"Мужчины свои и чужие" - читать интересную книгу автора (Келли Кэти)26Хью швырнул проспекты туристских фирм на журнальный столик. – Ты хоть взгляни, Лиони! – сердито сказал он. Она подняла на него глаза, стараясь не выходить из себя. – Я же уже говорила тебе, Хью, я не могу сейчас отправиться в отпуск. Девочки должны вернуться, я им буду нужна. – Их не было два с половиной месяца, черт побери! Еще неделю без тебя они наверняка перебьются. В конце концов, твоя мать может за ними приглядеть. Лиони почувствовала, что начинает злиться. В последнее время все только и говорили, что об отпуске, а она ничего не могла планировать, пока близнецы были в Америке. И предложение Хью насчет совместной поездки поступило явно не вовремя. Девочки должны были через неделю вернуться, и ей безумно хотелось их видеть. – Я сейчас не могу бросить дочерей на произвол судьбы, – решительно заявила она. – Они были вполне счастливы без тебя почти три месяца, а ведь собирались всего на полтора! Лиони поморщилась. То, что Мел и Эбби предпочли остаться почти на три месяца, причиняло ей сильную боль, хотя она в этом и не признавалась. «Они могли бы побыть с нами на ранчо в Техасе остаток лета, – сказал ей Рей по телефону в начале июля, когда истекли полтора месяца. – Они научатся ездить верхом, и вообще им там будет хорошо. Всего-то еще несколько недель! Эбби здесь просто расцвела. У нее дела идут отлично, так почему бы им не остаться, Лиони?» Мел и Эбби тоже умоляли разрешить им остаться. Лиони сдалась и после проплакала два дня. Ей казалось, что любимые дочери ее предали, что вдали от нее им лучше. С Дэнни все было по-другому. Он объявил, что собирается с друзьями путешествовать месяц автостопом по Европе, и Лиони не возражала. Разумеется, она беспокоилась, но ему в конце концов уже двадцать, и он не нуждается в ее опеке. А без девочек дом казался ей моргом. Так что выманить ее куда-нибудь, когда должны были вернуться ее любимые детки, невозможно было ничем, даже прелестями Италии. – Я сейчас не могу уехать, – повторила она. – Тебе надо было подумать об этом раньше, мы бы успели съездить и вернуться. – У меня отпуск назначен на конец этого месяца, – огрызнулся Хью. – И не в этом дело. Дело в Мелани и Аби-гейль. Они уже не дети. Тебе пора их отпустить. – Немного странно слышать такое от тебя, – ответила Лиони. – Что ты этим хочешь сказать? – удивился он. – Будет тебе! Или ты хочешь, чтобы я назвала вещи своими именами? – окончательно разозлилась она. – У тебя дочери двадцать два года, и ты не позволишь ей прибрать собственную постель, если можешь сделать это за нее! Ты ее окончательно испортил, избаловал. Все время даешь ей деньги, хотя у нее вполне приличная работа, и бежишь ей помогать, стоит только свистнуть. Это ненормально! Мои девочки подростки, им еще и шестнадцать не исполнилось. Это ты обращаешься со взрослой женщиной, как с маленькой девочкой. Хью в ярости уставился на нее. – То, что я люблю Джейн, еще не значит… – начал он. – Любишь? Да ты просто одержим ею! – перебила Лиони. – И ты еще обвиняешь меня в том, что я не могу отпустить своих детей! Лицо Хью исказилось. – Ты не имеешь права так со мной разговаривать. – Это почему? Ты полагаешь, что имеешь право говорить мне все что угодно про моих детей, а я ни слова не могу сказать про твоих? Нет, не об обоих, – добавила Лиони, – только о Джейн. Бедняга Стивен никогда такой заботы не видел. В этот момент раздался звонок в дверь. Хью выглянул в окно и просиял. – Это Джейн, – прошептал он. – Давай не вовлекать ее , в наши споры. Джейн вошла танцующей походкой с кучей пакетов в руках. – Привет, Лиони, – сказала она почти дружеским тоном. – Я бродила по магазинам и решила зайти навестить папу. Лиони уставилась на пакеты. Все они были до верха набиты шмотками. И это купила женщина, которая до сих пор не отдала отцу деньги, потраченные ею с его кредитной карты! – Что ты купила? – спросил Хью ласковым голосом. Джейн просияла и вытащила черное платье из лайкры, которое показалось Лиони страшно вульгарным. Она попыталась представить в нем Джейн и не смогла. Лиони никак не могла понять, почему Джейн всегда покупала одежду, которая никак не скрывала недостатки ее фигуры. – Несколько откровенное, – заметил Хью, разглядывая платье. – Полагаю, ты собираешься с его помощью убить всех на вечеринке в офисе? Оба заговорщически рассмеялись. – А помнишь ту вечеринку, когда ты забирал меня из ресторана и мы все были пьяны в стельку? Тебе даже пришлось нести меня на руках по лестнице! Лиони заметила, что Джейн проделывала это каждый раз: начинала разговор, в котором она не могла принять участие. Джейн продолжала болтать на тему «А ты помнишь…» еще несколько минут, время от времени торжествующе поглядывая на Лиони. Потом Хью отправился сварить кофе, а Джейн уселась на диван и взяла в руки проспекты турфирм. – Ты собрался в отпуск, пап? – крикнула она ему вслед. Демон в Лиони приподнял голову. – Нет, – сказала она, мило улыбаясь. – Я сейчас не могу уехать, но мы с твоим отцом пытаемся выбрать, где бы нам отдохнуть в сентябре. Хью предлагает Италию. Возможно, в сентябре, – добавила она мечтательно, с удовольствием глядя в расширившиеся от ужаса маленькие глазки Джейн. – Я всегда мечтала проехаться вдоль побережья Италии в спортивной машине! Лиони чувствовала себя несколько виноватой за такое стервозное отношение к ребенку. Хотя какой Джейн ребенок? Такой же ребенок, как та девочка из фильма «Изгоняющий дьявола»! – Не думаю, что ему понравится, – холодно сказала Джейн. – Мы в сентябре всегда снимаем коттедж в Уэст-Крик. Втроем. – Но вы уже много лет этого не делали, – заметила Лиони. – Верно? – Чего не делали? – спросил Хью, входя в комнату с подносом. – Не ездили в Уэст-Крик, – поспешно произнесла Джейн. – Слушай, папуля, давай опять поедем в этом году! Так хорошо неделю пожить в каком-нибудь спокойном месте, ужинать в таверне, слушать музыку вечерами, бродить по пляжу… Пожалуйста, поехали! «Она выглядит ребенком, – подумала Лиони. – Ребенком разведенных родителей, который долгие годы успешно играл на чувствах обоих». Именно этого она боялась, разводясь с Реем, – что дети начнут использовать вину, которую ощущают родители, себе на пользу. К счастью, такого не произошло. А вот у Джейн все симптомы. Странно одно: она ведь была уже почти взрослой, когда родители разбежались. И мать она, похоже, не трогала. Ей нужен был только Хью в единоличное пользование! Хью теперь задумался о поездке в Уэст-Крик. – Ты сможешь к нам присоединиться, Лиони? – спросил он. Не будь Джейн, это предложение могло бы показаться ей соблазнительным. Лиони очень нравился Стивен, и она с удовольствием пообщалась бы с ним во время отдыха. Но не с Джейн. – Мне придется взять с собой Мел и Эбби, – задумчиво сказала она. – Я думала, что только мы поедем! – надула губы Джейн. – Лиони нужно отдохнуть, дорогая, – сказал Хью, с обожанием глядя на дочь. – Может быть, девочки смогут неделю побыть с-бабушкой? Лиони холодно взглянула на него. – Моя семья недостаточно хороша для Уэст-Крика? – спросила она, чувствуя, как возвращаются гнев и враждебность. – Не в этом дело! – горячо возразил Хью. – Просто тот коттедж, который мы обычно снимаем, не очень большой. – А разве нельзя снять побольше? – Мы всегда ездим в один и тот же, – заявила Джейн, сияя глазами. Лиони в который раз подумала, что, есть в Джейн такое, что просто рука чешется закатить ей пощечину. Хью промолчал – ни слова насчет коттеджа побольше и о том, как глупо было с его стороны предположить, что близнецов можно отправить куда-нибудь еще. – Чудненько! – Лиони поднялась с кресла и, не обращая внимания на Джейн, повернулась к Хью: – Поезжай в Уэст-Крик, Хью. Тебе надо отдохнуть. Боюсь, я с тобой не поеду. Я тебе позвоню. Когда-нибудь. Она взяла сумку и гордо направилась к выходу. Хью и все его три собаки вышли за ней на крыльцо. – Не надо так, Лиони! – взмолился Хью. – Мы все можем обсудить. Кто знает, может, девочки и сами не захотят поехать… Им там будет скучно после великолепия Бостона. – Ты поразителен, Хью. И это вовсе не комплимент. – Сегодня она надела туфли на высоком каблуке и могла смотреть на него свысока. – Для меня главное – дети, и если ты этого не понимаешь, ты вообще во мне не разобрался. Мне и в голову не придет отправиться в «семейный» отпуск без моих детей. Как ты только посмел такое предложить?! Прощай, Хью! Она не стала ждать ответа, спустилась с крыльца и быстро пошла по дорожке. Лиони злилась всю дорогу до дома. Другие водители наверняка подумали, что она рехнулась, потому что размахивала руками и говорила сама с собой. Приехав домой, она тут же позвонила Ханне – ей необходимо было с кем-то поговорить. Ханна распаковывала очередной ящик в их новом доме в Лондоне и с радостью отвлеклась от неприятной работы. – Ненавижу этот дом! – простонала она. – Кухня огромная и темная, а холл выкрашен голубой краской, которая, наверное, осталась с 1940 года. Мне здесь одной просто ужасно! – А где Феликс? – Ушел, – мрачно сказала Ханна. – Давай выкладывай свои новости, – поспешно добавила она. – Мои все грустные. – Ну, тогда я составлю тебе компанию, – печально вздохнула Лиони. Она была так расстроена, что рассказала Ханне все мелочи, про которые умышленно молчала раньше. О том, что для Хью «множественный оргазм» означал занятия любовью трижды. О том, как однажды Хью позвонил и отменил встречу, потому что Джейн купила билеты на регби. – Хитрая маленькая стерва! – проворчала Ханна. – В последнюю минуту билеты не купишь. Она наверняка купила их заранее и ждала, когда он назначит тебе свидание. Еще Лиони поведала ей о случае, когда Хью пригласил ее на торжественный ужин по поводу четырехмесячного юбилея их знакомства в «Торнтон» и тут Джейн со слезами позвонила по поводу какой-то травмы. Они заплатили по счету, ничего не успев съесть, Хью проводил Лиони до автобуса, а сам рванулся утешать Джейн. Она никогда никому об этом не рассказывала – стеснялась: ведь получалось, что она человек второго сорта, и ею можно пренебречь. – Я спрашиваю, что я сделала не так? – со слезами произнесла Лиони. – Где я ошиблась? Мне казалось, мы подходим друг другу! – Меня не спрашивай, – сказала Ханна. – Я в мужиках не разбираюсь. Лиони рассмеялась, как будто она пошутила. – Ну, конечно! Потрясающая миссис Андретти, посто – янно на страницах светских газет вместе со своим великолепным мужем, которого ей удалось заманить в свои сети, чего не смог сделать никто другой. – Клянусь, я поймала его только потому, что он решил, будто ему необходима жена, – сердито сказала Ханна. – Все остальное у него .есть. Теперь у него беременная жена, что; производит положительное впечатление на телевизионные компании и продюсеров фильмов. Ведь никто не захотел бы иметь дело в своих многомиллионных проектах с любителем вечеринок и наркоманом. Им требуется надежный семейный человек, который не испортит им обедню, попав в тюрьму за употребление/наркотиков в сортире во время вечеринки. – Ты это о чем? – Лиони поразил гнев в голосе подруги. Ей всегда казалось, что Феликс и Ханна обожают друг друга. – Мне стало ясно, что я никогда толком не понимала Феликса, – с горечью призналась Ханна. – Он выставляет меня напоказ на вечеринках, рассказывает журналистам о своей великой любви, а на самом деле так рад вернуться в Лондон, что его никогда нет дома. Мы жили две недели в квартире Билли, так я за то время их обоих ни разу не видела. Мы вселились сюда в понедельник, и он даже не распаковал ни одной коробки! – Ее голос задрожал. – Ты преувеличиваешь, Ханна, – как всегда попыталась ее утешить Лиони. – Возможно. Слушай, если ты хочешь отдохнуть, то почему бы тебе с девочками не приехать на неделю ко мне? – предложила Ханна с вбодушевлением. – Мел и Эбби не станут возражать против спальных мешков? – Конечно, нет, – сказала Лиони, подумав, что после роскошного отдыха в Америке Мел и Эбби вряд ли придут в восторг от спальных мешков. – Очень мило с твоей стороны, Ханна. Я бы с удовольствием. Поговорю с девочками, когда они приедут. А ты уверена, что Феликс не станет возражать? Ханна снова помрачнела. – Не станет. Его никогда здесь нет. Закончив разговор, Лиони печально повесила трубку. Она-то надеялась взбодриться, а вместо этого только испугалась за подругу. Обычно жизнерадостная Ханна показалась ей удрученной, и Лиони в который раз пожалела, что она переехала. Оставалась последняя надежда – может быть, Эмма ее немного развеселит? – Привет, Лиони! – произнесла Эмма чересчур бодрым тоном. – Подожди минуту. Я возьму аппарат в другую комнату. Лиони услышала, как она плотно прикрыла дверь. – Я не могу говорить в холле, Кирстен услышит, – прошептала Эмма. – Почему? Что случилось? – Кирстен ушла от Патрика. – Что?! – Правильнее сказать, она ушла, потому что иначе он бы ее вышвырнул. Кирстен завела себе дружка, и Патрик об этом узнал. Думаю, она уже давно флиртовала со всеми подряд, и Патрик не мог не замечать. Они все время ссорились, а я и понятия не имела, из-за чего. Полагаю, ей в конце концов надоело флиртовать, и она переспала с каким-то парнем, их общим знакомым. Теперь между ней и Патриком все кончено. Она явилась сюда утром с восьмью чемоданами и своей любимой подушкой и заявила, что ее брак распался. – Ужасно! – огорчилась Лиони. – И что, она очень расстроена? – Нисколько она не расстроена, – прошептала Эмма. – Мне кажется, она принимает транквилизаторы или что-нибудь похуже. Или ждет, что Патрик ворвется через полчаса и будет умолять ее вернуться. – Ты думаешь, ворвется? – Нет. На этот раз она зашла слишком далеко. Патрик – славный парень, но этого он ей не спустит. И, надо сказать, мне очень жаль: они подходили друг другу. Патрик ее баловал, но боссом всегда был он. Хотя, если Кирстен будет здесь жить, то сможет помочь мне с мамой… С другой стороны, может и не захотеть. Кирстен всегда сбегала из дома, когда мама принималась плакать, а сейчас она плачет постоянно, бедняжка. – Слушай, ты, я да Ханна – хорошенькая троица, – заметила Лиони. – Я рассталась с мужчиной моей мечты, ты пытаешься справиться со всеми семейными проблемами разом, а Ханна в жуткой депрессии. – А что с Ханной? – удивилась Эмма. Она не могла понять, как может быть плохо Ханне. Разве она не беременна? Чего еще может желать женщина? Типично для Ханны, черт возьми, – ей всегда мало. – Ее немного огорчает Феликс, – сказала Лиони, сразу же пожалев, что заговорила об этом. Ханна и Эмма в последнее время едва разговаривали. Эмма явно не могла справиться с ревностью, видя такую безмятежно беременную Ханну. Ханну же раздражало, что Эмма не делает ничего, чтобы завести собственного ребенка. Лиони приходилось их мирить, и задача эта была не из легких. – Почему? – От него мало пользы, когда дело касается распаковывания коробок, – шутливым тоном сказала Лиони. – И это все? – фыркнула Эмма. – У нее не слишком много поводов расстраиваться, верно? Окончательно расстроившись, Лиони решила, что ей остается одно – зайти к Дугу. Она взяла Пенни на поводок и быстро пошла по знакомой дороге. Дуг вышел из студии с усталыми глазами, старые джинсы все в пятнах краски. – Погулять не желаешь? – весело спросила Лиони. Он усмехнулся: – Замечательная мысль. Дай мне пару минут. Мы можем пройти несколько миль к Уиклоу. Когда Лиони вернулась домой после прогулки с Дугом, огонек на автоответчике истерично мигал. Хью оставил четыре послания, одно взволнованнее другого. – Прости меня, Лиони. Нам необходимо поговорить, – настаивал он. «Поговори с психиатром!» – прошипела Лиони, стирая записи. Прогулка ее успокоила, хотя рассказывать Дугу о случившемся она не стала. Он был очень проницательным и наверняка догадался, что что-то произошло, но расспрашивать не стал. Вечером Хью снова позвонил. Лиони уже совсем успокоилась. – Я готова считаться с тем, что у тебя есть дети, Хью, – перебила она поток его извинений. – Но ведь и ты не должен забывать про моих детей. – Я и не забываю! – возразил он. – Что-то не похоже, – печально произнесла она. – Я понимаю, что, когда встречаются люди нашего возраста, у них обязательно имеется нелегкий эмоциональный багаж, но им следует научиться с этим справляться. Мне трудно общаться с Джейн, а тебе, судя по всему, трудно общаться с моими детьми. – Ничего подобного, – возразил он. – Хью, ты ведь не хочешь, чтобы девочки поехали с нами отдыхать. – Лиони больше всего обидело именно это. – Но ведь мы все вместе. Хочешь меня, значит, должен хотеть и их. Все просто. – С чужими детьми трудно ладить, – признался Хью. – Единственный ребенок, с кем мне легко, это Джейн. Я даже со Стивеном в натянутых отношениях. Я вообще плохо лажу с детьми. – Очень скверно, – холодно констатировала она. – Я попыталась подружиться с Джейн, хотя она сразу приняла меня в штыки. А ты даже почти не видел моих детей. Сколько раз я приглашала тебя к нам поужинать! А ты пришел только один раз. Ты предпочитал встречаться в городе или у тебя, и теперь я понимаю, в чем дело. – Джейн вовсе тебя не ненавидит, – сказал Хью, все еще думая о том, что Лиони сказала о его дочери. Лиони вышла из себя: – Проснись, Хью, открой глаза! Она возненавидит любую женщину, которая попытается отнять тебя у нее. Ты что, хочешь сказать, что я ошибаюсь? – Она очень чувствительна, болезненно реагирует, когда я с кем-то встречаюсь, – признал он. Если бы разговор не был таким серьезным, Лиони бы расхохоталась. Джейн чувствительна? – Хью, если ты так думаешь, твое дело. – Лиони с трудом отказала себе в удовольствии сказать, что Джейн – хитрая и ревнивая стерва, которую не мешает привести в чувство. – Мне кажется, нам надо немного остыть, подождать, подумать о наших отношениях. – Почему? – возмутился он. – Ты что, предлагаешь расстаться? – Да нет. Нам просто нужно время, чтобы подумать. Ты должен решить, хочешь ли ты встречаться с женщиной, у которой трое детей, а я должна решить, хочу ли я встречаться с тобой. Он помолчал. – Ты слишком круто ставишь вопрос, Лиони. – Да нет, совсем не круто, – возразила она. – Просто я реалистка. Я беспокоилась, поладит ли Пенни с твоими собаками. А надо было волноваться, сумеешь ли ты найти общий язык с Мел, Эбби и Дэнни, а я – с Джейн и Стивеном. – Нельзя ссориться из-за такой глупости! – возмутился Хью. – Это не глупость, и мы не ссоримся. Мы просто берем тайм-аут. Я позвоню тебе через пару недель, когда мы все успокоимся. – А как же отпуск?.. – Поезжай с Джейн! Лиони повесила трубку и задумалась, что же она по этому поводу ощущает. Заплачет и побежит за джином? Она мрачно улыбнулась. Ничего подобного! Никаких эмоций. Хью казался подходящим вариантом, с ним приятно было встречаться, ходить в кино, заниматься сексом. Но не больше. Страсти и тоски он. в ней не вызвал. Иначе она бы сейчас ревела белугой, боролась бы за то, чтобы освободить его из железной хватки Джейн. И научила бы его понимать, как сильно она любит своих детей. Так что, он вовсе не тот, кто ей нужен. Лиони отправилась на кухню и стала придумывать, что бы приготовить на ужин. «Бедняжка Хью! – подумала она, нарезая овощи для рагу. – Ему никогда не избавиться от удушающих объятий Джейн. Он мечтает о любви, но она отпугнет любую женщину, которая посмеет к нему приблизиться». Ханна сидела на ковре в гостиной и аккуратно разворачивала безделушки, упакованные в папиросную бумагу. Она уже распаковала все для кухни и теперь занималась ящиками, в которых были упакованы вещи для гостиной. Их было так много! Откуда у нее набралось столько барахла? Громко хлопнула входная дверь, и фарфоровые статуэтки, расставленные на полу, задрожали. – Ханна! – заорал Феликс. – Ты дома? «Где я еще могу быть, черт побери? – подумала Ханна. – Я здесь никого не знаю, все мои друзья в Ирландии, и у меня нет машины. Куда я денусь?» – Я здесь! – откликнулась она. В дверь просунулись две руки. В одной – подарочный пакет, в другой – огромный букет лилий. Ханна помимо воли улыбнулась. Феликс подошел к ней, нагнулся и презентовал букет. Она вдохнула дивный аромат. – Есть кое-что еще, – заявил Феликс, протягивая ей розовый подарочный пакет. Внутри Ханна обнаружила бутылку шампанского, она достала ее и помахала ею перед его носом. – Я же не пью, дурачок! Феликс отобрал у нее бутылку и засмеялся. – Это для меня. Остальное тебе. «Остальным» оказались флакон духов «Аллюр» от Шанель, коробка роскошных шоколадных конфет и шелковая ночная рубашка янтарного цвета, которая наверняка стоила целое состояние. То самое состояние, которого у них не было. Для фильма, в котором Феликс должен был сниматься, не нашлось денег, так что с финансами у них было очень туго. – Феликс! – воскликнула она, не сумев скрыть восхищения. – Мы не можем себе этого позволить! – Нет, можем, радость моя. – Он сел рядом с ней на ковер и поцеловал в шею. – Мы снова разбогатели. Одобрили вторую серию «Зевак», так что гонорар будет огромный. – Ох, Феликс, это просто замечательно! Я так беспокоилась насчет денег… – И, надеюсь, обо мне, – строго добавил он. – Я знаю, прости меня. Когда у меня нет работы, я становлюсь настоящей сволочью. Я был ужасен, но я собираюсь все исправить. Прощаешь? Ханна неуверенно кивнула. Феликс принялся стаскивать с нее кардиган. – Давай поглядим, как будет выглядеть на тебе эта миленькая ночнушка, – пробормотал он. – Феликс, нельзя! – воскликнула Ханна. – Еще светло, а на окнах нет занавесок. Каждый прохожий может нас увидеть. Он искренне расхохотался. – Что же, это даже неплохо! После Феликс задремал на диване. Светлые пряди падали на его идеальный профиль. Ханна смотрела на мужа и не уставала поражаться его способности засыпать где угодно. Он спал в самолете, пока она переживала турбулентность. Он однажды даже заснул в метро, когда они всего-то и ехали от Грин-парка до Ковент-Гардена. Ханна прикрыла его свитером и осторожно встала, чтобы поставить цветы в воду. Она любила своего мужа, несмотря на все перепады его настроения. Наверное, это особенности актерской профессии, и ей придется научиться с этим мириться. Невозможно быть женой актера и выходить из себя каждый раз, когда он впадает в депрессию. Ведь она же знает, как Феликс на самом деле к ней относится. Он приносит ей цветы и подарки, они идеально понимают друг друга! |
||
|