"Недоверчивое сердце" - читать интересную книгу автора (Мейсон Конни)

Глава 14

Кейси бросил вилку и уставился на Белл.

— О чем, черт побери, ты толкуешь? Ты же слышала Хопкинса. Он признался перед множеством свидетелей. Разумеется, он виновен.

— Ты нашел не того человека, — упрямо стояла на своем Белл. — Гарри Хопкинс — человек добрый и благородный. Вспомни, какие у него глаза, они тебе многое скажут. Я убеждена, что он не способен на убийство.

Кейси осторожно отставил в сторону поднос.

— Если ты не убивала Макалистера и Хопкинс не убивал, то кто же его прикончил? — задал Уокер вполне резонный вопрос.

— Не знаю.

— Забудь об этом, Белл. Ты на свободе. Как я понимаю, в тюрьме сидит тот, кто и должен был туда попасть. Ты до предела измучена и почувствуешь себя гораздо лучше, если хорошенько выспишься сегодня.

Кейси, наверное, прав, подумала Белл, укрылась одеялом и сомкнула веки. Минутой позже матрас опустился под тяжестью тела Кейси, такого теплого, и Белл сообразила, что он собирается спать в одной постели с ней.

— Что ты делаешь?

Кейси выразительно поднял темную бровь и ответил:

— Ложусь в постель. Сегодня выдался длинный день.

— В таком большом доме, несомненно, несколько спален. Уверена, что в одной из них тебе было бы куда удобнее.

— Ты моя жена, и я хочу спать рядом с тобой.

Белл отодвинулась на самый край постели. В конце концов, сейчас такое же подходящее время поговорить об их браке, как и любое другое.

— Мы оба знаем, почему ты женился на мне. Это из-за Томми, ты чувствовал себя виноватым в его похищении. Я теперь на свободе, и ты нисколько не связан обетами нашего скоропалительного брака. Можешь уйти, когда тебе заблагорассудится.

На висках у Кейси часто-часто запульсировали жилки. Неужели Белл не питает к нему никакой привязанности? Что за ирония! Он впервые в жизни так полюбил женщину, а она не желает иметь с ним дела. Быть может, Белл права. Быть может, логичнее всего поскорее расстаться и развестись. К сожалению, сердце протестует против такого решения.

Кейси рывком поднялся с постели и, стоя возле нее и глядя на Белл из-под насупленных бровей, сказал:

— Я намерен остаться и заботиться о Томми, хочешь ты того или нет. Я дал слово судье. Если ты не желаешь принимать меня в своей постели, дело твое, но о разводе забудь. Еще несколько минут назад я мог бы поклясться, что брак со мной доставляет тебе радость. — Он резко передернул плечами. — Впрочем, я никогда не претендовал на то, чтобы понимать женщин. Недостатка в тех, кто меня хотел, никогда не было, и я легко мог бы найти такую, которая удовлетворяла бы меня. Пожалуйста, запомни, что только ты прогнала меня из своей постели. Может, ты права. Может, мне вообще не нужна жена.

Белл, утратив дар речи, смотрела, как Кейси собирает в охапку свою одежду и нагишом направляется к двери. Она открыла рот, чтобы попросить его вернуться, но слова застряли у нее в горле. Кейси завладел ее сердцем, и это ужасное несчастье. Она любила своего отца, а он пренебрегал ею и бросил. Она любила Тома и верила ему, но он тоже ее покинул. Позволив себе привязаться к Кейси, она доведет себя до полного краха. Когда он оставит ее, а это неизбежно, унижение уничтожит ее.

Кейси задержался в двери.

— Я прослежу, чтобы завтра к тебе приехал врач. Может, у тебя есть кто-нибудь на уме?

— В этом нет необходимости, я… — Белл оборвала начатую фразу: она поняла, в чем дело. Скорее всего она беременна, но сообщать ли об этом Кейси?

— Пожалуйста, без возражений, Белл.

— Хорошо, в таком случае подойдет доктор Пибоди. Он лечил Томми во время небольших недомоганий, и к тому же он врач Наоми. Это человек уже немолодой, он всегда хорошо обращался с девушками.

— Отлично. В таком случае пригласим доктора Пибоди.

С этими словами Уокер вышел из спальни, бесшумно закрыв за собой дверь.

Зато у себя в комнате Кейси наконец дал волю своему темпераменту. Он с такой силой ударил кулаком в стену, что до крови сбил костяшки пальцев. С давних пор приучившись сдерживать гнев, на этот раз он взорвался. Он не стал бушевать в присутствии Белл, отлично понимая, что это не изменит ее мнения о нем к лучшему.

Единственное, что удерживало Уокера от того, чтобы упаковать вещи и немедленно уехать, была радость, явно испытываемая Белл от его любовных ласк. Нет, даже более того: она их страстно жаждала. И сегодня ночью он не принуждал ее — он никогда бы себе такого не позволил, — нет, сегодня ночью Белл отвечала ему с такой страстью, которая вызывала у него дрожь. И этого достаточно, чтобы он поверил, что Белл привязана к нему гораздо больше, чем согласна признать.

Кейси, заложив руки за голову, лежал в постели, думая о том, что, в сущности, жизнь Белл была очень нелегкой. Она не раз говорила ему, как плохо относился к ней отец, как он ее обижал. То, что она видела и слышала в борделе, только усугубило ее недоверие к мужчинам. Она узнала, что Кейси работал на Макалистера, и это ее потрясло. Белл уверовала, что мужчины сплошь обманщики и эгоисты, включая его, Кейси Уокера. Любым путем он должен изменить ее взгляд на сильный пол, главным образом на себя самого. Способен ли он завоевать ее доверие? Не тратит ли время попусту, полюбив женщину, которая не отвечает ему взаимностью?

Уж лучше бы он украл деньги, вместо того чтобы взять их у Макалистера.

Желудок Белл взбунтовался, как только она подняла голову с подушки. Хорошо, что под кроватью стоял ночной горшок — Белл нимало не привлекала перспектива осквернить сверкающую чистоту современной ванной комнаты, оборудованной в доме при Макалистере. Белл натянула панталоны, однако не успела она их застегнуть, как в комнату в одних брюках ворвался Кейси.

— Господи, я услышал, что тебя тошнит, из своей комнаты, она рядом. — Он опустился на колени и поддержал голову Белл во время очередного приступа рвоты. — Это серьезно, — добавил он и помог ей лечь в постель. — Ты лежи и не двигайся. Я немедля пошлю за врачом и велю горничной прийти сюда и помогать тебе, пока доктор не приедет.

И он исчез за дверью, прежде чем она могла сказать хоть слово.

Горничная, совсем молоденькая девушка с пышными светлыми кудрями и задорным личиком, взирала на Белл с некоторым страхом.

— Чем я могу помочь вам, мэм?

— Мне сейчас уже лучше. Я хотела бы помыться до прихода врача.

— Мистер Кейси сказал, чтобы вы не вставали с постели. Я принесу воду и полотенце и что-нибудь, чтобы вы могли прополоскать рот. — Ее голубые глаза так и сверкали оживлением. — Я видела маму и мою сестру точно в таком состоянии. Через месяц или два все будет в порядке.

— Как вас зовут? — спросила Белл, которой понравилась девушка.

— Бетси, мэм. Я здесь новенькая, все прежние слуги мистера Макалистера уволились, кроме повара Чен Ли.

— Сколько же всего слуг в доме?

— Сейчас скажу. Так, горничная верхнего этажа Мини, две девушки на кухне, Салли и Тиа, и еще дворецкий Пирсон. А Ван Ю сейчас за домоправителя, пока не подберут настоящего. Вот и все слуги, кроме Стернса, который живет в домике при каретном сарае и присматривает за лошадьми и каретой. Когда вы почувствуете себя лучше, сами со всеми познакомитесь.

— Я знаю, но сейчас чувствую себя так, словно мне никогда не доведется с ними познакомиться, — пожаловалась Белл.

Бетси застенчиво улыбнулась, снимая с Белл запачканную ночную рубашку и надевая на нее чистую.

— Я не замужем, но, наверное, очень приятно подарить ребенка такому прекрасному мужчине, как мистер Кейси.

Белл призадумалась. Неужели вся домашняя прислуга знает или по крайней мере догадывается, что она в положении? А Кейси подозревает об этом? Очевидно, нет, иначе он сказал бы. Размышления ее были прерваны приходом Кейси и доктора Пибоди.

Доктор Пибоди улыбнулся Белл, взялся за ее запястье и посчитал пульс.

— Ваш муж уверяет, что вы заболели. Вытащил меня из постели и оставил без завтрака.

— Прошу прошения, — прошептала Белл виновато. — Ничего особенного со мной не случилось.

Беременность — вещь самая обычная. Выносила же она Томми и осталась живой.

— Не слушайте ее, доктор, — вмешался Кейси. — Ее постоянно тошнит. Еда с ней не совместима. Она уверяет, что всему виной скверная пища, но я думаю, здесь что-то более серьезное.

Кейси показалось, будто врач хихикнул, но он не был в этом уверен. Смеяться тут явно не над чем.

— Что это может быть, доктор?

— Не могу сказать, пока не осмотрю вашу жену, мистер Уокер. А я сделаю это, когда вы оставите меня наедине с пациенткой.

Кейси смерил Белл долгим, томительным взглядом и неохотно покинул комнату. Но ушел он недалеко — принялся ходить по узкому коридору взад-вперед мимо закрытой двери.

Доктор Пибоди придвинул к кровати стул, сел поудобнее и пригляделся к изнуренному лицу Белл.

— Ну что, моя дорогая, давайте подумаем, что с вами такое, хорошо? Расскажите мне о ваших симптомах.

— Я знаю, что со мной, доктор. Я жду ребенка. Симптомы мне вполне знакомы.

Доктор Пибоди посмотрел на нее из-под кустистых бровей и громко откашлялся.

— Я ни на секунду не поверил, что вы убили своего свекра, Белл. Я знаю вас давно, вы добрая и любящая молодая женщина. Я рад, что вы снова замужем за хорошим человеком. Мистер Уокер будет прекрасным отцом для Томми и вашего с ним будущего ребенка. Ну а теперь насчет симптомов. Почему бы вам не рассказать мне о них?

Белл негромко поведала о том, что в последние несколько недель она плохо чувствует себя по утрам и ее каждый день тошнит. После немногих уточняющих вопросов и сильно смутившего Белл осмотра доктор Пибоди подтвердил ее предположение.

— Я считаю, что вы беременны около двух месяцев, — сказал он, закрывая саквояж. — Оставляю вам укрепляющее средство, оно поддержит ваши силы, пока вас мучает тошнота, а потом ешьте, пожалуйста, все, что захотите, и когда придет срок, родите здоровенького малыша.

Белл вдруг ударилась в слезы.

— Я не могу, не могу… ребенок родится слишком скоро.

— Полно, полно, дорогая моя. Я понимаю, что вы расстроены. Но все не так плохо. Я понимаю ваш страх, но вы не первая и не последняя женщина, которая дарит своему мужу дитя через семь или даже меньше месяцев после заключения брака. Вы замужем, а это и есть главное. Но мне пора уходить. Меня ждут больные.

— Я была бы вам очень признательна, если бы вы предоставили мне возможность самой сказать мужу, — с дрожащим вздохом попросила Белл.

Она сидела и гадала, как ей сообщить Кейси о его грядущем отцовстве. Как он примет такое известие? Они не обсуждали вопрос о возможном рождении детей, поскольку их брак был союзом особого сорта, и теперь Белл волновалась из-за того, что ей скажет Кейси. Он, по-видимому, полюбил Томми. Можно ли считать это признаком его желания иметь и собственных детей?

Может, не стоит сообщать ему о ребенке? Вернувшись в агентство Пинкертона, он скорее всего начисто забудет о ней. Она уже сказала ему, что не желает состоять с ним в браке, однако он не принял ее слов всерьез. Будь она проклята, эта его уязвленная совесть! Жалость и чувство вины не могут заменить любовь. Ей не нужен мужчина, который ее не любит.

Доктор Пибоди торопливо вышел из комнаты и едва не столкнулся с Кейси, который все еще ходил в волнении по коридору. Кейси застыл на месте и преградил доктору путь.

— Ну как? Что с моей женой? Она серьезно больна? Ее надо вылечить во что бы то ни стало.

На сей раз ошибиться было невозможно: доктор Пибоди испустил гортанный смешок.

— Это не в моих силах, мистер Уокер.

Кейси почувствовал, как вся кровь отлила у него от лица.

— Вы хотите сказать… Нет! Она так молода!

— Ну-ну, не стоит волноваться. Ваша жена вовсе не умирает. Через несколько месяцев она совсем поправится. Но она настаивает на том, чтобы самой рассказать вам все.

Доктор Пибоди хотел обойти Кейси, но не тут-то было. Кейси ухватил его за сюртук и вернул на прежнее место.

— Номер не пройдет! Скажите мне, что с моей женой, и скажите немедленно!

Рассерженный врач сбросил с себя руки Уокера.

— Вы очень настойчивый человек, мистер Уокер. Ладно, я скажу, но только в обмен на обещание, что вы не выдадите меня своей жене. Но такое всегда портит сюрприз, и лучше, если чисто личные сведения исходят из уст супруги.

— О чем, черт побери, вы толкуете? Просто скажите, что с моей женой!

— Вы станете отцом, мистер Уокер, менее чем через семь месяцев. Но помните, — добавил доктор Пибоди и погрозил пальцем, — что вы узнали об этом не от меня.

Ошеломленный, Кейси прислонился к стене и сделал несколько глубоких вдохов. Отцом! Он нередко думал о том, чтобы обзавестись детьми, но не встретил до сих пор женщину, на которой захотел бы жениться. Пока не познакомился с Белл. Но как она отнесется к тому, чтобы родить от него ребенка? Рада ли она? Сомнительно. Но во всяком случае, теперь и речи не могло быть ни о каком разводе.

Кейси никогда прежде не чувствовал себя таким счастливым. Он не мог удержаться от улыбки, которая все шире расплывалась по его лицу.

— Ты выглядишь что-то чересчур веселым, братец, для мужчины, у которого больна жена, — услышал он голос Марка, который, увидев, что врач ушел, поднимался по лестнице, шагая через две ступеньки, чтобы узнать результат его визита.

Кейси все улыбался:

— Я счастлив, как только может быть счастлив женатый мужчина. Я скоро стану отцом.

— Вот это да! Я всегда говорил, что ты у нас счастливчик. Однако времени ты, я вижу, не терял!

Улыбка Марка была такой заразительной, что Кейси расхохотался, но тут же бросил беспокойный взгляд на закрытую дверь спальни Белл.

— Надеюсь, что Белл так же счастлива, как и я. Пожелай мне удачи, Марк.

— Охотно, но ты в этом не нуждаешься. Иди к своей жене.

Белл заливалась слезами и не могла перестать плакать. Ей не нужен ребенок, во всяком случае сейчас. У нее остались считанные минуты, чтобы решить, говорить ей Кейси о беременности или нет. Она могла держать это в секрете еще месяца два или даже три — достаточно времени, чтобы Уокеру надоело играть роль мужа и уехать отсюда. Она ожидала, что он непременно уедет. Именно такое поведение свойственно мужчинам. Все эти неприятные мысли улетучились, едва Кейси вошел в спальню.

Кейси сел на край постели и взял Белл за руку. Врач предупредил его, чтобы он не испортил жене сюрприз, и он вовсе не намеревался это делать.

— Как ты себя чувствуешь, милая?

И в эту последнюю секунду Белл приняла решение — быть может, неумное, но приняла.

— Доктор Пибоди сказал тебе что-нибудь? — спросила она.

Кейси отрицательно помотал головой.

— Мне он сказал, что все дело в перенесенном мной потрясении и в истощении организма, — солгала Белл. — Я очень скоро поправлюсь, так что тебе не о чем беспокоиться.

— Ты уверена, что это все?

— Разумеется. Зачем мне лгать? — ответила она с принужденной улыбкой.

— В самом деле, зачем? У тебя красные глаза. Ты плакала?

— Плакала. Это естественная реакция на то, что со мной произошло.

Почему она лжет, недоумевал Кейси. Ее слезы ничуть не похожи на слезы радости. Следующая мысль поразила его, словно нож в сердце: она не хочет ребенка от него! И ей нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью о беременности. Ему отчаянно захотелось бросить ей в лицо ее ложь, но он сдержался и решил играть в эту ее маленькую игру до печального конца. И как долго намерена она продолжать свою шараду? Ведь рано или поздно ее изобличит сама природа.

Кейси был разгневан и оскорблен в своих лучших чувствах. Разыгрывать нелепый спектакль после всего, что он сделал в эти несколько недель для нее и Томми? Ну что ж, если Белл хочет играть, он включится в игру до тех пор, пока ситуация будет его устраивать.

— Отдыхай, сколько тебе захочется, Белл. По-моему, это лучшее лекарство для тебя. И не забывай принимать укрепляющее, которое оставил доктор Пибоди. Оно должно восстановить твои силы. Если я понадоблюсь, то я на винном заводе. У меня до сих пор не было времени там побывать, и дела идут, в общем, без руководящего наблюдения. Управляющий — человек толковый, но все же он нуждается в определенных указаниях. Я в качестве опекуна должен заниматься принадлежащими Томми предприятиями, пока он не достигнет совершеннолетия. И я не хочу, чтобы меня упрекнули в недостатке ответственности.

Белл вздохнула с облегчением. Кейси ей поверил. Она подождет, посмотрит, долго ли еще он пробудет здесь, и тогда решит, говорить ли ему о ребенке и когда это сделать. Время покажет.

— Кейси, прежде чем ты уйдешь, скажи, ты подумал о том, что я тебе говорила насчет Гарри Хопкинса?

— Насчет того, что ты не веришь в его виновность?

Он наклонился и коснулся ее губ поцелуем холодным и равнодушным. Трудно было забыть, что Белл плакала из-за нежеланной беременности. А еще труднее сознавать, что она намеренно солгала ему.

Этот холодный поцелуй Белл долго ощущала на своих губах и сравнивала его с теми жаркими и страстными, которыми он осыпал ее прошедшей ночью. Может, он уже остыл к ней? Что ж, будет лучше, если это произойдет теперь, пока она не научилась любить его сильнее, чем прежде. Если только это возможно.

Белл почувствовала себя настолько лучше, что успела встать и одеться к тому времени, когда приехал Ван Ю и привез с собой Томми. Встреча их была трогательной, нежной и необычайно бурной. Мальчик так отчаянно кинулся к ней, что на глазах у Белл выступили слезы. Право, в эти дни она готова плакать от чего угодно. Ей пришлось довольно долго убеждать Томми, что больше она его никогда не покинет. Успокоившись, малыш ушел играть вместе с Ван Ю.

Белл осматривала дом, который стал теперь ее жилищем, когда явилась Наоми в состоянии сильнейшего возбуждения, словно бы чем-то расстроенная. Она крепко обняла Белл и сердечно поздравила.

— Слава Богу, что ты набралась ума и вышла замуж за Кейси, — заявила гостья, опустившись в ближайшее глубокое кресло. — Если бы не он, ты бы сидела в тюрьме. Кейси очень любит тебя, Белл. И Томми тоже.

Белл устроилась на диване. Вид у нее был самый воинственный.

— Кейси вел себя так из чувства вины, а вовсе не из любви ко мне и Томми.

— Во имя Господа, Белл, будь же справедлива! Ради тебя он хлопотал без устали. Он твой муж, неужели ты не питаешь к нему никаких чувств? Ваш брак мог бы стать просто замечательным, если бы ты хоть чуточку постаралась.

Белл опустила глаза.

— Я сомневаюсь, что Кейси пробудет здесь достаточно долго, чтобы наши отношения успели упрочиться.

— Все еще не веришь ему? Ты с ним спишь? — спросила Наоми напрямик, и вспыхнувшие щеки Белл подсказали ей вполне ясный ответ. — Меня ты не проведешь, милочка, я тебя знаю. Ты ни за что не стала бы спать с мужчиной, которого не любишь. Кейси знает о твоем к нему чувстве?

Белл резко вздернула голову.

— Нет! И не смей говорить ему об этом! Я не нуждаюсь в его жалости. У меня теперь есть все: Томми, дом и деньги.

Совершенно непроизвольно Белл положила руку себе на живот, возбудив тем самым любопытство Наоми.

— Есть еще что-нибудь, о чем ты мне не сказала, детка?

Белл явно смутилась.

— Нет, ничего, — быстро ответила она — слишком быстро, по мнению Наоми. — Да, кстати, меня очень беспокоит одна вещь. Я не думаю, что Макалистера убил Гарри Хопкинс. Кейси считает, что я просто спятила, но ничего не могу с собой поделать. Я… я собираюсь сегодня навестить мистера Хопкинса в тюрьме. Может быть, он скажет мне правду. Ты же знаешь, я познакомилась с ним раньше. Он выглядит добрым человеком.

— Не раскачивай лодку, милочка, — посоветовала Наоми. — Он сам признался, чего еще тебе надо?

— Я хочу узнать, почему он это сделал. Если он невиновен, нельзя допустить, чтобы он сгнил в тюрьме или… — Белл запнулась, — или был повешен за убийство. Кейси говорит, что приговор вынесут скоро.

— Я советую тебе забыть о Хопкинсе.

Однако Белл пропустила этот совет мимо ушей. Она уже решила пойти к Гарри Хопкинсу.

— Хочу поговорить с тобой еще об одном, — сказала Наоми. — Я приняла в дом новую девушку. Сделала это неохотно, потому что она не из таких, кого я обычно нанимаю. Но бедняжка была в таком отчаянии, что я не смогла ей отказать. Ее зовут Гретой. Она заявила, что имеет опыт, но я в конце концов вынудила ее признаться, что у нее была всего-навсего единственная близость с мужчиной, в которого она влюбилась и с которым сбежала из отцовского дома. К несчастью, подонок бросил ее, украв все деньги. Ну так вот, вчера вечером она в первый раз вышла к клиентам. Один парень по имени Хэнк Джоунз выбрал ее и увел наверх. Однако в последнюю минуту она струсила и отказалась его обслуживать. Джоунз так сильно избил ее, что пришлось позвать доктора. Я просто не в состоянии выгнать ее на улицу. Она никогда не сможет заниматься этим делом. Домой она возвращаться не хочет. Ее отец проповедник, и Грета не может опозорить его больше, чем уже это сделала. Она совсем молоденькая, Белл, но умная. Я подумала, не пора ли нанять для Томми гувернантку.

— Бедняжка, — посочувствовала Белл.

— Я передала Джоунза шерифу и надеюсь, что его продержат пару суток в кутузке.

— Какая ты добрая, Наоми, всегда стараешься выручить того, кто попал в беду. Я готова отколотить любого, кто скажет, что это не так. Пришли ее сюда. Если она такая умница, как ты говоришь, то я уверена, что Томми будет ее слушаться. А я была бы рада компаньонке, а то в доме одни мужчины.

— В таком случае это улажено, — сказала Наоми, вставая. — А теперь, милая моя, когда ты живешь среди людей богатых, с моей стороны было бы неразумно посещать тебя. Я не хочу, чтобы наша дружба испортила твою репутацию.

— Начнем с того, что у меня нет никакой репутации, — рассердилась Белл. — Ты одна поддерживала меня, когда все считали меня убийцей. Я буду рада видеть тебя в любое время. Если ты перестанешь приходить ко мне, я сама буду приходить к тебе.

Наоми покачала головой, обрадованная, однако настроенная скептически.

— Ты упрямая женщина, Белл. Я, разумеется, не могу запретить тебе навещать мой дом. Милости прошу, приходи, когда захочешь. Но не следует ли для начала спросить мужа, согласен ли он, чтобы ты посещала дом с дурной репутацией?

— Не думаю, что Кейси пробудет здесь настолько долго, чтобы его это беспокоило, — негромко проговорила Белл.

— Он может сильно удивить тебя, дорогая. Ну, мне пора. Я пришлю к тебе Грету попозже. Если из этого ничего не получится, попробую найти для нее что-нибудь еще.

И Наоми удалилась в вихре юбок — верхней из темно-красного шелка и нижних из белоснежного батиста.

Во второй половине того же дня Белл, уложив Томми отдохнуть, приготовилась к выходу. Ван Ю предложил сопровождать ее, однако она отказалась от его услуг: лучше ему остаться с Томми. Если Гарри Хопкинс не убивал Макалистера, то истинный убийца еще бродит по городу и может стать опасным для того, кого она любит.

Когда она явилась в полицейский участок, шериф Роган отказался разрешить ей свидание с заключенным.

— Неужели вам не надоело это место, миссис Уокер? Ваш муж знает, что вы здесь?

Но Белл не собиралась уходить. И поскольку законных оснований для отказа в свидании не существовало, шериф вынужден был уступить, но ограничил срок свидания десятью минутами. Он проводил Белл к камере и находился поблизости, пока она негромко беседовала с Гарри Хопкинсом.

— Что вы здесь делаете? — спросил тот, увидев Белл по ту сторону решетки.

Белл подумала, что выглядит он еще хуже, чем накануне.

— Хочу удовлетворить свое любопытство, — прошептала она. — Ответьте на один вопрос, мистер Хопкинс, и надеюсь на правдивый ответ. Почему вы солгали? Почему признались в убийстве, которого на самом деле не совершали?

Хопкинс посмотрел на нее со страхом.

— Вы не в своем уме, леди. Разумеется, это я убил Макалистера. Вы должны поверить этому ради себя самой.

— Но вы этого не делали, мистер Хопкинс. Это мой муж уговорил вас признаться? Он угрожал вам?

— Этот молодой человек был очень настойчив, но он не угрожал мне. Судите сами, маленькая леди. Я умираю. Я знал, что вы не могли убить этого ублюдка, вот и решил, что мне следует совершить хоть одно доброе дело до того, как я встречусь с нашим Творцом.

— Но это несправедливо!

— Жизнь редко бывает справедливой. Однако вы достойны получить от нее самое лучшее, что она может дать. Вся жизнь у вас впереди. Макалистер поступил с вами жестоко, так же, как со мной и Джоунзом. Я не убивал его, но мне не жаль, что он мертв. Ваш муж очень настойчивый человек. Если мое признание принесет счастье вам, вашему сыну и вашему супругу, я умру умиротворенным. Кто скажет, что не я убил Макалистера, если я был первым и главным его врагом?

— Имеете ли вы представление, кто бы мог его прикончить?

— У старика было много врагов. Я слишком долго не был в городе, чтобы знать их имена.

— Почему вы следили за его домом?

— Я несколько раз проходил мимо его дома, пытаясь набраться смелости и поговорить начистоту с этим ублюдком, извините за выражение, мэм.

— Я постараюсь убедить мужа найти подлинного убийцу, — пообещала Белл. — Он прислушивается к моему мнению.

— Желаю удачи, мэм. Я не боюсь смерти, ее не избежать. Мне незачем жить. Спасибо за вашу заботу, милая девочка. Если бы у меня была дочь, я хотел бы, чтобы она была похожа на вас.

— Время истекло, миссис Уокер.

Белл вздрогнула, увидев перед собой шерифа. Значит, десять минут уже прошли.

— До свидания, мистер Хопкинс. Желаю вам бодрости духа.

— Что вас связывает с этим человеком? — полюбопытствовал Роган.

— Ничего. Я просто хотела услышать из его собственных уст, за что он убил моего свекра.

— И он сказал вам? Я заинтересован в том, чтобы узнать об этом.

— Мне пока не удалось уговорить его. Всего хорошего, шериф.

Она пошла прочь, а Роган, так и не удовлетворив свое любопытство, стоял и смотрел ей вслед, удивленно приоткрыв рот.

Вернувшись домой, Белл узнала, что Грета пришла и ждет ее в гостиной. Там же находился и Томми, они с Гретой о чем-то мирно беседовали.

— Я вижу, что вы уже познакомились с моим сыном, — сказала Белл, улыбнувшись девушке, которая слегка наклонила голову в знак приветствия. — Я Белл Мак… Уокер. Наоми все рассказала мне о вас.

Грета посмотрела на Белл и залилась краской.

— И вы все-таки хотите, чтобы я стала гувернанткой вашего сына?

Белл только теперь как следует разглядела Грету и невольно поднесла руку к губам. Девушка была сильно избита, ее лицо покрывали синяки и припухлости, искажая черты. Глаза были обведены черными кругами, а нижняя губа распухла.

— Ах вы, бедняжка! — вырвалось у Белл.

— Мама, мисс Грета упала, — объяснил Томми. — Она так сильно ушиблась, просто страшно. Но доктор говорит, что скоро все пройдет. Наоми прислала ее, чтобы она стала моей гувернанткой.

— Если вы примете меня, миссис Уокер, после… — Голос у Греты дрогнул, она явно нервничала, но, справившись с собой, продолжила: — Я пойму, если вы решите, что я не могу рассчитывать на место гувернантки вашего мальчика.

Заметив, что Томми с интересом слушает их разговор, Белл обратилась к нему:

— Я уверена, что в кухне тебя дожидаются печенье и молоко. Иди и съешь свой полдник, пока мы тут беседуем с мисс Гретой.

Томми убежал, а Белл взяла Грету за руки и усадила на диван.

— Расскажите о себе. Кое-что мне уже сообщила Наоми, но если вы хотите стать гувернанткой моего сына, я должна узнать больше.

Грета откашлялась и посмотрела Белл в глаза.

— Вопреки тому, что вы обо мне знаете, я не проститутка.

— В чем дело? — произнес Кейси, входя в гостиную: он услышал слова Греты, и любопытство его было явно возбуждено.

Белл вскочила.

— Это наши с Гретой дела.

Кейси обвел девушку медленным взглядом и поморщился, заметив ее синяки и ссадины.

— Если речь идет о решении проблем домашнего распорядка, то я, безусловно, должен принять участие в их обсуждении. Особенно в связи с тем, что я услышал, входя в комнату.

В эту минуту Томми, подпрыгивая на бегу, влетел в гостиную и схватил Кейси за руку.

— Кейси, ты познакомился с моей новой гувернанткой?

Белл одарила Кейси радостной улыбкой. Кейси сердито сдвинул брови. А Грета желала одного: чтобы пол под ней разверзся и поглотил ее.