"Брат 2: Америка, бойся русских" - читать интересную книгу автора (Колычев Владимир)Глава шестаяПо пути в Ленинград они заглянули в Новгород. Исторический город, центр древней культуры и торговли – церкви, соборы. Только Клима все это совершенно не волновало. Его интересовала только современная торговля. Современные купцы. А именно – коммерсанты с тугой мошной. Одного они приметили сразу. К кабаку подъехали, а оттуда крутой мэн вываливается. Костюмчик с блесткой, шкафообразный парниша за спиной. Ряха у мэна тысяч на сто-двести «тонн» баксов тянет. В «Мерседес» дядя сел. Крутая тачка – не вопрос. Вопрос в другом – куда она едет. Если есть вопрос, значит, где-то есть ответ. Чингиз нашел его, на хвосте у «мерса». Трехэтажная «сталинка» в центре города. Сюда и подъехал мэн. В сопровождении «отбойщика» зашел в подъезд. Поздно, ночь на дворе. Поэтому квартиру легко вычислить по свету. Хон, и зажглось окошко. Второй этаж, первая квартира слева. – Один живет. – заметил Чингиз. – Без бабы… – А может, он со своим громилой спит, – хмыкнула Янка. – Или с гомилой… Зря она на охранника чморила. Не пидер он. Хотя кто его знает… Парниша сел в машину и уехал. – А вдруг «карась» все-таки гомик? – спросил Клим – Янка, надо проверить… План был прост до безобразия. Янка позвонила в дверь. Послышалось стандартное: – Кто там? – Извините, у вас муки немного не найдется? – спросила Янка. – Какой муки? – Я соседка ваша новая… Тишина. Скорее всего, мэн в «глазок» ее рассматривает. Послышались щелчки открываемого замка. Значит, Янка мэну понравилась. Еще бы – суперсексуальный халатик на ней. На одни ножки глянешь и обкончаешься… Значит, не гомик… – Муки? – спросил мэн, открыв дверь. – Зачем?… – А чтобы в очко тебе теста напхать! – рыкнул Клим. Мужик оторопел от неожиданности, когда увидел его. И громко пернул, когда в живот ему ткнулся «ствол» «беретты». – Я же муки просила, а не дерьма, – сморщилась Янка. Клим с Чингизом втерлись в хату. А она спустилась вниз, села в «девятку». На шухере кто-то стоять должен. И за тачкой присмотр тоже должен быть. Угонят – на чем тогда когти рвать? Да и бабки в машине, арсенал. Целое состояние. – Привет, Садко! – ухмыльнулся Клим. – Садко? – превозмогая страх, переспросил «карась». – Ну да. Ты ж у нас типа новгородский купец… – Ребята, вы меня не за того приняли. Я не коммерсант. Я заместитель председателя горисполкома… У вас будут крупные неприятности… – Самая крупная неприятность – это ты… Короче, козел, бабки давай!… – Нет у меня денег!… Молодые люди, я предлагаю вам немедленно покинуть мой дом. Если вы сделаете это прямо сейчас, я гарантирую вам, что вас никто не тронет… – Ага, так мы тебе и поверили… Клим со всей силы врезал мэну под дых. Тот согнулся в три погибели, осел на пол. – А теперь тронут? – Вы, наверное, не понимаете… Последнее слово перешло в стон. Это Чингиз не выдержал. И кованым ботинком зарядил мужику в промежность. – Короче, мудила, бабки давай!… – Я же говорю, у меня нет денег… – Братуха!… В руках у Чингиза появилась веревка. На пару с Климом он связал мужика. Затем заклеил ему рот лейкопластырем. Отволокли его в зал – подальше от входных дверей. Чтобы подъезд не разбудил своими стонами. Квартира у него просторная. Но не сказать, чтобы очень богатая. Достаток – не более того. Чингиз достал из кармана паяльник. Сунул шнур в розетку. Клим стащил с мужика штаны, перевернул его на живот. Содрал со рта пластырь. – Ну что, будем говорить, где бабки? Мэн с ужасом смотрел на паяльник в руках Чингиза. Дар речи напрочь отшибло. Он мог только мычать. Но ему не обязательно говорить, достаточно кивнуть, затем просто показать, где у него нычка. Но, увы, он только замотал головой. – Ага, бедный ты у нас. Всего лишь зампредисполкома. Совсем бедный, на задрипанном «Мерседесе» выкатываешь, в конуре какой-то живешь. И костюмчик на тебе – тряпье… Где бабки, шкура? – Да нет у меня денег. Нет!… Клим заклеил ему рот. Чингиз поднес к заднице паяльник. – Учти, козел, без канифоли в очко пойдет!… Он с удовольствием наблюдал, как мычит и бьется в конвульсиях мужик. Единственно хреново – вонь паленого дерьма… – Хорош, – махнул рукой Клим. И сорвал пластырь. – Уррроды! – прорычал мужик. Больше он ничего сказать не мог. Глаза едва не вываливаются из орбит от боли, изо рта пена хлещет. – Ну так что, будем говорить, где бабки? Мужик замотал головой. Видно, понравилось ему паяльник в заднице ощущать. Кайф ловит. Гомосек противный… Сдался он после третьей экзекуции. Все-таки есть у него тайник. Клим это нюхом чувствовал. Деньги лежали на кухне в пакете с манной крупой. – Что это? – поморщился Клим. Всего две тысячи рублей и какой-то дешевый перстенек. – Издеваешься, да?… – Да это все… Разве вам этого мало?… Пытка продолжилась. Но, увы, мужик так ничего и не сказал. Возможно, он бы и раскололся, показал, где лежит основная часть сбережений. Но когда паяльник вошел в зад в пятый раз, он кончил. Вернее, кончился. Дух испустил. – А может, он в самом деле пустой? – спросил Чингиз. В глазах сожаление. Нет, не мужика ему жалко. А то, что рисковал зря. Две тысячи рублей – это большие деньги. Обычному трудяге полгода или даже год за них вкалывать. Но им этого мало. – Посмотрим… До самого утра они обыскивали дом. Все вверх дном перевернули. Но тайника так нигде и не обнаружили. Что ж, и на старуху бывает проруха. Клим с Чингизом смотрелись эффектно. Спортивные штаны, кожаные куртки, золотые цепи, бритые затылки. Под братков-рэкетиров косят. Хотя в принципе то, чем они занимаются, и есть рэкет. Жесткий, динамичный рэкет. Осень девяностого года. Барахолки, коммерческие палатки, кооперативы, торгово-закупочные фирмы. Коммерческие магазины, банки. Всего хватает в Питере. Клим выбирал что покрупней. Сегодня у него по плану солидный коммерческий ресторан. Вчера они с Янкой провели здесь вечер. Присматривались. Цены приличные, с клиентурой никаких проблем. Неплохие бабки здесь крутятся. Как и куда идти, они тоже узнали. Сегодня – в бой. Жадность зовет!… К кабаку они подъехали в обед. На «девятке» фальшивые номера – только так, и никак иначе. У Клима и Чингиза под куртками «стволы». Положение обязывает. Полным ходом к директору ресторана. В приемной какой-то крепыш сидит, о чем-то думает. Руки в карманах – шары парень гоняет. На всю катушку торчит… – Эй, куда? – недовольно посмотрел он на Клима. От такого дела его оторвали. Злится. Только вставать надо навстречу гостям. Неважно, что нежданным. – Брат, побазарить надо, – широко улыбнулся ему Чингиз. Хоп, и в руке у него «ствол». Парень в трансе, глаза квадратные. А Чингиз все лыбится. Подошел к нему. Раз! И рукоятью «ствола» в висок. Парень так и обмяк в кресле. Голова набок, глаза на плече… Дверь в приемную закрывается изнутри. Изящный позолоченный засов. Клим тут же воспользовался им. Намертво заблокировал дверь. Директор в кабинете. Девка у него. На кожаном диванчике сидит. Не слабо смотрится. Короткая юбка, нога на ногу, тонкая сигарета в зубах. На мордашку смазливая. Только сисек что-то не наблюдается – может, зеленкой их прижгла. На вошедших она едва взглянула. И то как на грязь из-под ногтей. А ножки у нее ничего. Интересно, что у нее там под юбкой?… Клим поймал ее небрежный взгляд. Сделал неприличный жест. Вытянул в ее сторону руку. сжатую в кулак. И как бы перерубил ее ладонью у локтя. Типа, выкуси!… – Братуха, а ну глянь, трусняк у нее есть? – с ходу велел он Чингизу. Девка побледнела, сигаретка вывалилась из пальцев. Губы задрожали. Наверное, трусики дома забыла. Застеснялась. А может, ей взгляд Клима не понравился. Сквозняк в нем. Боится кое-что застудить. Только бояться Чингиза надо. Он не только глаза – он руки к ней тянет. Хоп! И его клешня у нее под юбкой. Хоп! И ее лапа целится ему в лицо. Само собой, Чингиз не ждет, когда коготки вцепятся ему в глаза. Он перехватывает руку, заламывает ее за спину. Телка в неудобной позе. – А трусиков нет! – лыбится Чингиз. Хоть прямо сейчас к станку. Но надо унять директора ресторана. Он уже оправился от неожиданности. Поднимается из-за стола. Рожа багровая от возмущения. Вместе белого флага Клим выхватил «ствол». И направил его на мужика. У того краска вмиг сошла с лица. Как будто в фигуру из музея восковых фигур мэн превратился. – Короче, дядя, мы твоя «крыша»! – объявил Клим. – С тебя двадцать штук баксов. Прям счас!… – А… А-а… Какая «крыша»?… Вы, наверное, адресом ошиблись… – Поговори еще… – Но я серьезно. Я серьезным людям плачу… – Ну и плати, кто тебе не дает. А мне ты двадцать штук баксов должен… Девка на диване молчит – не пикнет. Клим глянул на нее. Юбка задралась чуть ли не до пояса. Ляжки голые, ягодицы. Офигенная картинка. И покорная девочка. Чингиз ей ведь не только руку заломал, он еще и «ствол» в затылок упер. У Клима в мозгу запульсировала похотливая жилка. Директор ресторана переводил испуганный взгляд с Клима на Чингиза. Но не в глаза им смотрел – на «стволы». Страшно ему. Жуть как страшно. Видно, не привык к такому. Может, и крутые ребятки его «кроют». Но приходили они к нему без «стволов». Богатырскими плечами потрясали, убойными кулаками грозили. А тут «тэтэхи», да еще с глушителями. И гости настроены решительно. Клим посмотрел на Чингиза, кивнул. – Ну так чо, мужик, башлять будем? – спросил он директора. – Но у меня уже есть покровители. С ними разбирайтесь… Вжжи– ик! Разошлась «молния» на джинсах Чингиза. – Я им каждый месяц двадцать процентов от прибыли плачу… Ой! Тихо вскрикнула девка. Чингиз в нее забрался. – Что вы делаете? – взвизгнул директор. Дернулся в сторону своей подруги. Но грузно опустился в свое кресло, когда Клим демонстративно клацнул предохранителем. – Бабки! – потребовал он. – Двадцать штук минус сотня за твою проститутку. – Она не проститутка… – Тогда пусть работает бесплатно, – засмеялся Клим. И заорал: – Бабки! Двадцать штук, ну!… Мужика чуть кондратий не хватил. Голова, руки затряслись, в уголках рта пена появилась. И Чингиз затрясся. Только от кайфа. Недолго он с телкой возился. Понимал, что торопиться надо. – Братуха, теперь этого козла проткнуть надо! – показал он на директора. – Н-не понял, – пробормотал тот. – Гонишь ты! Понял ты все!… Петухом будешь. Чтобы серьезные люди зачморили тебя. Чтобы за человека держать перестали… Тогда ты не двадцать, а все пятьдесят процентов отстегивать им будешь. Понял?. Мужик все понял. Но все равно покачал головой. – А петушить мы тебя вот чем будем! – глядя, как Чингиз достает паяльник, сказал Клим. – Как думаешь, в кайф тебе будет?… Директор понял, что с ним не шутят. С тоской смертной посмотрел на Клима, обреченно кивнул: – Забирайте все… Вытащил из ящика стола ключи. Поднялся, повернулся к Климу спиной, встал двумя ногами на кресло. И отодвинул в сторону портрет Горбачева. Клим еще удивлялся. Ресторан коммерческий, а у директора портрет главы Союза. Чересчур идейный, что ли?… А оказывается, у него под портретом тайник. А ведь не слабо придумано. Хрен догадаешься, что Миша Горбачев работает президентом и сторожем по совместительству. Мужик вставил ключ в сейф. Но открыть не успел. Клим подскочил к нему, стащил с кресла. Швырнул на пол. К тайнику полез сам. Вскрыл его. А там бабки. Два целлофановых пакета – в одном пачки «зелени», в другом «рваные». Оба пакета битком набиты Неплохо, очень неплохо. – Ну вот, а ты говорил, что мы адресом ошиблись… Это ты ошибся… Ладно, бывай… Он повернулся к мужику спиной. И направился к выходу. Альбинка ему недавно снилась. За мокруху осуждала. А ведь она права. Ни к чему людей почем зря мочить. Вот и этого козла приходится в живых оставлять. И телку трахать смысла нет – бабки уже получены. Но рука чешется, и в штанах зудит… Клим уже открыл дверь, когда за спиной послышалось: – Ты еще за это ответишь!… Ну кто просил мужика такое говорить? С демоническим оскалом на лице Клим развернулся к нему. Наставил на него пистолет. Палец сам нажал на спусковой крючок… Как же теперь кабаку без директора быть? Подруга покойника остолбенело смотрела на Клима. И даже не пошевельнулась, когда он подошел к ней. И наставил на нее «ствол». Секс-пистол из штанов бы достать. Но, увы, нет времени… «Тэтэха» снова дернулась в руке, снова выплюнула пулю. – Хорошая была девочка, – без осуждения сказал Чингиз. – Такой навсегда и останется! – расхохотался Клим. Как будто это не он смеялся Как будто бес, который сидел в нем. А может, они смеялись на пару… «Хрен тебе, Альбина! – вспыхнуло у него в голове. – Мочил и мочить буду!…» Клим и Чингиз вышли из ресторана. Сели в машину – и вперед. Никто за ними не гнался. Пусть только попробуют!… Он подсчитал улов. Четырнадцать пачек двадцатидолларовых купюр – почти тридцать тысяч «зеленью». И шестьдесят штук рублями Не слабо!… Интересно, сколько бы карманов им пришлось очистить, чтобы наскрести такую сумму? Об этом Клим мысленно спросил у Альбинки. Но ответа не получил. Обломалась девка – поняла, что он ее круче… |
|
|