"Бригада Боло" - читать интересную книгу автора (Кейт Уильям)Глава девятнадцатая— Что это? — спросила она, беря распечатки. — Какие-то инструкции? — П-В-Б, — ответил Донал. — Правила Ведения Боевых действий. Им мы должны следовать, если становится горячо. Не могу представить лучше способа изувечить Боло, чем этот. — Минуточку, — сказала она, пытаясь понять. Она почувствовала прилив злости. Их врагом была раса, напавшая на их мир безо всякой причины и без предупреждения. — Вы хотите сказать, что это правила войны с ними? Нечто вроде честного боя? Он улыбнулся уголками губ, совершенно без смеха: — ПВБ используются уже тысячи лет. В истории человечества, как вы помните, война всегда была одним из инструментов политики. — Инструментов? — удивилась она. — Нет, нет! Скорее ошибкой политиков. Но не инструментом. Помните, я ведь политик. Уж я-то знаю. — Как вам угодно, — пожал плечами До-нал. — Но подумайте о таком примере. Ваш сосед сделал что-то, что вам не понравилось, например украл вашу овцу. Что делаете вы? У вас есть варианты. Вы можете отправить свою армию на его территорию и перебить всех его овец, коров, кур и вообще всех его домашних животных. Сжечь его деревни. Убить мужчин. Изнасиловать женщин. Взять в рабство детей. Проблема в том, что тогда ваш сосед действительно разозлится. Он может прийти и вырезать ваш скот, изнасиловать ваших женщин, сжечь деревни и так далее. Так что перед тем, как поднимать армию, вы садитесь и пишете для нее несколько простых правил. Что-то вроде: «Это набег. Вы можете украсть всех вражеских овец, которых поймаете, но не надо убивать людей, если не придется защищаться. Сожгите военные склады, но не трогайте деревни. Берите пленников в качестве заложников, но обращайтесь с ними вежливо, потому что наших людей тоже могут захватить в плен…» В конце концов все, что вам нужно, — просто наказать парня и заставить его прекратить воровать ваших овец, возможно, забрать украденную овцу и кое-что еще, но не вступать в серьезную войну… особенно если она может обернуться не в вашу пользу. — Сдержанная война, — сказала Алекси. — Похоже на оксюморон. Столкновение противоположных определений. — Это, конечно, не всегда срабатывает, — добавил он. — У человека есть мерзкая привычка. Мы можем вдруг воспылать праведным гневом и начать раздувать пламя. «Ага! Он украл мою овцу и десять коров, поэтому я украду всех его овец и двадцать коров и так далее». — Все это очень познавательно, но сейчас ведь речь идет о Малах, — напомнила Алекси. — Они не воруют овец. Эти четырехглазые ящерицы пришли и, черт возьми, украли всю мою планету! И до этого Эндателайн. А теперь они нацелились на Мюир. — Войны стали значительно сложнее, с тех пор как мы вырвались на просторы Галактики, — признал Донал. — Война с обитателями иных миров — это совсем другое дело, потому что мы не всегда понимаем их точку зрения, не знаем, чего они хотят и как думают. К тому же человек не может относиться с симпатией к тому, кто выглядит ну, допустим, как четырехглазая четверорукая ящерица с большими зубами, а вовсе не как ваш дядя Джо. — У меня нет дяди по имени Джо. — А у меня есть. Противнейший тип. Я бы не раздумывая украл его овец. Алекси вернулась к распечаткам, внимательно читая Правила Ведения Боевых действий. Список продолжался и дальше, становясь все более бессмысленным и смехотворным. Всего в нем значилось сорок два пункта, расположенных по степени важности. У Алекси не было опыта программирования компьютеров, но она знала, что программа должна быть точной и буквальной. Такой список правил просто обязан вызвать программный конфликт, который заставит бедную машину зависнуть. Что случится, если Боло окажется в ситуации, когда два или больше пунктов будут противоречить друг другу? Примет первый по счету? Или последний? Оценит их по какой-нибудь сложной формуле и выполнит требования более важного? Некоторые пункты — например, номер шестнадцать — вообще уходили в описание, в то, что ни один компьютер не способен понять… даже обладающий сознанием, как Боло. Они звучали так, будто были взяты из программы одной из мирных партий Кинкэйда. Таких партий было несколько, — мужчины и женщины, которые считали своей обязанностью защищать права инопланетных космических путешественников, оказавшихся в одиночестве в потенциально враждебном мире… — Боже мой! — прошептала Алекси, закончив читать список. — Некоторые из них жутко запутанные. — И частично противоречат друг другу, — добавил Донал. — Например, номер один и номер пять. — С другой стороны, я могу понять, почему некоторые люди нервничают из-за этого, — сказала она, возвращая распечатки. — Временами мне кажется, что надо просто следовать приказам. — Ага, — мрачно ответил он. — Даже если понимаешь, что эти приказы приведут тебя к гибели. — Все настолько плохо? Он бросил листы обратно в лоток принтера. — Плохо. Боло, даже обладающие сознанием, как наш друг Фредди, остаются машинами и подчиняются машинной логике. Возьмем ПВБ один и пять. «Стрелять первым нельзя» и «если тебе приказывают стрелять, надо получить подтверждение правомочности приказа». — Они думают так быстро? — Гораздо быстрее, чем мы. Проблема еще и в том, что при таком количестве туманных приказов Боло легко может войти в логическую петлю. Он закончит тем, что будет сидеть, бесконечно бормоча что-то вроде «да, я могу, нет, я не могу, да, я могу», не способный больше ни черта делать. — Я думала, что Боло гораздо умнее! Он помедлил с ответом, как будто подбирал наиболее удачные слова: — Они действительно умнее. То, о чем мы говорим, относится к глубокому программированию. Это не имеет ничего общего с тем, как на самом деле думает Боло. Понимаете? — Конечно понимаю. Если бы мы говорили о человеке, то обсуждали бы то, какой набор нейронов сработает первым, а не то, какие у него при этом мысли в голове. — Вот именно! Хорошая аналогия. Ладно. В программу Боло встроен еще один набор инструкций. Он называется «Система Логического Разрешения Критических Конфликтов» и предназначен для решения подобных проблем. Говоря коротко, взвешиваются все опции и производится действие — либо по заранее определенным параметрам (скажем, в данной ситуации это важнее того), либо, в других случаях, так же, как человек решает проблему, подкидывая монетку… в нашем случае — путем генерирования случайного числа. — Тогда в чем же проблема? — Проблема в том, что эти чертовы ПВБ не уравновешены и основаны на извилистых наборах инструкций вроде «если-это-случится-не-делать-того-кроме-как». Фредди так запутался бы в ПВБ, что не смог бы эффективно сражаться. Алекси проницательно посмотрела на Донала. Она что-то услышала в его голосе… и в том, как он построил последнюю фразу. — Э-э… вы сказали «не смог бы». Как я понимаю, вы что-то сделали, чтобы преодолеть эту проблему. — Э-э… — растерянно пробормотал он. — О, не беспокойтесь, — рассмеялась она. — Я не собираюсь бежать с докладом к губернатору Чарду. Что вы сделали? Стерли ПВБ? — Ну, на самом деле я не могу этого сделать, не затрагивая большую часть высших логических функций. Кроме того, всякий раз, когда Фредди подключается к диагностическому компьютеру базы, ПВБ проверяют, чтобы убедиться, что они в целости и сохранности. Если кто-то удалит их — а этим «кем-то», честно говоря, могу быть только я, — то людям это очень не понравится. — И что же вы тогда сделали? Он вздохнул: — Вы точно никому не скажете? — Эй, я такая же чужая в этих краях, как и вы, Донал. Мы должны держаться друг друга! — Ну раз вы так говорите, — улыбнулся Донал. Он немного подумал и пожал плечами. — Ладно. Я заменил Систему Логического Разрешения Критических Конфликтов. — Что? — Это был единственный способ. Я не мог просто добавить новый набор инструкций, потому что тогда Фредди точно начал бы жонглировать цифрами. Так что я просто поставил заплатку, написал новый набор программ, вошедший туда, где были правила разрешения конфликтов. Если я скажу особую кодовую фразу — не буду говорить какую, потому что он нас слышит, а я не хочу неожиданных проблем, — то вместо того, чтобы задействовать СЛРКК, он получит приказ удалить все ПВБ. Таким образом, никто ничего не замечает. Пока он на базе. Но если мы вступим в бой и дело будет дрянь, я скажу эту фразу, и Фредди перейдет в ничем не сдерживаемый боевой режим. — Очень хитро, — сказала она. — Вы проделали это с обоими Боло? — Я написал программу для Фредди. А он передал ее Ферди. — У вас могут возникнуть очень большие проблемы. — Это уж точно, — улыбнулся он. — Ну, обо мне ведь нельзя сказать, что я делаю все по учебнику. — Вы не в первый раз обходите приказы, которые вам не нравятся? Его улыбка разом померкла. — Да, не в первый. Она внимательно смотрела на Донала. Он казался довольно замкнутым и предпочитал не говорить о себе, но существовали вопросы, которые она обязана была задать. — Донал… — Мм? — Я… я взяла на себя смелость просмотреть ваше личное дело. — Она прикусила губу и опустила взгляд, внезапно смутившись из-за этого признания. Записи были доступны любому, кто имел столь же высокий уровень допуска, что и она, но сейчас ей пришло в голову, что он может счесть это вторжением в его личную жизнь. — Вы были под трибуналом на Гаспаре. — Да. — Он не выглядел рассерженным или шокированным. Скорее он казался смирившимся, как будто, признав это, он был готов рассказать и все остальное. — Послушайте, я знаю, что это не мое дело, но… — О, я вовсе не против рассказать об этом кому-нибудь. Как вы могли заметить из всех этих выговоров и специальных отметок, у меня была, скажем так, довольно пестрая карьера. Мне тридцать шесть лет, и я уже никогда не стану капитаном. — Но тридцать шесть — это не такой уж значительный возраст! — Не для лейтенанта армии. Я столько раз проходил мимо списков повышения в звании, что… ну этого просто уже не будет! В тот последний раз я командовал Боло в составе роты, отправленной на Дальгрен. Слышали о таком? Она покачала головой. В Галактике было столько планет, даже если считать только заселенные людьми. — До нас здесь доходит не слишком много новостей. — Ну, на Дальгрене было восстание. Поселенцы объединились с аборигенами Дрозан против правительства системы. Правительство… ну, это была довольно мерзкая диктатура. Зато оно входило в Конкордат. Они обратились за помощью, и послали мою роту. Четыре Боло и группу поддержки. — Четыре Боло! Это же огромная мощь! — Это было просто смешно! Одного Боло было бы достаточно для прямого боя, но правительство решило, что если один — хорошо, то четыре — великолепно. Главная проблема была в том, что местные поднаторели в партизанской тактике. Нападения, отступления, засады и тому подобное. Командование Дальгрена решило, что если мы сотрем с лица земли деревни, поддерживающие повстанцев, то они выйдут из леса и сдадут оружие. Безмозглые идиоты. Главным там был генерал Бэзил Мозер. Мы называли его Без-Мозга, что может дать вам о нем некоторое представление. Говоря коротко, я не подчинился прямому приказу. Я должен был приказать Кевину — я командовал боевой системой Боло Марк XXVI/E-1104-KBH, очень умной машиной, — снести городок под названием Ростовер. И я не смог этого сделать. — Рада это слышать! Но почему? — Ну, кроме того очевидного факта, что, отправив Боло против беззащитной гражданской деревни, я нарушил бы свою личную этику и присягу Конкордату, уничтожение этой деревни не выгнало бы повстанцев из джунглей. Скорее всего наоборот — они бы никогда уже оттуда не вышли, а сидели там, ненавидя нас и правительство, следующие пару веков. Население городка было около двадцати тысяч. Так как молодые парни играли в войну, в основном это были женщины, дети и старики. Я оставил Кевина на краю городка, выбрался наружу и пошел туда один. Без оружия. Думаю, это было довольно глупо, но я собирался встретиться с мэром. Я думал… не знаю. Если я поговорю с ней. Может быть, смогу ее убедить. Может, нащупаю путь к партизанам, смогу убедить их перейти на нашу сторону. Не могу сказать точно, о чем я думал в тот момент кроме того, что не в силах сделать то, что мне приказали. Я также надеялся, что Кевин сможет что-нибудь разведать. Черт, я не мог просто ворваться туда и перебить всех этих людей, понимаете? Естественно, я не получил никакой информации. На самом деле я этого и не ждал. Но Кевин, он прослушивал местные каналы связи. Марк XXVI — это действительно что-то. У них гиперэвристическая психотроника, основанная на… ну, в общем, не важно. Суть в том, что они умные, гибкие и быстро учатся. Очень быстро. Они могут воспринимать мир так, как не могли более ранние модели. Среди прочего они очень хорошо умеют взламывать связь противника. Могут подключаться к его линиям, подслушивать планы врага, даже запускать в сеть фальшивые сообщения. В данном случае Кевин подслушал, как мэр связалась с повстанцами, пока я шел по деревне. К тому времени как я вернулся в боевой отсек, Кевин уже вычислил местоположение их базы, комплекс пещер в двадцати километрах к западу от городка. Донал развел руками. — Туда мы и отправились. Прошли мимо городка, нарушив приказ. Нашли лагерь повстанцев и не оставили от него камня на камне. — Но ведь тогда… вы победили! Вы были героем! И они отправили вас за это под трибунал? Боже, почему? Он криво улыбнулся: — Потому, что, когда мы уничтожали базу, там никого не было. Только ретранслятор, передававший сообщения повстанцам… которые в это время, обойдя нашу позицию, напали на главный командный центр правительства рядом со столицей Дальгрена. Мозера убили. И множество других людей. Так как я не выполнил прямой приказ как раз перед нападением, меня отправили под трибунал. Прокуроры с Дальгрена пытались навесить на меня измену, доказать, что я вступил в сговор с врагом. Чтобы мне не показалось мало, добавили еще обвинение в некомпетентности. Сейчас мне кажется, что оно меня и спасло. Было трое судей, один из них с Дальгрена. Они не обманулись сказкой о том, что я был одновременно некомпетентным офицером и ловким заговорщиком, так что большинство обвинений сняли. — Я так и думала! — Но в любом случае я не подчинился приказу и действовал без соответствующих полномочий. Ни в какой армии этого нельзя так оставлять. Плохой пример, знаете ли. Кроме того, у меня уже было довольно любопытное личное дело. Я часто спорил с людьми, которые не становились меньшими идиотами оттого, что у них на плечах было больше золота, чем у меня. Мне сделали тот замечательный выговор, который вы видели в моем деле, и перевели сюда, ясно дав мне понять, что — Стать гражданским? Он кивнул. — Ну, гражданская жизнь не так уж плоха. Посмотрите хотя бы на меня. Вам стоит бросить службу и идти работать ко мне. Я бы могла использовать человека с вашими способностями… — Прелестная идея. Только у вас больше нет планеты… Эти слова глубоко уязвили ее. — Извините, — сказал он, прочитав боль на ее лице. — Это было мерзко с моей стороны. — Нет. Все в порядке. Вы ведь правы. — Все равно я не должен был такое говорить. — Он тяжело вздохнул. — В любом случае не думайте, что я не хотел уйти. Много раз. Но, пожалуй, армия — это моя жизнь. Я не уверен, что смог бы многого добиться на гражданской службе. Это все равно что представить Боло на ферме или копающим канавы… Его голос стих, и он уставился на стенку кабины. — Донал? Что случилось? — Мм. Простите. Мне в голову только что пришла одна идея. — Какая? — Не могу обещать, Алекси, — ответил он. — Но, возможно, есть способ дать нашим друзьям немного свободы… и заодно решить некоторые ваши проблемы в лагере беженцев. — Правда? Но как? — Ну что же, вот что мне пришло в голову. Он начал излагать свой план. |
||
|