"Повелители теней" - читать интересную книгу автора (Кобли Майкл)

ГЛАВА 25

— Кто я?

Сувьель тащила на себе Нерек, а та лишь безвольно переставляла ноги. Подавляя собственные страхи, Сувьель почти волоком провезла ее вдоль стены и усадила там.

— Прошу, скажи, кто я?..

В темноте галереи Сувьель не видела лица своей спутницы, но она знала, что это лицо движется и изменяется. Она уже несколько раз наблюдала перемены, когда две личности боролись за главенство в этом теле, и была рада, что здесь так темно.

После разговора с Бардоу прошло часа два, и с тех пор ее не покидало ощущение опасности, заставлявшее двигаться вперед, ища проход в полузаваленных галереях. Она помнила, что некоторые из этих коридоров ведут в соседние академии и институты, например в Аркаду Песен (школу истории) или Кузницу (Зал Переговоров), которые потом тоже выходят прямо в Высокую Базилику.

«Все, что я должна сделать, — пройти по этим лабиринтам и не попасться в руки Слуг или их помощников. Я не должна ничем привлечь их внимания, тихонько проскользнуть в Высокую Базилику и незаметно вынести оттуда Глаз. Ну и еще заботиться о безопасности Нерек».

Она потерла уставшие глаза. Это был безумный безнадежный план, но он был лучше, чем отсутствие какого-либо плана.

Сувьель выждала несколько минут и снова подняла Нерек. Женщина слабо протестовала, но позволила тащить себя дальше по холодным высоким коридорам, потолки которых поддерживали стройные колонны, некоторые из которых валялись сломанные и разбитые. Ясные звезды заглядывали в дыры в потолке, пробитые специально для того, чтобы освещались нарисованные на стенах огромные лица с зажмуренными в смехе глазами.

Коридор начал понижаться и закончился несколькими широкими ступенями, Сувьель поняла, что вход в Кузницу уже где-то рядом. Так далеко ни один враг не должен был забраться, здесь не было видно ничьих следов. Но Сувьель что-то чувствовала в воздухе, какую-то горечь, нечто вроде запаха нагретого камня, запаха, похожего на тот, который иногда появлялся при опытах Бардоу. Возможно, это был запах разрушенных стен или старой пыли, потревоженной их движением.

Ступени внезапно оборвались, на этом месте часть стены либо рухнула, либо была разобрана, вместо нее зияла глубокая пропасть и открывался потрясающий вид на западные земли Тревады. В ночи густые леса Ангатана казались темным плащом, простирающимся на север, и на юг, и на запад до самых Друандагских гор. Она знала, что там, в непроницаемой тьме, лежит Биррдэлинское море, а за ним — холмы Яфрена.

Ее охватила острая тоска по прошлому. Каким прекрасным все казалось при свете звезд! Она ничего не могла поделать с нахлынувшими воспоминаниями о прежних счастливых днях, о летних каникулах в Яфрене с подругами, где они исследовали старые пещеры в южных холмах, посвященные Ночному Медведю, встречались с гостеприимными кочевниками и ведьмами-лошадьми.

Сейчас толпы могонцев с их шаманами бродили по этим холмам, ведьм больше не осталось, все они были изгнаны по приказу Слуг.

— Я ненавижу это место, зачем ты привела меня сюда?

Он звука этого раздраженного голоса у Сувьель упало сердце. Победил Фолин.

— Чтобы тебя никто не обидел, — ответила она, отворачиваясь от пролома. Ее спутник стоял у противоположной стены, наклонив голову, одной рукой он держался за живот, как будто тот внезапно заболел, второй потирал лицо.

— Это тебя они обидят! — закричал он громко. — Я верен своему хозяину, который и их хозяин!

Сувьель метнулась к противоположной стене и схватила Фолин-Нерека за руку.

— Тише! — зашипела она. — Не вынуждай меня заткнуть тебе рот заклинанием!

Фолин повернул к ней голову. Звездный свет отражался в его недобрых глазах.

— Я ненавижу это место… и я ненавижу тебя!

Он резко взмахнул обеими руками, вынуждая ее отпрянуть в сторону. Падая, Сувьель постаралась развернуться и коснулась пола сначала левой рукой, а потом бедром. Она вскрикнула от боли, но тут же вскочила на ноги и увидела, как стройная фигурка сбежала по ступенькам и исчезла за поворотом.

— Проклятый дурак! — пробормотала она, мчась за ним.

Нижние ступени лестницы терялись в непроглядной тьме. Сувьель на миг остановилась, потом сделала шаг к стене и пошла, держась за нее. Эта поворачивающая лестница вела в зал с несколькими выходами, любимое место встречи студентов. До нее донесся шум, звук шагов, потом вернулась тишина. Ледяное молчание в кромешной темноте. Она заставила себя успокоиться и сосредоточиться, перестраивая зрение. Сначала не было ничего, потом Сувьель начала различать контуры, очертания колонн, скамьи и дверные проемы, которые были всего лишь сгустками тьмы во тьме.

Она заметила движение, какой-то человек нырнул в правую арку. Она как можно тише пересекла зал и последовала за ним.

Сувьель шла по коридору, который вскоре повернул туда, где было какое-то подобие освещения. На стенах и потолке сидели светлячки, от них исходил холодный сероватый свет. Света было достаточно, чтобы разглядеть коридор, и Сувьель пошла было вперед, когда до нее донесся полный ужаса крик. Фолин-Нерек выскочил из темноты, увидел Сувьель, замер и метнулся в боковой коридор. Сувьель побежала за ним.

Добежав до двух полуоткрытых створок, она поняла, что это один из входов в Кузницу, большой зал для переговоров и разбора спорных вопросов. Из-за дверей донесся еще один леденящий кровь вопль, она шагнула вперед, снова ощутив знакомый горький запах, который теперь стал сильнее.

Кузница представляла собой большой овальный зал, вокруг которого амфитеатром поднимались ряды кресел, над ними нависали балконы. Посреди зала на помосте стояли три скамьи: две друг против друга — для спорящих сторон, а третья посредине — для арбитра. Фолин скорчился у подножия одной из них и тихонько всхлипывал, глядя в темноту. При звуке шагов Сувьель он вздрогнул, оглянулся и некоторое время смотрел на нее молча. Потом поднял руку с вытянутым вперед трясущимся указательным пальцем:

— Убейте ее! Она враг… — Оглянувшись назад, на сгусток теней, он бешено замотал головой. — Нет, нет, не меня, ее! Она хочет уничтожить вас! А я хотел только помочь…

Все чувства Сувьель протестовали, но она повернула голову и посмотрела в темноту под балконом. На нее взглянули безжалостные ледяные голубые глаза, горящие на неразличимом лице; внезапный страх заставил ее отпрянуть назад, туда, где лежал Фолин. Глаза проводили ее взглядом, пронзительным, изучающим, потом раздался могильный голос:

— Маг, братья и сестры. Маг!

Восторженно-злые голоса закричали со всех сторон.

Вглядевшись в ряды кресел, Сувьель заметила множество теней, колеблющихся в темноте, на нее смотрели уже сотни глаз.

— Наш гость маг, — продолжал голос — Ну что ж, смертный, добро пожаловать. Смотри!

Размытые контуры перед ней вдруг засветились, разбрасывая в стороны зеленые, синие и пурпурные лучи. Проявились очертания толстых ног, потом стал виден торс, раза в два, нет, в три больше самого огромного быка, которого когда-либо доводилось видеть Сувьель, веером развернулся длинный хвост, захлопали чудовищные крылья. Длинная изогнутая шея потянулась к ней, широкие челюсти разомкнулись, демонстрируя двойные ряды зубов. Откуда-то из-за затылка тянулся единственный рог, загибаясь и нависая над глазами; похожие рога выходили из нижней челюсти, — правда, они выглядели похуже; их концы были обломаны и исцарапаны.

— Мы тебя знаем. Мы не забыли сладкий запах плоти магов, — заявило создание, пока остальные монстры один за другим начинали светиться в темноте. — А ты нас знаешь?

Сувьель знала. Это и были ночные охотники, самые страшные компаньоны Слуг. Говорили, что за долгие годы до нападения могонцев Слуги обследовали самые темные и глубокие норы в земле и захватили множество страшных тварей, живущих там с незапамятных времен. Потом они начали скрещивать их, пока не вывели новые породы для ведения войны.

Теперь сотни этих чудищ разглядывали Сувьель со своих мест в амфитеатре — воплощенное зло, внимательно изучающее ее. Сувьель стояла прямо в центре комнаты, теперь она видела углубление над широким входом, в котором горел темно-рубиновый свет. Языки багрового пламени вились вокруг сидящей на высоком каменном троне фигуры.

— Изображение нашего общего хозяина, альков, горящий огнем нашего благоговения перед ним.

Ночные охотники начали вставать со своих мест и подходить к ней, они уже плотными рядами окружали скорчившегося на полу Фолина и Сувьель. Другие голоса зазвучали в голове Сувьель, тяжелые и настойчивые:

«Высосем их, причиним им боль…

Я не прочь отведать гордости и страха…

Выпьем их силу…

Одна зрелая, другая молодая, но зрелая сильнее…

Разве не мы разрушили их храмы и подчинили их дух?..

Кинем их в огонь алькова…

Переломаем их кости, сожрем их мясо…»

Сувьель стояла, прижимая руку ко лбу, пока голоса продолжали бубнить. Потом ее страх перешел в злость, она подняла сжатую в кулак руку и уперлась ею в бок. Теперь она смотрела прямо на ночных охотников. Когда нет надежды на победу или спасение, единственное, что остается, — открытое неповиновение, наглое и яростное.

— Когда вы все будете разбиты, а так и будет, — начала она, — мой голос доберется к вам из Пространства, когда вы будете сломлены и погибнете, мой дух спляшет на ваших костях. — Носком башмака она чертила линию в пыли, двигаясь назад, пока не оказалась рядом с Фолином. — А теперь хватит болтать, раз уж вы собрались уничтожить меня.

Первое создание усмехнулось, и его голос снова зазвучал в ее голове:

«Мое прозвище Аворст. Готовься к смерти».

Когда Аворст откинул назад длинную шею, Сувьель выпустила наружу Песнь Ритма, которую она готовила где-то под верхним слоем своего сознания. Ночной охотник издал кашляющий звук, его голова качнулась вперед, из обломленных рогов под челюстью вырвались две струи пламени.

Сувьель видела, как они ударились о созданный ею щит. Яростное пламя лизало барьер и билось в него, отдельные языки выползали вперед, надеясь добраться до жертвы, но барьер держался. Сувьель чувствовала жар на коже, по лицу и шее тек пот, губы пересохли.

Когда первая злобная атака окончилась, Аворст некоторое время внимательно разглядывал травницу, потом предпринял вторую попытку, затем третью и четвертую. После каждого раза монстр останавливался, чтобы посмотреть на результат. После четвертой атаки Сувьель держалась на ногах только одной силой воли. Фолин скорчился возле нее, крепко прижав ладони к глазам. «Я решила, заклинания хватит, чтобы нас спасти, — подумала она. — К сожалению, я ошиблась…»

Тут Аворст махнул другим ночным охотникам, окружавшим их. Трое из них вытянули шеи в сторону Сувьель и тоже изрыгнули пламя. Когда оно столкнулось с барьером, Сувьель ясно ощутила, что ее последние силы на исходе, Песнь Ритма распалась. Ее ноги подкосились, она рухнула на колени и услышала у себя в голове грубый голос: «Ты не можешь сопротивляться вечно».

Аворст подошел ближе, Сувьель беспомощно смотрела, как он поднимает чудовищную лапу, готовясь опустить ее на остатки барьера. Послышалось слабое жужжание, Сувьель увидела боль и ярость, отразившиеся в глазах монстра, когда его лапа коснулась остатков заклинания. Барьер поблек, в лапу чудовища впились тысячи крошечных осколков заклинания, тысячи острых кусочков. Жужжание стало настойчивее, Аворст сопротивлялся, из множества мелких порезов на лапе текла кровь. Сувьель видела, как эта непомерная конечность дрожит, приближаясь к ее лицу…

— Хватит! — вскричала она.

Языки пламени угасли, Сувьель ощутила, как Песнь Ритма просто кончилась. Аворст убрал лапу, к Сувьель приближался человек в темно-синем плаще, опирающийся на простой длинный посох. Среднего роста и комплекции, с седыми волосами, чисто выбритый, но с молочно-белыми глазами Слуги. Когда он шел, Сувьель ощутила что-то знакомое и оттого особенно пугающее, потом его глаза поднялись на нее, и весь ужас узнавания обрушился разом. Это был брат Икарно, Койрег Мазарет.

Слуга Койрег и ночной охотник Аворст смотрели друг на друга, и Сувьель догадалась, что между ними идет безмолвный спор. Аворст даже захлопал крыльями и издал низкий злобный свист, но Койрег протянул руку, горящую изумрудным огнем, и чудище смешалось, опустило крылья и умолкло. Койрег перевел взгляд на Сувьель, но, прежде чем он успел заговорить, Фолин вскочил и бросился к его ногам. Койрег пришел не один, несколько стражников, в кожаных шлемах-масках, выступили вперед, обнажив мечи, но он жестом остановил их.

Фолин открыл рот, чтобы заговорить, но Койрег схватил его за подбородок и принялся вертеть его голову в разные стороны, внимательно разглядывая.

— Плохая подделка, — заявил он наконец, толкая Фолина ногой в грудь. Короткое резкое движение рукой, и стражники потащили прочь распростертое тело. Когда протесты и мольбы Фолина стихли, Койрег с улыбкой повернулся к Сувьель и посмотрел ей в лицо. — Маг, — задумчиво произнес он. — Низшая Сила, но использована умело.

— Койрег, что с тобой произошло? — спросила Сувьель.

Слуга на какой-то миг удивился:

— А, ты узнаешь внешнюю оболочку! Теперь это я, возрожденный я, живущий я! — Белые глаза засверкали, уставясь на нее. — Ты тоже дашь нам немало, будешь служить, как служим мы.

— Никогда! — ответила Сувьель, внезапно ощутив себя очень усталой и старой. — Я никогда не стану одной из вас.

Койрег коротко хохотнул, стражники взяли ее за руки, которые Койрег надежно связал, шепча:

— Твоя плоть — наш сосуд, твоя душа — наша глина.

Когда ее потащили в темноту по направлению к Высокой Базилике, Сувьель слышала, как Слуга продолжал кричать, повторяя: «Возрожденный я, живущий я!»