"Мужчины свои и чужие" - читать интересную книгу автора (Келли Кэти)30Во вторник специально вызванные рабочие полдня упаковывали вещи. Если им и показалось странным, что их вызвали в день отъезда, они никак не проявляли своего удивления. «По-видимому, им часто приходится иметь дело с расходящимися парами», – мрачно подумала Ханна. Она совсем расстроилась, припомнив, с какой радостью упаковывала свои вещи всего семь месяцев назад, уверенная, что у них с Феликсом впереди чудесное будущее. Теперь общим у них осталась только Клоди. Бедняжка Клоди! Ханна никогда не хотела, чтобы она росла без отца. Она знала, как тяжело приходилось Донне с Таней и как выбивалась из сил Лиони. У родителей-одиночек жизнь нелегкая. Но лучше быть одинокой и уважать себя, чем оставаться замужней и при этом себя презирать. И для Клоди так лучше. По крайней мере, ей не придется видеть, как ее родители ненавидят друг друга, заводят себе партнеров на стороне и поливают друг друга грязью при первой возможности. Грузовик отъехал, и Ханна в последний раз обошла дом. Она оставила Феликсу кровать, его личные вещи и столовый гарнитур, который он сам покупал. Диван, кухонный стол, а также большинство украшений, картин, книжных полок и светильников принадлежали ей. Она вызвала такси и через двадцать минут уже ехала в Хитроу с двумя чемоданами, полными вещей Клоди, и рюкзаком. Водитель такси помог ей погрузить вещи в машину, но в аэропорту он сможет только найти ей тележку. Дальше придется самой. Клоди дико вопила, пока они регистрировали билеты и проходили таможенный контроль. Надежды Ханны на то, что она ее покормит и укачает еще до посадки, испарились. Крики Клоди эхом разносились по всему аэропорту. Ханна с трудом тащила вещи к нужному выходу на посадку, а Клоди орала все громче. В самолете она не замолчала и продолжала блажить все сорок пять минут полета. – Пожалуйста, не плачь, лапочка! – умоляла ее Ханна, сама готовая расплакаться. Какой-то кошмар! И почему она решила, что справится самостоятельно? Надо было позвонить Лиони. Она могла бы прилететь за ней в Лондон, а потом улыбающийся Дуг встретил бы их в Дублине. Но Ханна никому не сообщила, что возвращается. Было стыдно. Стыдно потому, что у всех все в порядке, только у нее все наперекосяк. Вот Эмма разобралась в Феликсе сразу. И Дэвид Джеймс. Только милая, слепая и романтичная Лиони верила, что настоящая любовь может возникнуть из обыкновенной похоти. Лиони – и, разумеется, сама Ханна. Именно поэтому она собиралась взять такси и направиться в неприметный отель, а не встречаться со своими близкими друзьями в аэропорту. Клоди немного успокоилась, только когда самолет приземлился. – Наверное, радуется, что приехала домой, – улыбнулся сидящий рядом пожилой человек. – Она родилась в Лондоне, – ответила Ханна, обрадовавшись, что дочь перестала вопить. – Она никогда еще не была в Ирландии. – Значит, она чувствует, что это родина ее матери, – ласково сказал мужчина. После двадцати тяжелых минут, которые Клоди, к счастью, проспала, Ханна собрала багаж, взвалила его на тележку и пошла через зал к выходу. Одной рукой она толкала коляску, другой – тележку и так боялась налететь на кого-нибудь, что не смотрела по сторонам. Она не заметила высокого мужчину, с беспокойством наблюдавшего за ней. – Ханна! А это, наверное, малышка Клоди? От удивления Ханна сделала шаг назад и налетела на чужую тележку. – Простите, – пробормотала она. Дэвид улыбнулся. В куртке и джинсах он выглядел удивительно родным, но в то же время незнакомым. В сравнении со стройным Феликсом он казался крупным и основательным. Волосы с проседью зачесаны назад, глаза смотрят немного неуверенно, как будто он сомневается, рада ли она его видеть. – Твоя мать мне позвонила, сказала, что неплохо было бы тебя встретить, – пояснил он. Ханна улыбнулась. Впервые за целый день. – Крутая женщина твоя матушка, – заметил Дэвид. – Еще какая! – согласилась Ханна. Дэвид, отобрал у нее тележку и покатил ее в сторону парковочной площадки. Двигались они молча: Ханна слишком устала, Чтобы говорить. Дэвид быстро погрузил вещи, а Ханна села сзади, посадив Клоди на колени, так как у Дэвида в машине не было специального сиденья для ребенка. Малышка проснулась и, увидев Дэвида, улыбнулась ему беззубой улыбкой. – Какая прелестная девочка, – заметил он, пощекотав ей шейку. – Ну что, поехали? – Да, – ответила Ханна, – я зарезервировала себе номер в гостинице «Джури». – Вообще-то тебе уже зарезервировано место у твоей подруги Лиони, – извиняющимся тоном сказал Дэвид. Ханна оторопела: – Тоже маминых рук дело? – Если твоей матери когда-нибудь потребуется работа, я всегда найду занятие для женщины с ее организаторскими способностями, – сказал он. Ханна невольно рассмеялась: – Полагаю, она уже позвонила в гостиницу и отменила резервацию. – Меня бы это не удивило, – согласился он. Клоди была счастлива и весело курлыкала под музыку, пока машина катилась в направлении Уиклоу. Дэвид ни о чем не спрашивал, и Ханна была благодарна ему за это. Она то и дело искоса поглядывала на него, Профиль Дэвида не был идеален с эстетической точки зрения, как профиль Феликса, но он был основателен и надежен, а также невероятно мужественен. Ханна даже пожалела, что так небрежно оделась для путешествия: джинсы не первой свежести и красное шерстяное пальто не слишком ее красили. – А ты с Лиони говорил? – спросила Ханна. – Конечно. Она надеется, что ты ничего не ела, потому что готовит для всех нас огромный ужин. – Мне очень жаль, что мама тебя в это вовлекла, – сказала Ханна. – Ты уже больше чем полдня потерял. – Какая же это потеря? – возразил Дэвид. Обернувшись, он улыбнулся ей, и Ханна сразу почувствовала, что успокаивается. С Дэвидом она чувствовала себя в безопасности, вот в чем дело. С Феликсом ей постоянно казалось, что она стоит на краю ледника, готовая в любую минуту сорваться. А Дэвид давал ей ощущение защищенности – как будто сидишь у огня в деревянной хижине и прислушиваешься к снегопаду снаружи. Вскоре Клоди и Ханна задремали и проснулись от бешеного лая Пенни. Весь клан Делани ждал их на улице у коттеджа – Мел, очаровательная даже в школьной форме, Эбби, худенькая, в заляпанном красками комбинезоне, Дэнни, Дуг, Лиони и еще две собаки: очевидно, знаменитые Элфи и Джаспер. – Ханна, дорогая, как я рада тебя видеть! – воскликнула Лиони. Ханна тут же оказалась в теплых объятиях подруги, вдохнула слабый запах «Опия» и немедленно почувствовала себя дома. – Запрети собакам лаять, Дэнни, – распорядилась Лиони. – Они напугают Клоди. Но девочка, которую взяла на руки Эбби, не выказывала ни малейшего желания заплакать. Наоборот, она огромными глазищами уставилась на трех зверей, а когда Пенни попыталась понюхать ее свисающую ножку, залилась смехом. – Они тебе нравятся, правда, зайчик? – спросила Эбби. После того, как каждый по очереди обнял Ханну и выразил восторг по поводу Клоди, все направились к дому. Из кухни доносился дивный аромат. – Дуг готовит ужин, – с гордостью сообщила Лиони. – Он умеет делать совершенно волшебную баранину. – Художник не только в студии, но и на кухне! – абсолютно серьезно возвестил Дуг, хватая Лиони сзади за талию. Она засмеялась и на секунду прислонилась к нему. Ханна почувствовала огромную радость за них. Они были так счастливы вместе! Ей даже показалось, что ее подруга лет на десять помолодела. Лиони взяла взаймы у соседей кроватку для Клоди, и, пока они с Ханной разбирали детские вещи, все остальные глотали слюни на кухне в ожидании ужина. – С Феликсом действительно все кончено, или это просто некий период охлаждения? – осторожно спросила Лиони, садясь на кровать, где Ханна меняла Клоди подгузник. – Все кончено, – сказала Ханна. – Не стоило и начинать. Мы совсем разные; вообще не понимаю, почему в него влюбилась… Она снова расплакалась, но на этот раз от облегчения. Все в прошлом. Она оставила Феликса, вернулась домой и чувствовала себя человеком, спасшимся в катастрофе, после того как утихли все вопли и стоны. Лиони обняла ее и начала шептать что-то успокаивающее ей на ухо. – Ужин готов! – объявил Дуг. – Давно пора! – завопил Дэнни. – Мне, наверное, не надо было устраивать этот ужин, собирать всех, – заволновалась Лиони. – Ты еще не готова. Ханна покачала головой. – Да нет, это как раз то, что мне нужно. Я уже отвыкла общаться с людьми. Феликс постоянно бегал на какие-нибудь вечеринки и чаще брал с собой Билли. Я не вписывалась в его компанию. Его друзья так и не стали моими друзьями, * мне вообще этот образ жизни не подходил. Мне так хотелось все время поговорить с людьми, которых я люблю! – Прости, – сказала Лиони. – У меня такое чувство, что я тебя подвела. Мне надо было приехать, я должна была догадаться, как тебе трудно… Завопила Клоди, обидевшись, что ее так надолго оставили без внимания, и Ханна взяла дочку на руки. – Ты ничего не смогла бы сделать, Лиони, – сказала она. – Я не была счастлива, но, наверное, я все равно осталась бы с Феликсом. Мне понадобилось застать его в постели с другой женщиной, чтобы проснуться. И, надо сказать, пробуждение было не из приятных… Лиони пришла в ужас, и Ханна усмехнулась, видя ее смятение. – Пошли, а то замечательный ужин Дуга остынет. Мне внезапно очень захотелось есть. Все пикантные подробности расскажу потом. Баранина была выше всяких похвал. Ханна сидела рядом с Дэвидом и с аппетитом ела. Клоди передавали с рук на руки вокруг стола, как куклу, причем она явно получала удовольствие от такого обилия внимания. Дуг следил, чтобы в бокалах всегда было вино или минеральная вода, а Дэнни постоянно подкладывал всем картофельного пюре. – Все, больше не могу съесть ни кусочка! Наелась, как удав, – сказала Ханна, когда он в третий раз предложил ей добавки. – Я сам его делал, – похвастался Дэнни. – По специальному рецепту. – Вы бы посмотрели, сколько он туда масла вбухал, – заметила Эбби. – Тут наполовину картошка, наполовину масло. – Моя фигура вполне способна обойтись без масла, – засмеялась Ханна, похлопывая себя по животу. – Ерунда, – возразил Дэвид, – тебя надо подкормить. Вот подожди, вернешься в офис, я каждый день буду пичкать тебя шоколадным печеньем. Ханна оторопело уставилась на него. – О чем ты? – спросила она. – Разве ты не собираешься возвращаться на работу? – Я не знаю… я не думала… – начала она, заикаясь. – Неужели ты думала, что я позволю кому-нибудь украсть у меня такого работника? – громко возмутился он. Потом потише добавил: – Пожалуйста, Ханна, ты нам нужна… А мне уж и подавно. Она под столом нашла его руку и сжала. Он радостно ответил на пожатие. – Спасибо тебе, – прошептала она. – Не надо меня благодарить, – тихо сказал он. – Я делаю это из эгоистических соображений. Ханна почувствовала, что не может говорить, и в этот момент Дэвиду передали Клоди. – Привет, котенок, – сказал он, сажая ее на колено. Клоди громко загулькала и разулыбалась. – Я знаю, что мы сделаем, – сказал ей Дэвид. – Ты пойдешь ко мне работать, и тогда твоей мамочке тоже придется прийти, чтобы присматривать за тобой. Разумеется, боссом будешь ты и поможешь маме сдать экзамены на старшего агента. Клоди начала радостно пускать пузыри. Ханна рассмеялась, глядя на них. – Обычно, когда она так делает, это означает, что она готовиться срыгнуть. Дэвид прижал к себе девочку: – А мы не станем возражать, верно? Эмма приехала, когда все уже пили кофе. – Простите, что опоздала к ужину, – сказала она, обнимая Лиони, а затем Ханну. Потом забрала Клоди у Дэвида. – До чего же ты хороша! – восхитилась она. – Привет, Клоди. Я твоя тетя Эмма, мамина подружка. Клодия удивленно взглянула на нее – и тут наконец срыгнула. Эмма расхохоталась, Клоди тоже принялась улыбаться. – Ты просто прелесть! – восхитилась Эмма. – У нее твои дивные волосы, Ханна. «Тут что-то происходит, о чем я не имею представления», – подумала Ханна. Эмма обожает детей, она это знала. Но ей всегда было трудно с ними из-за своих собственных неудач в этом плане. Но сейчас она смеется и воркует с Клоди, и ни намека на напряжение или слезы, как раньше. – Девочки, идите в гостиную и посплетничайте, – предложил Дуг. – А мы тут наведем порядок. Он не смог себе отказать и нежно поцеловал Лиони, когда она выходила их кухни. – Прямо голубки! – поддразнила Эмма. Лиони счастливо улыбнулась. – Ты и сама выглядишь вполне довольной, – заметила Ханна, обращаясь к Эмме. Пришла очередь Эммы просиять: – У меня потрясающие новости, Ханна. Я беременна! Шесть недель! И представь себе, я даже не обратила внимания на задержку. Это я-то! Наверное, я просто потеряла всякую надежду. Но тут моя грудь выросла и стала очень чувствительной. Выходит, для меня это главный тестер. – Невероятно, – сказала Ханна. – Я так за тебя рада! – Спасибо, – улыбнулась Эмма. – Я знаю, что случилось: я просто перестала паниковать. Мы собирались попробовать искусственное осеменение, и у меня появилась надежда. А оказалось, ничего такого и не нужно. – Она взяла Клоди на руки и прижала ее к себе. – Я так счастлива – слов нет. Жаль только, мама никогда не узнает своего первого внука или внучку… Все помолчали. – Как она? – спросила Ханна, чувствуя себя виноватой за то, что не была в курсе событий в жизни Эммы. Она только знала, что Анне-Мари значительно хуже, и она большую часть времени находится под присмотром сиделок. – У нее есть хорошие дни и плохие дни, – сказала Эмма. – Она принимает новое лекарство, оно ей помогает. Она нас всех узнает, стала спокойнее, но все равно катится вниз. – Эмма печально помолчала. – Постепенно начинаешь к этому привыкать, хотя все равно сердце разрывается. Тем важнее для меня этот ребенок. Получается, что мы медленно теряем маму, но обретаем нового человечка. – Извини, что я редко тебе звонила, – сказала Ханна, легко касаясь руки Эммы. – Тебе так досталось, а я ничем не помогла. Эмма печально улыбнулась. – Мы друзья, но мы же не срослись бедрами. И вообще, тут больше я виновата, – призналась она. – Не могла смириться, что ты беременна этой милой крошкой. – Она поцеловала Клоди в макушку. – Это, наверное, прозвучит ужасно, но я теперь верю, что надо говорить все, что думаешь. Я тогда вытолкнула тебя из своей жизни, Ханна. Гордиться нечем, но я обязательно исправлюсь. – Все нормально, – искренне сказала Ханна. – Кстати, я могу тебе кое в чем помочь. У меня есть прелестные платья для беременных, я тебе их обязательно привезу. – Не могу дождаться, когда надо будет носить такую одежду, – вздохнула Эмма. – Я все поворачиваюсь боком и смотрю, не вырос ли живот. Представь себе, я тоскую о животе, растяжках – всему, что полагается. Я так долго ждала. – Пит тоже счастлив? – спросила Ханна. – Он уже отделал детскую, – улыбнулась Эмма. – Нет, конечно, шучу. Но он купил краску, обои и картинки из мультиков Диснея. Все рассмеялись. – Если пожелаешь иметь в детской египетские мотивы, не стесняйся, обращайся ко мне, – сказала Лиони. – Обязательно, – улыбнулась Эмма. – Только – никому, девочки! – добавила она. – Никто еще не знает, кроме вас и Кирстен. До трех месяцев мы решили хранить тайну. – Раз уж мы собрались здесь жить, Клоди потребуются друзья, – сказала Ханна, забирая ребенка у Эммы. – Она сможет дружить с твоим малышом. – Особенно если это будет девочка, – охотно поддержала ее Эмма. – Господи, где бы я была без своих подруг? – Гнила бы в египетской тюрьме за убийство своего папаши, – пошутила Лиони. – И не напоминай! – попросила Эмма. – Хотя сейчас он со мной очень мил. Правда, Кирстен говорит, что он просто .хочет, чтобы я снова начала на него стирать. Но это все-таки большой сдвиг. – А хорошо бы нам снова вместе поехать в отпуск, – задумчиво произнесла Лиони. – Дуг очень хочет куда-нибудь смотаться. – В Италию, – предложила Эмма. – Мы можем снять дом на лето. На всех получится не очень дорого. Боюсь, нам с Питом теперь придется экономить. – Мне тоже, – поддержала ее Ханна. – Сомневаюсь, что на Феликса можно надеяться в смысле алиментов. – Но ведь Дэвид богат, – удивилась Эмма. Ханна нахмурилась. – Я только что оставила мужа, – сказала она. – Не надо меня сразу пристраивать. Эмма с Лиони переглянулись. – Пожалуй, спрошу-ка я этого милого Дэвида, не хочет ли он этим летом съездить в Италию, – сказала Эмма. – Чем больше народу поедет, тем дешевле нам это обойдется. Уверена, что кто-нибудь пустит его в свою спальню. Ханна швырнула в нее подушкой. – Клянусь, я с вами больше ни в какой отпуск не поеду! – заявила она. Следующее утро выдалось солнечным, но на траве лежал иней. Клоди мирно спала в специальном креслице, которое Дэвид приобрел накануне. – Мне не надо было соглашаться, – сказала Ханна. – Коннемара у черта на рогах. Ты пропустишь еще пару рабочих дней. – Самое большее – четыре часа, – ответил Дэвид, следя за дорогой. – Сейчас всего половина восьмого, как раз к обеду подъедем. – Это в одну сторону. Мне ужасно стыдно. Я могла бы поехать поездом, – сказала Ханна. – Клоди обожает поезда, – соврала она. – Мне хотелось тебя отвезти, – сказал он. – Но ты не должен! – Ханна, как ты думаешь, почему я это делаю? – спросил он. – Почему приехал в аэропорт, почему сейчас везу тебя повидать родителей? Потому что я от тебя без ума, вот почему! – Останови машину, – потребовала она. Дэвид удивился, но послушно съехал на обочину и становился. Клоди проснулась и захныкала. – К этому привыкаешь, – заметила Ханна, когда дочь прибавила децибелов. Потом наклонилась и крепко поцеловала Дэвида в губы. Он немедленно схватил ее в объятия и тоже принялся целовать. Он был просто замечательным – и на вкус, и на ощупь. А еще надежным, уютным… – человеком, созданным для нее?! Впрочем, она знала, что именно таким он и окажется. Она таяла от его страстных поцелуев. Наконец Ханна неохотно отстранилась и взглянула на него. – Нам потребуется время, – предупредила она. Я ушла от Феликса, но он еще не ушел от меня – если ты понимаешь, что я хочу сказать. Я не могу забыть о нем в одну секунду. – Пусть все будет постепенно, – согласился он, с любовью глядя на нее. – Медленно. Вот так… Дэвид привлек ее к себе и снова принялся целовать. Клоди зашлась в крике. – Ты права, – удивленно сказал он, на мгновение отрываясь от Ханны, – к этому действительно привыкаешь. |
||
|