"Из моей копилки" - читать интересную книгу автора (Коничев Константин Иванович)

5. ПРЯНИКИ-СУСЛЕНИКИ

КОНЕЧНО, я не помню, как меня мать вскармливала малое время своей тощей грудью. Но по слухам представляю себе и по примерам других малышей знаю, как «отсаживали» детишек от материнского питания.

Матери смазывали соски горчицей, и после этого ребенок отвыкал от кормления грудью, переходил безропотно на другую, более грубую диету.

Отец соорудил мне рогоушку. Я ее помню преотлично. Коровий рог, опиленный с двух концов. На конец рога надевается коровья соска с малым отверстием для высасывания молока. В раструб рога вливается молоко. Вот и все нехитрое приспособление. А если по бедности молока нет? Подается тогда ребенку жеванина – прожеванный из материнского или бабушкиного рта хлеб.

Мы, деревенская детвора, подрастали, становились неприхотливыми, жизнестойкими, поедавшими все, что можно и чего нельзя. С первой весенней зеленью щавель, или кислицу по-нашему, ели с корня. На тропках искали какую-то хрустящую на зубах травку-муравку и тоже ели. Полевой дикий лук уминали с солью и хлебом. А что говорить, когда поспевали голубика, морошка, черника, земляника, малина и смородина в лесу, горох и репа – в поле! Тут нашей радости не было предела. Какой хороший летний бог, он все дает. И какой недобрый зимний Никола: все покрыто снегом, ни ягод, ни кислицы – ничего.

Хорошо, что взрослые люди перехитрили Николу и на зиму всем запаслись. Тут тебе и грибы сушеные и соленые, капуста рубленая, репа вяленая, горох моченый. Клюква и рябина на морозе отлежались, стали слаще, а брусника – та и совсем объедение. Аппетитом мы, деревенские, никогда не были обижены. Было бы что жевать, а переварить все можно…

В постные дни – среду, пятницу – постная пища: редька, капуста, горох, рыжики, мурцовка, то есть хлеб с водой и луком, тяпушка – овсяная мука с квасом. И было в этой постной перемене нечто разумное в смысле разнообразия и пользы для здоровья.

Наши деревенские стряпухи, как могли, старались печенину всякую преподнести на стол: рогульки картофельные, сеченики капустные, рыбники с белозерским снетком и кубенским сигом, своего улова рыба, дармовая. Блины да олашки, скороспелые опарники да коровашки, бабы – стряпухи-мастерицы на все руки. Ешь да похваливай, еще подадут. Им от этого только радость, что тебе сладость.

Еще припоминаю: после похорон моей матери отец сдобрился, купил много пряников-суслеников, самых дешевых. Мне горсть дал и велел два пряника подать соседскому малышу, моему сверстнику Кольке.

Колька несказанно обрадовался и кинулся к матери поделиться радостью. А мать ему говорит:

– Коленька, что надо за это сказать?

Колька догадлив, вместо положенного спасибо, мне обнадеживающе оказал:

– И у нас мамка умрет – пряники будут, приходи, я тебе дам…

Когда мы подросли с этим Колькой, бегали за четыре версты в село Устье-Кубенское, обнюхивали около магазинов пустые ящики из-под пряников и конфет. И какое счастье, если находили обломок кренделя или рассыпанные орехи, хотя бы и втоптанные в землю…