"Волчий шлем" - читать интересную книгу автора (Кнаак Ричард)

ГЛАВА 4

Ни в ту ночь, ни на следующий день никто не побеспокоил путников. След их загадочного покровителя, разумеется, давно простыл, но они упорно двигались в прежнем направлении. Лес постепенно сменился холмистой местностью, покрытой полями. Оказалось, что это пастбища здешних жителей. Солнце светило ярко, и земля полнилась чудесами природы — зверушки, птицы, цветы… Только люди совсем не гармонировали с этой красотой. Глядя на них, Моргис то и дело фыркал с превеликим презрением. Грифон был уверен, что герцог долго практиковался, прежде чем достичь такого совершенства. При иных обстоятельствах это было бы даже смешно.

Люди трудились вяло, равнодушно, без всякого интереса и совершенно молча. Поразительно, что при этом у них все-таки рождались дети. Впрочем, на детей никто не обращал внимания: они ходили в лохмотьях, а некоторые, судя по всему, неделями не мылись…

— Живые мертвецы… — пробормотал Грифон.

— Подонки, — отрезал Моргис. — Грязный сброд. У нас есть причины здесь останавливаться?

— Нет.

— Тогда едем скорей. Я не имею желания общаться с ними. Еще подцепишь что-нибудь…

Равнодушие Моргиса больно задело птицельва, но он смолчал. Он ничем не мог помочь этим людям. Дух их был сломлен волками-рейдерами, и они беспрекословно выполняли все, что им приказывали. Грифон догадался, что эти поселяне, как и многие другие, были источником пополнения войска арамитов в южных районах. Скорее всего, отряд волков-рейдеров регулярно останавливался в каждом таком селении — еще одна причина поскорей унести отсюда ноги. Не исключено, что дозор, проходивший мимо них ночью, вот-вот появится здесь.

Они пришпорили коней — и вскоре печальное селение осталось позади. Впереди опять виднелись леса, а к северо-востоку, на горизонте, — если только это не был обман зрения — вырисовывались смутные очертания большого города. Грифон придержал коня и повернулся к спутнику:

— Мы…

Но тут он осекся и позабыл, что хотел сказать. Вдалеке, за спиной Моргиса, маячили ворота. Нет — Ворота. Грифон видел их прежде, хотя это воспоминание затерялось в потемках памяти. Но он знал, что когда-то входил в них. Давно. Очень давно. И еще он был уверен, что через Ворота пролегает путь в Земли Мечты. Путь, который он искал.

Птицелев чувствовал, что тонкая, невидимая нить связывает его с Воротами, но нить эта тянулась туда, где уже была бессильна его память. Что это было, когда?.. Ворота уходили в глубину ярдов на двадцать и были гораздо выше, чем если бы их с Моргисом поставить на плечи друг другу. Они были очень древние, эти Ворота, но единственное, что выдавало их возраст, — следы ржавчины на петлях, на которых держались тяжелые деревянные двери. Ворота казались мраморными, но он чувствовал, что это не так. Однако сильней всего приковывали его взгляд причудливые и пугающие скульптуры…

— Что «мы»?

Голос Моргиса рассеял чары. Грифон моргнул, а когда открыл глаза — Ворота исчезли, словно утренняя дымка.

Моргис повернулся к птицельву:

— Что? Вы что-то увидели? Опять эти проклятые твари?

Несмотря на заверения герцога, что с ним все в порядке, он так и не оправился от неудачной попытки перевоплощения. Боль по-прежнему терзала его.

— Это… это Ворота! Вход в Земли Мечты! Они были вон там! — Грифон с мольбой посмотрел на союзника, надеясь на понимание. Моргис окинул его любопытным взглядом и, прищурившись, посмотрел туда, куда указывал Грифон.

Глаза герцога расширились. Грифон подумал было, что Ворота вернулись. Он проследил за взглядом Моргиса — и грива его (по счастью, невидимая) встала дыбом.

— Никаких ворот я не вижу, — процедил Моргис, — зато вижу нечто, чего предпочел бы не видеть.

К ним быстрым шагом приближался конный патруль волков-рейдеров. Их было не меньше двух десятков. И искать они могли только одно — шпионов, оставленных на этом берегу драконьим судном. Грифон снова почувствовал, как осторожные щупальца пробираются в его сознание. Работа Хранителя! Он быстро выставил блок из обманных мыслей, о которых они с Моргисом договорились заранее. Хранитель обнаружит парочку авантюристов с темным прошлым, рыскающих по округе в поисках поживы. Бисин говорил Грифону, что арамиты поощряют свободное предпринимательство контрабандистов, если оно им выгодно. Грифон и Моргис притворились людьми низшей касты, недостойными даже жалкой буквы «Р», с которой начинали свою карьеру все воины-арамиты. Такие существа не должны представлять для патруля никакого интереса… если, конечно, волки-рейдеры не набирают пополнения в свою армию. В таком случае, с горькой иронией подумал Грифон, придется им не по доброй воле сделаться добровольцами…

Сражаться или бежать было бы глупо. Поэтому путешественники спокойно стояли, ожидая приближения рейдеров. Щупальца Хранителя отпустили их, но и Грифон и Моргис прекрасно знали, что испытание может повториться.

Мощный, широкоплечий командир патруля поднял левую руку — приказ отряду остановиться. Все воины до одного были одеты так же, как Д'Шай во время последней встречи с Грифоном. Забрала их шлемов были такие же, как у драконов, однако служили самым что ни на есть практическим целям. Волки-рейдеры были людьми — по крайней мере, внешне.

Патруль остановился; несколько человек — в том числе командир и, видимо, Хранитель — сняли шлемы. Командир оказался старым воякой с изуродованным шрамами лицом и всклокоченной бородой. Полная противоположность элегантному, холеному Д'Шаю.

Хранитель — а это был Хранитель, поскольку в руке он крепко сжимал предмет, от которого волнами шла мощная энергия, — выглядел весьма любопытно. Он был совсем юн, почти мальчик, но глаза его излучали уверенность и знание, и птицелев понял, что во всех делах отряда слово Хранителя является решающим. Грифон мысленно посетовал на то, что когда-то во время битвы его воины превратили в прах талисман другого Хранителя.

— Я — капитан Д'Хаарен, пятый уровень, из Люпериона, вход в южные регионы. — Он указал в сторону города. — Ваши имена?

— Я Моргис из Тилира, — первым ответил дракон. В этих краях никто не мог знать имени герцога, к тому же Бисин не раз повторял, что Тилир — очень удачный город для «легенды», потому что он очень далеко на севере и мало кто там бывал. Лишь бы капитан и Хранитель не оказались родом из тех мест.

— Я Грегот, тоже из Тилира. — Грифон, желая подстраховаться, выбрал имя, начинающееся с той же буквы, что и его собственное, но — тоже по словам Бисина — очень распространенное.

— Вы из одной стаи, — внезапно прогремел Хранитель грозным голосом, явно желая внушить им трепет. Притворившись испуганными до полусмерти, они благоговейно кивнули. Хранитель, похоже, остался доволен… чего нельзя было сказать о капитане Д'Хаарене:

— Откуда вы пришли? Я имею в виду, сейчас. Грифон пожал плечами:

— Где мы только ни были, капитан. И там, и сям. Мы давно тут бродим.

Птицелев отгородился щитом из ложных мыслей: после неудачной сделки им пришлось бежать на юг. Далеко на юг. Эту идею тоже подбросил ему Бисин, сказав, что такие вещи обычно Хранителей не интересуют.

Другой Хранитель, поверив Грифону, оставил бы его в покое, но этот, молодой и рьяный, лез вон из кожи, несмотря на явную усталость. Птицелев снова почувствовал его щупальца. В следующую секунду Хранитель еле заметно улыбнулся. Грифон понял, что тот заглотил наживку.

— Оставьте их, капитан. Ничего интересного. Лично я бы с удовольствием вернулся в Люперион. Все устали, целый день без отдыха.

Капитан презрительно фыркнул, но смолчал. Он, разумеется, презирал этого желторотого выскочку — но сила Хранителя в сочетании с чудесными свойствами его талисмана все же внушала капитану страх.

Грифон моргнул. Он знал о подобных вещах гораздо больше, чем предполагал его личный опыт общения с Хранителем Д'Лаком — другом Д'Шая.

— Прекрасно, — вежливо произнес Д'Хаарен. — Поскольку мы движемся в одном направлении, я приглашаю вас присоединиться. Более того, я настаиваю.

Прими Моргис драконий облик, он с легкостью мог бы перебить весь этот отряд вместе с Хранителем. Но, во-первых, сил у него убыло бы еще больше, а во-вторых… что если не один Хранитель обладает тайным могуществом? В Драконьем царстве чародея можно было узнать по серебряной пряди волос. У Д'Хаарена такой приметы не было, так что, может быть, на этом континенте все иначе…

— С удовольствием, — любезно ответил птицелев, надеясь, что, добравшись до города, капитан потеряет к ним интерес.

Д'Хаарен надел шлем, остальные последовали его примеру. Только Хранитель не спешил. Он повертел шлем в руках, полюбовался волчьим гребнем и лишь затем надел. Капитан едва сдерживал негодование, но вновь предпочел притвориться, будто не заметил самовольства Хранителя.

Д'Хаарен поднял руку — приказ трогаться с места. Грифону и Моргису была оказана честь ехать рядом с капитаном. Однако Хранитель, к явному недовольству всей троицы, догнал их и пристроился рядом.

— Вы бывали в Люперионе? — словно невзначай осведомился Д'Хаарен.

— Нет, — ответил Грифон. — И в Канисаргосе не были. Я слышал, столица очень впечатляет.

— Да, там есть на что поглядеть, — кисло ответил капитан. — Но вы увидите, что и Люперион отличный город. Единственный оплот цивилизации в здешних краях. Входишь в него, словно в иной мир.

Грифон искренне надеялся, что никто не заметил, как он вздрогнул при этих словах. Неизвестно, что имел в виду Д'Хаарен, но птицелев сразу подумал о Землях Мечты. Не может же этот волк-рейдер быть настолько хитер и подозрителен? Или…

Капитан продолжал задавать путешественникам вопросы — небрежные, якобы ничего не значащие, но и Грифон, и Моргис чувствовали, что это неспроста. Они не сразу поняли, что Д'Хаарен преследует свою заветную цель — получить назначение на север, желательно в сам Канисаргос. Он никогда не терял надежды выведать нечто такое, что поднимет его в глазах начальников — тех самых начальников, которые услали заслуженного вояку с глаз долой, в захолустье… Нет опасней врага, чем озлобленный неудачник, подумал Грифон.

Вскоре появились очертания Люпериона. Уже было видно, что это большой город, величиной в две трети Пенаклеса, окруженный крепостной стеной. За стеной возвышались прямоугольные строения, на одном из них развевался флаг, какой — видно не было.

— Вам не встречались в последние дни какие-нибудь незнакомцы? — вдруг резко спросил Д'Хаарен.

Грифон снова почувствовал легкое прикосновение щупалец Хранителя. Но их с Моргисом трудно было застать врасплох:

— Только местные поселяне. Жалкий сброд. Щупальца отступили — Хранитель остался доволен мнимым презрением Грифона к несчастным, сломленным людям. Типичный арамит. Капитан ухмыльнулся:

— Вы бы не стали так говорить, если бы вам довелось с ними сразиться. Особенно с Т'Р'Лейсионами. На всем юге никто так не сопротивлялся, как они. Нам пришлось даже выставить Хранителей против их волхвов, но и те едва не провалили дело.

— Вот уж не наша вина, — дерзко заявил Хранитель. — Просто кое-кто слишком торопился и мешал нам. А Разрушитель ненавидит глупость.

— В таком случае кое-кому из Хранителей несдобровать. Между прочим, лень он тоже ненавидит.

По глазам остальных арамитов было ясно, что это далеко не первая перепалка между капитаном и Хранителем.

— Там никого не было. Я проверял.

— Их не могло там не быть! — Д'Хаарен покосился на Грифона и Моргиса и устремил взгляд на дорогу. Некоторое время все молчали.

И птицельву, и дракону вдруг отчаянно захотелось побыстрей оказаться в Люперионе. Размолвка между озлобленным старым служакой и дерзким мальчишкой-Хранителем не сулила ничего хорошего.

Хранитель первый нарушил молчание. Однако тема, которую он выбрал, встревожила Грифона и Моргиса еще больше, чем его стычка с капитаном:

— Скажите, друг Грегот, а в ваших краях — в Тилире, вы сказали? — что-нибудь говорят о Землях Мечты?

— Иногда. Но я не слушаю небылиц. Что толку говорить о какой-то дурацкой стране, которая то есть, то нет?

Похоже, Грифон попал в точку — все арамиты, включая капитана и Хранителя, кивнули в знак согласия.

— Верно говорите, — подтвердил Хранитель. — Нас заставляют сражаться с тенями. Зачем? Где бы ни были эти самые Земли Мечты, у них, насколько нам известно, нет армии. Они ни на кого не нападают. Не лучше ли снарядить армаду и с моря напасть на новые земли, о которых сейчас столько шумят? К чему нам Земли Мечты?

— А эти новые земли… вы что-нибудь знаете о них? — невинным голосом спросил Моргис. — Мы слышали о каких-то чудовищах, но вы первый, кто упомянул сами земли.

Юный арамит презрительно пожал плечами:

— Я слыхал, что это всего-навсего жалкая горстка варварских городов. А чудовища… Подумаешь! Детям Разрушителя не страшны никакие чудовища.

Моргис и Грифон не сразу сообразили, что «дети Разрушителя» — это волки-рейдеры. К счастью, никто не понял истинной причины их замешательства.

Грифон хотел было задать еще какой-нибудь вопрос, но внезапно взгляд его приковала одинокая фигура поодаль, по правую руку от волков-рейдеров. Серые одежды, лицо укрыто капюшоном. Несколько мгновений она смотрела на движущийся отряд, затем удалилась.

Грифон сделал вид, что просто глазеет по сторонам, любуясь пейзажем. Возможно, фигура в сером — это кто-то (или что-то) из Земель Мечты. А может быть, и нет. Пока он не мог этого вспомнить. Грифон решил молчать о том, что видел, до тех пор, пока они с Моргисом не останутся наедине.

— Расскажите нам о Люперионе, капитан, — попросил Моргис. — Какие там есть развлечения? Мы хотим на славу поесть и выпить.

Д'Хаарен принялся в подробностях расписывать город. Видимо, он служил там с давних пор. Грифон слушал вполуха. Он хотел как можно скорей выбраться из этого города.

Это желание стало еще острей, когда наконец показались ворота Люпериона. Холод сковал Грифона. Виной тому был не сам город, но две одинаковые скульптуры, венчавшие половинки ворот. Свирепые волчьи головы, в которых проглядывало нечто человечье. От этого они выглядели еще отвратительней. Жестокость и коварство в волчьем взгляде предвещали ужас и разрушение. Грифон прекрасно знал, что символизировали эти скульптуры. Его объял тот же страх, что и при выезде из деревни Рисэл.

Волчьи морды скалились, зазывая Грифона в город.

Город Разрушителя.

— Она уверяет, — сказали хором два совершенно одинаковых голоса, — что ее призвал свисток стража.

— Это невозможно. Всех главных стражей уже опросили. Никто из них не пользовался талисманом. — Этот голос принадлежал долговязой тощей фигуре, которая словно не шагала, а парила по комнате. Такое впечатление создавалось благодаря длинному ниспадающему одеянию алой и белой расцветки. Лицо фигуры закрывала вуаль, так как смотреть на него было опасно. Такова цена власти.

— Хаггерт, — продолжали однозвучные голоса, — а не может ли быть так, что кто-то нашел талисман бывшего стража? Ведь некоторые стражи погибли или, по меньшей мере, исчезли.

— Когда умирает страж, его личные талисманы — все до единого — умирают с ним. Свистки должны были превратиться в пепел. Скорей, я полагаю, кто-то научился имитировать свист…

— Еще чего, — фыркнули голоса-близнецы. — Вы ведь знаете, что истинная связь с Землями Мечты не во власти Разрушителя. Так гласят законы, установленные в самом начале.

— Но есть еще Шейдерол. Он знает секреты. Когда-то он был одним из нас.

— Шейдерол утратил свое знание, когда прельстился посулами Разрушителя. Братство ци тоже не могло воспользоваться талисманом — в своем безумном стремлении к власти они сами перешли за нормальные природные границы. Именно они пытались пленить или убить тех двоих.

Высокий, которого называли Хаггертом, задумчиво теребил ткань, закрывающую лицо:

— А что Тройя? Она что думает? Фигуры-близнецы одновременно кивнули:

— Она считает, что медлить нельзя. Это дело надо решать, и бесповоротно. Лучше перестраховаться, чем потерять все.

— Вам не кажется, что это слишком?

— Нет.

— Но тем самым мы ставим себя на одну доску с волками-рейдерами. Даже хуже. Вас это не беспокоит?

— В военное время часто приходится наступать себе на горло. Но когда арамитов и этого их собачьего божка поглотит пучина, мы забудем эти дни, как кошмарный сон, и вернемся к простым радостям жизни — все мы, кроме этих докучливых ци.

Хаггерт вздохнул:

— По-моему, ваши мечты о возвращении к прошлому несбыточны. Даже для Земель Мечты. У меня есть предложение. Нелюди вошли в Люперион. Думаю, они могут помочь нам в этом деле. Это означает, что придется призвать помощь Ворот. Затем, когда те, кого мы ищем, останутся одни…

Фигуры-близнецы подались вперед, слушая план Хаггерта. Время от времени они ухмылялись — совершенно одинаково.

На какой-то краткий миг он проснулся. Оковы по-прежнему связывали его, как и много веков назад. Почему же прервался его сон? Он вспомнил прошлое — оно всегда оставалось с ним — и ощутил присутствие некоего разума, хорошо ему знакомого. Этот разум был далеко, но все же ближе, чем когда-либо. Быть может, подумал он, близится час освобождения. Быть может…

Узник вновь погрузился в вековую дремоту — но часть его сознания продолжала работать. Этому трюку он выучился давно. Если новое ощущение исчезнет, бодрствующая часть сознания тоже забудется сном. Если же оно, напротив, усилится…

…то игра начнется заново.

И огромный левиафан закрыл глаза.