"Великий поход династронавтов" - читать интересную книгу автора (Оливер Хаим)

9. ФЕДЕРАЦИЯ РАСКАЛЫВАЕТСЯ НАДВОЕ

Было уже восемь вечера. Над вокзалом вместе с дымом паровозов стелились вечерние сумерки и запах жареного мяса.

Сбившись кучкой возле самой последней скамейки в сквере, где деревья надёжно укрывали их от нескромных взоров, интербригадовцы провели свое прощальное заседание. Времени для праздных разговоров не было, всё шло по-деловому, потому что Фанни каждую минуту могла заговорить, и тогда милиция оцепит город и вокзал. Командиры бригад быстро провели проверку личного состава, а личный состав — проверку снаряжения и оборудования.

Через какие-нибудь пятнадцать минут предстояло расстаться, и думать об этом было мучительно. Столько времени вместе, а теперь — одни держат путь в Америку, другие — в Южную Африку.

Тяжелее всех было Майору Димчо, который даже самому себе не смел признаться в том, что всё дело в предстоящей разлуке с Вихрой. Он не заговаривал с ней, не поднимал на неё глаз и с деланным безразличием помогал ей подтянуть лямки рюкзака… Она тоже была взволнована. При одной мысли, что через час они уже будут далеко друг от друга, к глазам подступали слезы.

— Пора! — торжественно провозгласил Майор. — Приступим!

Долгожданная минута наступила. Достали пузырьки с клеем, кисточки и, помогая друг другу, прилепили себе бороды и усы. Всё было как нельзя лучше: никто, решительно никто не смог бы теперь их узнать! Рони Дакалка захихикал, но его быстро призвали к порядку: до смеха ли теперь? Никиж таращил глаза, пытаясь догадаться, зачем его друзья затеяли такой маскарад: всё равно он по запаху распознает каждого.

После того как Наско прицепил себе внушительную энгельсовскую бороду, случились два непредвиденных события. Во-первых, Наско вдруг резким движением сорвал свою бороду.

— Я не еду! — решительно заявил он. Все даже попятились от изумления.

— Не еду! — повторил он. — Вдруг Фидель Кастро спросит, какая у меня отметка по арифметике? Что я ему скажу?

Эта мысль давно терзала интербригадовцев, но никто не осмеливался выразить её вслух, потому что, в конце концов, не оставлять же Наско здесь!

Все молчали, пытаясь найти выход из положения. С вокзала долетали паровозные гудки и запах жареного мяса. Думать следовало быстро, потому что до отхода поезда оставалось всего полчаса.

Рони снял очки и взволнованно сказал:

— Придумал! Пускай Наско едет с нами, в Африку. Там неважно, что у него по арифметике!

— А как же с языком? Я по-африкански не понимаю! — спросил Наско, воспрянув духом.

— Подумаешь! Пока доедем, выучишь. Наско ещё колебался, когда произошла вторая неожиданность. Вихра отлепила усы и каким-то странным, чуть ли не сердитым тоном сказала:

— Хорошо! Меняемся. Ты поезжай в Преторию, а я — на Кубу. Так и быть!

Наско не заставил себя просить и охотно обменял свою энгельсовскую бороду на Вихрины усы. И никто, ни один человек не понял истинных причин, побудивших Вихру так поступить, — никто, даже Майор Димчо, чьё сердце сейчас прыгало от радости. Впрочем, сама Вихра тоже ничего не понимала, потому что Майор не отвечал ни одному из требований в её списке…

Итак, всё было готово! Интербригадовцы построились — бородатые, усатые, внушительные, торжественные. Наступила минута прощания.

— До свидания! — голосам, исполненным мужества, сказал Майор Димчо. Патриа о муэртэ!

— До свидания! — столь же мужественным голосом ответил Саша Кобальт Болокуду. — Хоройя а кани!

Они пожали друг другу руки и в знак приветствия вскинули вверх кулаки.

Грандиозный, незабываемый миг — несмотря на прозаический запах жареного мяса.

У Майора от волнения перехватило горло.

Он нагнулся, взял на руки Никижа и повернул было к вокзалу, но его остановил Саша.

— Эй! Ты зачем взял собаку?

— А кто же, по-твоему, её возьмёт? — ощетинился Майор. — Она познакомится с Фиделем, будет охотиться на диверсантов и аллигаторов.

— Хо-хо-хо! — заорали Чёрные, в том числе их новобранец Наско. — Никиж поедет с нами! В Южной Африке опасней, там белые расисты и ядовитые змеи.

— На-ка, выкуси! — вдруг крикнул Майор.

— Это ты мне? — поинтересовался Саша Кобальт Болокуду.

— А кому же?

— Вот как сейчас дам, тогда узнаешь!

— А ну дай, попробуй!

Они встали друг против дружки, угрожающе сопя.

Саша потянулся за собакой. Майор его отпихнул, оба упали на землю и покатились. Полетели в стороны пух, клочья волос…

Давно, очень давно не разыгрывалась в Федерации столь постыдная сцена, с того памятного дня, когда был подписан Договор о слиянии астронавтов и динамичных.

Никиж, который всё это время смирненько стоял в сторонке, дивясь, какая муха укусила династронавтов, внезапно зарычал, затявкал. Потом с воинственным видом выбежал на мостовую, где в этот момент проезжала какая-то серая «Волга». Машина медленно подкатила к вокзалу. Никиж бросился к ней.

— Никиж удрал! — пискнул Кынчо. Димчо и Саша поднялись с земли. Усы и борода заметно поредели.

— Как — удрал?

— А вот так! На вокзал побежал. — Видали, что вы наделали, ослы несчастные! — Сами вы ослы!

Династронавты бросились на вокзал. Обегали все залы ожидания, шныряя между пассажирами, багажом. Искали Никижа на перроне, заглядывали под вагоны, побывали в ресторане, в служебных помещениях, в туалетных комнатах, в телефонных будках — нигде ни следа. А пассажиры с любопытством разглядывали гномиков с бородами и усами, принимая их за артистов французского цирка "Париж смеётся", только что приехавшего в Софию на гастроли.