"Повелители теней" - читать интересную книгу автора (Кобли Майкл)

ГЛАВА 13

Наконец-то возник скалистый массив плато Аренджи. Бернак позволил лошади идти шагом, а сам, отпустив поводья, откинулся в седле и сидел, любуясь окрестностями. Подножия утесов терялись в густых лесах, стаи маленьких птичек перелетали с дерева на дерево в поисках семян и насекомых. Бернак увидел, как огромная крылатая тень рухнула сверху на птичью стаю и взмыла, унося свою жертву, чтобы сожрать ее где-нибудь на пустынной вершине.

Бернак невесело усмехнулся и повернул голову на восток, высматривая подходящее место для лагеря, в который он ехал. Он никогда не был раньше в этих краях, но все, что он видел, будило в нем воспоминания. Бернак мог поклясться, что эта дорога, уходящая вниз, в холмы, потом раздваивается. Одна ее ветвь уходит на север и переходит потом в дорогу, ведущую в Центральную Юларию, тогда как вторая продолжает идти на восток и доходит до Маршевого Пути, широкого тракта, соединяющего рыбацкие городишки Мантинора с Эбро'Хетом. Бернак заметил едва различимый плоский выступ утеса, до которого было не больше шести часов пути. Идеальное место для лагеря.

Он шумно выдохнул. Его раздражало узнавание места, в котором он никогда не был. Это чувство начало преследовать его, когда он проезжал через Северный Катриз: бесконечные небеса над центральными равнинами; громадные природного происхождения колонны, выщербленные и поцарапанные временем, на Пустоши древние разломы Огернских гор, похожие на черные раны, — все будило старые-престарые воспоминания, лежащие где-то за пределами возможности вспоминать. Время от времени его посещали видения, полные запахов, вкуса, ощущения солнца и ветра на коже. И сейчас, пока он сидел, лениво развалясь в седле, и созерцал плато, одно из таких видений обрушилось на него, заполняя собой разум, глаза и уши.

Сжавшись в седле и закрыв лицо рукой, он услышал у себя за спиной стук копыт. Кто-то подъехал шагом.

Бернак распрямился и злобно поглядел перед собой.

— Обакс, — произнес он, — посмотри на все это и скажи мне, что ты видишь.

— Я вижу плато, господин.

— Хорошо. Еще?

— Деревья, большой лес, холмы, поток…

— А живых существ?

— Ну да, здесь есть птицы, лисы, мыши, рыба…

— Я скажу тебе, что вижу я. Бесконечные пространства, полные грязи и окровавленных камней, искореженную землю, отравленную и перевернутую, долину, в жидкой грязи которой, среди падали, копошатся, подобно червям, люди. — Бернак коротко хохотнул. — Королевство забвения!

Бернак пришпорил коня и помчался вниз по дороге, нахлестывая своего скакуна, словно так он мог убежать от самого себя. Ему казалось, что ему привиделось то, что останется от него, от той его части, которая называется Бернаком, когда все Повелители Теней воссоединятся и Повелитель Сумерек снова станет одним целым.

Бернак чувствовал сейчас в себе некое присутствие. Его разум часто облекал это «нечто» в различные формы, иногда виделось что-то огромное и неуклюжее, лишенное лица, иногда призрачный стервятник, высматривающий и выжидающий. Но всегда появление этих образов создавало сумбур в его голове, проникая туда черным потоком, большим, чем простое зло, готовое в любой миг породить полные гнусных подробностей видения.

Его конь замедлил ход, бешеная скачка кончилась, Бернак остановился под нависающим над дорогой деревом и подождал Обакса. Он смотрел, как подъезжает Слуга, на длинном белоглазом лице которого читалось удовлетворение. Бернак знал, что его видения и приступы ярости несказанно радуют Обакса, который видел в них проявления Великого Принца и доказательства его будущего торжества. Бернак старался ничем не выказывать того, что творилось внутри его души. Обычно.

— С вами все в порядке, господин?

Глаза Бернака яростно сверкнули.

— Ищешь слабости, Обакс? Наваждения? Затмения разума, может быть? Ты ничего не найдешь здесь.

Слуга почтительно склонил голову, словно он только что выказал неуважение господину.

— Напротив, мой господин, я счастлив видеть вас в добром здравии. Ведь у нас общая цель.

Молочно-белые глазные яблоки, казалось, видят его насквозь, Бернак прикинул, нельзя ли как-нибудь растоптать эту старую змею. Но тогда он выставит себя буйно помешанным идиотом перед своими братьями, четырьмя другими Повелителями Теней. Нет, не сейчас. К тому же наверняка будет непросто найти другого Слугу, который сможет доставлять его в Королевство Сумрака.

— И не вздумай учить меня, Обакс! — произнес он, точно отмерив злость в своем голосе. — Будь прост и честен.

Он направил коня обратно на тропу и пустил его в легкий галоп. Так Бернак и ехал, размышляя: «Пусть разрушится все, пусть горе и отчаяние правят повсюду, но только не во мне».

И темный силуэт взмыл из глубин его сознания, тень среди теней, молчаливо выжидающая.

Ведущая на восток тропа расширялась, переходя в каменистую широкую дорогу, идущую далеко через лес, в котором палечный терновник сражался с собачьим плющом за место под солнцем. Через некоторое время дорога начала карабкаться в гору, по заросшим кустарником горным кряжам, с которых они видели только бескрайний лес, где лишь изредка поднимался утес или появлялось пятно озера, нарушавшее бесконечную зелень.

Было уже далеко за полдень, когда стали заметны первые признаки лагеря: дымки костров поднимались над деревьями. Когда они подъехали ближе, открыто, держась середины дороги, на них из-за деревьев выскочил могонский патруль с луками наготове и с копьями наперевес. Но как только дикари взглянули на Обакса и Бернака, они опустили оружие и попадали на колени, прижимая лбы к грязной земле.

— Возвращайтесь в лагерь! — приказал Обакс. — Скажите вашим старейшинам, что великий лорд Бернак прибыл.

Командир патруля поднял голову:

— Слушаю и повинуюсь, о высокородные! — Он выделил одного человека и приказал ему бежать в лагерь, потом отвесил приехавшим низкий поклон и вместе с отрядом скрылся в лесу.

Они добирались до лагеря еще полчаса, и Бернак всю дорогу хмурился. Это и в самом деле оказался плоский выступ, часть скалы, зажатая утесами плато, укрывавшими ее. По обеим сторонам площадки сбегали водопады, внизу они соединялись в один поток и устремлялись в лес. Почти все могонские шатры, несколько сотен, стояли под выступом, защищенные с юга стеной выстроенного форта. На выступе возвышался один большой шатер, сшитый из нескольких, вокруг него ютилось несколько небольших палаток. Единственное огромное знамя неподвижно висело на шесте — зеленое пламя на красном фоне.

Бернак презрительно усмехнулся. Истрегул, Повелитель Теней и самопровозглашенный Отец Пламени. Его резиденция.

Когда он приблизился, ворота форта распахнулись, их приветствовали вопли, вырвавшиеся из тысяч глоток выстроенных в колонны воинов. Обакс не обратил внимания на это приветствие, а Бернак оскалился и кивнул, разглядывая штандарты племен и кланов, которыми потрясали воины, когда он проходил мимо. Запах немытых тел оскорбил его обоняние, но он ничем не выдал отвращения, а просто поглядывал по сторонам, оценивая размеры войска дикарей. Шестнадцать лет господства не сделали их слабыми и жирными, вожди и шаманы проследили за этим, не позволив ни одному племени, ни одной семье сменить привычный полукочевой образ жизни на городские удобства. Мелкие разногласия, существовавшие между младшими и старшими вождями, поддерживали их боевой задор, ни один не желал сдаваться.

Проезжая вдоль рядов, Бернак ощутил на себе недобрые, безрадостные взгляды, оценивающие его. Он вспомнил, что брат Трэлор упоминал о некоторых вождях, которые не захотели присутствовать на Кровавом Сидении в этом году.

«Я тоже оценю вас, друзья. А ближайшие сражения покажут, кто из вас достоин выжить».

Толпа воинов отступала назад по мере продвижения двух всадников, навстречу которым выдвинулась небольшая группка могонцев. Это были самые старшие вожди, они были высокими и походили на медведей. На всех были режущие взгляд наряды из мехов и частей блестящих доспехов, у одного это мог быть нагрудник, у другого — плечевые накладки, у третьего — кожаный плащ с высоким воротником. Тут же присутствовали и расписные щиты и мечи, военные трофеи, грубо переделанные, и древние штандарты племен, на которых гремели высушенные черепа врагов. Все старейшины были седы, они наверняка прибыли еще с отцом Ясгура, великим Хегруном, когда он вел свои несметные полчища на Катримантинскую Империю.

Ясгур. Бернак едва не засмеялся, когда ему вспомнился первый шаг плана Повелителей. Потом он помрачнел, когда подумал, что должно произойти после встречи с потомком Хегруна, предателем.

Две стороны, прибывшая и встречающая, остановились друг против друга, один их вождей, высокий плотный человек с длинными усами и раздвоенной бородой (и то и другое было седым с отдельными выкрашенными в синий цвет прядями), выступил вперед, одновременно вонзая в землю двуручный меч. Бернак знал, что традиция требует, чтобы он спешился и воткнул свой меч рядом с мечом вождя. Но вместо этого он заставил коня двинуться на два шага вперед, наклонился в седле и выдернул огромный меч под неодобрительные возгласы собравшихся. Потом он поднял клинок над головой, глядя на расположенные в середине площадки тенты.

Яростные крики постепенно стихли, послышались негромкие смешки, люди закивали головами. Бернак ослабил хватку и, взяв меч за верхнюю часть клинка, протянул его хозяину, который следил за происходящим с мрачным выражением лица. Тот беззубо заулыбался, сунул меч в ножны и кинул его слуге.

— Приветствую тебя, лорд Повелитель Теней. Я Велгарак из клана Черной Луны, — произнес вождь. — Твоя кровь горяча, а кости подобны железу.

— И армия твоя должна быть велика, чтобы бросить вызов Черному Жрецу, — подхватил другой вождь, толстый человек в рогатом шлеме поверх шевелюры, заплетенной в косы с вплетенными в них драгоценными камнями и кусочками золота. Он растянул рот в усмешке. — И если я не ошибаюсь, она к тому же невидима!

Вокруг засмеялись, но Бернак продолжал спокойно сидеть в седле, едва заметно улыбаясь:

— Зачем мне бросать вызов тому, кого я считаю братом?

Смех и улыбки увяли.

— Прости моего брата Гордага, — сказал Велгарак, бросая угрюмый взгляд на толстого вождя. — К счастью для клана Красной Лапы, он так же быстро разит мечом, как и языком.

Гордаг помотал головой, камни в косах застучали друг о друга.

— Если я говорю что-то, то только для пользы клана, — заявил Гордаг Велгараку. — И конечно, для нашей пользы, брат. Мы должны знать, что эти Слуги и Повелители Теней хотят от нас и почему они настаивали на присутствии всех вождей, даже самых младших, на Сидении.

Взгляды всех вождей обратились на Бернака, но он лишь рассматривал выстроенное перед ним войско.

— Я не вижу ни щитов, ни знамен Огненного Копья, — объявил он.

Велгарак сплюнул в пыль. Когда-то Хегрун, как и Ясгур сейчас, был вождем клана Огненного Копья.

— Мальчишка не прибыл, — ответил вождь. — И даже не сообщил, собирается ли он вообще быть здесь.

— Будь он моим сыном, — прорычал Гордаг, — я бы содрал с него шкуру! Если бы я был…

— Придержи язык! — Велгарак смущенно посмотрел на Бернака. — Наша преданность Слугам и Повелителям неизменна. Мы сделаем все, о чем нас попросят.

Бернак кивнул:

— Я знаю. После смерти Хегруна уже не было Верховного Вождя, я прав? Но вы ведь тоже вожди, вы все знаете о ваших воинах, да? — Он указал на одного старца со впалыми щеками, с плеч которого спадала шкура черного медведя, а череп животного был натянут поверх его собственной лысины. — Сколько у тебя пеших и сколько конных?

Вождь оскорбленно засопел, но тут же вспомнил, кто к нему обращается:

— Пеших? Да нисколько. Все Двойные Ножи сражаются верхом, нас больше семи сотен.

Бернак посмотрел на Гордага, который выдержал взгляд и долго пялился на него в ответ, прежде чем заговорить:

— Как и у Шестрола, у меня нет пеших. Все мои воины на конях, их четыре сотни и еще семь десятков. Но в деле были не многие.

Следующим был Велгарак.

— Шестьсот сорок всадников, — ответил он, задумчиво поглаживая свою раздвоенную бороду. — И еще тридцать, составляющих мою собственную гвардию.

— Любопытно! — хмыкнул Бернак.

— Что именно, мой господин? — спросил Велгарак.

— Только то, что за шестнадцать лет вы ничему не научились у тех, кого завоевали, тогда как они присматривались к вам и учились у вас.

— Вы имеете в виду тот бунт, что устроил этот червь Гандерлек?! — презрительно фыркнул Гордаг. — Трэлор и Гразаан полностью разбили его под Ротазом.

— Да, после недельной осады, — подтвердил Велгарак. — После того, как Слуги напустили в город полчища пожирателей и ночных охотников. — Он вздрогнул.

— Нет, я не об этом. — Бернак пристально глядел на Гордага, который ежился под его взглядом. — Гандерлек создал прекрасно вооруженную и обмундированную армию пехотинцев, но, вместо того чтобы использовать старый имперский прием общего наступления, он скопировал могонскую манеру наступать небольшими группками, способными быстро перемещаться и сражаться только за себя или как часть большого формирования.

Бернак выпрямился в седле, пораженный внезапным подозрением. Казалось, его знания пришли из воздуха, хотя в глубине души он ощущал, что это не так. Он обсуждал выступление Гандерлека с Гразааном, но они не касались таких подробностей. Может ли быть так, что он пользуется общими знаниями всех Повелителей? Если он сосредоточится, то увидит обрывки сцен из осады Ротаза: горящие здания, серые столбы дыма… это же все — воспоминания Гразаана и, возможно, Трэлора.

Могонские вожди пристально глядели на него, хмуря брови.

— Лорд Повелитель Теней, — произнес Обакс. — Едет человек.

Действительно, приближался одетый в красное всадник, он вез знамя с изображением зеленого пламени, прижимая его древко к правому боку. Бернак улыбнулся. Отец Пламени наконец-то придумал, как изобразить свое присутствие.

— Великий лорд Повелитель…

Он развернулся к Гордагу, рассматривающему его со страхом и надеждой. Тот кивнул, чтобы вождь продолжал.

— Повелитель, говорят, что вы… и ваши братья… сыновья Повелителя Сумерек…

— И ты хочешь знать, правда ли это? — Бернак захохотал. — Какая наглость! Разве ты не понимаешь, что я могу прикончить тебя на месте, сжечь твое сердце прямо в груди, разделить тебя пополам и бросить эти еще живые половинки в поток? — Он говорил негромким, спокойным и убийственно холодным голосом, от которого Гордаг попятился. — Не сейчас. Я уверен, что ты научишься вести себя правильно с нами, с нами, его сыновьями…

Бернак улыбнулся их смущению, потом перевел взгляд на Велгарака:

— У меня должен быть список всех кланов и племен с указанным в нем числом воинов. Если я буду стоять во главе вашей армии, я должен знать все.

Человек с флагом подъехал, он раскрыл рот, чтобы заговорить, но Бернак жестом велел ему молчать:

— Ты здесь для того, чтобы позвать нас к своему хозяину? Тогда не говори ничего, а просто веди нас.

Ошеломленный гонец развернул лошадь и поехал обратно в ту сторону, откуда явился. Бернак коротко кивнул Велгараку и остальным вождям, потом тронулся вслед за гонцом вместе с сопровождающим его Обаксом.

Палатки, стоящие на выступе скалы, были подчеркнуто отделены от тех, в которых жили могонцы. Они были красными, скорее темно-красными или даже багровыми. У каждой палатки болтались странной формы знамена с непонятными изображениями. Легкий ветерок развевал их и разносил в стороны дым от костров. Бернак уловил запах горящих поленьев и жареного мяса, пока гонец провожал его к большому шатру, где помещался Истрегул. Двадцать воинов в полных доспехах стояли у входа, каждый сжимал в руках тяжелый меч или боевой топор. Бернаку позволили войти только тогда, когда он отдал свое оружие.

Шатер внутри представлял собой одну большую комнату, которая казалась ниже, чем на самом деле, из-за натянутого под потолком куска пестрого шелка. Свет ламп отражался от разноцветной блестящей ткани, бросая на лежащие на полу шкуры радужное сияние. Длинные узкие куски материи, свисавшие с потолка, образовывали подобие алькова, в котором, скрестив ноги, сидели люди в просторной зеленой одежде. Они сидели, склонив головы и глядя на собственные ладони. Ни один из них не пошевелился, чтобы посмотреть на вошедших, и, когда Бернак попытался заглянуть внутрь их сознания, он не нашел там ни души, ни разума, ничего.

Несколько человек, некоторые из них были Слуги, другие простые люди, сидели за двумя столами в дальней части шатра. Когда Бернак со своими спутниками приблизился, зазвучал негромкий голос, и все начали расступаться, освобождая место перед своим хозяином. Бернак до сих пор лишь мельком видел Истрегула в Королевстве Сумрака и еще несколько раз в своих снах, где он выглядел точно так же, как и остальные Повелители.

Теперь же, хотя Истрегул сидел в массивном кресле из дерева и металла, Бернак с уверенностью мог заявить, что он гораздо выше того, который ему привиделся. У Истрегула была крупная тяжелая голова с длинной черной бородой, сужавшейся к концу, длинные волосы были тщательно расчесаны и уложены на плечи. Черные завораживающие глаза смотрели из-под мохнатых бровей, полные широкие губы кривились в подобии улыбки. Бернак не глядя догадался, что гонец и Обакс упали на колени, как это было принято в окружении Истрегула.

— Приветствую тебя, брат, и добро пожаловать в это скромное пристанище! — Голос его был низким и глубоким, в нем звучала сила.

Бернак тоже изобразил улыбку.

— Привет и тебе, — ответил он, рассматривая пышную обстановку. — Да, спасибо. Наверное, ты захочешь сохранить всю эту мебель, когда будешь перебираться в другое… пристанище. Надеюсь, это произойдет уже скоро, поскольку я должен проделать массу работы…

Бернак замолк, когда Истрегул откинул голову и захохотал.

— Досточтимый брат, — начал он, продолжая недобро улыбаться, — у меня нет нужды переезжать куда-либо. Я здесь, и я здесь и останусь.

— Насколько я понял, командовать Сидением буду я.

Истрегул лениво поднял руку и щелкнул пальцами.

В шатре мигом установилось гробовое молчание, а Бернак уважительно приподнял бровь.

— Ты ошибаешься, — ответил Черный Жрец. — Ты будешь командовать армией, разрабатывать военные планы и руководить наступлением, когда мы выйдем отсюда. Все остальное сделаю я.

— Ты меня озадачил, брат. Что же еще остается? Чем же занят ты? — Бернак подошел к ковру, сотканному из шелка с золотом. — Расскажи, мне интересно.

— У моих учеников очень много работы. — Истрегул откинулся на спинку своего кресла. — Несмотря на шестнадцать лет, прошедших с момента завоевания, Слуги и их подручные так и не смогли искоренить ересь культа Матери-Земли. Пока мы тут с тобой говорим, моя воля направляет моих старших учеников, давая им силы и понимание. Все это осуществляется с помощью верных слуг, сидящих по сторонам от меня.

— Они связывают души?

— Да, и делают многое другое.

На какой-то миг перед мысленным взором Бернака возникло лицо Нерек, но он прогнал видение.

— А твои ученики, — спросил Бернак, — они обычно одеты так же, как и эти рабы?

— Да, совершенно одинаково, в красное.

— И ты даешь им с собой различные символы, заклинания, священные тексты, литании и прочее?

— Все, в чем они только могут нуждаться.

Бернак медленно кивнул.

— Это должно работать, — произнес он, не обращая внимания на холодный неподвижный взгляд своего брата. — Создать ложную веру, а потом подменить ею умирающую настоящую. Какая самоотверженность. Странно, что я не заметил на штандартах твоего лица.

— Должна быть некоторая загадочность, — задумчиво ответил Истрегул. — Но если ты считаешь, что это выглядит слишком искусственно, тебе следует посмотреть, какие культы создали для себя Трэлор и Гразаан в Ангатане и Юларии.

— Это оправдывает тебя, — усмехнулся Бернак. — Когда последний из этих жалких магов окажется в наших руках и Великий Принц проявит себя в истинном виде, — он сделал сметающий жест, — все это будет отринуто прочь.

Холодный взгляд Истрегула застыл, на лице заиграла загадочная улыбка.

— Как скажешь, дорогой брат, как скажешь.

И тут Бернак вдруг понял правду: Черный Жрец так же мечтал расстаться со своей индивидуальностью и кануть в забвение, как и сам Бернак. Его выдавало то удовольствие, которое он явно получал, играя со всей силой и создавая себе окружение.

И было кое-что еще. Бернак ненавидел его, инстинктивно и мощно, он знал, что никогда его чувства не изменятся. И он понимал, что эта яростная ненависть пришла оттуда, из темной тени в глубине его сознания.

«Пора убираться отсюда», — подумал он. Бернак взмахнул рукой и повернулся лицом к Истрегулу, радостно улыбаясь:

— Брат, это была весьма содержательная беседа, но у меня очень мало времени. — Он поманил пальцем Обакса, который тут же поднялся с колен. — Нам следует подумать о том, что, возможно, подготовил нам Ясгур. Мне пора идти…

— Ах да, Ясгур. — Истрегул поднялся во весь свой впечатляющий рост. — Есть новость, которой ты не можешь знать, поскольку она пришла незадолго до тебя.

Бернак замер, следя за его движением.

— Сын Хергуна прислал гонца, он и его войско прибудут сегодня к вечеру. — Широкая улыбка появилась на его бородатом лице. — Он собирается принять участие в Кровавом Сидении. А это означает, что тебе необходимо разработать новый план.

Бернак ничего не ответил, он едва заметно кивнул и вышел в сопровождении Обакса, полный смутного ощущения, что его каким-то образом обвели вокруг пальца.