"Другая история Российской империи" - читать интересную книгу автора (Кеслер Ярослав Аркадьевич)

Технологии и развитие цивилизации

Человеческая цивилизация, по космическим меркам, молода. Считается, что она началась в эпоху неолита, то есть за 8000 лет до н. э., когда человек помимо присваивающего хозяйствования (охота, ловля рыбы, собирательство) освоил производительную деятельность (земледелие, скотоводство, ремесло и т. д.). Процесс был нелинейным, развитие на разных территориях происходило по-разному, и всё же эволюция шла совершенно естественным путём, и, как уже показано, мы можем легко найти основные закономерности этой эволюции. Теперь перейдём от, так сказать, теории к «теоретической практике». Представим себе, как шло дело.

Открыв полезные свойства огня (тепло и приготовление пищи), первобытные люди кидали в него, что ни попадя. Так они узнавали и запоминали, что горит дольше и лучше: трава, листья, ветки. Ветки толстые или тонкие, влажные или сухие, смолистые или нет. Выяснили, например, что лучше всего использовать берёзовые дрова. Но где брать дрова? Казалось бы, вокруг одни леса, однако не было ни пилы, ни топора. Начинается поиск лучшей технологии заготовки дров.

Между тем, люди продолжали совать в огонь разнообразные предметы, и делали очень интересные открытия. Скажем, при сжигании серы сдыхают все окрестные паразиты. А некоторые «глины» при нагреве меняют цвет. Всё это добавляло людям опыта!

Дрова как энергоноситель дают температуру «красного каления»; этого достаточно для обжига глины и выплавки олова и свинца, а также сплавов на их основе с участием меди, то есть получения бронзы. А для развития чёрной металлургии нужен другой энергоноситель, уголь, причём для выплавки стали – уголь коксующийся, позволяющий достичь температуры «белого каления». Чёрная металлургия требует также использования флюсов. И в этих же условиях образуется не просто спечённая, но и плавленая керамика, то есть стекло.

Конечно, в большинстве случаев важно не столько применение угля, сколько освоение процесса поддува кислорода. Да и стекло при разном составе имеет разную температуру плавления. Однако, как бы там ни было, возникновение производства самого примитивного непрозрачного стекла неразрывно связано с производством керамики и развитием чёрной металлургии. Именно эволюция этих отраслей, происходящая за счёт получения всё более высокой температуры, могла тянуть за собой развитие стекольного производства, и никак наоборот. А традиционная история твердит, что стекло делали в Египте за 4000 лет до н. э.! С естественнонаучной точки зрения это абсурд.

Для любого производства в каждый данный момент необходимо выполнение двух условий: 1) наличие некоторого ресурса и 2) существование некоторой технологии переработки этого ресурса в продукцию. Кстати, при исследовании бесчисленных войн историки постоянно упускают из вида экономическую аксиому, что все войны на земле – есть борьба за контроль над источниками природных ресурсов и путями их транспортировки. А в какой-то период к числу природных ресурсов относились и работники, – рабы.

Все ресурсы для производственной деятельности предоставляет природа, а вот технология – это человеческое изобретение. Каждому изобретению предшествует открытие, то есть обнаружение интеллектом действия некоторого, ранее не известного ему закона природы. Тем самым осознание законов природы лежит в основе любого изобретения, а, следовательно, и технологии производства любой продукции, что и есть результат антропогенной деятельности. Цивилизация будто шагает вверх по лестнице: конвергентный («первый») этап эволюции сменяется дивергентным («вторым»), периоды накопления опыта в использовании ресурса – освоением нового ресурса. Рождается новая технология, её применение даёт новые открытия, за открытием следуют изобретения, лучшие из них внедряются, и выработанные на их основе технологии распространяются всё шире и шире…

Происходящие в итоге цивилизационные рывки характеризуются своими интервалами внедрения, временем, протёкшим от появления товарной (в самом широком смысле) продукции, выпущенной по новой технологии, и до начала массового постоянного использования её человечеством. Такой продукцией становилось в своё время всё, что мы знаем: ложка и вилка, колесо, стул, брюки, часы; углерод, медь, золото, железо и сера; конная тяга, пар, электричество, двигатель внутреннего сгорания и реактивная тяга. По теоретическим расчётам, использование становится массовым, когда доля населения крупного территориального или даже мирового сообщества, внедрившего в быт и производство новую продукцию, превышает 1/6 часть, или 17% от численности населения.

Последней такой продукцией можно считать сеть Интернет, число пользователей которой превысило 1 млрд. человек, при общей численности населения 6 млрд. человек.

Внедрение состоялось.

Перечень основных изобретений, повлиявших на историю человечества, приведён в таблице. Интервалы внедрения на сегодня достаточно надёжно (с точностью ±20%) определяются для последнего периода, примерно от 1600, самое раннее – 1500 года н. э. (этапы цивилизации №№ 15–22 в таблице). То, что было ещё раньше, в отношении датировок вообще сомнительно и, разумеется, в дальнейшем таблица будет серьёзно пересматриваться.

Потребуется ещё длительная работа по уточнению сроков «массового внедрения».

Нужно делать «скидку» на географическую размытость появления и внедрения изобретений: то, что стало известным в Западной Европе в XI—XIII веках, могло применяться в Византийской (она же Ромейская, она же Римская) империи на столетие или два раньше. Важно, что корректировка зависит прежде всего от времени появления коммуникаций; ведь без них ничего и быть не могло.

И всё же анализ данных этой нашей предварительной таблицы позволяет сделать три важнейших вывода:

1) интервалы внедрения параллельных по времени цивилизационных открытий и изобретений на одном и том же отрезке временной шкалы (на одном и том же этапе цивилизации) практически равны;

2) интервалы внедрения последующих по времени открытий и изобретений короче интервалов предыдущих.

3) открытия и изобретения, сделанные на одном отрезке времени, стимулируют внедрение друг друга. Например, на рубеже XX века рывок дала цепь изобретений: электрогенератор – радио – телефон и т. д., интервал внедрения каждого из которых составил до 20 лет.[2]

Несколько примеров. Параллельными цивилизационными событиями на рубеже XV—XVI веков были становление артиллерии как рода войск и распространение печатного дела; интервал внедрения каждого из этих событий составил около ста лет.

Одним из важнейших событий рубежа XVIII—XIX веков стало появление в практике человечества паровых машин. Здесь мы имеем пример ряда последовательных изобретений, сделанных в разных странах. Водяной насос (Папен, 1707 год), затем универсальный паровой двигатель (Ползунов, 1765, Уатт, 1784), паромобиль (Кюньо, 1769), паровоз (Тревитик, 1803) и, наконец, пароход (Фултон, 1807), который быстро начали применять, хотя и не везде. Россия, например, через пятьдесят лет после появления парохода Фултона проиграла Крымскую войну, в частности из-за отсутствия у неё пароходов.

Можно подумать, что интервал цивилизационного события «паровая машина» определяется величиной около ста лет, однако, поскольку водяной насос служил человечеству и сам по себе, на собственно паровую машину приходится 40 ±10 лет. Параллельно с этим событием состоялись и другие: в частности, массовая вакцинация (впервые – против оспы) и хроматический музыкальный звукоряд, ставший достоянием мировой культуры в течение тех же 40 лет после того, как Бах написал свой «Хорошо темперированный клавир». В середине же XX века для таких параллельных событий, как, например, создание ракетно-ядерного оружия и телевидение, интервал реализации составил всего примерно 10 лет.

Очевидно, что темп цивилизации со временем постоянно растёт. Во всяком случае, в 1500—2000 годах нет «цивилизационных провалов»: варварского запустения, деградации и прочего даже в случаях крупных природных катаклизмов и мировых войн. Все основные последовательные цивилизационные события (открытия, изобретения) в приведённой выше таблице расположены между условным первым событием и надёжно датированными событиями XVII века не по традиционной хронологии, а в логической причинно-следственной последовательности.

После начала применения тягловой силы – например, лошади, – не будет колесницы, пока не изобретено колесо (и действительно, до XV века в Европе применялись волокуши), а если нет стремян, то не появится конница. Пешие воины станут драться камнями и дубинами, пока не будет широко внедрена технология получения железных орудий и оружия. Если железа мало, то, значит, оно очень дорого, и ему будут искать дешёвую замену при изготовлении доспехов.

Для нас важно, что все эти рассуждения, приложенные к традиционной истории, мгновенно выдают её лживость. Нам сообщают, что стремена изобретены много позже начала н. э. (в Европе они появились не ранее XI века), и тут же мы видим в сочинениях историков древнеперсидского конника (катафрактия). За два столетия до н. э. сей могучий воин облачён в куртку-колет, обшитую железными или бронзовыми, иногда роговыми и кожаными пластинами наподобие рыбьей чешуи. На голове у него высокий остроконечный шлем. Его оружие – длинный тяжёлый меч и контос, длинное копьё, которое можно было пустить в ход только двумя руками сразу. А стремена?…

«Удивительно, каким образом катафрактий сохранял при этом равновесие, не имея стремян и лишённый возможности пользоваться поводьями, – пишет Ф. Кардини. – Как мог он удержаться в седле?» Никак не мог он удержаться в седле, скажем мы, потому что, едва его четырёхметровый контос упёрся бы в любую преграду (а его и делали как раз для того, чтобы упираться во врага, да ещё на большой скорости), и могучий катафрактий слетел бы на землю. Ведь стремян ещё не придумали!

Мы можем смело сказать: все пешие войны с применением колесниц, относят ли их ныне к «древности» или «античности», происходили от приручения первых коней и по Х век включительно. С XI века, после появления стремян, колесницы вышли из моды, поскольку всаднику догнать такую «чуду» не составляло труда, и пешие драчуны уступили место в истории войн конникам, чтобы, начиная с XIV века и появления огнестрельного оружия, постепенно опять потеснить их.

Причём и вопрос: а когда появились кони? – тоже не такой простой. В том веке, когда в Европе стали применять стремена, лошади были исключительно дороги. Согласно историческим источникам, в Италии, например, XI века лошадь (в пересчёте на сегодняшний курс) стоила 30 000 долларов. В том же XI веке «Русская Правда» Ярослава Мудрого устанавливала высшую виру (штраф) не за убийство свободного человека, не за измену, а за конокрадство.

В том же веке Вильгельм Завоеватель, перевезя на Британские острова сравнительно небольшую армию рыцарей-всадников, собранных со всей Европы, разбил превосходящую по численности, но пешую армию последнего англо-саксонского короля Гаральда.[3] И кстати, на месте этой битвы во множестве находят каменные топоры. До XI века не могло быть мобильного конного транспорта и конницы как рода войск, – и в самом деле, в более или менее достоверной истории их широкое применение началось лишь с XIII века. В знаменитой битве на льду Чудского озера погибло всего двадцать рыцарей, шестеро было взято в плен; а их в то время во всей Юго-восточной Прибалтике было около ста человек, и далеко не все принимали участие в битве.

Вывод ясен: персидский катафрактий – это рыцарь позднего Средневековья, «попавший» в древность исключительно стараниями историков. Подобных примеров приведено немало в книгах серии «Версии мировой истории»; здесь мы придём ещё один. Он связан с именем Льва Диакона, византийского деятеля якобы Х века. Вот цитатка из его речи «Энкомия, или Льва Диакона к императору Василию слова» (см. Лев Диакон, «История», М.: Наука, 1988, стр. 97). Историки полагают, что читал он это «затрапезное слово», обращаясь к императору Василию II (976—1025):

Как видим, за полтысячелетия до Колумба Лев Диакон как о чём-то само собой разумеющемся, – ну, просто за пиршественным столом, говорит о возможности переплыть Атлантику. Но если Америки они ещё не знали, то куда же переплывали их суда?…

Наша схема, разумеется, достаточно упрощённая. В реальности плавных цивилизационных кривых нет; процесс эволюции не линеен и сложен. Но он-то и должен стать предметом изучения, а не выдумки исторических писателей, – ведь несообразностей в традиционной истории, если подойти к ней с естественнонаучными мерками, немыслимо много.

Расскажем ещё одну историю – историю изобретения бумаги.

Важнейшее цивилизационное событие – это появление книгопечатания.

Необходимые компоненты для него: бумага и типографская краска. Конечно, книгопечатание без бумаги появиться не могло, а вот бумага без книгопечатания – могла. Но насколько задолго до него?

Считается, что впервые бумагу изготовили во II веке н э в Китае. Там же было развито производство минеральных красок.

А первый типографский станок появился в Европе в XV столетии.

Здесь можно было бы поехидничать: неужели китайцы были менее развиты, чем европейцы, в инженерном смысле? Отчего не удосужились ввести в широкую практику ручной печатный станок? Или, напротив, европейцы были дикарями относительно китайцев, и более чем за тысячу лет не освоили производство бумаги? Однако, если мы желаем изучать историю не на основе мифов, уместнее задать вопрос: а ОТКУДА ИЗВЕСТНО о китайском изобретении? И вот, нам отвечают, что в китайских рукописях (совершенно точно средневекового происхождения) упоминается, что вдревности была здесь бумага.

О правдивости таких сообщений судить невозможно, как и определить степень «древности» в понимании автора сообщения.

Посмотрим же на более достоверную историю. Утверждают, что документы, написанные в VIII веке на бумаге, были найдены в Таджикистане[4], что в Самарканде бумажная мастерская действовала с 751 года, а в Багдаде с 794. В Х веке технологию освоили в Египте, после чего в Каире бумажные мастера населяли целые кварталы. Из Северной Африки технология в 1150 году попала в Испанию. Сначала бумагу вырабатывали из хлопка, потом её стали делать из очёсов, ветхого белья, старых канатов и парусов. В целом технология изготовления бумаги насчитывала не менее 30 операций.

В Италии бумагу научились делать в 1154 году; центром производства стал итальянский город Фабриано, где насчитывалось до сорока бумажных мельниц. Бумажное производство развивала и Венеция. Итальянские бумажники значительно облегчили способы изготовления бумаги, применив для превращения волокнистого сырья в кашицеобразную массу так называемые толчеи. Толчея – это толстое бревно с выдолбленными в нём углублениями, или каменное корыто. Их заполняли измельчённым тряпьём, добавляли воду и толкли деревянными, окованными железом пестами. Песты приводились в движение деревянным валом с кулачками от колеса водяной мельницы, и такие устройства применялись потом аж до конца XVIII века. Итальянцы же ввели в практику проклейку бумаги животным клеем, чем повысили её прочность и снизили капиллярность.

И эта бумага, производившаяся по более прогрессивной технологии, нежели египетская, несмотря на всю механизацию и применение железа для изготовления пестов, была рыхлой, не очень прочной, сероватого или желтоватого цвета. Она была настолько грубой и недоброкачественной, что в 1221 году германский император Фридрих II издал приказ уничтожить все акты на бумаге и переписать их на пергамент. Но со временем качество росло, а с конца XIII века на бумаге европейского производства начинают появляться водяные знаки. В XV веке печатный станок предъявил к бумаге новые требования. Она должна была стать более гладкой, ровной, прочной, упругой и эластичной, хорошо впитывать краску. И именно это стимулировало дальнейший прогресс в её производстве. Так обычно и бывает: производство ставит задачу, и из предлагаемых решений выбирается нужное. Иначе, если оно и появится, то не получит развития, так как не ясно, ради чего надо нести затраты. Люди, в целом, существа практичные.

Мы думаем, что и бумага, и типографская краска вошли в обращение в одно время с появлением технологии гравирования (не ранее XIV века). Затем бумага понадобилась для печати, а технология гравирования – для изготовления литер для той же печати. Произошло это, по цивилизационным темпам того времени, довольно быстро – в течение не более ста – двухсот лет после изобретения таких материалов где угодно, хоть в Китае, хоть в Тмутаракани.

…Здесь приведена очень малая часть примеров, когда традиционная история принципиально противоречит естественнонаучным данным. Но даже это ограниченное число примеров позволяет назвать традиционную историю, в частности, европейской цивилизации, политической историографией. У С. Ф. Платонова читаем:

Эти слова прекрасно характеризуют современное положение в исторической науке.