"Во власти желания" - читать интересную книгу автора (Камерон Стелла)Стелла Камерон Во власти желанияПрологМакс — так его звали с детства. Просто Макс Но он стал Максом Россмара, потому что один хороший человек спас несчастною мальчика, которого ждал лондонский работным дом — это еще в лучшем случае, — и дал ему свое имя. Он был никем, и в то же время его воспитывали как отпрыска знатного рода, воспитывали в надежде на то, что он с честью понесет родовой штандарт. Хотел ли он назвать этот штандарт своим? Могли искренне, всем сердцем принять тяготы ответственности? Мог ли заплатить та полученные привилегии? Да. И собирался ли это сделать? Если он снова ответа г «да», то это может стоить ему самого дорогого на снеге. Макс окинул взглядом окрестности — этот пейзаж он успел полюбить всей душой. На холме возвышался замок Кирколди — массивный, со множеством башен и зубчатым бастионом, необычайно мрачный на фоне хрустально-голубого весеннего неба. Поместьем Кирколди владели несколько поколений рода Россмара. Теперь здесь жил Арран, маркиз Стоунхейвен, старшин брат его отца. И Максу — мальчишке, когда-то запускавшему руку в чужие карманы в Ковент-Гардене[1], — разрешалось гулять по этому замку совершенно свободно, словно он был здесь рожден. Холодный воздух, насыщенный запахом дрока, напоминал о зиме. От резкого ветра, растрепавшего волосы, слезились глаза. Он повернулся спиной к холму Кирколди и окинул взглядом скромную ферму, где жили Роберт и Гейл Мерсер с дочерью Керсти и сыном Ниллом. Керсти была там, в доме. Он знал. Он всегда чувствовал, когда она рядом. Она тоже скоро почувствует его присутствие, если уже не почувствовала. Роберт Мерсер тоже был рядом. Он стоял возле курятника и украдкой наблюдал за Максом — беспокоился за любимую дочку, которую мог обидеть знатный мужчина. Макс никогда бы не обидел свою милую Керсти, даже если бы у него была такая возможность. А возможность была. Стараясь ступать как можно осторожнее, он вошел в домик фермера. Каждый раз, когда он на нее смотрел, на него обрушивался шквал чувств. Он был не так глуп, чтобы искать природу этих чувств исключительно в высоких сферах, — мальчик вырос и превратился в мужчину. Керсти, склонившаяся над кухонным столом, стояла спиной к нему и что-то тихонько напевала. Макс пересек кухню н остановился за спиной девушки. Солнечный свет, струившийся в открытую дверь, создавал ореол вокруг ее светло-русых волос; она заплетала их в косы и укладывала на макушке короной. Несколько колечек-локонов падало сзади на ее изящную шею. Макс, смотревший на девушку как завороженный, внезапно ощутил прилив желания. На ней было простенькое платье в сине-белую клетку, но даже в нем Керсти казалась необыкновенно красивой. Стройная и изящная, она не унаследовала от матери золотисто-рыжие волосы, однако в ней ощущалось та же внутренняя сила, которой обладала и симпатичная хрупкая Гейл. Макс невольно сжал кулаки — он вспомнил слова Роберта Мерсера, сказанные десять минут назад. — Мастер Макс… — проговорил отец Керсти, снимая свою старую шерстяную шляпу, — Мастер Макс, я, конечно же, не вправе это говорить, но вы сделаете мне одолжение, если оставите мою девочку в покое. Вы уже не мальчик, которому надо поиграть и поребячиться. Вы джентльмен. К тому же родственник хозяев этого огромного поместья. Моя девочка… она не для таких, как вы. Мысль Роберта Мерсера была ясна: он боялся, что Макс, воспользовавшись своим положением, обесчестит его дочь. Кроме того, он, очевидно, догадывался, что детская дружба Макса и Керсти переросла в нечто большее, и не одобрял этого. Да и отец Макса едва ли это одобрил бы. Что ж, Роберт Мерсер прав. Нынешние отношения Керсти и Макса трудно было бы назвать детской дружбой, но молодому человеку все-таки хотелось большего. Да и какой он джентльмен? Он незаконнорожденный, приемный сын Струана Россмара, виконта Хансингора. — Не подкрадывайся, Макс Россмара, — сказала Керсти, не глядя на него. — Я чувствую, что ты стоишь здесь и смотришь на меня. Еще бы! Они часто признавались, что чувствуют друг друга даже на расстоянии. Вот только он не говорил Керсти о том, что иногда просыпается ночью и тянет руки в темноту, чтобы. заключить ее в объятия. — Ты чем-то расстроен? — Она вытащила руки из тазика, наполненного мыльной пеной, и повернулась к нему лицом. Макс улыбнулся — он часто улыбался, когда смотрел в ее. поразительно яркие голубые глаза. — Нисколько, мисс Мерсер. Я ничем не расстроен. Только озадачен. Почему это вдруг разумная шестнадцатилетняя девушка без всякого толку возится в тазике с водой? Керсти слегка порозовела и откинула с лица прядь волос.. — Толк есть во всем, мистер Россмара. Если бы у вас были. глаза, вы бы поняли, что я занята важным делом. Ее чуть хрипловатый голос звучал так, словно она с трудом удерживалась от смеха. — Вот как? — Макс подошел ближе и склонился над тазом.. — Там что, злые водяные? Ты купаешь водяных? — Нет, — хихикнула девушка. — Я пускаю мыльные пузыри. Только не смейся, а то я заплачу. Он выпрямился и внимательно посмотрел в ее светившиеся умом глаза. Макс был старше Керсти, и он, по настойчивой просьбе девушки, научил ее читать, считать и обучал всему, что знал сам. При этом она поразительно быстро все усваивала. Керсти училась в местной школе, но ей было мало школьных знаний, она хотела знать больше. Макс никогда не целовал Керсти. Ему часто хотелось поцеловать ее, но, глядя в доверчивые глаза девушки, он всякий раз удерживался от этого. Неужели они так никогда и не поцелуются? Неужели никогда не познают даже та кую маленькую интимную радеть. — Ну что? — спросила она, чуть нахмурившись, — Ты будешь надо мной смеяться? Макс склонил голову к плечу, любуясь ее прекрасным лицом. — Я никогда не буду над тобой смеяться. Он взглянул на губы девушки и понял, что не должен ее целовать, ибо, сделав это, утратит право принимать решения, направляющие их обоих. Не сводя с него глаз, Керсти подняла руку и, сделав пальцы колечком, легонько дунула на них. Из мыльной пены вылупился подрагивающий пузырек, радужно окрашенный лучами солнца. Макс в восторге смотрел на сложенные а трубочку пухленькие губки. — Загадай желание, — прошептала девушка— Ну же, Макс, загадай желание и дунь на пузырь. — Желание? — Да. У нас всегда есть какие-нибудь желания. Дунь скорее, пока он не лопнул. Макс закрыл глаза и дунул. И тотчас же почувствовал на своем лице мелкие брызги. — Что ты загадал? — Я думал, это нельзя говорить, Ее губки дрогнули. — Думаю, ничего страшного не случится, если ты расскажешь мне о своем желании. Это будет наш секрет, согласен? Макс же думал совсем о другом. О том, что ему двадцать два года, и что он влюблен в шестнадцатилетнюю Керсти, и что это самая сладостная пытка на свете. — Я тоже думаю, что ничего страшного не случится, — сказал он наконец. — Тогда скажи, что ты загадал, — улыбнулась Керсти. — Макс скажи, пожалуйста, — упрашивала она. — Я заедал, чтобы время остановилось. Чтобы остановилось прямо сейчас. Мне хочется вечно стоять здесь, рядом с тобой, хочется вечно смотреть на тебя. Улыбка девушки померкла. Она судорожно сглотнула. — Ясно, я поняла. — Она действительно все понимала. — Ты пришел сказать, что опять уезжаешь? — На несколько месяцев. Отец и дядя Арран хотят, чтобы я поучился в йоркширских поместьях. Там урожаи выше, чем здесь. Мы хотим перенять их опыт. — Да, понимаю. — Она кивнула и потупилась. Ему следовало сказать, что им не надо так часто видеться. Что она должна найти себе мужа. — Ты будешь читать книги, которые я тебе Принес? Мы поговорим о них, когда я вернусь. Он, наверное, умрет, если когда-нибудь увидит ее с другим мужчиной — с мужем. — Я прочту их, — проговорила она с дрожью в голосе. — А ты загадаешь желание, перед тем как я уйду? Девушка молча опустила руку в тазик Потом вытянула ее, дунула на пальцы и крепко зажмурилась. Макс увидел, что губы ее шевелятся. Пузырь отделился от ее пальчиков и лопнул. — Керсти, что же ты загадала? Она плотно сомкнула губы и замерла. На глаза ее навернулись слезы. — О, Керсти! — Не думая о том, что в кухню в любую минуту могли войти. Макс обнял девушку и прижал ее к груди. — Моя милая Керсти, пожалуйста, не плачь. Она всхлипнула и также обняла его. — Я загадала то же, что и ты. Я хочу стоять здесь, вот так… и хочу, чтобы это никогда не кончалось. — Значит, у нас с тобой одни и те же мысли, — сказал Макс. — Нам надо учредить клуб для людей с похожими мыслями. — Да, клуб для двоих. — Она уткнулась своим остреньким подбородком ему в грудь. — Клуб желаний. Макс грустно улыбнулся, но девушка не видела его улыбку. — Это будет клуб «Желание», — сказал он. |
||
|