"Пират и русалка" - читать интересную книгу автора (О`Бэньон Констанс)

5

– Нy, пожалуйста, сделайте мне одолжение, мадемуазель Шарбоно, – сказал полковник. – Уверен, для вас это будет весьма поучительно.

Он снова подтолкнул к ней бумагу. Доминик не дотронулась до нее, но, пока полковник говорил, не отводила от рисунка глаз.

– Работает это приспособление весьма просто. Представьте себе, что это комната – очень маленькая, почти ящик. Если запереть в такой комнате человека, его движения будут жестко ограничены. Он не сможет ни повернуться, ни сесть, ни даже двинуть рукой. Вы способны представить это?

Ее сердце бешено заколотилось.

– Да. Я представляю, о чем вы говорите.

– Вот и прекрасно. А теперь подумайте, мадемуазель, какая пытка ожидает несчастного, который окажется заключенным в этих четырех тесных стенах.

Доминик почувствовала, что ей не хватает воздуха. Она медленно поднялась, ноги ее дрожали, в широко раскрытых глазах стоял ужас.

– Вы хотите сказать, что в такой ящик посажен мой брат?

Полковник Марсо испытывал истинное наслаждение. Он облизнул губы, его глаза от удовольствия прямо-таки вылезли из орбит.

– Вы чрезвычайно умны, если так быстро обо всем догадались. Но с моей стороны, жестоко столько времени держать вас в неведении. Вашего брата поместили в этот ящик лишь сегодня утром, после того, как вы приехали сюда. Да, совсем забыл упомянуть еще одну деталь: если человек проведет внутри моего маленького изобретения больше трех дней, он теряет рассудок, причем на всю оставшуюся жизнь.

Доминик охватил гнев, подобный все сметающему на своем пути урагану.

– Немедленно освободите моего брата и отведите меня к генералу!

– Я не могу беспокоить генерала подобными пустяками. И брата вашего я пока что освободить не могу, – невозмутимо отозвался полковник. – Человек, сотрудничающий с врагами, не достоин пощады.

– Вы что же думаете, у нашей семьи нет друзей, которые способны добиться восстановления справедливости?

Полковник ухмыльнулся и оставил ее вспышку без внимания.

– И если уж вашему брату не перенести этой пытки, хотел бы я знать, что станет с вашим дедушкой в моей маленькой комнатке. Я еще не испытывал свой ящик на ком-нибудь, кто и без того спятил.

– Вы не посмеете!

Доминик так трясло, что у нее прерывался голос.

– О, еще как посмею! Я, видите ли, уже послал за господином Шарбоно. Он будет здесь еще до захода солнца.

Она изо всех сил стиснула зубы, пытаясь унять дрожь и собраться с мыслями. Она опустила глаза, сосредоточила взгляд на своих руках, сцепленных на коленях, и усилием воли заставила их не дрожать. И лишь после этого она подняла глаза на полковника.

– Почему вы так поступаете с моим дедушкой? Он не сделал ничего дурного.

– Он не пострадает, если вы согласитесь сотрудничать со мной, мадемуазель.

Доминик побледнела и опустила ресницы, стараясь не разреветься. Перед ней сидел безумец, который, не колеблясь ни минуты, подвергнет пытке ее брата и дедушку. О, она сделает все, чего захочет от нее этот человек, лишь бы спасти своих родных.

Она предприняла еще одну попытку урезонить полковника:

– Какие у вас доказательства, что мой брат помогал англичанам? Ведь Валькур по происхождению француз.

– Он француз лишь наполовину, – напомнил полковник. – А на другую половину англичанин. На этом проклятом острове множество граждан французского происхождения не гнушаются оказывать услуги нашим врагам. Но хватит болтовни. Ваш брат будет казнен… если только вы не согласитесь помочь нам. А какова будет в этом случае судьба вашего дедушки, я уже сообщил.

Он упивался властью, которую приобрел над этой прекрасной гордячкой.

– Только от меня зависит, суждено им жить или умереть.

– Мсье, вы чудовище!

Он поднялся и угрожающе навис над Доминик, сверля ее взглядом.

– Меня так уже называли не раз, но это меня не оскорбляет. Людям несведущим просто не понять принцип работы незаурядного ума.

Доминик провела языком по пересохшим губам. Ей хотелось броситься на него с кулаками, вцепиться в лицо этому извергу, но она не смела. Валькур действительно был сторонником англичан, и полковник, по всей видимости, знал об этом. Если она станет и дальше злить его, ярость полковника может обратиться на ее родных.

– Что я должна делать? – Доминик встала и подошла к столу.

– Повиноваться мне.

При этих словах она отшатнулась. Полковник, догадавшись, чего она боится, гнусно захихикал:

– Можете не опасаться, что я посягну на вашу честь, мадемуазель Шарбоно. – Он медленно обвел ее похотливым взглядом, задержавшись на пышной груди. – Что и говорить, вы – лакомый кусочек. Но я намерен использовать вас с куда большей выгодой для себя. Впрочем, ладно, – прервал он себя. – Вы утомлены, и я полагаю, можно дать вам немного отдохнуть, пока не приедет старый господин Шарбоно.

Доминик умоляюще протянула к нему руки.

– О, прошу вас, не причиняйте зла дедушке! Он так болен. Имейте жалость – не заставляйте его страдать!

Полковник Марсо крикнул что-то, и в дверях показался тот же человек, который отводил Доминик в подземелье.

– Устройте нашу гостью поудобнее, – бросил ему полковник. После этого он погрузился в бумаги, давая понять, что их беседа окончена.

Покидая кабинет, Доминик не произнесла ни слова. Она испытала огромное облегчение, когда ее привели в маленькую комнату, где стояли диван и несколько стульев. Она опустилась на диван и, дождавшись, пока офицер выйдет, зарылась лицом в ладони и зарыдала. Выплакавшись, она откинула голову назад, закрыла глаза и в следующее мгновение забылась беспокойным сном.

Доминик проснулась оттого, что кто-то тряс ее за плечо.

– Мадемуазель, не будете ли вы так любезны пройти со мной?

Мгновенно стряхнув с себя сон, она встала и провела рукой по своей амазонке, тщетно пытаясь разгладить измятую юбку. Затем вслед за солдатом направилась к широкому окну, выходившему во внутренний двор форта.

Стражник указал головой в сторону экипажа, из которого с помощью нескольких солдат выбирался какой-то человек. Доминик забарабанила руками по стеклу и закричала:

– Дедушка! Дедушка…

Она беспомощно смотрела, как он, спотыкаясь, шел по двору, потом двое солдат подхватили его под руки и увели из поля ее зрения.

Доминик трясло от ярости. Несколько справившись с собой, она обратилась к солдату.

– Отведите меня к полковнику, – произнесла она наконец.

Солдат кивнул, и на мгновение ей показалось, что в его глазах промелькнуло сочувствие. Однако ей не нужна была жалость ни одного из этих приспешников Наполеона Бонапарта!

На этот раз, едва она вошла в кабинет полковника Марсо, тот натянуто улыбнулся и указал ей на стул.

– Освободите Валькура и моего дедушку, – упавшим голосом попросила Доминик.

– Нет, мадемуазель, я этого не сделаю – во всяком случае, пока.

– Как вы можете так дурно обходиться с дедушкой? Ведь он болен и никогда никому не причинил зла.

– Мы продержим его здесь, пока вы не выполните то, о чем мы вас попросим. И не забывайте, мадемуазель, – на войне как на войне. Ну как, вы готовы к серьезному разговору?

Плечи Доминик поникли – она поняла, что потерпела поражение.

– Чего вы от меня хотите?

– Я хочу, чтобы вы послужили Франции. И помните: как только вы добьетесь результата, который меня удовлетворит, ваши брат и дед будут освобождены.

Доминик с вызовом посмотрела на полковника.

– Откуда я знаю, можно ли вам верить?

– Вам это неизвестно, – холодно ответил полковник. – Однако меня считают человеком слова, и я могу заверить вас, что если вы исполните то, о чем я вас попрошу, ваши родные действительно не пострадают.

Она наблюдала, как этот глубоко ненавистный ей человек, засунув большие пальцы за пояс и важно кивая головой, принялся вышагивать перед ней, надутый, как павлин.

– Если я соглашусь помогать вам, будет ли Валькур немедленно выпущен из вашего ящика? – спросила Доминик.

– Ну разумеется, мадемуазель. С ним будут обращаться соответственно его высокому происхождению.

– Позволят ли моему дедушке пользоваться услугами его личного врача?

– Да. На самом деле я не такое уж чудовище, каким вы меня воображаете.

Их взгляды встретились, и некоторое время оба не отводили глаз.

– Итак, мы понимаем друг друга совершенно, мадемуазель, – вкрадчиво произнес полковник. – Я буду с вами честен до тех пор, пока вы будете честны со мной. Если вы вздумаете обмануть меня, последнее, что увидят в жизни ваш брат и ваш дед, это стенки моего нового изобретения.

У Доминик не было иного выбора, как согласиться на то, чего от нее требовал этот человек.

– Объясните, что я должна делать.

Он с удовлетворением кивнул, и его лицо расплылось в довольной ухмылке.

– Вот и прекрасно. – Он вернулся за свой стол и сел в кресло. – Возможно, вам доводилось слышать о человеке по имени Джуд Гэллант?

– Нет, я не знаю этого человека. А с какой стати я должна его знать?

– Вы вовсе и не должны его знать. Он – кровожадный пират, который нападает на беззащитные суда. Он доставляет мне массу неприятностей, из-за него я получил суровый выговор от генерала Ришпанса. Я не потерплю, чтобы какой-то выскочка-американец нарушал планы, касающиеся моей будущей карьеры!

Доминик не могла взять в толк, что за бред он несет и какое отношение все это имеет к ней. Может, полковник вообще спятил?

Он насупился, но потом неожиданно просиял.

– Если мне удастся захватить этого Гэлланта, я заслужу милость самого первого консула.

– Не понимаю, при чем здесь я. Мне безразличны и вы, и ваш первый консул.

Взгляд полковника остановился на ее лице, и, словно не слыша ее слов, он продолжал:

– Все превозносят вашу красоту, даже во Франции. Вы – самая красивая из всех женщин, которых мне доводилось встречать.

– Я не нуждаюсь в ваших комплиментах. И ваше мнение на этот предмет меня не интересует.

Нисколько не задетый ее словами, полковник закурил тонкую сигару, затянулся и, выпустив кольца дыма, некоторое время наблюдал, как они тают в воздухе. Потом он возобновил свою речь:

– О Джуде Гэлланте ходит множество слухов. Одни считают его героем, другие дрожат от страха при одном упоминании о нем. Мне рассказывали, что он был женат, но жена его умерла. Возможно, он стал пиратом, чтобы позабыть ее. Этого я не знаю. Меня интересует только одно – известное всем пристрастие Джуда Гэлланта к красивым женщинам.

Доминик почувствовала, как у нее засосало под ложечкой.

– Но при чем здесь я?

– Меня информировали, что, сходя на берег, он окружает себя женщинами и щедро осыпает их милостями. Тогда-то мне и пришло в голову, что для его уничтожения нужно использовать женщину. Осмелюсь предположить, что он еще не встречал представительницы слабого пола, равной вам… по обаянию. Он не сможет устоять перед вашими чарами.

Доминик не верила своим ушам. У нее подкосились ноги, и, чтобы не упасть, она опустилась в кресло, вцепившись руками в подлокотники.

– Не хотите же вы, чтобы я…

– Вот именно этого я и хочу, мадемуазель. Вы должны обольстить этого американца и добиться того, чтобы он не смог без вас дня прожить. Вы станете прекрасным орудием, которое приведет негодяя к гибели.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, мадемуазель, что этот пират, капитан Джуд Гэллант, займет место вашего брата в моей крошечной комнате.

– Хорошо, расскажите мне еще о капитане Гэлланте, – сказала она, сдаваясь. – И объясните, где мне его найти.

– Этот человек окружен тайной. Как я уже сказал, он американец и пират. Капитан Гэллант обладает способностью нападать неожиданно и выводить свой корабль из боя почти невредимым. До сих пор никому не удалось его пленить, хотя за его голову назначена высокая цена. – В глазах полковника горела ненависть. – Он умен. Но вы должны оказаться еще умнее.

– С чего вы взяли, что я ему понравлюсь?

– Простите, если мой вопрос покажется вам неделикатным, но вы, я полагаю, еще не были близки ни с одним мужчиной?

Лицо Доминик залила краска стыда.

– Вы зашли слишком далеко, мсье. Дальше просто некуда!

Полковник расхохотался.

– Ну что ж, теперь я знаю все, что мне необходимо было знать. Вы непременно понравитесь нашему капитану, а когда он узнает, как вы невинны, он совсем потеряет голову.

– Вы мне гадки, – вспылила девушка.

– А мне это безразлично, – небрежно парировал полковник. – Оказавшись в моем положении, человек неизбежно приобретает множество недругов. А знаете почему? Потому что он вынужден совершать поступки, которые принято считать неблаговидными.

– Полагаю, вы испытываете наслаждение от того, что делаете. – Она стукнула кулаком по столу, давая выход своему возмущению. – Иначе вы бы не додумались до такого гнусного плана!

Он смерил ее злобным взглядом и открыл было рот, но она не дала ему говорить.

– Я встречусь с этим человеком, – заявила Доминик. – И попытаюсь помочь вам, но не намерена играть роль проститутки ни ради вас, ни ради кого бы то ни было еще.

– Как вы добьетесь цели, дело ваше. – Он взял со стола письмо и быстро пробежал его глазами. – Я располагаю сведениями, что Джуд Гэллант в скором времени должен встретиться с каким-то человеком на острове Тобаго. Скорее всего с целью продать награбленное добро. Поезжайте туда и ждите, когда он появится. Но знайте, что выбор пал на вас не только из-за вашей красоты.

– Из-за чего же еще?

– Потому что вы говорите по-английски без акцента. При знакомстве с Джудом Гэллантом вам придется выдать себя за англичанку. Как это сделать, думайте сами.

– Я не стану отказываться от своего имени, – упрямо возразила Доминик.

– Это опять-таки дело ваше. Меня волнует только одно – я хочу поймать человека, по которому давно плачет виселица.

– Почему бы вам самому не схватить его, когда он появится на Тобаго?

– Поскольку на этом острове хозяйничают англичане, поэтому нам едва ли удастся это сделать, не так ли?

– Да, вы правы.

– Вы должны сделать так, чтобы Гэллант не потерял к вам интереса прежде, чем вы заманите его в мою западню. Чего мы не в силах добиться силой оружия, вы должны сделать с помощью ваших чар.

Доминик колотило от страха: жизнь двух любимых ею людей целиком зависела от того, удастся ли ей завоевать сердце Джуда Гэлланта.

– А если я сделаю все, что в моих силах, и все равно не добьюсь успеха?

– А вы все-таки добейтесь. – С издевкой глядя на Доминик, полковник расхохотался. – Сыграйте роль Далилы для этого Самсона. Выясните, где его уязвимое место, а остальное сделаю я.