"Древо Жизни" - читать интересную книгу автора (Кей Гай Гэвриел)

Глава 4

Совершив Переход, они оказались в небольшой, тускло освещенной комнате, где-то высоко над землей. За раскрытыми окнами была ночь. В комнате имелись два кресла, скамьи вдоль стен и камин, в котором не горел огонь. На каменном полу лежал ковер с каким-то чрезвычайно сложным рисунком. На одной из стен, почти полностью закрывая ее, висел огромный гобелен, но в комнате, несмотря на неровное пламя горевших на стенах факелов, было темновато, и разобрать рисунок, вытканный на гобелене, оказалось практически невозможно.

— Ну что, Серебряный Плащ, вернулся? — послышался от двери чей-то довольно противный, пронзительный голос, в котором не чувствовалось ни капли радости. Кевин быстро посмотрел в ту сторону и увидел бородатого мужчину, лениво опиравшегося на копье.

Лорин даже головы не повернул в сторону бородача и с нескрываемой тревогой громко окликнул гнома:

— Ты как, Мэтт?

Тот явно чувствовал себя неважно: он молча, с явным трудом кивнул и сразу же рухнул в одно из тяжелых кресел. На лбу у него выступили крупные капли пота. Кевин посмотрел на остальных, но все вроде бы перенесли Переход прекрасно, хоть и выглядели несколько ошалелыми. Вот только…

ВОТ ТОЛЬКО СРЕДИ НИХ НЕ БЫЛО ДЕЙВА МАРТЫНЮКА.

— Господи! — охнул Кевин. — Лорин, а где же…

И умолк, остановленный его умоляющим взглядом.

Пол Шафер, стоявший рядом с Кевином, тоже успел перехватить взгляд мага, тут же подошел к девушкам, что-то тихо им сказал, затем обернулся к Лорину и один раз утвердительно кивнул.

И только после этого маг наконец посмотрел в сторону бородатого стражника, стоявшего в прежней ленивой позе.

— Нынче ведь канун праздника? — спросил его Лорин.

— Ну да, канун, — ответил бородач. — А разве наш великий маг и сам этого не знает?

Кевин заметил, что глаза Лорина в свете факелов сердито блеснули.

— Ступай, — велел стражнику маг, — передай королю, что я вернулся.

— Ночь на дворе. Король давно спит.

— Не твое дело. Эти новости он узнать захочет. Ступай же!

Физиономия у стражника была на редкость наглая, и двигался он нарочито медленно. Впрочем, стоило ему повернуться лицом к двери, как в воздухе что-то просвистело, и брошенный чьей-то рукой нож вонзился, дрожа, в дверной косяк буквально в нескольких дюймах от головы бородача.

— Я тебя, Варт, знаю преотлично, — сказал кто-то глубоким басом, и стражник резко обернулся, бледный как полотно; это было хорошо заметно даже при тусклом свете факелов. — Учти: я тебя давно заприметил. А сейчас ты быстренько сделаешь то, что тебе было велено, и впредь будешь почтительно разговаривать с теми, кто выше тебя, иначе в следующий раз нож мой вонзится прямо тебе в глаз! — Мэтт Сорин, внезапно поднявшийся с кресла, так и излучал опасность.

Повисла напряженная тишина. Затем стражник пробормотал униженно:

— Ты уж прости меня, господин мой. Час больно поздний… устал я… Добро пожаловать домой! Что ж, поспешу выполнить твое поручение, господин маг. — Бородач отсалютовал им копьем, снова повернулся к двери — на сей раз, надо сказать, весьма проворно — и вышел из комнаты. Мэтт тоже подошел к двери, вытащил из притолоки свой кинжал и остался стоять там — на страже.

— Да скажите же наконец, где Дейв! — воскликнул Кевин.

Лорин, явно совершенно обессилевший, буквально упал в то кресло, где только что сидел Мэтт Сорин.

— Я не уверен, что… — Он не договорил. — Простите меня, но я действительно не знаю, где он!

— Но вы же должны знать! — воскликнула Дженнифер.

— Он вырвался как раз в тот момент, когда я замыкал Круг. Я был во власти… я не мог прервать воздействие магических чар и проследить его путь. Я не уверен даже, совершил ли он Переход с нами вместе.

— А я уверена, — просто и твердо сказала Ким Форд. — Мы совершили Переход все вместе, и Дейв все время был рядом со мной. Я его удержала.

Лорин резво вскочил на ноги.

— Удержала? Отличная работа, девочка! А раз Переход он совершил, то непременно находится где-то здесь, во Фьонаваре! Стало быть, вскоре он будет найден. И наши друзья немедленно начнут поиск.

— Ваши друзья? — переспросил Кевин. — Надеюсь, не тот урод, что стоял в дверях? Он же еле движется!

Лорин покачал головой.

— О нет, не он! Это всего лишь жалкий подручный Горласа… и по этому поводу я должен сказать вам… попросить вас еще об одном… — Он явно колебался. — Видите ли, во дворце сейчас множество различных партий, соперничающих друг с другом, ибо наш Айлиль уже стар… Ну а Горлас — по многим причинам! — хотел бы навсегда от меня избавиться, и, поскольку ему это до сих пор так и не удалось, он с огромным удовольствием воспользуется любым предлогом, чтобы опорочить меня в глазах короля…

— Значит, Дейв просто куда-то пропал по дороге?.. — пробормотал Кевин, словно не слыша слов мага.

— Именно так. И, по-моему, только Метран знает, что я собирался переправить сюда пять человек, — впрочем, я никогда не обещал ему привести пятерых сразу… Дейв будет найден, это я вам обещаю! Но я бы хотел попросить вас пока что держать в тайне и его исчезновение, и его присутствие во Фьонаваре…

Дженнифер Лоуэлл тем временем отошла к окну. Какая жаркая ночь, думала она. И какой ужасно сухой воздух! Внизу, чуть левее, были видны огни какого-то селения, раскинувшегося у стен замка, который, видимо, и назывался Парас-Дерваль. За селением расстилались поля, а на самом горизонте виднелась темная стена леса. Не ощущалось ни малейшего дыхания ветерка. Дженнифер с любопытством глянула на небо и очень обрадовалась, обнаружив там знакомые созвездия. Впрочем, ее тонкая рука, опиравшаяся о подоконник, не дрожала, а взгляд зеленых глаз был по-прежнему внимателен и остер, хотя она и была потрясена исчезновением Дейва. Немалое впечатление произвел на нее и кинжал, который Мэтт метнул в того стражника.

В ее жизни, выстроенной на основе осторожно принятых решений, до сих пор единственным абсолютно импульсивным поступком было стремительное начало ее романа с Кевином Лэйном, та самая ночь два года назад. Теперь же она самым невероятным образом оказалась в таком месте, где, похоже, ощущение хоть какой-то безопасности и уверенности ей способно было обеспечить лишь то, что над головой виднеется знакомое летнее созвездие Треугольника. Дженнифер только головой покачала да улыбнулась как бы про себя, по-прежнему ничуть не утратив свойственной ей самоиронии. И услышала, как Пол Шафер, отвечая магу, говорит очень тихо (все они здесь почему-то говорили очень тихо):

— Создается ощущение, что раз уж вы притащили нас сюда, то мы как бы уже считаемся членами вашей группировки. Во всяком случае, окружающие будут воспринимать нас именно так. Что ж, я буду держать рот на замке.

Кевин согласно кивнул, Ким тоже. Дженнифер тоже подала голос от окна:

— Ну и я ничего не скажу, только… Пожалуйста, поскорее найдите Дейва! Потому что… иначе уж очень становится страшно!

— А вот и честная компания! — прорычал Мэтт от двери.

— Айлиль? Уже? Не может быть! — вырвалось у Лорина.

Мэтт прислушался:

— Нет… и впрямь не он… Ага! По-моему, это… — и его темное бородатое лицо исказилось в некоем подобии улыбки. — Сам послушай.

А через секунду Кевин тоже услышал чье-то нестройное пение и шум шагов. Кто-то шел к ним по коридору, и, похоже, люди эти здорово набрались. Пьяный голос, больше похожий на рев, выводил:

— Ну ты, толстый фигляр! — Это уже был кто-то другой, явно более трезвый. — Заткнись-ка лучше, а то его еще наследства лишат за то, что он тебя привел. — Кто-то третий язвительно засмеялся, и пение стихло. Некоторое время в коридоре слышались лишь неровные шаги пьяной компании, потом тот же голос, что пел песню, печально и назидательно провозгласил:

— Песня — это дар человеку от бессмертных Богов!

— Только не в твоем исполнении, — заметил тот же критик, и Ким обратила внимание, что Лорин с трудом подавил улыбку. Кевин громко прыснул.

— Деревенщина! — огрызнулся певец. — Из тебя же невежество так и прет! А вот те, кто слышал меня в пиршественном зале Сереша, никогда этого не забудут. Ах как я пел в ту ночь! Я заставил своих слушателей плакать! Я…

— Между прочим, мы с тобой вместе там были. Эх ты, дурачина! Неужели не помнишь? Я же с тобой рядом сидел. У меня до сих пор мой любимый зеленый дублет весь в пятнах от помидоров, которыми твои слушатели, озверев, стали в тебя кидаться. И не отчищается!

— Жалкие трусы! Да и что ждать от жителей какого-то Сереша? Зато когда в зале началась заварушка, я уж им показал! Даже будучи тяжело раненным, я высмеивал нашего…

— Раненым? — В голосе его собеседника послышалось какое-то свирепое веселье. — Ну знаешь, Тегид… Когда тебе залепят помидором в глаз, это вряд ли можно…

— Помолчи-ка, Колл, — впервые подал голос их третий спутник, а Лорин и Мэтт, заслышав этот голос, звучавший одновременно легкомысленно и властно, обменялись понимающими взглядами. — Вон там, впереди, должен быть стражник, но ничего, я возьму его на себя. А вы подождите, пока я затолкаю его в комнату, а потом быстро тащите Тегида в конец коридора. Вот ключ от последней двери налево. Да пусть ведет себя тихо, иначе, клянусь пролившейся кровью Лизен, меня и впрямь наследства лишат!

Мэтт быстро шагнул в коридор.

— Добрый вечер, мой принц! — Он отсалютовал кому-то кинжалом — в свете факелов блеснуло синеватое лезвие. — Сегодня здесь стражи нет. Вернее, это мы отослали стражника к королю… Дело в том, что Серебряный Плащ только что вернулся и привел четырех человек, совершивших Переход вместе с нами. Но Тегида все равно лучше спрятать где-нибудь в безопасном месте.

— Здравствуй, Сорин! С возвращением! — И принц обернулся к приятелям: — Тащи его скорее, Колл.

— Что значит «тащи скорее»? — возмутился Тегид. — Славный Тегид сам знает, с какой скоростью ему двигаться! Он никогда не опустится до того, чтобы прятаться от каких-то королевских любимчиков и лизоблюдов! Он защитит себя от их нападок обнаженной сталью роденского клинка и прочными латами своего благородного гнева! Он…

— Тегид, — попытался на удивление мягко усовестить его принц, — пойдем, пожалуйста. И двигайся побыстрее, милый! Не то я тебя прямо в окно выкину, великолепный ты мой!

На мгновение стало тихо. Затем послышался покорный ответ Тегида:

— Хорошо, господин мой.

Когда они проходили мимо двери, Ким мельком увидела немыслимо огромного и толстого человека, опиравшегося на плечо своего весьма мускулистого и тоже довольно высокого приятеля, который, впрочем, рядом с этим великаном казался чуть ли не тростинкой. А потом в дверях показался третий, которого Мэтт называл принцем. Вокруг его головы свет горевших в коридоре факелов создавал странный светлый ореол. Дьярмуд — сразу вспомнила она. Ну да, так они его называли. Дьярмуд. Младший сын короля.

И удивилась тому, что не может отвести от него глаз.

Но Дьярмуд дан Айлиль воспринял это как должное: люди всегда реагировали на него подобным образом. Лениво прислонясь к дверному косяку, он снисходительно посматривал на Лорина, склонившегося перед ним в почтительном поклоне, и на всех остальных. И, ошарашенная его поведением, Ким не сразу сумела выделить в его облике те его черты, которые сразу бросались в глаза: стройное гибкое тело, высокие скулы, исключительно тонкое и умное лицо, крупный выразительный рот (в данный момент Дьярмуд явно с трудом сдерживал довольную усмешку), унизанные кольцами руки, а глаза… Глаза у него были очень красивые — яркие, голубые, хотя Ким поразило их выражение: какое-то слишком циничное. И, видимо, естественное для наследника трона великого королевства. Определить на взгляд его возраст она не сумела, но решила, что он примерно ее ровесник.

— Спасибо, Серебряный Плащ! — сказал принц. — Спасибо, что не только вовремя вернулся, но и вовремя предупредил меня.

— Но, принц, это же сущее безумие — ради Тегида оказывать неповиновение королю! И по этой, в высшей степени неуважительной, причине.

Но Дьярмуд прервал его и рассмеялся:

— Снова учишь меня жить, Лорин? Не успев вернуться? И Переход, как видно, ничуть на тебя не подействовал. А может, у меня есть причины.

Но теперь его перебил маг:

— Сомневаюсь, — жестко возразил он. — Вряд ли тому есть иные причины, кроме мальчишеского упрямства и слишком богатых винных погребов Южной твердыни!

— То и другое — причины достаточно веские, — заметил Дьярмуд, и на устах его блеснула улыбка. — И кого же, — спросил он совсем иным тоном, — ты доставил к нам по поручению Метрана для завтрашнего парада?

Лорин, явно привыкший к подобной манере обращения, с важным видом стал представлять прибывших. Кевин, представленный первым, сухо поклонился. Пол последовал его примеру, однако посмотрел принцу прямо в глаза. Ким просто кивнула. А Дженнифер…

— Ах какой персик! — воскликнул Дьярмуд дан Айлиль. — Серебряный Плащ, ты привез мне полакомиться настоящий сладкий персик! — И он решительно двинулся к девушке. Драгоценные камни у него на руках и на груди так и заиграли в свете факелов. Принц взял Дженнифер за руку, склонился перед ней в низком поклоне и поцеловал ей запястье.

И Дженнифер Лоуэлл, которая никогда в жизни, тем более в таком странном окружении, не стала бы терпеть подобные выходки, на сей раз почему-то руку свою не отнимала до тех пор, пока принц не выпрямился и не выпустил ее сам.

— Вы что, всегда такой хам? — спросила она ледяным тоном. В зеленых ее глазах тоже не было ни капли тепла.

Что, впрочем, подействовало на принца весьма слабо.

— Почти всегда, — весело признался он. — У меня, правда, есть и кое-какие хорошие качества, которые многое искупают, но я никогда не могу вовремя вспомнить, в чем именно они заключаются. Держу пари, — продолжал он, чуть посерьезнев, — что в данный момент Лорин у меня за спиной сокрушенно качает головой. — Что действительно так и было. — Ну что ж, я полагаю, — продолжал он, глянув на хмурящегося мага, — что теперь мне остается только извиниться? — Он усмехнулся, потому что Лорин, сурово насупившись, кивнул, и снова повернулся к Дженнифер: — Ну хорошо, я прошу прощения, прелесть моя. Сегодня я слишком долго ехал верхом и слишком много выпил. Но вы так поразительно, необычайно прекрасны, что наверняка и прежде имели дело со всякими хамами, может, еще и похлеще меня. А я от всей души прошу у вас прощения! Вы ведь меня простите, правда? — Он был так обаятелен в своих нагловатых извинениях, что Дженнифер, к своему изумлению, обнаружила, что способна лишь молча кивнуть в ответ. И он, разумеется, тут же снова самодовольно усмехнулся! Она вспыхнула, и глаза ее сердито блеснули.

Но Лорин успел вмешаться:

— Ты ведешь себя просто отвратительно, Дьярмуд, и прекрасно это понимаешь!

— Довольно! — рявкнул принц. — Хватит меня воспитывать, Лорин! — Они посмотрели друг на друга в упор; глаза обоих метали молнии.

Первым нарушил молчание Дьярмуд. Он сказал примирительным тоном:

— Я ведь уже извинился, Лорин! Ну, будь же ко мне справедлив! — И маг, хотя и не сразу, кивнул в знак согласия.

— Хорошо, — сказал он. — У нас, так или иначе, времени на ссоры нет. Мне нужна твоя помощь, Дьярмуд. Во-первых, в том мире, откуда я привел к нам гостей, на нас напал цверг, у которого на пальце было кольцо с ВЕЛЛИНОМ!

— А во-вторых? — Дьярмуд слушал очень внимательно, хотя явно был здорово пьян.

— А во-вторых… С нами совершили Переход не четыре человека, а пять. Но пятого мы каким-то образом потеряли. Известно лишь, что сейчас он во Фьонаваре, но… я не знаю, где именно! И мне совершенно необходимо его найти! И, безусловно, так, чтобы Горлас ничего об этом не знал.

— Естественно. А ты уверен, что он здесь?

— Круг замыкала Кимберли. Она говорит, что удержала его.

Дьярмуд с явным восхищением уставился на Ким. Она, откинув с лица непокорную прядь волос, тоже посмотрела ему прямо в глаза. Надо сказать, во взгляде ее читалась прямо-таки нескрываемая враждебность. Но принц словно этой враждебности и не заметил. Не сказав ни слова, он отошел к окну и выглянул наружу. Уже взошла луна — ущербная и какая-то слишком большая, но Дженнифер, тоже смотревшая в окно, внимания на это не обратила.

— Между прочим, дождей так и не было… — задумчиво сказал Дьярмуд. — Нам нужно еще о многом поговорить, Лорин. — И он живо повернулся к гному, стоявшему в дверях. — Как ты, должно быть, слышал, Мэтт, Колл с Тегидом сейчас поблизости, последняя дверь по этому коридору налево. Ты сперва убедись, спит ли Тегид, и быстренько введи Колла в курс дела. Опиши этого пропавшего человека и так далее. А Коллу скажи, что я с ним позже поговорю. — Мэтт молча выскользнул в коридор.

— Значит, ни одного дождя? — тихо спросил Лорин.

— Ни одного.

— А посевы как? — Дьярмуд только бровью повел. Лицо Лорина сразу стало усталым и озабоченным. — А как король? — спросил он, словно через силу.

Дьярмуд ответил не сразу:

— Не очень хорошо. Порой бродит по дворцу. Вчера, например, во время обеда в пиршественном зале разговаривал с моей покойной матерью. Впечатляет, не правда ли? И это через пять лет после ее смерти!

Лорин покачал головой:

— Он и раньше частенько разговаривал с покойной, хотя, действительно, не при людях. А от… от твоего брата вестей нет?

— Нет. — На сей раз ответ прозвучал мгновенно. «У нас запрещено произносить его имя вслух», — вспомнил Кевин и с любопытством посмотрел на принца.

— Состоялось большое собрание, — продолжал Дьярмуд. — Семь дней назад, во время полнолуния. Тайное. Они призывали Богиню-мать, была пролита кровь…

— НЕТ! — Жест мага был яростно-протестующим. — Это уж слишком! Кто призывал Богиню?

Полные губы Дьярмуда насмешливо искривились:

— Разумеется, она!

— Джаэль?

— Да.

Лорин нервно заходил по комнате:

— Ох и накличет она беду!

— Конечно. Ей только этого и надо. А мой отец уже слишком стар, чтобы с нею справиться. Можешь ты представить себе Айлиля на Древе Жизни? — В веселом молодом голосе принца явственно прозвучали новые нотки — горечь и глубокая, затаенная боль.

— Я никогда не мог себе этого представить, Дьярмуд. — Маг вдруг заговорил очень тихо. И остановился. — Какие бы силы ни были заключены в Древе Жизни, я к ним отношения не имею. И Джаэль тоже, хотя она-то, конечно, будет это отрицать. Ты уже не раз слышал мое мнение по данному вопросу. Магия, замешанная на крови… боюсь, она отнимает куда больше, чем дает.

— Так что ж, мы так и будем сидеть сложа руки? — заорал Дьярмуд, и с трудом сдерживаемый гнев его прорвался наружу, точно раскаленная магма сквозь трещины в толще горы. — Сидеть и ждать, когда в Бреннине вся пшеница сгорит на корню? Отличная тактика — особенно для королевского дома!

— Нет, ваше высочество! — Высокий титул Лорин использовал вполне сознательно. — Сидеть сложа руки мы, разумеется, не будем. Все мы прекрасно понимаем, что это не обычное лето, и вам нет нужды объяснять это мне. Нечто неведомое, некие злые силы действуют сейчас против нас всех, и даже полночные бдения Джаэль и ее обращения к Богине ничего не изменят, пока мы не узнаем, что за всем этим таится.

Дьярмуд устало опустился в одно из кресел и тупо уставился на темный гобелен, висевший напротив окна. Настенные факелы почти догорели, и комната была опутана паутиной мечущихся теней. Стоя у окна, Дженнифер почти физически ощутила воцарившуюся в этом полутемном помещении тяжкую атмосферу, сотканную из нитей напряжения и тревоги, протянувшихся от Лорина к Дьярмуду. «Господи, а я-то что здесь делаю?» — думала она. Впрочем, этот вопрос она уже задавала себе и прежде. Вдруг у дальней стены комнаты что-то шевельнулось, и она, повернувшись, увидела Пола Шафера, который смотрел на нее в упор, а потом неожиданно улыбнулся ей, коротко и ободряюще. «И его я тоже не понимаю!» — с каким-то отчаянием подумала она.

А Дьярмуд уже успел вскочить на ноги; он был явно не способен даже короткое время просидеть спокойно, без движения.

— Лорин, — обратился он к магу, — ты же прекрасно знаешь, что король сюда не придет! Разве ты не…

— Должен прийти! Я не позволю, чтобы Горлас…

— Между прочим, кто-то идет! — резко вмешался Пол. Оказалось, что он незаметно для остальных заменил Мэтта на сторожевом посту у двери. — Пять человек, трое с мечами.

— Дьярмуд…

— Я знаю. Ты меня не видел. На всякий случай я буду неподалеку. — И наследник бреннинского престола стрелой перемахнул через подоконник — только плащ зашуршал да мелькнули в свете луны его светлые волосы — и с какой-то ленивой грацией соскользнул на узкий выступ этажом ниже. «Боже мой!» — только и успел подумать Кевин.

И сразу в дверях показался Варт, тот самый угрюмый бородатый стражник. Заметив отсутствие Мэтта, он едва заметно усмехнулся и объявил:

— Королевский канцлер Горлас!

Кевин не был уверен, кого именно ожидал увидеть, однако же это явно был совсем не такой человек, каким он представлял себе королевского канцлера. Горлас оказался крупным, широкоплечим, темнобородым мужчиной средних лет. Он добродушно улыбался, демонстрируя отличные зубы, и говорил громко и радостно, выйдя на середину комнаты:

— С благополучным возвращением тебя, Серебряный Плащ! Ничего не скажешь, узор ты выткал на славу! Да и явился как раз вовремя — как и всегда, впрочем. — И Горлас засмеялся. Однако Лорин даже не улыбнулся в ответ.

Вскоре в комнату вошел еще один человек, старый, сутуловатый, по пятам сопровождаемый вооруженным слугой. «Неужели это король?» — подумал растерянно Кевин, однако уже через несколько мгновений понял, что ошибся.

— Добрый вечер, Метран, — почтительно обратился Лорин к убеленному сединами старцу. — Здоров ли ты?

— Да, я чувствую себя хорошо, просто отлично, — ответил Метран, задыхаясь, закашлялся и прибавил сварливым тоном: — Что-то здесь чересчур темно, а я бы хотел видеть как следует! — Он взмахнул своей старчески дрожащей рукой, и на стенах вдруг вспыхнули все шесть факелов, ярко осветив комнату. «Интересно, почему Лорин сам не мог этого сделать? — подумала Ким. — Он ведь тоже маг». — Ну вот, так уже лучше, значительно лучше. — Метран шаркающей походкой подошел к креслу и неторопливо опустился в него. Его спутник пристроился рядом, а второй стражник Метрана встал в дверях рядом с Вартом. Пол Шафер присоединился к стоявшей у окна Дженнифер.

— Где же король? — спросил Лорин. — Варт должен был передать ему, что я вернулся.

— А он и передал, — тут же откликнулся Горлас. Было слышно, как Варт хихикает, стоя у двери. — И мне было поручено от имени нашего славного короля Айлиля приветствовать тебя и твоих… — он огляделся, — четверых спутников…

— Четверых? Так их всего четверо? — прервал его Метран и снова закашлялся так, что остальных его слов было не разобрать.

Горлас метнул в его сторону злобный взгляд и продолжал:

— Да, и твоих четверых спутников. И мне было поручено также позаботиться о них и как можно удобнее устроить их. У короля был трудный день, и он предпочел бы отложить официальное знакомство с ними до завтрашнего утра. Сейчас ведь уже глубокая ночь, и вы, я уверен, понимаете… — Его улыбка была в высшей степени любезной, даже заискивающей. — А теперь, Лорин, познакомь меня, пожалуйста с нашими гостями, и мои люди проводят их в отведенные для них покои… Тебе ведь, друг мой, тоже пора отдохнуть, не правда ли? Уж отдых-то ты, безусловно, заслужил!

— Спасибо, Горлас, — улыбнулся Лорин, но в голосе его чуть слышно зазвенела сталь. — Однако при сложившихся обстоятельствах я считаю именно себя ответственным за благополучие тех, кто совершил Переход со мною вместе, и сам позабочусь о них до тех пор, пока король нас не примет.

— Значит, ты утверждаешь, Серебряный Плащ, что сумеешь позаботиться о наших гостях лучше королевского канцлера? — И снова Кевину, который напряженно внимал этой словесной перепалке, послышался звон стали, но теперь уже в голосе Горласа. И хотя ни канцлер, ни маг не тронулись с места, казалось, что в залитой светом факелов комнате сверкнули два меча.

— Вовсе нет, Горлас, — возразил Лорин. — Это всего лишь вопрос моей чести.

— Но ты измучен Переходом, друг мой. Предоставь эти утомительные хлопоты мне.

— Это вовсе не утомительные, а приятные хлопоты — позаботиться о друзьях.

— Лорин, я вынужден настаивать…

— Нет.

Повисло ледяное молчание.

— Ты понимаешь, что у меня практически не остается выбора? — прошипел Горлас. И вдруг громогласно заявил: — Что ж, я обязан выполнить приказ короля. Варт, Лагот… — Оба стражника сделали шаг вперед.

Да так и приросли к полу, лишь наполовину успев выхватить мечи из ножен.

Прямо за их спинами Кевин увидел очень спокойное лицо Мэтта Сорина и могучую фигуру того атлета по имени Колл, что пришел вместе с Дьярмудом. И это зрелище наполнило душу Кевина невыразимым, каким-то детским восторгом.

В этот самый миг кто-то гибкий и стройный, сверкнув драгоценными украшениями, со звериной ловкостью перемахнул через подоконник и легко соскочил на пол рядом с Дженнифер, и она почувствовала, как чья-то рука мимоходом ласково погладила ее по голове. И услышала голос Дьярмуда:

— Что это за шум в такой поздний час? Неужели усталому солдату нельзя спокойно поспать? Во дворце собственного отца!.. Ба, да это Горлас! И Метран! Как, и Лорин здесь? Так ты вернулся, Серебряный Плащ? И, как я вижу, не один! Что ж, как раз вовремя! — Его внезапный нагловатый напор заставил всех остальных умолкнуть. — Эй, Горлас, пошли-ка кого-нибудь из своих людей к отцу — он, конечно же, захочет поприветствовать наших гостей!

— Но король не принимает, господин мой, — процедил сквозь зубы канцлер. — И он послал меня…

— Что? Он не может прийти? В таком случае я сам займусь столь высокими гостями — как член королевской семьи, если угодно. Серебряный Плащ, представь меня, пожалуйста…

И Лорин с должным почтением и изяществом во второй раз представил принцу всех по очереди. И Дьярмуд дан Айлиль во второй раз, поднеся к губам руку Дженнифер, произнес: «Ах какой персик!» И она снова невольно засмеялась, хотя на этот раз целовать ее руку принц не спешил.

Впрочем, когда он выпрямился, то заговорил исключительно сухо, официальным тоном, но при этом широким гостеприимным жестом раскинув руки:

— Добро пожаловать в Парас-Дерваль, дорогие гости! — Инстинктивно чувствуя опасность, Кевин оглянулся и заметил, что благодушного выражения на лице Горласа как не бывало, а в глазах светится злобная ярость. — Рад приветствовать вас как самых близких друзей моего отца и всей нашей семьи. — В голосе Дьярмуда отчетливо слышался смех, хотя вид у него был в высшей степени серьезный. — Отныне дом короля Айлиля — это ваш дом; ваша честь — это наша честь. И всякий злой умысел против вас — это злой умысел против нас и предательство Дубовой Короны великого Королевства Бреннин. Я лично позабочусь о том, чтобы вас сегодня устроили как можно удобнее. — Произнося эту последнюю фразу, Дьярмуд все-таки не удержался и метнул восторженный и одновременно коварный взгляд в сторону Дженнифер.

Она снова вспыхнула, но принц уже успел отвернуться.

— Горлас, — негромко сказал Дьярмуд канцлеру, — что за людей ты себе набрал? По-моему, они никуда не годятся. Несколько часов назад, когда я вернулся из Южной твердыни, мне, например, доложили, что они слишком много пьют. Я понимаю, сейчас праздник, но право же… — Дьярмуд говорил так участливо и в голосе его звучал такой мягкий упрек, что Кевин еле удержался от смеха. — А ты, Колл, — принц обернулся к своему помощнику, — вели поскорее приготовить четыре комнаты в северном крыле дворца…

— Не надо четыре, — прервала его Дженнифер. — Мы с Ким поселимся вместе, так что достаточно трех. — Она решительно избегала смотреть на принца, и Кимберли, наблюдая за ними, заметила, что от изумления брови Дьярмуда поползли вверх.

— Нам тоже достаточно одной на двоих, — тихо заметил Пол Шафер. И Кевин со страстной надеждой, вдруг проснувшейся в душе, подумал: ах, абба, вдруг это путешествие ему действительно поможет? Хорошо бы…

— Мне жарко, — заявил вдруг Метран, ни к кому конкретно не обращаясь. — И почему это здесь повсюду так ужасно жарко?

Северное крыло дворца, из верхних окон которого был виден раскинувшийся за стеной город, выходило в сад. Когда они наконец остались в своей комнате одни, Кевин открыл стеклянную дверь и вышел на широкий балкон с каменными перилами. Прямо над головой висел месяц и светил достаточно ярко, чтобы можно было рассмотреть кусты и цветочные клумбы у них под окном.

— А сад-то довольно жалкий, — сообщил Кевин Полу, тоже вышедшему на балкон.

— Так ведь Дьярмуд же говорил, что у них тут давно дождей не было.

— Да, правда. — Оба некоторое время молчали. Прилетевший откуда-то легкий ветерок чуть веял прохладой.

— А ты заметил, какая здесь луна? — спросил вдруг Пол, опершись о перила. Кевин кивнул:

— Ты тоже заметил? Она, похоже, больше нашей, да? Интересно, что дает подобный эффект? И как это действует на природу?

— По-моему, здесь приливы должны быть гораздо выше.

— Да, наверное. А еще здесь должны чаще встречаться всякие оборотни.

Шафер мрачно на него глянул.

— Что ж, я бы этому не удивился. Скажи, а что ты думаешь насчет всех этих интриг?

— Ну, Лорин и Дьярмуд, похоже, по одну сторону баррикад.

— Вроде бы. Но Мэтт, по-моему, в этом принце не очень-то уверен.

— И, как ни странно, меня это совсем не удивляет.

— Да уж. А как тебе Горлас? Ему бы морскую пехоту в помощь… Слушай, неужели он всего лишь выполнял приказ короля? Или все-таки…

— Да ты что, Пол! Я же видел, какое у него было лицо, когда Дьярмуд назвал нас своими «близкими друзьями». Восторга он явно не испытал, ничего не скажешь.

— Вот как? Ну что ж, это, по крайней мере, упрощает дело. Хотя я бы, например, хотел побольше узнать об этой Джаэль. И об этом брате Дьярмуда.

— О безымянном принце? — Кевин явно пытался подражать мрачным интонациям Лорина. — О том, кого собственного имени лишили?

Шафер фыркнул.

— Смешные люди! Ну да, о нем.

— Это мы вскоре выясним. Мы же с тобой и раньше много чего выяснять умудрялись.

— Это верно, — кивнул Пол Шафер, и лицо его осветила редкая теперь улыбка.

— О, Ромео, где ты, мой Ромео? — донесся до них откуда-то слева жалобный призыв. Оба одновременно повернули головы и увидели на соседнем балконе чрезвычайно печальную Ким Форд, которая умоляюще простирала к ним руки. До земли было футов десять.

— Уже иду! — мгновенно отозвался Кевин и перепрыгнул через перила.

— Перелети ко мне, Ромео! — продолжала взывать Кимберли, и Дженнифер, стоявшая в дверях у нее за спиной, невольно рассмеялась.

— Да иду я, иду! — Кевин делал вид, что ему очень трудно преодолеть те десять футов, что отделяли теперь его, стоявшего на земле, от ее балкона. — Вы как там, нормально устроились? — спросил он деловито. — А наглые насильники к вам еще не вламывались?

— К сожалению, нет! — пожаловалась Ким. — Не нашлось ни одного мужчины, у которого хватило бы смелости спрыгнуть к нам на балкон.

Кевин засмеялся.

— Придется, видно, мне постараться, не то наш принц меня опередит.

— Сколько ты ни старайся, — заметила Дженнифер Лоуэлл, — вряд ли можно успеть быстрее, чем этот наглый тип!

Пол Шафер, поняв, что начинаются обычный треп и перебрасывание сомнительными намеками, сопровождаемые хохотом, отошел к дальнему краю балкона. Он прекрасно понимал, что все эти фривольные шуточки — лишь способ снять напряжение, но все же ему не хотелось принимать участие в подобных играх. Опершись своими красивыми длинными пальцами о край широких перил, он якобы рассматривал сад внизу, действительно из-за засухи выглядевший не лучшим образом, а на самом деле почти ничего вокруг не замечал. Глаза его были как бы обернуты сейчас внутрь собственной души, и перед ним, настойчиво требуя его внимания, разворачивался издавна знакомый пейзаж…

Но даже если б Шафер самым внимательным образом стал всматриваться в темноту, он вряд ли сумел бы различить в тени под кустами некое существо, скорчившееся там и давно уже наблюдавшее за молодыми людьми. Этой черной тварью владело сейчас одно желание — убить, а Пол как раз стоял так, что попасть в него отравленным дротиком, которые в избытке имелись у убийцы, было легче легкого. И уж тогда-то он непременно бы умер…

Но страх все же пересилил жажду крови в душе этого исчадия Тьмы. Ему был дан приказ выследить и доложить, но никого пока не убивать.

Именно поэтому Пол остался жив и продолжал смотреть вокруг — в никуда, — совершенно ни о чем не подозревая. Через некоторое время, впрочем, он глубоко вздохнул и оторвал свой взгляд от невидимого прочим объекта созерцания. И всмотрелся в густые тени под балконом.

И УВИДЕЛ НЕЧТО ТАКОЕ, ЧЕГО НЕ ЗАМЕТИЛ БОЛЬШЕ НИКТО.

Прямо напротив него, на каменной внешней стене замка, стоял громадный, просто немыслимых размеров серый пес, а может, волк, и смотрел на него, Пола, через залитый лунным светом сад, и в глазах его, которые не могли принадлежать ни волку, ни псу, таилась такая глубокая и древняя печаль, какой Пол никогда в жизни не видел и даже представить себе не мог. Это странное животное на стене смотрело на него совершенно ЧЕЛОВЕЧЕСКИМИ глазами и куда-то его звало. Этот призыв Пол чувствовал безошибочно — он был необычайно, пугающе властным. Полускрытое ночным мраком, существо это притягивало к себе, и глаза его были видны в темноте неестественно ясно, они так и впились в лицо Пола, высматривая что-то в его душе, и Пол, заглянув в эти бездонные колодцы отчаяния и боясь утонуть в них, тут же отпрянул от перил. Кем бы ни было это существо на стене, оно, безусловно, тоже пережило тяжкую утрату, огромное горе, и боль его, казалось, пронизывала сейчас всю Вселенную. И оно звало Пола к себе, звало…

Чувствуя, как в жаркой летней ночи он весь покрывается ледяным потом, Пол Шафер догадался: это существо тоже случайно попало в хаотический водоворот того внутреннего магического видения, которое случайно пробудила в нем «проверка» Лорина.

С огромным, почти физическим усилием он вырвался из плена новых ощущений. Но, отвернувшись, испытал странное чувство раскаяния, от которого болезненно сжалось сердце.

— Кев! — с огромным трудом окликнул он своего друга. Отчего-то ему не хватало воздуха, он задыхался и едва слышал собственный голос.

— Что случилось? — мгновенно откликнулся Кевин и перелез к нему на балкон.

— Вон там. На стене. Ты ничего не видишь? — Пол показал ему рукой, но сам смотреть не стал.

— А что такое? Там ничего нет. Что ты видел?

— Да я и сам не знаю… — Пол тяжело дышал. — Не знаю, что это было такое. Похоже, большая собака.

— Ну и что?

— Ну и она во что бы то ни стало хотела заполучить меня, — сказал Пол Шафер.

Потрясенный этими словами, Кевин не нашелся: что ответить. Некоторое время они так и стояли — молча, глядя друг на друга, но испытывая совершенно различные чувства. Затем Шафер ушел в комнату, а Кевин постоял еще немного на балконе, успокаивая встревоженных девушек. Войдя наконец в спальню, он, увидел, что Пол уже улегся на более узкую и менее удобную из двух стоявших там кроватей и лежит на спине, подложив под голову руки.

Кевин молча разделся и тоже лег. Тонкий лунный лучик просочился в дальний конец комнаты и бродил там, не тревожа, впрочем, никого из них двоих.