Дей Кин Чикаго, 11

Этот город — принц и нищий одновременно, центр всеобщего внимания и клоака мира. Если бы я умел говорить на сотне языков сразу, то вряд ли воздал бы должное его великолепному хаосу.

Самый прекрасный и самый убогий, опоясанный двойным кольцом парков и трущоб, где острый воздух с озера и из прерий всегда чувствуется носом, а от вони отвратительного смога не першит в горле.

Большой порт, расположенный в тысяче миль от моря, огромный рынок, одной рукой сгребающий пшеницу и скот с Запада, а другой распределяющий товары с Востока, с улицами, спланированными с размахом, длиной в двадцать миль, по которым небезопасно ходить по ночам, и по которым женщины весьма благоразумно прогуливаются верхом, и где миллионеры обедают в полдень по субботам.

Этот город — излюбленное место торговцев-головорезов, он также щедрый покровитель искусств.

Самый американский из всех американских городов и в то же время самый многонациональный.

Его американское население соответствует второму по величине городу Америки, немецкое — пятому по величине городу Германии, шведское — третьему по величине городу Швеции, польское — второму по величине городу Польши, а по количеству живущих в нем ирландцев он уступает лишь Бостону.

Первый и единственный настоящий Вавилон, который всего лишь каких-то двадцать пять лет назад представлял собой груду дымящихся углей.

Разве можно найти слова, чтобы описать это чудо парадоксов и несовместимых понятий?…

Дж.В. Стивенс. «Британский турист» за 4 июня 1896 года