"Золото инков" - читать интересную книгу автора (Касслер Клайв)

18

После безрезультатных поисков в архивах библиотеки Конгресса, где он надеялся найти документальные свидетельства о судьбе “Консепсьон”, Джулиан Перлмуттер перешел в читальный зал. Он перечитал копию дневника Фрэнсиса Дрейка, подробно описывающего легендарное путешествие и позднее подаренного капитаном королеве Елизавете. Несколько столетии дневник Дрейка считался утраченным и лишь недавно был обнаружен в пыльных подвалах королевского архива в Англии.

Перлмуттер откинулся массивным телом на спинку стула и тяжело вздохнул. Дневник немного добавил к тому, что он уже знал. Дрейк отправил “Консепсьон” обратно в Англию под командованием штурмана “Золотой лани” Томаса Кэттилла. С тех пор никто не видел галеон, и считалось, что он погиб вместе с командой где-то на просторах Атлантики.

Помимо этого существовало только одно смутное упоминание о дальнейшей судьбе судна. Перлмуттер почерпнул его из книги журналиста и путешественника Николаса Бендера, опубликованной в 1939 году. В ней рассказывалось о первых поисках легендарного Эльдорадо. Перлмуттер заказал книгу и внимательно перечитал ее. В разделе примечаний имелась короткая ссылка, что в 1594 году португальская поисковая экспедиция обнаружила на берегах Амазонки англичанина, жившего среди местного племени индейцев. По словам этого человека, он служил под флагом Фрэнсиса Дрейка, который и поручил ему принять под свою команду захваченный испанский галеон. Несколько дней спустя гигантская приливная волна подхватила корабль и забросила его в глубь материка. Португальцы решили, что англичанин сошел с ума, и продолжили экспедицию, оставив его среди индейцев.

Перлмуттер записал координаты издательства, сдал обе книги в хранилище и, взяв такси, отправился домой. Что и говорить, он был обескуражен. Уже не первый раз он тщетно пытался найти ключ к очередной исторической загадке среди двадцати пяти миллионов книг и сорока миллионов рукописей, хранившихся в библиотеке. Ключ, если он, конечно, существовал, следовало искать в другом месте.

Перлмуттер сидел на заднем сиденье такси и смотрел в окно на поток автомобилей и проплывающие мимо здания, не замечая ничего вокруг. На собственном опыте он знал, что решение исторических проблем редко дается легко. В одном случае ему везло больше, в другом меньше, а порой длительные поиски вообще оказывались безрезультатными. Но проблема “Консепсьон” имела свои особенности. Пока она, как тень, постоянно ускользала от него. Сейчас ему предстояло решить, ссылался ли Николас Бендер на подлинный исторический источник или, подобно многим другим авторам, просто высосал ее из пальца.

Он так и не пришел ни к какому решению, когда оказался в родных стенах. Корабельные часы показывали три часа тридцать пять минут. Оставалось время для нескольких телефонных звонков, прежде чем большинство учреждений закончат свою работу. Он уселся во вращающееся кожаное кресло, набрал номер справочной службы Нью-Йорка. Оператор сообщил ему номер телефона издательства, выпустившего книгу Бендера, едва ли не раньше, чем он успел объяснить суть проблемы.

Перлмуттер вздохнул, налил себе коньяка и приготовился ждать.

Он уже был готов к тому, что, скорее всего, и на этот раз ничего не удастся узнать. Бендер, вне всякого сомнения, мертв. Оставалось надеяться, что удастся узнать имя редактора книги.

– Издательство “Фолкнер и Массей” слушает, – произнес женский голос с характерным акцентом коренного жителя Нью-Йорка.

– Не могли бы вы соединить меня с редактором Николаса Бендера?

– Николаса Бендера?

– Он один из ваших авторов.

– Извините, сэр, но я не знаю этого имени.

– Много лет назад мистер Бендер написал приключенческую книгу. Может быть, один из ваших старых сотрудников сможет припомнить это имя?

– Тогда я соединю вас с мистером Адамсом, нашим старшим редактором. Он, насколько я знаю, старейший сотрудник издательства.

– Благодарю вас.

Прошло около тридцати секунд, и в трубке раздался мужской голос:

– Фрэнк Адамс слушает.

– Мистер Адамс, меня зовут Джулиан Перлмуттер.

– Добрый день, мистер Перлмуттер. Мне знакомо ваше имя. Насколько я понимаю, вы говорите из Вашингтона.

– Да, я постоянно проживаю в столице.

– Не забудьте о нас, если когда-нибудь вы решите написать книгу о морской истории.

– Я еще не закончил ни одной книги из тех, над которыми начинал работать, – рассмеялся Перлмуттер. – Мы оба успеем состариться, прежде чем вы дождетесь от меня рукописи.

– Я и без того достаточно стар. Мне недавно исполнилось семьдесят четыре года, – усмехнулся в ответ Адамс.

– Собственно, по этой причине я и звоню вам, – сообщил Перлмуттер. – Вы помните имя Николаса Бендера?

– Как же, отлично помню. В молодости он был неким подобием солдата удачи. Мы опубликовали несколько его книг о путешествиях еще до того, как путешествия по миру стали заурядным событием.

– Я пытаюсь найти источник одной из его ссылок в книге “По следам Эльдорадо”.

– Давняя история. Если не ошибаюсь, мы издавали эту книгу в начале сороковых годов.

– В 1939 году, если быть совершенно точным.

– Что я могу сделать для вас?

– Я надеялся, что Бендер оставил свои рукописи архиву какого-нибудь университета. Мне бы хотелось изучить их.

– Понятия не имею, как он распорядился своими материалами, – признался Адамс, – но могу спросить у него.

– Он еще жив? – переспросил Перлмуттер, не веря своим ушам.

– О да. Я обедал с ним месяца три назад.

– Ему сейчас, вероятно, около девяноста?

– Николасу восемьдесят четыре года. Насколько я помню, ему исполнилось двадцать пять, когда он написал “По следам Эльдорадо”. Это была его вторая книга из двадцати шести, которые мы опубликовали в нашем издательстве. Последняя вышла в 1978 году и была посвящена путешествию на Юкон.

– Надеюсь, он в добром здравии?

– Если вы имеете в виду интеллект, то он по-прежнему работает как часы, хотя со здоровьем у него не важно.

– Мне необходимо срочно переговорить с ним.

– Сомневаюсь, что он отвечает на телефонные звонки незнакомцев. После смерти жены Николас ведет жизнь отшельника. Он живет на маленькой ферме в Вермонте, с грустью ожидая смерти.

– Не хотел бы выглядеть бессердечным человеком, – настаивал Перлмуттер, – но этот разговор для меня чрезвычайно важен.

– Ну, поскольку вы признанный специалист по морской истории и не менее известный гурман, думаю, он не станет уклоняться от разговора. Но все же позвольте мне предупредить его, во избежание возможных осложнений. Дайте мне ваш номер на тот случай, если он сам решит позвонить вам.

Перлмуттер продиктовал номер, который был известен только его самым близким друзьям:

– Благодарю вас, мистер Адамс. Если когда-нибудь я все-таки напишу книгу о кораблекрушениях, вы будете первым редактором, который прочтет ее.

Повесив трубку, он отправился на кухню, открыл холодильник и достал из него дюжину устриц, добавил в открытые створки раковин несколько капель острого мексиканского соуса и вишневого уксуса и потянулся за бутылкой пива. Едва он успел покончить с едой, как зазвонил телефон.

– Джулиан Перлмуттер слушает.

– Алло, – ответил ему низкий мужской голос. – Мое имя Николас Бендер. Фрэнк Адамс передал мне, что вы хотите поговорить со мной.

– Да, сэр, благодарю вас. Сказать по правде, я не ожидал, что вы перезвоните так быстро.

– Всегда любил поговорить с теми, кто читал мои книги, – добродушно произнес Бендер. – К сожалению, таких людей осталось совсем немного.

– Книга, которой я интересуюсь, называется “В поисках Эльдорадо”.

– Да, да. Я был на волосок от смерти с десяток раз во время перехода через этот ад.

– Там вы ссылаетесь на сообщение португальской поисковой экспедиции, встретившей штурмана Фрэнсиса Дрейка среди индейцев на берегах Амазонки.

– Его имя Томас Кэттилл, – ответил Бендер без промедления. – Я посчитал это сообщение достойным внимания и упомянул о нем в книге.

– Можете ли вы сообщить мне источник, из которого почерпнули эту информацию? – спросил Перлмуттер, у которого вновь затеплилась надежда на успех, учитывая быстрые и вразумительные ответы его собеседника.

– Могу я позволить себе спросить вас, мистер Перлмуттер, по следам кого или чего вы сейчас идете?

– Я пытаюсь выяснить судьбу испанского галеона, взятого на абордаж Дрейком. Большинство сообщений на этот счет сходятся в том, что корабль потерпел крушение где-то на пути в Англию. Но, согласно вашей ссылке на историю Томаса Кэттилла, корабль был унесен приливной волной в глубину материка и остался там посреди джунглей.

– Совершенно верно, – ответил Бендер. – Я бы и сам занялся поисками галеона, если бы считал, что у меня есть хотя бы малейший шанс найти что-нибудь. Но джунгли в тех местах, где исчез галеон, совершенно непроходимы, и, образно говоря, вы споткнетесь об обломки корабля, прежде чем увидите их.

– Вы уверены, что отчет португальской экспедиции о встрече с Томасом Кэттиллом абсолютно достоверен? Что это не миф и не подделка?

– Это исторический факт. У меня нет сомнения в его достоверности.

– Как можно утверждать это с такой уверенностью?

– Источник у меня на руках. Перлмуттер на секунду смешался:

– Простите, мистер Бендер, но, боюсь, я плохо понял вас.

– Вся соль в том, мистер Перлмуттер, что я являюсь владельцем подлинного дневника Томаса Кэттилла.

Перлмуттера едва не хватил удар.

– Не может быть!

– Но это так! – с торжеством произнес Бендер. – Кэттилл передал его начальнику португальской экспедиции и просил переслать дневник в Лондон. Однако португалец передал дневник вместе с отчетом вице-королю Бразилии, а тот переслал его в Лиссабон. Он побывал во многих руках, прежде чем оказался на полке букинистического магазина, где я и купил его за тридцать шесть долларов. В 1937 году это были большие деньги, особенно для паренька двадцати трех лет от роду, скитавшегося по свету на своих двоих.

– Сейчас он, наверно, стоит кучу денег.

– Не сомневаюсь. Мне уже предлагали за него десять тысяч долларов.

– Надеюсь, вы отказались?

– Я никогда не продаю находки, сделанные во время путешествий. Мне неприятна сама мысль, что кто-то постарается извлечь из них прибыль.

– Могу ли я прилететь в Вермонт и прочитать журнал на месте? – осторожно спросил Перлмуттер.

– Боюсь, что нет.

Возникла небольшая пауза. Перлмуттер лихорадочно соображал, как убедить Бендера показать ему драгоценный дневник.

– Могу спросить почему? – произнес он наконец.

– Я старый больной человек, – отвечал Бендер, – только мое сердце, увы, все еще не желает остановиться.

– По голосу этого не скажешь.

– Чтобы убедиться в этом, достаточно увидеть меня. Болезни, которые я подхватил в своих скитаниях, вернулись, чтобы пожрать то немногое, что еще осталось от моего тела. Неприятное зрелище, должен вам заметить. Поэтому я редко принимаю гостей. Но скажу вам, что собираюсь сделать, мистер Перлмуттер, я пошлю вам дневник в качестве подарка.

– Помилуй бог, сэр, вы не должны этого делать.

– Но я настаиваю на этом. Фрэнк Адамс рассказал мне о вашем замечательном собрании книг и рукописей. Я предпочитаю, чтобы дневник Кэттилла оказался в руках человека, похожего на вас, а не на полке коллекционера, который приобретет его только для того, чтобы произвести впечатление на знакомых.

– Вы очень добры, – произнес Перлмуттер с чувством. – Я не нахожу слов, чтобы выразить вам мою признательность за этот великодушный дар.

– Примите его и, надеюсь, вы получите удовольствие при чтении, – сказал Бендер. – Полагаю, вы желаете ознакомиться с дневником как можно скорее.

– Мне бы не хотелось затруднять вас.

– Пустяки. Я отправлю журнал срочной доставкой, так что он окажется у вас уже завтра утром.

– Благодарю вас, мистер Бендер. Благодарю от всей души. Я буду обращаться с дневником со всем уважением, которого он заслуживает.

– Прекрасно. Надеюсь, он окажется достойным вашего внимания.

– Полностью разделяю ваши надежды, – произнес Перлмуттер, чувствуя себя на седьмом небе от счастья. – Еще раз благодарю вас.

Двадцать минут одиннадцатого на следующее утро Перлмуттер открыл дверь после настойчивого звонка посыльного. На пороге стоял черноволосый молодой человек в очках.

– Вы, вероятно, ожидаете этого, мистер Перлмуттер, – произнес он с дружеской улыбкой.

– Как ребенок ждет Санта-Клауса, – рассмеялся Перлмуттер, подписывая квитанцию.

Он поспешил в кабинет, на ходу сорвав обертку пакета.

Усевшись в кресло, надел очки. Он держал дневник Томаса Кэттилла с не меньшим благоговением, как если бы это был Святой Грааль.

Обложка дневника была сделана из кожи неизвестного ему животного. Сама рукопись написана на пергаменте, пожелтевшем от времени, но удивительно хорошо сохранившемся. Вместо чернил, скорее всего, использовался сок какого-то растения. В дневнике было не более двадцати страниц причудливой прозы, характерной для времен Елизаветы. Красивый почерк и малое число ошибок указывали на то, что он написан человеком достаточно образованным для своего времени. Первая запись датировалась мартом 1578 года, но, по-видимому, была сделана намного позднее.

Заголовок гласил: “История моей жизни, написанная собственной рукой Томаса Кэттилла из Девоншира”.

Это был бесхитростный рассказ моряка, потерпевшего кораблекрушение, о своих странствиях по дикой земле и безуспешной попытке вернуться на родину. Листая одну страницу за другой, Перлмуттер заметил, что стиль повествования постепенно менялся. Первые страницы были написаны в более простодушной манере, тогда как в рассказе о приключениях в дебрях южноамериканского континента стали преобладать очевидные преувеличения, штампы и религиозные откровения. Тем не менее рассказ моряка заслуживал того, чтобы отнестись к нему со вниманием.

Единственный из членов команды, переживший страшный природный катаклизм, Кэттилл предпочел путешествие через неведомые горы и ад амазонских джунглей перспективе попасть в руки испанцев, горевших жаждой мщения после того, как один из их лучших галеонов с бесценными сокровищами попал в руки ненавистных англичан. Он знал только, что Атлантический океан лежит где-то далеко на востоке, но как далеко, он вряд ли мог себе даже представить. Он решился в одиночку пересечь неизвестный ему континент, достичь берега Атлантического океана и найти корабль, способный доставить его назад в Англию. Для штурмана Дрейка это был единственный путь к спасению. На западных склонах Анд к этому времени уже существовали обширные поместья, где гордые инки, обращенные в бесправных рабов, тысячами умирали от оспы и кори. Кэттилл пробирался под покровом темноты, стараясь украсть пищу при первой возможности. После двух месяцев пути, делая всего по несколько километров за ночь и счастливо избежав встречи как с испанцами, так и с индейцами, он перевалил через Анды и спустился в зеленый ад бассейна Амазонки.

С этого момента его существование больше походило на кошмар. По пояс в воде он пробирался через топкие болота, ножом прорубая себе путь сквозь заросли. Змеи, аллигаторы и насекомые стали для него главными врагами, особенно змеи, не оставлявшие его ни на минуту. Он страдал от дизентерии и тропической лихорадки, и бывали дни, когда ему удавалось преодолеть не более сотни метров. После нескольких месяцев пути он набрел на деревню враждебно настроенных туземцев, взявших его в плен и державших в рабстве более пяти лет.

В конце концов, ему удалось украсть каноэ и бежать. Он спускался по реке только по ночам, чтобы избежать новой встречи с индейцами. Заболев малярией, плыл в бессознательном состоянии, пока его не подобрало племя женщин, выходивших его. По-видимому, это же племя женщин испанский конкистадор Франсиско де Орельяна встретил во время своих безуспешных поисков Эльдорадо. Он и назвал великую реку Амазонкой в честь легендарных древних греческих воительниц.

Кэттилл научил своих спасительниц всему, что сам знал и умел. Он женился сразу на трех наиболее привлекательных женщинах и скоро стал отцом нескольких детей.

Его желание вновь увидеть берега Англии постепенно угасало. Оставив Англию холостяком, он не надеялся застать в живых престарелых родителей, а опасность предстать перед судом за потерю судна казалась вполне реальной.

Не имея сил продолжать бесконечное путешествие вниз по реке, Кэттилл решил навсегда остаться на берегах Амазонки. Когда португальская экспедиция достигла деревни, где он жил, он передал им дневник в надежде, что рано или поздно тот попадет в руки Фрэнсиса Дрейка.

Закончив читать, Перлмуттер откинулся на спинку кресла, снял очки и протер глаза. Перлмуттер был убежден, что человек, делавший эти записи, действительно видел и пережил все то, что так ярко описал на страницах дневника.

Перечитав описание сокровищ, оставленных на борту “Консепсьон”, Перлмуттер вернулся к заключительным строкам дневника.

“Мои мысли постоянно возвращаются к кораблю, покинутому мною в сердце джунглей. Мне никогда уже не увидеть берегов Англии. Боюсь, что капитан Дрейк не простит мне брошенные сокровища и в особенности шкатулку из жадеита со странным предметом из разноцветных веревок, которую он хотел преподнести королеве Бесс. Я оставил ее на борту корабля. Отныне я навсегда останусь среди этих простых людей, которые выходили меня и стали моей семьей.

Написано собственной рукой Томаса Кэттилла, штурмана “Золотой лани” в день, дата которого мне неизвестна, в год 1594-й от Рождества Христова”.

Перлмуттер медленно перевел взгляд от записей на картину на стене, на которой был изображен флот испанских галеонов, плывущих через океан в оранжевых лучах заходящего солнца. Он отыскал ее на базаре в Сеговии и купил за бесценок. Затем он осторожно закрыл дневник, поднялся из кресла и начал мерить шагами комнату.

Итак, штурман Фрэнсиса Дрейка действительно существовал и умер где-то на берегах Амазонки. Испанский галеон был на самом деле подхвачен гигантской волной и заброшен в джунгли на побережье Южной Америки. Шкатулка из жадеита, в которой хранилось кипу, реально существовала. Могли ли сохраниться остатки галеона среди тропических джунглей? История, насчитывающая четыре сотни лет, обретала вполне зримые очертания. Перлмуттер был доволен успехом предпринятого им расследования, но отдавал себе отчет в том, что сделан только первый шаг в поисках легендарных сокровищ.

Теперь следовало – и это обещало быть не менее трудным – по возможности сузить поле предполагаемых поисков.