"Чай из пустой чашки" - читать интересную книгу автора (Кэдиган Пэт)

[ПЯТЬ] СМЕРТЬ В ЗЕМЛЕ ОБЕТОВАННОЙ [II]

Кабинет и до вторжения Майлза Мэнка казался крохотным, а войдя внутрь и заняв практически его половину, Майлз вытеснил из кабинета почти весь воздух. Когда стало очевидным, что он ничего не знает, Константин попыталась от него быстро избавиться, но он умудрялся находить все новые и новые зацепки для разговора, заинтересовывал ими, а потом приводил к чему-нибудь незначительному и скучному, из чего он не мог сделать никакого вывода, и снова менял тему, и снова все повторялось сначала. Наконец ей удалось его убедить, что он ужасно необходим ее застенчивому партнеру на стоянке для сортировки клиентуры. И она молила Господа, чтобы Он не надоумил Тальяферро использовать тот же прием для возвращения Майлза. Ей все еще не нравились его глаза.

Следующим служащим был парень по имени Тим Мецер, с серебристыми волосами и почти одного с жертвой возраста. У него были очень мутные глаза, как у бывших наркоманов, которые недавно прошли детоксикацию и очистку крови. Официально это был быстрый способ избавления от дорогого удовольствия. На деле же после него сорваться было гораздо легче.

— Сколько вы здесь работаете? — спросила Константин.

— Три дня, — скучающе ответил он.

— А что вы делаете? — подтолкнула она его после длительного молчания.

— А, я — специалист, — ответил он еще более скучным голосом, — специализируюсь на уборке грязных костюмов после использования, чищу. — Мецер положил пухлый локоть на стол и наклонился. — По правде говоря, вы бы застрелились, работая вместо меня.

Константин не услышала сарказма.

— Может быть. Вы знали жертву?

— Не-а. А как его звали?

— Шанти Лав.

Мецер хрюкнул.

— Хорошее погоняло. Наверняка заплатил за него. Будто альфонс-убийца. Вот разбогатею, куплю себе реальное погоняло.

Константин слушала его вполуха, просматривая в архивере файл жертвы.

— Настоящее имя… — Она остановилась. — Разве такое может быть?

— А что? — Мецер зевнул. — Чё там за имя?

— Томоюки Игучи, — медленно и аккуратно произнесла по слогам Константин.

— Ха, кажется, он всерьез работал на японцев.

— Почему?

— Ну, в «Токио после катастрофы», конечно, — вздохнул Мецер. — А где еще?

Константин испугалась:

— А что, есть «Токио после катастрофы»?

— Пока нет. — Вздох Мецера оказался новым зевком. — Скоро выйдет. Говорят, это будет настоящая бомба. Говорят, там «Город» будет как Небраска в воскресенье днем, но попасть туда можно будет только японцам или их симуляциям. Мы все ждем его с нетерпением.

— «Мы»? — неуверенно сказала Константин, пытаясь понять, знал ли он о существовании чего-то подобного задолго до их рождения, но потом решила, что даже если и знал, то давно уже забыл. — Кто это «мы»?

Он пожал плечами.

— Клубные крысы. Завсегдатаи. Фанаты, старой школы, новой, любители. Подключенные и не подключенные.

— И ты тоже? — спросила Константин. — Ты тоже ждешь?

— Я ничего о японцах не знаю. Играю в «Л.-Анджелес XX века». Гуляю среди звезд. — Он замолчал, ожидая ее комментариев. — Главная фишка нового проекта: есть какая-то секретная подпрограмма в уже существующих симуляторах, в «Ну-Йоке» там, «Л.-Анджелесе до и после катастрофы», «Гонконге», «Шанхае», «Москве», «Черном Лесе», да много где, — она ведет к новому проекту. Говорят, чтобы ее вскрыть, нужно быть японцем. Ну, если она вообще существует, конечно. Шанти Лав, скорее всего, считал, что существует.

— Но зачем брать два псевдонима?

— Я же сказал: он хотел, чтобы его считали японцем. Наткнулся бы на него кто, обнаружил под первым именем «настоящее» японское имя, ну, принял бы за японца и пригласил бы на особую японскую территорию. — Мецер запрокинул голову, словно собрался лаять на потолок, и зевнул. — Да это он тронулся. Знаешь, | когда начинаешь путать реальность и виртуальность или уже не замечаешь разницы. Тебе надо встретиться с Боди. Боди все знает. Боди, наверное, единственная, кто все знает.

— Какая Боди?

— Боди Сатива. Боди знает о десятке лучших ИР, лучше всех настоящих людей и виртуальных.

Рот Константин скривился.

— Ты имеешь в виду Cannabis Sativa? — В ее вопросе звучал сарказм.

Мецер с удивлением на нее воззрился.

— Да, не прикалывайся. Каннибалка — ее мать. Она, конечно, тоже ничего, но Боди в их семье — путеводная звезда. — Он улыбнулся неожиданно обаятельно. — А ты молодчина, не, правда знаешь Каннибалку Сативу? Собираешься с ней встретиться?

Константин не знала, что ответить.

— Ну, уж с Боди точно надо встретиться. Клянусь, она точно вам нужна. Черт, да я даже дам несколько ярлыков, вам пригодится. Настоящие ярлыки, а не это старое дерьмо, прикрепленное к файлам помощи.

— Спасибо, — с сомнением ответила Константин. — Но мне кажется, я стала еще на версту дальше от цели. Если он, как вы говорите, выдавал себя за японца, почему же он назвал себя Шанти Лав?

Мецер изумился.

— Потому что он пытался выдать себя за японца с именем Шанти Лав. — Он нахмурился. — Вы ведь никогда в ИР не были, да?

— Ничего не могу добавить, — весело возвестила последняя служащая. Звали ее Говард Рут, она была старше предыдущего сотрудника. Седых волос и морщинистого лица не касались ни химия, ни хирург. Константин было приятно просто на нее смотреть.

— Боди Сатива — самое лучшее для вас сейчас. Вы хоть все кругом обойдите, но помочь вам сможет только она. — Говард откинулась на спинку, положив ногу на ногу.

— А ее не будет среди тех людей, которых сейчас опрашивают там дальше по улице?

Говард Рут пожала плечами:

— Может, и будет, но я сомневаюсь. Это всего лишь сетевая приемная. Зная, какие сложные штуки проворачивает Боди Сатива, думаю, у нее есть свой собственный порт, поэтому она может быть где угодно.

— Ну да, — сказала раздраженно Константин. — Даже я знаю, что в Сети у каждого есть свой исходный код.

Говард Рут просияла:

— Вы давно ни во что не играли, правда?

Константин подумала, что лучше бы женщина поговорила с ее бывшим.

— В Сети? Нет.

— Нет, — согласилась женщина, — а то бы вы знали, что игры не относятся к официальным средствам связи, поэтому их не курируют ни федеральная комиссия по связи, ни наркоконтроль. Заходи, выбирай имя или покупай прозвище, играй сколько хочешь или сможешь и, когда выходишь, отмечайся. Вот и все. Игра в Сети демократизирована на сто процентов, здесь нет ни законов, ни Мензуры, ни преступлений против личности. Нельзя подать жалобу на убийство, домогательство, преследование, мошенничество или какие-то другие правонарушения.

Константин вздохнула.

— А почему нет?

— Потому что не надо. — Говард засмеялась. — Послушайте, офицер…

— Лейтенант.

— Хорошо, лейтенант. Все знают правила пользования связью: не делать того, не делать этого, зашифровано, расшифровано, авторские права соблюдены или нет, штраф, заключение, но здесь это не работает. Пока ты всего лишь игрок, тебе не нужны все эти правила. Знаете ту давнишнюю историю, когда парень использовал собственное подключение в игре, чтобы выследить и убить женщину в реальности?

— Нет, — встревожилась Константин. — А где это случилось?

— А, где-то на востоке, думаю, в округе Колумбия. Знаете, там такая дешевая жизнь, там все совсем по-другому. Не важно, что там произошло: раньше, когда у всех был собственный код в играх и парень сума сходил по той женщине, каким-то образом он разыскал ее линию и — бах! — тушите свет. Это был один из первых случаев сумасшествия, когда было доказано, что игры опасны для жизни. После того случая вышло определение суда: поскольку игры — один из видов отдыха, игроки по желанию могут выступать инкогнито. Никаких личных линий. То же самое с мошенничеством и рекламой.

Разочарованная было упоминанием об округе Колумбия, Константин снова оживилась:

— Что?

— Парень запустил игру в игре. Пошутил над кем-то, точно не помню, как там было — то ли на пляже в Канзасе, то ли в алмазных копях Перу, акции которых вот-вот продадут. Каким-то образом одним удалось убедить других, что все дублируется в реальном времени, и те перевели деньги по-настоящему, а первые тут же выбыли из ИР и укатили в южные штаты. Другие начали орать: «Воры!» — и, что бы вы думали, полиция поймала этих бизнесменов года. А они заявили, что это все игра, а деньги были подарком, который они взяли с чистой совестью.

— И? — спросила Константин.

— И все было шито-крыто. Судьи даже дело закрыли, посчитав все просто чудовищным легковерием. В постановлении было что-то вроде «идиоты, вы же были в искусственной реальности, чего же вы хотели?». Лично я думаю, что они стали жертвами какого-то бешеного маньяка.

Константин расстроилась:

— И что, решение суда не оспаривали?

— Это искусственная реальность, и все, что там происходит, — ложь, не важно, кто там и что говорит, поверившие виноваты сами. Из-за того что там все заставляет верить, вся эта симуляция, игра — сильная штука. — Говард Рут искренне рассмеялась. — Если хочешь заплатить там за что-то здесь. Это твое право. Странная штука жизнь, правда?

Константин сделала пометку проверить судебные постановления по поводу ИР и открыла в архивере новую страницу.

— Но если ИР сводит людей с ума…

— Не всех, — прервала ее женщина, — в этом все и дело, знаете ли. Производство меда не останавливают из-за аллергии отдельных людей к укусам пчел.

Константин это не успокоило.

— И когда это случилось? — спросила она, держа наготове ручку.

— Не знаю, — удивилась вопросу Говард Рут. — Хотя, думаю, эта информация должна быть в полицейских сводках. Разве у силовых структур нет центрально-национально-интернациональной базы данных, к которой вы все подключены? Что-то вроде «Полицейского журнала»?

— Несмотря на название, — Константин говорила медленно, не столько чтобы ее правильно поняли, а больше для того, чтобы избежать лишнего раздражения, — «Полицейский журнал» — это коммерческий сетевой журнал и к официальным силам правопорядка не имеет никакого касательства. У нас есть национальная база данных, но для поиска мне необходимы ключевые слова: имя, дата, место. — Она остановилась, чтобы понять, насколько все это произвело впечатление. Женщина лишь пожала плечами.

— Ну, извините, больше я ничего не знаю, это все. — Она встала и потянулась, упираясь руками в узкую спину. — Если кто-то и знает больше, так это Боди Сатива.

— Боди Сатива, — сказал первый же клиент. Это был стареющий ребенок с зелеными волосами, заявивший, что его зовут Граф О'Джелли. — Никто не знает больше нее. Никто и ничто. Если вы понимаете, о чем я.

Константин не стала закрывать лицо руками. Стареющий мальчик добровольно заявил, что был в толпе на берегу Гудзона, в которой шатался Шанти Лав, но ничего из того, о чем ему рассказала Константин, он не видел.

Следующий пользователь тоже видел совсем не то, это была бабушка, чей образ в ИР был двенадцатилетним убийцей по имени Ник де Жиллетт.

— Технически мне пришлось вставить в середину частицу «де», но от этого стало только хуже и глупее, — добродушно сказала она Константин. — Ник, конечно, знаком с Сативой. С ней все знакомы. Или, может, наоборот. На самом деле, я думаю, Боди Сатива — это база данных с переключателем трафика, который переводит стрелки.

— Что, извините? — непонимающе потрясла головой Константин.

Бабушка была терпелива:

— Вам известно, как перепутываются файлы? Ну, примерно так. Это может быть так, что переключатель трафика обращается к базе данных во время шторма или вспышек на солнце, и происходит что-то вроде виртуальной дуговой сварки. И потом переключатель путает все записи в базе данных. Ну, это я так говорю, но никто еще не доказал, что это невозможно. Или что это не так, — с важным видом добавила вдруг она.

Константин хотела было сказать, что если она поняла правильно, то это все равно что положить в деревянный ящик кучу соломы и грязного белья, чтобы неожиданно получить мышь, но передумала. С одной стороны, она не была уверена, что поняла все правильно, с другой — в ИР такое создание мыши может быть вполне обыденным занятием.

Третьего допрашиваемого не было. Вместо него пришел адвокат из ACLU [6] и объяснил, что преступление совершено в реальности, а все так называемые свидетели были в ИР, так что они совсем не свидетели, и их нельзя более задерживать. Хотя все их имена доступны, и как только Константин предъявит судебный ордер, ей сразу же представят полный их список.

— Между тем все сошлись на том, что вам следует поговорить с… э… — Адвокат посмотрел в свой палм-топ. — Боди Сативой, кто бы она ни была. Полагаю, она даст вам гораздо больше и без вмешательства правоохранительных органов.

— Думаю, для этого мне тоже необходим ордер, — проворчала Константин.

— Едва ли. Искусственная реальность доступна всем и каждому. Даже вам, лейтенант Константин. — Адвокат ухмыльнулся, демонстрируя бриллиантовые зубы. — Просто помните о степени допустимого. Все, что вам говорят в ИР…

— …неправда, ладно. Мне уже прочитали сегодня лекцию. — Константин рассеянно посмотрела на чистый экран. — Думаю, я найду эту Боди Сативу и побеседую с ней в реальности.

— Только если она добровольно сообщит вам свое имя, — немножко самодовольно напомнил ей адвокат. — В противном случае ее право на инкогнито охраняется законом.

— Может быть, она законопослушный гражданин, — размышляла Константин. — Может быть, ее расстроит то, что семнадцатилетнему парню перерезали глотку.

Самодовольство адвоката сменилось печальной улыбкой.

— Может быть. Я расстроен, вы расстроены, но закон не предписывает расстраиваться.

— Знаю. Было бы страшно, если б предписывал. Даже в таких случаях. — Константин вздрогнула. — Хотелось бы мне поменьше зависеть от добровольцев.

ДиПьетро и Селестину она послала в квартиру убитого, хотя многого и не ожидала. Если он обычный парень, вряд ли соседи что-нибудь про него знают. Скорее всего, они скажут, что он из временных рабочих, выполнял какую-нибудь почасовую работу, полученную через городской фонд занятости, чтобы удовлетворять свои нехитрые потребности. Большинство из которых были связаны с ИР.

Просто для протокола она дождалась в кабинете Гилфойль Плешетт звонка детективов, нашедших самую заурядную однокомнатную квартиру потерпевшего. Изъяли аккуратно отобранную библиотеку прошлых жизней в ИР в пыленепроницаемом, огнеупорном, защищенном от статического электричества, влаги, магнитных полей и воздействия света контейнере. Все фанаты ИР хранят свою библиотеку, чтобы не потерять драгоценных переживаний.

Библиотека отправилась в штаб-квартиру, где она пробудет положенные десять дней, пока специальный служащий не найдет все похожие файлы. Если ничего не выяснится, библиотеку загрузят в автоматическую программу, разработанную для анализа повторений в сценариях, чтобы смоделировать личность, данные о которой потом поместят в местной газете в виде некролога. Обычно после этого появляются знакомые потерпевшего, но иногда просто подтверждается, что никому до этого человека не было дела.

Непрошеная мысль сбила с Константин всякий сон, в который она постепенно погружалась в этот неприлично ранний утренний час. Она подключила архивер к телефону и послала запрос на остальные семь смертельных случаев в ИР.

Ответ пришел мгновенно, в это время ночи в Сети трафик был небольшой. Константин посетовала, что Селестина с ДиПьетро работают намного медленнее. Они еще и репортера могли взять с собой и теперь играют в инспекцию на квартире убитого.

В груди бурлила изжога, ей показалось, что это кровь давит изнутри. Согласно Справочнику офицеров сил правопорядка «Здоровая и счастливая жизнь (на работе и дома)», лекарство номер один от стресса — секс. Константин была уверена, что справочник имел в виду занятия по меньшей мере двух людей. Вздохнув, она стала просматривать на экране с высоким разрешением автоматически рассортированную информацию.

Первой потерпевшей, погибшей во время посещения «Города Ну-Йока после катастрофы», была тридцатичетырехлетняя Салли Лефкоу. На фотографии она была смертельно бледна. Почти все свое время в реальности она была третьеразрядной старшей служащей в команде уборщиков в Миннеаполисе, убиравших, в частности, дом, где она жила и где она погибла. Константин не знала, веселиться ей, удивляться или пугаться того, что в ИР Салли была эволюционировавшим драконом. Три с лишним метра высотой, цвета начищенной меди, бисексуальна, переключение пола по желанию. Салли Лефкоу умерла от удушья: дракон с лету на огромной скорости нырнул в Гудзон и обратно не выплыл.

Константин попыталась сопоставить настоящую Лефкоу и характеристики дракона, но поняла, что ничего не выйдет. Одна дополняет другого, — прошептала она и вздрогнула. Любимый, вернись, ты забыл свои шутки вместе со всеми остальными эмоциями.

Она пометила «комбинация Лефкоу-дракон» и перешла к следующей жертве — двадцативосьмилетнему наемному служащему, клерку по имени Эмилио Торрес. Константин подумала, что он больше похож на атлета. Или, возможно, бывшего атлета. Умер в собственной квартире в Портленде во время игровой сессии, будучи — Константин прищурилась — Мэрилин Пресли. Сетевой гибрид мимолетных увлечений, модной штучки на один день, безнадежно блекнущий уже на следующий день. Но, очевидно, не для Торреса. Он использовал «Мэрилин» шесть недель, все фанаты давно уже бросили этот персонаж, а погиб — Константин снова прищурилась — Торрес от передозировки сразу нескольких наркотиков. В это время Мэрилин Пресли была похищена НЛО не то чтобы с какого-то опен-эйра, а просто из уличной толпы. Что с персонажем случилось дальше, Константин не смогла выяснить: унаследовал ли его кто-нибудь, был он продан или просто прекратил свое существование.

Торрес погиб через месяц после Лефкоу и на расстоянии в полконтинента. Следующее убийство произошло два месяца спустя, в дешевой прибрежной гостинице в Нью-Хэмпшире. Марш Кьюкендал совершенно не стеснялся того, что подсел на искусственную реальность; деньги на свою страсть он зарабатывал самыми плебейскими способами. Знакомые жертвы рассказывали, что он любил называть жизнь одноразовой реальностью, потому что ее невозможно ни сохранить, ни переиграть, — прочитала Константин. Настоящее предназначение человечества — ИР. В ИР все бессмертны.

Если тебя привлекают лишь повторения, подумала Константин. У Кьюкендала было две дюжины персонажей, все разработаны специально для него. Смерть настигла его в образе ягуара-оборотня. В модуле «Гангстерских войн» его забили до смерти какие-то страшные персонажи с размытыми очертаниями, которых невозможно было разглядеть. В реальности его нашли страшно избитым в углу гостиничного номера, с разбитыми головой и шлемом. В гостинице никто ничего не видел и не слышал.

Жертва номер четыре лечилась от паралича, настигшего ее после жуткой аварии. Постепенно Лидия Стэнг выздоравливала, но ее надо было заново научить всем движениям. ИР была частью ее лечебной программы. Ее персонажем был вор-форточник, идеальный гимнастический двойник. Причиной ее смерти стала сломанная шея. Он-лайн-свидетели утверждали, что она дралась с ящерицей и проиграла. Больше того, ящерица добровольно откликнулась на вызов и встретилась с покойной в ИР. Стэнг вошла в сеть из Денвера, а вот ящерица попала туда из гостиницы в трех кварталах от Константин. Константин дважды перепроверила, прежде чем убедилась в своей правоте; она пометила в блокноте не забыть встретиться с этой самой ящерицей в реальном мире.

И тут же стерла запись о встрече. Следующей жертвой была ящерица. Еще больше ее удивила скудость информации о погибшем, музыканте по имени Фло. После смерти Лидии Стэнг Фло забросил музыку и стал все время проводить в ИР, пока кто-то его не придушил. В этот момент рептилия плавала в Ист-Ривер. Может, это важно, подумала Константин, а может, и нет. Почему никто не потрудился сопоставить эти две смерти?

Шестая и седьмая жертвы, кажется, убили друг друга в уличной схватке. Что привело Константин в полное уныние. В «Городе Ну-Йоке после катастрофы» они были парой грязных шестнадцатилетних беспризорников. В жизни это была пара временных наемных служащих средних лет, без сомнения считавших жизнь ловушкой, из которой живыми им уже никогда не выбраться. Оба пользовались услугами одного провайдера, жили в Хьюстоне в трущобах по соседству и занимались одинаковой работой, не сильно загружавшей мозги, — поддерживали порядок в архиве. Константин не могла понять, как они могли не встретиться в реальности — сознательно, что ли? Но в ИР они встречались постоянно и зарезали друг друга в модуле «Гангстерские войны», а кто-то зарезал каждого из них на дому. Время смерти можно было оспорить, но разница явно небольшая.

И вот теперь восьмой, таинственный белый с японским именем. Domo arigato[7] — печально подумала Константин, это было единственное, что она знала по-японски, и она задала поиск общих черт всех смертельных случаев.

Их было немного, все убийства были совершены во время путешествий по «Ну-Йоку после катастрофы». Две жертвы были из местных, две из одного места. Выяснилось, что таинственный белый был нейрохирургом, остальные же были тунеядцами с низким уровнем интеллекта.

Константин откинулась в кресле и крепко задумалась. Были ли у маньяка отличительные черты? А может, кому-то нравилось совершать воображаемые убийства в ИР и он решил перейти на убийства настоящие? А может, просто перестал ощущать разницу?

Она ввела запрос на совпадения персонажей ИР, но на экране появилась табличка «Информация недоступна». Следующее сообщение поведало ей, что в данной области ничего не делается из-за нехватки оборудования, времени и персонала. Конечно, никому бы и в голову не пришло, что персонажи ИР кому-то могут понадобиться. В конце концов, жертвами являлись не персонажи.

Или?

Судя по всему, печально подумала Константин, дракон Салли Лефкоу был несчастнее самой Салли. Как и во всех остальных случаях, персонажи несчастнее хозяев.

Печально и более-менее предсказуемо. Она сделала пометку: разузнать побольше о жертвах. Пока она просматривала информацию, позвонили ДиПьетро и Селестина, рассказали по большей части то, что она уже и так знала, за исключением одной любопытной детали: придя в квартиру, они застали там девятнадцатилетнюю женщину, назвавшуюся женой парня. Она обыскивала квартиру и не ответила ни на один вопрос.

Константин быстро проверила. Абсолютно точно: парень был единственной, или первой, женатой жертвой.

— Приведите ее сюда, — потребовала она. — Быстро.

— Он искал Дверь вовне, — сказала Пайн Хэвлок. — Все хотят найти ее, а она в человеке. А теперь смотрите, что получилось. — Самопровозглашенная жена Томоюки Игучи сидела в пластиковом ковшеобразном кресле, крепко обняв сложенные ноги, и смотрела через острые бугорки коленей на Константин. Страх в ее глазах был смешан с обвинением. Она была одета в нечто, похожее на больничную пижаму слишком большого размера, и у нее, кажется, совсем не было волос, даже ресниц. Глаза были не такие большие, чтобы скрасить отсутствие ресниц. Константин подумала, что она похожа на пациентку больницы, упавшую в чан с кремом для депиляции.

— А что там? — спросила Константин после долгого молчания. — Вы имеете в виду тайную японскую зону?

Хэвлок подняла голову и странно поглядела на нее:

— Да бросьте.

— Что там, за этой дверью? — терпеливо повторила Константин.

— Там. Там, за радугой. В стране Нигде-нигде, куда все уходят и откуда не возвращаются. Не возвращаются… — она с омерзением оглядела кабинет Плешетт, — сюда.

— Ага. — Константин оперлась локтем на стол и потерла глаза. — И где же ее искать?

— Там. — Лоб женщины сморщился. Константин подумала, что она нахмурилась. Без бровей любое движение казалось очень странным. — Знаете — там. Где не нужны костюм или защитный шлем, потому что вы там, а не здесь.

Константин наконец поняла:

— Значит, вы и… э… Ваш муж Том… когда вы выходили за него, его так звали?

— Как — так? — с подозрением спросила Хэвлок.

— Том. Томоюки Игучи.

— Это важно?

Константин вздохнула.

— Да. Важно.

— Тогда нет. Но Том еженедельно менял имя.

— Еженедельно! — В голосе Константин явно звучало сомнение.

— Иногда реже, иногда чаще. — Хэвлок пожала плечами. — Это зависело от игры, занятия или увлечения. Когда он нашел Дверь вовне, его звали Гарри Гудини.

— А как его звали в момент бракосочетания?

Хэвлок рассеянно посмотрела через плечо Константин.

— Спини Норман. — Хэвлок была неуверенна. — Вроде, или Лан Шаолинь.

— Вы не помните, за кого вы выходили замуж? — Константин не могла справиться с потрясением.

— «Что в имени?» [8] — Хэвлок пожала одним плечом. — Том это постоянно повторял.

— Правда. А почему тогда не назваться Шекспиром? — сыронизировала Константин.

— Нет, я сказала, что он постоянно повторял. Мне трудно вспомнить его имя, потому что с момента нашей встречи он менял его очень много раз.

— Но оно должно остаться в брачном свидетельстве, — возразила Константин. — У вас же есть, наверное, такое, не так ли?

— Ну, все было законно, поэтому где-нибудь они есть, онлайн, — вздохнула в ответ Хэвлок. — Что-нибудь еще хотите узнать?

Константин посмотрела в архивер.

— Вы с Томом искали волшебную дверь вовне. Вы знали кого-нибудь еще, кто хотел бы найти…

— Дверь. — Хэвлок одобрительно закивала. — Дверь вовне. Точно. Она так и сказала: «Это дорога к Двери».

— Кто? — спросила Константин и тут же ответила вместе с женщиной:

— Боди Сатива.

— Вскоре солнце взойдет, — предупредила Гилфойль Плешетт, что прозвучало как скрытая угроза. Она устала. Даже волосы, казалось, утратили блеск.

Константин, все еще сидевшая за столом в ее крохотном офисе, нетерпеливо замахала на нее.

— Извини, Тальяферро, — говорила она в трубку, в то время как свободной рукой медленно пролистывала записи в архивере. — Я не поняла, что ты сказал, повтори.

Тальяферро был удивительно терпелив. Может быть, недосыпание превратило его в зомби.

— Я говорю, что следствие по предыдущим семи делам еще не закончено, поэтому наверняка ничего узнать нельзя. Но с восьмидесятипроцентной уверенностью можно сказать, что все, проводившие столько времени в ИР, как-нибудь сталкивались с персонажем или сущностью по имени Боди Сатива.

— Сущностью? Кто ее назвал сущностью? Программа какая-нибудь или кто-нибудь, кто действительно в курсе?

— На самом деле, я слышал, многие посетители на парковке называли ее так. Или это. Не знаю. — Казалось, Тальяферро был обескуражен. — Может, это ловкач какой грамотно пиарит себя. Знаменит за свою способность создавать знаменитости.

— Ты часто бываешь в ИР? — неожиданно спросила его Константин.

— Честно сказать?

— Извини. Не знаю, что нашло на меня. Не признавался ли кто из опрошенных, что видел что-нибудь необычное здесь, в Далсвилле? Кто-нибудь видел парня в приемной, разговаривал с ним или видел, как он с кем-нибудь разговаривает?

Последовала короткая обиженная пауза, и только затем Тальяферро ответил:

— Я страдаю клаустрофобией, а не потерей памяти. И я не идиот и свои обязанности пока знаю.

— Извини, коллега. Я всего лишь спросила. Не хотела тебя обижать, ладно?

Тальяферро повесил трубку, ничего не ответив. Константин повернулась к громко и широко зевавшей Гилфойль Плешетт.

— Как я уже сказала ранее, — произнесла менеджер между окончанием одного зевка и началом другого, — он приходил один, и если он и говорил еще с кем-нибудь, кроме меня и Мецера, то я этого не заметила.

— Да, я помню. Я собиралась спросить, часто ли вы бываете в ИР?

— Конечно, — удивленно ответила Плешетт. — Здесь большие скидки персоналу.

— И часто вы бывали в «Городе»?

Теперь менеджер пожала плечами и приняла неприступный вид.

— Думаю, это моя служебная обязанность. Приходится ходить в модные зоны, потому что, когда приходят новички, надо знать, что рассказывать, если начнут расспрашивать о всех этих зонах. Я считаю, в этом и есть разница между настоящим бизнесом и отстоем.

Константин разочарованно кивнула. Когда что-то становится слишком популярным, никто никогда и ни за что не признается, что хочет туда попасть, даже в ИР.

— А Боди Сатива? Вы ее знаете?

— Все ее знают, но видят намного реже, чем слышат о ней.

Плешетт снова стала уставшей, словно ей показалось, что Константин хочет поймать ее и заставить признать что-нибудь.

— Но вы встречались, не так ли?

— Ага.

— Хорошо. — Константин замолчала. — А вы можете меня с ней познакомить?

— Естественно, нет. — Плешетт обиженно отпрянула.

— Я так не думаю, стоит попробовать.

— Но вы должны понять, что если знакомый Боди начнет таскать к ней всех любопытствующих, желающих с ней познакомиться, то и сам может больше никогда ее не увидеть.

— Думаю, это я понимаю. Но что же, мне идти и самой искать ее?

Плешетт уставилась на нее:

— Вы что, думаете, что у вас вот так прямо и получится?

— Ну, один из ваших служащих предложил мне какие-то секретные ярлыки. Не знаю точно, что это такое.

Менеджер подскочила на месте, выставив вперед голову:

— Неужели? И кто сие предложил?

— Скучающий Мецер.

— Ах он. — Плешетт тряхнула головой. — Вы найдете эти так называемые тайные ярлыки в приложении любого сетевого справочника. У меня есть кое-что, с чем действительно можно добраться до Боди.

Константин устало улыбнулась:

— Да, но дадите ли вы это мне?

Забавное личико засомневалось:

— А если да, что вы будете делать?

Константин пожала плечами:

— Я хочу лишь найти Боди Сативу и задать ей несколько вопросов.

— Каких таких вопросов? — с подозрением спросила менеджер.

Теперь Константин почувствовала, как проваливается в кроличью нору во времени к самым истокам, и теперь снова придется объяснять все сначала.

— Вопросы, касающиеся погибшего здесь сегодня парня, Шанти Лав, Томоюки Игучи. Может, выяснятся и новые его имена.

— Я уже говорила, что других его имен я не знаю, — сказала Плешетт, глядя на Константин как на идиотку. Константин захотелось заорать во всю глотку. — И не факт, что их знает Боди Сатива. Но если это действительно все ваши желания — но только точно все, — могу вам кое-чем помочь. Но вы должны обещать мне, что не будете злоупотреблять этим.

— Злоупотреблять как? — спросила Константин.

— Браконьерство.

Константин жадно схватила воздух.

— А что считается браконьерством?

— Получать снаряжение, которое вам не предназначалось, получать деньги за то, что вы не делали или не знали. И всякое такое дерьмо.

— «Получать снаряжение»? В ИР? — Константин совсем запуталась.

— Да. Снаряжение в ИР. В «Городе». У всех завсегдатаев есть в ИР свои вещи. — Менеджер снова сложила руки. — Что у меня есть здесь? Эта никчемная работа? Я должна уживаться с оболтусами вроде Майлза Мэнка, я живу в скворечнике на Сепульведе. А в «Городе» у меня есть имущество. У меня отличная собственная квартира, у меня есть имя и слава. У меня есть несколько паролей. Я трачу много времени и труда, чтобы получить все это, и я не хочу потерять все, пока меня там нет и некому защищать мои вещи. — Забавное личико несчастно сморщилось. — У вас и здесь есть имущество, поэтому вам не нужно растрачивать тамошние средства. Понятно?

Константин поняла. Внутри нее прокатилась волна меланхолии.

— Мне бы хотелось просто встретиться с Боди Сативой, — мягко сказала она. — Больше ничего не нужно. Действительно.

Плешетт выдержала ее долгий взгляд, потом пожала костлявыми плечами:

— Ну ладно, знаете, не то чтобы я не видела разницы между там и здесь, не то чтобы я собираюсь все это в банк положить или еще как провернуть. Но я провожу там много времени. Трачу огромные деньги. Если я брошу, у меня ничего не останется. Совсем ничего. Понятно?

Константин кивнула, хотя ей еще хотелось узнать, можно бы было из-за этого убить? Кажется, очень на то похоже.

Гилфойль Плешетт нашла чистый костюм нужного размера, помогла Константин надеть его, нагружая ее ворохом инструкций, озвученных ее мультяшным голосом. Константин ощущала себя полной дурой, хотя она понимала, что это обычная операция по сбору информации, пусть и больше похожая на допрос по телефону. Если, конечно, с ней не случится то, что случилось с тем парнем, иронизировала Константин.

Тим Мецер сдержал обещание и загрузил ей в шлем ярлыки.

— Надо всего лишь спросить иконку кошки, — сказал он немного веселей, чем раньше. — Если не знаешь, что нужно, спроси совета.

Константин смутилась:

— А кого спрашивать?

— Ярлычок, — ответил Мецер, полагая, что она его понимает. — Там всегда приаттачены файлы с хелпом. Но должен предупредить, они там очень своенравные. Да ты знаешь. Некоторые такое называют хелпом.

Константин вспомнила о файловой системе в штаб-квартире и чуть было не отказалась от задуманного. После того как Плешетт загрузила свои файлы, она отвела Константин в номер люкс — люкс из-за размеров: комната была вполовину больше той, где убили парня, и там стояло мягкое кресло. Плешетт помогла устроиться в нем поудобней, застегнула ремешки на тот случай, если движения будут слишком энергичны, и надела ей шлем. Константин попыталась поблагодарить, но шлем поглощал все звуки. Она больше почувствовала, чем услышала, как женщина вышла. Мягко, но очень настойчиво по телу побежали мурашки страха. Сюда может прийти кто угодно и сделать все, что ему заблагорассудится, пока ты связан, а голова словно похоронена, и ты никогда ничего не почувствуешь, пока не будет слишком поздно. Если будет.

На экране высветилось меню управления графикой. Она включила запись, независимая операция с единственной функцией: включить-выключить, у нее будет собственная запись, которую, при необходимости ей надо будет доказать, невозможно подделать. «Забавно, — подумала она, — первое, что требуется при представлении в качестве доказательств различных записей — это доказать, что они настоящие».

Контрольная панель исчезла, и всплыло меню конфигурации. Пока костюм разогревался, она выбрала нормальное зрение и помощь по запросу. Это был костюм полного покрытия, подумала она, и ей он не нравился. Раньше ей это и в голову не приходило, а теперь было поздно. Кроме того, здесь, наверное, и нет других. Всем нужно полное покрытие. Словно в подтверждение ее мыслей, меню конфигурации сменила реклама костюма.

Потому что если не хочешь испытать все до конца, — шептал приятный женский голос, в то время как на экране вращался прозрачный костюм, в котором были видны все сенсоры, — зачем тогда вообще пробовать? С чем Константин бы поспорила.

Шлем провел последние настройки фокусного расстояния на стандартном приветствии огромными буквами с переливающимся разными цветами фоном. Константин нетерпеливо выдохнула. Такое долгое вступление при включенном счетчике: справа вверху, в пределах видимости периферийного зрения болтался ярлычок с часами. И наверное, обойтись без него невозможно, если только ты не очень опытный пользователь.

Меню появилось так неожиданно, что ей потребовалась секунда, чтобы его осознать, и даже тогда она не была до конца уверена, видит ли она ее или думает. Зрение в ИР очень похоже на мысли.

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В СТРАНУ, ГДЕ ВСЕ ВОЗМОЖНО Здесь нет правил. И все позволено.

«А-га», — подумала Константин. Слова исчезли, точнее, превратились в другие:

У вас есть право быть инкогнито. Вы можете рассказывать о себе только правду. Вы можете лгать.

Слова исчезли, осталось только лгать, оно переливалось разными цветами, потом растворилось и оно.

Здесь невозможно преступление. Если вы совершите Там нечто, чему причины кроются Здесь, это ваша вина. Если ваш персонаж погибнет, вы можете отправиться на центральный склад и получить новый. Время подбора нового персонажа, справка и время, затраченное на техническое обслуживание, оплачивается, хотя тариф может быть ниже, по договоренности с вашими оператором или в порядке специального промоушна. За более подробной информацией обращайтесь в справочную службу.

Константин оглянулась в поисках возможности прокрутки вступления.

Во время первого посещения функции прокрутки на данном этапе недоступны. Федеральный закон и закон штата особо оговаривают, что все пользователи должны быть ознакомлены с условиями на территории игры. По прочтении вы должны понять структуру программы и принять к сведению систему обычной и/или дополнительной платы. Закрывание глаз приведет к повторному проигрыванию ознакомительного материала за ваш счет.

«Частота морганий и движения глаз могут многое рассказать о мыслях человека, — с тревогой вспомнила Константин, — особенно в сочетании с другими функциями организма».

На этом ознакомительная часть завершена. Сейчас появится меню выбора места назначения. Счастливого пути и удачи.

На экране появились четыре двери и надписи над ними: «Ну-Йок после катастрофы», «Кошмарный Гонконг», «Л.-Анджелес после землетрясения» и «Другие».

В правом нижнем углу появилась яркая иконка — рука, вращающая дверную ручку. Под ней надпись «Подсказка». Чувствуя сильную стесненность движений, она подошла к двери, ведущей в «Ну-Йок после катастрофы», и увидела, как к ручке протянулась рука в обычной перчатке белой кожи. Когда рука коснулась дверной ручки, она поняла, что это ее собственная рука. Датчики передали ощущение внутренней стороны пальцев рук, она удивилась его подлинности. Касание ручки двери было даже более реальное, чем обычное касание.

В следующее мгновение она попала в водоворот шума и света, бесчисленные прикосновения и текстуры со всех сторон, их смена происходила так быстро, что она не успевала осознать перемен. Под ногами Константин почувствовала скрип блестящего песка «Города Ну-Йока после катастрофы»; перед ней простирались его мерцание и блеск — не видения, как у пациента под эфиром в стихах Элиота, но настоящий сияющий праздник для всех ее органов чувств.

Подсказка: В случае потери ориентации уменьшите интенсивность воздействия костюма и подождите минимум тридцать секунд, прежде чем начинать двигаться. Закрывание глаз может привести к головокружению. При необходимости это предупреждение появится снова.

Ей показалось, что она с облегчением вздохнула, когда нашла установку: «Уменьшение». Через какое-то время костюм перестроился на более сносный уровень ощущений. Предыдущий обладатель костюма, наверное, тоже был измотан или испытывал полное притупление всех чувств. А может, и то и другое.

Теперь, когда она стала воспринимать окружающее, не опасаясь болезненных ощущений, она испугалась: перед ней была местность, которая и близко не походила на место смерти Шанти Лав. Вместо этого Константин оказалась на краю открытого пространства, между несколькими небоскребами, украшенными чудовищными неоновыми вывесками, модными лет семьдесят — восемьдесят назад. Кроме нее, там никого больше не было, по крайней мере, она никого не видела, и никаких звуков, кроме ровного гудения от вывесок, или, может, это где-то далеко работали машины. «Может, просто плохое соединение в шлеме», — печально подумала она. Может, ей повезло.

Здания были темны, в шрамах от пожаров и пуль, выбитые окна глядели пустыми глазницами, а вывески были яркие, невообразимо живые, они мерцали, мигали и меняли цвет, словно это были живые нити расплавленного света. Ничего невозможно было прочитать, там были лишь символы, ничего Константин не говорившие, хотя они добавляли очарования ландшафту. Она почувствовала, что должна изучить каждую строчку, каждую черточку и завиток всех знаков, но заставила себя от них оторваться.

Она почувствовала почти гипнотическое притяжение, когда в одном из проемов увидела серебристую фигуру. Сначала она подумала, что некто надел, как бы надел — поправила она себя — обтягивающий биокостюм, но потом человек пошел, и она заметила, что кожа у существа того же цвета, что и одеяния. Существо подошло ближе, и она окончательно убедилась, что тело у существа того же цвета, что и одежда на нем.

— Впервые в Городе? — пропело оно, осторожно приближаясь к ней.

— Возможно, — ответила она, отступая на шаг.

— Да, точно впервые. — Казалось, фигура сделана из ртути или хрома, она указала за спину Константин. Константин оглянулась.

Вид абсолютно безволосого и бесполого существа в темном стекле заставил ее отпрыгнуть назад, а потом съежиться от смущения. Так как она не выбрала персонаж, то значения ее тела остались по умолчанию с минимальными составляющими. Взгляд заметался в поисках иконки выхода.

— Уходить не обязательно, — сказало серебристое существо музыкальным голосом. Теперь, когда она подошла к ней вплотную, Константин разглядела, что это ожившая статуя очень высокой молодой девушки, сделанная, кажется, из мягкой платины. Или что-то вроде того. — Отправляйся на Центральный Склад и выбери Одежду. А потом иди дальше.

— Спасибо огромное, — чувствуя себя весьма неловко, ответила Константин и протянула руку. — Меня зовут… а… Дора. И правда, я здесь впервые.

Серебристая девушка, казалось, не заметила ее протянутой руки.

— Я подпрограмма помощи, созданная для предотвращения разных ситуаций, связанных с новичками ИР и/или в «Городе Ну-Йоке после катастрофы». Меня можно вызвать. Нажми «помощь» и вызови Сильвию.

Константин снова принялась благодарить ее, но девушка опять указала на что-то позади нее. Она обернулась и обнаружила белый светящийся компьютер. На экране таяла надпись Коснитесь для вызова ассистента, слова померцали между бледно-розовым и кроваво-красным и пропали. Константин робко положила палец туда, где была буква «я» в слове «для».

— Помочь? — спросил четкий мужской голос.

Короткий пухлый мужчина, возникший по ту сторону прилавка, напоминал работника отдела кадров в банке начала двадцатого века. Зеленый козырек на лбу отбрасывал густую тень на лицо, и глаз разобрать было нельзя, только отражение вспышек света.

— А где все остальное от бейсболки? — импульсивно спросила Константин.

— Это для защиты от света, а не бейсболка, — ответил мужчина все тем же резким, почти скрипучим голосом. — Здесь представлено доступное для вас снаряжение ИР, что-то за дополнительную плату. Хотите посмотреть список доступного снаряжения с дополнениями за отдельную плату? Его можно получить также распечаткой к вашему чеку.

— Не знаю. Персонаж относится к предметам или к снаряжению?

— Нет. Персонаж это персонаж. У вас уже есть что-то на примете или вы хотите создать новый? Услуги переноса персонажа из реальности доступны в ИР за дополнительную плату. Однако, если вы принесли собственную утилиту трансформации, платить не придется. Кроме, конечно, времени, которое пойдет на процесс трансформации.

Константин зевнула. Ее приключение в ИР становилось скучнее той реальности, в которой она существовала обычно.

— Здесь вообще еще что-нибудь делают, кроме обсуждения стоимости услуг и товаров?

— Новичкам советуют освоить сначала более легкие реальности, чем сценарий «Ну-Йок после катастрофы». — Его скрипучий голос был еще скучней.

— Я хочу наружу, — сказала она, — в смысле наружу отсюда, выход, конец. До свидания. Остановите программу. Достаточно. Достаточно? Или следует вызвать чертову помощь?

В следующее мгновение она глядела на пустой освещенный экран. Она увидела: «Действие костюма было приостановлено», но он работал. На экране появилась бегущая строка:

Посещение выбранной вами ИР было прервано из-за высокого уровня напряженности и стресса в простой ситуации. Обычно это случается, если посетитель запутался или неправильно понял инструкции по поведению в ИР. Возможно также, что вы заболеваете, вам следует посоветоваться и при необходимости пройти курс лечения у квалифицированного врача. Возможна также усталость от пресыщения. В этом случае рекомендуется закончить сессию и отдохнуть. В редких случаях ИР инициирует начало эпилепсии или приступы других психомоторных расстройств у чувствительных людей или у принимающих определенные лекарства или препараты. Пожалуйста, проконсультируйтесь у врача, чтобы ИР не стала причиной заболеваний или не открылись ранее скрытые формы заболеваний. Обратитесь к квалифицированному специалисту для медицинского обследования и лечения. Вы хотите продолжить находиться в ИР или завершить программу и выйти из нее? Выберите, пожалуйста, один и только один вариант.

Она хотела уже закончить, когда услышала звонок, похожий на телефонный.

Слова на экране исчезли, и быстро появилась другая надпись. Появился запрос из реальности. Ответьте «да» или «нет».

— Кто это? — автоматически спросила она.

Услуги секретаря оплачиваются дополнительно.

—  Ничего страшного, — застонала она, — включите. В смысле да!

Послышался щелчок, и она услышала знакомый мультяшный голос Гилфойль Плешетт:

— Что вы делаете?

— Не знаю.

— Так я и думала. К чему вам ярлыки и пароли, коли вы не знаете, что делать? Я вам дала усовершенствованную модель. В ней нет заданных форм. Вам нужно принести свой собственный.

— Свой собственный что? — спросила Константин, словно собиралась продолжать.

— Собственный персонаж. Я думала… Вы так славно говорили, что пойдете на встречу с Боди Сативой и там чего еще, я думала, у вас есть все, что нужно.

— Есть.

— Нету. У вас ничего нет. Вы появились там чистой. Но если вы себе представляете свой персонаж, я могу помочь вам.

— О! — Константин ощущала себя полной дурой.

— Ну? — прорезался голос Плешетт после длительной паузы. — О ком вы думаете? О ком?

— Ах да. Шанти Лав.

Константин представила себе немигающий взгляд Плешетт там, в реальном мире, ну, или в мире внешнем.

— С разрезанной глоткой или нет?

— С разрезанной, — ответила Константин. — И загрузите, пожалуйста, копию наблюдения, чтобы я могла прокрутить ее по требованию.

— Вы хотите прокрутить сценарий в сценарии?

— Если это поможет мне с ответами. Это ведь можно сделать, да?

— Да, но это дороговато. — Плешетт была раздражена и встревожена. Сеть нас не кормит, вы знаете. Кто заплатит за все это — время, развлечения, игры?

— Вы, — ответила Константин.

— Что ?

— Честные граждане нашего города. Налоги платите вы, значит, и платите вы.

Она услышала сердечный смех Плешетт:

— Я не плачу налогов. Даже из зарплаты. Хотите произвести впечатление на налогоплательщиков? Поймайте там несколько преступников и вытащите их вместе с собой, когда закончите игру.