"Травля лисы" - читать интересную книгу автора (Константинов Андрей, Новиков Александр)

Глава восьмая «ЩА Я ЕЕ, СТЕРВУ, ВЫЧИСЛЮ…»

Утром следующего дня милицейский полкан передал Петрухину распечатку. Компьютер «Петербургских таксофонов» просеял все звонки, совершенные с установленного автомата, и вычислил номер карты, которой пользовалась Любовница. Карт, кстати, оказалось две. Одна на сто единиц, другая на двадцать пять. Затем компьютер просеял весь массив звонков и вычислил те, которые были совершены с помощью этих двух карт. Петрухин пожал полковнику руку и сразу нагрузил новым заданием: установить адреса всех таксофонов, «засветившихся» в распечатке. Полковник большого энтузиазма не проявил, пробурчал что-то типа: «Шпионов вы, что ли, ловите?» Петрухин полкану подмигнул и сказал: «Ага, шпиенов. Сделайте побыстрее». Полковник пообещал. Потом Петрухин приехал в офис, положил на стол листы распечаток, снял пиджак, сплясал лезгинку и заявил:

— Ща! Ща я ее, стерву, вычислю.

— Не говори «гоп», — посоветовал Купцов.

— И к бабке не ходи — вычислю! Дмитрий стал закатывать рукава сорочки.

Купцов наблюдал за ним с иронией… В принципе, было понятно, что владея информацией о контактах владельца таксофонных карт, не очень сложно будет вычислить и самого владельца, то есть Любовницу. Конечно, это еще не гарантировало того, что удастся собрать доказательства причастности Любовницы к покушению. Весьма вероятно, что не удастся привлечь ее даже за телефонные «шалости». Но взять ее за жабры стоит попытаться.

Петрухин и Купцов склонились над распечатками. Любовница звонила довольно активно. Карту в сто единиц она «растратила» за пару недель, совершив за это время двадцать девять звонков. Три из них были на домашний телефон Лисы, еще пять — Гадалке. Остальные телефоны ничего пока партнерам не говорили.

Карта на двадцать пять единиц была куплена за два дня до покушения на Татьяну. С нее Любовница сделала всего три звоночка: один из них Лисе. Два других прошли на неизвестный телефон. Один — до покушения, второй — после. Вполне возможно, что именно за этим номером прятался Слепой Киллер. Петрухин в этом смысле и высказался. Купцов кивнул, но заметил, что все это весьма условно. И, как писали ранее в объявлениях об обмене жилья: «Возможны варианты».

— А сейчас, Димон, нам нужна мадам Лиса, — подвел итог Купцов.

Петрухин посмотрел на часы, сказал:

— Да уже пора ей быть. Одновременно с этими словами раздался стук в дверь, и на пороге появилась Татьяна.

Татьяна улыбнулась вымученной улыбкой. И как-то сразу стало ясно, что она уже не очень молода и не так уж хороша собой.

— Здрасьте, — сказала Лиса. И, не дождавшись ответа, выпалила:

— К Николаю в больницу приходили менты. Они сказали Коле, что это я его хотела убить. А дырки в своем плаще прострелила заранее. Для алиби.

— И даже грозу заранее заказала? — спросил Петрухин.

— Что? — не поняла Лиса.

— В плаще ты была только потому, что был ливень. Значит, ты загодя знала точно, что будет ливень. Так?

— Получается, что так, — безвольно мотнула она головой.

— М-да, специалисты, — сказал Купцов, — язви их в рынду. Но мы пойдем своим путем. Присядьте, пожалуйста, Татьяна Андреевна… кофейку?

— Нет, спасибо, — отказалась Таня и присела к торцу петрухинского стола.

— Как вы, Таня? — спросил Купцов. — Трудно вам?

— Ничего, — сказала она. — Ничего. Вот Марина ко мне часто заходит. Может даже пожить у меня, пока Коля в больнице. Марина — это подружка моя. Я говорю: не надо, Мариша… Марина — подружка моя.

— Да, мы помним… та самая, которая «устроила» вас к Александре.

— Да, да, именно она… Она очень одинокая женщина, от нее муж полгода назад ушел. Слава Богу, хоть детей у них нет… а муж ушел.

— Бывает, — согласился Петрухин. — Попадется тварь какая, закрутит мужику голову — бац! — и нету семьи, распалась.

Лиса посмотрела на Петрухина внимательно. Посмотрела и ничего не сказала.

— Татьяна Андреевна, — позвал Купцов. — Нам ведь очень ваша помощь нужна. Вот это (Купцов встал, пересел к петрухинскому столу) список телефонов, на которые звонила наша Любовница.

— Любовница? — тихо переспросила Лиса.

— Извините, так мы назвали шантажистку… Это всего лишь псевдоним, мы не вкладываем в него никакого смысла. Условное обозначение — как "X", "Y", "Z"… Из пункта "А" в пункт "В" вышел поезд… Вы же понимаете? Но, если вас это раздражает, мы можем…

— Нет, не нужно. Пусть останется Любовница, — твердо сказала Лиса и даже улыбнулась.

— Ну… извольте. Так вот, это — список телефонов, на которые звонила… э-э… Любовница. Всего сделано тридцать два звоночка, из которых четыре — вам, пять — Гадалке. Остаются нераскрытыми пока что еще двадцать три звонка на шесть различных номеров. Установить их мы можем без особых проблем, чем, собственно, и занят сейчас Дмитрий Борисыч.

Петрухин, не отрываясь от клавиатуры компьютера, кивнул.

— Кроме того, — продолжил Купцов, — есть номера таксофонов, с которых звонила… Любовница. Уже сегодня мы будем знать места, где расположены автоматы. Я думаю, что сочетание этих знаний даст нам пищу для размышлений…

— И, — бодро добавил Петрухин, — через час-другой мы вычислим Любовницу.

— Правда? — воскликнула Лиса.

— Возможно, — осторожно сказал Купцов, — что так и будет. Мы с Димой очень на это рассчитываем.

Глаза у Лисы сверкнули.

Петрухин пробивал телефоны, исходя из принципа: в первую очередь — наиболее часто употребляемые. Таковым оказался телефон, принадлежащий ООО «Полимерконструкция». — Это Сережин телефон, — сразу сказала Лиса.

— А кто такой Сережа? — спросил Петрухин.

— Сережа — это муж Марины. Тот, что ее бросил… Он работает в этой долбаной «Полимерконструкции», — сказала Лиса и закурила. Потом добавила:

— Значит, ему она тоже названивает, эта тварь… А подолгу они говорят?

— Не очень, — ответил Петрухин. Посмотрел на Купцова. Купцов пожал плечами: чего ж тут, дескать, мудрить? Все, кажется, ясно.

— Таня, — негромко произнес Дмитрий. — А?

— Таня, а ты не догадываешься, кто она — эта Любовница?

— Тварь!

— Понятно, что не добрая фея из сказки. А все же, как ты думаешь: кто тот человек, который знает и тебя, и Гадалку, и бывшего мужа Марины?

Татьяна Лисовец замерла с сигаретой в ухоженных пальцах с длинными ногтями хищницы. Тонкая, голубиного цвета струйка дыма медленно поднималась над столом.

— Что вы хотите сказать? — спросила Лиса.

Купцов и Петрухин переглянулись. Леонид кашлянул и сказал:

— Понимаете ли, Татьяна Андревна… Земля — планета большая, но все-таки весьма маленькая, и все люди на Земле имеют общих знакомых. Самая длинная цепочка при этом составляет максимум восемь звеньев.

— Про что вы? — спросила Лиса. — Я не понимаю вас.

— Я объясню. Мир довольно тесен, но, по шажку передвигаясь от одного знакомого к другому, мы можем построить цепочки, которые ведут к любому жителю земли. К любому! Но это в теории, Таня… всего лишь в теории. На практике каждый из нас имеет относительно ограниченный круг постоянного общения. Женщина, которая преследует вас, непременно из этого круга: из знакомых, родственников, сослуживцев.

— Но… почему?

— Потому что для нападения на вас не видно никакой корыстной цели. Совершенно непонятно, кто может выиграть что-либо в случае вашей смерти или в случае смерти Николая.

— Тогда — что? — сказала Лиса.

— Тогда — личное: месть или ревность… Ну, вы поняли, кто прячется за псевдонимом Любовница? — сказал Купцов.

Длинный — в треть сигареты — столбик пепла рухнул в пепельницу. Он падал в черный провал очень долго. Очень долго… а когда он упал и с грохотом разбился о дно и рассыпался серым прахом, Татьяна Андреевна Лисовец подняла на Купцова глаза и сказала:

— Нет. Нет, не может быть.

Прах сигаретного пепла еще вздымался со дна пепельницы, еще клубился… И медленно оседал…

— Нет, — сказала Лиса. — Не может этого быть. Маринкин голос я бы узнала.

— А я и не утверждаю, что звонила Марина… Звонить мог кто угодно, но именно Марина стояла рядом.

— Нет, нет, ерунда. Она же бегает за мной как собачка, — сказала Лиса и сильно затянулась. Щеки при этом несколько запали, обострился нос.

— А почему Марину бросил муж? спросил Петрухин. Лиса пожала плечами. — А все же?

— Потому что дурак.

— Он нашел другую женщину?

— Не знаю. Но живет, кажется, один…

— Он бросил Марину из-за вас? — спросил Купцов.

— Ерунда. Кто вам такое сказал? — ответила Лиса.

— Мне так кажется.

— Креститься надо, когда кажется, — грубовато произнесла Таня.

Она докурила сигарету и стала ее тушить. Она «вколачивала» окурок в дно короткими злыми толчками. Купцов подумал, что вот так — коротко и зло — бьют врага головой об асфальт. Он посмотрел на лицо Татьяны Андреевны и понял, откуда пришло это сравнение…

— Хорошо, — легко согласился Купцов. — Поехали дальше. Вот этот телефончик вам не знаком, Татьяна Андреевна?

— Нет, — сказала Лиса, взглянув на номер. Петрухин ввел номер в компьютер. На дисплее высветился ответ: «пр. Науки, д. 16, кв. 594. Гусева Светлана Петровна, 1972 г. р.».

Петрухин с Купцовым, прочитав ответ компьютера, снова удивленно переглянулись.

— Вам знакома эта дама? — спросил Купцов. Лиса отрицательно качнула головой.

— Но ее сестра, я полагаю, вам знакома.

— О Господи! Ну какая сестра? Какая еще сестра, если я и это чудо в перьях не знаю.

— Но сестру ее, Таня, ты знаешь наверняка, — сказал Петрухин. — Ты ведь к гадалке Александре ходила?

— Ну, ходила… что дальше?

— Зовут твою Александру на самом-то деле Людмила Петровна Гусева… Совпадения, конечно, бывают. Но я все-таки думаю, что Светлана Петровна Гусева является Людмила Петровне сестрой. До сих пор считаешь, что на гадалку тебя вывели случайно?

— Нет, конечно. Я сама попросила Марину.

— Понятно, — сказал Петрухин. — Кстати, хочу обратить твое внимание на даты звонков Любовницы Гадалке (Петрухин положил лист распечатки перед Лисой). Из пяти звонков четыре сделаны накануне или в день твоего визита к Гадалке. Видимо, подруга Марина обговаривала с Гусевой, как эффективнее тебя запугивать.

— Да при чем здесь Марина-то? — раздраженно ответила Лиса. И, кинув взгляд на распечатку, добавила. — Кстати, ее телефонного номера я в этих ваших цифирках не вижу.

— Естественно. Самой себе она не звонила. Пусто у нее дома, и звонить ей в пустую квартиру резона нет.

— Послушайте, — сказала Лиса, но Купцов довольно резко ее перебил:

— Нет, это вы послушайте, Татьяна Андреевна. Вы пришли к нам с просьбой о помощи. Подчеркиваю: вы пришли к нам, а не наоборот. Сейчас, когда мы дали первый результат, вы говорите: ах, это не правильно… ах, так я не хочу! В чем, собственно, проблема? Вы можете прямо сейчас пойти к Виктору Альбертовичу и заявить ему, что наша помощь более не нужна. Мы — поверьте — нисколько не в претензии. А вам поможет милиция. Там профессионалы.

Лиса посмотрела на Леонида растерянно. Видимо, она не ожидала подобного поворота.

— Я, признаться, — сказала она, — не думала, что вы… что так… Но почему — Марина?

Но в этот момент зазвонил телефон, и последний вопрос Лисы остался без ответа. Петрухин снял трубку:

— Але… а, Валентин Петрович? Что, уже есть результаты? Так… отлично. Так… А где? У метро «Гражданский проспект»? Понял… понял. Спасибо, Валентин Петрович. Всего доброго.

Петрухин положил трубку, спросил у Тани:

— Марина живет возле метро «Гражданский проспект»?

— Э-э… да. А что?

— Нет, ничего. Все три таксофона, с которых она звонила, расположены у метро «Гражданский проспект». Не наводит ни на какие размышления?

Лисовец сосредоточенно молчала. Петрухин закурил, сказал:

— А мадам Гусева, сестра вашей Гадалки, живет в том самом доме, где кафе. Где установлен четвертый автомат. Тот, с которого звонили вам домой.

— И что же теперь делать? — спросила Лиса.

— А вот об этом мы сейчас и потолкуем. И если вы, Таня, нам поможете, то мы гарантированно сумеем обезвредить Любовницу.

Мы вышли на Любовницу легко. Очень легко… Это, в общем-то, объяснимо: Марина считала себя умной и предусмотрительной, однако ее ум оказался всего лишь хитростью, а предусмотрительность — наивностью. Разоблаченную Марину можно было морально отшлепать и попугать милицией, прокуратурой и судом, но и только.

Но уже прозвучали выстрелы. То, что до стрельбы еще можно было назвать бабской склокой, обернулось кровью. К счастью, малой кровью. Но теперь стало ясно: Любовница пойдет на все. Мы в тот момент еще не знали, что именно послужило причиной такой ненависти Любовницы к Лисе… да и не важно было это. Важно было то, что в нашем городе сложилась еще одна киллерская команда. Я так Купцу и сказал. Он поморщился и говорит:

— Киллерская команда — это, пожалуй, перебор, Димон.

— Э-э, нет, — говорю я, — это не перебор, Леня. Это факт. Ведь ты посмотри, что получается: существует между двумя тетками конфликт. Вот и решайте его между собой бабскими методами. Типа: я те бельма повыцарапываю — а я те волосы повыдергаю. АН нет! Марина для уничтожения соперницы набирает целую команду. Вначале она, видимо, еще не рассматривает кровавый вариант — ее устраивает моральное давление, и она привлекает к этому сестер Гусевых. Одна звонит Лисе, представляется любовницей Николая, угрожает, оскорбляет, запугивает. Вторая появляется чуть позже. Легально, в своем естественном амплуа. Тоже пугает и намекает на необходимость уехать. Как видишь, травля Лисы идет вполне скоординированно, с разделением ролей… Но в какой-то момент Марина увидела, что этих мер недостаточно и приняла решение ликвидировать Лису. Возможно, к этому шагу ее подтолкнула сама Лиса, когда сказала, что скоро до Любовницы доберется… То ли Марина запаниковала, то ли просто решила ускорить события. В общем, она срочно послала во двор Лисы киллера. Киллера она нашла худого. Возможно, самого худого в России, и это спасло жизнь Татьяне и Николаю… Но команда, объединенная общим преступлением, уже сложилась, Леня, и не исключено, что они еще дадут о себе знать. А посему нужно познакомиться с этой командой поближе. — Возможно, ты прав, — согласился Ленчик.

И мы стали прикидывать, как бы нам познакомиться со славной командой поближе.

Самым простым вариантом было бы передать всю собранную нами информацию в уголовный розыск или в прокуратуру. Делать этого не хотелось. Не хотелось — и все тут. Но другого выхода у нас не было. У нас элементарно не хватило бы рук и ног, чтобы сработать всю команду… Да и память о задержании Саши Т. была все еще свежа. Мы про Сашу старались не вспоминать. Мы сработали дело красиво и вышли на Сашу тоже красиво. Но его финальный прыжок НО мигом изменил все расклады. Формальные претензии нам никто не предъявил. Неформальные — тоже… Но осадок остался.

Обмозговав наши проблемы, мы с Ленчиком сложили в папочку копии бумаг и поехали в РУВД,. Мы везли конкретную информацию — телефоны и фамилии, мы везли конкретный план действий. Мы рассчитывали на сотрудничество.

— Ладно, — великодушно сказал молодой оперок. — Ладно, оставьте. Я, как будет время, посмотрю.

Во мне сразу все закипело. Еще бы: для начала нас продержали почти час в коридоре под дверью: ребята здесь, видать, сильно заняты… операцию, видать, ответственную планируют. Из-за двери временами доносился смех. В цирке, наверно, операцию планируют проводить… Наконец дверь распахнулась, из нее дружно вывалились трое оперов. Я никого из них не знал, Ленчик тоже. Они мазнули по нам равнодушными взглядами и прошли мимо. Видимо, сильно торопились по неотложным оперативным делам.

Они ушли, а на пороге остановился парень лет двадцати пяти. Он курил сигарету и смотрел на нас.

— А вы, — сказал он, — все еще ждете? Я думал, вы ушли.

Мне сильно захотелось сказать этому сынку все, что я о нем думаю. Но я сдержался. Я ничего ему не сказал. В результате получасовой беседы по поводу покушения на Лису наш новый знакомый оперок сказал:

— Ладно, оставьте. Я, как будет время, посмотрю…

Мне — честное слово! — захотелось дать ему в морду. Желание понятное, но по большому счету никчемное… Б общем, я промолчал, а Ленчик завел с ним серьезный разговор. Но из этого тоже ни хрена не вышло.

— У нас, — сказал, скучая, опер, — есть свои версии. Мы к гадалкам не ходим, а работаем с фактами. Факты говорят, что никакого покушения, похоже, вообще не было.

— Не понял, — сказал Леня. Опер великодушно объяснил:

— Вполне вероятно, что «покушение» было тренировочным.

— Как это? — удивленно спросил Леонид Николаич.

— Просто один из этапов подготовки профессионального киллера.

— В центре города? — спросил я.

Опер посмотрел на меня и промолчал. После этого мы ушли. Мы не стали больше ничего уточнять или убеждать опера. Он-то — профессионал… у него и документ есть, подтверждающий это. А мы кто? Тьфу! Частные дютюктивы на службе у олигарха… тьфу!

Мы ушли. Сели в «антилопу». И тут Купца прорвало:

— …твою мать! — сказал Леня.

— …твою мать! — сказал Купцов и грохнул кулаком по рулю.

— Полностью солидарен с предыдущим оратором, — сказал Петрухин, опустил стекло и плюнул за окно. Возможно, плевок был символическим актом, но Петрухин об этом не думал. Он просто опустил стекло, плюнул в сторону здания РУВД и вновь поднял стекло.

— Ну… что бум делать, Митя?

— Вариантов, собственно говоря, всего два, — сказал Петрухин. — Первый: ничего не бум делать. Возьмем отгул и пойдем в баню. У меня веники так и лежат в «фердинанде».

— Хороший вариант, — сказал Купцов. — Мне нравится.

— Да, неплохой, — согласился Петрухин.

— А второй? — поинтересовался Купцов, загодя зная ответ.

— Второй, Леня, гнусный и скучный: берем Слепого Киллера сами.

— Действительно скучный вариант, — сказал Купцов.

— Скучнейший, — согласился Петрухин.

— И, кстати, кажется — незаконный?

— Незаконнейший, — подтвердил Петрухин.

— Но выполнимый.

— Рабочий вариант… рабочий.

— Ну так и надо его работать.

— А как же?

Купцов пустил движок, выжал сцепление и воткнул передачу. «Антилопа» выехала со стоянки РУВД.