"Царь Кровь" - читать интересную книгу автора (Кларк Саймон)12Мы ехали на мотоциклах всего минут пять, когда Стивен просигналил мне остановиться. Нам поручили попытать счастья в супермаркете в Хедингли. Детского питания по-прежнему не хватало, но в деревне росла уверенность. Ходили слухи, что кризис уже почти миновал. Скоро появятся военные с караванами грузовиков и автобусов и развезут беженцев по домам. Стивен сел боком на мотоцикл, держа ногу на земле и не выключая мотора. Сняв шлем, он почесал голову, где натерли ремни. Он был в защитных очках, и меня переполняла гордость, что вот такой парень, похлеще любых рок-звезд, – мой брат. – Как ты, Малыш К? – Нормально. – Я чуть повернул ручку газа, и мотоцикл довольно заворчал. Стивен заглянул мне в глаза. – Никак не можешь выбросить из головы этого типа? – Стенно? Не могу забыть, как он уставился на меня. Именно на меня. Будто я его жену отбарабанил или что. – Он сильно получил по голове тогда в пятницу, сам знаешь. – Стивен смотрел на меня сочувственно. – По-моему, у него до сих пор не все дома. Как ты думаешь? – Думаю, что ты прав. И все равно странно он как-то себя вел. – Ты точно в норме? – Без проблем. Стивен кивнул и стал натягивать шлем, но вдруг остановился и посмотрел на него таким взглядом, будто шлем вонял непередаваемо, ухмыльнулся мне и бросил шлем в канаву. – Мы выполняем гуманитарную миссию. И никто нас не запишет за езду без какого-то дурацкого шлема. Я кивнул, улыбаясь. – Ладно, Рик, помнишь “Танцуют все” великого покойника мистера Эдди Кохрена? – Помню? Наш оркестр его на каждом выступлении лабает. – Тогда поехали. Все танцуют рок-н-ролл! Стивен вывернул газ и усвистел вперед. Рычание мотоцикла перекрыла песня в полный голос. Издав ковбойский вопль, я зашвырнул шлем в кусты и помчался за ним. Вскоре мы ехали бок о бок, волосы развевались на ветру, мы пели в унисон и переглядывались, весело улыбаясь. Дорога была пуста, светило солнце. На поле возле дороги играли в догонялки две лошадки. Иногда попадались брошенная тележка, велосипед или пуховое одеяло, оставленные городскими на дороге во время исхода в Ферберн. Но это как-то не очень пугало. Очень скоро здесь наведут порядок, думали мы про себя. Будут и телевизионные анализы, и публичные расследования, и столько, что еще затошнит от них. Так мы говорили себе тогда. Но впереди ждала совсем другая правда. И правда эта была чистейшим злом, а будущее – Адом. А сейчас мы, наивные, ехали по сельским дорогам, скрываясь в тени под деревьями и вырываясь на яркое солнце. Выехав на главную дорогу в Лидс, мы снова увидели живых людей. Это был армейский блокпост, состоящий из зеленого грузовика и полудюжины солдат, сидящих в тени под деревом. Солдат, на котором не было ничего, кроме камуфляжных штанов, широкополой шляпы и татуировки “Земля надежды и радости”, махнул нам, чтобы остановились. – Давайте, ребята. Разворачивайтесь обратно, откуда приехали. Я ему объяснил: – Мы ищем еду. У нас там голодные рты, которых надо накормить. Он посмотрел на наши мотоциклы: – А где вы их взяли? – Нам их одолжили. – Сперли, значит? – Нет. Стивен начал объяснять: – Мы вызвались помочь искать еду для… – Американец? – Да, американец. Послушайте, будем вам очень благодарны, если вы нас пропустите… – Повезло тебе, значит. На каникулах тут? Озадаченный Стивен потряс головой. – Какая разница? Я просто приехал к брату до… – До посинения. Америка накрылась. – Чего? – Стивен бросил на меня взгляд, который я понял так, что он думает, будто татуированный солдат слишком долго простоял на солнце. – Накрылась Америка, – жизнерадостно сказал солдат. Солнце жгло мне шею, как утюг. Самое то, что мне сейчас не надо – сюрреалистический спор с солдатом, у которого солнечный удар. Стивен попытался терпеливо и дипломатично пробиться через затор в мозгах у этого типа. – Послушайте, вот письмо от доктора Абрахама Хансона из больницы “Вудсайд” в Ферберне… – Фер – что? Никогда про такое не слышал. – Это деревня в пяти километрах в ту сторону… – Вот туда и давайте. Здесь вы не проедете. – Послушайте, – Стивен пытался сохранить хладнокровие, – нам обязательно надо проехать. Мы ищем детское питание. – Детское питание? “Смесь, которой кормят детишек, кретин!” – подумал я но не сказал этого вслух. Хотя искушение было сильное. – Возле Ферберна сорок тысяч человек под открытым небом, – объяснил Стивен исключительно рассудительно и доброжелательно. – И много детей, которых надо кормить. Если мы добудем… Угрюмый вид солдата – “ни хрена не проедете” – вдруг изменился. Очевидно, он вдруг представил себе сотни детей, плачущих от голода. – Капрал! Капрал! – крикнул он. – Ребята, минутку подождите… пожалуйста. Этот тип сумел произнести “пожалуйста” как ругательство. Капрал лениво подошел, держа в руках двухкилограммовый мешок риса, который пытался открыть. – Чего стряслось, Спад? Он оглядел нас с головы до ног и снова занялся мешком. – Эти двое хотят проехать в Лидс. – Нечего вам там делать, ребята. Там небезопасно. – Нам в сам Лидс не надо. Мы поищем детское питание в магазинах на окраине. – Время теряете. Все магазины закрыты. – Знаем. Придется взламывать. – Взламывать? А кто разрешил? – Вот письмо. Капрал прочел письмо, заскучал, снова задумался о проблеме прочного пластикового мешка, который мешал свиданию риса с кастрюлей кипящей воды. – Рискованно, парни. А) мы не знаем, рассеялся ли уже газ. Б) вам придется это письмо показывать очень быстро – наши ребята отстреливают мародеров, знаете? – Мы осторожно. – Американец? – спросил капрал, приступая к вскрытию мешка зубами. – Да, американец. Вздох в голосе Стивена ясно говорил: “Господи, и этот туда же”. – Я ему сказал, капрал, – с каким-то грубым удовольствием сообщил солдат. – Накрылась Америка. – А, блин! – Капралу удалось прогрызть дыру в мешке, и рис потек по его рукам. – Сволочной мешок. – Так что с этими двумя делать, капрал? Капрала больше интересовало, как засыпать рис в кастрюлю. – А? Ладно, пропусти. Только скажи, что их безопасность мы не гарантируем. Солдат повернулся передать нам ответ. Стивен вежливо улыбнулся: – О’кей, мы слышали. – Ну, как он вам сказал, побыстрее вытаскивайте эту свою бумажку, а то получите маслину между глаз. – Так и сделаем, спасибо за заботу, – ответил Стивен с деланной улыбкой. – И всего вам доброго. – И в сам Лидс не лезьте. Там все… Грохот наших мотоциклов заглушил его голос. Приближаясь к городу, мы сбавили скорость почти до скорости пешехода. Я поравнялся со Стивеном и сказал: – Слушай, что он имел в виду насчет “Америка накрылась”? – Убей, не знаю. Сначала я думал, что ему голову напекло, но второй собирался сказать то же самое. – А в новостях ничего не было? – В новостях ничего не было, – подтвердил Стивен. – Совсем ничего и ни о чем. Обычная рутина. Ты заметил, что национальные станции даже не упомянули о том, что было в Лидсе? Как будто все Соединенное Королевство думает, будто тут все тип-топ. Мы ехали по пустынному жилому району. Улицы были усыпаны одеялами, пижамами, носками, шлепанцами, чемоданами со старыми вещами, тележками – тоже с вещами. А на стене сада стояла клетка, а в ней дохлый попугайчик. Мы остановились осмотреться, переглядываясь друг с другом и улыбаясь. Не потому, что было что-то смешное в заваленной личными вещами улице, которые люди бросали, спеша Удрать. Просто слишком нереальна была эта сцена, чтобы ее воспринять. И улыбка – это была попытка справиться с чувствами, которые она вызывала. Потому что до меня дошло, что есть нечто пугающее в пустоте жилого квартала. Все эти опустевшие дома, полностью лишенные человеческой жизни. Всего три дня назад все, кто здесь жил, проснулись от удушающего кашля. Этот невидимый газ погнал их прочь с тем, что они успели ухватить в руки. Ясно, что некоторые, ковыляя по ночным улицам, сообразили, что прихватили слишком много, и потому бросали то чемодан, то одеяло. И вот мы здесь, и солнце греет сверху, и освещает все эти брошенные портпледы, сломанные тележки, ящики, туфли-лодочки, пальто, разбитые чемоданы. У меня сдавило сердце. Газ, что ли, еще не развеялся? Или просто мне слишком ярко представилась паника людей, проснувшихся среди ночи от того, что сам воздух вокруг сделался ядовитым? И все еще было загадкой, откуда взялся газ. Многие полагали, что это была утечка ядов с какого-нибудь химзавода, а еще циркулировали слухи о каком-то дурацком наводнении в Лондоне. Еще передавали из уст в уста что-то насчет пожаров в Ковентри и какого-то землетрясения в Эдинбурге. Вряд ли это кто-нибудь воспринимал всерьез. Тогда. – Рик! – Стивен показал на магазинчик рядом с дорогой. – Давай здесь загрузимся. Добрых двадцать минут мы вышибали дверь. В нормальных условиях сигнализация бы просверлила уши всем соседям, но не было сейчас ни соседей, ни электричества. Скоро мы набили корзины мотоциклов банками с детским питанием. И рюкзаки тоже ими набили. Стивен предложил как можно быстрее мотать обратно в Ферберн и вернуться на машине или на грузовике. Дороги были забиты, но не непроходимы. Я был более чем готов ударить на газ и мчаться в Ферберн. Честно вам сказать, сотни безмолвных гектаров процветающего пригорода действовали на нервы. Город-призрак? Да нет. Я бы его даже так не назвал. В городах-призраках есть какие-то признаки заселенности. Здесь не было никаких, и ничего не было, кроме гнетущего чувства пустоты. – Погоди-ка, Рик, я баночку газировки возьму. А тебе взять? – Ага, а то в горле, как сухой песок. Правду говоря, я больше всего хотел сесть на мотоцикл и дунуть из города, но в глотке действительно пересохло до жжения. Так что можно потратить секунд десять на банку колы или чего-нибудь, а потом врубить моторы и быстро-быстро сматываться. В магазинчике с опущенными шторами и отключенным электричеством было темно и мрачно. Я сообразил, что если горожане не вернутся поскорее, мародеры вычистят здесь полки до последней крошки. Даже у меня было искушение найти в сумках местечко для бутылки-другой скотча. – Стивен, ты где? – Здесь, в подсобке, за дверью между двумя холодильниками. Будешь проходить – не дыши, потому что у молочных продуктов чуть-чуть превышен срок годности. – Слушай, а ты прав! Еда на полках начала гнить. Я постарался пройти в подсобку на выдохе. В подсобке я увидел кухонную раковину, чайник, пакет прокисшего молока и два стула. – Чего ты ищешь? – спросил я. – Хотел морду сполоснуть. Наверное, пыль в глаза попала – режет. Я вспомнил о своей пересохшей глотке. – Стивен, это, наверное, газ. У меня в горле першит, как от песка. Он повернул кран с холодной водой. – Вряд ли нам надо сильно волноваться. Скорее газ раздражающий, чем по-настоящему ядовитый. Я только сполосну глаза и пое… – Что это за адский шум? Стивен улыбнулся: – Похоже на пение вашего оригинального английского водопровода. Послушай, как трубы поют. – Вряд ли это пение. Скорее старт реактивного самолета. – Ладно, лишь бы вода была мокрая и холодная. – Он плеснул себе в лицо водой. – А, черт… холодная и горячая смешались. Она теплая. – Стивен… – Вода била под таким давлением, что расплескивалась по раковине и хлестала на пол. – Стивен, тут что-то не так. – Ладно, секунду, я только глаза промою… а то такое чувство, что спал в контактных линзах. Гул водопровода превратился в грохот легиона дьяволов, стучащих кувалдами по трубам. Стивен снова поднес воду к лицу. – Вот хорошо! Ты себе не представляешь, как это приятно. Может, стоило бы… |
||
|