"Рыцарское слово" - читать интересную книгу автора (Коул Кэндис)

Глава 11

Шарлотта усадила Адриенну на стул и стала приводить в порядок ее волосы.

– Ну как у тебя дела с Люсьеном?

– Ты сама все видела.

– Ничего я не видела, – возразила Шарлотта, от возмущения легонько дернув сестру за косу. – Если не ошибаюсь, им отправились в комнату на самом верху. Ну и как, удалось нам придумать что-нибудь путное? Честно говоря, врать мне бы не хотелось, но если того потребуют обстоятельства…

– Когда мы вернулись из Фортенголла, выбора у нас не было, и тебе приходилось вместе с нами сочинять сказки, – сказала Адриенна. – Но поскольку ты не присоединилась к нам с Люсьеном, я решила, что эта тема потеряла для тебя всякий интерес.

– Это так, но мы договорились, что вы расскажете мне о том, что придумали.

– Нечего рассказывать. Я еще вчера говорила, что дедушка благополучно проглотил нашу ложь и в новой нет необходимости.

– Когда ты вернулась, я уже спала, а это означает, что вы с Люсьеном провели наедине довольно много времени. О чем же вы с ним говорили, если не о том, как обвести вокруг пальца дедушку?

– Мы разговаривали о браке.

Шарлотта оставила в покое волосы и повернулась так, чтобы лучше видеть ее лицо.

– Неужели Люсьен сделал тебе предложение?

– Наоборот, сказал, что не может на мне жениться.

– О Господи! – Появившаяся было на лице Шарлотты радость растаяла, как снег под лучами солнца. Но и следующую секунду она снова заулыбалась. – Это ничего не значит. Желание взять тебя в жены у него на лбу написано. Не зря он затронул эту тему. Кто знает, может быть, ему не позволяют жениться обстоятельства? Но как только у него появится такая возможность, он немедленно к тебе посватается.

Адриенна крутанулась на стуле, как бы предлагая сестре вновь заняться ее волосами. На садом деле она не хотела показывать ей своего расстроенного лица, так же как признаваться в том, что первая завела речь о женитьбе. Стоит сестре узнать правду о ее отношениях с Люсьеном, как она придет в ужас, а потом примется ее жалеть. Адриенна же терпеть не могла, когда ее жалели.

– Я уже тебе говорила, – сказала она, поднимаясь со стула, – что Люсьен меня не интересует – впрочем, как и все остальные мужчины. Теперь поговорим о тебе. – Адриенна снова повернулась к сестре. – Неужели тебя заинтересовал лорд Уилфред?

Шарлотта стыдливо опустила голову.

– Трудно сказать. Я ведь так мало его знаю.

Адриенна решила не распространяться о своей неприязни к Уилфреду, тем более что сестра, судя по всему, этой неприязни не разделяла.

– Похоже, ты приглянулась ему, Лотти, – произнесла она. – А если принарядишься, он будет от тебя без ума. Так что срочно переодевайся. Платье, которое на тебе сейчас, имеет цвет поросячьего дерьма.

– Адриенна! Как ты можешь такое говорить? – Адриенна хихикнула и заявила:

– Могу – потому что это правда! Ума не приложу, Лотти, где ты раздобыла это платье? Уж не одолжила ли ты его у жены мясника?

– Нет! Я носила его, когда жила в монастыре, – сказала Шарлотта, оглядывая свой наряд. – Не понимаю, почему оно тебе не нравится? Оно совсем еще целое…

– Этот половик тоже целый, – сказала Адриенна, указала на дерюжный коврик у кровати. – Но ты же не станешь его надевать?

– Мы с лордом Уилфредом договорились покататься верхом, и мне бы не хотелось испортить свое выходное платье.

– Если оно запачкается, мы велим его выстирать – вот и все. Да, не забудь повязать шарфом голову, а то ветер растреплет волосы.

Адриенна достала из сундука новое платье и шелковый шарф и протянула сестре.

– Очень надеюсь, что ты скоро выйдешь замуж. Пусть даже за Уилфреда, если таков твой выбор.

– Ах, Адриенна! Мне бы хотелось, чтобы первой вышла замуж ты. Ты ведь всегда мечтала о замужестве.

В глазах Шарлотты стояли слезы. Удивленная и тронутая словами и волнением сестры, Адриенна нежно ее обняла.

– Не расстраивайся, сестричка, – прошептала она. – Я тоже скоро встречу достойного мужчину. – Подведя Шарлотту к небольшому, ярко начищенному серебряному зеркалу, Адриенна добавила: – Хватит обо мне. Давай лучше приведем в порядок тебя. Чтобы лорд Уилфред заинтересовался тобой всерьез и надолго.

Шарлотта облачилась в новое нарядное платье, прибрала волосы. Расправляя складки, Адриенна воскликнула:

– Бог мой, Лотти, да ты настоящая красавица!

Когда сестры спустилась к завтраку, лорд Уилфред, увидев их, не сдержал своего восхищения.

– Вы сегодня прекрасны как никогда, юные леди! – воскликнул он, задержав взгляд на Шарлотте.

Шарлотта едва слышно произнесла «благодарю», вспыхнула и потупилась. Адриенна же не обратила на Уилфреда никакого внимания, как, впрочем, и на остальных мужчин, включая Люсьена, и отошла к окну.

Рыцарь заметил ее холодность, но не мог не согласиться со словами Уилфреда. В отличие от него, правда, он считал, что Адриенна куда привлекательнее своей старшей сестры. Девушка буквально заворожила его, он не мог отвести от нее глаз.

Матерь Божья, до чего же она хороша!

Он готов был кричать об этом во всеуслышание и лишь усилием воли сдержал себя. Чтобы избавиться от наваждения, Люсьен вонзил свой кинжал в лежавший перед ним на блюде копченый окорок. Надо придумать, как сделать так, чтобы Адриенна хоть еще разок ему отдалась. Он готов был на все, только бы запечатлеть на ее алых губах поцелуй, ласкать ее трепещущие груди и ощутить ее горячее, влажное женское естество, облегавшее его мужскую снасть словно лайковая перчатка…

– Ну-с, – произнес Озрик, окинув взглядом маленькую компанию, – когда же вы, молодые люди, намереваетесь отправиться на прогулку?

– Прямо сейчас, – ответил Уилфред. Опустошив огромный кубок с элем, он с улыбкой посмотрел на Шарлотту, сидевшую напротив.

– Мы тоже, – сказал Люсьен.

Адриенна одарила его нелюбезным взглядом:

– У меня есть кое-какие неотложные дела, поэтому я немного задержусь.

– Глупости! – покачал головой Озрик. – Ты обещала рыцарю показать окрестности, так что изволь выполнить свое обещание. Что же касается неотложных дел, скажу: нет такой работы, которую, нельзя было бы отложить без всякого для себя ущерба. Надеюсь, никто с этим спорить не станет?

Рыцарь кивнул, втайне дивясь тому, что его заклятый враг принял его сторону.

Адриенна, ни на кого не глядя, неопределенно пожала плечами, что, по мнению Люсьена, должно было означать согласие.

– Ну, так мы едем? – осведомился Уилфред, пожирая взглядом Шарлотту.

Когда они поднялись из-за стола, Озрик кликнул конюха:

– Дэйви! Проследи за тем, чтобы оседлали коня лорда Уилфреда и кобылку леди Шарлотты. – После чего наклонился к Уилфреду и шепнул ему: – Я бы не советовал тебе, мой друг, налегать на пиво, которое у нас варят. Говорят, оно сильно ударяет в голову…

– Учту это, мой друг, – сказал Уилфред, многозначительно подмигнув хозяину, и, подхватив Шарлотту под локоток, направился к выходу.

– Ну а вы почему медлите? – обратился Озрик к Люсьену и Адриенне. Люсьен поднял на него глаза и, к большому своему удивлению, заметил на лице старого лорда доброжелательную улыбку. – День уже в разгаре, а я не смогу уделить вам должного внимания, поскольку мне необходимо присмотреть за хозяйством, которое я запустил, пока занимался поисками своих непослушных внучек.

Озрик просто подшучивал над Адриенной, но она покраснела и опустила глаза, однако подняла их, как только Озрик вышел из зала, и устремила взгляд на Люсьена.

– Думаю, тебе не следует бродить по замку и его окрестностям в одиночестве, – сказала она.

– Совершенно справедливо, миледи. Мне нужен проводник.

– Я о другом. Пожалуй, тебе пора покинуть Эйншем.

– Почему тебе так не терпится выпроводить меня отсюда? – спросил Люсьен, наклонившись к девушке и заглянув ей в лицо.

– Потому что тебе здесь не место! Когда мы встретились, я не собиралась приглашать тебя в гости.

– Когда мы встретились, ты не собиралась вступать со мной в любовную связь. Однако сделала это.

– О Боже! – вскричала Адриенна, с такой силой отодвинув кресло, что оно едва не свалилось с помоста. – Я думала, ты благородный человек, хотя выглядел как виллан.

– Я – благородный человек, – сказал Люсьен, сделав ударение на слове «благородный». Вскочив из-за стола, он метнулся к Адриенне и с силой сжал ей руку. – К сожалению, благородные люди подчас вынуждены совершать неблагородные поступки!

Адриенну до такой степени поразили его слова, что она не оказала ему никакого сопротивления, когда он, взяв ее за руку, повел через кухню и помещения для слуг во внутренний дворик.

Лишь когда они вышли, она вырвала руку и озадаченно на него посмотрела. Люсьен сразу понял, что совершил непростительную ошибку, показав ей, что хорошо ориентируется в замке. Не дав Адриенне и рот открыть, он быстро проговорил:

– Удивляешься, да? А между тем ничего удивительного нет. Все замки в этой части Англии построены по одному образцу.

– Это твое утверждение кажется мне сомнительным.

– Тем не менее это правда. Поверь, уж я-то на своем веку перевидал столько замков, что не пересчитать.

Адриенна на это ничего не сказала, лишь недоверчиво на него посмотрела. Затем обвела рукой двор и спросила:

– С чего начнем осмотр?

Люсьен хотел было попросить, чтобы она провела его в оружейную, но вовремя спохватился и прикусил язык.

– С места, где вы содержите охотничьих птиц, – ответил он.

Адриенна пожала плечами и повела его через двор, где разгуливали слуги и занимавшиеся подновлением стен каменщики. К счастью, девушка не стала знакомить Люсьена со слугами. Ведь кое-кто из них мог его помнить и ненароком раскрыть его инкогнито.

Оказавшись в деревянном домике, где в металлических кованых клетках содержались хищные птицы, Люсьен надел толстую кожаную перчатку и стал со знанием дела исследовать достоинства соколов, кречетов и ястребов, проверяя на ощупь силу их мышц, упругость пера и хватку когтистых лап.

– Тебе приходилось охотиться с хищными птицами, леди Адриенна?

– Нет, – ответила она, сложив на груди руки и отвернувшись к окну. – Мы с Лотти родились и выросли не в замке, а в большом деревенском доме. Хотя слуг у нас было достаточно, всегда находилась работа по хозяйству, требовавшая от нас полной отдачи сил. Так что времени разъезжать по полям с соколом на рукавице у нас не оставалось. – Посадив последнюю птичку в клетку, Люсьен снял перчатку, подошел к Адриенне и, взяв ее за руки, стал рассматривать ее ладони.

– М-да… – протянул он. – Белоручкой тебя не назовешь. Даже мозоли есть, а кожа на ладонях не то чтобы грубая, но шершавая. Ничего удивительного, что я поначалу принял тебя за крестьянку.

Адриенна высвободила руки и, усмехнувшись, произнесла:

– Ты преувеличиваешь, сэр рыцарь, никаких мозолей у меня нет. Впрочем, в одном ты прав: я действительно не белоручка и умею вести хозяйство. Я даже знаю, когда надо сеять ячмень и пшеницу, а когда убирать… – Она сделала паузу, надеясь услышать от него извинения, но он и не подумал извиняться. – Надеюсь, ты уже закончил осматривать птичек? – сдерживая негодование, спросила она и, не дожидаясь ответа, направилась к двери.

Выйдя из охотничьего домика, она зашагала в сторону маленькой древней часовенки, так хорошо знакомой Люсьену.

– Вот старая часовня, – объявила она, указывая на небольшую, сложенную из бревен постройку. – Здесь давно никто не молится. Все ходят в каменную церковь, которую дедушка выстроил в Эвендейле.

– А давно он ее выстроил?

– Не имею представления, – нахмурившись сказала Адриенна. – Мы с Лотти живем в Эйншеме меньше года. Когда приехали сюда, отец Лоуренс уже читал мессу в новой церкви.

Постояв с минуту у часовенки, Адриенна снова двинулась в путь. Люсьен шел за ней как привязанный, любуясь ее изящной фигурой. Этому в немалой степени способствовал поднявшийся ветерок: легкое платье буквально прилипало к телу, позволяя Люсьену рассматривать его без помех. Он уже хотел незаметно прикоснуться к ее бедру, когда Адриенна вдруг повернулась к нему и заговорила:

– Мы с сестрой часто удивляемся, как у дедушки хватило сил и терпения выстроить каменную церковь в Эвендейле. Ведь он уже который год занимается перестройкой и укреплением замковых стен и башен.

– Что ты сказала? – спросил Люсьен.

– Видишь следы новой кладки? – спросила Адриенна, указывая на окружавшие внутренний дворик стены. – Если судить по вкраплению более светлого камня, стены выросли больше чем на треть. Впрочем, – добавила она, – не так давно дедушка велел приостановить строительство. Видимо, решил, что слишком высокие стены закроют обзор из главной башни. Вполне возможно, теперь он возьмется за перестройку этой самой башни.

Люсьен, которого до сих пор обуревало только одно желание – овладеть Адриенной, поднял голову, глянул на стены и с шумом втянул в себя воздух. По парапетам новых, невиданно высоких стен разгуливали десятки вооруженных лучников и арбалетчиков, внимательно озиравших все подступы к замку.

– Их очень много, не так ли? – сказала Адриенна, словно читая невеселые мысли, которые приходили Люсьену в голову при виде всей этой мощи. – У дедушки столько солдат, что он был вынужден выстроить для них новые казармы.

Думаю, его дружина не уступит выучкой и числом даже войску могущественного графа Фортенголла.

– Кого же это твой дедушка так боится?

– Мой дедушка? Боится? – Адриенна пренебрежительно фыркнула – до того несуразными показались ей слова Люсьена. – Озрик Эйншем никого и ничего не боится. Он такой же могучий и несокрушимый, как и его замок.

– Правда? – спросил Люсьен, гипнотизируя девушку взглядом. – Но если он такой богатырь и храбрец, как ты говоришь, то зачем надстраивает стены и окружает себя солдатами?

– Не хочет, чтобы его застали врасплох, – ответила Адриенна, одаривая рыцаря многозначительным взглядом. – На свете много охотников до чужого добра. Дедушка говорит, что в наших краях странствующие рыцари, желающие стать баронами, так и рыщут, а потому мы в любую минуту должны быть готовы дать им отпор. Дедушка любит Эйншем и никому его не отдаст.

– Озрик любит Эйншем? – удивился Люсьен. Он и представить себе не мог, что еще кто-то любит Эйншем так же, как он, и уж конечно, это не Озрик. Озрик просто узурпатор. – Сомневаюсь, что твой дедушка любит это поместье. Если разобраться, тут и любить-то нечего. Земли каменистые, неплодородные, замок – как его ни перестраивай – ветхий, а деревенька Эвендейл – нищая. К тому же Озрик владеет имением не так давно. Я слышал, что он взял его штурмом.

– Ты слышал, да не расслышал. Эйншем принадлежит лорду Озрику по праву. Поместье должно было перейти ему еще в молодые годы, но его коварный кузен по имени Гандольф захватил замок, прежде чем Озрик успел заявить на него свои права.

Услышав имя своего отца из уст Адриенны, Люсьен вздрогнул.

– Гандольф, – медленно, чуть ли не по слогам, произнес он.

– Да, Гандольф. Это был самый настоящий негодяй. Он жестоко обращался со своими людьми и совершенно запустил и замок Эйншем, и деревню Эвендейл. По счастью, он умер, и дедушке удалось затребовать свою собственность…

– Затребовать?

– Именно. Затребовать! – сказала Адриенна, сделав ударение на этом слове. – Как я уже говорила, Гандольф умер, и дедушке после пятилетних проволочек удалось вернуть свою законную собственность. И не сомневайся: он любит Эйншем, как если бы это была женщина, которую он когда-то любил, потерял, а потом снова вернул. Именно поэтому он укрепляет стены и держит при себе большую дружину. Защищая Эйншем, он исполняет свой долг – точно так же, как ты исполняешь свой.

Порыв ветра сорвал у нее с плеча шелковый шарф, и его конец хлестнул Люсьена по глазам. От неожиданности он замер на месте и заморгал. И тут словно пелена спала с глаз Люсьена. Он посмотрел на Адриенну и увидел, что девушка настроена к нему не так уж и враждебно. Более того, его присутствие сильно ее волнует и он по-прежнему ей нравится! Люсьен готов был поклясться, что это так.

– Знаешь что, Адди, – сказал он, пытаясь коснуться ее щеки. – Я бы хотел, чтобы между нами снова установились добрые отношения. У меня и в мыслях не было причинить тебе боль, даю слово!

– Неужели? – негромко произнесла она, оттолкнув его руку. – В таком случае почему ты все еще здесь? Почему принял приглашение моего дедушки? Зачем поехал меня провожать, после того как узнал, что я не крестьянская девушка, а леди и, стало быть, тебе не подхожу?

Вокруг Люсьена с Адриенной постоянно шнырял самый разнообразный люд: слуги, каменотесы, солдаты. Люсьен, однако, никого, кроме Адриенны, не замечал. Придвинувшись к ней поближе, он подцепил пальцем стягивавший ее талию поясок и привлек девушку к себе.

– Если я сейчас тебя отпущу, ты упадешь, – прошептал он. – Так что держись за меня обеими руками.

– У меня нет желания за тебя держаться, – сказала она, блеснув глазами. – Я хочу одного – чтобы ты побыстрее уехал!

– Ничего подобного. Ты этого не хочешь. И я не хочу. Нас влекло друг к другу с той самой минуты, как мы познакомились. А после того, что между нами произошло, наше взаимное влечение не только не исчезло, но возросло во сто крат. И ты знаешь об этом не хуже меня.

– Прошу тебя, Люсьен, не надо, – произнесла она, задыхаясь от волнения и страсти. – Да, нас влекло друг к другу, но теперь все изменилось. Теперь мы не на большой дороге в лесу, где нас никто не видит. Мы в Эйншеме, и люди, что вокруг нас, имеют отличную возможность наблюдать за нами и делать определенные выводы. Вряд ли мой опекун одобрит…

– Почему ты называешь Озрика опекуном? – перебил ее Люсьен. – Если разобраться, может, оно и так, но прежде всего он твой дедушка.

– Нет! – воскликнула девушка, пытаясь выручить из плена свой поясок и освободиться. – На самом деле Озрик никакая мне не родня. Он – отец Эдварда, моего отчима. А моего родного отца звали Джордж Брент. Мы с Лотти впервые увидели Озрика, когда наши мать и отчим умерли от чумы, и он взял нас к себе жить. Более того, сделал нас своими наследницами и пообещал, что рожденный мной или Шарлоттой сын станет в будущем полноправным хозяином Эйншема.

– Сэр Люсьен!

Люсьен мысленно поблагодарил человека, который окликнул его. Адриенна отвлеклась и не заметила промелькнувшего на лице Люсьена изумления, когда она произнесла последние слова. Обернувшись, они увидели, что к ним приближается сэр Хьюберт.

– Если мне память не изменяет, у вас запланирована прогулка по замку и его окрестностям? Я пришел, чтобы предложить свои услуги. Могу показать рыцарю оружейную, кузни и казармы, а также учебные бои, которые наши люди регулярно проводят на замковом ристалище. – Сэр Хьюберт перевел взгляд на Адриенну. – Хотя как проводник я, разумеется, не иду ни в какое сравнение с прекрасной леди Адриенной.

Адриенна ласково улыбнулась сэру Хьюберту и посмотрела на Люсьена, который, по ее мнению, был склонен принять предложение Хьюберта.

– Вот и отлично, – сказала девушка. – Уверена, наш гость не откажется взглянуть на доспехи, оружейную комнату и потешные бои, которые близки сердцу каждого рыцаря. Меня, однако, все это совершенно не интересует, поэтому я вверяю нашего гостя твоим заботам, сэр Хьюберт, и позволю себе откланяться.

С этими словами Адриенна отвесила мужчинам поклон и направилась ко входу в большой зал.

Люсьену ничего не оставалось, как последовать за Хьюбертом, который с большим энтузиазмом принялся расписывать ему прочность укреплений замка Эйншем и отличную выучку воинов лорда Озрика. Люсьен слушал его рассеянно. Он уже понял, что никакая армия не поможет ему открыть ворота замка Эйншем, только Адриенна.

– Согласись, рыцарь, в Эйншеме военное дело на самом высоком уровне, – сказал Хьюберт, нарушив размышления Люсьена.

– О да, – с отсутствующим видом пробормотал Люсьен, входя вслед за Хьюбертом в оружейные мастерские. – Кто же усомнится?

Погруженный в свои мысли, Люсьен не заметил стоявшего в тени человека, который пристально его рассматривал.