"ГУЛЫ" - читать интересную книгу автора (Кириенко Сергей)

Глава двадцать четвертая

Вывернув от аптеки, глянцево-черный «БМВ-купе» покатил на юг по виа Куаттроченте. Марио Протти завел двигатель и поехал за «БМВ», держа дистанцию в сорок метров.

Вскоре с правой стороны улицы появилась и потянулась назад решетка церковной ограды. Бросившему взгляд на фасад церкви инспектору показалось, что двери Сант-Антонио ди Франчезе закрыты. Впрочем, уже в следующую секунду ворота ограды исчезли из его поля зрения, и Марио не мог быть уверен, что не ошибся.

Двигаясь на юг, «БМВ» быстро проехал два квартала – впереди показалась кольцевая дорога, опоясывающая центр Террено. Не доезжая до нее двухсот метров, «седан» сбросил скорость и повернул в переулок, ответвляющийся от виа Куаттроченте в направлении «американского» квартала.

Подъехав к повороту, Марио притормозил, повернул за угол и оказался на узкой – метров в шесть – улочке, по обеим сторонам которой, впритык друг к другу, стояли лотки зеленщиков и продавцов рыбы. Бросив взгляд на дорогу, он увидел черную машину, не спеша плывущую среди лотков метрах в шестидесяти от себя… Улочка эта, известная среди терренцев как рыбный переулок, тянулась от виа Куаттроченте до Золотого бульвара, пересекая на своем пути несколько улиц, идущих к пьяцца дель Фуоко. Впрочем, Марио интуитивно чувствовал, что «БМВ» направляется к Золотому бульвару, поэтому ехал в шестидесяти метрах, не опасаясь упустить его на одной из боковых улиц…

Через пару минут, проехав рыбный переулок, «БМВ» выбрался на Золотой бульвар и повернул влево, Марио, доехав до проспекта, последовал за машиной.

Оказавшись на Золотом бульваре, инспектор открыл окно, предусмотрительно закрытое им минуту назад (после проезда по рыбному переулку в машине на пару дней обеспечен запах селедочной требухи), вдохнул свежего воздуха и не отрывая взгляда от «БМВ», взялся за рацию.

Несколько секунд он пытался вызвать комиссара, но машина Гольди не отвечала. Тогда Марио выключил рацию и сосредоточился на «БМВ»: на Золотом бульваре преследуемый автомобиль легко можно было потерять – по проспекту катились десятки машин, еще больше их было припарковано возле шикарных «золотых» ресторанов, из-за которых Вьяле Чоччоне и получило свое второе название. Марио пропустил между собой и черной машиной пару сверкающих хромом автомобилей и покатил за «БМВ», держа дистанцию в двадцать метров.

Глядя на проплывающие мимо зеркальные вывески ресторанов, он думал о сидящих в машине. Он не знал, что может связывать священника – пастора церкви – с одним из людей, составляющих «черную когорту» Террено. Тито Дамаччо был известен полиции как один из самых жестоких преступников города, отец Федерико имел безупречную репутацию. Так что же может их связывать?.. Марио не знал этого, но еще большее недоумение вызывало у него то, что Дамаччо был в машине один – без своих извечных телохранителей, вошедших среди полицейских Террено в поговорку, а священник был одет, словно студент-хиппи, едущий автостопом из Рима по «автостраде Солнца».

Марио покачал головой, однако его дальнейшие размышления прервал «БМВ» – проехав мимо здания косметического салона, черный автомобиль свернул в один из проулков, ответвляющихся от проспекта через каждые сто метров. Марио доехал до поворота, краем глаза отметив оставшееся с левой стороны Золотого бульвара самое шикарное заведение Террено-г ресторан Гизи Валенти, – и повернул вслед за «БМВ».

Через секунду он оказался между парой двухэтажных строений. Открывшийся перед ним переулок представлял собой мощеную улочку шириной метра в четыре и шел между разнокалиберными зданиями. Марио знал, что такие проезды используются хозяевами ресторанов для подвоза продуктов, а также наркоманами и продавцами зелья – как место продажи наркотиков. Этот лереулок не являлся исключением: начинаясь между двумя двухэтажными зданиями модельного магазина и косметического салона, фасады которых сверкали стеклом, он шел между одноэтажными постройками, служившими по большей части складами. Переулок не был прямым – через пятнадцать метров он поворачивал вправо, дальше делал левый зигзаг, потом опять правый, и так далее, но Марио знал и то, что все эти переулки не тупиковые – они начинаются на Золотом бульваре, идут по «ничейной» территории и выходят на огромную пустошь, застроенную автомастерскими и гигантскими складами-ангарами, за которой начинается «американский» квартал…

Доехав до первого поворота, Марио притормозил, заглушил двигатель и, высунувшись из окна, прислушался. Звук работающего двигателя «БМВ» доносился издалека и с каждой секундой слабел. Марио удовлетворенно кивнул – последнее означало, что водитель свернул в проулок не из-за того, что заметил его и решил проверить, что будет делать преследующий его «фиат», а потому что ему нужно было свернуть. Он быстро завел двигатель и двинулся дальше…

Лет пятнадцать назад – когда он был еще пацаном – здесь была окраина города. Но потом сюда приехали американцы – разрабатывать найденный к северу от города цирконий, – и власти Террено построили для них «новый» город. В результате окраина города, занятая некогда бараками и хибарами бедняков, оказалась в центре Террено, но участь их от этого не изменилась: большинство этих зданий были теперь заброшены, лишь те, что примыкали к Золотому бульвару, использовались под склады. В заброшенных зданиях ночевали бродяги, продавцы наркотиков проворачивали свои сделки, да люди Пандоры устраивали нелегальные притоны. В двухстах метрах от полуразвалившихся строений кипела другая жизнь – там, в отделанных красным деревом и мрамором ресторанах, за один вечер прокручивались десятки миллионов лир, на «ничейной» территории в это время «ломающийся» наркоман по дешевке продавал ворованную вещь, принимая трясущимися руками из холеных рук торговца наркотиками дозу зелья. Это было странное соседство, – Марио знал это, – но это было.

Сейчас узкий проулок насквозь освещался солнцем – солнечные лучи падали на левую сторону дороги, высветляя старые стены домов, отражаясь и преломляясь на частичках пыли, поднятой в воздух колесами проехавшего «БМВ». Глядя на плывущую улочку, Марио чувствовал себя так, словно попал в заброшенный город, но никакого страха не ощущал, – днем здесь относительно безопасно. Другое дело ночью – в темном проулке, где не видно ни зги, легко можно пропасть. Патрульные с наступлением сумерек предпочитают сюда не соваться…

Спидометр «фиата» продолжал крутить цифры и скоро нащелкал триста метров – судя по пройденному расстоянию, «ничейная» территория должна была скоро закончиться… Через несколько секунд, повернув за угол очередной развалюхи, Марио увидел выезд на широкий пустырь, притормозил, развернулся поперек переулка и остановился. Потом он огляделся по сторонам и увидел «БМВ».

Черный автомобиль отъехал от выезда из переулка метров на сто пятьдесят вправо и остановился возле одного из грязно-зеленых складов-ангаров. Слева от Марио находилась небольшая автомастерская: на асфальтированной площадке перед ней замерли три автомобиля, их водители о чем-то оживленно переговаривались. Между мастерской и ангаром, возле которого остановился «БМВ», расположилось еще несколько разноцветных складов. За ними виднелось небольшое пространство, поросшее вереском и пустынником, а еще дальше начинался «американский» квартал. На пустыре, кроме ангаров и автомастерских, находилось несколько торговых хранилищ и оптовый магазин по продаже вина, поэтому, в отличие от «ничейной» территории, здесь время от времени проезжали машины. И все-таки Марио не стал рисковать и выезжать из проулка – он не исключал, что Дамаччо заметил его автомобиль, и появление «фиата» из того же проулка, из которого выехал «БМВ», могло вызвать у него подозрение. Инспектор решил наблюдать за машиной отсюда – пока та не двинется дальше.

Перебравшись на пассажирское сиденье, он открыл бардачок. Здесь у него был целый арсенал, состоящий из резиновых перчаток и солнечных очков, свинцового кастета и запасных обойм к пистолету… среди прочего здесь лежал монокуляр с двадцатикратным увеличением.

Марио опустил стекло двери и направил монокуляр в сторону склада. Секунда у него ушла на отрегулирование прибора, потом он увидел Тито Дамаччо. Помощник дона Пандоры сидел на капоте «БМВ» и смотрел на ворота ангара. Отца Федерико ни в машине, ни возле нее не было. Очевидно, он успел пройти на склад, понял Марио, разглядев открытую дверь в стене ангара.

Картина не менялась в течение минуты. Затем Марио увидел, как ворота ангара дрогнули и их левая створка начала открываться. Когда трехметровая стальная плита повернулась на шарнирах и оказалась под углом в девяносто градусов к стене ангара, инспектор заметил и того, кто ее толкал, – отца Федерико. Открыв одну створку с поразившей Марио проворностью, священник быстро вернулся на склад и принялся толкать вторую.

Через мгновение после того, как ворота склада оказались открыты, Марио увидел в глубине ангара большой грузовик. Вернее, он разглядел только его ярко-красную, сильно скошенную вверх кабину с надписью «вольво» на левой стороне радиатора. На месте лобового стекла машины темнело размазанное пятно. Открыв ворота, отец Федерико придержал правую створку и громко свистнул. Свист этот донесся до Марио, а через мгновение он увидел, как световые блики на лакированной кабине грузовика дрогнули – машина двинулась на улицу…

За десять секунд громоздкий «вольво» выбрался из ангара, объехал «БМВ» и остановился сбоку от него задом к Протти. Отец Федерико тут же принялся закрывать двери склада. Тем временем из кабины грузовика выбрался мужчина лет тридцати и направился к задней части машины. Через прибор Марио отчетливо разглядел его лицо, но не узнал. В Террено он знал многих, кто работал на Пандору, – это диктовали условия его работы, – и то, что он не узнал водителя «вольво», говорило о том, что либо это приезжий, либо человек, живущий в Террено, но не принадлежащий людям Пандоры, – например, один из шести тысяч рабочих циркониевого завода. Марио не удивился бы, если бы этот человек действительно оказался американцем, – после того, как он увидел Тито Дамаччо и отца Федерико вместе, последнее казалось весьма правдоподобным.

Когда водитель грузовика спрыгнул на землю, Тито Дамаччо слез с капота «БМВ» и подошел к задней двери «вольво». Пройдя вдоль десятиметрового кузова, водитель остановился рядом с Дамаччо, открыл замок двери и широко распахнул ее. Марио еще сильнее высунулся из своей машины, стараясь разглядеть, что находится в грузовике – история эта интриговала его с каждой минутой все больше, – но поначалу ничего не увидел – то, что лежало в кузове «вольво», было накрыто брезентом.

Тито Дамаччо забрался в кузов грузовика, а водитель остался стоять на земле. Священник, закрыв дверь ангара, подошел к «вольво» и замер рядом с водителем.

Оказавшись в кузове, Дамаччо прошел в глубину машины, и на секунду Марио потерял его из виду, но затем тот вернулся назад и откинул брезент. В следующее мгновение инспектор увидел блестящие баллоны длиной в полтора метра: с дюжину баллонов лежало с левой стороны кузова, укрепленные в специальных металлических стояках, столько же располагалось по правую сторону, между рядами баллонов оставался узкий проход. Убрав брезент, Тито Дамаччо принялся осматривать баллоны, на секунду склоняясь над каждым из них. Водитель и священник стояли возле грузовика и терпеливо ждали, когда человек в кузове закончит проверку.

Увиденное вызвало у Марио удивление. Пока он ничего не понял: ни что это за баллоны, ни что задумали эти люди, но интуитивно чувствовал, что все это ему не нравится… Когда Тито Дамаччо исчез из его поля зрения, скрывшись в глубине кузова, инспектор, не опуская монокуляр, левой рукой включил радию и в третий раз за последние десять минут попытался вызвать машину Гольди.

Несколько секунд, как и два раза до этого, из динамика рации доносились статические шумы, затем вдруг раздался щелчок, и вслед за ним – голос комиссара…

Протянув руку, Гольди взялся за микрофон рации и щелкнул тумблером вызова. Несколько секунд из динамика раздавались статические шумы, потом в салон «ланчи» ворвался громкий голос диспетчера:

– Диспетчерская комиссариата.

– Это Гольди, – начал комиссар. – Диспетчер, дайте мне последнюю сводку по людям: сколько полицейских имеется в наличии, количество резерва и отсутствующих в городе.

Он замолчал, давая диспетчеру возможность ответить. Однако, вместо того чтобы ответить, тот обеспокоенно проговорил:

– Комиссар, где вы находитесь? Вы знаете, что случилось в заброшенном монастыре?

– Да, я только что оттуда, направляюсь в комиссариат… Вы установили, сколько людей имеется в наличии?

Повторив свой вопрос, Гольди опять замолчал. На этот раз из динамика донеслись звуки быстрого разговора, – очевидно, диспетчер с кем-то переговаривался… Наконец, после короткой паузы он сообщил:

– Мы сняли с патрулирования все машины дорожной полиции, вызвали ночную смену и отдыхающих – люди продолжают подъезжать. Сейчас у нас примерно человек тридцать – кроме тех, кто у монастыря.

– Плацци приказал вам отправлять их к монастырю?

– Да, они отправляются группами.

– Ясно… Дежурный по управлению уже передал о случившемся в Милан?

На короткое время диспетчер опять сделал паузу. Гольди представил, как он разговаривает по внутренней линии с дежурным по комиссариату… Через десять секунд диспетчер вернулся на линию:

– Нет, комиссар… Доктор Плацци приказал не сообщать в Милан о случившемся. Он сделает это сам, как только вернется в управление.

– Плацци приказал сделать это? – с удивлением переспросил Гольди.

– Так точно.

На мгновение Гольди задумался. Приказ начальника полиции, на его взгляд, означал одно: Плацци не хочет спешить – наверное, он хочет установить точные размеры случившегося: число убитых и раненых, количество оставшихся в наличии полицейских, и лишь после этого передать точные данные в Миланскую префектуру. Но Плацци не знает того, что знает он сам, а если бы знал, то не медлил.

– Диспетчер, свяжите меня по внешней линии с дежурным Миланского комиссариата.

– Что вы хотите сделать, комиссар? – В голосе диспетчера проскользнуло легкое беспокойство.

– У нас появились новые данные, которые необходимо передать немедленно. Свяжите меня с Миланом, – повторил Гольди.

Пару секунд диспетчер колебался, но все-таки не решился ослушаться приказа.

– Хорошо, комиссар… Ждите.

Некоторое время из динамика не раздавалось ни звука. Гольди слышал, как тяжело дышит старик. Джей Адамс с напряжением смотрела на комиссара, сжав автомат. Белов смотрел на Гольди с не меньшим напряжением. За то время, пока комиссар разговаривал с управлением, мимо стоянки по направлению к монастырю промчалось несколько полицейских и пожарных машин, а за ними, словно почуявшие падаль стервятники, – пара автомобилей, в которых Гольди разглядел нескольких знакомых журналистов. «Потеха начинается, – подумал он, – скоро у монастыря станет жарко». Он взглянул на часы – было уже без двадцати одиннадцать…

Наконец, в рации щелкнуло, и диспетчер сказал:

– Даю Милан.

Вслед за этим из динамика раздался густой бас:

– Помощник дежурного по комиссариату инспектор Дзагатто.

– Это комиссар Гольди из Терренского комиссариата, – начал Гольди,

– Доброе утро, комиссар, – приветствовал его Дзагатто.

– Оно не совсем доброе, – ответил Гольди. Прежде чем продолжить, он немного помедлил. – Инспектор, слушайте меня внимательно… Двадцать минут назад в Террено произошло чепе по коду «В один». Есть жертвы…

– «В один»?– переспросил Дзагатто. Внезапно его голос стал как будто тише, словно он отдалился от трубки. Гольди представил, как он дает знак кому-то из полицейских срочно найти дежурного. – Продолжайте.

– Многочисленные жертвы среди гражданского населения и полиции.

– Насколько многочисленные?

– Больше ста убитых гражданских, около тридцати полицейских и сорок карабинеров.

На мгновение в динамике смолкли все звуки. Инспектор Дзагатто, видимо, не мог вот так сразу поверить услышанному. Гольди представил себе его побледневшее лицо. Случайно он бросил взгляд в зеркало и увидел такое же бледное лицо Борзо.

– Комиссар, кто может подтвердить вашу информацию? – спросил Дзагатто через пару секунд. Гольди показалось, что в его голосе появилась легкая хрипотца.

– После того как мы переговорим, вы свяжетесь с нашей дежурной службой и проверите достоверность информации – они ею владеют. Пока же слушайте меня внимательно и не перебивайте.

– Хорошо, комиссар, но еще один вопрос, – быстро вставил Дзагатто: – Не могли бы вы сказать, где ваш начальник полиции?

– Начальник полиции, доктор Плацци, ранен. Убиты начальник отдела по борьбе с организованной преступностью комиссар Манари и командир роты карабинеров лейтенант Ональдо…

– Подождите, комиссар, – перебил Дзагатто. – Здесь дежурный по комиссариату.

В следующую секунду густой бас инспектора сменил спокойный баритон:

– Старший инспектор Ретти.

– Дзагатто передал вам мое сообщение, инспектор? – спросил Гольди без всяких вступлений.

Последовала небольшая пауза, разбавленная приглушенным гулом двух голосов, после чего Ретти ответил:

– Да, комиссар… Вы взяли ситуацию под контроль?

– Весь контроль свелся к оцеплению места происшествия пожарными и остатками полиции.

– Что стало с теми, кто стрелял? Они уже обезврежены?

– Вот именно по этому поводу я с вами и связался, – ответил Гольди, бросил взгляд в зеркало и увидел глаза старика и его молодого спутника. – Ситуация в нашем городе может выйти из-под контроля в ближайшие часы. У нас нет достаточных сил – в городе осталось не более пятидесяти полицейских. В то же время нам стало известно, что люди, устроившие бойню, планируют провести в Террено несколько террористических акций.

– Вам известно, кто они и что задумали?

– Нам известно их число – больше двадцати человек. Все они вооружены автоматическим оружием. Мы не знаем, что конкретно они планируют, но известно, что их цель – массовые убийства горожан. Если они начнут осуществлять задуманное в Террено, мы не сможем им помешать… – Гольди помедлил. – Ретти, нам нужна помощь – свежие силы. Сможете вы прислать нам подкрепление в течение часа?

Задав вопрос, комиссар замолчал. После его слов в динамике снова повисла тишина. К этой напряженной тишине прислушивались люди, сидящие в «ланче», и дежурная служба Терренского комиссариата. Очевидно, все те, кто находился в дежурном помещении Миланского комиссариата, с не меньшим напряжением ждали продолжения разговора. Слышно было, как где-то далеко Ретти разговаривает с кем-то по телефону.

Неожиданно для себя Гольди обернулся назад и проговорил:

– Даже если они начнут действовать немедленно, полчаса им потребуется, чтобы собрать и экипировать людей, найти транспорт, сорок минут – чтобы добраться до Террено. Так что раньше чем через час десять их ждать бесполезно.

Выслушав комиссара, старик облизнул губы, человек в зеленой рубахе нахмурился. Комиссар же повернулся к рации и принялся ждать.

Через минуту из динамика прозвучал голос Ретти:

– Комиссар, я только что переговорил с начальством – мы не сможем отправить к вам людей раньше чем через час. Насколько серьезно положение в Террено?

– Серьезнее некуда – люди нам могут понадобиться в течение часа.

– Но это невозможно, – повторил Ретти. – Мы не успеем…

Он помолчал. Пока длилась пауза, Гольди чувствовал, как болезненно сжимаются его внутренности, – его опять начинало захлестывать ощущение того, что Террено катится к пропасти – он все ближе и ближе к чудовищной катастрофе… Наконец, Ретти сказал:

– Послушайте, комиссар, у нас есть запасной вариант… Час назад две роты карабинеров из окружного управления Ломбардии выехали из Биеллы в Монцу. У них были совместные учения с пьемонтскими карабинерами, сейчас они возвращаются домой… В данный момент они двигаются по шоссе к Леньяно. Они не входят в наше непосредственное подчинение, но случай особый, – мы можем выйти на префекта Милана, он хорошо знаком с командиром окружных карабинеров. Я думаю, он не откажется вам помочь. Машины с карабинерами повернут в Террено… Как вам такой вариант?

– Сколько у них человек? – спросил Гольди. Слова Ретти пробудили в нем потухшую было надежду.

– Около двухсот.

– Они вооружены?

– Конечно… Правда, у них почти не осталось боеприпасов после недельных учений. Но думаю, вы что-нибудь придумаете?

– С этим проблем не будет, – машинально проговорил Гольди. И тут же добавил, словно до сих пор не мог поверить в услышанное: – Вы действительно можете это сделать, инспектор?

– Не сомневаюсь… Предварительно мы должны будем, конечно, проверить вашу информацию – это формальность, но все-таки в таком деле, понимаете, комиссар?.. И хотелось бы поговорить с вашим начальником полиции. Дзагатто сказал, что он ранен?

– У него прострелено плечо, но рана легкая.

– Вот как? Понятно… Значит, мы переговорим с доктором Плацци?

– Конечно. Но сначала свяжитесь с карабинерами. Немного помедлив, словно раздумывая над ответом, Ретти сказал:

– Сейчас я свяжусь с префектом, но сначала еще один вопрос вам, комиссар… Как это произошло? Каким образом погибло столько людей?

– Ли сам точно не знаю, – поморщился Гольди. – Свяжитесь с начальником полиции – он все объяснит. Он разрабатывал операцию и был на месте перестрелки… Единственное, что известно мне, – людей расстреляли из автоматического оружия.

– Из автоматов? – переспросил Ретти. – Вот дьявол!.. Ладно, комиссар, мы начинаем работать… Я думаю, разрешение на перевод карабинеров получим быстро. Сейчас они на расстоянии тридцати километров от Террено, так что, если все пойдет гладко, они будут у вас самое позднее через тридцать минут. Может быть, раньше.

– Хорошо.

– Куда им прибыть в Террено?

– К комиссариату – на главную площадь города. Ее легко найти – главная улица ведет к этой площади,

– Понял. Я передам координаты командиру отряда. – Ретти помедлил, делая пометку. – И вот еще что, комиссар… Кроме этих людей, вам нужны дополнительные силы? Может быть, поднять по тревоге отряд ДИА? (Специальное подразделение итальянской полиции для борьбы с мафией.)

– ДИА? – Гольди задумался… Отряд специально обученных профессионалов пригодился бы им сейчас как нельзя более кстати, а еще лучше вызвать в Террено один из антитеррористических отрядов. Но подобных подразделений в стране всего пара штук, да и те наверняка в Риме. Чтобы вызвать такой отряд в Террено, одной его просьбы недостаточно – здесь нужен запрос официальных лиц города… Неожиданно его взгляд упал в зеркало – на лицо старика, – и на мгновение Гольди показалось, что в глазах того промелькнуло просительное выражение, но комиссар уже принял решение и ответил: – Нет, я не имею подобных полномочий… Свяжитесь с карабинерами, а об остальном распорядится начальник полиции. Переговорите с доктором Плацци – все дальнейшие распоряжения будут исходить от него.

– Ясно, – ответил Ретти. – Сейчас мы вас отключаем, комиссар, нужна линия. У вас больше нет ничего срочного?

– Пока нет.

– Хорошо. Тогда до связи.

В динамике щелкнуло, но прежде, чем диспетчер местного комиссариата успел отключиться, Гольди сказал:

– Диспетчер, свяжитесь с доктором Плацци и передайте ему о моем разговоре с Миланом. Если он захочет переговорить со мной, я буду в комиссариате через пять минут.

– Понял, комиссар, – сказал диспетчер и отключился.

Гольди повесил микрофон рации на панель и замер. Некоторое время в машине висела мертвая тишина…

Прервал ее человек в зеленой рубахе: пошевелившись на своем месте, он отчетливо произнес:

– Вы все сделали правильно, комиссар. Теперь главное – чтобы они приехали как можно быстрей.

Комиссар повернулся назад и секунду разглядывал старика-араба и его спутника. Потом наклонился к решетке и спросил:

– Кто вы такие? Что вы делаете в Террено? Почему вы знаете то, что по роду работы положено знать полиции? Откуда вам стало известно об организации убийц, появившейся в Террено? Что вы делали в монастыре?

Он перевел настороженный взгляд на лицо Аз Гохара. Старик и мужчина переглянулись, и Белов хотел уже было ответить, но в этот момент снова сработала рация – на ее панели загорелся голубой индикатор. Гольди нехотя обернулся к панели, оторвав взгляд от сидящих за решеткой, щелкнул клавишей и услышал знакомый голос:

– Комиссар, ответьте, комиссар, ответьте – это Протти. Комиссар, ответьте…

– Марио? – выдохнул Гольди.

В следующую секунду монотонный голос инспектора сменился на напряженный:

– Комиссар, это вы? Слава Богу, я до вас добрался!

– Где ты, Марио? – перебил его Гольди.

– Я недалеко от Золотого бульвара, – быстро сообщил Протти. – Пятнадцать минут назад меня разбудил дежурный по комиссариату, сказал, чтобы я немедленно выезжал в управление. Он сказал, что в городе что-то произошло – что-то серьезное. Я связывался с комиссариатом, но мне никто не ответил. Я пытался вызвать вас два раза, но безуспешно. Комиссар, что произошло в городе?

Свои слова Марио выпалил на одном дыхании. Когда он замолчал, Гольди облизнул губы– услышать одного из инспекторов отдела – в этом для него сейчас было хоть какое-то облегчение, и сказал:

– У нас действительно чепе, Марио, – полчаса назад в заброшенном монастыре была дикая перестрелка.

– Кто-нибудь погиб? – с беспокойством спросил инспектор.

– Очень многие… – Немного помедлив, словно раздумывая, говорить ли следующие слова Марио, Гольди выдавил: – Убит Санти.

Несколько секунд из динамика не раздавалось ни звука. Потом изменившимся голосом Протти спросил:

– Санти убит?

– Да, я был там и видел его… – Гольди чувствовал, как вспотели его пальцы, держащие микрофон. – Марио, ты должен немедленно прибыть в комиссариат. Я скоро там буду, там мы и поговорим.

– Да-да, конечно, – как-то механически ответил инспектор и вдруг выдохнул: – О Господи!..

Помедлив еще и, видимо, не до конца поверив в услышанное, он начал говорить быстро, каким-то картонным голосом:

– Комиссар, я уже ехал в комиссариат, когда увидел кое-что непонятное: Тито Дамаччо сидел в машине возле аптеки на виз Куаттроченте один – без своих горилл. Мне это показалось необычным, а потом я увидел священника – пастора Сант-Антонио ди Франчезе. Он был одет странно: в какую-то серую хламиду, сел в машину к Дамаччо, и они поехали. Я проследил за ними – они отправились на Золотой бульвар, проехали «ничейную» территорию, оказались на пустыре и остановились возле одного из ангаров. Они вывели из него грузовик и сейчас осматривают его кузов, с ними еще один парень– я его не знаю… – Тут Марио неожиданно сбился. – Я думал, что этот вызов из управления не важен, комиссар, но раз такое дело, я сейчас же выезжаю в комиссариат – черт с ним, с Дамаччо!

Марио вдруг как-то резко замолчал – видимо, известие о смерти Санти до сих пор заставляло его пребывать в состоянии шока.

Выслушав инспектора, Гольди хотел уже подтвердить, чтобы тот ехал в управление– информация о Дамаччо и священнике была ничтожна по сравнению с тем, что случилось в монастыре, – но в этот момент различил хрип. Обернувшись назад, Гольди увидел вспыхнувшие яростным блеском глаза старика – Аз Гохар придвинулся к самой решетке и, на мгновение позабыв о ране, взялся обеими руками за прутья. В следующую секунду он выдохнул:

– Подождите!.. Остановите его: эти люди – одни из тех, кто устроил бойню в монастыре! Брови Гольди скользнули вверх.

– О чем вы?.. Пастор церкви – один из членов секты? – Кончики губ комиссара недоверчиво изогнулись вниз.

– Я разговаривал с отцом Федерико вчера вечером, – проговорил Аз Гохар. Внезапно его лицо исказила гримаса. – Поверьте мне: он – один из них!

За секунду рой мыслей пронесся в голове комиссара. В том, что Тито Дамаччо мог оказаться в загадочной организации убийц, на его взгляд, не было ничего удивительного. Но то, что к ним мог примкнуть священник?.. Он снова недоверчиво улыбнулся, но старик, не обратив внимания на выражение лица комиссара, продолжил:

– Спросите его, что они делают! Какое-то мгновение Гольди колебался, но все-таки сказал:

– Подожди, Марио… Что эти трое делают сейчас?

– Дамаччо осматривает кузов грузовика, – механически ответил инспектор. – В нем какие-то блестящие баллоны.

– Ты находишься рядом с ними?

– Нет, наблюдаю в бинокль.

– Скажите ему, чтобы он не приближался к ним ближе пятидесяти метров, но не спускал с них глаз, – выдохнул старик, ловивший каждое слово из рации. – Возможно, это именно то, чего следует опасаться, – скорее всего, это связано с тем, что они намерены сделать в Террено.

На секунду Гольди задержал взгляд на лице Аз Гохара и вдруг… вздрогнул. Внезапно он увидел в глазах старика такие веру и страдание, что понял, что его слова – правда. Облизнув губы, он медленно выдавил:

– Вот что, Марио, комиссариат откладывается. Продолжай следить за этими людьми и постоянно докладывай мне об их действиях. Только не пытайся приблизиться к ним, следи издалека. Ты меня понял?

– Комиссар, но это…

– Следи за ними,– повторил Гольди.– Тебе повезло, что ты заметил Дамаччо и этого священника. Возможно, это самое важное дело в твоей жизни. Ты понял?

– Да. – На этот раз Протти ответил твердо.

– Сейчас у нас не хватает людей, но я постараюсь найти кого-нибудь и пришлю тебе помощь. Держи со мной связь.

– Хорошо, – ответил инспектор и отключился.

Когда в динамике раздался щелчок, возвестивший об окончании связи, комиссар повесил микрофон в гнездо на панели и обернулся назад. Мгновение он вглядывался в лица старика и его молодого спутника, не обращая внимания на скорчившегося возле них Борзо, потом сказал:

– Дай бог, чтобы вы ошиблись.

Не дожидаясь ответа, он повернулся и завел двигатель. Через секунду «ланча» развернулась на стоянке и, выехав на дорогу, помчалась в Террено.

Когда мимо окон машины пронеслись два первых квартала городской окраины, Белов обеспокоенно проговорил:

– Комиссар, что вы намерены делать теперь?

– Я отвезу вас в комиссариат и сниму показания.

– Подождите… Но нам нельзя в комиссариат! Послушайте, после всего, что мы объяснили…

– Вы ничего не объяснили, – прервал его Гольди, не поворачивая головы и следя за дорогой, – только запутали, напустили туману о членах загадочной организации и заставили вызвать подкрепление из Милана… Положим, последнее мы рано или поздно сделали бы и без вас, но никакой действительно ценной информации от вас я не получил.

– Но нам нельзя в комиссариат, – повторил Белов, – особенно Аз Гохару. У нас есть подозрения, что один из членов организации работает в вашей полиции. Если он заполучит в свои руки Аз Гохара, то…

– Кто этот человек? – быстро спросил Гольди. – Как его имя?

– Пока мы этого не знаем…

– Не знаете?! – процедил комиссар таким тоном, словно заранее ждал этого ответа, и со злостью добавил: – Мне надоели ваши недомолвки, приятель. Вы строите ни на чем не обоснованные обвинения. Я намерен отвезти вас в комиссариат и допросить.

– Послушайте, но это правда!.. У нас есть свидетельства того, что один из членов организации служит в полиции! Неужели вы не замечали в последнее время в комиссариате ничего необычного?

Помимо его собственной воли слова Белова заставили комиссара вспомнить события последних суток. За последние двадцать четыре часа в Террено произошло много странного и, на первый взгляд, непонятного. Но все это относилось к загадочным убийствам – полиция не имела к ним никакого отношения. Ничего странного в самом комиссариате он тоже не замечал.

В этот момент с левой стороны от дороги появилась и потянулась назад серая вереница складов речного порта. Одноэтажные постройки, разделенные клочьями пустоши, протянулись на километр вдоль Олоны. На одном из этих складов вчера утром нашли трех задушенных бродяг, машинально отметил Гольди и тут же вспомнил недавний разговор с Ризо. Инспектор установил, что вчера днем отец Винченцо взял в архиве муниципалитета закон об уничтожении собак в Террено, затем, всего лишь через полчаса после прихода священника в муниципалитет, кто-то из комиссариата заинтересовался личностью делавшего запрос, а еще через несколько часов отец Винченцо был убит в Сайта Марии Аквилонии… Неожиданно комиссар ощутил, как смутное беспокойство, похожее на легкую паутинку, задело его сознание. Впрочем, сейчас его мозг жгли гораздо более серьезные вещи. Он решил, что это простое совпадение – какая связь может быть между отлавливаемыми собаками, смертью священника и массовой бойней в заброшенном монастыре? «Чепуха все это», – подумал Гольди и сказал:

– Мне надоели ваши измышления, Белов. Заткнитесь и сидите спокойно. Вы задержаны с оружием в руках в трехстах метрах от места гибели двухсот человек. Так что, думайте-ка лучше о том, как вам самому выкрутиться из всей этой истории.

– Вы либо кретин, комиссар, либо боитесь взглянуть в лицо фактам, – ответил мужчина. – Если вы и дальше будете действовать подобным образом, то вскоре никого не будет интересовать такая мелочь, как автомат.

Гольди пожал плечами и повторил:

– Заткнитесь…

Через несколько секунд «ланча» проехала мимо речного порта и покатила по узкой улочке, идущей вдоль реки, параллельно виа делла Виттория. Белов сообразил, что они находятся в паре минут езды от пьяцца дель Фуоко, на которой располагается комиссариат, повернулся и сообщил об этом Аз Гохару.

Вскоре машина повернула к центру Террено. Гольди взялся за рацию и попытался вызвать Ризо. Однако инспектор молчал. Комиссар чертыхнулся и отключил рацию, краем глаза взглянув на Джей Адамс. Женщина сидела на соседнем сиденье, глядя отрешенным взглядом перед собой. Видимо, последние события сильно подействовали на нее, решил Гольди. Хоть он и подумал, что у нее сильный характер, но, видимо, все-таки не такой сильный, чтобы невозмутимо смотреть на происходящие вокруг смерти. «И еще ее муж: погиб, словно перед началом кошмарного спектакля, – пронеслось у него в голове, – словно в преддверии чудовищного действия, охватившего весь город… Надо будет отпустить ее домой – сейчас она не в том состоянии, чтобы с ней работать. Да и времени в ближайшие сутки на нее не будет…»

– Как вы, Джей? – спросил Гольди.

Та повернула голову и молча взглянула на комиссара, ничего не ответив. Неожиданно в глазах ее проскользнуло странное выражение, которое ему не понравилось, впрочем, он успокоил себя тем, что подумал, что она просто в шоке.

В этот момент сзади снова раздался голос Белова:

– Комиссар, остановите машину.

Его слова вызвали у Гольди раздражение. -

– Заткнитесь и сидите спокойно!

– Остановите машину и давайте поговорим, – повторил Белов, не обращая внимания на тон комиссара.

– Мы разговаривали два раза. Третий раз будем говорить в комиссариате.

– Черт, да вы же почти ничего не знаете! – взорвался Белов. Внезапно нетерпение в его голосе сменила злость. – Остановите машину и дайте нам объяснить все подробно!

– Вы сделаете это чуть позже. – Гольди кивнул на высокий шпиль городской ратуши, возвышающийся над пьяцца дель Фуоко: до комиссариата оставалось не больше минуты езды.

– Нет, вы точно кретин, комиссар, – процедил Белов. – Вы делаете все, чтобы катастрофа состоялась.

– Не думаю, что это произойдет. По-вашему же совету я вызвал подкрепление из Милана. Минут через двадцать двести карабинеров высадятся на площади перед комиссариатом. Думаю, с их помощью мы остановим любую катастрофу.

– Ничего не зная о том, что действительно происходит в Террено, вы добьетесь одного: этих карабинеров постигнет участь ваших коллег. Остановите машину и дайте нам объяснить…

– Нет!

В этот момент «ланча» повернула на короткую улочку, перед въездом на которую висел запрещающий знак. Улица эта вела к пьяцца дель Фуоко и выходила на нее между зданиями городской магистратуры и ратуши.

Гольди слегка снизил скорость, и «ланча» покатила к площади, пересекая световые блики и тени, создаваемые кронами растущих по обеим сторонам улочки вязов.

Когда они проехали метров сорок по улочке, Джей Адамс повернула голову и попросила:

– Комиссар, остановите машину. Гольди, не ожидавший подобного от Джей, в свою очередь сказал:

– Что?

– Остановите машину.

– Но мы сейчас будем у комиссариата и остановимся.

– Господи, меня сейчас вырвет! Хотите, чтобы это произошло в вашей машине?

Гольди -взглянул на побледневшее лицо женщины и понял, что, если он не остановит машину, через пару секунд Джей действительно вывернет на приборную панель его «ланчи». Он нажал тормоз, и через секунду машина остановилась на совершенно пустой улочке, в шестидесяти метрах от ратуши.

Джей быстро открыла дверь.

– Послушайте, там где-нибудь… – начал Гольди, и в этот момент Джей сделала что-то необъяснимое: двинувшись на сиденье, сняла автомат с предохранителя и направила его дуло в живот комиссару.

Гольди почувствовал, как ноги его превращаются в два соляных столба. Ледяной ураган пронесся у него в животе, и Гольди сглотнул – он знал, что может сделать с ним на таком расстоянии очередь из «скорпио»…

Медленно переведя взгляд на лицо женщины, комиссар протянул:

– Что с вами, Джей? Вы в своем уме? Не шутите с оружием – это же автомат!

– Я знаю, – процедила Джей, – а вот вы, комиссар, похоже действительно потеряли голову… Господи, вы что, в самом деле поверили словам этого человека? – Она кивнула на мужчину в зеленом. – Разве вы не слышали, что сказал старик? В Террено появились дьявольские существа. Неужели вы настолько слепы, чтобы не видеть это? Ведь я говорила вам о светловолосом типе: мы сбили его машиной, но он встал на ноги и ушел, а потом пришел к нам домой и убил Тревора. Он прочитал наши мысли, комиссар. Это, по-вашему, члены таинственной организации?

Последние слова Джей почти прокричала. Гольди с напряжением переводил взгляд с автомата па ее лицо. Он видел подрагивающий палец женщины, почти касающийся курка, и чувствовал, как холод гуляет по его телу, – достаточно одного неосторожного движения ее пальца, и его живот можно будет использовать для просеивания макаронов.

– Послушайте, Джей, никаких дьявольских созданий не существует. Вы просто переволновались, – осторожно проговорил он.– События последних суток…

– Вы кретин, комиссар, – повторила Джей слова Белова. – Вы не видите того, что творится у вас под носом.

Неожиданно она дернула автоматом, и Гольда дернулся вместе с этим движением. Краем глаза он заметил подавшегося на своем сиденье Белова – тот с не меньшим напряжением, чем он сам, смотрел на Джей Адамс.

– Джей, – медленно произнес Гольди. – Ведь вы не выстрелите… Одно дело просто говорить, другое – убить человека. Поверьте: это не так легко, как вы думаете. И подумайте о последствиях. Сейчас вы проходите свидетелем по делу об убийстве вашего мужа, но если вы выстрелите, вас будут обвинять за вооруженное нападение на полицейского…

Говоря это, он осторожно убрал руки с руля и положил их на колени. Пистолет был у него в кармане, но он и не думал воспользоваться пистолетом против Джей – он понимал, что сейчас она в шоке и не контролирует свои действия. Единственный способ обезоружить ее – словами убедить убрать автомат.

– Что вы хотите, Джей? – продолжал он. – Чтобы я переговорил с этими людьми? Хорошо – я сделаю это. Только опустите оружие. Ведь вы не убийца, Джей. Вы не выстрелите.

Джей Адамс облизнула губы и прошептала:

– Вы хотите усыпить мою бдительность, так, комиссар? Чтобы забрать автомат…– Она помедлила, прежде чем добавить: – Вы правы, что я не убийца, и, наверное, не смогу выстрелить… Но я сделаю кое-что другое.

Прежде чем Гольди успел помешать ей, Джей толкнула уже открытую дверь и протянула руку к рулю. В следующую секунду она нажала кнопку, блокирующую заднюю дверь. Комиссар услышал щелчок, вслед за которым Джей Адамс выскочила из машины. Гольди рванул руку к пистолету и обернулся назад, краем глаза заметив, что мужчина в зеленом успел выскочить на дорогу. В это мгновение Джей перекинула автомат над машиной, Белов поймал его правой рукой, а через секунду наставил на комиссара. Гольди, успевший вытащить пистолет, но державший его на уровне колен, замер, увидев направленный на себя «скорпио».

– Спокойнее, комиссар, – проговорил Белов, – ведь вы верите, что уж я то выстрелю, не так ли?.. Бросьте пистолет в окно – только аккуратно!

Гольди скрипнул зубами, но ничего другого, как подчиниться ему, не оставалось.

Подняв правую руку с оружием и держа пистолет двумя пальцами за рукоятку, он высунул руку в окно и разжал пальцы. Пистолет скользнул вниз и с лязгающим звуком упал на асфальт…