"Невеста-соперница" - читать интересную книгу автора (Коултер Кэтрин)

Глава 5

Только сейчас братья Шербрук догадались поднять глаза. На спине гигантского жеребца сидела девушка в брюках, пыльном кожаном жилете, надетом на белую рубашку с широкими рукавами, и старой, надвинутой на лоб шляпе.

– Ад и проклятие! – пробормотал Джеймс. – Да это прежняя Корри. Словно последних пяти лет не было! Точная копия, от шляпы до толстой косы, болтающейся на спине!

– Знакомое лицо, – медленно выговорил Джейсон. – Я знаю вас?

– Ну разумеется, болван вы этакий. Брови Джейсона взлетели на добрый дюйм. Девушка стащила шляпу. Пряди золотистых волос, выбившихся из косы, обрамляли лицо.

– Я действительно вас знаю, – повторил Джейсон. – Но кем бы вы ни были, простите мои дурные манеры. Это мой брат, Джеймс Шербрук, лорд Хаммерсмит.

– Милорд Хаммерсмит, – буркнула Холли, сдвинув шляпу на затылок, но не называя себя. – Я слышала, что вы близнецы и различить вас невозможно. Но это неправда. Позвольте заверить, милорд, что вы кажетесь куда более приличным. И вовсе не похожи на того, другого. Видели бы вы, как гордо он шествует по улицам Балтимора, с полным сознанием того, что каждая женщина в возрасте от восьми до девяноста двух останавливается и смотрит ему вслед, готовая на все, чтобы привлечь его внимание.

Джеймс, искренне восхищаясь необычной девушкой, так смело выставлявшей его братца полным дураком, весело заметил:

– Мадам, счастлив познакомиться с вами. Но я ничего подобного не слышал о своем брате. И насколько я помню, Джейсон просто не способен гордо шествовать по улицам. Придется попросить, чтобы он показал, как это делается.

– Дамы выбегают на крыльцо в ожидании, пока он пройдет мимо, – продолжала Холли. – Бросают на дорогу платочки, ридикюли и даже младших сестренок. Не имели счастья наблюдать эту картину? Неудивительно, ведь он отсутствовал целых пять лет, так что вам не довелось видеть собственными глазами, как он расхаживает, выпятив грудь, во всем своем великолепии. Самовлюбленный осел! – Не дождавшись ответа на словесную пощечину, Холли громко продолжала: – Насколько я поняла, в следующем году вам исполнится тридцать. Может, тогда ваш мозг заработает в полную силу? Или вы настолько близоруки, что не замечаете очевидного?

Глядя на девушку, Джейсон искренне забавлялся. Прожив пять лет в обществе Джесси Уиндем, он давно привык к подобным выпадам. Но сейчас все дело было в том, что он никак не мог вспомнить, кто она, эта дерзкая девушка, и это, очевидно, ранило ее в самое сердце.

Джейсон покачал головой, глядя на ее жеребца, который, похоже, всерьез собирался откусить солидный кусок от крупа Забияки.

– Вам бы лучше сдать назад, пока мой Ловкач не сломал ему шею.

– Ха! Хотелось бы на это посмотреть!

Но все же она вынудила Шарлеманя попятиться, хотя тот всячески сопротивлялся. Немалое искусство требовалось, чтобы держать этого коня в узде. Джейсон молча отдал ей должное. Да кто она, черт возьми? Поразительно красивые золотистые волосы! Должен же он был запомнить девушку с волосами такого цвета!

– Но ваш Ловкач – прекрасный конь! И такой резвый! Интересно, вы когда-нибудь умудрились обогнать на нем Джесси Уиндем?

Значит, девушка видела его на скачках. И хотя выговор у нее явно британский, она, очевидно, бывала в Балтиморе.

– Ни одна лошадь не выстоит против Ловкача! А вот что касается Джесси… дело другое. Будь вы лучше знакомы с балтиморскими скачками, знали бы, что Ловкач почти всегда приходит первым.

Она уже открыла рот, чтобы достойно ответить, но луг вмешался Джеймс:

– Вы американка? Но выговор у вас британский. Почему?

– Собственно говоря, я англичанка. Моя семья живет полгода здесь и полгода в Балтиморе. Однако четыре года назад родители отослали меня сюда на постоянное житье. Считают, что мне просто необходима соответствующая полировка.

– И когда начнется полировка? – осведомился Джейсон, красноречиво оглядывая ее с головы до ног.

– Я слышала, что глаза – зеркало души и ум человека отражается именно в глазах. Но должна признаться, что в ваших ничего особенного не замечаю.

– Как же вы при таком плохом зрении сумели заметить мое триумфальное шествие по улицам Балтимора?

Девушка заносчиво вскинула голову и едва не потеряла шляпу.

– Очередная жалкая попытка достойно ответить? Я живу с дядей и тетей в Рейвенсуорт-Эбби. В отсутствие родителей они заменили мне семью.

– Берк и Эриел Драммонд? Граф и графиня Рейвенсуорт? – удивился Джеймс. – Вы – их племянница?

– Совершенно верно. Моя мать была сестрой графини. Она умерла, когда я родилась.

– Мне очень жаль, – пробормотал Джейсон.

– Но что вы здесь делаете? – вмешался Джеймс. – То есть что привело вас в имение Ховертонов?

Девушка надменно подняла подбородок, словно ожидая язвительного замечания, спора или даже драки. Джейсону не терпелось услышать, что она скажет.

– В декабре мне исполнится двадцать один год. Я взрослая женщина. И люблю лошадей.

– Теперь я вспомнил, – медленно выговорил Джейсон. – Это было очень давно, почти сразу после моего приезда в Балтимор. Та самая тощая девчушка, которая вечно пропадает на ипподроме. И вас постоянно кто-то разыскивал. Раза два вас приводила домой Джесси, но тогда вы играли с детьми. А потом мы больше не виделись. Ну да, Джесси упоминала, что вас отправили в Англию. Вы Холли Каррик, Я вернулся домой на «Дерзком приключении». Это один из пароходов вашего отца. Да, помню. Ваш отец отправился в Америку лет пятнадцать назад, чтобы купить верфь, а кончил тем, что женился на дочери владельца.

– Да, именно так все и было. Я приезжала в Балтимор три года назад, но тогда вы с Джеймсом Уиндемом отправились в Нью-Йорк закупать лошадей.

Джеймс посчитал, что она слишком уж хорошо знает о передвижениях брата, но мудро промолчал. Интересно, почему это так ее занимает.

– Позвольте мне вас поправить. Мой отец и Дженни, моя мачеха, вместе управляют «Каррик шиппинглайп». Именно Дженни построила «Дерзкое приключение».

– В самом деле? – удивился Джеймс. – Весьма впечатляюще. Но к делу, мисс Каррик. Почему вы оказались здесь?

– О, на это легко ответить. Я хочу купить Лайонз-Гейт. Так что это вы оказались на территории моего владения… то есть почти моего. Что вам здесь нужно?

Джейсон мигом встрепенулся. Возмущению его не было предела. Не может быть!

Он стоял молча, уставясь на нелепую особу с золотыми волосами сказочной принцессы, которая вдруг превратилась в его врага.

– То есть как это вы намереваетесь купить Лайонз-Гейт?!

Она бросила сердитый взгляд на Джеймса, прислонившегося к двери конюшни.

– Ваш брат плохо слышит?

– Нет. Он просто потрясен. Вы девушка. И вам даже не следовало находиться здесь одной, а тем более наряжаться в лохмотья, которыми побрезговал бы последний конюх.

– Какое все это имеет значение? В отличие от мачехи и отца я не имею никакого желания строить суда или гонять их через Атлантику или Карибское море, – огрызнулась девушка. – Мистер Джейсон Шербрук, если бы вы обратили хоть малейшее внимание на тощую девчонку, то есть на меня, сразу поняли бы, что я помешана на лошадях не меньше вас. Конечно, даже пять лет назад вы уже были настоящим мужчиной, за которым гонялись все балтиморские дамы. А я? Кем была я, как не костлявой пятнадцатилетней дурочкой, которая не обращала на вас никакого внимания?

В голосе звучала откровенная горечь. Но тут она вдруг улыбнулась, показав чудесные белые зубы, и братьям почудилось, что сквозь низко нависшие тучи вдруг прорвалось яркое солнце.

– Да, я была застенчивой и худой как скелет. Скажите, удалось ли Люсинде Фротингейл, которая никогда не страдала ни тем, ни другим, заманить вас в постель? А Хорейс наверняка попытался вас укусить.

– Не хотите ли рассказать подробнее о Люсинде Фротингейл?

– Я получаю письма от братьев, сестер и родителей. Иногда Дженни называет имена дам, которые ненадолго сумели завладеть вами. Повторяю, ненадолго, ибо вы крайне непостоянны. Итак? Умудрилась Люсинда надеть на вас узду?

Она дерзко усмехнулась, и Джейсон неожиданно увидел лицо ее отца. Поразительно! Трудно сказать, унаследовала ли дочь его красоту, но если надеть на нее приличное платье и хорошенько отмыть физиономию, можно поклясться, что она просто неотразима. Лондонские мужчины были бы без ума от нее!

– Полагаю, вы не захотите говорить о Люсинде, – с нескрываемым разочарованием пробормотала она. – Конечно, это по-джентльменски, хотя…

– Вам лучше не высказывать свои мысли вслух, мисс Каррик. Сейчас перед моими глазами так и стоит ваш отец.

– Черт! – прошипела она, закатив глаза. – Но со мной можно быть откровенным, мистер Шербрук. Мой отец самый красивый мужчина на свете и, по моему мнению, куда красивее вас. Что же до себя… я бросила это много лет назад.

– Бросила? – вставил Джеймс. – Но что именно?

– Не важно. Во всяком случае, я больше не считаю, что унаследовала хотя бы каплю его красоты.

– Думаю, вам лучше снять свою дурацкую шляпу, и тогда мы посмотрим, – зачарованно пробормотал Джеймс.

Она промолчала. Зато конь пренебрежительно фыркнул. И тут Джейсон подумал, что, даже походи она на старую клячу, это тоже не имело бы никакого значения.

– Это я покупаю Лайонз-Гейт. Не вы, мисс Каррик. Мне кажется, вам лучше приобрести что-нибудь поближе к дому. Где расположено поместье вашего отца?

– Каррик-Грейндж? В Нортамберленде. Не совсем подходящее место для разведения лошадей.

– Прекрасно. Тогда купите что-нибудь поближе к Рейвенсуорту. Как насчет участка земли в Америке, в окрестностях Балтимора? Могли бы состязаться с Джесси Уиндем.

– Нет. Только Лайонз-Гейт. Привыкайте к мысли о том, что он мой, мистер Шербрук.

Джеймс ощутил, как напрягся брат, и, поскольку знал его так же хорошо, как себя самого, понял: кровопролития не избежать. И прежде чем Джейсон успел наброситься на нее, поспешно вставил:

– Так у вас есть братья и сестры, мисс Каррик?

Девушка кивнула и надвинула старую шляпу так низко, что поля почти прикрыли ей глаза.

– Есть. Три брата и одна сестра, самая младшая. Мы большая семья, как мог бы рассказать вам этот олух, если бы занимал свой мозг чем-то еще, кроме скаковых лошадей и попыток затащить в постель очередную женщину.

Джеймс внутренне сжался. Теперь Джейсон точно накинется на нее и швырнет в клумбу с засохшими цветами!

– В таком случае кто-то из детей продолжит традиции Карриков и займется фамильной компанией.

– По-моему, милорд, вы лезете не в свое дело.

– Просто старается помешать мне стащить вас со спины этого чудовища и запихнуть в конскую поилку, мисс Каррик.

– Она пуста.

– Знаю.

– Только попробуйте, Джейсон Шербрук! Шарлемань ударит вас копытами в живот!

Джеймс вежливо откашлялся.

– А мне казалось, мисс Каррик, что вы намереваетесь рассказать о ваших братьях и сестре.

– Прекрасно! Давайте, защищайте его! Мистер Павлин, возможно, крайне в этом нуждается! Он вообще какой-то тщедушный, верно?

Поскольку мужчины взирали на нее как на слабоумную, что, возможно, и было верно для данного случая, Холли вздохнула и сдалась:

– Ладно. Сейчас мои родители строят очень мало судов, причем только пароходы, а это совершенно иная конструкция. И скорость тоже. Можете себе представить, что путешествие от Балтимора в Портсмут занимает всего две недели! Когда я была маленькой, на это уходило полтора месяца.

– Прогресс не остановишь, – ободряюще заметил Джеймс. – Большинство общественных зданий Лондона обзавелось газовым освещением.

– Лондон сильно отстает. Отец утверждает, что в Балтиморе газовое освещение есть буквально везде, – бросила Холли и, поскольку ответом на весьма самонадеянную реплику послужила иронически вскинутая бровь Джеймса смело продолжила: – Знаете, милорд, один из моих братьев, Дев, когда-нибудь станет настоящим судостроителем. Правда, ему только тринадцать, но посмотрим, что будет лет через семь. Управлять компанией станет другой мой брат, Карсон, а самому младшему, Эрику, всего десять, но он уже помешан на кораблях. Моя сестра Луиза хочет стать писательницей. Сочинять романы. Правда, ей девять лет, так что еще немного рано утверждать, что она талантлива.

– Я знаю ваших братьев и сестру! – воскликнул Джейсон. – Они дружат с детьми Уиндемов. Стоит мне оказаться поблизости, и у Луизы готова для меня новая сказка. Она всегда говорила, что желает сделать меня героем всех своих романов и что напишет не менее сотни, поскольку намеревается работать, пока не умрет с пером в руках где-то в конце века. Когда она вырастет, заставит меня проявлять чудеса храбрости и спасать дам, начиная с нее самой, от злодеев, подлецов и разбойников всех мастей.

Холли картинно закатила глаза.

– Луиза не знает никаких злодеев. Шансы, что отец подпустит к ней злодея, также велики, как надежды на то, что в Лондоне за целую неделю не упадет ни капли дождя.

– Луиза заверила меня, что романистка способна слепить самого жестокого злодея буквально из ничего.

Холли смерила его яростным взглядом.

– Я обязательно должна написать Луизе, что не стоит терять головы из-за красивого лица, широких плеч и плоского живота.