Глава 4

в которой Синклер знакомится с Уильямом Коулом, а потом решает подать в отставку

— Оставаться в строю! Держать линию! Никто не должен прорваться, никто! 

— Альфа–лидер! У тебя на хвосте минбарец! Я им займусь. 

— Нет! Митчелл! Оставаться в строю! Это может быть… 

Тень массивного минбарского истребителя скользнула по „Фурии” Синклера. 

— О, боже. Это ловушка! 

— Митчелл! Уходи! Уходи! 

Слишком поздно. „Фурия” за „Фурией” вокруг него разрывались на мелкие кусочки, вспыхивая подобно маленьким солнцам. Все истребители его эскадрильи погибли. Все земные боевые корабли в его поле зрения были уничтожены. 

— Ну, уж нет! Только не так! Если мне суждено погибнуть, то я прихвачу вас, ублюдков, с собой. Цель — главный крейсер. Приготовиться к тарану на полной скорости. Форсаж по моей команде… Форсаж! 

Синклера вжало в сидение, его истребитель устремился на таран минбарского крейсера. Десять, девять, восемь, семь… 

Металлические путы впивались в запястья и лодыжки Синклера. Боль от пытки была почти невыносимой. За пределом света он видел движущиеся призрачные фигуры, похожие на людей, одетые в мантии. Минбарцы. 

— Кто вы? — Синклер едва смог произнести эти слова, — зачем вы это делаете? 

Из тени выступил Нерун. 

— Ты обвиняешься в убийстве тридцати трех минбарских воинов. Ты признаешь себя виновным? Отвечай суду! 

— Это была ваша война, — Синклер попытался выкрикнуть это, но опять смог лишь хрипло прошептать, — я защищал мою планету. Защищал жизнь человечества. Это был бой… 

— Ты обвиняешься, — загремел Нерун, — в убийстве нашего лидера Дукхата. Ты признаешь себя виновным? 

— Когда два наших народа впервые встретились, я даже не присутствовал там. Это было трагическое недоразумение, приведшее к смерти Дукхата. И из–за этого вы пытались уничтожить целую расу разумных существ! 

— А когда ты тайно замышлял убийство нашего нового Избранного, — закричал Нерун, — это тоже было недоразумение? Ты признаешь себя виновным? 

— Я не имел к этому никакого отношения! 

Нерун обернулся. 

— Совет должен вынести свой вердикт. 

Из тени выступили другие минбарцы. Он узнал некоторых из них. Дженимер. Ратенн. Деленн.  

— Вынесете ему такой же приговор, какой бы вынесли на Земле, — сказал голос, незнакомый Синклеру, — стирание личности. 

Синклер больше не был связан. Он стоял в центре круга света. Ратенн подошел к нему, держа Трилюминарий. Камень в его середине вспыхнул. Справа от него было зеркало. Синклер посмотрел в него — и оттуда на него глянул минбарец. 

Он повернулся, намереваясь схватить Ратенна и задушить его, если потребуется, чтобы выяснить, что происходит. Но минбарцы исчезли. Все члены его эскадрильи стояли здесь, с укором глядя на него. Билл Митчелл шагнул вперед. 

— Почему ты так поступил? 

Синклер, задыхаясь, подскочил на кровати, мокрый от пота, с бешено стучащим сердцем. Казалось, прошла вечность, пока сердцебиение и дыхание не вернулись к норме. 

Проклятие, подумал он. Сны уже не должны пугать его так сильно. Уже одиннадцать лет он переживал в своих кошмарах Битву на Рубеже. Правда, они изменились за последний год, но ведь это же были просто сны, ведь так? Всего лишь сны? 

Первые десять лет в кошмарах преобладала сама битва. События, последовавшие за его попыткой протаранить минбарский крейсер — сорок восемь часов, — которые он не мог вспомнить, появлялись в его снах лишь в виде неясных слепящих вспышек света, тени и звука, образов, которых он, проснувшись, не мог вспомнить полностью. 

Потом на Вавилон 5 прилетели двое людей, возможно, они были агентами его собственного правительства, или другой подобной независимой организации со связями в правительстве. Он так и не сумел выяснить, какой именно. Они пытались доказать, что его амнезия просто притворство, и что в действительности он сотрудничал с минбарцами. Они присоединили к нему машину, которая вызвала из его подсознания пропавшие сорок восемь часов: воспоминания о захвате, пытках, допросе и мыслесканировании, которым он подвергся в руках минбарцев. Эти воспоминания впоследствии присоединились к его повторяющимся кошмарам, постепенно сравнявшись по яркости со снами о самой Битве. 

Когда он был отозван с Вавилона 5 на Землю и прибыл в офис президента Кларка, то встретился с Ратенном и получил предложение стать послом на Минбаре. Ратенн продемонстрировал Трилюминарий и сказал, что это поможет ему восстановить воспоминания о тех сорока восьми часах. Хрупкое инопланетное устройство, казалось, подтверждало слова Ратенна о том, что минбарцы сдались накануне победы, потому что открыли, что некоторые люди обладают душой минбарцев. И он, Джеффри Синклер, имеет минбарскую душу. 

Синклер не знал, чему верить. Конечно, он не поверил утверждению о том, что обладает душой минбарца. Или даже в то, что минбарцы способны определить такие вещи с помощью каких–либо машин или устройств. Мог ли он верить воспоминаниям, вызванным Трилюминарием? Он не был уверен. 

Но после этого новые версии кошмаров появлялись из его подсознания с неистовой яростью, сны отличались от тех, что он видел раньше, и стали еще более яркими и дезориентирующими. Теперь его воспоминания о Битве на Рубеже и времени, проведенном в плену у минбарцев, смешались с другими переживаниями и причудливыми кошмарными образами, реальность и кошмар хаотически перепутались. 

Синклер не знал, который час, но это не имело значения. Он больше не мог заснуть. Он встал и начал готовиться к наступающему дню. 

— Простите, что говорю это, посол, но вы выглядите крайне усталым. Вы плохо спали? 

Синклер посмотрел на Ратенна, и почувствовал нелепое желание расхохотаться. 

— Нет. Совсем не спалось. 

— Это прискорбно. Могу ли я вам чем–нибудь помочь? 

Тут Синклер засмеялся, явно озадачив минбарца. Это было первое утро, когда Ратенн не стал провожать его в правительственный дворец, прислав вместо себя своего помощника, который молча следовал за Синклером всю дорогу. 

Однако Ратенн встретил его в офисе. 

— Да, вы можете мне сказать, что связь со STELLARCOM восстановлена. Или я похищен и просто не знаю об этом? 

— Похищен? — Ратенн выглядел озадаченным. — Боюсь, я не понимаю… 

— Как и я. Связь, Ратенн. Она восстановлена? Вы не знаете? 

— Я должен выяснить, в чем дело, — и минбарец поспешно ушел. 

Это был дурной знак. Синклер подошел к компьютеру, и худшее быстро подтвердилось. Он не мог связаться с Землей, Вавилоном 5 или любым другим местом, по крайней мере, не этим утром. 

Синклер постепенно приходил к трудному решению. Не имея возможности заниматься своим делом, какого черта он здесь сидит? Насколько он может судить, просто теряет время. 

Венак, поклонившись, вошел в офис. 

— Ваш первый посетитель прибыл, посол. 

Сегодня они явно не желали оставлять ему времени для себя. Ночью прибыл пассажирский лайнер с Земли, и двадцать три новых посетителя нуждались во встрече со своим послом на Минбаре. Это был первый корабль, прибывший с Земли с тех пор, как Синклер прилетел сюда, и он надеялся получить какие–нибудь новости о том, что там происходит. И, возможно, кто–нибудь даже знает какие–нибудь новости с Вавилона 5. 

— Хорошо, — сказал Синклер, — пусть войдет. 

В комнату пружинистым шагом стремительно вошел молодой человек лет двадцати, с выражением искреннего восхищения на лице. Хрупкого телосложения, с бледным лицом, обрамленным копной темных непокорных волос, он излучал энтузиазм и энергию. На плече у него висел рюкзак, который, как подозревал Синклер, составлял весь его багаж, — особенно, учитывая то, как он был одет. На нем, вероятно, была надета половина всех его вещей. Старый трюк для экономии места во время путешествия, которым пользовался сам Синклер, когда провел два года перед Академией путешествуя, работая и ища себя. 

Синклер встал и обошел вокруг стола, чтобы поздороваться. 

— Для меня большая честь, встретить вас, посол, — сказал юноша, быстро шагнув вперед и пожав руку, — Вы… — вы настоящий герой, если можно так сказать, сэр. 

Синклер так и не привык к тому, чтобы его называли героем, и не придумал, что сказать в ответ. Конечно, он никогда не ощущал себя героем. Он был простым солдатом, выполняющим свои обязанности, обычным человеком, старавшимся выполнять их как можно лучше. Но, поскольку подобные вещи могли показаться банальностью, он, обычно ограничивался простой улыбкой и говорил: 

— Благодарю. Приятно встретить вас, мистер…? 

Синклер предложил юноше сесть, а потом вернулся за стол. 

— Коул. Уильям Коул. И, поверьте, приятно в первую очередь именно мне. Я имел в виду, что прочел о вас все. Вы лучший пилот истребителя за всю историю Вооруженных Сил Земли. Первый командир Вавилона 5. Первый посол на Минбаре. И я еще ни разу не встречал того, кто действительно сражался на Рубеже. Конечно, мой брат служил в армии во время войны, но он не участвовал в этой Битве. 

— Ваш брат все еще служит в армии, мистер Коул? 

Синклер захотел сменить тему разговора. 

— Нет, — ответил Уильям, — он не особо любил службу в армии. Демобилизовался как только минбарцы поджали хвосты и удрали. Я не хотел их обидеть. …Думаю, минбарцы мне понравятся. Это действительно интересный народ. Вот почему я здесь. Я хочу изучать их язык, узнать больше об их обычаях и боевых искусствах, истории, обо всем! 

— Как долго вы собираетесь пробыть здесь, мистер Коул? 

— Полагаю, до тех пор, пока они меня не выгонят. Это около трех месяцев, да? 

— Приблизительно, — сказал Синклер, — Хорошо, если у вас возникнут какие–нибудь трудности за время пребывания здесь, то посольство постарается помочь. Прежде чем вы уйдете, мой помощник передаст вам сведения, которые могут вам пригодиться. Полагаю, что вы уже заполнили все необходимые документы для минбарского правительства? 

— Целый ворох. Боже, этот народ, кажись, обожает бумажную работу? 

Синклер засмеялся, согласившись с этим. Ему понравился этот юноша, и ему было интересно узнать, как некоторые из этих чопорных минбарцев отреагируют на него. 

— Скажите, как там, на Земле? У меня в последнее время были небольшие трудности с получением новостей. 

Уильям пожал плечами. 

— Вообще–то я не в курсе последних событий. Я много путешествовал — провел много времени, изучая внешние миры, потом — Марс, а затем, конечно, Луна — посмотрел на музей „Аполлон 11”, — обычный туристический набор. Я родился на добывающей колонии и провел большую часть жизни на всяких отдаленных планетах, так что всегда мечтал увидеть свет Солнечной системы, как говорится в рекламе. Но на Земле я провел всего лишь один день в ожидании корабля, который доставил меня сюда. 

Он умолк и покопался в своей сумке. 

— Я захватил с собой „Вселенную сегодня”. Только это старый номер, двухдневной давности. 

Он извлек помятую и рваную газету и вручил Синклеру. 

— Я уже прочитал в ней все, что было. Вы можете взять ее себе. 

— Благодарю, — Синклер взял газету и замер, увидев заголовок: 

Взрыв президентского корабля является несчастным случаем

Расследование закрыто, в Земном Содружестве продолжается траур

— Что–нибудь еще? 

Синклер оторвал взгляд от газеты. 

— Ох, извините. Нет, это все. Было приятно с вами познакомиться. 

Юноша встал. 

— Надеюсь, что мы еще увидимся. Это действительно большая честь, сэр. Большая честь. 

И он ушел. 

Синклер снова сел и стал читать. 

Комиссия быстро завершила расследование и вынесла заключение о том, что, несомненно, сбой в работе главного двигателя вызвал цепную реакцию и взрыв „Звездолета–1”. Другие версии, включая убийство, были отметены как „фантастические, противоречащие себе или как преднамеренные попытки подорвать законную власть”. Об уликах, найденных на Вавилоне 5, не было ни слова. 

Другой большой заголовок на титульном листе украшал речь президента Кларка перед Ассамблеей Промышленников. В ней президент выступил с нападками на „излишнее влияние инопланетных представителей” на Земле, намекнув, что волнения на Марсе были связаны с подобным влиянием и обвинив Минбар в „кажущейся политике двуличности и агрессии по отношению к интересам Земного Содружества в галактике”. 

— Посол? — это был Венак, — ваш следующий посетитель прибыл. 

— Скажи ему, чтобы подождал, — сказал он, не поднимая глаз. 

Он продолжил читать длинную статью, все сильнее беспокоясь из–за ощущения истерии, нетерпимости и изоляционизма, пронизывающих как речь президента, так и статью. Однако, он был совершенно не готов к тому, что обнаружил, когда перевернул последнюю страницу,— статью в боковой колонке, касающуюся его самого. 

„Посол” или политический авантюрист?

…гласил заголовок. Далее следовало интервью с сенатором Балакиревым, в котором лидер оппозиции едко нападал на Синклера, всячески намекая, что тот был послан на Минбар президентом Кларком при сомнительных обстоятельствах, только по настоянию минбарцев, лишь в качестве „жеста доброй воли”, предшествующего, возможно, учреждению официального посольства. Балакирев интересовался, а что если Синклер „оторвется от родины и, возможно, даже станет предателем”, а также попытается „создать мощную базу или получить какую–нибудь финансовую прибыль”, сговорившись с минбарским правительством. Эти обвинения были опровергнуты помощниками президента так, что их объяснения лишь усложнили ситуацию. „Защищая” Синклера, как героя войны, они старательно делали акцент на том времени, которое он провел в плену у минбарцев. 

Синклер скомкал газету и отшвырнул ее в сторону. Он согласился, несмотря на свой глубочайший инстинкт военного, принять дипломатический пост в надежде, что сможет помочь увести Землю и Минбар с опасного пути милитаризма и ксенофобии, усиление которых он ощущал на обоих мирах. Это мешало сотрудничеству между ними, которое до сих пор поддерживало мир между различными расами. 

Но теперь невозможно отрицать, что его назначение — просто обман, задуманный земным правительством для того, чтобы одновременно дискредитировать минбарцев и отвлечь Синклера от дальнейшего расследования убийства президента Сантьяго. 

Что замышляли минбарцы, соглашаясь с его назначением, он все еще не знал. Но это уже было неважно. Здесь он не в состоянии сделать что–нибудь без поддержки Земли, но и просто сидеть, сложа руки, в то время как его планета скатывается в истерию, авторитаризм или что–нибудь похуже, он тоже не может. Первым делом он отправится на Вавилон 5. Ему нужно поговорить с Деленн, и он знаком с новым командиром станции, капитаном Шериданом, и уверен, что ему можно доверять. 

Синклер отменил все встречи на этот день, написал письмо об отставке, запечатал его, поручил Венаку передать его Ратенну, а потом вернулся в свою квартиру. 

Синклер сразу прошел в спальню, чтобы собрать те немногие вещи, которые смог взять с собой. Занятый этим, он лишь спустя минуту осознал, что его кровать вернулась в прежнее положение под углом в сорок пять градусов. Бросив сборы, он подошел поближе и пристально посмотрел на нее. Он заглянул под кровать и проверил механизм. Минбарцы заменили его кровать, вероятно, решив, что старая сломалась. 

Синклер покачал головой, и вернулся к сборам. Это уже неважно. Он здесь больше не задержится.