"Медуза: прыжок тигра." - читать интересную книгу автора (Чалкер Джек Лоуренс)
Глава 12. В ЛОГОВЕ ЛЬВА
Спал я недолго, но зато крепко и без сновидений, а когда проснулся, мой мозг вновь был готов к работе.
Попасть в город не составляло труда, но я плохо представлял себе, что делать дальше. Ну что ж, мне выпал случай проверить свою теорию насчет того, что систему можно разрушить, овладев методикой перевоплощения. Правда, для этого нужно действовать медленно и чрезвычайно осторожно, а вот времени у меня как раз и не было.
Опыт службы в Гильдии Транспортников оказался поистине бесценным. Я дождался прибытия очередного поезда, а когда он становился, вошел в него и вместе с ним преодолел энергетический барьер. Таким образом я попал на сортировочную станцию и уже оттуда направился к пассажирскому терминалу. Мне доводилось здесь работать, и я хорошо знал, где скрытые камеры, а где – "мертвая зона". Голый и совершенно лысый, я сразу бросался в глаза, и попасть в объектив было бы равнозначно провалу. Я ждал пассажирского экспресса из Рошанда, на котором трудился в свое время; он приходил несколько позднее. Им прибыло очень много сотрудников СНМ – и не только патрули, но и курсанты, и командированные. Задуманная операция была крайне щекотливой и требовала редкостного везения, но униформа требовалась мне как воздух; кроме того, я жаждал получить подтверждение своих способностей.
Промежуток между пассажирской платформой и автоматическим грузовым терминалом просматривался камерами. Я зигзагами преодолел опасную зону и, притаившись за эскалатором, впервые отчетливо осознал, что мне придется убить невинных людей, которые случайно окажутся у меня на пути. В отношении сотрудников СНМ и государственных чиновников угрызений совести я не испытывал, но дело наверняка не ограничится только ими. Впрочем, когда я вызвал в памяти образы полусотни несчастных оппозиционеров, мой дух укрепился.
Простой и ясный план основывался на моих наблюдениях и жизненном опыте. По роду деятельности и складу характера я всегда запоминаю всевозможные мелочи, даже если они и кажутся на первый взгляд совершенно бесполезными – никогда не знаешь заранее, что тебе пригодится.
Самым трудным был первый шаг. Над перроном ярко светились часы, и судя по ним, я просидел за эскалатором уже около двух часов. Но поспешить – значит поставить все задуманное под угрозу. Несколько раз в опасной близости проходили станционные рабочие, но благодаря микроорганизмам Вардена и личной выдержке мне удалось остаться незамеченным.
Минут за десять до поезда я занервничал: уже с четверть часа на перроне не было ни души. Послышался сигнал поезда, ожидающего снятия защитного барьера. И тут мне наконец-то повезло. По платформе из багажного отделения шла проводница четвертого ранга. Когда она поравнялась со мной, я бесшумно бросился на нее.
Мне хватило двух секунд. Микроорганизмы Вардена, повинуясь безмолвному приказу, моментально образовали на моей руке ряд острых зазубренных пластин и резко увеличили объем мышц. Отрезать жертве голову было пара пустяков, но тут все едва не окончилось плачевно – голова, упав на перрон, покатилась в зону видимости камеры. Пришлось схватить ее рукой.
Время и силы я рассчитал на удивление точно. Превратившаяся в пилу рука издавала ужасные звуки, однако благодаря микроорганизмам Вербена смерть либо наступала мгновенно, либо человек возвращался к жизни. Другое преимущество состояло в том, что шок заставил микроорганизмы вмиг затянуть образовавшуюся рану, так что крови вылилось очень мало.
На тщательное копирование тела девушки времени не оставалось и пришлось удовлетвориться общими очертаниями. Слава Богу, ее одежда пришлась мне впору, хотя и сидела мешковато. К счастью, цвет униформы скрадывал капельки крови. Я даже не стал возиться с сандалиями – эта маскировка нужна мне только на ближайшее время.
Несколько минут спустя я пережил второй неприятный момент – еще двое работников прошли невдалеке от моего укрытия. Но, к счастью, в этот момент поезд начал медленно приближаться к перрону, и они сразу же приступили к своим прямым обязанностям.
До сих пор мне везло, но теперь начиналось самое главное. Я подождал, пока откроются двери и поток пассажиров выплеснется на перрон. Наконец, невдалеке показались сотрудники СНМ со снаряжением, и я понял, что пора действовать. Присутствие свидетелей тоже было очень важно. У обитателей Медузы вошло в привычку всегда перекладывать ответственность на СНМ. Слегка отпихнув женское тело, так что руки и ноги можно было разглядеть с перрона, я вышел из укрытия и истерично заорал:
– КТО-НИБУДЬ! СЮДА! БЫСТРЕЕ!
Чтобы на Медузе человек обратился к стражу порядка, а не наоборот – это явление экстраординарное. Сотрудники службы наблюдения обернулись, и я увидел очень юные и сильно озадаченные лица. Поколебавшись секунду-другую, они обратили внимание на торчащие из-под лестницы конечности и, побросав вещи, побежали ко мне.
– Что случилось? – участливо поинтересовалась девушка.
Напуганные криками, посторонние стремились поскорее покинуть перрон. Потрясенные офицеры склонились над бездыханным телом, а я слегка сдвинулся в сторону, так чтобы лестница заслонила меня от скрытых камер, и, прежде чем они осознали, что же, собственно, произошло, хладнокровно убил их – не столь безболезненно, но не менее "эффективно". Теперь каждая секунда была на счету: багаж офицеров остался лежать на перроне и мог привлечь ненужное внимание.
Быстро сбросив с себя комбинезон транспортника, я натянул снятую с мужчины униформу. Пока все шло отлично. К счастью, убитый оказался примерно моей комплекции, и мне требовалось только напустить на себя представительный вид.
Я решил рискнуть и сбросил тела под поезд. Невероятно, но на меня никто даже не взглянул – как будто вообще ничего не произошло. Затем я вновь вышел на платформу, не спеша взял сумку убитого офицера и, обернувшись, громко прокричал:
– Ладно! Буду ждать тебя на вокзале!
Здание Центрального вокзала было, как всегда, переполнено, и это сильно облегчало мою задачу. Мне срочно требовалась еще одна пересадка, но возможность пока не представлялась. Я зашел в уборную и просмотрел содержимое сумки: моя жертва направлялась к новому месту службы в Серой Бухте. Поезд отправится обратно только спустя два-три часа, и, если офицера хватятся не сразу, у меня есть еще немного времени. Такое жестокое убийство было столь чуждо этому не знающему преступности обществу, что пропавшего сначала будут разыскивать и лишь потом заподозрят неладное. Исчезновение второго офицера тоже вряд ли бросится в глаза. Разве только главный компьютер "заметит" оставшийся на перроне багаж и свяжет его с пропажей сотрудников СНМ из поля зрения. Но кто знает?
Я поехал на автобусе к штаб-квартире СНМ. Нужна была еще одна жертва, так как с убитым я имел лишь отдаленное сходство. К счастью, я хорошо знал штаб-квартиру, а благодаря майору Хокроу – и ее "мертвые зоны".
Она находилась в двух кварталах от вокзала; на остановке я первым делом вышвырнул в мусороприемник уже ненужную сумку и налегке зашагал к зданию. Если бы люди знали, сколько "мертвых зон" в каждом крупном городе! Скрытые камеры установлены высоко на стенах домов, и обзор у них никудышный. Достаточно было держаться ближе к урнам – и ты пропадал из поля зрения.
В здание я вошел через гараж, а не с центрального входа. Моя униформа не вызвала никаких подозрений: небрежно кивнув охранникам, я без помех зашел внутрь.
Посреди гаража на медленно вращающемся столбе стояла камера с широким обзором. Просто чудесно. Я не спеша прошелся по гаражу и, заметив ковырявшегося в машине сотрудника в офицерской форме, завел какой-то пустой разговор. А когда камера отвернулась, я нанес ему сокрушительный удар. У меня было несколько минут, чтобы запечатлеть в памяти характерные особенности намеченной жертвы, а действовал я аккуратно и потом без труда скопировал ее облик. Убитая была крупной женщиной, и ее форма пришлась мне как нельзя кстати, а под автомобилем удалось быстро и незаметно переодеться.
Фокус с перевоплощением был прост, как все гениальное – достаточно сконцентрироваться на жертве и, определив конфигурацию микроорганизмов Вардена, заимствовать ее. Весьма необычно было чувствовать, как на голове стремительно вырастают волосы и наблюдать за плотью, живущей собственной жизнью. Но в целом процедура прошла очень быстро и легко, и теперь я располагал небольшим запасом времени. Когда через пару минут я выполз из-под автомобиля, мой облик не вызвал ни малейших подозрений. Как только камера повернулась в другую сторону, я спрятал тело под задним сиденьем. В практически пустом гараже это оказалось несложно. Теперь его обнаружат только через несколько суток; этого времени мне хватит с лихвой.
Ликуя в душе, я с помощью своей новой личной карточки вызвал лифт и поднялся наверх, в центральный зал обработки данных. Здесь всегда толпился народ и существовала опасность встретить знакомых той женщины, чей облик я принял. Люди, знавшие ее хорошо, сразу бы почуяли неладное.
Я напустил на себя озабоченный вид человека, выполняющего срочное поручение. Обычно это успешно срабатывает, когда надо проникнуть в помещения, где кипит бурная деятельность. В глубине зала стояли небольшие кабинки с компьютерными терминалами. Я вошел в свободную и сел за клавиатуру.
Особых затруднений со взломом компьютерной защиты не предвиделось – обычно в подобных системах используются простейшие шифры, но все же меня ждал приятный сюрприз. Защита отсутствовала напрочь! Достаточно было вставить в приемную щель личную карточку. Никаких детекторов отпечатков пальцев и радужной оболочки глаза – только простейшие меры, вполне пригодные в обществе, которое давно и основательно утратило бдительность.
Я набрал на клавиатуре КОРЧИНГ ЛУ и откинулся в кресле, ожидая результата.
АРЕСТОВАНА 1416 ОФ. ЦЕНТРУМ 17-9-51. СЛЕДОВАТЕЛЬ ОСНМ "СБ" 0355 18-9-51 ПРИГОВОР "АЛ". ОТПРАВЛЕНА РАЙОН ЦЕНТРУМ АДРЕС 0922 18-9, ДЕП. 411a "СБ" 1705. ДЕЛО 37-6589234 ЗАКРЫТО.
Ну что ж, теперь ясно, что случилось с моей Чинг. Ее привезли сюда рано утром, судили и приговорили к "АП" – Абсолютному Понижению до наинизшего ранга, – а затем отправили в главное управление СНМ, в Центрум. Она покинула Серую Бухту в 17.05, то есть менее часа назад. Тип транспорта не указывался, но это мог быть только космический челнок. Я вновь застучал по клавишам.
Остальной текст в точности повторял предыдущий за исключением порядкового номера. Значит, их отправили на одном корабле. Ну что ж, у меня еще есть шанс успеть.
Порой блеф может увести очень далеко от цели, но в столь жестко организованном обществе он творит чудеса. Я беспрепятственно вышел через главный вход. Теперь мой путь лежал на центральный вокзал, и я, ничуть не смущаясь, решил отправиться туда на легковом автомобиле – круг, имеющий подобную привилегию, был крайне узок и наверняка контролировался менее тщательно. Я вновь подошел к гаражу и обнаружил, что машина с трупом стоит на том же месте. Это, безусловно, был ее личный автомобиль, что существенно упрощало задачу.
Я спокойно выехал из гаража и сразу же направился к городским воротам – с трупом под задним сиденьем и ужасным скрежетом под капотом. Машина и впрямь нуждалась в хорошем ремонте.
До ворот космодрома я добрался без особых хлопот. На пропускном пункте я вновь продемонстрировал карточку и сказал, что везу документы, забытые моими коллегами. Спустя несколько секунд путь был свободен.
Челнок уже стоял на стартовой площадке; насколько я мог судить, у меня оставалось еще минут двадцать. Космодром мало изменился. Он был очень тесным, а почти полное отсутствие пассажиров придавало ему угрюмый и запущенный вид. Я заметил только двоих, явно высокопоставленных чиновников, со скучающим видом ожидающих посадки. Чинг и Хоно и в помине не было, как и усиленного конвоя для них. Впервые я по-настоящему испугался, что уже слишком поздно.
Мое замешательство не укрылось от посторонних глаз. Один из пассажиров, блондин средних лет, поднялся с кресла и подошел ко мне.
– Девушка, что-то случилось? Не могу ли вам помочь? – участливо спросил он.
Я удивленно вскинул брови, на мгновение забыв, что в настоящий момент играю женскую роль:
– Да, сэр. Я привезла дополнительные документы на двух заключенных, которых должны направить в Центрум, но я их не вижу. – Я надеялся, что мой голос более или менее напоминает женский.
– Покажите, – нахмурился блондин. К такому повороту я подготовился, и до того как покинуть штаб-квартиру СНМ, сделал несколько бумажных копий следственных документов по делу Чинг и Хоно – просто так, на всякий случай. Специалиста-следователя ими не проведешь, но передо мной стоял типичный бюрократ.
Он проглядел их, улыбнулся и протянул обратно.
– Вы и не могли их увидеть, – пояснил он. – Их отправили на восемнадцатом еще вчера.
Земля словно разверзлась у меня под ногами. Подумать только – я проспал на куполе добрых полтора дня!
Мой обескураженный вид, по-видимому, тронул чиновника.
– Что с вами, мэм? – с тревогой поинтересовался он. Лихорадочно прокрутив в уме возможные варианты, я тяжело вздохнул:
– Простите, сэр. Я здесь недавно и… Если я вернусь, не выполнив задания… У нас очень жесткая дисциплина. Мужчина призадумался.
– Дай-ка свою карту, – наконец сказал он.
– Сэр? – удивленно переспросил я.
– Я сказал, дайте карту. Может быть, я смогу вам помочь.
Я очень опасался, что он свяжется с "моим" начальством, и тогда все пропало, но выбора у меня не было.
На всякий случай я поискал глазами выход. Находящийся за пределами охраняемого периметра космодром я мог покинуть элементарно, но, к сожалению, здесь существовал свой контроль и очень жесткий. По всем углам стояли автоматические пушки, готовые в мгновение ока испепелить любого. Если я брошусь, тут же поднимется тревога; если останусь, наверняка окажусь в ловушке. Будь что будет, я решил действовать по обстоятельствам.
Чиновник вернулся через пару минут и с улыбкой вернул мне карточку:
– У вас увольнительная до восьми утра, так что у вашего начальства претензий не будет. – Он подмигнул. – Никто и не узнает, а?
Действительность превосходила самые смелые ожидания.
– Значит, вы можете доставить документы в Центрум и проследить, чтобы они попали в нужные руки? – недоверчиво переспросил я.
– Нет. К сожалению, я лечу не туда. Но на корабле полно свободных мест, и я уже отметил вас в полетном журнале, как свою гостью. Вернетесь утренним рейсом. Это, правда, встанет вам в копеечку – жизнь в Центруме дорогая, но зато вы выполните поручение наилучшим образом – уверяю вас.
Просто фантастика!
– Вы берете меня с собой?
– Ну да, – кивнул он, – и нам надо спешить. Вы готовы?
Я быстро оценил ситуацию. Оставшись, я почти наверняка смогу выбраться на свободу, а в челноке наверняка столкнусь с новыми опасностями и к тому же я окажусь бессилен перед ними. Но отступать было поздно.
– Да, сэр, я согласна. Большое спасибо.
* * * * *
Конечно, проблема, стоящая передо мной, вовсе не была проблемой. Никому – НИКОМУ – такое везение еще не выпадало, а когда все складывается столь удачно, грешно останавливаться на полпути. Я понятия не имел, куда это заведет, но кто-то явно веселился от души, наблюдая за тем, как я опрометчиво радуюсь фарту.
По крайней мере я рассчитывал оказаться рядом с Чинг и Хоно, пусть даже это грозит невероятной опасностью, к тому же у меня еще были силы.
Челнок оказался моим старым знакомцем, но теперь на борту, кроме нас троих, никого не было. Он взлетел мягко и бесшумно, хотя и не без сильной перегрузки, вдавившей меня в мягкое кресло из пеноматериала. Потом стартовые ускорители выключились и вместе с приятной невесомостью меня охватило легкое беспокойство.
– Следующая остановка Дункал, – бодро сообщил репродуктор. – Оставайтесь в креслах и не освобождайте страховочные ремни.
Информация несколько удивила меня, так как я полагал, что мой доброжелательный попутчик направляется в Центрум. Но в Дункале – крупнейшем городе континента – он сразу же вышел из челнока, пожелав мне удачи. Похоже, он не имел ни малейшего представления о том, кем и чем я являюсь в действительности; наверное, это навсегда осталось для него загадкой.
У меня возникло осознанное желание немедленно выскочить из корабля, но я взял себя в руки и, расслабившись, попытался подготовиться к возможным неожиданностям.
На борт поднялись еще три пассажира – мужчина и женщина в черной форме правительственных чиновников и молодая девушка, столь странного вида, что я бестактно уставился на нее.
Женщины Медузы особым шармом не отличались. Разумеется, они доставляли – при желании – немало удовольствия, но были абсолютно фригидны, а их излишне развитая мускулатура лично у меня вызывала отвращение. Отчасти это было связано с тем, что они неоднократно меняли пол и в итоге приобретали черты гермафродита. Я уже почти забыл разницу между нормальными женщинами и уроженками Медузы – и вдруг увидел ее.
Судя по легкой одежде, она была местной, но разительно отличалась от всех, кого я видел прежде. Ее оливковая кожа выглядела необычайно нежной – не в пример нашим продубленным шкурам, а фигуре позавидовала бы любая королева красоты. Она была чрезвычайно сексуальна. С лица ее не сходила завлекающая улыбка, длинные волосы были приятного светло-каштанового цвета. Даже на цивилизованных планетах такую вряд ли встретишь.
– Тике, сядь в кресло и пристегнись, – бросил ей вошедший мужчина.
– Слушаюсь, мой Господин, – сказала она медовым, хотя и несколько детским голоском и немедленно подчинилась. Я с удивлением отметил, что она почти не сводит глаз со своего Господина. Чиновники тоже уселись, и тут мужчина заметил, каким взглядом я пожираю его Тике.
– Что, никогда не видели Девушек Радости? – поинтересовался он.
– Нет, сэр. Я из Серой Бухты и… У нас таких нет.
– Еще бы, – горделиво согласился он. – У вас их только арестовывают. Неплохой экземпляр, не правда ли?
Я через силу улыбнулся в ответ. В Тике проглядывало что-то неестественное, от чего можно было содрогнуться.
Конечно, я не раз слышал о Девушках Радости. Они должны были удовлетворять самые экстравагантные причуды, на которые так падки чиновники из высших эшелонов. Но никто, с кем мне доводилось разговаривать о Девушках Радости, ни разу не видел их лично. И я удивлялся, почему на планете, где всегда девяносто процентов населения – женщины, не существует Юношей Радости.
Мой попутчик оказался неимоверно болтлив. Либо его действительно совершенно не волновали окружающие, либо он был на удивление талантливым артистом. В двух словах я поведал ему свою наспех состряпанную легенду, в которой правдивым было лишь то, каким образом мне удалось попасть на борт челнока. Похоже, мои объяснения полностью его удовлетворили.
Насколько я понял. Девушки Радости, по существу, были модернизированными наложницами. Разумеется, мой попутчик ни разу не назвал Тике рабыней, однако их взаимоотношения становились понятны с первого взгляда. Тех, кого признавали виновными в преступлении против государства и приговорили к Абсолютному Понижению – их еще называли АПээшниками, – как правило, отправляли на спутники Момрата, но некоторых отбирали психиатры Криминальной Полиции и превращали в Девушек Радости.
– Среди них есть настоящие корифеи, – доверительно сообщил чиновник, когда речь зашла о полицейских психиатрах. – Вы даже не представляете, как выглядела Тике перед тем, как попасть в их руки.
– А бывают Юноши Радости? – не удержался я.
– Нет, – покачал головой чиновник. – Это каким-то образом связано с микроорганизмами Вардена. Не знаю тонкостей, но при стирании психики субъект любого пола неизбежно превращается в женщину. – Он искоса взглянул на Тике, и та зарделась от удовольствия, а я едва удержался от вспышки.
В самые дремучие периоды истории человечество не придумало ничего отвратительнее, чем жалкое и презренное рабство – а худшим из худших была неволя, возрожденная крупнейшими открытиями в психологии. Царящий на Медузе режим я воспринял как откровенно сумасшедший. Зачем рабы, когда есть роботы? Объяснить это можно только нездоровой психикой власть имущих. Сидящему передо мной ублюдку Тике досталась по решению правительства, так как каждому чиновнику такого ранга полагалась Девушка Радости. Он и взял ее с собой наверняка в качестве наглядного доказательства своей высокопоставленное(tm) и потому, что присутствие послушного, как скотина, человека согревало его бумажную душонку. Что же это за планета, где покорные живые игрушки вызывают у ее лидеров такое же наслаждение, как созерцание редкостных самоцветов и шедевров у коллекционеров?
Я с большим трудом подавил желание убить моего словоохотливого попутчика, его сопровождающую – и Тике, хотя последняя, в известном смысле, была мертва уже давно.
Примерно минут через двадцать после старта внезапно ожил репродуктор:
– Пристегнуть ремни. Причаливаем. Чиновники недоуменно нахмурились. Женщина повернулась в своему попутчику.
– Странно… – сказала она. – А почему не включились тормозные двигатели? Он кивнул.
– Неужели что-то случилось?
В челноке не было иллюминаторов, но я и так понял, в чем дело. "Приехали", – щелкнуло у меня в голове. Теперь я был готов ко всему.
Челнок завибрировал, раздались кроткие хлопки тормозных двигателей, и мы аккуратно вошли в причальный док. Зашипел воздух в шлюзовой камере, и задняя дверь медленно скользнула в сторону. Мужчина отстегнулся, подошел к люку, выглянул и повернулся к нам.
– Это не Центрум, – недоуменно произнес он. – Похоже, мы на орбитальной станции.
Я тяжело вздохнул, щелкнул пряжкой и направился к выходу.
– Не волнуйтесь, – сказал я на прощание, – вы здесь ни при чем.