"Бывшие любовницы" - читать интересную книгу автора (Адамс Кайли)

Габриэль начала медленно закипать.

— Квин Би! — драматически воскликнула Шаника. — Девочка моя! У меня нет слов, только два — черт побери! Этот новый трек не шутка!

— Потому что Квин Би не играет в игрушки. Забавы для ребятишек, о’кей? Я так считаю. И мне не надо прятаться. Вы знаете, откуда я родом, с чего начинала.

— О да, — понимающе поддержала ее Шаника, — у тебя была трудная жизнь, детка.

— Это всем известно. Мы воровали выпивку и крутили косячки. Мою лучшую подругу пристрелили, потому что у нее не оказалось с собой арбузной жвачки, а ее братцу-наркоману срочно понадобилась именно такая. Девчушке было двенадцать лет от роду. Но в «Новостях» вы об этом не слышали, не правда ли?

— Это просто кошмар, девочка, — тихо произнесла Шаника. — Но ты выбралась оттуда.

— Дьявол, да-а, выбралась. Рвала задницу, обрубила все концы. Делала все, что должна была. И не стыжусь этого. Всякие стервы теперь смотрят на меня сверху вниз и называют шлюхой. А я им отвечу: «Нет, нет, нет, подумайте хорошенько. Шлюха встречается с мужиком в клубе и в тот же вечер отдается ему. Вот это шлюха. А я использую зеленые бумажки, чтобы получить то, что мне надо. И это я называю „деловая женщина“. Вот так.

— Нет, не может быть, чтобы ты занималась этим! — с бесовским ликованием воскликнула Шаника.

— Занималась, — довольно причмокнув губами, подтвердила Квин Би.

— О’кей, девочка, давай вернемся к реальности, — начала Шаника.

— Я всегда в реальности, — фыркнула Квин Би.

— Что ж, тогда давай вернем реальность в тебя, — нашлась Шаника. — Твой последний диск имел некоторый успех, но не стал платиновым, так ведь?

— Так, но стал золотым. У тебя есть золотой диск, Ника?

— Я и не стараюсь его получить. Мы сейчас говорим о твоей карьере, дорогуша.

— Ну и не надо трепаться о моих делах так, словно это полный отстой, только потому, что я не получила эту гребаную платину. Золото — это тоже, знаете ли, не хухры-мухры. Так я вам скажу.

— Ну, а я скажу так — до настоящего момента ты делаешь свое дело, а Черный Сахарок, Лили Ким, Ева и Мисси Эллиот купаются в лучах славы, оставляя тебя в тени. Ты, конечно, можешь называть себя Королевой, но на самом деле ты всего лишь маленькая мошка.

— Сука, кого это ты называешь мошкой? — с жаром воскликнула Квин Би. — Разве какая-нибудь гребаная мошка может приехать сюда на «бентли»? — И она позвякала ключами.

Но Шаника так легко не сдавалась.

— От своих информаторов, — доверительно сообщила она, — я слышала, что «бентли» принадлежит звукозаписывающей компании и они могут отобрать его в любой момент, а ты всего лишь нищая сучка.

Габриэль прямо застонала от смеха. Ответные выражения Квин Би были заглушены цензурным пищанием, но по фрагментам легко можно было восстановить текст. Шокирующее радио в своих лучших традициях.

— Погоди-ка минутку. Ты, упрямая тормозная потаскуха! Подними свою задницу, давай доберемся до первого банкомата и проверим мой счет. Я докажу, что вовсе не нищая сучка. У меня в банке немалый кусок.

Подтверждая свою репутацию, Шаника Джексон оставалась непреклонной:

— Да мне по барабану, что говорят бумажки. Мои источники сообщают, что ты выпрашиваешь авансы у компании. И это лишь вопрос времени, когда тебя официально объявят банкротом.

— Стерва, да твои источники вообще не соображают, о чем они, мать их так, базарят!

— Попридержи-ка язык, детка. — В голосе Ша-ники появились угрожающие нотки. — Я ведь просто рассказываю, что слышала. Если ты не нищая, не из-за чего так расстраиваться.

— Дай-ка я проясню это дело. Я вовсе не нищая. И вовсе не какая-нибудь фальшивка.

Шаника рассмеялась:

— О’кей! А у тебя, подружка, неплохие продюсерские задатки. Эта девочка знает, как закруглить тему и вернуться к интересующему нас предмету. Что ж, давай поговорим о твоей новой песне «Жало». Она такая задиристая, агрессивная. Должна поддержать тебя, девочка, это настоящий хит.

— Я просто обязана была написать эту песню. Это шло, блин, прямо из сердца.

— Это ведь не просто песня, детка. То, что я услышала, можно считать объявлением войны. Ты называешь Черный Сахарок обманщицей.

— Это ты сказала, — проворчала Квин Би. — Не я. В моей песне не упоминается имя Черный Сахарок.

— Да брось, дорогуша. Позволь, я повторю, что упоминается в песне, о’кей? Королева Шика, Супершлюха, всякие словечки о сладком. Ну и кто из нас вне реальности? Что, разве не Черный Сахарок здесь называют обманщицей?

— Почему бы тебе не спросить об этом ее? — парировала Квин Би.

— Потому что ее здесь нет, а ты есть.

Квин Би колебалась:

— Я скажу только одно — моя песня сама говорит за себя.

— То есть это твое мнение? — настаивала Шаника.

— Ты сама знаешь, — несколько натянуто ответила Квин Би.

Габриэль чувствовала непреодолимое желание позвонить на студию и обложить Квин Би с ног до головы прямо в эфире. Но не стоит привлекать к ней слишком много внимания. Это может развиться в настоящий скандал и в дальнейшем повредить ее собственной карьере. Уж лучше быть выше этого.

— Всем известно, что Черный Сахарок — девушка Угрозы Взрыва, — продолжала Шаника. — Он сделал из нее звезду. Интересно, он знает, какие у нее проблемы?

— Почему бы не спросить его самого? — Квин Би не проглотила наживку.

— А почему я не могу спросить тебя? — ехидно осведомилась Шаника. — Ты ведь обедала с ним в Лос-Анджелесе вчера вечером. О чем вы там беседовали?

— Это личное.

— Так же как и то, что в юности ты занималась проституцией, но обсуждение этого факта не вызвало проблем. Забей, детка. Все знают, что вы двое тусовались в Лос-Анджелесе. Это уже не секрет. Мне сообщили мои источники, но вообще-то об этом уже написали все газеты.

Габриэль метнулась к журнальному столику за последним номером «Нью-Йорк икзэминер» и лихорадочно пролистала его в поисках колонки Джинкс Уайетт. Она пробежала взглядом последние сплетни и наконец обнаружила откровения насчет Угрозы Взрыва и Квин Би. Дымок понимания заклубился в ее мозгу.

Еще не зная, что она скажет, Габриэль набрала номер его сотового. Угроза Взрыва ответил после второго звонка. В трубке звучала музыка, раздавались громкие голоса и смех.

— Где ты находишься, черт побери?

— В своей шкуре.

Габриэль затрясло от ярости.

— Звуки такие, словно ты в стриптиз-клубе!

— Я в Лос-Анджелесе, в «Дикой Гусыне», и у меня на коленях скачут девчонки. Амбер как раз сейчас усаживается мне на член. Хочешь с ней поздороваться?

— Пошел к черту!

— С кем ты, мать твою, разговариваешь?

— Я только что слышала новую песню Квин Би! Использовать в ремиксе вступление «Стоунз» было моей идеей! Она ее украла! А сейчас, когда я узнала, что вы двое встречались зачем-то в Лос-Анджелесе, ты, полагаю, не собираешься мне заявить, что это случайность!

— Ну да, я подбросил ей этот трек, — с легкостью признался он. — Тоже мне дело. Зато у меня есть новый убийственный ритм для «Моего горячего сундучка». Просто клевый, крошка. Даже лучше, чем оригинал. Ты услышишь его сразу же, как я вернусь. Поверь, тебе понравится.

— Квин Би явилась, чтобы достать меня, Угроза Взрыва, — настойчиво повторила Габриэль. — Ты слышал ее песню? Ее как раз сейчас крутят на «Хот Джемс-97». Шаника Джексон в эфире. Это может очень плохо кончиться для меня.

— А… О да, детка… отшлифуй его хорошенько… давай, девочка… сделай это.

Габриэль опустилась на край кровати в полном ступоре от гнева, страха и растерянности от того, что ее продюсер, любовник — или кем он там ей приходится — не обращает на нее никакого внимания и продолжает хриплым шепотом общаться со стриптизершей.

— Взрыв! — завопила она.

— Успокойся, детка. Квин Би просто чуть-чуть пошумит, но из этого ничего не выйдет. Не беспокойся, я смогу ее приструнить.

— Кто я, по-твоему, Угроза Взрыва? Ты таскаешься повсюду с этой Квин Би, балдеешь в стрип-клубах и рассчитываешь, что я буду греть тебе постельку здесь, в Нью-Йорке, как верная супруга? Что за дерьмо!

— Чертовски верно, полное дерьмо! — заорал он в ответ. — Ни одна женщина не смеет указывать мне, что делать! Я веду все эти гребаные дела! И ты это знаешь! Квин Би была моей маленькой забавой. Мы повеселились. Я бросил ей кость. Это мое, блин, дело! Не твое!

— Думаю, это и мое дело тоже, — яростно проговорила Габриэль. — Особенно если ты рассчитываешь, что я останусь в твоей постели и на обложках твоих дисков.

Повисло долгое напряженное молчание.

— Детка, тебе сейчас лучше повесить трубку и взять себя в руки, — посоветовал Угроза Взрыва. На этот раз в его голосе действительно слышалась угроза. — Я создал Черный Сахарок, но я могу и уничтожить ее.

И он отключился.

Игра перестала быть забавной. Габриэль поспешно оделась: велюровые брюки от Шона Джона, пара коричневых туфель от «Тимберленд» и облегающая белая блузка, украшенная ярко-красной неровной, словно выполненной губной помадой надписью «СЛИШКОМ МНОГО, СЛИШКОМ ГРОМКО, СЛИШКОМ БЫСТРО».

Медвежонок сидел за дверью, поедал пиццу и смотрел на видео «Лицо со шрамом». Увидев Габриэль, он тут же вскочил.

— Лимузин, — коротко приказала она.

— Куда едем? — поинтересовался Медвежонок.

Габриэль чувствовала, как бушует адреналин в крови, как бешено колотится сердце.

— Охотиться на сук. Так что держись поблизости. Сегодня вечером у нас могут быть серьезные неприятности.