"Бандитский Петербург" - читать интересную книгу автора (Константинов Андрей)

Воры и бандиты

В самом начале 90-х годов в Петербурге случилась такая история.

В магазине «Березка» стоял какой-то молодой бандит и любезничал со своей знакомой продавщицей. Вдруг он увидел вора, который взял блок «Мальборо» и пошел к выходу. «Стой, что ты делаешь!» – попытался остановить вора бандит. «Что?! Ты вору хочешь запретить украсть?» – и бандит получил заточку в сердце.

Легенда эта как нельзя лучше передает отношения двух идеологически разных систем современного российского мира профессиональной преступности, которые могут быть сравнимы с известной притчей о том, как черепаха перевозила змею через реку. Змее очень хотелось укусить черепаху, но она боялась утонуть. Черепахе очень хотелось нырнуть, но она боялась, что змея успеет укусить. Так они и плыли вместе…

Воры не любят спортсменов (так они называют бандитов, выросших из рэкета), которые зачастую не признают воровских авторитетов и не желают делиться, перекрывая таким образом ряд потенциальных каналов в воровские общаки. Воров это не устраивает, и они пытаются изменить в ряде городов сложившуюся ситуацию, присылая туда своих эмиссаров, снабженных малявами, написанными иногда, как первые мандаты в годы революции, – на листке ученической тетради.

"… Ознакомиться с этой малявой всем достойным людям, принять к жизни и поставить в курс всех. Все достойные обязаны помогать в сборе общака (денег) на воровские нужды. Все кооперативы обязаны платить определенную часть денег в воровской общак.

Все это должно контролироваться людьми из арестантского мира, но ни в коем случае не спортсменами и не другими собаками…

Если кто-то будет увиливать от сбора общака и ставить препятствия, то мы будем жестоко расправляться с такими гадами. Спецбоевики угомонят любого…"

Бандиты побаиваются воров потому, что перед каждым, вполне возможно, в недалеком будущем могут распахнуться ворота зоны. В зонах же воровская власть почти всегда сильнее бандитской, и любой дедок-туберкулезник может, выполняя приказ авторитета, загнать заточку в крепкую спортивную спину. Бандита в воровской зоне могут «опустить», то есть сделать педерастом, и такие случаи бывали…

Вместе с тем воры – люди очень «реальные», они отдают только такие приказы, которые можно выполнить. Они быстро оценивают объективно сложившуюся обстановку и предпочитают компромисс заведомому проигрышу. Известно, что живой всегда может подняться и взять реванш, мертвый же такой возможности лишен.

В бандитском мире отношение к ворам также неоднозначное. Например, крупнейший бандитский лидер «тамбовских» Кумарин всегда относился к ворам крайне отрицательно – «зачем дармоедов кормить?», однако у другого лидера той же «тамбовской» группировки Михаила Глушенко (Хохол) [13] в советниках был Горбатый…

Александр Малышев имел много общих интересов с покойным Витей-Калиной и прекрасно с ним сотрудничал и уживался. Привечал Александр Иванович и старого дедушку Колю Черного, который хоть и был коронованным вором, но в Петербурге обладал, конечно, намного меньшим влиянием, чем Малышев.

Тем не менее советы Коли Черного всегда внимательно выслушивались, хотя далеко не всегда выполнялись. «Чудит старик, ну и пусть чудит. Зачем его обижать…» При этом, конечно, не забывалось, что, в принципе, старик и сам может обидеть кого захочет – зачем же будить лихо, пока оно тихо.

Любопытно, что, хотя в Петербурге живут и «работают» несколько коронованных воров в законе – таких как Дато, Макар, Якутенок, – смотрящим в Петербурге и его заместителем московские воры утвердили не воров, а бандитов, правда «ориентированных» на воров. Ими стали в начале 1993 г. соответственно Кудряш и Костя-Могила, известный своей замечательной гибкостью и дипломатическими способностями, умением со всеми ладить (что не спасло Могилу, однако, от налета летом 1993 г. на его офис на Варшавской улице, который едва не стоил ему жизни) [14].

Такое назначение, конечно, не случайно и показывает, что воры в законе оценивают реально сложившийся в Петербурге расклад сил. Они понимают, что кавалерийским наскоком здесь ничего не добьешься, поэтому наращивают свое присутствие в Питере медленно и постепенно. [15]

Наращивание это нашло свое выражение в сходняке, прошедшем в Петербурге весной 1993 г., и в летней (того же года) коронации, проведенной в одной из лучших гостиниц нашего города. Коронован был казанский вор по кличке Вася. Этот последний факт особо примечателен, потому что коронаций в Петербурге не было с незапамятных времен.

Одновременно с этим воры ищут союзников даже среди таких особняком стоящих в Петербурге банд, как ментовские, то есть возглавляемые бывшими сотрудниками правоохранительных органов, которых среднестатистические питерские бандиты недолюбливают.

Надо сказать, что у воров в законе, в общем, уважительное отношение к сотрудникам милиции, но только к честным. «Мы свою работу делаем – менты свою, но, в принципе, по одной жердочке ходим» – удивительное подтверждение действенности закона единства и борьбы противоположностей, не правда ли?

К продажным же сотрудникам милиции, в том числе и к тем, кто работает на них самих, воры относятся крайне негативно, испытывают к ним чувство брезгливости, ненавидят их, хотя никак это и не демонстрируют – для пользы дела.

Воры хотят «поставить» бандитов «под себя» и вряд ли откажутся от этой идеи, сколько бы времени ни длилась борьба. Бандиты, привыкшие к стычкам типа «команда на команду», часто проигрывают при применении ворами тактики физического уничтожения лидеров. Вместе с тем воры оказывают мощное идеологическое воздействие на выбранные ими «базовые» группировки – например, на «казанскую», которая все больше и больше начинает ориентироваться на воров. Тем не менее ответить на вопрос, кто в итоге будет доминировать в Петербурге – воры или бандиты, так же сложно, как определить сильнейшего в гипотетической схватке слона и кита.

Прогнозы в этой сфере делать чрезвычайно трудно, потому что среди самих воров нет единства. Тщательно маскируемые разговорами о братстве, конфликты все же прорываются наружу; так, можно с уверенностью сказать о серьезнейшем противостоянии казанских и московских воров. С другой стороны, в бандитском мире тоже царит междоусобица, катализированная общей динамикой перемен в нашем обществе, – очень быстро растет молодежь, буквально «подпирающая» снизу своих лидеров и радующаяся каждому новому «освободившемуся» месту, но не понимающая пока того, что такая же крутая молодежь придет и им на смену…

При любых обстоятельствах внешние и внутренние попытки обуздать криминальный беспредел будут успешными в случае соотнесения их с попытками остановить беспредел законодательный, экономический, политический и нравственный. А все эти беспределы очень тесно взаимосвязаны.

Скажем, известнейший петербургский банк приглашает в 1993 г. к себе работать Костю-Могилу не столько из-за нравственной деградации его руководителей, сколько из-за реального понимания ими собственного бессилия в условиях сложившейся законодательной базы. Что они могут сделать, например, тем, кто не возвращает кредиты? Обратиться в арбитраж, который вынесет решение в их пользу, но не может вернуть кредит?

Изучение и анализ тенденций и процессов, происходящих в мире бандитов и воров, нужны далеко не только милиционерам, сидящим в своих кабинетах по трое за одним столом. Разработка подобных программ прежде всего нужна политикам, экономистам и бизнесменам, потому что недооценка или просто игнорирование такого важнейшего фактора нашего общественного бытия, каким стал сейчас «зазеркальный» криминальный мир, не позволит этим политикам, экономистам и бизнесменам правильно оценивать сложившуюся обстановку и принимать решения, «обреченные на успех».