец посмотрели прямо на нее:

- Ничего, Келли.

- Это не ответ, - парировала она, подавшись вперед. - Ведь мы друзья. Так в чем же дело?

Он смотрел на нее в упор, и сердце Келли ушло в пятки. Ошибки быть не могло: его взгляд сказал ей все.

- Мы не друзья? - очень осторожно переспросила она.

Он печально улыбнулся:

- Ты мне друг, Кел. Но я мечтал стать тебе больше чем другом.

- О... - растерялась она. - Рич, я... Он сделал протестующий жест рукой:

- Не стоит, Келли, я знаю, каково тебе сейчас. Уверен, что, если бы ты не села рядом со мной, я бы перенес это просто прекрасно. Я не хотел тебе ничего говорить, боялся, что тебе будет неприятно меня видеть.

- Но я не хочу причинять тебе боль. Он снова засмеялся. Его карие глаза излучали нежность.

- Ты заставишь меня страдать гораздо сильнее, если не будешь считать своим другом. Поняла?

Келли не знала, что слезы от избытка чувств, появившиеся в ее глазах, навсегда запечатлеются в сердце Рича. Она кивнула, глядя на его добрую улыбку, и ей сразу стало лучше.

К , концу смены Келли чувствовала себя как зомби, глаза у нее слипались. Все, о чем она мечтала, - это оказаться дома и после горячей ванны нырнуть под одеяло.

Едва она успела принять последнего пациента, как в кабинет, размахивая вечерней газетой, вбежала одна из медсестер. Под рубрикой "Светская жизнь" напечатали фотографию: Келли входит в кинозал под руку с Мэттом. Келли пришлось согласиться, что опубликованный кадр впечатляет. За этим последовала такая бурная реакция персонала, что сестра Агата возникла на пороге, как ангел возмездия. Одного ее взгляда было достаточно, чтобы разбить стекло.

- Миссис Берн, - холодно отчеканила она. - Когда вы намерены вернуть "Скорую помощь" в рабочее состояние?

- Я была бы более чем счастлива, если бы это произошло прямо сейчас, ответила Келли, с трудом удерживаясь от того, чтобы не тереть слипающиеся глаза.

Восемь голов повернулись в их сторону, никто не знал, как реагировать на происходящее и стоит ли вообще реагировать.

- Могу ли я быть уверенной в том, что этот джентльмен скоро уедет?

- Он уедет в течение недели. Сестра Агата окинула Келли ледяным взором. Та опустила глаза.

- Еще несколько подобных дней - это непростительно! Скажите мистеру Хеннеси, чтобы он отправлялся домой тотчас же.

Келли ощутила пунцовую краску стыда на своих щеках.

- Велите ему уехать, иначе я вынуждена буду вмешаться, - подойдя ближе, прошипела попечительница в ухо Келли. - Ваша жизнь сразу станет менее значительной.

И, не дожидаясь ответа, вышла.

Десятью минутами позже, когда Келли пыталась написать отчет для вечерней смены, Долли Инг подлетела к ее столу и остановилась как вкопанная.

- Он здесь! - пролепетала она, задыхаясь. И в глазах у нее испуга было больше, чем при встрече с главным хирургом.

- Кто? - машинально спросила Келли, думая только о двух новых пациентах, чьи истории должна была передать своей сменщице.

- Неужели не догадываешься кто? - вопросом на вопрос ехидно ответила Долли.

И только тогда Келли поняла, кого она имеет в виду. Голова ее дернулась, как у марионетки:

- Он?!

- Представь себе. - Лицо Долли выражало полное замешательство. - Я разговаривала с Эллой о своих детях, о Джеффе и Эрин, рассказывала, как водила их к врачу - вечно у них проблема с ушами... И в этот самый момент вошел он Мэтт Хеннеси.

Сестры, находившиеся рядом, навострили уши.

- Просто подошел к моему столу и поздоровался. Боже, я вся дрожу!

- Слава Богу, он не спросил ее имени, - саркастически пробормотала Мисси. - А то бы она откинула копыта.

- Где он? - спросила Келли, пропуская мимо ушей колкость Мисси.

- Ты что, не веришь мне? - поразилась Долли. Казалось, ее глаза вот-вот выскочат из орбит.

- Да где же он? - торопила ее Келли. Долли недоуменно огляделась, удивляясь их сомнениям в ее правдивости.

- Он в приемной сестры Агаты.

- Врешь! - изумилась Мисси.

Подлетев к ближайшему зеркалу, Мисси, Келли и Лиз устремились в административный отдел. Келли задыхалась.

Мэтт действительно сидел там, даря сестре Агате свою самую обезоруживающую улыбку. Слышал бы он последние распоряжения сестры Агаты по его поводу! Она же, забыв о своем недавнем гневе, расплылась в улыбке, как семнадцатилетняя школьница.

- О Боже! - выдохнула Лиз, глянув на Мэтта, и окаменела.

- Интересно, скоро ли она предложит ему чай? - ухмыльнулась Мисси.

- Было бы гораздо лучше, если бы он предупредил меня, - мрачно пробормотала Келли.

Одет он был странно: голубые брюки и объемный кремовый свитер. В таком наряде он походил на лыжного инструктора, и, глядя на него, Келли испытывала самые противоречивые чувства.

Но вот сестра Агата предложила Мэтту пойти поискать Келли. "Шпионы" обратились в бегство. Им удалось вовремя занять свои рабочие места, и когда сестра Агата и Мэтт появились в холле, на них уставились три пары свежеподкрашенных глаз.

Из груди Келли вырвался стон: под мышкой Мэтт нес какую-то коробку.

- Дорогая, - улыбнулся он ей. В его глазах сквозило удовольствие от встречи с Келли. - Я забежал, чтобы сделать тебе сюрприз.

Позади себя Келли слышала красноречивые вздохи. Лицо сестры Агаты сияло даже тогда, когда Мэтт быстро поцеловал Келли в лоб.

- Неужели тебе так нравится отрывать меня от работы? - обратилась она к нему с улыбкой. - Ты даже руководство посетил...

- Потому что знаю, как тебе сегодня досталось, - объяснил он с ответной улыбкой, не глядя ни на кого, кроме Келли.

Келли искренне желала, чтобы его пристальный взгляд перестал так сильно волновать ее.

- Да уж. - Она усмехнулась, абсолютно точно зная, что они сейчас в центре внимания. - Что стряслось, Мэтт?

- Я подумал, раз мы вчера поздно вернулись домой и ты устала, я мог бы заехать за тобой сюда и отвезти домой. Я счастлив, что могу это сделать. У тебя измученный вид.

- Никто не может превзойти Мэтта в искусстве делать комплименты, заметила Келли через голову Лиз, которая была почти без чувств.

- Угадай, что я нашел? - спросил он, чрезвычайно довольный собой. Оказывается, магазин Сакса находится на полдороге сюда... - Он поднял руку в ответ на ее протест:

- Да-да, я помню о своем обещании. Но все равно не смог ничего с собой поделать - ты же знаешь, какой я импульсивный парень.

Визит Мэтта расстроил Келли еще больше, чем разговор с Ричем. Мэтт сделал пожертвования больнице, дабы удовлетворить нужды его любимой "Скорой помощи". Потом ошеломил ее подруг тем, что без всяких усилий запомнил их имена - в том порядке, в каком они сидели за кофе в комнате отдыха. И, наконец, навестил пару пациентов, которым посчастливилось в тот день угодить в "Скорую помощь".

Перед уходом домой Келли не оставалось ничего другого, как открыть коробку. Внутри лежало шелковое кремовое платье с низким круглым вырезом и присобранными на резинку рукавами до локтя. В талии платье стягивал широкий зеленый пояс. На Келли платье должно смотреться потрясающе, заявил Мэтт и сделал вид, что едва не забыл про маленькую коробочку, где покоилось ожерелье и серьги с бриллиантами и изумрудами. Это и был подарок, от которого он не удержался. Столько каратов, пошутил он, не утяжелят твоей фигуры, но прибавят блеска глазам.

Когда они с Мэттом покидали больницу, Келли спиной чувствовала завистливые взгляды. Мэтт улыбался, довольный успехом своей миссии, и Келли разделила его успех.

Мэтт галантно открыл перед ней дверцу машины и согнулся над рулем с видом богатого наследника, вынужденного отправляться в путешествие по Пиренеям в маленькой спортивной машине. Его улыбка была все так же чертовски заразительна, а подбородок - все так же мужествен. И Келли впервые призналась самой себе в том, как страшно пуст без него был этот день.

Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. В горле стоял комок.

- Зачем ты сделал это при всех? - спросила она, когда Мэтт завел машину и она тронулась с места.

- Потому что иначе ты бы не приняла подарки, - спокойно ответил он.

- Серьезный довод, - согласилась Келли, не открывая глаз. - А как тебе удалось вырваться? Я думала, твой день расписан по минутам.

- У Мередит опять какие-то дела, - проговорил он с деланным безразличием. - Мы говорили с ней сегодня утром.

Глаза Келли открылись будто сами собой. Она подняла голову и посмотрела на Мэтта. А тот не отрывался от дороги. Вечернее солнце отсвечивало в его волосах. Келли подумала, что никогда прежде не встречала мужчину, обладающего такой красотой, такой жизненной силой и такой заботливостью. Слезы вновь чуть не брызнули из ее глаз.

- Мы решили остаться друзьями, - сказал он, взглянув на нее.

Келли подумала, что скоро начнет ненавидеть слово "друг". А он засмеялся:

- Это я о Мередит! Когда я сказал ей, что мне все труднее быть вдали от тебя, она ответила: "Ну вот видишь? Я же тебе говорила!" И добавила, что слишком консервативна для такого необузданного человека, как я.

Келли была потрясена. Она хотела сказать, что мало знает его, что не уверена в прочности их отношений и ему не следует обольщаться раньше времени... Но не могла справиться с нахлынувшими на нее чувствами. Мысли о нем заполняли все ее существо, и она очень боялась потерять контроль над собой.

Мэтт посмотрел на нее, увидел, в каком она смятении, и добавил:

- И еще я сказал Мередит, что ты пока не определилась, а я обещал не давить на тебя. Но главное - признался, что ты помогла мне понять: она абсолютно права, она не тот тип женщины, с которой я хотел бы прожить свою жизнь.

Мэтт полагал, что его последние слова ободрят Келли, но они вызвали новую бурю в ее груди.

- Это изменит твои дальнейшие планы? - отрывисто спросила она.

Мэтт мельком глянул на нее и вновь воззрился на дорогу.

- Не совсем. У меня еще неделя до съемок, после них я надеюсь осуществить множество других идей. А пока я всецело в твоем распоряжении.

Итак, первая неделя из двух завершилась чересчур быстро для Келли, и ей трудно было не потерять самообладания. Как могла она оставаться благоразумной рядом с мужчиной, будившим в ней столько эмоций? Как могла она думать об удовольствиях и развлечениях, в которые он ее втягивал, без страха о грядущем одиночестве?

Келли снова откинула голову назад и закрыла глаза. Сердце колотилось в ее груди. Хотя Мэтт следил за дорогой, Келли чувствовала, что время от времени он посматривает на нее. Им обоим сейчас не хотелось говорить.

Когда Мэтт проводил ее и поехал в свою гостиницу, Келли с наслаждением юркнула в постель, предвкушая долгожданный сон и покой. Такого стресса она еще не испытывала.

Уже год, как ее перестали мучить кошмары. Но в ту ночь они вернулись.

Глава 9

Мэтт недооценил влияния национальной прессы. Утром в понедельник фотография Келли появилась во многих журналах. Ко вторнику бульварные газетенки утверждали о ее тайном браке с Мэттом. Ее имя было на устах у всех начиная с медсестер и кончая начальником кардиологической службы Главного медицинского центра Среднего Запада.

Мисси собирала статьи в специальный альбом - не сомневаясь в том, что Келли они еще понадобятся. Сестра Агата письменно уведомила репортеров, что они не будут допускаться в помещения "Скорой помощи" ни под каким видом. Однако категорически отвергла предложение администрации дать Келли неоплачиваемый отпуск, пока скандал вокруг ее имени не утихнет. По мнению сестры Агаты, которой никто не отваживался противоречить, Келли - превосходная сестра и ее трудно заменить.

В конце концов, в огласке, которую получила история с Келли, было не только плохое, но и хорошее. Плохо было то, что Келли не оставляли в покое. Ее дом оказался в осаде, и каждый ее шаг фиксировался и анализировался "желтой" прессой. Вскоре единственным местом, где она могла чувствовать себя относительно спокойно, стала работа. Но поскольку "Скорая помощь" - место бойкое, то этот покой был весьма относительным.

Мэтт поддерживал Келли во время их выходов в свет, а Мисси - в остальное время дня. И все же к концу второй недели Келли попыталась вернуть Мэтту изумруды, считая, что не заслуживает такого подарка.

Хорошее же заключалось в том, что Келли была так загружена, что у нее едва хватало времени на что-либо другое - например, на то, чтобы нервничать. Она была занята в течение всего дня. И только ночью страх выползал из тайников ее подсознания и воскрешал кошмары.

А утром она не могла ничего вспомнить. В четыре часа она просыпалась в холодном поту, едва живая от страха.

Келли считала, что кошмары вернулись из-за стрессового состояния, которое она испытывает, играя в игру Мэтта. Ей давно уже не приходилось иметь дело с чем-то иным, кроме работы и ухода за домом. Поэтому участие в представлении для многочисленных зрителей подрывает ее силы.

Но порой она думала: зачем обманывать саму себя? Все ее беды оттого, что она влюбилась. И теперь уже не сможет безболезненно порвать с Мэттом. Мэтт зажег ее - и физически, и эмоционально. Он вернул ей вкус к жизни: ведь, обороняя свою независимость, она словно замуровала себя. А он пробудил в ней эмоции, которых она прежде не знала, - разнообразные и пугающе сильные. Келли была счастлива добрым отношением к ней многих щедрых и приятных людей, но Мэтт оказался ей дороже всех. Чувства переполняли ее - так, как никогда прежде. Она боялась, что может не совладать со своими чувствами к Мэтту - и потерять его. А значит, потерять себя.

В последний, четырнадцатый день с Мэттом стояла ясная, "футбольная" погода. Такие дни хорошо проводить на природе, особенно в горах, где осень сказочными красками вспыхивает на фоне лазурного неба.

Келли взглянула на роскошь красок за окном. Над горизонтом плыло огромное белоснежное ватное облако. Вспомнила о неотвратимости вечера:

Мэтт сказал, что они пообедают в Вест-Энде, а вечер проведут в одном из аристократических домов, где собираются сливки местного общества. Мероприятие задумывалось как очередной спектакль для восторженных поклонников. Келли должна надеть изумруды и шелковое платье, которые Мэтт купил для нее.

Келли подошла еще раз полюбоваться драгоценностями - она любовалась ими всю неделю, считая их символом стоящей перед нею дилеммы: подходит для нее этот блеск или нет?

Камни были простой огранки, как и те, что принадлежали Мередит. В серьгах квадратный изумруд обрамляли мелкие бриллианты, а в середине золотого ожерелья мерцал такой же по размеру камень насыщенного зеленого цвета, скреплявший собою две цепочки с бриллиантиками. Обладание такими сокровищами льстило Келли, это было сверх того, о чем она могла мечтать.

Рассматривая украшения, пылающие на черном бархате футляра, Келли не смогла больше удержать слез. Они упали на драгоценности, подобно дождю, орошающему экзотические цветы.

Мэтт ждет от нее продолжения отношений, начавшихся всего две недели назад. И Келли вновь придется донести до его сознания бремя ее ночных кошмаров и лет, прожитых с чувством вины за гибель близких. Ей придется дать ему понять, что изумруды - королевский подарок, они просто-напросто не вписываются в ту жизнь, которой она живет. Слишком они ценны, и слишком страшно носить их, зная, что не заслуживаешь.

Она решительно захлопнула футляр. Пора было начинать уборку. В последние две недели Келли не имела такой возможности, и сегодня ей было просто необходимо поработать физически и отключиться от грустных дум. Келли вытерла слезы тыльной стороной ладони и взялась за тряпку. Ее шаги гулко разносились по дому.

Часом позже, когда она натерла пол в кухне до ярчайшего блеска, зазвенел дверной звонок. Однако она никак не отреагировала на него: сегодня ей не хотелось никого видеть. Глаза ее опухли от слез, и она чувствовала себя совершенно разбитой.

Когда позвонили еще раз, Келли вытащила стеклоочиститель и взялась за зеркало в холле - большое, в золоченой раме. Она нашла его на одной из распродаж и отдала за него тридцать долларов. Сегодня в нем отражалась хмурая женщина с небрежно убранными под цветной платок волосами. А темные круги под глазами говорили о том, что этой ночью Келли опять плохо спала.

Когда она отполировала зеркало, за дверью послышалось царапанье. Вероятно, Фриц, подумала она и пошла в кухню. Часы уже пробили полдень. Время летит, если ты чем-нибудь занят. Она кисло посмеялась над собой, чувствуя, что к горлу снова подкатывают рыдания. Одной рукой закрывая баллончик со стеклоочистителем, а другой приоткрывая дверь черного хода, она пробормотала:

- Заходи, Фриц. Все, на что ты можешь рассчитывать сегодня, - это ланч. Я отвратительная хозяйка: куда запропастилась мебельная полироль?

Келли села на корточки, роясь среди аэрозольных баллончиков и бумажных сумок в чулане.

- Я не Фриц, но могу ли и я рассчитывать на ланч?

Келли оторопела. Она даже забыла подняться на ноги и выйти из чулана. Она плюхнулась на пол, стукнувшись затылком о дверь. Над ней возвышался улыбающийся Мэтт. Он был в джинсах и куртке и выглядел так, словно вернулся из путешествия в горы, о котором она только что мечтала.

Келли запрокинула голову назад, разглядывая его лицо.

- Мэтт, думаю, я должна тебя разочаровать: еще слишком рано ехать на обед, к тому же ты одет неподходяще для аристократического салона, где нас сегодня ждут.

- Зато все подходит для прогулки верхом, - самоуверенно улыбнулся он, и сердце Келли забилось сильнее, однако она не двинулась с места.

- У меня уборка.

Мэтт мельком огляделся:

- Здесь чисто, как в операционной. Поехали со мной!

Келли поднялась, положила тряпку на место и лишь тогда посмотрела на Мэтта.

- У меня не то настроение. Сегодня первый день за две недели, когда репортеры не суются в мои дела, и я могу отдохнуть. К тому же я снова не спала ночь.

- Нет проблем, - ответил он с энтузиазмом, а глаза его расплавились от нежности при ее последних словах. - Это я все уладил с прессой. И, думаю, заслужил пикник с шампанским.

Он не понимал, а она не умела объяснить ему. Солнце согревало его кожу и золотило волосы, а слабый аромат лосьона после бритья смешивался с запахом леса и осеннего воздуха. Она не могла собраться с мыслями и решить, что ей делать: выпроводить его или попросить остаться. Келли нужна была передышка, чтобы ослабить чудовищное напряжение, вызванное его вторжением в ее жизнь.

- Не могу. - Она отвернулась, ища, чем бы занять свое внимание, и не нашла ничего. - Мэтт, я не в форме. Я не могу выйти из дому в таком виде.

- Пошли, - настаивал он, беря ее за руку и подводя к двери. - Лошади не могут ждать столько же, сколько я.

Напротив выхода из дома стоял лимузин. Прежде чем Келли успела возразить, Мэтт втолкнул ее на заднее сиденье, и шофер тронул машину с места.

- Разве тебе не говорили, что прессу легче одурачить, если не демонстрировать наших отношений? - успокоившись, поддела она Мэтта.

-Я умыкнул тебя - вот им и развлечение. Его голос прозвучал неожиданно твердо, и она поняла, что он стремится казаться сильным, но это ему удается с трудом. И впервые за все время увидела в его глазах тревогу, отозвавшуюся в ней, как ее собственная. Ей так хотелось обнять его и взять на себя его горе! Но вместо этого она спросила:

- Может, скажешь, почему ты вернулся к образу похитителя?

Мэтт посмотрел на бескрайнее небо, а не на нее:

- Импульс чистой воды, ты же знаешь, что мне так нравится.

- Не правда. У тебя что-то случилось. Что-то, кроме связи с полусумасшедшей медсестрой. Келли ждала, но ответа не получала.

- Мэтт!

Он наконец взглянул на нее и заставил себя улыбнуться:

- Почему мне пришлось похищать тебя? Ты, видимо, единственный человек в округе, которому можно все рассказать.

- В таком случае тебе нужны иные друзья. Откажись от тех, кто тебя окружает.

Он откинулся на сиденье, по-свойски держа руку на ее плечах.

- У меня неприятности. Моя карьера под угрозой. Я провел у телефона все утро, пытаясь найти выход из безвыходной ситуации. Моей матери сказали, что ей придется сделать операцию, и мне нужно быть с ней.

- Так неужели тебя не отпустят? Он покачал головой, и Келли увидела в его глазах тщательно скрываемый страх.

- Контракт - это железные тиски. Утром я должен улететь на съемки в Арктику. А мама ложится на обследование в понедельник утром. У нее опухоль, в легком.

Келли взяла его руку и крепко сжала. А потом поймала его взгляд. Как он когда-то принял на себя ее боль, так хотела сделать и она. Мэтт наконец позволил ей увидеть, что он тоже уязвим.

- Я буду с твоей матерью и чем могу - помогу, - сказала она просто. - Знай это. Его улыбка светилась благодарностью:

- Знаю, Келли.

Они долго молчали, чувствуя, как нужна им поддержка друг друга. Затем Мэтт сжал руку Келли и притянул ее ближе к себе. Озабоченность его утихала.

- Завтра мы надолго расстанемся. Какие у тебя планы на праздники?

Его слова вновь возродили в ней тоску и страх, но она попыталась обратить все в шутку:

- Я не наряжаюсь для встречи с Санта-Клаусом, Мэтт.

Он кивнул, смахнув с ее щеки слезинку:

- Думаю, что тебе не по душе и вкус рыданий. Она улыбнулась сквозь слезы:

- Мне не нравится даже их звук.

- Хорошо, дружок, - проговорил он. В его глазах больше не было привычного юмора. - У меня есть новости. Я уже влюбился в тебя и предупреждаю: у меня импульсивный характер.

Жар мгновенно охватил ее, опаляя грудь и вызывая новые слезы. Все поплыло перед глазами.

- Не знаю, что и сказать тебе, Мэтт. Мне очень не хочется, чтобы ты уезжал...

Он засмеялся, и она увидела в его глазах понимание, какого не встречала ни у одного человека на свете.

- Спасибо тебе за поддержку, - сказал он и, увидев, что она не возражает, широко улыбнулся:

- Я не слепой, Келли, и знаю, под каким ты давлением, - его трудно выдержать любому человеку, а у тебя в жизни и без того было столько испытаний...

- Я просто хотела убежать и спрятаться от всех, - призналась она, чуть склонив голову. - Но это не способ решения проблем.

- Ты будешь вспоминать обо мне? Она смогла лишь кивнуть.

- Хорошо, тогда мы просто будем ждать. Я намереваюсь вырваться со съемок до Нового года. Давай встретимся и начнем все сначала.

- А ты уверен в том, что это нужно? И так после всего случившегося мне будет трудно удержаться на работе.

- Этот вопрос мы решим в январе, - улыбнулся он, положив руку на ее волосы. - Я слишком люблю тебя, так что не думай, что сможешь отказать мне. Предупреждаю заранее... - Он весело засмеялся. - Я везучий парень: всегда в конце концов получаю то, что хочу. А тебя, женщина, я хочу.

Его глаза держали ее так цепко, как будто он держал ее за руку. Мэтт наклонился и поцеловал ее, как бы скрепляя свои слова печатью.

- А сейчас, - проговорил он после паузы, - давай насладимся вместе теми часами, что нам остались. И ни слова больше об обязанностях. Хорошо?

Они провели прекрасный день в поместье, раскинувшемся среди холмов по берегу Миссури. Лошади были превосходны. Мэтт и Келли умело управляли ими, понуждая их скакать то рысью, то галопом. А когда все устали, лошади перешли на шаг и спустились к озеру, где отдыхали канадские гуси. Пикник Келли и Мэтт устроили в английском парке, потом поиграли в теннис на корте. Когда же алый закат отразился в широкой реке, они вернулись к своему лимузину и поехали домой.

Два часа спустя Келли и Мэтт сидели на кушетке. Они поджидали другой лимузин, который должен был отвезти их на последнее мероприятие. Мэтт был чисто выбрит, энергичен и приятно мужествен в твидовом пиджаке и черно-серых брюках. Келли сделала макияж и надела подарки Мэтта. Изумруды поблескивали у нее в ушах. После целого дня отдыха она должна была бы выглядеть посвежевшей, однако ей казалось, будто она проваливается куда-то. Она не слышала и половины того, что говорил Мэтт, и ей стоило больших усилий не тереть слипающиеся глаза.

- Келли, - наконец сказал Мэтт, - не хочешь прилечь на несколько минут? Она покачала головой:

- Со мной все в порядке. Правда, тебе, видимо, самому придется впихивать мое бедное тело в машину.

- Иди сюда. - И он покровительственно притянул ее к себе. - Машина будет еще не скоро.

Его голос звучал так умиротворяюще, что Келли перестала стыдиться своей слабости. Если бы она на минуту свернулась клубочком, то, вероятно, почувствовала бы себя лучше... Келли вытянула ноги, и Мэтт положил ее голову к себе на колени.

- Видишь? - засмеялся он, склонившись над ней и нежно поглаживая ее волосы. - Вот что тебе надо.

- Я просто создана для этой кушетки, - бормотала она. Покой, исходивший от его рук, успокаивал ее нервы. - Кроме того, я...

- ..измучена, - закончил за нее Мэтт. В его глазах стояла невероятная грусть, когда он смотрел на хрупкую женщину, которую обнимал.

Десять минут спустя явился шофер и увидел, что Мэтт Хеннеси сидит на кушетке и держит Келли на руках - бережно, точно спящего ребенка. Плед укутывал ее изящное тело, великолепные изумруды поблескивали в ушах. И в первый раз шофер пожалел, что обязан хранить обет молчания о личной жизни своих клиентов. Картинка, что была перед ним, заслуживала внимания публики.

Келли услышала звуки скрипки и проснулась. Она попыталась вскочить, но Мэтт удержал ее.

- О, Мэтт, - промолвила она. - Извини. - И протерла глаза, чтобы окончательно проснуться.

- За что ты извиняешься? - спросил он, помогая ей сесть. - За работу по пятнадцать часов в день из-за прихоти эгоистичного киноактера? Это я должен извиняться. Я видел, как ты устала, но ничем не помог тебе.

Келли прилагала все усилия, чтобы проснуться, но это ей никак не удавалось. Странные звуки за спиной привлекли ее внимание. Внезапно она изумилась:

- Мэтт!

- Да, Келли?

- В моей столовой какой-то человек играет на скрипке.

Он взглянул в сторону столовой:

- Знаю.

Скрипач поклонился им, улыбнулся и продолжил играть.

- Он в смокинге, - констатировала Келли. - И трое других тоже. Мэтт кивнул:

- Как и положено официантам. Наконец она повернулась к нему:

- На столе стоит не мой фарфор и не мой хрусталь.

- Конечно, - засмеялся он. - Посуду привезли официанты.

- Откуда же они взялись?

- Когда я отменил наши планы на вечер, шофер оказался свободен. Он поехал и привез их.

Келли чувствовала скованность, оттого что четверо мужчин невозмутимо взирают на них.

- Это обед?

- Да. Из отличного ресторана Пальчики оближешь. - Мэтт поднялся и протянул ей руки. - Ну как, ты готова?

Она снова посмотрела вокруг: на скрипача, играющего вальс Штрауса, и на элегантных джентльменов, стоящих перед ней. Потом взглянула на обеденный стол, покрытый снежно-белой скатертью, уставленный фарфором и хрусталем и украшенный цветами. В высоких подсвечниках красовались тонкие свечи. Она растерялась, а потому просто кивнула.

Когда они переходили в столовую, Келли обратилась к скрипачу:

- Вы знаете мелодию "Где-то над радугой"? Мне кажется, я сейчас именно там!

Скрипач улыбнулся и вместо этого начал классическую версию "Я на вершине счастья".

- Мэтт, - сказала Келли, когда он отодвигал для нее кресло. - А ведь тебя ждут на той вечеринке...

- На то они и поклонники, пускай ждут, - заверил он, умело разворачивая салфетку и раскладывая ее на коленях Келли. - Это мой последний день здесь, и я предпочитаю провести его с тобой.

- И официантами, - закончила Келли с усмешкой, затаив дыхание.

- Кроме того, - невозмутимо добавил он, - я хочу видеть тебя спокойной. Она сдержанно улыбнулась:

- Ты чересчур хорош для меня.

Он улыбнулся в ответ, усаживаясь рядом:

- Ох, не перехвали!

Но сюрпризы Мэтта не закончились. По его знаку официанты поклонились и направились в кухню. Но быстро вернулись, нагруженные серебряными подносами. Едва лишь взглянув на них, Келли расхохоталась: на каждом подносе - будто они с Мэттом на дегустацию попали - лежали всевозможные коробочки из китайского ресторана. Официанты принялись осторожно выкладывать различные яства на тарелки.

- Мэтт, как ты догадался? - поражалась Келли.

- Этот китайский поросенок - твое любимое блюдо, не так ли? - уточнил Мэтт с широкой улыбкой. - Элементарно. Я перелистал твою записную книжку и обнаружил в ней особенно много адресов китайских ресторанов.

Ему подали бокал пива, и Мэтт прервался, чтобы попробовать его. Потом одобрительно кивнул официанту, и тот, улыбнувшись, снова исчез на кухне.

- Кроме того, я нашел в твоей книжке телефон Мисси, и она подтвердила мои предположения. Не мог же я читать кулинарные книги, ожидая, пока ты проснешься!

Келли не помнила, было ли в ее жизни что-нибудь лучше сегодняшнего вечера. Пиво подали к закускам, белое вино - под курицу и красное - к мясу. Наконец все коробочки опустели, а скрипач начал исполнять свой репертуар по второму кругу. Мэтт налил по бокалу сливового ликера и увлек Келли на прогулку.

Ночь стояла тихая. Огни с улицы пробивались сквозь листву, обозначая дорожку. Келли шла рука об руку с Мэттом, стараясь не смотреть на массивный лимузин, следовавший за ними вдоль улицы.

- Я рад, что мы никуда не пошли сегодня вечером, - признался Мэтт, посматривая на Келли. - Не хочу делить тебя ни с кем.

- Ты просто захотел пива и свинины по-китайски, - улыбнулась Келли, из-за приближающегося отъезда Мэтта остро чувствуя, как близки они. Точно родные люди.

Он покачал головой. И ответил серьезно:

- Я хочу быть с тобой без посторонних. Ты сегодня прекрасна, Келли. Остановившись под густым деревом, он привлек ее к себе. - Знаешь, на что похожи огоньки в твоих глазах? На солнце в озере. Это как голубой огонь. Я запомню его.

- Не говори так. - Келли захотелось плакать. - -Я считаю часы до твоего отъезда, а они бегут так быстро! Не напоминай лишний раз.

Она не могла не смотреть на него. Сердце подкатилось к горлу, а дыхание стало неровным. Она хотела сказать ему о том, как сильно любит его.

- Может быть, мне стоило подарить тебе сапфиры вместо изумрудов? После всего, что выпало на твою долю. - размышлял он вслух, пробуя на ощупь мягкость ее волос. Келли покачала головой:

- Слишком поздно. У тебя не осталось времени для столь дорогих подарков.

Он не шелохнулся. Его глаза прятались в тени, а улыбка выявила глубокие складки на щеках.

- Ну что же, придумаю что-нибудь другое. И, прежде чем Келли успела ответить, Мэтт нагнулся поцеловать ее. Его рука по-прежнему лежала в ее волосах. Пламя пробежало по жилам, и Келли потянулась к Мэтту. Она закрыла глаза и опустила руки на его плечи - те самые вожделенные широкие плечи. Ее тело прижалось к его мускулистому телу. Она не помнила ничего слаще этого прикосновения. А он смаковал ее, будто дорогое вино. Танец его языка по ее языку посылал ей огонь желания. Келли хотела целиком слиться с ним, мечтая продлить эту изумительную общность.

Мэтт поднял голову. Его глаза потемнели от страсти.

- Пойдем назад, Келли.

Когда они вошли в дом, официантов уже не было. Келли ожидала увидеть беспорядок, однако все следы импровизированного обеда исчезли. В ее доме царила абсолютная чистота. Наступило время прощания.

Мэтт повернулся к Келли и обнял ее. Она увидела в его глазах любовь и горечь. Взгляд любящего мужчины, вынужденного уезжать.

- Дай мне знать, чем закончится обследование твоей мамы, - проговорила Келли сдавленным голосом.

Мэтт кивнул:

- До января.

Едва дыша от боли разлуки, Келли кивнула в ответ:

- Береги себя.

- Я вернусь с сапфирами, - просто сказал он.

И очень нежно поцеловал ее. Его губы целовали ее с прощальной лаской, а руки бережно держали ее лицо. Келли чувствовала, что он собирает губами ее слезы.

Она длила, сколько могла, его поцелуй. Но вот он оторвался от нее и пошел к двери. Она стояла и молча смотрела на крутизну его плеч, а из груди рвался крик: "Останься!"

Он открыл дверь, держа в руке пиджак. Его глаза невероятного цвета морской волны отражали внутреннюю борьбу. Вот его рука застыла на дверной ручке, он остановился. У Келли сердце выпрыгнуло из груди.

- Черт возьми! - воскликнул Мэтт и, обернувшись, с вожделением поймал на себе взгляд Келли. Она знала, что у нее не осталось выбора. Простерла к нему руки, и он бросился к ней. Келли задыхалась от настойчивости его объятий, в ней будто плотина прорвалась.

Келли прижалась к нему, боясь, что он уйдет. Его губы встретились с огнем ее губ. Его язык искал ее язык. Его рот неистово целовал ее лицо, руки скользили по телу, а потом впились в тонкую ткань платья. Она чувствовала его кожей, как клеймо, словно одежда не была для нее защитой. Ее трясла лихорадка, она воспламенилась, точно в затухающий костер бросили новый хворост. Мэтт своей лаской возродил ее к прекрасной жизни - жизни более яркой, чем та, которую она знала. Казалось, в затемненной комнате засияли огни. Вместе с ветром в дом ворвалась музыка. Одеколон Мэтта действовал на нее как сладкая отрава, его прикосновения вызывали невыносимо сладостную истому. Улучив момент, он обнял ее еще крепче, и мир обрушился. Она утонула в вихре наслаждения.

Его руки гладили ее тело, поцелуи требовали ее. Он ласкал губами ее уши и шею, приникая к пульсирующей на горле жилке. Келли выгнулась к нему, изумруды сверкнули.

Он развязал ее пояс, и платье заколыхалось. В ответ она расстегнула его рубашку и прижалась к его груди лицом. Ее пальцы тормошили курчавые волоски, щекотавшие ей щеку. Келли не могла дышать - как будто очутилась под водой.

Мэтт снова поцеловал ее в губы и, двинувшись дальше, куснул за мочку уха. Келли почувствовала, что он весь горит. У нее появилось ощущение, что она начинает плавиться. Дыхание становилось прерывистым. Пульс Мэтта оглушал ее. Его руки спустили с ее плеч платье, оно соскользнуло и облаком легло у ног.

Внезапно Мэтт отшатнулся, отрывая ее от себя, словно пытаясь удостовериться в том, что делает. Его глаза были опустошены эмоциями, которые раздирали его.

- Келли, я...

- Мэтт, - твердо ответила она, положив руки ему на грудь. Ее глаза выражали полную покорность ему. - Не говори больше ничего.

Мэтт послушался, поднял ее на руки и понес наверх, безо всяких усилий. Там он положил Келли на огромную кровать под балдахином и нежно-нежно раздел, оставив лишь драгоценности. Затем сбросил одежду с себя.

Келли с трудом сдерживалась. Он был так красив - сильное, стройное и здоровое тело, плоский живот и узкие бедра. Когда Мэтт лег рядом, Келли обвила руками его маленькие твердые ягодицы и плотно прижала к себе.

Мэтт вернул ее к жизни, ее чувства росли и крепли, точно бурная симфония. Его потрясающие глаза повернули время вспять и снова вызвали в ней огонь. Склонившись над нею, длинными красивыми пальцами он обвел ее груди, а потом взял их в руки. Шершавая кожа его пальцев возбудила соски. Они сделались тугими, как почки. И по мере того, как руки его опускались все ниже - от округлого холмика живота до теплых сильных чресл, - он нагибался, чтобы наконец попробовать на вкус груди, уже воспламененные его лаской.

Келли стонала, закрыв глаза. Ее руки гладили мускулы его спины и ягодиц. Она не слышала боя часов внизу в холле, не чувствовала ветра, обвевающего ее волосы и приятно холодящего влажные щеки и шею. Она не ощущала ничего, кроме прикосновений Мэтта. Она впитывала его шепот, а поцелуи пьянили ее.

Тем временем сильные пальцы нашли горящий вулкан, который ждал их. Мир стал пурпурным, пульсирующим - в такт ритмичному движению бедер Келли. Мэтт прижал свои губы к ее рту, чтобы погасить вскрикивания. Его язык повторял огненный танец его пальцев. Келли изогнулась, напрягшись, отталкивая его и снова привлекая к себе в невыносимом экстазе.

Но когда она почувствовала, что не может больше, пальцы исчезли. Ее слезы блестели в темных волосах, спутавшихся на подушке. Глаза Келли были расширены и полны желания. Мэтт накрыл ее глаза своими - яркими, цвета моря, подобными драгоценным камням. Его влажный лоб блестел, и Келли захотелось лизнуть его. Она хотела поглотить его всего...

Но вот Мэтт слился с нею, и в ней взорвался ослепительный свет.

Она притягивала его к себе, двигаясь в убыстряющемся ритме к чудесной вершине, которой не знала прежде. Его стон отозвался в ней эхом и оставил в ней его силу. Когда Мэтт уронил голову, его грудь еще вздымалась. Она убаюкала эту прекрасную голову и омыла новыми слезами. Ее обессиленное тело сладостно пылало. Ветер нашел их снова и охладил горячие лица. Келли ни о чем не могла думать - лишь о редкостном наслаждении, которое только что испытала.

Когда Келли проснулась, солнце уже взошло. Утренний свет залил комнату золотым теплом. Келли открыла глаза, увидела пустую постель и услышала плеск воды в ванной.

Надо бы выпрыгнуть из постели и прибежать в ванную, удивив Мэтта, пока он стоит, намыленный, под душем. Она частенько проделывала это с Майклом, а игра в прятки заканчивалась близостью под чудесной завесой душа... Однако Келли не могла шевельнуться, она лежала, по шею накрывшись простыней и уставившись в потолок.

Ужас охватил ее, едва она заснула. Ей привиделось, будто за ней гонятся призраки. Она кричит, просит Мэтта подождать ее, но он не слышит.

Келли хотела сказать ему, что никогда не была так счастлива, как минувшей ночью в его руках, но знала, что не сможет. Да в этом и нет смысла - все равно он уйдет, как и намеревался. И ей останется лишь надежда, что она окажется достаточно сильной и будет любить его, когда он вернется.

- Келли...

Она взглянула на Мэтта, появившегося в дверях. Он был уже одет.

- Подожди, - запротестовала она, садясь. - Я отвезу тебя.

- Нет. Я уже вызвал машину.

Он прошел по комнате и сел на край постели. В его глазах стояла горечь, особенно заметная утром. Он не знал, какой ужас пережила она, убегая от призраков.

- Останься здесь. Я не хочу прощаться с тобой на людях.

Келли попыталась улыбнуться сквозь слезы. Рука потянулась к его щеке.

- Жизнь разлукой испытывает нас на прочность.

Мэтт еле заметно улыбнулся в ответ и поцеловал ее руку.

- Если я понадоблюсь тебе, позвони. И я буду здесь.

Она кивнула:

- Ты тоже. - Посмотрев в его глаза, она не смогла оторвать от них взгляда. Все вокруг задрожало. - До января.

Мэтт кивнул и, очень бережно притянув ее к себе, поцеловал в губы. Раскинув руки, Келли крепко обняла его. Внизу позвонили в дверь, и Мэтт напрягся.

- До января, - повторил он с улыбкой. - Я люблю тебя.

Келли сидела не шевелясь, пока он шел к выходу. Сидела и тогда, когда он открыл дверь и вышел. И лишь когда услышала, как захлопнулась дверца и машина отъехала, дала волю слезам.

Глава 10

Снова пришел декабрь.

Келли ненавидела зиму - холодный сырой ветер и мрачное небо. Все листья с деревьев опали, и потому даже пейзаж не радовал. Казалось, ей никогда не удастся согреть свой дом. Дни на работе были заполнены до отказа - наступил пик дорожных аварий. Смены казались бесконечными, но все вдруг стало ей безразлично.

Рич теперь захаживал чаще. Он сделался еще более рассудительным и действовал на Келли положительно. А Мисси организовывала суматошные набеги на город и окрестности и устраивала розыгрыши, стремясь хоть как-то развлечь Келли.

Декабрь. Почему Майкл погиб тоже в декабре?

Не мог подождать до иных времен, не столь тяжких для Келли? Ему следовало подождать еще лет двадцать. Прошлый декабрь Келли прожила в каком-то оцепенении, сосредоточив всю свою волю лишь на том, чтобы выжить. А в этом году, вопреки предположениям, ей стало еще хуже. Неопределенность плюс ночные кошмары и ни на чем не основанный страх за Мэтта полностью истощили ее. С отъездом Мэтта она чаще стала смотреть "Новости" и репортажи о разных происшествиях: она, как фаталист, ждала катастрофы. Келли не спала как следует почти три месяца, и только сейчас ночные кошмары начали отступать. Когда отец позвонил ей и снова пригласил в Чикаго на праздники, его голос звучал холодно: слишком тяжел оказался груз дурной славы, приобретенной Келли из-за Мэтта.

Единственное, что спасало от новых стрессов, как и предвидел Мэтт, было.., его отсутствие. Если бы Мэтт был рядом, если бы она все время видела его чудесные глаза и ощущала нежные руки, Келли не справилась бы с таким количеством эмоций.

До Рождества оставалось две недели. В тот день Келли приехала в больницу, чтобы вновь общаться с надоевшими коллегами и выполнять рутинную работу. Первым делом она повесила пальто и положила перчатки в свой шкафчик, массируя покрасневшие мочки ушей и мечтая избавиться от боли в желудке.

- Где ты была? - Из комнаты отдыха появилась Мисси. - Я весь день пыталась связаться с тобой.

- Выходила, - сухо улыбнулась Келли. Ее раздражало, что Мисси в это время года опекает ее, точно квочка. - Гуляла в парке.

Сидя в одиночестве в безжизненном доме, она вдруг захотела увидеть свой любимый парк. Словно можно было отыскать среди протоптанных тропок остатки осеннего тепла!

Но деревья стояли голые и холодные, и аккуратный, ухоженный парк казался неприглядным. Здесь было так же одиноко и пусто, как везде.

Келли пошла следом за Мисси в комнату отдыха и села в кресло.

- Что за срочность? - спросила она, а сама подумала: глупый вопрос, для Мисси все срочно.

- Рич только что заходил, - задумчиво сказала Мисси.

При каждом удобном случае Мисси твердила, что Келли может положиться на Рича - тихого, мягкого человека. И советовала не игнорировать его. Обычно Келли воздерживалась от ответов на намеки подруги, но сегодня спокойно посмотрела ей в глаза:

- Вчера вечером он сделал мне предложение. Мисси чуть не упала со стула.

- И что ты ответила?

Келли помолчала. Налила себе кофе со сливками и, помешивая сахар, думала, что точно так же рассеянно помешивал бы кофе во время беседы Мэтт, будь он неладен.

- Я сказала "нет".

Она услышала, как Мисси перевела дух, и повернулась к подруге. Гнев промелькнул в сапфировых глазах.

- Впрочем, почему бы мне и не выйти за него? Но Мисси никогда не отступала.

- Потому что ты не любишь его. И потому что если выйдешь за него, то уже не вернешься к жизни.

- Ты называешь это жизнью? взорвалась Келли. - Разве ты не была рядом со мной последние два месяца? В эпоху инквизиции было веселее, Мисси - А почему ты считаешь, что разлука - это весело?

Келли отвернулась, чтобы придвинуть свое кресло.

-Мне уже лучше. Пресса теряет ко мне интерес. Надеюсь, что вскоре буду спать по ночам. Все, что у меня осталось, - это поддержка друзей, - с сомнением сказала она.

- Твои друзья не собираются стоять в стороне и смотреть, как ты топчешь собственную жизнь. Ты даже не ответила на письма Мэтта.

- Письма! Информирующие лишь о том, что с его матерью все в порядке, диагноз не подтвердился... Мы это уже обсуждали, Мисси.

- Итак, ты собираешься отделаться от Мэтта еще до того, как он появится у тебя на пороге.

Келли пожала плечами, прячась за кофейную чашку:

- Возможно.

Лицо Мисси засияло. Келли уставилась на нее с неприкрытым удивлением.

- Прекрасно! - Мисси подалась вперед, ее энтузиазм выплеснулся наружу. По крайней мере мы успеем отдохнуть до того, как тебе придется принимать решение.

Келли по-прежнему ничего не понимала:

- Почему ты в таком возбуждении?

- Потому что не хочу испортить отпуск заламыванием рук и скрежетом зубов. Тем более что мы отправимся в новое место.

Внимание Келли привлекла последняя фраза Мисси.

- О чем ты? Билеты уже заказаны. Мы же собираемся в Кейстоун.

Мисси сунула руку в карман и вытащила письмо. Но, вместо того чтобы показать его Келли, просмотрела его сама, будто перечитывая заново. Ее глаза зажглись еще ярче.

- Зачем же нам ехать в Колорадо, если можно отправиться туда, где потеплее? Неужели ты не используешь шанс провести экзотические каникулы? Что хорошего в Кейстоуне, кроме снега?

- Мисси, я ничего не понимаю! Что за экзотические каникулы?

Мисси широко улыбнулась, приоткрыв завесу тайны (письмо все еще было крепко зажато в ее кулаке):

- Гавайи!

- Что-что? - озадаченно спросила Келли.

- Гавайи. Или Мауи, если быть точной. Бог позаботился о нас, Келли. Мы встретим Рождество на Гавайях. Мне придется похудеть, и я скину этот элегантный халат. А ты - где еще ты сможешь должным образом загореть зимой? Мы будем жить в частном доме, прямо на берегу океана! Ни тебе туристов, ни отелей. У нас будут отдельные комнаты и питание...

- Мисси, остановись! О чем ты говоришь?

- Только скажи "да" - и ты сделаешь меня своим верным рабом до самой смерти.

Келли начала кое о чем догадываться. У нее потемнело в глазах.

- От кого письмо?

- Скажи "да", и я отвечу тебе. Только подумай, Кел, Гавайи и все такое!

- От кого письмо?

- Его даже не будет там.

Келли сделала попытку выхватить письмо, но Мисси увернулась.

- Послушай, Келли...

- Дай письмо!

- Его там не будет, - выразительно повторила Мисси, глядя Келли в глаза. Его семья там празднует Рождество. Мэтт просто не мог пережить, что ни у тебя, ни у меня нет семьи, в кругу которой можно встретить Рождество. Его родным эта идея понравилась, и Мэтт уже заказал для нас авиабилеты в первом классе. Его мать встретит нас в аэропорту, а сам Мэтт все еще будет в Гренландии на съемках.

Келли с трудом держала себя в руках.

- Не сомневаюсь, что он любит Рождество со снегом.

И шагнула к двери. Но Мисси схватила ее за плечи с твердой решимостью:

- Послушай меня, Келли. Ты не выживешь, если не воспользуешься шансом. Мэтт - это грандиозно, и от тебя потребуется много сил, чтобы его заполучить. А поездка на Гавайи - просто великолепные каникулы с хорошими людьми. Но если ты отвергнешь приглашение Мэтта, можешь благополучно ползти в свой дом и замуровывать входную дверь. Значит, у тебя кишка тонка. И вот что я скажу тебе еще, - продолжала Мисси серьезно. - Я бы хотела провести это Рождество с теми, кто радуется празднику. Там никто из нас не будет чувствовать себя скованно. Разве это плохо?

Келли не нашлась, что ей ответить. На душе у нее было столько всего... Слишком много такого, чего не доверишь даже Мисси. Она снова боролась со слезами и размышляла о том, что лучше: борьба с плохим настроением во время традиционно снежного Рождества или отдых на солнечных Гавайях? Ведь там будут родители Мэтта - люди, которые воспитали его и сделали тем, кем он стал. Человеком, которого она любит больше, чем могла себе представить.

- Не знаю, Мисси, - наконец проговорила она. - Просто не знаю. Пойдем работать, я подумаю об этом потом. Так будет лучше.

- Ну конечно! Если ты рассчитываешь, что я могу забыть все это на десять минут, ты ошибаешься. Так что не огорчайся, когда увидишь обращенный к тебе умоляющий взор.

- Тогда мне придется отшлепать тебя, - усмехнулась Келли.

Она уже открыла дверь и вдруг остановилась - ей пришла в голову новая мысль:

- Почему Мэтт написал именно тебе?

- Думаю, он мечтает увидеть меня в купальнике. А если серьезно - он считает, что тебя нужно иногда подгонять, и я ему в этом помогаю... Ну где ты еще найдешь такого: знает тебя лишь две недели, а сумел так хорошо понять!

- Если охота стать поклонницей киноидола, - парировала Келли, - у тебя есть еще один шанс. Мисси передернула плечами:

- Когда ты примешь его приглашение как неизбежность, я позову тебя для обсуждения наших дальнейших действий. - Она повернулась к выходу, имитируя гавайское приветствие:

- Алоа, Кел!

Келли бросила в нее книгой.

Следующие дни сослуживцы Келли ходили вокруг нее не дыша. Келли понимала, что это все стараниями Мисси - она считает сложившуюся ситуацию слишком важной, чтобы кто-нибудь бросил необдуманную реплику в адрес Келли. Было так интересно видеть подругу тактичной и деликатной!

Решение пришло к ней в приступе старомодной сентиментальности. Келли захотела, чтобы исполнились мечты Мисси об отпуске на Гавайях. Захотела для себя того же, что было и у Мэтта: полноты счастья в доброй семейной обстановке, которая, она знала, царит в его доме. Правда, их приглашала не просто дружная семья, а семья Мэтта. Одного этого было достаточно, чтобы отвергнуть приглашение. Поехать на Гавайи значило бы посыпать ее рану солью.

Но когда ей позвонила мать Мэтта, Келли поняла, что не может больше откладывать решение.

Та восторженно рассказывала Келли о погоде и предпраздничных приготовлениях - словно одной из своих дочерей. И Келли поймала себя на том, что ей очень хочется познакомиться с матерью Мэтта.

Повесив трубку, Келли уставилась в затянутое облаками небо. Ее обуревали сомнения. Прошло только два дня с тех пор, как они получили приглашение Мэтта. Мисси была сверхактивна. А Келли хотелось только сидеть в кресле в своей гостиной и смотреть в окно. Когда она потянулась к телефону, чтобы сообщить подруге свой ответ, рука ее дрожала.

В три часа дня 16 декабря самолет компании "Эйр Гавайи" начал снижение. Мауи показался впереди под облаком. Солнце освещало его изумрудные утесы. У Келли дух захватило от увиденного. После промозглой сырости Сент-Луиса краски показались ей необыкновенно яркими, а солнце - ласковым. Мисси же любовалась белой морской пеной, которая разбивалась о берег, поросший буйной растительностью. Очертания холмов острова походили на силуэты целующихся влюбленных. Вода была столь чиста, что Келли увидела дно, когда самолет пошел на посадку.

Мисси победоносно обернулась к Келли:

- Ты как ребенок, отворивший дверь в кондитерскую.

Келли отвернулась от нее с улыбкой.

- Не болтай.

Она сразу узнала мать Мэтта, хотя та оказалась еще более миниатюрной, чем Келли. Миссис Хеннеси терпеливо стояла рядом с веселой энергичной девочкой. И Келли подумала, что ей предстоит так же терпеливо мириться с известностью Мэтта.

- Вы, должно быть, Келли, - произнесла женщина, гостеприимно раскинув руки. И Келли сразу стало очень легко в ее теплых объятиях. - Мэтт так много рассказывал о вас! Я рада, что нам удалось убедить вас присоединиться к нам. И Мисси! - Барбара Хеннеси обняла и ее, а затем представила им дочь:

- Это Эмили, сестра Мэтта.

Эмили было лет двенадцать. Белокурая, в отличие от Мэтта, нескладная и неуемная, она оказалась по крайней мере на целую голову выше Келли.

- Колоссально! - девочка даже рот раскрыла, увидев Мисси. - Какие бывают блондинки!

Миссис Хеннеси улыбалась, ведя их через багажное отделение:

- Эмили, мы здесь с тобой уже три полных дня. Дай и нашим гостьям время для адаптации.

- Вы вроде медсестра? - спросила Эмили у Келли.

- Вроде, - кивнула Келли с улыбкой. - Только пониже тебя ростом.

Келли совершенно покорила девочку, и та взяла ее под свое покровительство, знакомя с жизнью на Гавайях. В свою очередь Келли и Мисси пригласили Эмили в следующие каникулы покататься вместе на лыжах. Эмили уверила их, что всегда мечтала быть медсестрой, как Келли, но повыше ростом.

Тем временем они прибыли на место. Келли заметила, что мать Мэтта хлопочет по дому, едва сдерживая свою радость.

Дом Мэтта расположился на побережье Напали, далеко от гостиничных комплексов. Построенный в восточном стиле, он стоял на огороженной территории площадью в целый акр и выходил окнами на пляж. Обстановка отличалась простотой, кушетки и стулья со светлой обивкой по цвету гармонировали с коврами и обоями. В каждой комнате Келли и Мисси приветствовали нескончаемой музыкой ветра, продувавшего комнаты, ветряные колокольчики. Стены дома большей частью были стеклянными.

Келли бродила по комнатам, не веря в происходящее. Отовсюду она видела изумрудные холмы, за которыми возвышались темно-зеленые горы. С другой стороны дома сиял океан. Она впервые в жизни увидела Тихий океан и поняла, что глаза Мэтта отражают его краски.

- Ну что же, - проговорила миссис Хеннеси с улыбкой, в которой Келли тотчас узнала улыбку ее сына. - У вас только две недели для загара. Поэтому советую начать немедленно. Я позову вас обедать, когда отец и брат Мэтта вернутся с гольфа.

Двадцать минут спустя Келли лежала на пляже в шезлонге, поджидая Мисси. Солнце грело ее полуобнаженное тело, мало-помалу снимая напряжение. Мисси оказалась права: это здорово, что они приехали сюда. Келли была уже не так подавленна, она чувствовала себя комфортно благодаря семье Мэтта и гипнотизирующему покою живописных островов.

- Ну как, ты разочарована?

Келли подняла глаза. Уперев руки в бока, к ней приближалась Мисси. Ее красное бикини на шнурках ошеломляло: только Мисси с ее нахальством может появиться на людях в таком виде!

- Я покажу тебе "разочарована"! - пригрозила Келли. - А не пойти ли тебе на другой пляж? И кто только убедил тебя, что эта пара веревочек называется купальником?

Мисси улыбнулась высокомерно и удовлетворенно.

- Некоторым из нас нравится демонстрировать такие модели, малышка, поскольку они экстравагантны. К тому же некоторые из нас, достойные кисти великих художников, не могут носить на бедрах белое, как ты. Жаль, что Мэтт не может тебя сейчас увидеть. Давай я позвоню ему, хочешь?

Келли оглядела свою белую "броню" и нахмурилась. Закрытый купальник из плотной ткани не позволял надеяться, что ее оценят по достоинству: декольте было весьма умеренным, а бедра прикрывало подобие юбочки...

- Ладно, давай загорать.

Из-за разницы во времени в Сент-Луисе и на Гавайях Келли неудержимо клонило в сон. Вокруг было так чудесно! Пригревало солнышко, рядом шумел океан, а ветер ерошил ей волосы и охлаждал кожу. Сент-Луис и Рождество остались в другой жизни.

- Малышка, пора обедать!

Келли услышала голос Мисси, но никак не отреагировала на него, хотя и была голодна. Слишком много ей потребовалось бы усилий, чтобы подняться.

- Келли, нас ждут.

- Сейчас, - пробормотала Келли, устраиваясь поудобнее.

- Вставай!

Келли вздохнула, зная наверняка, что потеряет меньше энергии, если уступит. Но продолжала лежать неподвижно, с закрытыми глазами, не в силах подняться.

Вдруг что-то изменилось.

Она затруднялась определить, откуда это исходит, затруднялась назвать его. Что-то стало не так. Она похолодела. Волосы на затылке поднялись дыбом. Всего лишь ощущение - но оно лишило Келли присутствия духа.

Она открыла глаза, безотчетно испугавшись. В небе нежилось солнце. Тени облаков скользили по воде и по берегу. Позади Келли ветер причесывал деревья и звенел ветряными колокольчиками.

Однако желудок снова свело бычью. Что это? Воздух. Что-то не так с воздухом. Она осторожно вдохнула, различая запахи соленой воды, рыбы и дыма от жаровни. Но к этим запахам примешивался еще один. Она явно уловила в воздухе что-то знакомое, но что именно - не могла вспомнить.

- Мисси? - спросила Келли, не двигаясь с места. Но Мисси уже ушла, и Келли расстроилась еще больше. Она чувствовала чье-то присутствие рядом, но вне поля своего зрения.

О Боже! Сосны. Она ощущала запах сосен там, где они не растут. И внезапно поняла почему.

Глава 11

Он стоял, улыбаясь, позади нее. Свежий и красивый, в белой тенниске и коричневых брюках, босиком. Волосы у него стали длиннее и растрепались от ветра. Он отрастил усы, и они ему очень шли. Келли лишилась дара речи и с трудом дышала от охватившего ее волнения. Три долгих месяца Келли пыталась подавить страсть, но при виде Мэтта она взыграла мгновенно. А глаза цвета морской воды и мальчишески задорный вид так взволновали ее, что грудь сжало, точно стальным обручем.

Не дожидаясь, пока она что-нибудь скажет, он подошел, протянул ей руки и поднял ее. Теперь они стояли глаза в глаза.

- Ты знаешь, - он улыбнулся, - я и забыл, как ты прекрасна. Я скучал по тебе, Келли.

Его пальцы на ее коже были подобны раскаленным углям. Она трепетала от его прикосновения и с трудом контролировала собственный голос, глядя на него широко раскрытыми глазами.

- Я думала, ты в.., в...

- Гренландии, - кивнул он, не разжимая объятий. - Я там и был. Но подумал, что на Гавайях веселее.

И тут Келли заподозрила сговор. Это похоже на него - запланировать за ее спиной маленький сюрприз. Она отпрянула:

- Мисси лгала мне? Разве она не знала, что ты будешь здесь?

Мэтт поднял руки, словно защищаясь от удара.

- У Мисси и в мыслях не было ничего подобного, - заверял он, все шире улыбаясь. - Даже моя мать в шоке. Мы пораньше закончили съемки, чтобы встретить Рождество с семьями. А я искал предлог увидеть тебя снова.

Келли заметила, что он хотел произнести последние слова легкомысленно, поддразнивая ее. Но его глаза сказали ей совсем иное. Им владел страх: как она его встретит? Келли пришлось отвести взгляд.

Мгновение они не могли смотреть друг на друга. Прошло три месяца с тех пор, как они виделись последний раз. А сегодняшняя встреча так внезапна... Будто разлука длилась три мучительных года. Тогда им было легко друг с другом - не то что сейчас. Стоя рядом с Мэттом, Келли испытывала неловкость большую, чем прежде.

- Ты в полном порядке, - наконец выдавила она, с ужасом обнаруживая, что Мэтт опять лишил ее покоя, разбередив в ней желание и страх. - Твои усы прелесть.

При ближайшем рассмотрении она увидела, как изменили его месяцы разлуки. Он был бледен и измучен, складки вокруг рта стали резче. И это испугало Келли больше всего. Всем сердцем она хотела удержать Мэтта рядом. Хотела гладить его, когда он спит, помогать ему, облегчать его жизнь. И хотела помочь выдержать те требования, которые возложил на него целый мир. Но с первого же момента их встречи что-то мешало ей дотронуться до него. Это было пыткой: разлука возвела между ними невидимый барьер.

- Я пошел на компромисс, - объяснил Мэтт с улыбкой, поглаживая мягкие каштановые усы. - Служба связи с общественностью считает, что публике я больше нравлюсь волосатым.

Его замечание вернуло Келли способность мыслить:

- Не знаю, не знаю. Мне кажется, что ты в любом виде остаешься самим собою. Опять повисло гнетущее молчание.

- Эй, Келли, - позвал он, снова протянув к ней руки. - Как насчет прогулки по пляжу?

- Нет, думаю, обед уже начался, - неловко возразила она. - Тебе тоже достанется за опоздание.

Мэтт небрежно кивнул:

- Тогда давай сядем и поговорим. Расскажи мне о Сент-Луисе.

Он сел в шезлонг Мисси. Келли медленно опустилась в свой.

- Особенно нечего рассказывать. - Она чувствовала себя так же скованно, как и при их первой встрече. - А у тебя как съемки прошли?

Его глаза искали ее взгляд, стараясь прочесть в нем то, чего не могли выразить слова.

- Главное впечатление - холод и сырость. К тому же и фильм не претендует на "Оскара"... Ты уже перестала быть в центре внимания?

Келли кивнула, отчаянно борясь с желанием броситься к нему на грудь.

- Время от времени они появляются - дабы удостовериться в том, что ты не вернулся в город. Мне все еще непривычно видеть себя в "Новостях", если им удается подловить меня.

- В "Новостях"? - отозвался он. - Ты же не смотришь... - И, прежде чем он закончил фразу, улыбка сползла с его лица. Глаза заволокла печаль понимания, что Келли беспокоится за него.

Келли снова посмотрела в сторону, поднимая книгу и закрывая ее дрожащими руками.

- Ну ладно, - произнесла она наконец. - Мне лучше одеться.

Мэтт встал вместе с ней, но не сделал ни шага по направлению к дому. Келли ждала его. Его глаза потемнели, и он снова нежно, почти нерешительно дотронулся до ее рук.

- Это не правильно, Келли. Мы ведем себя так, точно первый раз видим друг друга. - Он игриво нахмурился, пытаясь смягчить тон своего неожиданно серьезного голоса:

- Ты не читала "Энквайр", не так ли?

Она вымученно улыбнулась.

- Нет, Мэтт, - и покачала головой, пытаясь говорить непринужденно. - Мне не совсем удобно находиться здесь с тобой. - Она перевела дух, испытывая большое беспокойство. - Ты говорил, что приедешь в январе, и я ориентировалась на январь. Так что я не могу передать, как удивлена, встретив тебя сейчас. В декабре я обычно бываю угрюмой, вот почему мы с Мисси уезжаем в это время года в Колорадо.

Мэтт увидел боль в глазах Келли и нежно привлек ее к себе, прежде чем она смогла запротестовать.

- Это было безумством с моей стороны, не так ли? Когда-то ты сказала, что порой я чувствителен, как отбойный молоток.

- Будь терпелив, - пробормотала Келли. Мэтт склонил свою голову над ее головой, перебирая волосы Келли.

- Я очень терпелив. И понятлив. Но лучше пусть никто не знает о наших трудностях.

Келли стало легче в его объятиях, и она позволила себе тоже обнять его. Умиротворенные, они молчали. У Келли было чувство, будто она только что возвратилась в свой дом после долгого отсутствия. Весь мир сузился для нее до этого объятия, и она боялась спугнуть покой, исходящий от Мэтта.

- Мне очень нравится твоя мама, не хотелось бы ее огорчать, - вымолвила Келли.

- Вы поладите, - откликнулся он с энтузиазмом. - Она считает тебя самой надежной женщиной, которую я когда-либо встречал.

- Да, я такая, - с шутливой гордостью подтвердила Келли.

- Ты такая? - переспросил он еще более сердечно, вновь привлекая ее к себе. - В таком случае тебе придется в этом году идти со мной в поход на Кауаи. В последние три года я совершал это восхождение на Рождество. Гадкий мальчишка бросал в такой день даже свою маму. А теперь ты сможешь пойти со мной. Мы будем ангелами Рождества.

Он взял ее за руку и повел к дому. Келли остановила его.

- О, Мэтт, я не согласна, - возразила она озабоченно.

- Почему? - спросил он. Его манера держаться напомнила ей первые дни их знакомства и его фразу: "Не сомневаюсь в том, что вы прекрасно управитесь с прессой".

- Пожалуйста, Мэтт, - взмолилась она. Слезы снова залили ей глаза. - Не дави на меня. Ты не понимаешь, как тяжело было мне три прошедших месяца. Я собрала всю свою храбрость, чтобы встретиться с твоей семьей.

Она не смогла сказать ему о том, как пылко любит его, и о том, что, едва увидев его, захотела петь и плакать от облегчения.

Но память о страданиях отражалась в ее глазах. Мэтт взял ее за руки. Его глаза переполняла любовь.

- Видишь? - мягко спросил он. - Я же говорил, что ты храбрая. Теперь отдохнешь.

Она попыталась рассмеяться:

- Ты большой оптимист, не так ли?

- Это единственно верный путь, родная моя. Единственный способ жить.

Он стоял, не разжимая объятий. Келли очутилась под гипнозом его глаз и едва дышала, сердце выскакивало из груди. Между ними пульсировали горячие жизненные токи, и Келли ощутила, как нежен ветер и как волнуется океан подобно крови в ее артериях.

Мэтт прижал ее к себе, и она дышала с трудом. Его рот, такой нежный и властный - слаще всего на свете, - нашел ее рот и заставил его раскрыться. Она почувствовала его дыхание на своей щеке, внезапный жар его рук и закрыла глаза. За эти короткие секунды она ожила вновь. Каждый ее нерв затрепетал, пламя заполыхало в ней, и она задохнулась.

- С тех пор как я уехал из Сент-Луиса, я постоянно вспоминаю тебя в своих объятиях. А сейчас даже лучше, чем я запомнил. Иногда мне приходит в голову, что нам следовало встретиться в другое время или в другом месте. - Он чуть-чуть ослабил объятия, и его улыбка стала загадочной. - А порой мне кажется, что, может, так оно и есть.

Келли попыталась улыбнуться ему столь же шутливо:

- Если бы мы были не теми, кто мы есть на самом деле, то могли бы стать Кларком Гейблом и Кэрол Ломбард десь и далее упоминаются знаменитые американские киноактеры.>... Нет, мы больше похожи на Кэри Гранта и Минни Перл, - добавила она, по-прежнему стремясь поддержать игру и не желая ничего, кроме его объятий, дарующих ей жизнь. В его объятиях жизнь кажется намного слаще - несмотря на цену, которую приходится платить за это.

Улыбка Мэтта разрослась, и он поцеловал ее в лоб:

- Я бы сказал, что мы больше похожи на Реда Батгонса и Грейс Келли.

- Хорошо, тогда пойдем, Ред, - проговорила она, улыбаясь и успокаиваясь, не зная, сможет ли выдержать их новое сближение. - Пошли обедать.

Мэтт взял ее за руку и улыбнулся такой чудесной, такой знакомой улыбкой:

- За мной, Грейс!

В эту ночь, впервые за две недели, Келли спала крепко. И хотя проснулась от сердцебиения, а ладони были мокрыми от пота, кошмары не всплывали в памяти. Она испытывала лишь страх и ощущение потери. Она долго лежала, уставившись в потолок, и слушала мерные звуки океана.

Напряжение не ослабевало несколько следующих дней, но она стала лучше справляться с собой. Мэтт вел себя осторожно и уклончиво, храня свое обещание не давить на нее. Он был счастлив, когда она обращалась к нему, и Келли наслаждалась временем, проводимым в его обществе, день за днем откладывая объяснение на потом. Она не хотела портить воспоминания о счастье тех двух недель в Сент-Луисе.

Одной из составляющих этого удивительно приятного отпуска была забота о ней и участие семьи Мэтта. Они приняли Келли и Мисси без всяких оговорок и создали им домашние условия. Келли поймала себя на том, что завидует Мэтту: такая семья - редкость. Но сам Мэтт считал все само собой разумеющимся. Его мать, Барбара, была душевной, светлой и открытой, она, казалось, могла обнять весь мир. Его отец, Джон, был спокойный человек с мягкой улыбкой и шести футов ростом - чуть ниже сына, прославившего его мужественную красоту. Когда Келли увидела, с каким обожанием Джон смотрит на свою миниатюрную жену, то поняла, что романтизм Мэтт унаследовал от отца.

Эмили оказалась ярким нетерпеливым подростком, поглощающим жизнь взахлеб. Старший брат был светочем ее жизни, и она постоянно докучала ему отроческими шалостями.

Средний брат - Тимоти - оказался приблизительно одних лет с Келли. Это был еще один красавец брюнет с зелено-голубыми, как у матери, глазами. Он проводил много времени с Мисси, и та заинтересованно слушала его рассказы о компьютерах, которыми он занимался в Калифорнии.

Не прошло и четырех дней, как Келли совершенно освоилась. Такую настоящую семью они с Мисси всегда искали. Здесь не было ни боли, ни трагедий, ни комплексов. Впервые за долгие годы Келли чувствовала себя в безопасности и наслаждалась покоем.

Однажды утром Мисси услышала, как Келли поет, и тут же заявила, что обычная декабрьская депрессия подруги исчезла, словно сырой туман.

- Уж не означает ли это, что ты сроднилась с семьей Мэтта? - лукаво спросила Мисси.

Келли покачала головой, наблюдая, как Мэтт ухаживает за цветущими бугенвиллеями, обрамляющими лужайку. При взгляде на него она ощутила одновременно боль и восторг.

- Между нами слишком большая дистанция.

- Такая семья... - парировала Мисси более серьезно, чем намеревалась поначалу. - Я бы на твоем месте рискнула.

Келли понадобилось немало времени для ответа - она не сводила глаз с лужайки.

- Я вовсе не уверена в том, что Мэтт - оптимальный вариант для меня.

На лице Мисси, стоявшей посреди комнаты, появилась гримаса отвращения. Она выразительно уперла руки в бока:

- Ради Бога, девочка, когда ты прекратишь нести вздор по поводу этого мужчины и предпримешь что-нибудь конкретное? Вы общаетесь уже целых четыре дня, а ведете себя как слепые на выпускном балу.

Келли резко повернулась к подруге:

- Из-за него меня все еще преследуют кошмары по ночам. Как ты думаешь, что случится, если я позволю себе зайти дальше?!

Глаза Мисси расширились, но она молчала, боясь прервать исповедь подруги.

- Я, как и ты, Мисси, пытаюсь ухватиться за что-то надежное. Я трачу деньги за сверхурочные на психоаналитика. И не хочу больше винить себя в гибели моих родных. Можешь ты меня понять?

Мисси понимала, и даже лучше, чем сама Келли:

- Ты полагаешь, раз ты любишь Мэтта, он тоже погибнет?

Келли свирепо взглянула на нее. И, казалось, пала духом.

- Нет, - покачала она головой. - Я просто боюсь влюбиться в него, а потом его потерять. Боюсь, что это доконает меня.

Келли прошлась по комнате и села на кровать. Ее руки бессознательно терли колени, как будто это могло ее успокоить.

- Знаю, это неразумно. Но человек не всегда поступает разумно. Иначе отец не стал бы меня винить в гибели мамы, а я не стала бы винить себя в гибели Майкла. Сомневаюсь, что у меня достанет сил на что-нибудь более интенсивное, чем тихая жизнь с кем-нибудь типа Рича.

Когда она взглянула на Мисси, в ее глазах стояли слезы, и она добавила:

- С кем-нибудь, за кого я не буду так сильно бояться.

Той ночью Келли вновь проснулась потная и дрожащая. Было почти два часа. Ни одно окно в доме не горело. Только ритмично пульсирующий океан составлял ей компанию. Келли знала, что не скоро заснет опять, и потому накинула халат и вышла из дома - полюбоваться роскошной гавайской ночью.

Полумесяц окружали верхушки слабо покачивающихся пальм. Усыпавшие небо звезды отражались на поверхности воды, мерцали переливчатыми полосами. Мирный вид и звуки утешили Келли: глоток забытых грез прервал стаккато ее сердцебиения.

- Я услышал чьи-то шаги...

Келли обернулась и увидела Мэтта, взъерошенного со сна и улыбающегося. Казалось очень естественным, что он очутился здесь. В темноте ночи барьер между ними исчез, и они снова чувствовали себя свободно.

- Присядем, - предложила она, подвигаясь, чтобы дать ему место на своем шезлонге. - Что ты делаешь здесь так поздно? Он поежился, садясь:

- Все еще живу по гренландскому времени. В этом главное неудобство моей работы. А ты?

- Проснулась.

- Ночные кошмары? Она передернула плечами:

- Да нет, сегодняшняя ночь не так уж плоха. Глаза Мэтта слабо мерцали в свете фонаря.

- Тебе нужно всегда так выглядеть, Келли. Тебе это идет.

- Что, воспаленные и затуманенные глаза? - уточнила она с улыбкой. Почему-то ночью он меньше смущал ее. - Я выгляжу так же, как невеста Франкенштейна в первой сцене?

Он засмеялся и потянулся к ней, чтобы коснуться ее волос, спадающих на плечи.

- Неудивительно, что этот увалень Франкенштейн влюбился в нее.

Келли очень взволновало его прикосновение, хотя она и улыбнулась в ответ:

- У тебя отработанный способ делать комплименты.

Рука Мэтта оставалась на ее плече, он не сводил с нее глаз. Она видела, что он спокоен и открыт, но одновременно и возбужден. Не отрывая от нее глаз, он накрыл ее руку своей и принялся нежно поглаживать ее пальцы, а затем стал искать застежку ее халата. Келли чувствовала его тепло и знала, что он вот-вот приблизится к ней вплотную. Ночные кошмары, казалось, пропали, и Келли в хрупком магическом свете луны не испытывала больше страха. Она засмеялась над Мэттом.

- Как ты думаешь, чем ты сейчас занимаешься? - Голос ее стал сильным, что было совсем не похоже на нее. Может быть, в этом повинна гавайская луна-соблазнительница? Или колдовская ночь? Или виной всему - сам Мэтт? Ему следовало по крайней мере надеть рубашку, когда он выходил из дома. Свет рельефно подсвечивал его мускулы, и Келли до боли хотелось прижаться к его груди.

Мэтт искал ее глаза, чтобы прочесть в них ответ, и, поймав ее взгляд, улыбнулся. Свет его глаз вызывал в ней еще более сильное волнение, чем объятия. Келли заметила, что он удивлен не меньше ее неожиданным поворотом событий.

- Думаю, что буду любить тебя, - ответил он наконец. - С тобой все в порядке?

Мэтт нагнулся, развязывая пояс на ее халате, и его склоненная голова заслонила свет. Келли закрыла глаза. Скользнула рукой по затылку Мэтта и повернула его лицо к себе, а потом прижалась губами к его губам, приглашая его, и провела своим языком по его языку, пробуя сладость его рта. Казалось, она не дышала целую вечность, прежде чем обрела силы вдохнуть и открыть глаза.

- Да, - проговорила она с улыбкой. - Все в порядке.

Это было так странно - она не боялась. Она не думала о том, что случится завтра, потому что под защитой нынешней ночи не имело значения никакое "завтра". В мягкой волшебной полутьме ничто не имело значения, кроме настоящей минуты. Сегодня ночью они будут любить друг друга, и ничто не сможет им помешать.

Мэтт смотрел на Келли так, словно не смог бы расстаться с ней ни на миг. И Келли поддалась пытке его ласк. Она встретила нежный пристальный взгляд, уверенная в том, что утонет в бездне его глаз. Он спустил мягкую ткань халата с ее плеч и обнял ее, словно защищая от всех. Келли коснулась его заросшей волосами груди и ощутила, как поток энергии входит в нее через кончики пальцев.

Она погладила его расслабленные мускулы, запоминая их, обвела вокруг атласных сосков, отчего они затвердели. И продолжила свое путешествие по его ребрам, стройной спине, открывая его для себя. У него был рубец под левой рукой - Келли изучала его так, будто это ее собственное тело. Никогда больше не доведется ей обнимать другого, столь же прекрасного и мускулистого мужчину. Келли хотела унести с собой воспоминания о нем, чтобы поддерживать себя ими в будущем.

Мэтт поцеловал Келли, нежно исследуя мягкие тайники ее рта и обводя ее губы своими, питая ее своим восторгом. Он прижимался к ее щекам, глазам, волосам и целовал их.

- Твои волосы пахнут солнцем, - прошептал он.

- А твои - мылом, - прошептала Келли с трепетной улыбкой, пока его губы щекотали ей шею.

- Не слишком романтично, - пробормотал он, трогая тонкие бретельки ее ночной рубашки.

Вряд ли Мэтт догадался, что она выбрала ее под цвет своих глаз.

- Ты же не знаешь, что на меня лучше действует! - Ей хотелось смеяться, вздыхать или петь, видя искрящуюся радость Мэтта, которую он излучал, как запах. Сила его страсти пробудила в ней желание жить вечно.

Губы Мэтта нашли ее грудь и поглотили ее, потом отпустили, оставив мучительную влагу, и Келли вздрогнула от прохладного ветерка.

- Я попытаюсь отыскать это, - пробормотал он.

Взял вторую грудь Келли в ладонь и нежно захватил сосок зубами, дразня его, пока он не затвердел. Другая рука Мэтта коснулась атласной кожи на бедре Келли и двинулась вверх - безумно медленно, доводя ее до исступления. Келли изогнулась, не в силах оставаться невозмутимой. Огонь, разожженный Мэттом, пожирал ее. Она обхватила его талию, притягивая к себе, чтобы почувствовать силу его тела на своем теле. Келли знала: как он пробудил ее, так и она пробудила его. И потому нетерпеливо спустила его шорты с бедер, давая все понять без лишних слов.

Мэтт поднял голову и, улыбаясь, поглядел в ее глаза - так, будто только что вернулся домой. Келли притянула его к себе. Налюбовавшись его глазами, она опустила руки на его твердые ягодицы и крепко прижала их к себе. Потом взобралась к нему на колени и, ритмично изгибаясь, слилась с зеленью его глаз, с бесконечно открытым небом. Он вонзался в нее все глубже и глубже, пока Келли не ощутила, что они составляют единое целое, воспаряя над землей в бесконечности ночи...

Мэтт накрыл губами ее задыхающийся рот. Сердце Келли успокоилось и дыхание установилось. Открыв глаза, она увидела, что Мэтт весь блестит от пота. Он долго отдыхал, поглаживая ее волосы. Келли и не представляла, что может ощущать такое умиротворение. Ей даже не хотелось двигаться.

- Ты свалишь шезлонг, - тихо сказала она.

- У меня их много, - ответил он, не открывая глаз.

Келли начала дрожать от ночного ветерка.

- Ты, маленькая мерзлячка!

Мэтт поднял руку и стал покрывать легкими ударами ее плечи.

- Садист, - сказала она, теснее прижимаясь к нему.

Он привстал, дотянулся до ее халата и накрыл ее, а затем убаюкал у себя на руках.

- Ну, как теперь?

- Чудесно.

Она сочла, что не стоит говорить о завернувшейся за спину руке, ведь его объятие возместило это неудобство. Келли чувствовала себя так уютно и надежно, точно Мэтт всегда будет с ней и она всегда будет счастлива.

- Эй! - внезапно сказал Мэтт. - Когда мы отправимся на Кауаи? Мама снова намекала сегодня, что для восхождения нужен цивилизованный спутник.

- Зачем? У тебя такие умелые, такие великолепные руки!

Он шутливо ткнул ее в бок:

- Не ограничивай мой репертуар.

- Ты прав, - ухмыльнулась она. - Этого не хватит, чтобы остановить на дороге любую машину.

- Так когда мы отправляемся?

- Я не хочу идти на Кауаи, - возразила она, рассеянно думая о том, как изумительно чувствовать грудь Мэтта на своей груди. - Я еще и остров-то не видела.

Слова Келли вызвали стремительную реакцию Мэтта. Он резко сел, глаза его горели. Поднял часы, которые лежали возле шезлонга, и, волнуясь, посмотрел на нее:

- Почти половина третьего! Келли не видела его таким с того дня, когда он подъехал к дверям ее дома в роскошном экипаже.

- Хочешь осмотреть Мауи? - спросил он. - Тогда собирайся. Мы успеем подняться на вулкан Халеакала к восходу солнца.

- Что?

Мэтт вскочил на ноги, поднимая Келли:

- Такое нельзя пропустить. А потом поедем на север и проведем пару дней в Хане.

- Мэтт...

- Давай, - торопил он, увлекая ее к дому. - Если не поспешишь, мы пропустим удивительное зрелище!

Келли разбудила Мисси и, рассказывая о происходящем, сама уже предвкушала прелесть путешествия. Чем дольше она общалась с Мэттом, тем больше осознавала, какое получает от этого удовольствие. Он первый дал ей настоящий шанс познать жизнь с лучшей стороны.

Хотя близкое общение с ним и не отогнало от нее страх. Порой она вспоминала о Майкле. Такой боли, такого вихря чувств и эмоций с Майклом она не переживала: их любовь всегда оставалась уравновешенной и удобной. Она не преувеличивала, признаваясь Мисси, что боится потерять Мэтта. Это было бы подобно потере самой жизни, а жизнь для Келли становилась все более и более важной и значимой. Разум подсказывал ей отступить, спасаясь в ничего не требующей дружбе с Ричем. Не замахиваться на многое - больше того, на что она имеет право надеяться. Но сердце звало ее любоваться восходом солнца с этим непредсказуемым человеком.

Несколько минут она простояла одна в тишине своей комнаты. В зеркале отразились огромные глаза на измученном лице. Затем, собравшись с силами, надела рюкзак, который помогла ей собрать Мисси, и вышла. Мягкий неумолчный плеск океана снова приветствовал ее.

Глава 12

Келли рассчитывала, что во время прогулки их спутником непременно будет светлый юмор Мэтта. Мэтт заявил, что при его работе подъем перед рассветом обычное дело. Келли же уверяла его прямо в обратном: если бы Богу было угодно, чтобы она вставала до рассвета, он сотворил бы ее с маленькой шахтерской лампой во лбу. Зря она отговаривала Мэтта от поездки на Кауаи, не отговаривала бы - так давно спала бы в своей постели...

Пока они поднимались на давно потухший вулкан Халеакала, из окон машины Келли видела только узкую каменистую дорогу, сворачивающую влево - за невидимый поворот. Мэтт рассказывал интересные факты из местной истории, и его энтузиазм придавал ей бодрости.

Когда они приблизились к вершине, небо начало светлеть. Келли впервые смогла по достоинству оценить притягательность этих мест и высоту, на которую они поднялись. Дорога вилась по спирали вокруг вулкана, возвышавшегося посреди цветущей долины. Келли не видела ничего прекраснее. Они с Мэттом словно попали в другой мир. Лучше того, который оставили внизу. Мэтт показал ей Мауналоа: подобно спящему великану, гора сердито выглядывала из-за облаков. С появлением солнца океан засверкал, как жемчуг.

- Просто невероятно! - выдохнула Келли, силясь охватить взором все сразу.

- Это лишь увертюра, - улыбнулся Мэтт. И оказался прав. Они припарковались у обзорного домика и пошли по краю громадного кратера к самой высокой точке. Там они сели, прижавшись друг к другу, чтобы укрыться от колючего ветра, гуляющего по вершине Халеакала. Похоже на лунный ландшафт, подумала Келли, чуждый и бесплодный. И представила себе многочисленные извержения, в результате которых образовалась такая волнообразная поверхность вулкана.

Келли дрожала от ветра, без устали вспарывающего ее легкий зеленый походный костюм. Мэтт обвил ее руками, крепко прижимая к себе и разделяя с ней молчание. Почему, подумала она, его тепло смущает меня и я чувствую себя так, будто мы - первые, кто созерцает все это? Почему я не хочу разделить это ощущение ни с кем иным, кроме Мэтта?

- Смотри! - прошептал Мэтт. Его голос звучал благоговейно.

На горизонте громоздились величественные перламутровые облака, небо синела все ярче, отражая оттенки облаков и расцвечивая дикую красоту окружающего пейзажа. Келли различала уже не один серый тон старой лавы, но и красновато-коричневый, и розовато-лиловый. Царила тишина.

Но вот появилось солнце, и мир сразу заполыхал красным огнем. Келли разинула рот от удивления, бессознательно пододвигаясь ближе к Мэтту. Она не отрывала взора от потрясающего вида. Солнце пронзило облака и охватило ландшафт огнем, окрашивая все вокруг в цвет крови. Пока Келли с Мэттом наблюдали чудо восхода, мир, объятый солнцем, ожил за несколько минут.

Келли и Мэтт сидели так еще долго. Дневной свет возвратил все краски дня, и Келли разглядела, что дорожки змеятся даже по дну кратера. Но ей по-прежнему казалось, что она на другой планете.

- Ну как? - наконец спросил ее Мэтт. Келли медленно покачала головой, ища подходящие слова. Она чувствовала на себе взгляд Мэтта, полный дружеского тепла. Повернувшись к нему, она лукаво улыбнулась:

- Пожалуй, я не очень жалею, что поднялась в два часа ночи.

Он притворно возмутился:

- Не очень жалеешь? В таком случае я не дам тебе прогуляться по кратеру.

- И будешь прав, что не дашь, - ответила она выразительно.

- Ты хочешь сказать, что не пойдешь со мной по кратеру?!

- Именно так.

- Ты не последуешь за Мэттом Хеннеси, если он попросит тебя пройти с ним через этот кратер?!

- Даже за Мэттом Хеннеси. Брови его поднялись:

- Я могу спросить первую встречную женщину, пойдет ли она со мной через кратер, и она не станет колебаться.

На лице у Келли появилось напряженное выражение.

- Ты бы хотел, чтобы я упаковала завтрак для вас двоих?

- Она последует за мной куда угодно! Келли наклонила голову, как бы размышляя:

- Значит, мне придется упаковать для вас и обед?

Мэтт сдался первым. Его сердечный смех эхом прокатился в молчании вулкана.

И тут за своей спиной Келли услышала припарковывающуюся машину.

- Ты неисправима, - заключил он, прижимая ее к себе.

- То же самое могу сказать и о тебе, - улыбнулась она. - Вероятно, это отличает нас обоих.

- Меня - точно, - подтвердил он. - Хотя о тебе я думал лучше.

- Просто я оказываю тебе любезность, - возразила она. - Понимая, что борьба благотворна для артистической души.

- Может, поэтому я и нахожу тебя столь неотразимой?

Голос Мэтта звучал мягко, и грудь Келли стеснилась от его слов.

- Лишь твоя мать и я, - констатировала она, глядя на облака и покрываясь испариной от его прикосновений, - можем сказать тебе "нет".

Мэтт взглянул на нее, и внезапно его глаза утратили озорство.

- Сделай мне одолжение, - попросил он. - Не меняйся.

- Это строчка из песни? - Келли сомневалась, что у нее хватит сил посмотреть ему в глаза. То, что казалось ей невозможным, стало почти реальностью. Открылась истинная глубина их чувств друг к другу. В ясном свете дня невозможно было спрятаться от его взгляда, напоминавшего ей о том, что произошло между ними ночью.

- Келли, каждый раз, когда я вижу тебя, - это словно глоток свежего воздуха. Он взял руку Келли.

- Ты - практически единственный человек, кроме моей семьи, который не молится на меня лишь потому, что на меня такой спрос. Ты словно создана для меня, Келли.

Она попыталась улыбнуться:

- Знаю.

- Извините...

Вздрогнув от неожиданности, они обернулись. Трое туристов - пара средних лет с дочерью, - раскрыв рты, стояли за ними. Мать взяла на себя роль интервьюера.

- Вы не Мэтт Хеннеси?

Впервые с тех пор, как Келли знала его, Мэтту не удалось войти в роль.

- Нет, - уныло возразил он. - Если бы я им был, я сидел бы за рулем "порше", а не джипа.

Все трое воззрились на него с недоверием. Снова заговорила дама.

- Да, - согласилась она, продолжая пялиться на Мэтта. - Вы не он. Но на первый взгляд вы очень похожи на него.

- О нет, - разуверила ее Келли, критически оглядев Мэтта. - Мэтт Хеннеси красивее. И Глаза у него глубже - в них больше духовности, вы согласны? И ростом он выше. К тому же более крепкого телосложения.

Женщина начала испытывать неудобство:

- Да-да, вы правы. Извините.

- Пошли, - сказал Мэтт, помогая Келли встать. - Пошли позавтракаем. Иначе твоя лесть вскружит мне голову.

- Постой, сейчас мы кое-что проверим, - буркнула Келли. Ее глаза стали злыми. Она обернулась к туристам, когда те уже отходили от них:

- Извините, вы видели дорожки, ведущие через кратер?

Все трое вопросительно повернулись к Келли. На лице Мэтта появилась подозрительность.

- Я хотела спросить: не желаете ли вы пройти по дну кратера с этим мужчиной?

- Келли! - мрачно осадил ее Мэтт.

- Видите ли, он сказал мне...

Но Мэтт не дал ей закончить фразу, оттеснив ее в сторону. Семейство чувствовало себя более чем неловко.

- Не обращайте на нее внимания, - объяснял Мэтт, подталкивая Келли к стоянке. - Ее психиатр говорит, что такие состояния у нее быстро проходят.

Он одарил их ослепительной улыбкой и снова повернулся к Келли с игривым недовольством:

- Я их не обманул. Ты и правда неврастеничка. Келли зевала, пока они ехали к кафе, а затем и по пути на север. Она была серьезно обеспокоена происходящим и не могла сомкнуть глаз, тем более что в открытое окно машины дул пронизывающий ветер.

- Ломбард никогда не заснула бы в обществе Гейбла, - упрекнул ее Мэтт, когда она зевнула пятый раз за последние несколько минут.

- Знаю. Никто, кроме меня, не заснул бы и в обществе Мэтта Хеннеси. В отличие от этой Ломбард я легла в полночь.

Он удивился:

- Ты спала только два часа?

- Я не предвидела столь активного отдыха. Мэтт рассмеялся, глядя на дорогу.

- Однако не сказала "нет", когда я предложил поехать, - отметил он, пожирая ее глазами. - Потому что я знаю ключ, который всегда заставит тебя сказать "да".

Напряжение в ее груди росло:

- Какой же?

- Романтика. Ты охотница до нее.

- Кто бы уличал меня в романтичности, но только не ты, - возразила она с гримаской. - К тому же ты ошибаешься.

- Разве?

Она кивнула, избегая его взгляда. Слева от них солнце подмигивало океану.

- Это ты, как мальчишка, ожидаешь от меня сюрпризов.

Мэтт опять взглянул на нее, но на этот раз промолчал. Когда Келли повернулась к нему, чтобы увидеть его глаза, в них сияла улыбка - он снова обезоружил ее. На его лице играл юный румянец предвкушения, и она вновь почувствовала, как их связало нечто, не выразимое словами.

- У меня идея. - Он вновь вперился взором в дорогу. - Тебе нужно взбодриться, иначе ты заснешь и мне не на кого будет расточать свой неотразимый шарм. Как насчет визита в мое любимое место для плавания?

- С удовольствием, - согласилась Келли, почти не колеблясь.

Снова возникла пауза. Келли с мнимой непринужденностью смотрела на проплывавший за окнами автомобиля пейзаж. Узкая дорога, по которой они ехали, петляла вдоль северного побережья Мауи. Люди жили здесь в деревнях на крошечных полуостровках. Дорога словно прилипла к пышно цветущим утесам, сбегающим прямо в океан. Келли увидела растения, которые пыталась истребить на лужайке перед своим домом. Здесь же они достигли необычайной высоты и размеров: множество разновидностей папоротника, цветущий филодендрон, подобно яркому водопаду пробившийся сквозь густую растительность. Келли даже огорчило, что они так быстро добрались до противоположной стороны острова.

Вдруг Мэтт остановил машину. Они очутились посреди узкой ухабистой дороги. Здесь чувствовалось полное отсутствие цивилизации. Келли изумленно воззрилась на Мэтта, но он не обращал на нее внимания, до тех пор пока осторожно не съехал с дороги. Его джип оказался на довольно узком выступе. Выключив двигатель, Мэтт обернулся к Келли. Его глаза светились от предвкушения удовольствия.

- Готова?

- К чему?

Он самодовольно улыбнулся:

- Плавать.

Келли посмотрела налево. Сразу за бортом джипа начинался обрыв, справа же высился каменный монолит. Она опять повернулась к Мэтту;

- Я не ныряю посуху.

- Тебе не придется этого делать, - весело рассмеялся он. - Пошли.

Мэтт вывел ее на тропинку, опасными извивами сбегающую вниз, к маленькой песчаной бухте, прятавшейся под выступом утеса. Спуск отнял у них пятнадцать минут, но Келли сразу поняла, что ее усилия будут вознаграждены. Под скалой в гуще тропической листвы океан вырезал небольшую бухту в форме подковы с прозрачной лазурной водой и белым песком. Тишину этого уединенного уголка нарушали лишь птицы.

- Ты вновь удивил меня, - призналась Келли, с благоговением оглядывая окружающую красоту. Потом взяла собранный ночью рюкзак и отошла подальше от Мэтта, чтобы переодеться. Однако вместо аккуратно сложенного белого купальника поверх полотенца красовались яркие лоскутки, такие же, как у Мисси. Келли вздохнула, держа навязанный ей "купальник" за бретельки. Что ж, Мисси выиграла этот раунд, и теперь ничего не поделаешь.

Едва появившись на берегу, Келли сделала предупреждающий жест, прежде чем Мэтт, взиравший на нее широко открытыми глазами, смог произнести хоть слово.

- Это мне Мисси подложила, - со стыдом ощущая свою наготу, объяснила она. - Если ты не возражаешь, без острот. Я чувствую себя просто голой.

Мэтт стоял по пояс в воде и выглядел как морской бог.

- А я как раз собирался сказать, что красный цвет тебе к лицу, - засмеялся он. Келли сконфуженно опустила глаза:

- Не думаю, что это все, что можно сказать по данному поводу.

Но погрузившись в теплую воду, она успокоилась. Долго плавала, потом лежала на поверхности воды, потом снова плавала, неторопливо рассекая воду руками. Мэтт плавал с другой стороны бухты, в том же спокойном молчании, что и Келли. Будто они вдвоем в целом мире. Келли отдала бы что угодно, лишь бы так было всегда. Каждый раз, когда Мэтт проплывал рядом, она украдкой бросала на него взгляд, словно всасывала в себя его облик, чтобы запомнить навсегда - как солнце в зимний день. Она пьянела от него, точно алкоголик, вечно жаждущий еще одного глотка.

Возле Мэтта пестрокрылая птица молниеносно скользнула по воде, а затем угнездилась на ближайшем дереве и защебетала. Утро набирало силу, а Мэтт и Келли плавали далеко друг от друга, переговариваясь лишь с облаками.

- Я мог бы жить здесь всегда... - вздохнул Мэтт с закрытыми глазами.

- Как морской бог, - поддразнила его Келли. Ее волосы, точно нимб, плавали по воде вокруг головы, а солнце покрыло кожу красноватым загаром.

- Мой отпуск кончится одновременно с твоим, - слегка огорченно сказал он.

- Получил роль в новом фильме?

- Нет. Реклама того, в котором только что снялся.

Она скосила на него глаза:

- Бедняга. Тебе придется напялить смокинг и ехать на телевидение. Как это бесчеловечно! Он брызнул в нее водой:

- Только поэтому я исключил Сент-Луис из моего тура.

- Нет, не поэтому, - возразила она, брызгая в ответ. - Ты знаешь, что тебе больше не удастся ввергнуть мою жизнь в хаос.

Мэтт встал ногами на дно и убрал со лба мокрые пряди. Келли смотрела на него, снова восхищаясь красками, отражающимися в его глазах.

- Должен признать, что не испытывал такого удовольствия от других рекламных туров. Однако следующий визит в Сент-Луис будет труднее: ведь Рич уже знает, кто я.

Келли улыбнулась, глядя вверх на самолет, прочертивший в небе белую дорожку.

- Ты ему больше нравишься в качестве коммивояжера. Или что-нибудь подобное в том же импровизационном духе.

- Вы издеваетесь надо мной, леди? - нахмурился Мэтт, приближаясь.

- Ты не можешь напугать меня, парень. Я просто скажу прессе, что беременна.

Он еще ближе подошел к ней, пригнувшись, словно хищник перед прыжком:

- А я скажу это сестре Агате.

- Давай. А я поясню, что от Рича. Все равно он хочет жениться на мне. Мэтт остолбенел:

- Ты шутишь!

Келли медленно закрыла глаза:

- Он сделал мне предложение на прошлой неделе.

Напряжение в ней снова стало расти.

- Ты сказала ему "нет", не так ли? Она по-прежнему не открывала глаз.

- А как ты думаешь?

Она не могла объяснить Мэтту, почему играет в эту глупую игру, - во всяком случае, не из-за страха, вновь пробудившегося в ее груди.

- Ты не выйдешь за него замуж, - усмехнулся Мэтт. - С ним можно умереть со скуки.

- А что же мне остается? - поинтересовалась Келли с деланным безразличием. Его близость переполняла ее, кожа покрылась мурашками. - Ждать, когда еще один киноидол прыгнет в мою машину?

- Да, - кивнул он. И подозрительно вежливая улыбка украсила его лицо, пока он пододвигался к ней поближе. - Тебе же нравятся сюрпризы И с этими словами бросился на нее. Прежде чем Келли успела увернуться, он обвил ее талию руками, и оба они скрылись под водой.

- Отстань! - вынырнув, закричала Келли, не в силах удержаться от смеха, и поплыла прочь, брызгая в него водой.

Мэтт снова ринулся за ней. Шум разнесся по бухте и спугнул с окрестных деревьев нескольких птиц. Мэтт прижал ее к своей груди с завитками волос, и ощущение было настолько соблазнительным, что она снова начала вырываться:

- Уйди от меня!

- Келли, скажи, что не выйдешь за него замуж.

- Ничего я тебе не скажу! - пронзительно закричала она, брызгая в него водой, чтобы удержать на расстоянии. А он продолжал улыбаться, не сводя с нее взгляда.

- Скажешь, - настаивал он хриплым голосом. Его зубы сверкали на загорелом лице. - Ты скажешь мне все, что я хочу знать!

Он вновь схватил ее и потянул в воду. Когда Келли всплыла на поверхность глотнуть воздуха, Мэтт поймал ее за руки, и сердце ее подпрыгнуло. Между ними прошла горячая возбуждающая волна и, опаляя живот Келли, превратила ее в сжатую пружину. Она знала, что больше не станет уплывать от него.

- Мэтт, постой, - засмеялась она, пытаясь ослабить его объятия. - С меня купальник спадет, если ты не остановишься.

- Думаю, это специальная модель для подобных случаев, - ответил он, хищно улыбаясь и отодвигая ее от себя, чтобы получше рассмотреть. - Ничего бы не изменилось, если бы Мисси его вообще не положила.

Внезапно Келли нашла в себе силы высвободиться из его объятий:

- Ну уж нет!

Мэтт ринулся за ней и легко поймал ее за руку.

- Не отпущу, пока не скажешь, что не выйдешь за него.

Келли засмеялась:

- Назло тебе выйду!

Мэтт привлек ее к себе. Она не могла двигаться и совсем не могла дышать. Келли снова задрожала, а в груди у нее вспыхнуло пламя. И вдруг поймала себя на том, что движется по изгибам тела Мэтта, инстинктивно доводя его до пика возбуждения.

- Ты вынудишь меня сделать нечто безрассудное. - Он дышал так же тяжело, как и Келли. Его глаза плавились от страсти. Келли допустила ошибку, поглядев в них: теперь она не могла отвести взгляда, и ее соски напряглись под тонкой тканью, скрывавшей их.

- А что ты сделаешь? - пролепетала она едва внятно. - Снова похитишь меня?

Мэтт неторопливо кивнул, улыбаясь. Его глаза не отпускали ее.

- Если в этом будет необходимость. Его руки начали массировать ей плечи. Келли опустила глаза, проверяя, не растаяла ли она еще от жара его прикосновений.

- Потому что не смогу спокойно смотреть, как ты делаешь колоссальную ошибку.

Келли замерла от волнующей боли его прикосновений. Она хотела бы потереться о его грудь, точно кошка, и своими руками обнажить его живот.

- А если я уже все взвесила?

Он еще крепче прижал ее к себе, дыша ей в щеку:

- Тогда мне придется убедить тебя. Она была не в силах оторвать взгляд от его глаз, от мягких очертаний его губ и с трудом узнала собственный голос:

- Попробуй.

Мир замер - даже мерных всплесков океана Келли больше не слышала. Крепко держа ее, Мэтт наклонился над ее лицом. Его глаза кипели страстью. Капли воды в его темных волосах и на загорелой коже блестели подобно драгоценным камням. Ветерок пронесся над водой и охладил жар их прикосновений. Келли запрокинула голову, подняв на Мэтта глаза, и сердце ее выпрыгнуло в океан.

Медленно, неспешно он привлек ее к себе и обнял. Келли обвила руками его шею. Напрягшиеся мускулы Мэтта холодили ее горячие пальцы. Она стояла по грудь в воде на цыпочках, стремясь дотянуться до него. Когда он поцеловал ее, она ответила ему еще более жадным поцелуем. И тогда Мэтт прогнул ее в талии и прижал к своему телу. В ней крепло чувство обладания им, руки сами потянулись к его груди, ладони впитали его огонь и его силу.

Келли почувствовала, что Мэтт развязывает бретельки купальника. В голове промелькнула мысль, что надо остановить его - ведь кто-нибудь может увидеть ее обнаженной. Но она не нашла в себе сил противиться. Его пальцы слишком возбуждали ее. Два лоскутка красной ткани соскользнули в воду и уплыли.

Мэтт нагнулся, покрывая поцелуями ее шею, выпивая ее возбуждение, словно нектар. Его запах окружал ее - холодный насыщенный аромат гор. Приправленный солью, он казался ей эликсиром самой жизни.

Она прильнула к нему, вспомнив о своем отчаянии во время их долгой разлуки и страшась за их будущее. Она любила его так, как никого никогда не любила. Но сейчас был день, а не ночь, и ей приходилось скрывать проявления своих чувств. Это было одновременно и горько, и сладко. Она плакала, откликаясь на радостно-возбужденную игру его рук, задыхаясь от пламени, пожирающего ее. Солнце слепило ей глаза, а морская вода обжигала и охлаждала одновременно.

Мэтт, высокий и сильный, накрыл ее своим телом. Мускулы его плеч оказались слишком широки, чтобы она могла обхватить их. Она скользила по ним пальцами, как по гладкому и теплому мрамору. Ей хотелось обежать кончиками пальцев все его тело, вобрать в себя хоть немного того тепла и энергии, что он излучал. Но вот сильные бедра прижались к ней, бархатный меч уперся в живот. И ей тут же захотелось получить его - она была точно обжора на пиру, которому каждое следующее блюдо кажется еще аппетитнее. Музыка его стонов только дразнила ее, а игра чудесных пальцев на раскаленной груди поддавала жару.

Мэтт поднял ее, и она обвила его шею руками, вжимаясь в мускулистую грудь. Она гладила великолепную шевелюру и упивалась меркнущим светом в его глазах, а он одной рукой поддерживал ее за ягодицы, а другой ласкал. Такие нежные ночью, его пальцы стали смелее. Уверенно и порывисто они открывали атласные тайники миниатюрного тела, чтобы выпустить на волю ее страсть.

Жажда любви переполняла Келли, ее рот искал его рот с голодной требовательностью, а Мэтт все разжигал и разжигал в ней огонь. Руки его дрожали. Он еще чуть приподнял ее и обвил свою поясницу ее ногами. Губы их уже не разъединялись.

- Да, да, - шептала она, чувствуя его в себе. Мэтт задыхался, пронзая ее толчками, его руки мяли ее, и для Келли исчезло солнце, исчезло море - все на свете. Она чувствовала лишь, как они с Мэттом двигаются вместе во все убыстряющемся ритме к сверкающему пику блаженства...

Келли запрокинула голову и открыла глаза. Мэтт, всхлипывая, прятал лицо у нее на шее. Она обхватила его голову, прижала к себе, чувствуя радость облегчения от дикого пламени, испепелившего ее. Небывалое возбуждение затронуло в ней каждый нерв, даже кончики пальцев покалывало. Мэтт поднял голову, захватил ее в плен своим огненным взглядом и вернул ей солнце. Он наполнил ее неведомой прежде радостью, и в ответ из глубин ее существа извергнулся белый горячий свет и залил весь мир. Она не смогла удержаться от крика, эхом разнесшегося по бухте.

Молча он держал ее. Ее голова отдыхала на его плече. Слезы вновь застилали глаза Келли. Она не хотела двигаться, стремясь продлить эту минуту, хотя и понимала всю тщету подобной попытки. И вдруг в их мир вторгся шум едущего вдалеке автомобиля. Реальность бесцеремонно напоминала о себе.

Мэтт поднял голову и взглянул на Келли. Глаза его отчего-то потемнели, словно облака скучились, чтобы загасить их свет.

- Пойдем. Нам нужно поговорить.

Келли пошла за ним по песку. Лежать нагишом на уединенном пляже вдвоем с Мэттом показалось ей очень приятным. Наслаждение свободой было не меньше, чем удовольствие видеть Мэтта, сильного и стройного, лежащего рядом. Впервые она испытывала чудесное и чуть грешное гедонистическое чувство. До знакомства с Мэттом Келли никогда не была такой раскрепощенной, а теперь вся ее ответственность и обязательства остались в другом мире. Мэтт пристально смотрел на Келли, и от его взгляда ей некуда было деться даже на этом идиллическом пляже.

- Ты любишь Рича? - Озорство исчезло из его глаз. Ей почудилось, что его терпению пришел конец.

- Что?

- Ты любишь его так же, как меня? Она почувствовала, что задыхается. И попыталась отшутиться:

- Разве ты не веришь тому, что написано об этом в газетах?

- Отвечай на мой вопрос, Келли. Слезы застилали ей глаза. Она очутилась в западне.

- Какая тебе разница, Мэтт?

- Это касается не одного меня, Келли. Скажи. - Его глаза полыхали огнем, требуя ответа, и не отпускали ее. Удары ее пульса стали подобны ударам барабана. Келли вся сжалась - как будто это могло облегчить боль от ее собственных слов.

- Даже Майкла я не любила так, как тебя. Мэтт долго молчал. А потом сел на камень, пропуская между пальцев песок, словно и не слышал того, что сказала Келли. Когда же он заговорил, его голос звучал так тихо и нежно, что Келли с трудом расслышала его.

- Тогда я скажу тебе, что о многом передумал, пока мы были в разлуке. - Он мимолетно улыбнулся. Глаза его стали серьезными до неузнаваемости. - Пора посмотреть на вещи трезво.

Келли не отрывала глаз от его лица. Запах Мэтта сохранился на ее коже, и все еще сладка была память о его ласках. Она хотела попросить его остановиться, пока не поздно. Но увидела такую тоску в его глазах, что промолчала.

- Я принял решение, - твердо произнес он, не отводя от нее взгляда. - Моя мать уже несколько лет твердит, что мне следует повзрослеть и найти себе хорошую жену. Я счастлив, что нашел женщину, в которую безумно влюбился. Она заставила меня поверить в Мэтта Хеннеси - такого, каким я всегда был, а не того, кем теперь стал. - Он приблизился к ней и нежно погладил ее лицо. - Мне нужна та, о которой я так тосковал в Гренландии! И даже пошел на хитрость, чтобы встретиться с ней на Гавайях.

Келли задрожала. Она смотрела на Мэтта остановившимся взглядом и слушала, упиваясь его лаской. А затем с трепетной улыбкой вернулась к испытанному приему:

- Кто это? Мисси?

Он улыбнулся. Его глаза были переполнены любовью, и Келли подумала, что утонет в них.

- Да, - спокойно поддержал он ее игру. - Я сделал все, чтобы умолить Мисси стать нашей покровительницей. Как только ты согласишься выйти за меня, она первая узнает об этом.

Глава 13

Келли встала и направилась к воде. К ней вернулось самообладание. Найдя у берега свой купальник, она натянула его, но руки так тряслись, что она не могла справиться с застежкой.

- Келли!

Голос Мэтта за ее плечом звучал мягко и удовлетворенно. Он поднялся. Она молчала, поглощенная застежкой купальника. Блики солнца бегали по прозрачной воде. Мэтт подошел поближе:

- Ты не собираешься сказать что-нибудь типа;

"О, Мэтт, дорогой, я с удовольствием выйду за тебя"?

Келли подняла голову и поняла, что все еще не может дышать. Солнце обожгло ей глаза, и внезапно они наполнились слезами. Когда Мэтт положил руки ей на плечи, она отшатнулась и сбросила их.

- Ну скажи, Келли...

Она наконец повернулась к нему Ее лицо было мрачным, в глазах стояли слезы.

- Я хочу вернуться домой, Мэтт, - удалось ей произнести - Мне расхотелось осматривать Хану.

Когда она попыталась вздохнуть, из груди вырвался короткий всхлип, как от боли. Мэтт обнял ее - сильно, не вырваться Глаза его стали темно-синими, точно океан перед дождем.

- Кажется, ты хочешь мне отказать... - спросил он, пристально глядя ей в лицо.

Она мучилась, видя, как он огорчен, и не могла отвести от него глаз.

- Я хочу домой, Мэтт Извини, я...

- Ты любишь меня, - вызывающе проговорил он - Ты сама призналась. А я люблю тебя больше жизни. Так почему же нам не пожениться?

- Мы такие разные, - попыталась объяснить она, тая от его прикосновений Я простая медсестра.

- Келли, брось этот вздор! Будь честна перед собой и передо мной ты боишься Ты не испытывала ничего подобного и не знаешь, как реагировать.

Она подняла на него страдальческие глаза, и он понял.

- Ты считаешь, что несешь ответственность за прошлое и не заслуживаешь нового счастья? Ее усмешка больше походила на рыдание.

- Не совсем так.

- Как ты думаешь, что я испытываю? - требовательно спросил он - У меня есть все Но где это сказано, что я получаю больше счастья, чем мне отпущено? У меня был выбор среди самых известных женщин мира. И предложения от половины женского населения США согреть мою постель. А я совершенно неожиданно влюбился в женщину, раскрывшую мне глаза на самого себя. Я так неистово жажду жениться на ней потому, что задыхался в окружавшей меня разреженной атмосфере даже не подозревая об этом.

- Я же говорила, тебе нужны друзья иного уровня.

- Ты прекрасно знаешь, что я ведь веду речь не о друзьях.

Она покачала готовой.

- А я в ужасе, потому что сразу же представила себе следующую потерю и очередную вину.

Мэтт ты просто не можешь вообразить, какое на мне лежит бремя!

Он обнял ее и склонился над нею, как бы защищая от ее же слов.

- Это бремя так тяготит тебя потому, что ты несешь его одна, - возразил он и голос его дошел до сердца Келли.

Она хотела ответить - передать ему тревогу, восторг и любовь, которые так беспощадно переплелись в ней. Но сила его рук укротила бившую ее дрожь. Сердце Келли успокоилось, и кис юрод наконец заполнил ее легкие. Она была пот надежной защитой Мэтта, и ей было очень уютно с ним. Только бы Мэтт оказался прав! Ведь он такой сильный, и он поможет ей справиться с призраками.

Еще совсем недавно она думала что сильнее любить невозможно. Но, оказывается, она ошибалась. Мир вокруг наполнился новым, прекрасным светом.

- Вот что я тебе скажу - Он взял в ладони ее поднятое к нему лицо. - Не отвечай сейчас. Но и не беги от ответа. Давай съездим в Ханы. Там мы проведем три дня вместе. Будем разговаривать, любить друг друга и опять разговаривать о чем хочешь Если ты по-прежнему будешь стремиться уехать - что ж, не стану тебя держать Он улыбнутся, отбрасывая со лба прядь.

- Но я отнюдь не уверен в том, что ты захочешь уехать.

Келли попыталась глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться, но ничего не получалось. Эмоции и страхи пузырились у нее в груди, как в кипящем котле. И она поспешила ответить - до того, как рассудок и страх возьмут верх:

- Что ж, попробуем.

По узкой разбитой дороге они добрались до Ханы, сняли номер в отеле. Потом осматривали достопримечательности, долго бродили по тихому пляжу, любуясь садящимся в океан солнцем. Они говорили о своих делах, любимых занятиях и мечтах, которые у них были общими. Они смеялись, держась за руки, и целовались. Долго сидели за ужином в лоджии, наслаждаясь красотой тропической ночи. А когда все вопросы и сомнения были разрешены, Мэтт прижал Келли к себе и увел в комнату, заботливо укрывая ее своими руками, спасая от страхов. Ветер обдувал их, и музыка ночи вплывала в открытую балконную дверь. Месяц залил лицо Мэтта самым нежным светом, какой только есть в природе, и снова пробудил в Келли огонь.

Они любили друг друга так, словно это самое главное в их жизни: отключившись от внешнего мира, наслаждаясь своим счастьем. Объятия Мэтта были такими уютными, такими надежными, и Келли все вспоминала слова, которые он сказал ей.

Они отдыхали в объятиях друг друга, а затем снова сливались в единое целое.

Поздно ночью, когда шум прибоя убаюкал их, они уснули. Келли прижалась щекой к плечу Мэтта. Их дыхание слилось с дыханием моря. Келли знала, что ночь прибавит ей смелости. И ей неожиданно захотелось разбудить Мэтта, чтобы ответить "да" на его предложение. Она хотела в его мир, хотела жить его жизнью. Хотела сказать, как много он значит для нее.

Но жалко стало будить его. Тихо лежа рядом, она ждала, когда успокоится сердце и придет сон. Завтра она сможет ответить ему.

...Она тотчас узнала давний ночной кошмар - тот, от которого просыпалась в холодном поту. Узнала обстановку, вспомнила и финал.

Зима. Снег и слякоть на дорогах, смертоносный гололед и сырой ветер, усиливающий холод. Больница. Немые белые стены, коридор и холл, украшенные к Рождеству. Чуть приподнятое настроение персонала по случаю праздника.

Келли всегда любила работать по ночам. Вот она стоит, терпеливо ожидая прибытия машины "Скорой помощи". Кабинет уже подготовлен к приему пострадавших: хирургические столы, подносы со стерилизованными инструментами, накрытые салфетками, точно там подарки, ждущие своего часа. Подъехала первая машина - с юношей лет двадцати.

Из отделения интенсивной терапии и из лаборатории прибыла смена врачей. Чернокожий капеллан - застенчивый и тихий, объект юмора для всего персонала встал поодаль. Машина, в которой ехал пострадавший, перевернулась на скоростной трассе и врезалась в дерево. Голова и грудь юноши искалечены. Врачи все-таки прослушали у него сердцебиение, хотя зрачки оставались неподвижны. Спасти его уже трудно. Однако молодость пострадавшего заслуживает того, чтобы сделать все возможное.

Свет в коридоре намного резче, чем на самом деле, а лица сослуживцев видятся четче. Мисси, как обычно, выстреливает неудачными остротами в полного хирурга, известного слаборазвитым чувством юмора и изменчивым румянцем. Цвета стали угрожающими. Келли смеется вместе с Мисси, обдумывая ответ на последний выпад в свой адрес. Однако напряжение растет. Страх вползает в ее сон, как холодный туман.

- Четыреста тридцать первый. - Голос поплыл. - Пациенту сделана реанимация и закрытый массаж сердца...

Движения всех замедлились, растягиваясь, как в танце. Шаги по кафельному полу коридора, искаженные голоса, неестественный смех и тяжелое предчувствие. Капеллан, угольно-черный в сравнении с яркими пятнами лиц, все еще неуверенно стоит в стороне.

Келли снова увидела дверь, выходящую на улицу. И снег - белый, летящий. Что это так резко воет? Ветер или сирена "скорой помощи"? Руки Келли холодеют, и она трет их одна о другую. Машина неожиданно останавливается прямо перед ней.

Келли делает шаг вперед. Сон отступает - приходит страх. Балетная группа медленно вплывает в приемный покой.

- Давайте посмотрим, - голос хирурга улетает, как дым.

Балетная группа отступает на шаг, ожидая. И уверенность становится реальностью.

- Нет! - Ее собственный голос звучит как сирена. - Не-е-ет!

Мисси поворачивается к Келли, пытаясь удержать слезы. Его лицо, его милое кроткое лицо. Глаза открыты и смотрят в одну точку. Снова поднимается ветер дикий и жестокий, пронизывающий до костей даже сквозь сон.

И вот - в сумасшедшем кружении комнаты, в вихре звуков и потерь - ужас финала.

Это не Майкл - дорогой, добрый Майкл - лежит бездыханный на жестком столе. Кто же это?

Мэтт.

Ветер дует ей в спину с пронзительным чудовищным воем - последний звук, который она запомнила.

...Когда чьи-то руки поймали ее, она начала вырываться. Руки не смогли удержать ее происшедшее слишком ужасно, чтобы его вынести.

- Келли, Келли, все в порядке. Проснись!

Она перепугана. Ее горе безмерно. Руки, спасая, обнимают ее. Келли, это сон, всего лишь сон Он качал ее, как ребенка, поглаживая по волосам и по липу.

Ощущение реальности постепенно возвращалось, ночной кошмар рассеивался, и, открыв глаза, она услышала только гул океана и шепот Мэтта Келли жадно глотала воздух, чтобы утишить биение сердца. Ее лицо было мокрым от слез, а горло сдавило спазмой - Ш-ш-ш, - баюкал ее Мэтт, - все прошло. Вдруг Келли села на кровати и отодвинулась от Мэтта. В его глазах застыла тревога Она успела лишь мимолетно заглянуть я них, и ужас вновь сковал ей грудь. Стремительно - чтобы Мэтт не успел помешать - она поднялась и оделась. Ее руки дрожали, а глаза ничего не видели от слез.

- Келли, - тихо позвал Мэтт и спустил ноги с кровати.

Она отпрянула от него еще дальше, в угол. Ночной кошмар не отпускал ее, дыхание было сбивчивым, и она задыхалась от рыданий.

- Келли, остановись, - уговаривал он ее, приближаясь.

Она вывернулась:

- Не надо, Мэтт Мне придется уехать.

- Келли, успокойся - Он подошел снова, возвышаясь над ней в темноте.

- Пожалуйста! - взвизгнула она, съеживаясь и загораживаясь от него руками - Я не могу! Я просто.., не могу. Мне надо уехать, как можно скорее.

Когда она натянула куртку и повернулась к нему, в ее глазах стояла смертная мука:

- Я никогда не решусь, Мэтт. Я не настолько сильна.

Рванув дверную ручку, Келли распахнула дверь и вылетела наружу.

Глава 14

Мэтт настиг ее далеко внизу, на пляже. Она не представляла себе, что будет делать в этот предрассветный час, просто знала, что должна уйти. Ночной кошмар преследовал ее, подробности вспыхивали перед глазами, безжалостно повторяясь. Даже после смерти Майкла ее сны не были столь ярки и столь разрушительны. Уже больше года Келли не вскакивала по ночам с пронзительным криком, она убедила себя, что ночные кошмары пройдут, стоит ей окрепнуть и собраться с силами. Но не тут-то было.

Появление прежних кошмаров стало для нее предостережением: значит, теперь она будет вскакивать по ночам из-за Мэтта, и это окончательно погубит ее.

Небо на востоке начало светлеть. Океан побледнел. Келли брела куда глаза глядят, лишь бы подальше от Мэтта. Ее дыхание прерывалось от рыданий, все еще клокотавших в груди. Келли не слышала, как он подошел, просто его руки оказались на ее плечах.

- Ты хочешь вернуться домой пешком? Келли закрыла глаза от сладости его прикосновения, но тут же дернулась в сторону:

- Я должна была уйти. Как только откроются офисы, я возьму напрокат машину и поеду назад.

- В Хане-то? Очень сомнительно. Я знаю парня с местной вертолетной службы. Дороговато, зато доставит куда угодно.

- Прекрасно.

- Ты можешь объяснить, что случилось? Келли хотела повернуться к Мэтту за сочувствием, которое, она знала, светится в его глазах. Но не нашла в себе сил посмотреть в них, боясь узнать те безжизненные глаза, что видела во сне.

- Мне приснился чудовищный сон, - тихо начала она, отвернувшись к морю и глядя на мягкий свет зари. - Мне тяжело вспоминать его: все было как наяву.

- Смерть Майкла?

Она повернулась к Мэтту - на лице ее он прочел страдание.

- Да. В мельчайших подробностях. Я принимала пострадавшего и внезапно узнала в нем Майкла. Сестру из интенсивной терапии обуял ужас, а я едва не лишилась рассудка.

- У тебя есть возможность работать здесь. Она пожала плечами:

- Я медсестра "Скорой помощи" и не умею ничего другого. Чем я буду здесь заниматься?

- Ты использовала не все возможности - ни свои, ни мои. У тебя есть шанс.

Почти бессознательно он дотронулся до слезы, катившейся по ее щеке, и заключил, принимая на себя ее горе:

- Вместе мы сможем победить травму от прошлого.

Но Келли покачала головой, слезы застилали ей глаза.

- Нет, Мэтт, - прошептала она, - ты не понимаешь. В сегодняшнем ночном кошмаре было не прошлое, вот почему он так ужасен. Майкл был не единственным в том сне. Там был ты. - Голос ее оборвался, и самое важное она прошептала едва слышно; - Мне очень жаль. Я просто не выдержу... Мне придется уехать.

На мгновение между ними повисла пауза. Солнце всходило за спиной Келли, зажигая огоньки в глазах Мэтта. Он не касался ее и не пытался удержать. Она стояла перед ним, окаменевшая от горя Если бы он попытался дотронуться до нее, она побежала бы прочь.

Наконец он заговорил, не отрывая от нее взгляда:

- Я помогу тебе вернуться. - Его голос и лицо оставались спокойными. Закажу тебе комнату в отеле, если ты не можешь находиться в моем доме. И первым же рейсом отправлю в Сент-Луис. Но знай: одну я тебя не отпущу.

Она воззрилась на него, ошеломленная:

- Ты же обещал!

Мэтт передернул плечами, и нерешительная улыбка тронула его лицо:

- Считай, что я не сдержал обещания. Потому что слишком люблю тебя. Вот увидишь, все закончится тем, что ты выйдешь за меня.

Утром Мэтт нанял вертолет и вместе с Келли отправился в Лахайну, где заказал для нее комнату. В Сент-Луис можно было вылететь лишь на следующий день.

Мэтт чрезвычайно Прилежно исполнял собственные обещания. Во время короткого полета он пробовал убедить ее доводами разума, а в отеле пытался соблазнить экстравагантными планами, потом решил устыдить, заявив, что его мать никогда не простит Келли дезертирства из ее семьи перед Рождеством. А уходя, чтобы забрать ее вещи из своего дома, предупредил, что тотчас вернется.

Когда Мэтт возвратился, Келли молча сидела на веранде, взирая на бесконечную игру прибоя. Она с трудом отвела взгляд от этого зрелища и не ответила Мэтту на новые упреки, которые он передал ей от своих родных и Мисси. Наконец он подошел и встал у нее за спиной. Келли чуть-чуть приподняла голову, храня молчание.

- Я не собираюсь оставлять тебя одну, - проговорил он. - Но я хочу, чтобы ты подумала кое о чем. Если ты выйдешь замуж за кого-нибудь типа Рича, ты ничем не рискнешь, поскольку не любишь его. Но спроси себя, прежде чем принять подобное решение: стоит ли безопасность всей жизни такой цены? Думаю, так ты погибнешь скорее. Даже если ты станешь моей женой и потеряешь меня, как Майкла, тебе не станет хуже, чем раньше.

Мэтт не видел слез, которые снова полились по щекам Келли. Глядя на океан, она пожала плечами:

- Я не хочу больше рисковать. Повисла долгая пауза.

- Завтра я приеду и отвезу тебя в аэропорт. Келли больше не могла скрывать своих слез:

- Лучше не надо. Не попрощавшись, он ушел. Часом позже зазвонил телефон. Подходя к нему, Келли точно знала, кто звонит.

- И о чем ты только думаешь?! Что ты вытворяешь?! Придется одолжить тебе несколько извилин! Я не видела ничего глупее! Боже, Келли, этот человек хочет спасти твою жизнь!

Келли ответила, с огромным усилием:

- Мисси, заткнись. Я сделала то, что считаю нужным. А ты оставайся здесь до конца отпуска.

- Конечно же, останусь!.. Малышка, ты говоришь что-то чудовищное. Может, мне сейчас приехать к тебе? Вместе сходим на какой-нибудь старый фильм.., или что-нибудь в этом роде.

- Нет, - вздохнула Келли. Ей было тяжело даже дышать. - Я предпочитаю побыть одна, Мисси. Спасибо. Увидимся дома.

- Хорошо, но я еще...

- Пока, Мисси.

Келли повесила трубку. Надо попросить телефонистку отменять все звонки. Смысл происходящего постепенно просачивался в нее, подобно отвратительной гнилой жиже. Она потеряла последний в своей жизни шанс. И понимала это. Она слишком боялась, что ночной кошмар станет явью.

Теперь Келли ясно увидела, что ее ждет. Она вернется домой, чтобы проводить годы в сером однообразии, делая жизнь своего спутника такой же несчастной, как ее собственная. А когда у них появятся дети, она перенесет на них ту апатию и страх за жизнь, жертвой которого стала сама. А потом возненавидит себя так же, как и их. За выбор, который сделала в номере этого отеля.

Она посмотрела на телефон. Дыхание стало учащенным. Рыдания, которые уже измучили ее, снова сдавили горло. Неимоверное напряжение, ужас и боль от того, что она натворила, раздирали ее на части. И она взорвалась, точно паровой котел, не выдержавший накала.

Сама не зная зачем, она схватила телефон. Рванула за шнур, выдернула из розетки, а затем отбросила его от себя. Телефон ударился о стену, жалобно затренькал и упал на мягкий ковер. Келли оглянулась. Потребность крушить не угасла - скорее, наоборот. Несколько книг и пластмассовый кувшин для воды обычный набор любого отеля - постигла участь телефона. Келли швыряла все, что попадалось ей под руку, до тех пор, пока не задохнулась.

Стакан оказался последним. Он ударился о стену и взрывом осколков привел Келли в чувство. Кучка разбитых и поломанных вещей валялась на полу, словно после урагана. В изумлении Келли уставилась на дело своих рук. Рыдания все еще сотрясали ее тело, но гнев прошел.

Так она стояла долго, успокаивая сердце и дыхание, потом снова вышла на веранду и села.

Закатное солнце начало погружаться в океан. Облака протянулись вдоль горизонта, точно транспаранты, окрашенные затухающим огнем. Океан пылал и блестел, отражая коралловое, затем малиновое и, наконец, багряное небо. Казалось, на свете нет ничего прекрасней заката. Он манил к себе умиротворяющими оттенками сумерек и, околдовав, уже не отпускал.

Келли сидела тихо, не замечая всей этой красоты. Образы прошедшего дня проносились в ее памяти: прикосновения Мэтта, морщинки в уголках его глаз, мальчишеская улыбка... Он разбудил в Келли такую жажду жизни, о которой она даже не подозревала, словно до встречи с Мэттом она лишь функционировала, а не жила. Ее мир был черно-белым, пока Мэтт не ворвался в него со своей цветной кинокамерой. И теперь, когда он ушел, жизнь потеряла всякий смысл.

Но она так отчетливо видела его лицо на жестком столе! Боль при этом воспоминании опять пронзила ее. Келли не преувеличивала своего страха: она действительно сомневалась в том, что сможет пережить потерю Мэтта. Лучше оставить его сейчас, пока она в состоянии сделать это. Она уйдет от него и опять станет жить в черно-белом мире...

Всю ночь Келли просидела на веранде, не слыша ночного буйства прибоя и стрекота цикад, не видя луны, высвечивающей дорожку на черной поверхности океана. Келли устала так долго сидеть на одном месте, но у нее не хватало сил встать и добраться до постели, и она сидела не шевелясь. Ее сухие глаза горели, а пустота внутри ширилась и раздирала ей грудь.

Когда все стихло, Келли задремала. На предрассветном небе, усыпанном звездами, светила луна.

Боль и тоска от принятого решения ничуть не прошли.

В шесть часов портье постучал в дверь - сказать Келли о том, что ее телефон не работает. Он заметил разгром в комнате и смертную скорбь в глазах Келли, но не подал виду, просто вручил заказанный для нее авиабилет и стал приводить номер в порядок. Келли воззрилась на него так, будто он говорил на незнакомом ей языке, и отошла в сторону, когда он выносил ее чемодан и сумку.

Келли села в такси и всю дорогу до аэропорта молчала. Там она вздремнула в зале ожидания, а потом направилась к самолету. Слушала инструктаж и благодарила стюардессу, а ее глаза все искали того, кто обещал прийти.

Но его не было. Не было ни белой лошади, ни духового оркестра, ни закрытой в последнюю минуту ограды летного поля - ничего. С нарастающим отчаянием Келли поднималась по трапу. Отсутствие Мэтта стало последним актом ее драмы. А когда закрылись двери и самолет начал выруливать на взлетную полосу, она наконец призналась самой себе: вопреки всему она надеялась, что Мэтт не отпустит ее, заслонит от всего, что ей грозит. Как Ланселот, в последний миг спасший Гвиневеру ерои цикла легенд о короле Артуре> от смерти. Но Мэтт не пришел, и Келли оставалось принять последствия своего решения.

В Сент-Луисе лежал снег. Повсюду чувствовалось веселое предвкушение зимнего праздника - Рождества. Келли была не в силах это вынести. Окружающее веселье казалось ей фальшивым, и хотелось кричать. Пустой дом, которого она боялась, отныне единственное ее убежище. Она слишком устала в дороге и была в каком-то оцепенении.

Ее встретили холодные комнаты, а обстановка показалась совсем чужой. Войдя, Келли забыла включить свет и села на кушетку - ждать появления солнца на зимнем небе. Боже, думала она, закрыв глаза, разве я так сходила с ума, потеряв Майкла? Разве я чувствовала подобную пустоту?

Потом она снова встала на ноги - она не могла оставаться здесь. Глухое молчание дома душило ее, хотя воздух все еще сохранял запах Мэтта. Может, пойти на работу и посмотреть, как там дела? Спросить, не нужна ли ее помощь? Да, правильно. Они не станут любопытствовать, почему Келли вышла на неделю раньше. Она просто скажет, что у нее аллергия на кокосовые орехи и на Гавайях она все время чихала.

Впрочем, сперва надо сварить кофе и взбодриться.

Она стояла на кухне, потирая воспаленные глаза и борясь с желанием вылететь на Гавайи следующим же самолетом. Аромат кофе вызывал приятные утренние воспоминания, и она вновь представила себе Мэтта. Горячие слезы навернулись ей на глаза. Почему она считала, что ей станет легче, если она уедет подальше от Мэтта? Без него ей только хуже.

Едва она сняла кофейник с плиты, в дверь позвонили. Келли вздрогнула, но осталась на месте. Звонок повторился. Потом еще и еще раз... Если она не станет обращать внимания, они уйдут, решив, что она спит. Келли повернулась к кофейнику и взяла чашку. Человек за дверью не понимал, что она не желает никого видеть. Нарушая приличия, он продолжал навязывать ей свое общество.

Когда в дверь забарабанили, Келли сдалась.

Держа в одной руке чашку с кофе, она отперла замок.

Толкнула на себя тяжелую дверь и обмерла. Не успев и ойкнуть, она оказалась в объятиях Мэтта.

- Боже, Келли, как ты напугала меня! - говорил он, зарыв лицо в ее волосы и бешено сжимая ее. - Какого черта ты не открывала дверь?

Она не могла объяснить глупой улыбки на своем лице.

- Вероятно, потому, что не подготовилась к столь эмоциональной сцене. Ты помнишь, какой я бываю забиякой, если не высплюсь?

Она поставила чашку с кофе на стол и прижалась к его груди, обвив руками его спину - такую сильную и надежную, заслонившую ее от новой беды.

- Ты проделал такой долгий путь ради меня? Мэтт поднял голову. В его взгляде все еще был страх за нее.

- Я удрал даже из Гренландии ради тебя. А с Гавайев - это же чепуха.

- Но ты не проводил меня, хотя и обещал! И позволил мне улететь...

Он погладил ее по щеке.

- Значит, ты хотела, чтобы я не отпустил тебя? Она печально улыбнулась, и слезы облегчения закапали ей на руки.

- Я надеялась. Прости, Мэтт. Мне жаль, что я втянула тебя в эту историю.

Он отбросил назад ее волосы и поцеловал в лоб Прикосновение его губ было как вода в пустыне.

- Ни во что ты меня не втянула, - возразил он. - Я хотел встретить тебя в аэропорту с оркестром и спеть тебе серенаду. Но мама отговорила меня, она посоветовала просто сесть в твой самолет и отправиться вместе с тобой в Сент-Луис. Ведь здесь мы можем побыть одни.

- Ты летел тем же самолетом? Почему же я тебя не видела?

Он улыбнулся:

- Я путешествовал инкогнито - вполне достойное меня приключение.

- Правильно, - ответила она, улыбаясь. - Тебе без этого не обойтись. Мэтт посерьезнел:

- Без чего мне не обойтись - так это без тебя. Я больше не хочу, чтобы ты снова выглядела так, как прошлой ночью и в самолете.

Келли устроилась поудобнее в его объятиях и пробежала пальцами по его лицу. Она вновь чувствовала себя сверкающим воздушным шариком - как тогда в зоопарке, куда они ходили с Мэттом. Сомнения больше не мучили ее, она глубоко вздохнула, думая о том, как прекрасно еще много лет просыпаться утром вместе с Мэттом, пить кофе и купаться в нежном море любимых глаз. Пока она рядом с ним, таким веселым и сильным, она может смотреть в будущее без страха и оттолкнуть от себя боль прошлого.

Она сама удивилась, что, зарядившись от Мэтта энергией, ее тело вновь возжаждало любви. Она не могла оторваться от его глаз, а пальцы искали пуговицы его рубашки.

- Хочешь улучшить мое настроение? - спросила она, опуская голову, чтобы увидеть его грудь.

- Молодец! Мне нравится способ, каким ты решаешь наши проблемы.

Мэтт принялся расстегивать ее блузку. А когда его губы нашли ее ухо и принялись покусывать мочку, сладкая дрожь пробежала у нее по спине. Его губы переместились на ее шею, и она вся затрепетала. Искры, казалось, сыпались из-под его пальцев, когда он спускал с плеч бретельки.

- Можешь мне обещать, что никогда... - начала она.

Он целовал ее плечи, потом опять шею, покусывал нежную кожу и щекотал языком. А когда зажал ее соски между пальцами, она всязатрепетала.

- не отпустишь меня? - наконец удалось ей докончить фразу.

Mэтт расстегнул ее юбку и спустил с бедер. Его руки помедлили на изгибе талии, и Келли стала задыхаться. От нетерпения она едва не сказала Мэтту, чтобы он просто разорвал все, что на ней еще осталось.

- Я обещаю тебе больше, - сказал он Даже сквозь ткань брюк она чувствовала исходящий от него жар.

Он надвинулся и поднял ее за подбородок, чтобы она смотрела ему в лицо И Келли вновь погрузилась в бездну его глаз.

- Мы с тобой будем жить дольше других, - прошептал он. - И когда один из нас умрет, другому ни в чем не придется раскаиваться.

Келли застыла. Но в тишине еще сильнее ощутила исходящие от него живительные токи. Постепенно какое-то новое, ликующее чувство наполнило ей грудь.

- Знаешь, - после долгого молчания проговорила Келли, - а ведь ты прав.

Глава 15

Келли проснулась от солнечного света, шума ветра и моря. Изумительные звуки, подумала она. Изумительные ощущения. Воздух омывает ее свежестью, а солнце ласкает своим теплом. Здесь каждое утро - чудесное, бодрящее. Вот если бы все люди просыпались с подобными ощущениями!

Она томно потянулась и решила еще немного понежиться в постели. За окном сгущались облака перед обычным утренним ливнем. Мягкие бело-серые клубы беспорядочно громоздились в небе, заволакивая горы мглой. В свете раннего утра их цвет и форма казались фантастическими и завораживали. Как же она раньше не замечала этой красоты? Келли настолько захватило новое восприятие собственной жизни, что она не услышала, как открылась дверь.

- Ты выглядишь как святая, обретающая зрение, - изрекла Мисси. - Не знаю, смогу ли я вытерпеть тебя такой...

- Ты права, - светло улыбнулась Келли, садясь на кровати. - Это отвратительно, не так ли? Мисси оглядела ее, качая головой:

- Подумать только: во всем виновата я! Ничего этого не было бы, если бы я послушалась тебя и отказалась от приглашения провести здесь отпуск.

И не в силах острить дальше подобным образом, Мисси улыбнулась искрящимися глазами: она так радовалась за подругу - Ты уже решила, что будешь делать со своим домом? Сначала у меня была мысль купить его, но потом я подумала, что я пока еще не Хеннеси. Пусть Тим с его деньгами решает. Барбара заявила, что отныне меня ожидают семейные обязанности, представляешь? Может, и мне стоит попробовать, что это такое - узы брака?

Келли могла поклясться, что глаза Мисси затуманились. Что-то ее тревожило, но, поскольку слезы угрожали тщательно наложенному макияжу, она не потеряла самообладания.

- Знаешь, - проговорила Мисси, - думаю, что такие события случаются только под Рождество. Ведь все последние годы мы надеялись на удачу, малышка. Помнишь, я сказала тебе, что в Кейстоуне нет ничего, кроме снега. Теперь мы будем приезжать сюда каждый год... Ты вызвала своего отца?

Келли не удивила внезапная перемена, происшедшая в Мисси. Она задумчиво кивнула.

- И он счастлив, не так ли?

- Да. Он сказал: "Может быть, ты захочешь надеть мамино свадебное платье?" Наверное, сейчас самое время поехать в Чикаго. Мне так много надо сказать отцу!

- На тебе это платье будет прекрасно смотреться, - улыбнулась Мисси. Твой отец хочет отдать его тебе?

Келли лишь кивнула. От неумелых, но искренних слов отца у нее все еще теснило грудь.

И тут в дверях показалась голова Эмили:

- Пошли, девчонки. Пора получать подарки. Идете?

- Сейчас, оденемся, - улыбнулась Келли. Девочка скорчила рожицу:

- В таком случае вы будете выглядеть ужасно глупо. Мы всегда достаем подарки в пижамах. Как будто мы все еще дети, понимаете?

- Хорошо, спасибо, шприц. - Келли назвала девочку так же, как величал ее брат. Эмили одарила их еще одной гримаской и исчезла за дверью.

Мисси улыбнулась ей вслед:

- Она хочет приехать ко мне в Сент-Луис весной. Говорит, если я покажу ей мой кабинет "Скорой помощи", она представит меня своему дяде Барту. Боже мой! Она представит меня самому дяде Барту, а я запущу ее в кабинет "Скорой помощи"... Знаешь, когда она услышала, что ты намереваешься совершить побег, она едва не помчалась к отелю, где ты скрывалась. А следом за ней решили отправиться и ее родители. Только моя рассудительность да угрозы Мэтта удержали их от штурма отеля.

- Что бы я без тебя делала? Ты моя добрая фея! - Келли было очень приятно, что подруга и семья Мэтта так волновались за нее.

- Не преувеличивай. Просто я всегда рядом с тобой, - скромно заметила Мисси.

- Конечно! Ты же пишешь забавную историю моей жизни.

- Это весьма трудно, поскольку мне не известны истинные обстоятельства великого примирения, - нахмурилась Мисси.

- Да, мне очень неловко за тот побег...

- Или другой вопрос: почему вы пропустили два рейса на Гавайи по расписанию и полетели чартерным?

- Машина сломалась.

- Ты скрываешь от меня информацию, - продолжала обижаться Мисси. - Неужели придется покупать ее у репортеров? Так-то ты уважаешь лучших друзей!

Келли не могла удержаться от довольной улыбки:

- Я больше не буду.

- Ладно, - проговорила Мисси, изящно меняя тему. - Ты готова получать подарки вместе с остальными детьми?

Келли жадно улыбнулась, с удовольствием предвкушая настоящее рождественское утро - после долгого-долгого перерыва.

- Я всегда была послушной девочкой. Пока они с Мисси приводили себя в порядок, все собрались в гостиной. Там красовалась сосна высотой в шесть футов. Накануне вечером ее установили и нарядили. Как и положено, на верхушку водрузили звезду. Ополовинив кубок напитка из взбитых яиц с ромом, Мэтт стал исполнять рождественскую песню, однако Келли уже продегустировала остатки крепкого зелья и ничего не воспринимала. Стремясь завладеть вниманием любимой женщины, Мэтт споткнулся о провод и чуть не повалил сосну. Звезда опасно накренилась, но никто не стал поправлять ее.

А утром открыли окна, чтобы впустить свежий ветер. Ливень уже прошел, и прибрежные пальмы склонили отяжелевшие листья. В этот рождественский день обещали около восемнадцати градусов тепла. Семья Хеннеси сидела в махровых халатах и тапочках, из стереоприемника лилась нежная мелодия "Белого Рождества". Келли не могла думать ни о чем другом, кроме подарков. Она поняла, что смеется, и подумала: должно быть, я выгляжу ужасно глупо. Но ничего не могла с собой поделать - ее буквально распирало от смеха. Предвкушение необычного праздника переполняло ее. В ее семье не было такого ритуала рождественским утром, как здесь. Она чувствовала себя ребенком, получающим свой первый в жизни рождественский подарок, будто вся ее жизнь еще впереди.

Мэтт опустился рядом с ней на ковер и подал ей чашку кофе. Его улыбка говорила о том, как нежно он лелеет ее предпраздничное волнение.

- Тебе хорошо?

Она улыбнулась, любуясь светом его глаз.

- Может, это банально, но я все думаю: вот сейчас проснусь!

- Не смей, - пригрозил он ей. - Я готов потратить все свои деньги, чтобы сегодняшний сон не кончался.

Когда до нее дошел смысл последних слов Мэтта, она почувствовала себя как вор, попавшийся на месте преступления.

- Что случилось? - испугался Мэтт. Родители услышали озабоченность в голосе сына и тоже обернулись.

Келли застенчиво улыбнулась им и снова обратилась к Мэтту:

- Я никогда не думала об этом всерьез.

- Не думала о чем?

- Ты.., очень богат, не так ли?

Мэтт ухмыльнулся, смакуя ее неуверенность:

- Положим. А что это меняет?

- Не знаю. Я все еще боюсь зависимости от тебя.

Мэтт обвил ее руками.

- Все в порядке. Если тебе это по душе, мы станем жить на твою зарплату. А свои гонорары я буду жертвовать на благотворительность.

- Не надо утрировать, - улыбнулась она ласково. - Просто я хотела сказать, что не люблю быть зависимой, мне это неприятно.

- Молодчина! - засмеялся Мэтт. - Но я сомневаюсь, что твоей зарплаты хватит на содержание и этого дома, и дома в Кармеле.

Келли изумилась:

- В Кармеле? Он кивнул:

- Тим передал его мне. Мы с ним совладельцы дома на Большом Каймане и ранчо в Вайоминге.

- И не забудь о Гстааде, - самодовольно улыбнулся Тим. Мэтт кивнул:

- Да. И Гстаад в придачу.

- Хватит! - запротестовала Келли, воздев руки кверху. - Всего три дня назад я подсчитывала, не слишком ли дорого обойдется починка крана в единственном моем доме. Ты можешь притормозить?

- Хорошо, - согласился Мэтт, целуя ее руку. - Однако мы должны решить, где будем жить до свадьбы. А теперь получай свой рождественский подарок.

Келли взяла из рук Мэтта сверток и принялась внимательно изучать его со всех сторон. Это была коробка размером с обувную, аккуратно обернутая в голубую фольгу, излучающую волшебный свет. Келли развязала ленту и очень осторожно, чтобы не разорвать фольгу, начала распаковывать подарок. Мэтт снова смотрел на нее взглядом маленького мальчика. Остальные члены семьи притихли.

Келли чувствовала, что в коробке находится нечто важное.

Бессознательно сдерживая дыхание, она подняла крышку. Никто не произнес ни слова, а Мэтт лишь предупредительно улыбнулся.

Пристроившись на постели из тонкой оберточной бумаги, маленькая яйцевидная кукла улыбалась Келли немигающими нарисованными глазами. Замысловатый наряд, также ярко расписанный, выдавал ее иноземное происхождение. На белом фартуке причудливо переплетались цветы. Келли с удивлением воззрилась на Мэтта.

- Это матрешка, - объяснил он и помог вынуть подарок из коробки. Маленькая русская кукла. Я увидел ее в одном из аэропортов и не смог устоять. Она открывается - попробуй сама.

Келли открыла куклу-футляр, разделив ее точно пополам. Внутри первой оказалась вторая, точно такая же, только меньшего размера.

- Как интересно! - улыбнулась Келли, обнаружив во второй кукле третью. А в третьей - четвертую, еще меньше. Последняя кукла была крохотной - с большой палец. На коленях у Келли выстроились по росту пять сестер-матрешек. - Она прелестна, Мэтт. Спасибо.

Келли хотела было собрать матрешку, но Мэтт остановил ее:

- Подожди минуту. Ты еще не все открыла. Келли взглянула на него, затем на куклу:

- Что, есть еще одна?

- Посмотри хорошенько.

Когда Келли разделила пополам самую маленькую матрешку, на ее колени выскочила не еще меньшая, чем прежде, кукла, а.., кольцо.

Удивлению Келли не было границ. Из темной ткани халата ей подмигивали старинные бриллианты в тонкой золотой оправе. Келли не очень-то разбиралась в бриллиантах, но даже она понимала, что они весят никак не меньше карата - без малейшего изъяна, бриллианты чистой воды. От такого подарка немудрено было лишиться чувств.

Не дожидаясь реакции Келли, Мэтт взял кольцо и надел на ее дрожащий палец.

- Это кольцо моей бабушки, - объяснил он. Его глаза горели от возбуждения. - Оно тебе впору?

Келли взглянула в его лицо, и слезы хлынули у нее из глаз.

- Я полагала, что традиция семьи Хеннеси требует футляра от "Крекер Джеке".

- Сначала я так и хотел, - кивнул он. - Но ты бы сразу догадалась, что внутри. Вот почему я приготовил тебе такой оригинальный сюрприз.

- Уж не означает ли это, что теперь каждый день меня ожидают приятные сюрпризы?

- Я же тебе говорю, - подтвердил он с улыбкой. - Каждую минуту каждого дня - пока мы живы.

- Это мне нравится, - улыбнулась Келли, не глядя ни на кого, кроме него. Я люблю тебя.

Мэтт еще крепче привлек ее к себе и поцеловал - под аплодисменты своей семьи.

- И вот наступил счастливый конец нашей истории, - донесся до Келли голос Мисси.

- Колоссально! - простонала Эмили. Келли улыбнулась и подумала: теперь, независимо ни от чего, она больше не будет страшиться Рождества.