"Игры современников" - читать интересную книгу автора (Оэ Кэндзабуро)

8

И вот, сестренка, в благодарность за мою пьесу и ту лекцию, которую я прочел молодому режиссеру и его актерам, они пригласили меня на вечеринку, устроенную в складе – репетиционном зале. Вечеринка началась в три часа ночи. Столь позднее время объяснялось тем, что актеры, желая подготовить все как следует, нанялись подработать.

Что за подработка, можно было сразу догадаться по их нарядам; к тому же они пришли с едой и пивом. Актриса – одетая военной медсестрой, с толстым слоем грима на лице; актеры – в военной форме сухопутных войск императорской армии. В общем, они сыграли роли официантов в кабаре для американских солдат. Причем не просто официантов: помимо этого, они устроили целое представление, за что получили дополнительную плату. Довольные и возбужденные, они рассказывали, как пели военные песни и танцевали. Их представление должно было изображать военный оркестр, нанятый когда-то Мэйскэ Камэи. Это была своеобразная репетиция будущей постановки и в то же время – способ подработать, чтобы покрыть расходы на угощение; актеры ни за что не взялись бы за работу, не связанную с пьесой, которую предполагалось поставить. Они буквально потрясли посетителей кабаре, заканчивая каждую свою песню отрепетированным возгласом «б-р-р-р!». На нашей вечеринке они тоже время от времени поднимались и, замерев, выкрикивали свое «б-р-р-р! б-р-р-р!», напоминавшее конское ржание. И актеры, и актриса были на подъеме, а режиссер говорил с какой-то удивительно спокойной уверенностью. Не могу удержаться, чтобы не передать тебе, сестренка, его слова:

– Пока мы подготовили одно «б-р-р-р!», но в дальнейшем предполагаем вывести в пьесе не только Сигэхару Хара и Мэйскэ Камэи, но всех персонажей, фигурирующих в мифах и преданиях нашего края. Подготовив такую пьесу, мы вернемся в долину и на сцене амбара для хранения воска поставим ее. Она будет идти долго, целую неделю. Могли бы вы придумать для меня более достойное занятие? Для меня, последнего рожденного в долине ребенка, как бы символизирующего гибель нашей долины и горного поселка?

Может быть, сестренка, я все выдумал, но этот юноша, в жилах которого, несомненно, текла кровь Мэйскэ Камэи, заразил меня своим необыкновенным энтузиазмом по поводу пьесы, которую он мечтал поставить, и навел меня, человека, призванного описать мифы и предания деревни-государства-микрокосма, на мысль, которая прежде не приходила мне в голову. Мысль, что не только его верные друзья, но и я присоединился к их хору, выкрикивая «б-р-р-р! б-р-р-р! б-р-р-р!».

– Я бы очень хотел, чтобы на представление, которое мы устроим в долине, ваша сестра взяла с собой Разрушителя, выросшего до размеров собаки. Может быть, и Мэйскэ Камэи – одна из ипостасей Разрушителя, возродившегося в то трудное для деревни-государства-микрокосма время.