"Star Wars: Меч тьмы" - читать интересную книгу автора (Андерсон Кевин Дж.)

6 Корускант

В роскошных апартаментах главы Новой Республики Лейя Органа-Соло спешно наводила последние штрихи в своем туалете, готовясь к дипломатическому приему. Позади нее Хэн Соло возился с застежками, проклиная тоненькую орденскую ленточку, которую никак не удавалось прицепить на дипломатический мундир.

– Терпеть этого не могу, – ворчал он, – из любви к тебе я всем этим занимаюсь, но мне не доставляет удовольствия цеплять на себя побрякушки даже для встречи с людьми, которых я люблю.– Он наконец приколол орденскую ленточку и теперь чистил щеткой полы мундира.– А сумасшедшие черви-переростки не относятся к числу моих любимцев.

Лейя обернулась и примирительно положила руку ему на плечо.

– Ты думаешь, мне это нравится больше, чем тебе? – Она очень живо вспомнила, как, будучи пленницей Джаббы Хатта, сидела перед ним в унижавшей ее одежде и в цепях, а он ласкал ее огромным скользким языком.– Хатты давно заслужили лишь право смерти от обоих из нас, но этот Дурга предпринял новую попытку примирения. Увы, это дипломатическая необходимость – принять склизня и выслушать, что он скажет.

– Дипломатическая необходимость! – фыркнул Хэн. – В жизни не доверял и не буду доверять хоть одному из них. Бластер не забудь прихватить.

– Возьму, Хэн, не беспокойся.– Лейя еще раз бегло осмотрела себя, пройдясь и поворачиваясь перед несколькими зеркалами. Можно было идти – она выглядела как подобает, царственно и эффектно.

Вошел Си-3ПиО, тихонько жужжа сервомоторами.

– Простите, хозяйка Лейя,– проговорил он,– я считаю, что приготовился к этой важной государственной встрече. Я отполировал все пластины на туловище, смазал шестеренки и просмотрел программы на предмет протокола и этикета.

– Великолепно,– объявил Хэн.– Можешь занять мое место. Лады?

– Сэр,– воскликнул Си-3ПиО,– едва ли я поверю, что это будет мудрый шаг. Почему…

– Он шутит, Си-3ПиО,– сказала Лейя, глянув на Хэна.– успокойся, Си-3ПиО.

– Просто шучу,– поспешно подтвердил Хэн.

– Дети желают вам спокойной ночи,– сказал Си-3ПиО. – Госпожа Винтер уже с ними и собирается рассказывать им вечернюю сказку.– Дроид развел золотистые руки в стороны, словно в недоумении.– Почему-то дети не любят, когда я рассказываю им сказки. Просто теряюсь в догадках.

Лейя не очень внимательно слушала жалобы дроида.

– С детьми бывает иногда трудно, – рассеяно бросила она. Близнецам Йакену и Йайне было уже по три года, и они начинали повсюду совать свои нос. Малыш Анакин, которому теперь было около двух, оставался тихим и замкнутым, много спал, едва пробовал говорить. Темноволосый мальчик с огромными светлыми глазами, он жил большую часть времени в своем собственном мире, тогда как близнецы стремились повсюду быть в центре внимания.

– Я готов в той мере, насколько хотел,– объявил Хэн, приглаживая свои темные волосы и испуская долгий вздох.– И все же я не уверен, что достаточно хорошо выгляжу для хатта.

– Сомневаюсь, что повелитель Дурга обратит на это внимание, капитан,обнадежил его Си-3ПиО,– у хаттов другие стандарты красоты, вы ведь знаете. Кстати, я слышал…

– Не сейчас, Си-3ПиО,– остановил его Хэн и предложил руку Лейе, сопровождая ее к двери. Собственно, он давно уже не был капитаном, хотя робот-секретарь постоянно называл его именно так. Хэн подозревал, что если бы Си-3ПиО вдруг стал употреблять его нынешнее звание, он собственноручно развинтил бы нахала.

– Возможно, как-нибудь в другой раз,– согласился Си-3ПиО и заторопился за ними.

В гостиной на банкетке сидела Винтер в окружении троих детей, рассевшихся перед ней на полу, и рассказывала им какую-то невообразимо длинную историю, слово за словом припоминая подробности.

Камеристка Лейи уже не раз помогала ей в наиболее затруднительных случаях, оберегая детей в их самые уязвимые ранние годы жизни, когда они особенно чувствительны к Силе. Винтер обладала к тому же превосходной памятью: она была способна пересказать слово в слово любую когда-либо в жизни слышанную или прочтенную ею историю. Несмотря на свою сдержанность, она питала глубокую, неколебимую верность как самой Лейе, так и Новой Республике.

Камеристку, похоже, устраивала ее роль няньки при трех детях, в то время как Лейя и Хэн были перегружены работой по устройству государства. Новое положение позволяло ей по-прежнему советовать Лейе на правах доверенного лица, оставаясь самой за спиной.

Йакен и Йайна вскочили на ноги, радостным воплем приветствуя Лейю и Хэна.

– Эй! – Хэн сграбастал близняшек.

Темные волосы Йакена, как всегда, торчали в разные стороны, прямые же волосики Йайны были аккуратно причесаны. Анакин продолжал спокойно сидеть, терпеливо ожидая продолжения сказки Винтер. Даже когда его обняли.

***

– Винтер присмотрит за вами,– сказала Лейя детям. – У мамы и папы важная встреча с хаттом. – Дети захихикали. Хэн посмотрел на Лейю, многозначительно подняв брови с выражением на лице "именно это я и говорил".

– Вперед, золотник,– повернулся он к Си-3ПиО,– мы же не хотим опоздать на "дипломатическую необходимость".– И они покинули личные апартаменты и в сопровождении эскорта – пары гвардейцев – направились к залу.

Цт-ЗПО бормотал на ходу:

– Возможно, одной из тем переговоров может оказаться расширение вашей торговли, хозяйка Лейя? Я только что загрузился…

– Мы не знаем, идет ли речь вообще о торговле, Си-3ПиО,– остановила его Лейя.– Хатты – величайшая во вселенной преступная банда. Не думаю, что следует ждать много хорошего от этой встречи.

– Да, да, но могло бы оказаться весьма полезным попытаться понять основы психологии хаттов на основе интерпретации тех данных – весьма разрозненных,– которые мне удалось отыскать,– методично начал Си-3ПиО.Хатты пришли из системы, называющейся Варл, звезда которой подверглась некоторого рода распаду. Так что они вынуждены были переместиться в другую планетарную систему. Сначала они вели с целой планетой подставные коммерческие дела.до тех пор, пока им не удалось изгнать бывшее население, а потом объявили мир своим. Они переименовали его в Нал Хутта, что на их языке означает "сверкающая драгоценность". Луна Нал Хутта носит имя Нар Шаддаа, но на общем диалекте ее называют Луной Контрабандистов.

– Мы там были, Си-3ПиО,– со скукой в голосе заметил Хэн.

– О да! Я и забыл. В любом случае хатты имеют чрезвычайно запутанную клановую систему, и никому из посторонних не дозволяется знать внутрисемейное имя любого из хаттов; так, собственное клановое имя Джаббы было известно только его родственникам.

– Очень интересно,– промямлил Хэн; все они как раз повернули за угол и подходили уже к служебному входу в зал президентских приемов.– И правда, не могу понять, чего это дети предпочитают слушать Винтер?

– И правда, почему? Спасибо, сэр,– полностью игнорируя иронию Хэна, продолжал Си-3ПиО. – Собственно, весьма мало известно о взаимоотношениях между кланами хаттов, хотя определенные трения и привели к некоторого рода межклановой войне, в которой сильнейшие семьи хаттов поглотили слабейших.

Гвардейцы встали по сторонам огромной двери, ведущей в зал президентских приемов. Лейя плечом к плечу с Хэном прошла сквозь нее.

– Благодарю, Си-3ПиО. Все,– сказала она.

– А у меня еще столько есть чего рассказать вам,– не останавливался дроид.

– Понимай намеки, золотник,– громче сказал Хэн.

– Я… понимаю, что вы имеете в виду, капитан, сэр,– сказал Си-3ПиО и молча прожужжал за ними в зал.

Лейя наклонилась и прошептала Хэну, стараясь, чтобы гулкая комната не отозвалась эхом:

– Хэн, преступная империя хаттов очень сильна, и нам придется оказать им дипломатическую вежливость. Хотя бы притворись.

– Притвориться? – с живостью отозвался Хэн. – Притворство – одна из моих сильных сторон. Вот увидишь.

Лейя забеспокоилась.

Другая пара эскорта пошла вслед за ними по обеим сторонам мозаичных плит, ведущих к двум креслам довольно помпезного вида. Лейя терпеть не могла показуху. Все здесь выглядело слишком парадно и величественно, слишком имперски, но представительство – важная деталь публичных спектаклей и государственных дел. В то время как сенаторы и военачальники формировали костяк ее власти, сама Лейя являлась главой Сената и президентом Новой Республики. Она представляла лицо всех государственных решений, и поэтому ей приходилось играть свою роль, требовавшую изящества и таланта.

Были у Лейи и трения с некоторыми членами Сената, в частности с теми, кто желал, чтобы она оставалась дома весь свой срок правления и не осмеливалась иметь дело с рассеянными по космосу планетами, которые упорно выражали интерес и желание присоединиться к Новой Республике. Не в ее характере было следовать таким советам.

Лейя уселась в президентское кресло и попыталась собраться с мыслями. Хэн ерзал рядом, сжимая и разжимая руки, потом вцепился в завитки поручней кресла. Ему уже было скучно.

Простонали электронные фанфары. Двери на другом конце помещения со стоном распахнулись, створки их медленно растянули дроиды – неуклюжие, с торсами в форме ящика, к которым крепились мощные руки и ноги,– они всегда выполняли тяжелую работу.

Как только распахнулись двери, и свита Дурги вступила в приемный зал, Лейя поняла, что нынешний король преступников тоже знает цену спектаклю.

В зал вплыла широкая платформа, парящая над полом на воздушной подушке. На ней возлежало толстое, словно раздутое, червеобразное существо. Платформу с тяжкими усилиями тянули запряженные рабы-гаморреанцы – их лица, с пятачком вместо носа и маленькими косыми глазками, вспотели то ли от усилий, то ли от умения войти в роль. Упряжка была яркой и богатой, отделанной красным бархатом.

Слуги-ящерицы, как болванчики, вышагивали перед гаморреанскими гвардейцами. Треугольные их головки были опущены к полу, они изо всех сил дули в прикрепленные к их губам электронные синтезаторы. Повелитель плыл под красивую торжественную музыку, в которой слышался металл.

Дурга выпрямился во весь рост, подавая себя присутствующим – свою массивность, свою важность. Дурга казался толще самого Джаббы, хотя едва ли это было возможно. Оплывшим курганом возвышалась его голова, левая часть которой была словно залита огромным темно-зеленым родимым пятном, заляпавшим щеку; очень крупные круглые глаза напоминали Лейе перезревшие фрукты. Ручки хатта казались несоразмерно маленькими, инфантильными, будто не к месту на его разбухшем теле.

По Дурге и по его слугам ползало и карабкалось множество, дюжины и дюжины, каких-то мохнатых созданий. Не то насекомые, не то животные, были они размером не больше локтя Лейи, покрытые сероватой шерстью, с громадными пытливыми глазами и четырьмя гибкими длинными руками с проворными пальцами. Пару ловких ног они время от времени использовали как руки. Разглядев эти шевелящиеся клубки, Лейя почувствовала, как у нее пересохло в горле. Создания эти кишели, перепрыгивали, ползали, моргали и высматривали что-то повсюду, как будто собирали информацию.

Вперед выступил Си-3ПиО и произнес заготовленную речь:

– Новая Республика приветствует могущественною Дургу,– размеренно начал он, но потом его природа взяла верх.– И… позволено мне будет узнать, что это за меховые… создания с тобой?

– Протокол предусматривает, чтобы дроид говорил за тебя? – пророкотал Дурга глубоким утробным голосом.

– Я хотела бы получить ответ на его вопрос,– сказала Лейя.– Я -президент Новой Республики Лейя Органа-Соло.

– Спешу принести извинения за… неприятности, причиненные тебе хаттами в прошлом,– уже другим голосом ответствовал Дурга. – Мой народ будет долго сожалеть о том, что было, ведь мы такие долгоживушие создания.

– Да ну? А вот Джабба как-то не очень долго прожил,– пробормотал Хэн. Лейя жестом попросила его замолчать.

– Времена меняются,– продолжал Дурга, горестно сжимая ручки. – Многие в моем клане возмущены, что я пошел на переговоры с тобой, но для меня это важно. Я хочу, чтобы прошлое поглотила тень во имя выгоды и налаживания наших отношений. И я высоко оценил бы твои шаги в том же направлении, по крайней мере в рамках этих переговоров.

Лейя холодно и надменно кивнула.

– Соглашусь на минуту,– проговорила она,– но ты еше не ответил на вопрос моего дроида. Меня тоже весьма интересуют твои мохнатые спутники. Мы никогда раньше не видели подобных.

– О, прости, пожалуйста,– на лице Дурги появилось выражение, видимо, обозначавшее добродушную улыбку,– это тауриллы, полуразумные трудяги и симпатичные домашние любимцы. Они прошли карантин, когда мы прибыли на Корускант. Они неуемно любопытны, все-то им хочется знать. Вреда от них нет.

Слушая Дургу, Лейя попыталась использовать прием, которому ее научил Люк, настоявший на том, что, хоть она и не намерена посвящать себя полностью рыцарству, ей следует по крайней мере уметь применять свои способности к Силе в области дипломатии. Лейя согласилась, что этим действительно нельзя пренебрегать, и вот теперь, хотя лицо ее оставалось спокойным, мозг бешено работал: она пыталась проникнуть в истинную подоплеку миссии Дурги.

Отдаленная реакция охранников-гаморреанцев была ей понятна: они на самом деле не представляли себе, что вокруг них творится. Тауриллы являли собой путаную смятенную массу неясных ощущений. Дурга же оставался для нее белым пятном, глухой стеной. Каким-то образом его разум оказался достаточно сильным, чтобы противостоять ей, или, возможно, хатты генетически экранированы, потому что, вспомнила она, у Люка тоже были проблемы с воздействием на Джаббу.

– Но, если мои любимцы тебя беспокоят,– примирительно проговорил Дурга,– буду счастлив убрать их со своей персоны.– Он хлопнул своими маленькими ручками, и тауриллы ссыпались вниз, соскочили с платформы и гроздьями повисли на плечах гвардейцев. Лейя прикинула, что этих юрких маленьких созданий должно было быть тут никак не меньше сотни. Они тут же затеяли носиться по плитам пола, исследовать ниши, планетарные знамена и дисплеи. Один подбежал к Си-3ПиО и принялся его внимательно изучать. Золотистый дроид попытался осторожно ею отогнать.

– Дурга, я настаиваю, контролируй…– начала было Лсйя.

– Не обращай на них внимания,– громко, командным голосом произнес Дурга. – Они не нанесут вреда. Ну, а теперь к цели моего визита.

Позади нее Хэн бросал нервные взгляды по сторонам, глядя, как тауриллы носятся по полу, шныряют в углы, карабкаются сзади на их кресла.

Лейя с усилием собрала все свое хладнокровие. Нужно было разобраться, чего хочет Дурга. Он преступник, он чрезвычайно хитер… Ей показалось, она поняла его – Дурга намерен вызвать их раздражение, заставить ее сделать ошибку. Но она не позволит манипулировать собой. Она сделает вид, что возмутительных созданий здесь просто нет. Это позлит его.

– Да, Дурга,– сказала она,– я очень хотела бы знать о цели твоего визита на Корускант. Что привело преступного повелителя хаттов на аудиенцию к законному правительству Новой Республики?

Дурга широко развел руками.

– Госпожа президент, Ваши слова ранят меня. Давайте оставим эти определения преступных повелителей и законных правительств. Каждый из нас старается сделать для себя как лучше. Кстидик хаттов, клановая коммерческая система, которую мы с моим братом представляем, включает в себя уже множество миров – довольно значительную фракцию – вашей Новой Республики. Хатты не хотят войны, ни коммерческой, ни настоящей, да и в любом случае я не очень-то верю, что ваше неоперившееся правительство способно как-то остановить нас. В отличие от Империи, хатты обладают невидимой паутиной влияний и отношений в таких местах, что вы и вообразить себе не можете, и наша паутина распространяется настолько далеко, что вашим гарнизонам не достать.

Он поморгал толстыми веками.

– Впрочем, я пришел сюда не угрожать, а предложить мир. Хоть вы и называете наши операции "преступными", я здесь для того, чтобы договориться положить конец всем этим неприятностям. Простейшее наше решение – законность. Предлагаемая мною форма альянса между хаттами и Новой Республикой – коммерческое партнерство. Если вы легализуете нашу деятельность, то мы станем уже не криминальной империей, а зоной коммерческого риска. Вполне прилично звучит, разве не так? – заявил он, воздев руки к потолку, словно выражая свои высокие побуждения.– Мы, хатты, больше не должны будем тратиться на секретность и безопасность, следовательно, доходы наши вырастут неимоверно. Мы станем платить все налоги и пошлины, и Новая Республика станет сильнее в не меньшей степени. Тогда вы сможете направить свои силы на борьбу с вашими настоящими врагами, вместо того чтобы растрачивать их на коммерческое соперничество с такими, как мы.

– Это единственная причина? – Лейя придала фразе оттенок скепсиса.

Тауриллы не угоманивались ни на минуту: шныряли, вынюхивали и разведывали. Но Лейя сосредоточила внимание на Дурге.

– У хаттов есть своя гордость,– казалось, Дурга не заметил скепсиса и с удовольствием входил в подробности.– Величайшая наша мечта – сделаться респектабельными, настоящими бизнесменами, а не могущественными дельцами вне закона.

– Понимаю,– сказала Лейя. Она улыбалась Дурге, памятуя о дипломатии, но в душе она поклялась, что прежде остынут все звезды в Галактике, чем она пойдет на сделку с хаттами.

Тауриллы бегали, приплясывали и теребили присутствующих. Двое с разбегу прыгнули на гвардейца Новой Республики – он героически хранил молчание – и начали карабкаться по нему. Они цеплялись за форму, за орркие, а он молча пытался отодрать их от себя, осторожно шлепал и отпихивал. Он попытался столкнуть их вниз церемониальным бластером, и в этот миг один из тауриллов схватился за оружие, как за ветку дерева, и вскочил на конец ствола. Другой таурилл мгновенно подобрался по руке гвардейца к рукоятке бластера и нечаянно – но нечаянно ли? Лейя подозревала, что умышленно – нажал на спуск. Бластер выстрелил. Несчастный таурилл на конце ствола превратился в пылающий шарик обуглившегося меха. Второй таурилл пронзительно завизжал от страха. Дурга распахнул широченный рот. Гвардеец в ужасе уставился на бластер.

– Я не хотел! – пробормотал он.

Сотня тауриллов разлетелась по приемному залу во все стороны с режущими уши пронзительными жалобными криками, они выскочили за двери, в вентиляционные отверстия, попрятались за креслами, в темных углах.

– Не давайте им убегать! – ревел Дурга.– Это мои любимцы, и я ни за что не хотел бы потерять хоть одного. – Хатт глянул на бедного гвардейца так, словно готов был сожрать его от злости. Почетный караул немедленно нарушил строй и кинулся ловить многоруких любимцев. Гаморреанцы ворочались вокруг себя, щелкая клыками, совершенно не понимая, что происходит. Си-3ПиО замолотил своими золотыми руками и кинулся сразу за несколькими созданиями. Лейя послала за подкреплением, но она прекрасно понимала, что в широких гулких коридорах огромного императорского дворца тауриллам есть где укрыться.

Хэн откинулся в кресле с кривой усмешкой.

– Говорил тебе, нечего было начищать стабилизаторы.

***

Во всеобщей суматохе три таурилла с легкостью выполнили то, что от них требовалось. Пробравшись через вентиляционные отверстия, между стенами и вдоль труб, они проникли далеко вглубь бывшего императорского дворца в надежно защищенные, вырубленные прямо в скале помещения, где находился Имперский Информационный центр.

Тауриллы представляли собой коллективный разум, простые организмы тысяч и тысяч тел делили между собой одно сознание. Каждая из тварей была всего лишь чрезвычайно развитым пучком органов – глаза, уши и руки, для того чтобы выполнять приказы Сверхразума, державшего под контролем мозг каждого. Дурга наткнулся на тауриллов на Внешних территориях и заплатил дорогой ценой за то, чтобы узнать, как действует разрозненное массовое сознание. Затем он тайком казнил единственного исследователя-ксенобиолога, знавшего тайну тауриллов. Теперь, кроме самого Дурги, не осталось никого, кто знал бы, на что в действительности способны симпатичные мохнатые зверушки.

Дурга заключил соглашение с тауриллами, пообещав Сверхразуму великую выгоду и власть. На самом деле Сверхразум хотел распространиться до границ Галактики, забрасывая свои организмы в разные звездные системы,таким образом он рос. Дурга же только рад был согласиться.

И теперь, когда дюжины тауриллов оставались в зале приемов с невинным и испуганным видом, творя безобразия, чтобы отвлечь всеобщее внимание, эта троица тауриллов-боевиков проскользнула к закрытому компьютеру, в котором хранился банк данных, собранный самим Императором Палпатином.

Комната была холодна и стерильна, в ней слабо пахло металлом. Дверь охраняли тяжеловооруженные дроиды-терминаторы. Над работающими компьютерами нависали дефлекторные щиты. Тауриллы проникли внутрь сквозь небольшое отверстие, предварительно сжав себя до нужных размеров. Проворными ножками перебежали они холодные плиты пола. Повисли четырьмя руками на трех соединенных внутренней сетью терминалах.

Вскарабкавшись наверх, тауриллы принялись работать на разных станциях, входя в скрытые меню и добывая нужную им информацию. И хотя система была надежно защищена и запаролена, тауриллы ввели специальные коды и кодовые фразы, полученные из секретного банка данных Джаббы. И наконец прорвались.

Один из них вставил в систему небольшой цилиндрик – носитель информации – и стал выгружать сверхсекретные пляны. Данные сливались на новый компактный носитель. И всего лишь за несколько секунд их миссия была выполнена. Тауриллы спрятали цилиндрик с данными и стремглав вылетели наружу через то же отверстие, в которое проникли внутрь. Сверхразум совершенно точно знал, что происходит, и передавал эту информацию Дурге через уже успокоившихся и сбившихся вместе тауриллов в зале приемов. Дурга ласкал зверушек и урчал от удовольствия.

***

Лейя, обхватив руками голову, размышляла о том, как спасти ситуацию, а еще – как сдерживать смех. На самом деле ее не слишком волновало, будет ли задето достоинство Дурги. Одна из рептилий снова подула в музыкальный синтезатор, издав громкий пронзительный звук, от которого у Лейи защемило в зубах. Похоже, он послужил сигналом для тауриллов: воркуя и курлыча, при звуке музыки они кинулись к платформе Дурги, словно на невидимой привязи. Дюжины и дюжины их вылезали из укрытий, как мохнатые червячки.

– Если это так просто, – от изумления Лейя проговорила вслух,– почему же Дурга не использовал звуки музыки с самого начала?

Гаморреанцы принялись пересчитывать тауриллов по мере их возвращения, но тупые гвардейцы постоянно сбивались со счета, пока им на помощь не пришел Си-3ПиО. Он проворно тыкал пальцем в каждого возвращающегося пушистого зверька.

– Девяносто семь, повелитель Дурга. По моему счету, столько выходит тауриллов.

– Я пришел сюда с девяноста восемью, – пророкотал Дурга,– ваш человек одного расстрелял, так что, полагаю, счет верен. – Он тяжело глянул на нервного гвардейца почетного караула.– Возможно, госпожа президент, вам стоит пересмотреть скорый на выстрелы состав вашего эскорта, который палит не глядя во время тонких дипломатических переговоров.

– Я так и сделаю, Дурга,– ответила ему Лейя,– но, возможно, вам не стоит брать с собой ваших неуправляемых любимцев, если вы собираетесь вести "тонкие дипломатические переговоры". Ну, а если уж вам никак без них не обойтись, держите их под строгим контролем, когда они крутятся вблизи опасного оружия.

Дурга рыкнул, словно от оскорбления, а затем громко утробно захохотал.

– Ты мне нравишься, Лейя Органа-Соло. Я рад иметь такого сильного противника, который не съеживается от страха. Хотел бы, чтобы эти переговоры когда-нибудь в будущем получили продолжение. Ты позволишь мне пригласить тебя посетить Нал Хутта в любое удобное для тебя время?

Лейя кивнула, ничего не обещая.

– Я рассмотрю этот вопрос, Дурга, если только мой напряженный график позволит.

Дурга поклонился и подал сигнал к уходу. Гаморреанская гвардия развернула платформу, впряглась в бархатные красные ремни и потащила плавающую в воздухе платформу назад в коридор. Рабочие дроиды со стоном и шарканьем затворили тяжелые двери.

Лейя откинулась в изнеможении в кресле, только сейчас ощутив проступивший на всем теле пот. Хэн тихонько похлопал ее по руке.

– Право, мы слишком много времени потратили на хаттов. Они так похожи на аппетитную закуску. Как насчет того, чтобы перекусить?