"Остров любви" - читать интересную книгу автора (Мей Дебора)

ГЛАВА ПЯТАЯ

В тот миг, когда Фиби узнала своего жениха, ей показалось, будто душа покинула ее тело. Девушка стояла, словно зачарованная, ничего не понимая и не желая хоть что-либо чувствовать. Вот он, Саймон, как всегда милый и повелевающий. Точь-в-точь, каким был в ту злопамятную субботнюю ночь. Теперь он вновь обращался к ней, приказывая подойти.

Лишь мгновение тому назад Фиби размышляла о новой жизни, о том, чтобы покончить с прошлым и начать все заново. Ей очень не хотелось оставаться вещью, при помощи которой отец будет добиваться давно поставленной цели. Но в данный момент с чувством горького поражения она готова была признать, что понятия не имеет о том, как жить по-своему.

Будто завороженная, Фиби пошла навстречу Саймону. Мысли путались. Шок и усталость толкали ее к нему. Девушка чувствовала себя столь же беспомощной, как эта собачка. Пришло время вернуться к запланированной жизни и к мужчине, который будет руководить ею до конца дней. Саймон… Мужчина, за которого она обязана выйти замуж; мужчина, которого приличное общество считает царственной особой; мужчина, который должен был дать Филиппу Кью внуков, чьи права будут равными с отпрысками известнейших дворянских фамилий.

Холеное лицо Саймона служило ей маяком. Он протянул девушке руку в перчатке.

– Слава Богу, я нашел тебя, дорогая, – произнес Кросби с безупречным оксфордским акцентом. – Что за везенье!

Она смотрела на тянущуюся к ней руку в перчатке. Длинные элегантные пальцы дрожали от нетерпения.

– Ну, давай же, садись, – нетерпеливо продолжал он. – Я не намерен оставаться здесь! Проклятье!

Собака, до сих пор спокойно сидевшая на руках у Фиби, набросилась на Саймона. Бросив на нее гневный взгляд, он обратился к своей невесте.

– Где ты откопала эту тварь?!

– Здесь… Она заблудилась… – слова давались Фиби с большим трудом.

– Ладно, ерунда, – успокоился Саймон. – Просто брось это вонючее безобразие и возьми мою руку. Вот так-то, девочка…

Девушка внутренне вздрогнула, но безропотно повиновалась.

Ведь это же был Саймон. Саймон, которого она знала с детства. Тот самый Саймон, что брал вместе с ней уроки бальных танцев. Саймон, сидевший в кабинете отца и обещавший, что введет Фиби в высшие круги общества в обмен за ее руку и сердце… и потрясающее приданое.

У мисс Олборн девушку научили больше всего на свете бояться скандалов. Лишь представители низших слоев могут закатывать сцены. Этот урок в Фиби вбили настолько, что она, не задумываясь, отпустила на землю собачку. Дворняжка затанцевала около нее, в отчаянии царапая лапками юбки. Филипп лихо щелкнул хлыстом. Несчастное животное завизжало и бросилось наутек. Собачонка сделала крут и, все еще жалобно скуля, забилась под экипаж. Придя в себя, Фиби попыталась достать собаку и уже было нагнулась, как вдруг рука Саймона сомкнулась на ее запястье.

– Не торопись, а то успеешь… – прохрипел страшный голос у нее за спиной. – Она поедет со мной!

Сумасшедший… Он стоял рядом с каретой Кросби. Его волосы растрепались, а глаза гневно блестели.

Саймон отпустил руку невесты.

– Вы явно ошиблись, сударь, – промолвил он, нервно рассмеявшись. – Прочь с дороги! Я тороплюсь, а вы стоите у меня на пути!

– Саймон, этот человек очень опасен, – зашептала Фиби. – Он пытался убить моего отца.

Мужчина подошел ближе, Саймон выругался и взмахнул хлыстом. Однако наглый незнакомец даже бровью не повел. С легкостью перехватив метящий в него хлыст, он резко дернул Кросби на себя. Саймон упал с козел кареты и тут же получил мощнейший удар в челюсть, от которого потерял сознание.

Какое-то время Фиби, не отрываясь, смотрела на своего жениха. Великолепный фрак задрался, открыв торчавшую из-за пояса перламутровую ручку револьвера. Странно, ей никогда не приходило в голову, что Саймон ходит с оружием. Однако после вчерашней ночи она поняла, что совсем его не знает. Инстинктивно Фиби потянулась за оружием. Огромная вымазанная в саже рука сомкнулась на ее запястье. Девушка пронзительно закричала, пытаясь высвободиться, но тщетно.

Незнакомец стащил ее с дороги и поволок к морю.

– Нет, ни за что! – в панике закричала Фиби. – Отпустите меня!

Не обращая внимания на истошные вопли, мужчина продолжал тащить ее за собой. «Господи, – взмолилась про себя девушка, – да что же я такого сделала?» Единственное, что снова вертелось у нее в голове, – бежать, бежать во что бы то ни стало.

– Помогите! – кричала Фиби. – Спасите меня! Этот человек хочет меня похитить!

Девушка понимала всю тщетность своих усилий – берег в столь ранний час был пустынным. Только одно существо пыталось вызволить ее из беды – маленькая, брошенная собачонка. Она бежала, захлебываясь лаем, вслед зановоиспеченной хозяйкой и старалась цапнуть ее похитителя за ногу. Когда ей наконец это удалось, незнакомец притопнул на смелую защитницу ногой и рассмеялся. Животное испуганно взвизгнуло и побежало назад, к карете Саймона Кросби. Воспользовавшись заминкой, Фиби вырвалась из цепких рук маньяка, но через мгновение он настиг ее.

Мужчина решительным движением вновь привлек ее к себе.

– Послушай, – прошипел он, – прекрати выть. Мои нервы и так на пределе.

– Но что вы мне сделаете?! Ударите меня?! Пристрелите?!

– Да ты просто меня искушаешь, – схватив Фиби за локти, похититель поднял ее в воздух.

– Что вы делаете? – завизжала Фиби. – Вы не можете!

Лицо ее побледнело, а в горле пересохло. Сердце от страха бешено колотилось. Словно безвольную куклу он швырнул девушку в привязанную к пирсу лодку и перерубил ножом канат.

От удара о дно лодки у нее перехватило дыхание. К тому времени, когда девушка пришла в себя, лодка уже была на большом расстоянии от берега.

– А это что еще за чертовщина? – Прицедил он, смотря куда-то за ее плечо и бросая весла.

– О чем вы? – не поняла Фиби и обернулась. – Саймон?!

– Да нет, куда ближе… Думаю, что это крыса…

Мужчина опустил руки в воду, и через мгновение в лодке оказалось мокрое дрожащее животное.

– Ваша?

Фиби радостно подхватила на руки уже знакомую ей собаку и прижала к груди, ощутив на мгновение облегчение и покой. Потом она посмотрела на своего похитителя. Не сводя с него глаз, девушка посадила животное на дно лодки. Дворняжка дрожала, стряхивая с себя воду. Фиби понимала, что должна действовать. Уже не раздумывая о том, стоит ли устраивать сцену, она схватила одно из весел и попыталась ударить им незнакомца. Но он ловко увернулся, выхватил у девушки импровизированное оружие и, не вымолвив ни слова, снова налег на весла.

Фиби буквально рухнула на узкое жесткое сиденье. Ее отчаянная выходка ни к чему не привела, но от осознания того, что она хоть на что-то решилась, девушке стало немного лучше.

Безмолвие похитившего ее мужчины пугало больше тирады угроз. Было в этом человеке что-то ужасающее, но тем не менее Фиби вдруг обнаружила, что изучает его лицо не только со страхом. Ей было непонятно, почему она размышляет об этом чужаке, и потому девушка заставила себя больше о нем не думать. По мере того как каждый размеренный взмах весел отдалял ее от берега, Фиби все крепче прижимала к груди мокрую вонючую псину.

Но в конце концов она не выдержала.

– Так что же вы от меня хотите? – требовательным тоном спросила девушка.

Мужчина ничего не ответил, смерив ее леденящим взглядом.

– Куда мы направляемся? – не собиралась отступать она, но незнакомец продолжал безмятежно грести.

Закусив губу, Фиби попыталась подавить охватившую ее панику. Даже после того, что ей пришлось пережить за эту ночь, чувство ужаса не ослабевало. С каждой секундой девушка все более отдалялась от прежде знакомого мира. Она ощущала себя совершенно оцепеневшей, однако за этим оцепенением скрывалась истерия, граничащая с полным безумием. И если она ему поддастся, она уже никогда не перестанет кричать.

Тяжело вздохнув, Фиби поинтересовалась:

– А вы что, торгуете белыми рабынями?

– Что?

– Торговля белыми рабынями, – повторила она. – Это именно то, чем вы занимаетесь?

– Да, – ответил похититель, хищно улыбнувшись. – Да, это именно я и есть. Торговец белыми рабынями.

Фиби вздрогнула, уловив явный сарказм в его словах. О белых рабынях она читала в запрещенных романах, над которыми по ночам хихикали юные леди в школе мисс Олборн. В этих романах приключения, как правило, выпадали на долю невинных девушек с роскошными волосами. Правда, о том, что происходило после того, как несчастных пленяли жестокие похитители, в книгах всегда умалчивалось. Так что приходилось давать волю воображению.

Мужчина подвел лодку к небольшому пароходу. В рубке горела одна-единственная масляная лампа. Он привязал лодку к корме. Не спросив разрешения, взял на руки собачку, которая не замедлила его укусить.

– Вот проклятье! – незнакомец бросил дворняжку на палубу парохода, затем повернулся и смерил Фиби гневным взглядом. – Карабкайся на борт! Живей!

Девушка изо всех сил вцепилась в лодку.

– Нет!

Похититель тяжело вздохнул:

– Мы что, опять будем драться?

– Я отказываюсь куда-либо идти!

– Карабкайся на борт, или я сам тебя туда закину!

Фиби оценивающе посмотрела на его атлетическую фигуру. Нет, драться с таким чудовищем ей вовсе не хотелось. «Впервые в жизни мне приходится что-то планировать, – думала девушка, ища способ выпутаться из этой неприятности. – Я подожду, пока подвернется подходящая возможность, а потом начну действовать». Внезапно в голову Фиби пришла безумная мысль. Взявшись за поручни ведущей на борт пароходика лесенки, она решилась покончить со всем сразу и навсегда и прыгнула в воду.

Сначала ее сковал холод, потом девушка почувствовала, как одежда стала невыносимо тяжелой, и ее потянуло на дно. Фиби испугалась. В глубине души что-то протестовало, бунтовало против смерти. Девушка забила ногами, пытаясь вынырнуть. Воздуха не хватало настолько, что казалось, будто грудь вот-вот разорвется. «Я ведь не собиралась этого делать, – пронеслось в голове у Фиби. Она буквально физически ощущала, как ее окутывает тьма. – Мне не удалось покончить жизнь самоубийством, а вот теперь я даже не могу себя спасти».

Вдруг ее рука наткнулась на что-то твердое, и девушку сразу же вытолкнуло на поверхность. Она зашлась в кашле, а потом, отдышавшись и придя в чувство, поняла, что ее похититель нырял за нею.

– Какого черта с тобой творится, женщина?! – выругался он, затолкав Фиби, словно бессловесную скотину, на борт парохода.

Девушка знала, что отвечать необязательно, к тому же разговаривать ей вовсе не хотелось. Сев на ворох мокрых юбок, Фиби долго смотрела в одну точку ничего не видящими глазами. Из этого оцепенения ее вывела дворняжка, которая виляла хвостом и бегала вокруг новой хозяйки, радуясь ее появлению.

– Пушок, – сказала девушка, обращаясь к собаке. – Отныне я буду звать тебя «Пушком»:

– Вы хотите сказать, что это не ваша собака? – похититель Фиби, ставший ее невольным спасителем, втащил лодку на борт парохода. – Мы что, подобрали бродячего пса?

– Если вам не нравятся чужие на вашем корабле, тогда отпустите меня и собачку, – тут же бросила вызов девушка.

– Если эта мелочь начнет мне действовать на нервы, я скормлю ее рыбам, – пообещал мужчина.

Даже не удосужившись как-то предупредить Фиби и, видимо, совершенно ее не стесняясь, он снял с себя замшевый жилет и рубаху, обнажив мускулистый торс и сильные руки, и стал расшнуровывать штаны.

Задохнувшись от стыда, девушка отвернулась.

– Да как вы смеете?! Ведь это же неприлично!

– Нет, это я тебе расскажу о том, что неприлично… прыгать в Северное море в конце сентября! А то, что я только что сделал, если подумать, нормально. Интересно, ты сумасшедшая или просто дура?

Когда она вновь осмелилась взглянуть в сторону незнакомца, тот уже был в серых штанах и потертой рубахе. От его сапог пахло сыростью и рыбой.

Фиби много времени проводила на море, но никогда прежде ей не приходилось быть пассажиром парохода. Она любила кататься на паровой яхте, купленной в Ливерпуле ее отцом. Порой они доплывали до самого Саутенд-он-Си. Но сейчас, как ясно понимала девушка, это была отнюдь не увеселительная водная прогулка.

Со стороны паровых котлов раздался громкий стук. Открылся люк, и наружу вылез жилистый человечек с гладко зачесанными волосами. Мужчина с удивлением посмотрел на Фиби.

– Никак у нас гости? Может, мне показалось, но только что я слышал незнакомый голос, – произнес он с легким шотландским акцентом.

Когда человек окончательно выбрался на палубу, девушка заметила, что его шевелюра значительно тронута сединой. Несмотря на возраст, он был мускулист и подтянут. «Вылитый пират», – с долей детского восхищения подумала Фиби. Именно так она представляла себе представителя столь романтичной «профессии».

– Вы сильно промокли, – заметил он, переведя взгляд с нее на брошенную на палубе кожаную одежду. – Кажется, там был пожар? – прикрыв глаза ладонью, он посмотрел в сторону города.

Затем мужчина нагло уставился на Фиби.

– Итак, кто вы, черт вас дери?

Собака зарычала, и девушке пришлось вновь взять ее на руки.

– Меня зовут Ричард Майлиус, – представился «пират» с галльской куртуазностью, приятно ее удивившей. – А вообще-то, все зовут меня Грозным Риком. Добро пожаловать на борт «Лаки», мадемуазель.

– Мое имя Фиби Бартон Кью.

Улыбка мгновенно исчезла с лица Грозного Рика. Он повернулся к своему товарищу.

– Как ты посмел привести Кью на борт моего судна?!

– Да он просто сумасшедший, – затараторила Фиби, надеясь, что Майлиус ее поймет. – Он силой заставил меня пойти с ним, хотя я предлагала ему целое состояние за свою свободу. Так что здесь, сударь, я нахожусь против своей воли…

– Да, все мы так… шерри, разве нет?

– Так что же, он и вас тоже похитил? – поинтересовалась девушка.

– Нет! – Ричард Майлиус показал в сторону города. – Но вообще-то я терпеть не могу Ипсуич. Груда хвороста, железнодорожные трущобы да вонючие склады. Тьфу! – он сплюнул в воду.

– Умоляю вас! Это какое-то ужасное недоразумение. Вы просто обязаны высадить меня обратно на берег. По-моему, у вашего друга не все в порядке с головой.

– Друга? – Грозный Рик подмигнул атлету. – Когда-то Алекс Хосмен был моим приемным сыном. А теперь он вырос и стал моим деловым партнером. Разве он вам ничего не сказал? – Нет, – Фиби отрицательно покачала головой и постаралась запомнить только что услышанное имя… Алекс Хосмен. Простое имя для дикаря. – Он что, всегда был сумасшедшим?

Грозный Рик смерил ее таким взглядом, что внутри у девушки все похолодело.

– Мадемуазель, уверяю вас, что данный мужчина находится в абсолютно здравом рассудке.

Фиби снова подумала о том, что жизнь непредсказуемая штука: оказаться наедине с двумя дикарями и при этом не быть покалеченной и подверженной мучительным пыткам. Быть может, все еще впереди? Страх уступил место жгучему любопытству.

Стуча зубами от холода, Фиби посмотрела в сторону города. Ее отец, один из наиболее пылких патриотов Ипсуича, всегда называл его самым замечательным городом на свете. Но за одну ночь все коренным образом изменилось. На мгновение Фиби представила себе, что пожар, начавшийся на Харбор-стрит, охватил весь город.

Каково это – потерять все? Что бы в данной ситуации делали люди? Перед пожаром все равны – и бедные, и богатые. Если бы разразилась катастрофа такого масштаба, стал бы отец принуждать ее к браку с Саймоном? А если бы она осталась совсем одна? Единственная уцелевшая жительница Ипсуича, спасшаяся таким вот нелепым образом… Внутренне Фиби содрогнулась. Нет, как все-таки хорошо, что она может надеяться. Она обязательно вырвется из этого кошмара и встретится с теми, кто ей так дорог.

Фиби размышляла, что случилось с ее отцом и подругами из школы мисс Олборн? Что случилось с Саймоном? Как близка она была к спасению! Девушка до сих пор видела руку в белой перчатке, что тянулась к ней, слышала то, как изысканно-аристократическим тоном Саймон предлагал ей путь к спасению. И вот вместо этого она оказалась в компании одетого в кожу дикаря, утащившего ее, словно охотничий трофей, на свою вонючую посудину.

Как и Алекс Хосмен, Грозный Рик отдавал предпочтение одежде из кожи, а волосы у него были непристойной для нормального мужчины длины. Но, в отличие от Хосмена, он мило улыбался.

– Пора запускать котлы, – сказал он Алексу, и мужчины полезли в трюм.

– А как же я? – спросила Фиби, и в голосе ее послышались нотки истерики.

Дикари повернулись в ее сторону, а Алекс угрожающе сощурил глаза.

– А ты что, никак не поймешь, принцесса? – бросил он крайне раздраженно.

– А что именно я должна понять?

– То, что ты – заложница.