"Божественный свет любви" - читать интересную книгу автора (Картленд Барбара)

Глава 7

Авила стояла на палубе, наблюдая, как Афины исчезают из виду.

Она знала, что прощается сейчас не только с Грецией, но и с любовью, которую ей не суждено будет обрести вновь.

Когда на горизонте уже ничего не было видно, кроме тонкой полоски берега, Авила спустилась вниз.

Служанка уже успела распаковать вещи, и в каюте никого не было.

Сняв плащ и шляпку, Авила села на кровать.

Она пыталась сохранять хладнокровие и не обращать внимание на ноющую боль, овладевшую ее сердцем.

«Я люблю его! Люблю!»— твердила она про себя.

Она вспомнила чувство восторга, охватившее ее, когда принц целовал ее на Делосе.

На море поднимался шторм, и на корабле ощущалась довольно сильная качка, но это не пугало Авилу.

Напротив, теперь у нее был хороший предлог, чтобы не выходить из своей каюты к лорду Кардиффу и послу.

Они считали, что она, как и леди Вед-стоун, страдает от морской болезни.

Авиле просто нужен был повод, чтобы остаться одной и подумать обо всем, что случилось накануне.

Постепенно чувство тревоги начало уменьшаться, и Авила смогла спокойнее обдумать мысль о будущем.

Если принц последует за ней в Англию, как и обещал, то вскоре он обнаружит, что принцесса Мэриголд помолвлена с принцем Холденом.

Она не знала, что он будет делать в этом случае: уедет в Грецию сразу или посетит сначала Виндзорский замок.

Авила знала, что было важно не допустить его визита в замок. Его вопросы могут вызвать ненужные подозрения у королевы Виктории.

Авила раздумывала, что именно ей стоит предпринять, когда вдруг с облегчением вспомнила, что принц Холден будет встречать ее на причале.

В «Отдыхе туриста», как и было условлено, ее встретит мама, чтобы увезти домой…

И о ней никто более никогда не услышит.

«Я благодарна, конечно, благодарна за то, что мне дали возможность увидеть Грецию, — думала Авила. — Но я уже никогда не буду прежней. В моем сердце навечно поселилась пустота».

Когда она отправилась спать, шторм все еще не улегся.

Единственное, о чем она была способна думать, был принц Дарий. И она никак не могла заставить себя заснуть.

Так проходила каждая ночь путешествия. Штормовая погода в Вискайском заливе служила предлогом, чтобы оставаться в каюте и никому ничего не объяснять.

На вопросы леди Бедстоун о ее самочувствии Авила отвечала, что все в порядке. Больше ничто не мешало ей оставаться наедине со своими мыслями и чувствами.

Когда плавание подходило к концу, Авила подумала, что ей следует заставить себя присоединиться к послу и лорду Кардиффу.

Когда уже показался берег, Авила, одетая в черное платье, вышла на палубу и присоединилась к джентльменам за завтраком.

Оба были рады видеть ее.

— Мы волновались о вас, мадам, — сказал лорд Кардифф. — Капитан говорит, что никогда на его памяти не было еще столь жестокого шторма. Правда, иногда подобное случается весной.

Он сделал паузу и затем продолжил:

— Я поблагодарил капитана за то, что, несмотря на плохие погодные условия, мы идем точно по расписанию.

Авила села за стол и заставила себя немного поесть.

В каюте у нее совсем пропал аппетит. Она лишь слегка пробовала блюда, которые ей приносила служанка гречанка.

Но она считала, что настало время вернуться к обычной жизни.

— Я рассказывал лорду Кардиффу, — говорил греческий посол, — что поездка на родину доставила мне необыкновенное удовольствие, несмотря на то что цель нашего визита была столь печальной.

— Я думаю, вашему высочеству тоже понравилось путешествие, — сказал лорд Кардифф, обращаясь к Авипе. — Я уверен его высочество принц Дарий устроил вам необыкновенную экскурсию по Греции.

— Да… это было очень… интересно, — выдавила Авила.

— Я считаю, что лучшего человека для управления этими островами, чем принц Дарий, и придумать нельзя, — добавил посол. — Он прекрасно разбирается в истории нашей страны, и, думаю, он способен найти еще много реликвий, оставленных на Делосе или других островах.

Лорд Кардифф рассмеялся.

— Вы оптимист. Эти острова веками разрабатывались в поисках археологических находок. Французы, например, немало потрудились там.

— Это правда, — согласился греческий посол. — То, что они вывезли столько сокровищ с Дельфов, просто возмутительно.

— Это не ваша вина, — сказал лорд Кардифф. — Греческие статуи так прекрасны, что они должны стать достоянием всего мира.

Они принялись обсуждать, справедливо ли, что сокровища одной страны становились собственностью других.

Греческий посол говорил, что то, что является достоянием Греции, должно быть возвращено на родину из других стран.

Авиле надоело слушать их споры.

Она вспомнила прекрасную статую, которую они с принцем обнаружили в пещере, и ей стало интересно, было ли в груде земли спрятано еще что-либо.

Даже если и было, ей уже никогда не увидеть этого.

И снова тупая боль страдания вонзилась ей в сердце, словно в образе этой статуи она потеряла свое дитя.

Незадолго до полудня они наконец прибыли в гавань.

Лорд Кардифф рассыпался перед ней в любезностях. Он говорил о том, какое это было удовольствие путешествовать в ее обществе, и о том, что она прекрасно справилась со своими обязанностями.

— Я скажу ее величеству, что лучшего представителя Великобритании найти было нельзя, — пообещал он.

— Спасибо, — поблагодарила Авила.

— Это правда, — добавил посол. — И не забудьте, мадам, что вы обещали оказать нам честь почтить своим визитом посольство. Я буду держать вас в курсе всех мероприятий.

— Вуду рада получить от вас известие, — сказала Авила.

«Герой» плавно пристал к пристани, и Авила сошла на причал.

Она забыла, в какое именно время принц Холден должен был встретить ее, и теперь раздумывала, что ей стоит предпринять, если он по какой-либо причине опоздает.

Лорд Кардифф и посол скорее всего предложат отвезти ее в Виндзорский замок.

Тут она взглянула на набережную и увидела ожидающего ее принца Холдена.

На причале скопилось множество экипажей.

Принц поднялся на борт, поздоровался с капитаном, греческим послом и лордом Кардиффом.

Последний принес свои извинения и поспешил к ожидающему его экипажу, чтобы поскорее добраться до Уайтхолла. Напоследок он еще раз поздравил Авилу с удачно выполненной миссией. И добавил, что королева Виктория непременно останется довольна проделанной работой.

Греческий посол направился вслед за лордом Кардиффом.

Принц Холден, уже поприветствовавший Авилу, сказал ей:

— Думаю, нам тоже пора идти.

— Да, конечно, — ответила она.

Она поблагодарила капитана за приятное путешествие и попрощалась с помощниками.

Капитан выразил благодарность за то, что Авила оказала кораблю честь своим присутствием.

Принц Ходден повел Авилу к экипажу.

Так как за ними следовал греческий посол, они намеренно задержались возле своего экипажа, чтобы тот имел возможность уехать первым.

Авила понимала, что у посла возникли бы ненужные подозрения, если бы он увидел, как они с принцем Холденом направляются в «Отдых туриста».

Наконец экипаж посла исчез из виду, и они медленно направились по набережной в сторону отеля. Леди Бедстоун следовала позади в закрытом фаэтоне.

Хотя ей и могло показаться странным, что они направляются в «Отдых туриста», старая фрейлина не стала бы задавать лишних вопросов по этому поводу.

По пути принц Холден спросил:

— Все прошло нормально?

— Да, все нормально! — ответила Авила.

— Ни у кого не возникли подозрения, что вы не настоящая принцесса?

— Нет, ни у кого. Лорд Кардифф даже необыкновенно хвалил меня, как вы слышали.

— Не могу выразить, как я вам благодарен, — сказал принц Холден. — Но вы понимаете, конечно, что мы должны и впредь соблюдать осторожность, чтобы никого не навести на мысль, что был совершен обман.

— Ни один человек в Афинах ни на секунду не заподозрил, что я не… та, за кого себя выдаю, — успокоила его Авила, еле сдерживая в голосе рыдания.

Она надеялась, что принц ничего не замечает.

— Я уверен, что вы сделали все просто блестяще, — сказал принц. — Я знаю, что ее высочество приготовили для вас специальный подарок, чтобы отблагодарить за то, что вы сделали. Думаю, в сельской местности вам будет, где прогуляться верхом.

— Верхом? — воскликнула Авила. — Я обожаю лошадей, но, право, это вовсе ни к чему. Я ничего особенного не сделала.

— Конечно, сделали, — ответил принц. — Вы подарили мне счастье. Это то, что невозможно купить ни за какие деньги.

Авила рассмеялась:

— Это правда. А я имела счастье увидеть Грецию.

Она хотела добавить:

«И несчастье оставить там мое сердце!»

Но этого никто не должен знать.

Принц остановил экипаж возле гостиницы.

— Ваша матушка ждет вас в том же номере, что и перед отплытием, — сказал принц. — Я еще раз искренне благодарю вас за вашу смелость.

Авила натянуто улыбнулась.

Затем она вышла из экипажа и поспешила в здание гостиницы.

Она опустила на лицо вуаль, чтобы портье, сопровождавший ее в номер, не мог ее узнать.

Хотя она и знала, что сильно изменилась с тех пор, как беззаботной девушкой впервые попала в «Отдых туриста».

Тогда она собиралась, как она считала, в захватывающее приключение.

Оно действительно было захватывающим и даже более. Она знала, что изменилась и никогда уже не будет прежней.

Она стала взрослой женщиной.

Женщиной, которой выпало испытать счастье любви и мучение разлуки и одиночество.

Горничная проводила ее вверх по лестнице.

— Ваше высочество ожидает какая-то дама, — сказала она.

Горничная постучала в дверь, открыла ее и вежливо поклонилась, пропуская Авилу вперед.

Авила увидела в комнате маму и бросилась к ней в объятия. Затем она увидела сидевшую на кровати принцессу Мэриголд.

— Авила, дорогая! — воскликнула миссис Грандел. — Как ты?

— Все прекрасно, мама, — ответила Авила.

Она подняла с лица вуаль, чтобы поцеловать маму, а затем приветствовала принцессу реверансом.

— Все прошло просто замечательно, ваше королевское высочество.

— Я бесконечно вам благодарна, — ответила принцесса.

Принцесса была одета в белое легкое платье и теперь ей было необходимо переодеться в траурный наряд, который уже был разложен на кровати.

— Я забираю свою шляпку, — сказала принцесса. — Думаю, ее густая вуаль помогала вам скрыться от ненужных взглядов?

— Да, мадам, — ответила Авила, — и спасибо за те прекрасные наряды, что вы дали мне с собой в дорогу. Я верну их принцу Холдену, когда мы приедем домой.

— О, не волнуйтесь о них, — сказала принцесса. — Если они вам нравятся, пожалуйста, оставьте их у себя. Я не люблю черный цвет, а для похорон я всегда найду, что надеть.

Миссис Грандел рассмеялась.

— Я уверена, ваше королевское высочество, что вам неоднократно говорили, как черный прекрасно оттеняет ваши светлые волосы. Я очень признательна вам за проявленную щедрость к моей дочери.

— Я навсегда останусь ее должницей, — ответила принцесса, — и если мы больше никогда не увидимся, я хочу, чтобы вы знали, что я всегда буду помнить помощь, которую вы оказали мне в трудную минуту.

Она взяла шляпку и села за туалетный столик, чтобы надеть ее и привести себя в порядок.

— Я думаю, вам будет интересно услышать, — сказала она, — что официальное сообщение о нашей помолвке с принцем Холденом назначено на завтра. А через две недели состоится свадьба.

— Я искренне желаю вашему высочеству счастья, — сказала миссис Грандел.

— Думаю, ее величество злится, что все происходит в такой спешке, — сказала принцесса. — Но я боюсь, что кто-нибудь еще может умереть, и мы опять будем вынуждены носить траур.

— Вы абсолютно правильно поступаете, мадам, — сказала миссис Грандел. — Примите наши с Авилой наилучшие пожелания.

— Я знаю, что буду счастлива, — твердо сказала принцесса Мэриголд. — Даже если это и не понравится ее величеству, я собираюсь устроить лишь скромную церемонию бракосочетания. А после мы отправимся жить на родину принца.

— Вы собираетесь пожениться в Виндзорском замке, не так ли? — спросила миссис Грандел.

— Боюсь, что да, — ответила принцесса. — Так что подружкам невесты придется побыстрее подобрать себе наряды, а мне нужно позаботиться о приданом.

Принцесса говорила так, словно вся церемония была для нее просто развлечением. Это несколько удивило Авилу.

Принцесса встала из-за туалетного столика.

— Спасибо вам еще раз, — поблагодарила она Авилу. — Вы еще не рассказали, действительно ли Греция так прекрасна, как о ней говорят.

— Это действительно чудесная страна, мадам, — тихим голосом проговорила Авила.

— Значит, мы обе устроили себе прекрасный праздник, — улыбнулась принцесса.

Она пожала руку миссис Грандел.

— Спасибо за помощь, — поблагодарила она. — Я желаю вашей дочери встретить такое же счастье, как посчастливилось мне.

Принцесса улыбнулась обеим женщинам, присевшим в вежливом реверансе.

Затем она опустила на лицо вуаль и выскользнула за дверь.

Принц Холден должен был встретить ее внизу.

Никому бы не пришло в голову, что эта не та женщина, которая несколько минут назад поднималась по лестнице в номер.

— Теперь тебе нужно переодеться, — сказала миссис Грандел Авиле, — а потом мы поедем домой.

Она помогла дочери расстегнуть пуговицы платья.

— Я скучала по тебе, дорогая, — сказала миссис Грандел. — Расскажи, как тебе понравилась Греция?

— Она была… намного прекраснее… чем я ожидала.

— Мне бы хотелось услышать подробный рассказ о том, что произошло с тех пор, как ты уехала, и, конечно, о тех местах, где тебе удалось побывать.

На секунду у Авилы промелькнула мысль, что она не сможет говорить о том, где была, так как все будет напоминать ей о принце Дарий.

Она вдруг очень отчетливо вспомнила, какие комплименты он говорил ей, когда они любовались на мраморные статуи портала Эрехтейона.

Она вспомнила, как он сравнил ее с Афиной, как на следующий день предложил ей выйти за него замуж.

К счастью, пока она переодевалась, можно было говорить немного. Но позже, когда они ехали домой в закрытом фаэтоне, нанятом для них принцем Холденом, отмалчиваться стало труднее.

Тогда Авила притворилась, что очень устала с дороги и что ей нужно немного поспать.

Правда, предварительно она рассказала матери о церемонии похорон и о том, как ее принимали в британском посольстве.

— Жаль, что тебе не удалось остановиться во дворце, — сказала миссис Грандел. — Он необыкновенно красив внутри, а статуи, украшающие его, просто потрясающие.

— Я не думала, что ты когда-либо была во дворце, мама, — удивилась Авила.

— Я никогда тебе не рассказывала, потому что не надеялась, что ты когда-либо посетишь Грецию, — быстро ответила миссис Грандел и добавила:

— Расскажи, как тебе понравился Парфенон.

Авила с трудом выдавила несколько слов, но тут же вспомнила голос Дария и его близость.

Она закрыла глаза, молясь, чтобы ее мать никогда не узнала о ее страданиях. Этот допрос был просто невыносим.

Когда они подъезжали к дому, ее отец вышел их встречать.

— Надеюсь, ты хорошо провела время, — спросил он. — Твоя мать так волновалась, пока ты отсутствовала! До сих пор не понимаю почему.

— Все было необыкновенно, папа, — ответила Авила. — Я побывала в местах, о которых мне рассказывала мама. Тебя бы порадовало, если бы ты слышал, как все хвалили мой греческий.

— А разве могло быть иначе, если твоя мать родом из Греции? — улыбнулся викарий. — Ну, теперь, слава Богу, ты дома. Твоя мать так волновалась, словно ты навсегда улетела на другую планету!

Авила принужденно рассмеялась.

— Я вернулась, — ответила она. — Теперь мне все кажется сном.

И это была правда.

Конечно же, это был сон. Сон такой прекрасный, такой идеальный, что он вряд ли когда-либо мог стать правдой.

Когда она оставалась одна, перед глазами оживали спрятанные в траве анемоны.

Авила думала, удастся ли ей когда-нибудь вновь услышать волшебный шелест серебряных крыльев и стук колес серебряной колесницы.

Все это осталось на Делосе. А ей никогда уже больше не увидеть ни Делос, ни принца!

Затем эти воспоминания постепенно начнут стираться из памяти до тех пор, пока вообще будет трудно поверить в то, что это все когда-то с ней произошло.

«Как мне все это вынести? Как мне жить дальше?»— спросила себя ночью Авила.

Она открыла окно и взглянула на звезды.

Это были те самые звезды, что сияли над ней, когда она была в Греции.

Теперь они казались дальше и холоднее.

Как могло такое случиться: ей дали испытать состояние божественного счастья, а теперь бросили обратно в пустоту суетного мира.

Вдруг Авила почувствовала, что слезы градом льются по щекам.

— Я потеряла… его! Я потеряла его! — всхлипывала она.

Она чувствовала, что потеряла не только принца Дария, но и бога Аполлона.

Она заставила себя уснуть, но когда проснулась, все вновь показалось ей невыносимо тоскливым. Ей хотелось только одного: никого не видеть.

Но в то же время она не хотела, чтобы родители заподозрили, что с ней в Греции что-то случилось.

Взявшись за роль, нельзя было уходить со сцены. Теперь нужно играть саму себя.

Она оделась и спустилась вниз, когда все еще спали.

Авила прошла на конюшню. Втайне она надеялась, что принц Холден сдержал свое обещание и прислал ей в подарок коня.

Вдруг она вспомнила, что принцесса передала ей какой-то сверток, прежде чем покинуть спальню.

Миссис Грандел торопилась уехать домой и Авила не стала разворачивать подарок.

Сейчас он был у нее в комнате наверху, в ящике для перчаток.

Лошади на конюшне узнали ее, тянулись к ней мордами.

Авила решила, что после завтрака обязательно отправится покататься верхом.

Тогда она хоть немного сможет побыть наедине со своими мыслями.

Вдруг ей пришло в голову, что она никогда не видела принца верхом, но по его осанке было видно, что это прекрасный наездник. Лошади, должно быть, слушались его во всем.

«Как же он отличается от всех мужчин на свете!»

Это действительно было так.

Принц говорил ей, что они отличаются от всех тем, что знают и принадлежат друг другу уже миллионы лет.

Тогда Авиле хотелось задать вопрос, будет ли он чувствовать ее отсутствие, но подумала, что это не очень прилично.

Конечно, он выглядел как Бог, но в то же время это был просто Человек. Он занимал высокое положение в своей стране и обладал большой властью.

К тому же Дарий принимал ее за принцессу Мэриголд, а так как новость о ее помолвке вскоре разнесется по всему миру и непременно появится в греческих газетах, принц будет считать, что теперь их отношения невозможны.

Конечно, он почувствует себя преданным и обиженным, ведь он ничего не знал о помолвке.

И в конечном итоге он не приедет в Лондон, как обещал.

Авила понимала, что он останется у себя в стране и со временем встретит другую женщину, познакомит ее с Делосом и тоже будет называть своей Афиной.

Эта мысль причиняла Авиле почти физическую боль.

Она всегда была сентиментальна, но чем скорее она примет это как неизбежное, говорила она себе, тем ей же будет лучше.

Авила вышла из конюшни в сад, показавшийся ей необыкновенно маленьким.

Несмотря на то что цветы были прекрасны, они не могли сравниться с очарованием анемонов на Делосе.

«Все кончено! Все кончено! Все кончено!»

Авила заставляла себя повторять эти слова снова и снова, чтобы самой поверить в это. Она считала, что принц и не вспомнит теперь, что он когда-то любил ее.

Ведь она обманула его, предала, ничего не рассказала о помолвке с другим мужчиной.

Этого он никогда не сможет ей простить.

Сердце Авилы разрывалось от боли при мысли об этом.

Она ничего не может изменить — ничего!

Вдруг она услышала, что мама зовет ее, — завтрак был готов.

Она побрела обратно к дому, твердя своему сердцу:

«Все кончено! Все кончено! Все кончено!»

Следующие два дня текли так медленно, что показались Авиле веками.

— Не понимаю, что с тобой происходит? — спросил викарий у дочери. — Такое ощущение, что ты истощила силы в этой поездке и тебе нужна еще одна, чтобы отдохнуть.

— Я немного… устала… папа, — ответила Авила.

В это время миссис Грандел собиралась поехать навестить кого-то на другом конце деревни.

Когда она уехала, Авила вышла в сад.

Она понимала, что ей нужно сделать над собой усилие и чем-то занять себя.

Она решила прогуляться к ручью, спрятанному в тени деревьев, который ее мама всегда называла «Цветущая вода».

Это был необыкновенно красивый ручей, но, глядя на него, Авила видела только спокойную гладь Эгейского моря и слышала плеск волн, омывающих остров Делос.

Последние ночи она еле сдерживала себя, чтобы не разрыдаться.

Но теперь она больше не была в силах контролировать себя, и слезы потекли по щекам.

Вдруг она с удивлением услышала звук приближающихся шагов и решила, что, должно быть, это отец ищет ее.

Она обернулась и застыла в изумлении.

Это не могло быть правдой!

Навстречу ей шел принц Дарий!

Он подошел ближе.

Секунду они просто молча смотрели друг на друга.

Совершенно не контролируя себя, Авила бросилась в его объятия.

Принц прижал ее к себе и поцеловал.

Авиле показалось, что она слышит тот самый шелест серебряных крыльев над головой и весь мир вокруг нее озарился светом жизни!

Как тогда на Делосе Дарий целовал ее нежно и в то же время страстно, и она вся словно растаяла от его ласки.

Чуть позже принц спросил ее:

— Как ты могла оставить меня? Как ты могла уехать, не сказав ни слова? Почему ты не рассказала мне правду?

Авила не могла произнести ни слова.

Она только неотрывно смотрела на него, и слезы текли по ее щекам.

— Скажи, что любишь меня! — попросил принц, осушая поцелуями ее слезинки.

— Ты… знаешь, что я… люблю тебя! — прошептала она. — Но как ты нашел меня?

— Когда ты уехала, не сказав мне ни слова, — ответил принц, — я решил последовать за тобой. Я сел на следующий корабль, но прибыл в Англию слишком поздно, чтобы сразу идти в Виндзорский замок.

Авила вздрогнула:

— Неужели… ты был ..в замке?

Принц улыбнулся.

— Это тебя пугает, дорогая? Представляешь, как я испугался, когда вместо тебя увидел странную молодую женщину?

— Ты… говорил с принцессой Мэриголд?

— Она услышала, что прибыл человек из Греции, и поступила разумно, приняв меня без свидетелей, — ответил принц. — Как только я увидел ее, я подумал, что она самозванка.

Авила не смогла сдержать улыбку.

— Ты не можешь обвинять принцессу, что она выдавала себя за меня! Как ты догадался, что это не я?

— Несмотря на необыкновенное сходство между вами, для меня в ней нет того света жизни, который мы вместе с тобой нашли на Делосе.

Авила понимала, о чем он говорит, но ее все еще пугала мысль о том, что сейчас творится в Виндзорском замке.

— Принцесса была… в ярости из-за того, что ты знаешь… правду? — спросила она нерешительно.

— Нет, она прекрасно поняла, что мне нужно рассказать все начистоту. Иначе я мог бы пойти к королеве.

— Но ты не сделал этого?! — воскликнула испуганно Авила.

— Я бы перевернул весь мир, чтобы найти тебя, — сказал принц. — Если бы для этого потребовалось пойти на оскорбление или на обман королевы, я бы не колебался ни секунды.

— Ты наверняка напугал принцессу Мэриголд, — затаив дыхание, спросила Авила.

— Она была напугана. Но она достаточно умна, и, поняв, что я ищу тебя, рассказала мне, как тебя найти.

Он снова поцеловал Авилу, не дав ей возможности задать ему еще какие-либо вопросы.

Она почувствовала себя на седьмом небе от счастья.

Через минуту принц сказал:

— А теперь, моя драгоценная, мы поженимся. И так быстро, как только возможно. А потом я увезу тебя с собой в Грецию.

— Но… ты… не можешь на мне жениться!

— Почему? — спросил принц.

— Когда ты делал мне предложение, ты считал, что… я королевской крови.!, а я простой человек.

Принц рассмеялся.

— Ты не можешь быть простым человеком. Ты — Афина, посланная мне самим Аполлоном. Пойдем поговорим с твоим отцом.

Когда я приехал, я не смог с ним увидеться, он был занят написанием текста проповеди. Авила рассмеялась.

— Так это слуги сказали тебе, где можно меня найти?

— Они сказали, мисс Авила сейчас в саду. Так я узнал, где мне искать мою маленькую богиню.

— Ты не сердишься на то, что я обманула тебя? — дрожащим голосом спросила Авила.

— Я рассердился, что ты мне не доверилась, — ответил принц. — Потом я понял, что ты не могла поступить иначе. Меня больше рассердило то, что ты могла уехать и забыть меня.

— Я бы никогда… не смогла забыть тебя, — ответила Авила. — Я была страшно несчастна с тех пор, как покинула Афины.

Принц посмотрел ей в лицо.

— Ты похудела и под твоими прекрасными глазами залегли тени, так что, мое сердечко, я верю тебе.

— Клянусь, что никогда… никогда больше я не обману тебя! — воскликнула Авила. — Но это была не моя тайна, мне пришлось солгать. Так получилось, что мой отец не знает, почему я была в Афинах. Он думает, меня пригласили, чтобы принцесса Мэриголд имела возможность попрактиковаться в греческом.

Принц ничего не отвечал, и она быстро добавила:

— Пожалуйста, давай не будем его расстраивать!

— Ты думаешь, я могу сделать что-либо, что бы расстроило тебя? — спросил принц. — Давай разыщем твоего отца и скажем ему, что хотим пожениться.

Рука об руку они направились к дому.

Авила испытывала такое чувство, словно какая-то неведомая сила скрепила их в единое целое.

Такое же ощущение ее посетило, когда они были на Делосе, и даже еще раньше, в Парфеноне.

Они вошли б дом, и Авила услышала, что мама вернулась и сейчас была в гостиной.

— Я хочу познакомить тебя со своей матерью, — сказала Авила.

— С большим удовольствием, — ответил принц.

Они вошли в комнату. Увидев их, миссис Грандел замерла в изумлении.

— Мама, я хочу познакомить тебя с его королевским высочеством, принцем Дарием из Канидоса. Мы встретились, когда я была в Греции.

Авила очень волновалась, представляя принца.

Вдруг она заметила, что принц и миссис Грандел смотрят друг на друга с нескрываемым изумлением.

Затем принц воскликнул:

— Неужели это вы?! Кузина Лючия!

— А вы — тот самый Дарий?! Я была уверена, что всегда смогу узнать вас, несмотря на то, что с тех пор, как я видела вас в последний раз, вы выросли и возмужали.

Авила недоуменно переводила взгляд с принца на мать.

— Ты знаком с моей мамой, Дарий?

— Твоя мама — моя двоюродная сестра, — объяснил принц Дарий. — В твоем возрасте принцесса Лючия считалась самой красивой девушкой Греции.

— Принцесса Лючия? — недоверчиво произнесла Авила.

— Я никогда не рассказывала Авиле, что произошло, — быстро сказала миссис Гран-дел.

— Я думаю, вам будет интересно узнать, — сказал принц, — что около месяца назад я видел вашего брата. Он всегда волновался о вас, не зная, что произошло. Теперь, когда умер ваш отец, он собирается приехать в Англию, чтобы разыскать вас.

— Мой брат так сказал? — воскликнула миссис Грандел.

— Я думаю, вся семья желает того же, — ответил принц. — Мои родные всегда верили, что вас просто злостно предали.

— О чем это вы говорите?.. Расскажите… мне! — вмешалась Авила.

Принц улыбнулся и взял ее за руку.

— Твоя мать убежала с человеком, которого любила, — объяснил он. — Точно так же, как я готов буду бежать с тобой, если твои родители откажутся выдать тебя за меня замуж.

— Мама убежала… Так она… действительно… принцесса?

— Да. И из очень древнего рода, — ответил принц Дарий. — Ее отцом был принц Алексий из Закинтоса — одного из крупнейших островов. Он был необыкновенно гордым человеком, и его просто потрясло то, что его прекрасная дочь собралась замуж за простого англичанина.

— Может, у моего мужа и нет титула, — перебила Дария миссис Грандел, — но он родом из одного из самых старых саксонских родов, члены которого правили графством Девоншир задолго до появления Вильяма Завоевателя.

Принц рассмеялся.

— Я просто говорю сейчас словами вашего отца, — сказал он. — Он был уверен, что с вашей красотой вы должны выйти замуж не иначе, как за короля.

Теперь уже рассмеялась миссис Грандел.

— Но я влюбилась, — сказала она, — в молодого человека, только что окончившего Оксфорд. В то время он совершал тур по Европе. * — Так ты действительно убежала… с папой? — волнуясь, спросила Авила.

— Когда мы убежали, мой отец обвинил меня в непослушании. Он заявил, что я больше не могу принадлежать этому роду, и перестал считать меня своей дочерью.

По интонации матери Авила почувствовала, как сильно она переживает этот разрыв.

— Отец также лишил меня титула и наследства, — продолжала она. — Но мне было все равно, я была счастлива, что стану женой твоего отца и твоей матерью, дорогая.

— Я вас прекрасно понимаю, — сказал принц. — Я бы женился на Авиле, даже если бы она оказалась дочерью рыбака. Но, конечно, все упрощается тем, что ее мать — вы, принцесса Лючия. Да к тому же вы — кузина моей матери, которую все любят.

— Я тоже ее люблю, — сказала миссис Грандел.

— Все наши родственники, а их немало, помнят о вас, — сказал принц Дарий, — и очень желают, чтобы вы вернулись домой. Это действительно правда.

Он улыбнулся и добавил:

— Теперь я понимаю, почему Авила и принцесса Мэриголд так похожи.

— Почему? — спросила Авила.

— Отец принцессы, принц Димитрий из Панейроса, — ответил Дарий, — был племянником твоей бабушки.

Авила рассмеялась:

— Значит, мы с принцессой Мэриголд действительно родственники?

— Да, ваши бабушки были сестрами, — ответил принц. — Но пока об этом не стоит никому рассказывать, до тех пор по крайней мере, пока я не увезу тебя в Грецию.

— Я бы хотел устроить свадьбу в Афинах, — заметив в глазах Авилы вопрос, сказал принц миссис Грандел. — Если вы не против, мы бы хотели уехать немедленно. Не могу дождаться, пока мы сможем пожениться. Тем более что на Делосе нас ждут дела.

— Мы поженимся… в Греции! — воскликнула Авила. — Не могу поверить… Это так… чудесно!

— Так и будет, — тихо сказал принц.

— Я должна посвятить во все отца, — сказала миссис Грандел.

Когда она вышла из комнаты, принц обнял Авилу.

— Я и поверить не мог, — сказал он, — что у нашей сказки будет такой счастливый конец.

— Я тоже… — прошептала Авила.

— Но я думаю, все возможно, когда нам покровительствуют Аполлон и Афина. Именно поэтому, моя любовь, мы поженимся в Афинах, а медовый месяц проведем на островах.

Мы поищем на Делосе, что еще интересного может скрываться в его волшебных недрах.