"Сказка для двоих" - читать интересную книгу автора (Буренина Кира)

Отель «Хилтон», номер 3020, 12 октября, 11.00-11.20

Крепко схватив Ковалева за запястье, он открыл свой номер, протащил упирающегося сотрудника в глубину комнаты и толкнул в кресло.

— Сидеть! — грозно прорычал он, попискивая клавишами сотового телефона в ответ на попытку подчиненного выбраться из кресла. — Лана? Поднимайся ко мне. Срочно! — скомандовал он переводчице по телефону.

— Михаил Михайлович, это произвол, — заявил Ковалев. В дверь постучали.

— Заходи! — крикнул Ермолаев, не удостоив Ковалева ответом. — Заходи и закрой хорошенько дверь.

— Что случилось? — Лана переводила встревоженный взгляд с начальника на бывшего мужа.

— Садись. Я хочу сказать, что чек нашелся.

— Не может быть! — воскликнула Лана, всплеснув руками.

— Неужели? — Ковалев приподнялся в кресле.

— Да, — подтвердил Ермолаев, — найден.

— Кто же все-таки взял его? — оживленно спросил Ковалев. — Клянусь честью, здесь какой-то заговор!

Ермолаев наклонил голову:

— Перестань притворяться, ты! Чек — на стол! Я к тебе обращаюсь!

Валера обвел всех взглядом, сжал губы, полез во внутренний карман пиджака, неторопливо вытащил плотный конверт и протянул его Ермолаеву.

— Боже мой, — прошептала Лана, — все-таки это был ты!

— Представь себе — не я!

— Чек все время хранился в кармане пиджака Ковалева, — сообщил Ермолаев Лане.

— Да не я это, Михаил Михайлович! Клянусь честью! Это наша новенькая!

— Ложь! — загрохотал Потапыч и покраснел до свекольного оттенка. — Я тебя застал у дверей номера Светланы. Видимо, почувствовав запах жареного, ты решил подкинуть чек к ней в номер. Но я не вчера родился и, после того как мы с Ланой сегодня рано утром расстались, переблокировал ее ключ.

— Ах вот почему у меня не запиралась сегодня дверь! — ахнула Лана. — Пришлось обращаться к горничной!

— Зачем ты это сделал, Валера? — обратился Ермолаев к сгорбившемуся в кресле Ковалеву. — Ты никогда не смог бы получить денег по этому чеку.

— Зачем? — Лицо Ковалева неузнаваемо изменилось. — Вот, Михаил Михайлович, рекомендую: всю жизнь эта дама отравляет мне существование. — Он протянул руку в сторону Ланы. — Прима, звезда, королева! Да ты только вспомни, — его голос сорвался на фальцет, — вспомни, как ты любила шмотки, которые привозили мои родители, как ты визжала от восторга, когда они купили квартиру! Клянусь честью! Ты сама была нищая, но правильная, с принципами. И ты хотела отомстить, я знаю! Хотела, чтобы я просил у тебя денег на еду, на тряпки. Это была сладкая месть! Но я все понял! Я сказал тебе, что докажу, и доказал! Я кандидат наук, я работаю в той же конторе, что и ты! Но ты делала вид, что тебе это все равно. И я решил отомстить!

— Значит, ты хотел мне отомстить? — растерянно переспросила Лана, подходя к Валере почти вплотную. Она внимательно смотрела ему в лицо, замечая розово-фиолетовые склеротические жилки на щеках, выцветшие глаза, обвисшие щеки, вялые губы. Совсем некстати подумалось: «Как же он быстро сдал, а ведь он мой ровесник!»

— Да! Я хотел подкинуть его тебе, — он сжал кулак и прикусил его зубами, — но только после того, как взял чек у девчонки.

— Я не верю тебе! — устало отмахнулся от Ковалева Потапыч.

— Я так и знал. Но есть же презумпция невиновности, в конце концов! Позовите эту вашу Вику, то есть Инну!

Не сводя глаз с Валеры, Ермолаев набрал номер сотового телефона Инны.

— Зайди ко мне в номер, быстро, — скомандовал он и дал отбой.

Несколько минут прошли в тягостном ожидании, все старательно отводили глаза от конверта, лежащего на столике. В дверь постучали.

— Михаил Михайлович, можно? — раздался мелодичный голос, и стройная красавица вошла в номер шефа «Протокола».

— Заходи, — устало произнес Потапыч и ослабил узел галстука.

Увидев конверт на столе, Инна изменилась в лице и попятилась назад к двери.

— Ага! — торжествующе завопил Ковалев. — Видали? Все видали? Это она была, она!

— Инна, ты? — хриплым голосом спросил Потапыч. — Зачем?

Она пожала красивыми плечами, лицо ее уже не выражало никаких эмоций.

— Я услышала, как вы дали поручение Аркатовой спрятать конверт. Случайно я увидела, как сразу после этого она зашла в ваш номер. Мне стало интересно, и после нее в номер зашла я. Конверт с чеком я нашла быстро. Сначала я хотела положить его на место, но потом меня словно кто-то подтолкнул под локоть: «Смотри, какая удача! Теперь ты можешь жить так, как хочешь, ни в чем себе не отказывая. Никогда! И никакой работы!»

— А потом? — иронично поинтересовалась Лана.

— Потом я спросила у Александера, смогу ли я обналичить чек. Он страшно испугался и посоветовал вернуть чек на место. Оказалось, что есть какая-то технология, которая позволяет вычислить в банке неправильного получателя. Ну вот, я вернулась в номер Михаила Михайловича и положила конверт на место. А утром мне Ника сказала, что конверт пропал. И тогда я испугалась. Я же положила его в папку! Ядовито улыбаясь, Ковалев обратился к Инне:

— Глупая девочка! Клянусь честью! Наплел тебе немец с три короба, они не знают, что такое настоящий риск! Сразу теряют голову от страха! Когда эта штучка, — он указал пальцем на Инну, — выскользнула из номера шефа, я заинтересовался. Чего, думаю, ей там понадобилось? Она из двери, я — туда. Гляжу, лежат Светкины сигареты, а Потапыч не курит. Знак, клянусь честью! Я заглянул в конверт — чек! На предъявителя! А времени в обрез, вот-вот шеф должен в номер войти, до вечернего приема оставалось минут десять. Я и схватил конверт. Но только потому, что времени не было проверить. Без труда я узнал, что чек можно обналичить без последствий, да ждать долго надо. Вот я и решил напоследок облегчить свою совесть и подложить его Светке.

Инна широко раскрыла глаза:

— Зачем?

— Это уже не твоего ума дело, проказница, — Ковалев игриво погрозил ей пальцем, — ты же первая стянула чек, а теперь глазки строишь! Клянусь честью!

Ермолаев эффектным жестом разорвал конверт.

— Что вы делаете?! — испугалась Лана.

— Не беспокойся. Неужели ты думаешь, что я настолько выжил из ума, что отпустил бы вора с чеком? Обнаружив пропажу, я связался с бюро ООН и попросил аннулировать чек.

— А что мы вручим Соколову? — пролепетала переводчица.

— По счастью, наш новый министр — человек неглупый. Мы вручим ему пустой конверт. А через неделю ООН переведет деньги на счет комитета.

— Ну-с, а теперь, когда злодей разоблачен, а добро торжествует, позвольте мне пройти в свой номер! — Ковалев вздернул подбородок.

Ермолаев молча посторонился, пропуская его.

Дверь негромко хлопнула, Лана вздрогнула.

— Не могу поверить, все как в дурном сне!

— Старею… — Ермолаев закашлялся, — теряю чутье. Он старался не смотреть на Инну, такую нелепую в ярких узких брючках и кофточке в этом номере. Наконец Потапыч взглянул ей в глаза:

— Не думал я, что у Витьки Кошелева случится такое горе. — Слова давались ему с трудом. — Как ни старался я, не смог уберечь тебя от греха. Звони отцу, сама звони! — загрохотал он вдруг. — И объясни все как было!

У Светланы голова шла кругом: Инна, признание Ковалева… Инфантильная избалованная девчонка ей не понравилась сразу, интуиция подсказывала, что что-то в этом молодом существе порочно. Но она никак не могла предположить, сколько застарелой ненависти к ней накопилось в когда-то любимом ею Ковалеве.

Разговор Инны с отцом был отчаянным, истеричным и жалким. Потом трубку взял Ермолаев:

— Витя, я обязуюсь доставить твою дочь до Москвы, а там ты сам встречай свое чадо. И прости меня: не уберег я ее от беды. Моя вина.

Все еще всхлипывая, Инна выскользнула из номера Потапыча.

— Да… — Ермолаев засунул руки в карманы пиджака и прошелся по номеру. — Витька, боевой офицер, воевал, ничего не боялся, а женщин своих разбаловал! Потакал во всем и жене, и дочери! Чувствовал я, что ничем хорошим это не закончится!

Светлана чувствовала себя неловко и смущенно молчала.

— Мало работаем с кадрами! — продолжал Ермолаев. — Мало! И на тебя понадеялся, между прочим, — он положил тяжелую руку на плечо Светланы, собравшейся что-то возразить, — и был не прав. Век живи — век учись. Подумать только! За сутки чек на такую сумму лежал в карманах стольких сотрудников! А мы-то все опасались, в сейф положить боялись, в десяти конвертах запутывали… а на деле что получилось? Не персонал «Протокола», а сборище гангстеров какое-то! Впервые в жизни у меня такое! Стыдно становится, как отстал от жизни. Вот это молодежь! Палец в рот не клади!

Потапыч старался держаться молодцом, но в его бодром голосе слишком часто проскальзывали горестные нотки, да и глаза были полны боли.

— Иди, Лана, спускайся в зал. На тебя да на Нику только и можно положиться, — уже мирно сказал Ермолаев. — А конференция у нас, между прочим, все еще идет. И в зале сидит сотня граждан, которая жаждет увидеть церемонию вручения гранта ООН министру экологии.

Лана слабо улыбнулась, потом внимательно посмотрела на начальника, в глазах Потапыча сверкнули озорные искры. И у нее отлегло от сердца. Через пять минут Лана уже была в холле перед конференц-залом. А через полчаса из-за неплотно прикрытых дверей раздались аплодисменты, и, засовывая конверт во внутренний карман пиджака, навстречу ей вышел министр экологии.

«Ага, значит, церемония вручения гранта ООН прошла удачно», — автоматически отметила про себя она.

— Света, — воскликнул Соколов, — я вас ищу!

— Я вам нужна?

— Вы заняты в ближайшие час-два? — деловито осведомился министр.

— Нет!

— Как вы полагаете, что скажет ваш шеф, если я вас ненадолго похищу?

— Ничего не скажет, — раздался низкий голос Ермолаева за спиной Соколова, — идите, молодые люди, гуляйте!

Лана высоко подняла брови, но лицо Ермолаева выражало такое безмятежное добродушие, что не знакомые с ним люди вполне могли бы принять его за доброго заботливого дядюшку. Лана растерянно моргнула и пробормотала:

— Я не против, Андрей Александрович, через пять минут я буду готова.