"Успех" - читать интересную книгу автора (Торп Кей)

6

– Ох, послушай-ка вот это, – восторженно сказала Лиз: «… великолепная постановка, где Антоний Райана Максвелла представляется самым лучшим исполнением, которое приходилось наблюдать на сцене автору этих строк. Миссис Винсент в роли Клеопатры в должной степени властна, страстна и ослепительно красива, но не может сравниться с ним в том, что касается актерского мастерства. Истинный пафос в сцене смерти мы можем найти в игре Керри Уэст, новичка этой труппы, подарившей нам Хармиану незабываемой простоты». И это, – она оторвалась от газетной страницы, – уже третий обзор, в котором упоминается твое имя. Ну как же Пауле после этого тебя любить!

Керри отложила газету, которую читала. Только один критик безоговорочно одобрил игру Паулы, тогда как все без исключения от души приветствовали интерпретацию Райана. Ей самой досталось несколько похвал, а один из авторов зашел так далеко, что предсказал, что миссис Винсент скоро придется потесниться. С точки зрения Керри, это высказывание выглядело довольно смешно и вряд ли могло прибавить ей популярности у их примадонны.

– Пора собираться, если мы хотим оказаться в театре в два, – сказала она.

Лиз досадливо вздохнула:

– Не могу понять, как ты можешь воспринимать все это так спокойно. Тебя заметили, Керри, предсказали успех в будущем. Разве из-за этого не стоит радоваться?

Керри упрямо ответила:

– Рэй вчера сказал, что мнение критиков мало интересует публику, а их отзывы всегда следует принимать с определенной долей недоверия.

– Это верно, если мнения расходятся. Но никто из тех, кто упомянул твое имя, не сказал ничего отрицательного о тебе.

– А как насчет тех, кто не счел нужным что-нибудь сказать вообще?

– Насчет них? Хорошо известно, что некоторые обозреватели пишут только о главных исполнителях и забывают о том, что хорошая постановка во многом зависит и от усилий второстепенных актеров. Лично я, если бы обо мне были подобные отзывы, считала бы себя вправе плюнуть Пауле в лицо, если она станет заноситься. Керри расхохоталась:

– Могу себе представить, как бы ты это сделала!

– А почему бы и нет? Иногда благовоспитанность оказывается совсем некстати. Попомни мои слова, Керри Уэст, наша дивная Паула не упустит случая оттеснить тебя на задний план во время спектакля после сегодняшнего пинка в пятую точку. И если ты позволишь ей это сделать, то ты еще глупее, чем я думала!

Да, я еще глупее, чем даже сама думала, мрачно решила Керри, – но Лиз об этом никогда не узнает. Она быстро поднялась на ноги:

– Пойду оденусь.

* * *

Когда спектакль шел уже неделю, Уоррен Трент покинул актерскую труппу «Антония и Клеопатры», объявив, что сделал все, на что в данный момент был способен. Зрители валом валили на спектакли, и, казалось, что на какое-то время ход событий предопределен.

Прежде чем уехать, Уоррен выбрал момент, чтобы переговорить с Керри наедине и сказать ей, как он доволен ее игрой.

– Вы очень талантливы, дорогая, – сказал он дружелюбно, – в высшей степени талантливы. Но ваш талант надо отшлифовать и направлять. Я уже давно вынашиваю планы создать собственную труппу где-нибудь на севере и сосредоточиться на классике, хотя и не обязательно на Шекспире. Вы не хотели бы ко мне присоединиться?

Ошеломленная Керри смогла только, запинаясь, поблагодарить за оказанную ей честь, а он улыбнулся и почти по-отечески потрепал ее по плечу.

– Не спешите меня благодарить. Я многого от вас потребую, и, несомненно, вы еще возненавидите меня как никого. Однако вы будете не одна: я намереваюсь предложить место племяннице Райана. У нее, возможно, и нет вашей чуткости и самоотдачи, но, тем не менее, она достаточно способная молодая актриса.

– А… он знает, что вы намерены ее пригласить? – осведомилась Керри.

– Да, я вчера спрашивал его мнение. Он согласен со мной, что Лиз будет очень полезно на какое-то время почувствовать дисциплину.

«И не встречаться с Адрианом», – добавила Керри про себя. Несомненно, единственное, о чем Райан сожалеет, так это о том, что отъезд на север невозможно ускорить для них обеих. Конечно, в эти последние несколько дней она не могла совсем с ним не встречаться, но, если не считать холодного кивка, когда они столкнулись лицом к лицу в коридоре у театральных уборных, они вели себя так, словно вообще не были знакомы. Иногда девушке казалось, что она все бы отдала, лишь бы вернуть его прежнее расположение, но порой она думала, что так было бы еще мучительнее. Единственное, в чем она была уверена, так это в том, что Райан больше не будет неожиданно появляться в их квартире.

Реакция Лиз на предложение Уоррена была неоднозначной. Она призналась, что ей льстит и ее привлекает перспектива работать под началом такого выдающегося режиссера-постановщика в течение пары сезонов, но не торопилась принимать какое-нибудь решение.

– Я сказала, что мне нужно время, чтобы подумать, – сказала она Керри, когда та потребовала объяснений. – Боюсь, что я получила приглашение только из-за того, что я племянница Райана. В конце концов, я не важна Тренту как актриса в отличие от тебя. Есть десятки других, которые схватятся за это предложение.

– Тогда почему же, – осторожно спросила Керри, – ты этого не делаешь?

Лиз провела черточку из уголка левого глаза черным карандашом и изучала получившийся эффект гораздо более сосредоточенно, чем он того заслуживал.

– Потому, – ответила она, – что у меня есть шанс надолго получить роль, которая мне очень нравится.

– Правда? – Керри уставилась на нее. – Но почему ты не сказала… – Ее голос замер, когда она разглядела выражение лица подруги. Помолчав минуту, она спросила: – Что ты имеешь в виду, Лиз?

– А ты как думаешь? – подруга резко развернулась на стуле и посмотрела на Керри блестящими, чуть вызывающими глазами. – Я хочу выйти замуж за Адриана. И не гляди на меня так. Это не такая уж бредовая идея. Мы идеально подходим друг другу.

– Разве? – Керри была потрясена. – Лиз, ты знакома с ним всего около месяца. Как ты можешь быть уверена, что это не просто… увлечение с твоей стороны?

– Я знаю, что это не так, только и всего. Я не хотела чтобы это случилось, но, как ты однажды сказала, любовь не спрашивает. Признаю, у Адриана есть недостатки, но в нем гораздо больше хорошего, чем ты думаешь.

– А сам Адриан? Что чувствует он?

Лиз прикусила губу:

– 3 этом вся проблема. Он говорит, что любит меня. Это он первым заговорил о женитьбе, но… – она поколебалась, потом неохотно договорила: – Керри, мне кажется, он знает о Райане.

– Откуда? – недоуменно спросила та.

– Не знаю. Наверное, он догадался, хотя это сомнительно. Или он мог проходить мимо дома, когда там стояла машина Райана. – Она пожала плечами. – Неважно, откуда он узнал. Важно, знает он об этом или нет.

Керри сказала медленно:

– Не понимаю, почему это так меняет дело.

– Не понимаешь? Ну а если я скажу тебе, что Райан имеет большой вес в театральном мире и мог бы значительно посодействовать карьере Адриана, если бы захотел?

– Но не может же человек жениться только ради карьеры?

– Не будь наивной! Конечно, может, если он достаточно честолюбив. А Адриан честолюбив, не говоря уж о том, что его тревожит возраст. Конечно, я не хочу сказать, что он пошел бы на это, если бы я внушала ему отвращение.

Керри неуверенно смотрела на нее.

– Ты забываешь об одном: Райан может и не согласиться помогать ему, даже если он станет твоим мужем. Актер должен быть способен сыграть роль, только тогда он согласится его порекомендовать. Адриан достаточно хорошо его знает, чтобы это понимать.

– Не спорю. Но есть немало ролей, которые он вполне может сыграть, если у него будет шанс. Проблема уже в том, чтобы попасть на прослушивание. Ты же знаешь, как все это происходит. И вот еще что: Райан сам собирается ставить пьесу, как только закончатся наши представления, и главная роль просто создана для Адриана. И он это прекрасно знает, потому что говорил об этом.

– Но ведь это все домыслы? – сказала Керри беспомощно. – Раз уж ты его любишь, то должна ему доверять!

– Одно не следует из другого. Я хочу быть абсолютно уверена, что он тоже меня любит, прежде чем соглашусь на что-нибудь. – Она замолчала, глядя на Керри с мольбой в глазах. – Ты должна мне помочь.

– Я?! – изумилась та. – Как?

– Поговори с ним. Нужно, чтобы он выдал себя. Мне бесполезно пытаться: ведь если он не любит меня, он будет начеку, а с тобой он может быть не так осторожен.

– Лиз, я не могу. Что я скажу? Как узнаю?

– Что-нибудь придумаешь. И поймешь по его реакции, если будешь внимательно наблюдать. – Знакомый стук в дверь и объявление «до начала спектакля пять минут» заставили ее голос звучать отчаянно: – Ну, пожалуйста, Керри, ты ведь это сделаешь? Неопределенность сводит меня с ума!

– Хорошо. – Керри не знала, как она справится с задачей, которую перед ней поставила Лиз, с задачей, которая ей явно не нравилась, но она не могла отказать подруге, видя, в каком та состоянии. – Только дай мне время.

– Уоррен ждет ответа после уик-энда, так что в понедельник вечером я должна знать правду. Да, кстати, мама приглашает нас обеих приехать на воскресенье. Ты бы хотела?

– Это было бы очень приятно. – Керри поправила на плече застежку туники и добавила негромко: – Лиз, а если окажется, что Адриан с самого начала знал о Райане, ты с ним порвешь окончательно?

– Скорее всего. – Лиз рассматривала себя в зеркале, решительно сжав губки. – Я готова стерпеть что угодно, но только не то, чтобы мной так воспользовались.

* * *

В последнюю неделю стало традицией, что после спектакля Керри отправлялась на поздний ужин с Рэем. Глядя на него через столик в индийском ресторанчике, куда они нередко заглядывали, Керри подумала, что если быть честной, она тоже воспользовалась им. Он был очень нетребовательным спутником и, как однажды заметила Лиз, у них действительно было много общего. Пока она не давала ему повода думать, что он интересует ее не только как компания, но в то же время Керри сознавала, что его отношение к ней гораздо глубже. Честно ли, думала она, так часто с ним видеться, зная, что для нее он всего лишь болеутоляющее средство, отвлекающее от нестерпимой муки хотя бы на час-другой.

– Вы очень серьезны и задумчивы, – сказал он тихо, и, чуть вздрогнув, девушка постаралась улыбнуться.

– Я думала, что мне сегодня выбрать. То, что я ела в понедельник, оставило неприятные воспоминания.

Его улыбка была чуть горькой.

– Вы прекрасная актриса, Керри, но совсем не умеете обманывать. Почему вы не хотите рассказать мне, что вас в действительности тревожит? Может быть, я смогу вам помочь!

Если бы он смог, это было бы чудом, подумала она.

– Пустяки, – сказала Керри поспешно. – Я, пожалуй, возьму пиццу по-неаполитански.

Рэй отмел ее попытку переменить тему разговора.

– Вы случайно не о Лиз беспокоитесь?

– Лиз? – она быстро посмотрела ему в лицо. – Почему я должна беспокоиться о Лиз?

– Ну… – Он пожал плечами, – вы из тех, кто беспокоится о друзьях, а она, похоже, всерьез связалась с Адрианом.

– Да. – Керри поколебалась, а потом, тщательно подбирая слова, спросила: – Рэй, как вы думаете, Адриан мог бы воспользоваться кем-нибудь в своих целях?

Минуту тот не отвечал.

– Не уверен, – сказал он наконец. – Он не ангел и сам первый подтвердил бы это, но было бы непорядочно и опрометчиво с уверенностью утверждать, что он может зайти так далеко, – Некоторое время Рэй внимательно смотрел на нее. – Это ведь связано с Райаном Максвеллом?

Керри резко подняла голову. Казалось, в сердце ее повернули нож.

– Что вы имеете в виду?

В глазах его появилось какое-то странное выражение:

– Может быть, я и ошибаюсь, – сказал он медленно, – но я стоял неподалеку от Уоррена и Райана вчера вечером и слышал, как Уоррен сказал, что приглашает Лиз присоединиться к его новой труппе. У меня создалось впечатление, что они в родстве. Я ошибся?

– Нет. – Керри откинулась на стуле. Напряжение ее чуть спало. – Нет, вы не ошиблись. Райан – дядя Лиз.

– Тогда почему такие секреты?

– Это Лиз придумала. Она хочет достичь успеха своими силами.

– Достойное желание, но очень много времени будет потрачено впустую. Максвелл мог бы многое для нее сделать.

– Да, мог бы. – Почти небрежно она добавила: – И он мог бы многое сделать для человека, за которого Лиз вышла бы замуж.

– И вы думаете, что Адриан планирует?.. – Рэй замолчал, покачав головой. – Как он мог об этом узнать? Я обнаружил это чисто случайно.

– Не знаю. Я даже не уверена, знает ли он. – Керри не добавила, что именно это ей надо попытаться выяснить. – Рэй, вы ведь не будете об этом распространяться? Я уже сказала вам больше, чем следовало.

– Можете на меня положиться. – Неожиданно он протянул руку и коснулся ее пальцев, лежавших на скатерти. – Помните, Керри: когда бы вам ни понадобилась жилетка, чтобы в нее поплакаться, я в вашем распоряжении – и я готов помочь вам залечить раны.

Рэй слишком хорошо умеет угадывать, с болью подумала она. И он слишком славный человек, чтобы давать ему пустые обещания.

– Не будет никаких… ран, Рэй, – сказала она. – Но все равно – спасибо.

– Мое предложение остается в силе. – Он сжал ее пальцы, потом отпустил руку и поспешно взял меню. – Так что вы будете есть?

* * *

Возможность поговорить с Адрианом предоставилась Керри гораздо скорее, чем она ожидала. На следующий день девушка оказалась за кулисами несколько раньше, чем того требовало ее появление на сцене в третьем действии. Она думала, что Лиз идет следом за ней, но, обернувшись, обнаружила, что одна. Размышляя, куда та могла деваться, но не особенно тревожась, Керри снова повернулась к сцене, как раз когда Адриан закончил игру.

– Ух! – воскликнул – он, снимая шлем и вытирая лоб носовым платком. – Это мои фантазии, или сегодня и правда на редкость жарко? – Улыбаясь, он осмотрел ее с ног до головы. – Удивительно, – заметил он, – как меняет женщину другой цвет волос и прическа. Вы кажетесь настоящей язычницей и к тому же очень соблазнительной. Жаль, что я теперь так связан.

Это был идеальный предлог, и Керри воспользовалась им, не дав себе времени на размышления.

– Как связаны? – твердо спросила она. – Вы хотите сказать, что влюблены в Лиз?

Адриан, засовывавший платок за нагрудные доспехи, застыл неподвижно.

– Мне кажется, мы договорились, что Лиз не нуждается в опекунах?

– Конечно. Мне просто любопытно знать, насколько глубоки ваши чувства к ней.

Несколько секунд он молча глядел на нее, потом сказал тихо:

– Мне кажется, вы хотели сказать, что это самой Лиз любопытно, не так ли? – Его губы невесело улыбнулись. – Мне бы следовало знать, что ей не пустишь пыль в глаза.

Керри внезапно затошнило.

– Значит, это правда, что вы все это время знали о Райане?

– Да.

– И вы стали встречаться с Лиз потому, что решили: это будет полезно.

– У меня были какие-то неопределенные идеи по этому поводу, – признался тот, но потом, когда девушка с отвращением полуотвернулась, он резко протянул руку и удержал ее. – Но так было, пока я не узнал Лиз. Вы должны мне поверить.

Через мгновение она ответила:

– Вам не меня надо убеждать.

– Я знаю. Но вы-то мне верите?

Керри долго и пристально рассматривала его красивое лицо и, наконец, сказала серьезно:

– Пожалуй, да. Судьба, наконец, поймала вас, не так ли?

– Еще как, – согласился тот. – Я совершенно потерял голову. – Он беспомощно развел руки жестом, абсолютно нехарактерным для того человека, которого она до сих пор знала. – Что мне сказать ей, Керри? Как мне сделать, чтобы она мне поверила.

– Просто расскажите ей все с самого начала. Лиз хочет вам верить, а это уже половина дела. – Керри сжала его пальцы тем же ободряющим жестом, который накануне использовал Рэй. Но тут как будто какая-то непреодолимая сила заставила ее перевести взгляд туда, где на другой стороне сцены Райан ждал за кулисами своего выхода. Презрительное выражение его лица заставило ее напрячься.

Адриан странно на нее посмотрел.

– Вы в порядке? – спросил он. – Под вашим гримом вы вдруг ужасно побледнели.

– В полном порядке, – поспешно уверила она его, и была рада появлению трех солдат, готовых следовать за Агриппой на сцену. – Уже скоро ваш выход.

* * *

В час ночи чья-то рука разбудила Керри от беспокойного сна, мягко потрепав ее по плечу. На кровати сидела Лиз: глаза ее сияли, губы улыбались. Керри подумала, что никогда еще не видела подругу такой хорошенькой.

– Я так понимаю, что все в порядке? – пробормотала Керри.

Лиз порывисто наклонилась и обняла ее.

– Благодаря тебе. Адриан все мне рассказал, начиная с того момента, как он поднял карандаш Райана и вспомнил, как тот как-то сказал Пауле, что это подарок племянницы. Он говорит, что уже через несколько дней, узнав меня поближе, понял, что все его планы придется забыть. – Девушка добавила радостно: – Так чудесно быть влюбленной, Керри! Советую тебе попробовать!

Керри осторожно спросила:

– Когда должна состояться свадьба?

– Как только все устроим. А медовый месяц мы проведем после окончания спектаклей.

– Когда ты скажешь об этом родителям?

– В воскресенье, и Адриан собирается приехать в понедельник, чтобы с ними познакомиться.

– А… Райан?

– Райан? – на мгновение Лиз чуть посерьезнела, потом пожала плечами и скорчила гримаску. – Думаю, что он будет недоволен, но боюсь, это неизбежно. Однако он всегда утверждал, что дело каждого человека строить свою жизнь так, как тот считает нужным.

Именно это ей и надо сделать, твердо сказала себе Керри. Пусть у нее нет Райана, но зато есть работа. С этой минуты она не позволит себе думать ни о чем, кроме театра и своей карьеры.

* * *

Дом Сазерлендов находился в тихом, полусельском районе в паре миль к востоку от Норвуда. Это было изящное здание довоенной постройки из теплого «выдержанного» кирпича, глядящее на изогнутую, посыпанную белым гравием подъездную дорогу. Рейчел встретила девушек в холле. Она была одета просто, но элегантно в светлосерое платье-свитер, у ворота которого был небрежно завязан алый шарф.

– Ланч будет через полчаса, – объявила она весело. – Керри, хотите посмотреть свою комнату, пока Уиллис поставит машину? А потом мы сможем все вместе выпить перед едой хереса или чего-нибудь еще.

Комната для гостей, предназначенная Керри, находилась по соседству с комнатой Лиз, их окна выходили на лужайку с обратной стороны дома. Розарий с мощеными дорожками был еще по-зимнему скучный, но Керри могла представить себе этот уголок летом, когда на зеленом лугу будут расставлены шезлонги, а шпалеры расцветятся половодьем красок. К этому времени, думала Керри, она будет далеко на севере с Уорреном Трентом, и, наверное, так занята, что даже и подумать не сможет о том, чтобы понежиться на солнышке.

Когда Керри причесывалась, Лиз постучалась и вошла в комнату. Она уселась на кровати, минуту понаблюдала за ней, а потом откровенно сказала:

– Знаешь, Адриан был прав, зеленый тебя преображает. Тебе надо бы носить его почаще. Ты не стараешься выглядеть лучше, Керри.

– Возможно, – небрежно согласилась Керри, и тут же, переменив тон, спросила: – Когда ты собираешься им сказать, Лиз?

– Ой, не знаю. – Девушка встала и подошла к окну, оперлась локтями на подоконник и прижалась носом к стеклу, как маленькая девочка. – Может, сегодня – попозже, когда буду с ними наедине. Но уж, конечно, не тогда, когда рядом будет Райан.

– Райан? – Керри застыла совершенно неподвижно с поднятой вверх щеткой. – Ты не сказала…

– Что он тоже приедет сюда на уик-энд? – Лиз повернулась и взглянула на нее. – А если бы я сказала, ты бы приехала? Нет… – она не стала дожидаться ответа, – не захотела бы. Ты бы сказала: «Передай твоей матери мою благодарность», – и придумала бы какой-нибудь предлог, чтобы остаться. – Она замолчала, чтобы посмотреть, какое действие произвели ее слова, и продолжила нетерпеливо: – Послушай, Керри, какое бы недоразумение ни произошло из-за того, что ты осталась у него той ночью, я готова биться об заклад, что он уже об этом забыл. Почему бы тебе не сделать то же самое?

Если бы только это было так просто, подумала Керри. Если бы она могла, встретившись с Райаном глазами, притвориться, что всей этой сцены не было вовсе! Внезапно она подняла голову. Да, а почему же она этого не делает? Разве не лучше, чтобы он считал, что ее ничуть не трогает, какого он о ней мнения, и не рисковать тем, что Райан догадается о ее истинных чувствах?

После ланча Уиллис предложил пройтись до леса и выпить чаю в деревне.

– Вам, горожаночкам, это пошло бы на пользу, – пошутил он. – Хоть поймете, дли чего у нас ноги. А погода как раз подходящая.

– Если бы ты знал Керри получше, ты бы этого не сказал, – парировала его дочь. – В эти последние недели я ходила больше, чем когда жила тут с вами. В том, что касается тренировки, вы с ней единомышленники.

– И очень рад это слышать, – Уиллис улыбнулся гостье. – У меня сложилось впечатление, что представители нынешнего поколения не могут продвинуться больше, чем ярдов на пять, если перед ними нет двигателя. А вы не любите ездить на машинах, Керри?

– У меня не было возможности выяснить это, – ответила та. – Наверное, у них есть свои плюсы, если вы куда-нибудь спешите.

– В Лондоне – нет. Я все твержу Райану, что ему лучше было бы оставлять свой «ровер» в гараже и добираться куда ему надо на такси, но он не желает. Подозреваю, что он просто не выносит, чтобы машиной управлял кто-то помимо него. В тех редких случаях, когда он был пассажиром в моей машине, он сидел как на иголках.

– Если принять во внимание, как ты водишь машину, этому не следует удивляться, – сухо заметила его жена. – То, что он вообще соглашается куда-то с тобой ехать, говорит о том, как он хорошо к тебе относится.

– И сестра его тоже, – заметил он самодовольно. – Видно, я бужу жертвенный инстинкт в моих ближних.

Керри так приятно провела время, что ей даже удалось забыть о своих опасениях относительно того, что ждало ее вечером, и даже о самом Райане. Однако, увидев на подъездной дороге к дому его машину, когда они возвращались домой, девушка вернулась с небес на землю. Бессознательно она расправила плечи при виде того, как из-за руля выбирается высокая фигура и направляется к ним навстречу.

– Райан, ты сказал, что будешь не раньше шести! – укоризненно воскликнула его племянница. – Почему ты не вошел? У тебя ведь есть ключ!

– Есть, но не с собой, – спокойно ответил тот. – Ничего страшного, я здесь всего минут пять. – Его взгляд скользнул с сестры к племяннице, потом к Керри, на секунду задержался на ее растрепанных ветром волосах и горящих румянцем щеках и снова вернулся к Рейчел. – Ты поторопилась вывести эту парочку на свежий воздух, – заметил он. – Жаль, что я не приехал пораньше. Я мог бы пойти с ними.

– Тебе это было бы крайне полезно, – последовал быстрый ответ. – Давайте войдем через заднюю дверь. Боюсь, у всех нас много грязи на ногах.

Действительно, они были слишком грязными, чтобы в таком виде тащиться через дом. По примеру Лиз Керри сняла свои ботинки на застекленном крыльце, которое вело в солнечную кухню, и оставила их сушиться. Райан уже прошел в дом и разговаривал с Уиллисом в дверях кухни. Стесняясь своих разутых ног и растрепанного вида, Керри сделала над собой усилие, чтобы, проходя мимо, поднять глаза и с полным хладнокровием встретить взгляд его серых глаз. Идя по холлу к лестнице, она чувствовала, что он смотрит ей вслед.

Не считая тех случаев, когда Сазерленды принимали одновременно нескольких человек, Рейчел предпочитала готовить сама и так хорошо все планировала, что, казалось, ей вообще не нужно было уходить из гостиной для последних, самых ответственных этапов приготовления еды и сервировки. Разговор за столом шел оживленный: у хозяйки дома было то же едкое остроумие, что и у ее брата, хотя она пользовалась им более сдержанно.

Когда они устроились пить кофе в гостиной, часы пробили половину девятого, напомнив Керри, что в то же время прошлым вечером они были уже посередине первого акта.

– Воскресенье – странный день, если идут спектакли, правда? – небрежно бросила Лиз Райану, как будто откликаясь на мысли Керри. – В это время мне становится жутко не по себе. Это проходит, или ты то же чувствуешь до сих пор?

– Все зависит от того, – отозвался он, – какую роль я играю. Например, для Шекспира перерыв просто необходим. – Он выбрал сигару из протянутой Уиллисом коробки, с удовольствием ее понюхал и кивнул в знак благодарности, прежде чем обрезать и зажечь. – Пару раз, – продолжал Райан, снова устраиваясь в кресле и разжигая сигару, – мы давали благотворительные спектакли в воскресенье вечером, а потом начиналась традиционная рабочая неделя. Оба раза я замечал, что к четвергу мне становится трудно сосредоточиваться, и я начинал забывать и даже путать слова.

– Не могу себе представить, что ты можешь забыть слова, – улыбнулась Лиз. – Ты и Керри – единственные из всех, кого я знаю, у которых все запоминается само собой. У нее практически вся пьеса в голове, и она помнит все жесты Клео и Иры не хуже своих собственных.

– Правда? – в голосе Райана проскользнуло недоверие, и он насмешливо приподнял бровь, бросив взгляд на Керри. – Может, следовало бы сделать вас дублером Паулы, одновременно оставив за вами роль Хармианы. Мне не хочется думать о том, что станет со спектаклем, если придется играть ее теперешней подмене.

– Она просто все развалит, – сказала Лиз без всяких экивоков. – И не насмешничай, Райан. Что касается этой роли, Керри Паулу за пояс заткнет. Тебе бы надо послушать, как она играет сцену сна.

– Почему бы и нет? – его голос звучал лениво, но в глазах горел вызов. – Ну как, Керри?

Зная, что он прекрасно видит, как ей неловко, девушка сказала ровным голосом:

– Лиз иногда заносит.

– Согласен. Но в ее утверждениях обычно есть доля правды, какими бы дикими они ни казались. А что если вы предоставите мне самому судить?

– Да, прочитайте нам что-нибудь, Керри, – попросила ее Рейчел. – Мне бы очень хотелось услышать, как вы исполняете один из монологов Клеопатры.

– А уж хозяйке дома ты никак не можешь отказать, – ничуть не смущаясь, ухмыльнулась Лиз. – Соберись, душечка, и покажи им, на что ты способна!

Ей было не отвертеться. Керри медленно поставила чашку: сердце ее бешено колотилось, голова была абсолютно пустая. Она не должна позволить, чтобы присутствие Райана выбило ее из колеи. Надо вообще забыть об аудитории и думать только о несравненной музыке стихов, которые она сейчас произнесет:

– «Мне снилось: жил Антоний император; ах! Видеть бы еще мне сон такой, чтоб встретить вновь такого человека… Точно небо лицо его сияло, и на нем луна и солнце путь свой совершали, ничтожный озаряя шар земной».

Эта восторженная речь как всегда захватила ее и понесла вверх, к самому гребню мощной волны. Закрыв глаза, она представила себе погибшего Антония. Жгучее чувство женщины, рвущейся к своему возлюбленному, заполнило все ее существо, и она произнесла великолепные строки:

– «Прихоти его высоко поднимались, как дельфины, над той стихией, средь которой жили. Его ливрею короли носили и принцы. Точно мелкую монету, он сыпал из кармана острова и царства целые»…

Потом последовала пауза, медленное пробуждение, когда видение растворилось в реальности, и она неуверенно взмолилась:

– «Скажи, существовал ли в самом деле, существовать ли мог подобный смертный, как тот, что мне приснился?»

– «О, нет, мадам», – ответ Долабеллы, полный мягкого сочувствия, поверг ее в неистовое отрицание:

– «Ты лжешь; и боги слышат эту ложь!»

Но неистовство улеглось так же быстро, как и возникло. Голос ее теперь звучал почти шепотом, возвращаясь обратно в сон:

– «Но если есть иль был подобный смертный, он мог все сновиденья превзойти. В созданье дивных форм бессильна спорить с фантазией природа. Но создав Антония, природа превзошла фантазию, и в тени обратила ее созданья…»

После того, как она закончила, несколько секунд все молчали. Вернувшись на землю, Керри быстро обвела глазами круг лиц, встретилась с твердым взглядом Райана и почувствовала, как ее лицо заливает жар. Почему, подумала она, никто ничего не скажет? Неужели она играла так плохо?

Рейчел успокоила ее, сказав просто и искренне:

– Это было прекрасно, Керри. Спасибо, что вы предоставили нам возможность это услышать.

– И пусть больше никто не обвиняет меня в том, что я не знаю, что говорю, – удовлетворенно сказала Лиз. Она хитро взглянула на Райана. – Я вижу, ты молчишь. Смеем ли мы узнать твое мнение?

– Я думаю, – ответил он ровно, – что хотел бы услышать тот же монолог еще раз, после того как она пару месяцев побудет у Уоррена под каблуком.

– О? – лицо Лиз помрачнело. – Ты считаешь, она сыграла плохо?

– Напротив: я считаю, что она сыграла очень хорошо. – Райан снова поймал взгляд Керри и удержал его. – Но редко что-нибудь бывает настолько хорошим, чтобы его нельзя было еще улучшить. Вы согласны?

– Конечно, – быстро сказала она. – И я с нетерпением жду возможности поработать с Уорреном. Это большая удача.

– Да, конечно, хотя вы, возможно, перемените свое мнение после того, как поработаете несколько недель только с ним одним. Он или сделает из вас настоящих актрис, или сломает. И это относится к вам обеим.

– К обеим? – изумленно переспросила Рейчел, а ее брат повернул голову в сторону племянницы.

– Ты им еще не сказала, Лиз?

Глаза девушек на мгновение встретились, и Лиз чуть виновато улыбнулась. Ни одна из нас не предвидела такого поворота событий, хотя оба сразу же поняли, что им следовало этого ожидать.

– Нет, – ответила она ровно, – не сказала.

Райан, сузив глаза, переводил их с одной девушки на другую:

– Этому есть какая-то причина?

– Очень веская. Я не приму предложении Трента.

Чуть помолчав, он спросил негромко:

– Ты понимаешь, что отказываешься от возможности, за которую ухватилось бы с радостью и благодарностью большинство молодых актрис?

– Знаю. – Лиз поспешно добавила: – Я понимаю, что мне оказана честь.

– Тогда в чем дело?

Лиз перевела взгляд на мать:

– Вместо этого я выхожу замуж.

В мгновения, последовавшие за несколько сухим объявлением Лиз, Керри подумала, что Райан владеет лицом полностью и в совершенстве. Ни одно движение мускула не выдало чувств, которые, конечно же, бушевали в нем. Реакция Рейчел и Уиллиса была совершенно естественной: они были поражены.

– За кого? – наконец потребовала ответа Рейчел. Ее вид говорил совершенно ясно, что, по ее мнению, дочь просто сошла с ума. – За кого именно ты собираешься выйти замуж?

– Его зовут Адриан Воэн, – коротко сообщил Райан. – Он играет Агриппу.

Его сестра резко сказала:

– Ты об этом знал и даже не намекнул!

– Райан ничего не знал до премьеры, когда я сочла нужным ему сообщить, – вставила Лиз.

И он ничего не сказал тебе, потому что не оставлял надежды нас поссорить. – Ее голос зазвучал тверже, и она села прямее, намереваясь говорить открыто. – Я знаю, вам всем хотелось бы, чтобы был длинный период ухаживания, говоря старомодным языком, а потом не менее долгая помолвка, но лично я считаю, что жизнь слишком коротка, чтобы так ее тратить. Адриан и я не хотим ждать. Мы оба уверены в своих чувствах.

– Понятно. – Очевидно, Рейчел слишком хорошо знала свою дочь, чтобы сомневаться в серьезности ее намерений. – А нам будет позволено познакомиться с твоим… женихом до свадьбы?

– Ох, дорогая, ну конечно! – Теперь, когда самое страшное было уже позади, Лиз, казалось, наконец поняла, какой удар нанесла родителям. – По правде говоря, он завтра приедет провести здесь день. Можно, да?

Улыбка ее матери была чуть горькой.

– Если ему предстоит стать нашим зятем, нам следует принять его с распростертыми объятиями, не так ли?

– А почему ты хотел их поссорить? – спросил Райана проницательный Уиллис. – Ты имеешь что-нибудь против человека, за которого Лиз собралась замуж?

– Особого ничего, – Райан затушил свою сигару и поднялся на ноги. – Лиз может рассказать вам о нем, когда я отправлюсь на прогулку, которую пропустил сегодня днем. – У стула Керри он задержался, глядя на нее с непонятным выражением лица. – Идете?

В этих обстоятельствах отказ был невозможным. Она кивнула, поднялась, и, слабо улыбнувшись Лиз, вышла с ним из комнаты.

– Вам надо переобуться и взять пальто, – сказал Райан в холле, и жесткая складка его губ соответствовала тону голоса. Я возьму пальто Уиллиса.

Подчинившись приказному тону, Керри, не задумываясь, поднялась по лестнице. В спальне она натянула кожаное пальто, которое купила специально для этой поездки, сунула ноги в туфли без каблука, которые были на ней во время дневной прогулки и которые стали уже совершенно чистыми и сухими, и спустилась обратно в холл, где ее ожидал Райан в короткой дубленке.

Воздух на улице был сухой, чистый и прохладный, безоблачное небо усеивали миллионы мерцающих точек. Под их шагами хрустел гравий подъездного пути, но между ними царили настороженность и недоверие.

– Куда мы идем? – нерешительно спросила Керри, когда за воротами они повернули направо.

– Никуда, собственно, – ответил он отрывисто. – Просто надо дать им побыть немного наедине и разобраться между собой. – Держа руки в карманах, Райан добавил резко: – Я готов убить Лиз за то, что она бросила им эту бомбу в присутствии посторонних. Какого черта она не сказала этого раньше и наедине?

– У нее не было возможности. – В голосе Керри слышалась чуть заметная дрожь, которую она сразу же постаралась унять. – Мне кажется, она собиралась дождаться ночи и зайти к ним в комнату перед сном. Вы несколько ускорили события, заговорив о приглашении Уоррена.

– Конечно, мне следовало бы знать, – отозвался он саркастически. – Кто я по-вашему – телепат? Естественно, я заговорил об этом. Мне и в голову не приходило, что Лиз может быть настолько глупа, что откажется.

– Но если Адриан остается в Лондоне, ей вряд ли захочется расставаться с ним так скоро. – Керри сглотнула и заставила себя продолжать. – Брак для женщины может быть не менее важен, чем карьера, вы когда-то сказали это сами.

– Если и говорил, то не имел в виду брака с человеком вроде Воэна. Что он может предложить ей, кроме своей дурной репутации? Или Лиз к тому же настолько наивна, что надеется его исправить?

– А разве факты не говорят о том, что он уже исправляется? – спросила Керри. – Может, у Адриана действительно не слишком хорошая репутация в том, что касается женщин, но он любит Лиз. В этом я уверена.

– Почему?

– Потому что он сам мне это сказал.

– И вы, конечно, ему поверили.

– Да, поверила. И сейчас верю. – Пауза которую она сделала, была еле заметна. – По какой еще причине он может захотеть жениться на ней?

– Я мог бы, – ответил он цинично, – найти одну-две. Если мужчина, даже такой, как он, хочет какую-то женщину достаточно сильно, это может заставить его жениться, но это не основа для долгого союза. Как только новизна исчезнет, придет скука, и он начнет искать новые увлечения.

– А это не зависит от женщины?

– Для человека вроде Воэна – нет. Ему нужны новые победы, чтобы укреплять свое «я». – Райан издевательски добавил: – Держитесь поблизости и, может быть, он даст вам еще один шанс. Вы не вполне в его вкусе, но говорят, что упорство в конце концов дает плоды.

Сердце Керри сжалось, но гордость не дала ей показать, как ей больно.

– Мы говорили о Лиз.

– Не уходите от вопроса. – Он остановился и встал перед ней, загораживая дорогу. В тонкой линии губ чувствовалась жестокость. Сколько еще это будет продолжаться? – спросил он. Меня тошнит, когда я вижу, как вы терзаете свое сердце из-за человека, которому не нужны!

От горькой иронии ситуации у Керри перехватило дыхание. Она безмолвно смотрела на Райана: ее глаза на фоне бледного лица казались совсем темными. Тот вполголоса сказал что-то резкое, и в следующую секунду прижал ее к своей груди, а его губы приникли к ее. – требовательно и жадно. Все чувства девушки пришли в смятение, пока сопротивление не уступило места невольному ответу. Когда Райан наконец отпустил ее, Керри не могла смотреть на него, бессильно прислонившись спиной к стене.

– Вот видите, – сказал он с иронией в голосе. – На свете есть и другие мужчины. А ведь я вам даже не нравлюсь. Наверное, дела у Рэя Норриса шли бы куда лучше, если бы он прибегнул к такой же тактике, вместо того, чтобы следовать за вами с виноватым видом.

– Возможно, вам следует сказать ему об этом, – выговорила девушка с трудом. – Я уверена, что он с должной благодарностью примет совет специалиста. – Она оторвалась от стены, силой воли заставляя себя говорить ровно. – Мы уже можем вернуться?

Его губы снова скривились.

– Чего вы боитесь? Что я снова вас поцелую? Это было бы вам полезно. По крайней мере какое-то мгновение вы вели себя как настоящая женщина.

– А настоящая женщина, насколько я понимаю, не может устоять перед Райаном Максвеллом? – Керри глубоко вздохнула и устремила взгляд в точку чуть ниже верхней пуговицы его пальто. – Ну, хорошо, вы меня поцеловали, и я вам ответила. Если это заставляет вас думать, что вы получили еще одно очко, прибавьте его к общему счету. Только в будущем оставьте меня в покое. Если я бессмысленно трачу свою жизнь – это мое дело: и я обойдусь без ваших методов лечения.

Казалось, молчание длилось вечность, но, наконец, он холодно сказал:

– Ваши слова услышаны и поняты. Я вас больше не буду беспокоить. Давайте вернемся в дом.