"Хроника чеченской бойни и шесть дней в Буденновске" - читать интересную книгу автора (Бунич Игорь)Глава 2.Цитаты «Секретно! УКАЗ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ «О мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики». В связи с продолжением вооруженного конфликта в Чеченской Республике, неподчинением требованиям о прекращении огня, сдаче оружия, роспуске вооруженных формирований, освобождения всех захваченных и насильственно удерживаемых граждан, гибелью гражданского населения и в соответствии со статьей 88 Конституции Российской Федерации, Законом РСФСР «О чрезвычайном положении» и Законом Российской Федерации «О безопасности» постановляю: УКАЗ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Совет Безопасности Российской Федерации констатировал наличие незаконных вооруженных формирований, деятельность которых в течение продолжительного времени вызывает кровопролитие, уносит жизни и нарушает права граждан Российской Федерации в Чеченской Республике и некоторых районах Северного Кавказа Российской Федерации… На основании статьи 80 Конституции Российской Федерации п_о_с_т_а_н_о_в_л_я_ю: «… Джохар Дудаев провозгласил и стал настойчиво осуществлять идею выхода Чечни из состава Российской Федерации. Несмотря на то, что ни одна страна мира не признала режим Дудаева и провозглашенную им независимость Чеченской Республики, он и его окружение продолжали упорно следовать избранному курсу. В этих условиях оставался единственный путь восстановления конституционного порядка в Чеченской Республике разоружить бандформирования… Силами милиции и внутренних войск МВД, не имеющих на вооружении тяжелой техники, это сделать было невозможно. От добровольной сдачи оружия дудаевские формирования отказались. Не достигла цели и объявленная федеральными властями амнистия. Возникла необходимость ввода на территорию Чечни частей Вооруженных сил Российской Федерации». Из обращения к личному составу Вооруженных сил. 10 декабря 1994 г. «Важнейшая составляющая событий в Чеченской Республике трагическая судьба чеченцев. В прошлом веке жестокая, более чем полувековая кавказская война с ее огромными людскими потерями, а затем исходом в Турцию и на Ближний Восток. В нынешнем поголовная депортация в Северный Казахстан в 1944 г. Все это не могло не оставить глубоких шрамов в памяти народа и не породить глубокого недоверия не только к центральной власти, но и к власти вообще. С. Шахрай, 27 сентября 1994 г». «… С революцией 1917 года война на Кавказе разгорелась с новой силой. В марте 1920 г. на Северном Кавказе утвердилась Советская власть, от которой горцы ждали улучшения жизни. Однако, вместо отдельных грабежей, периодически проводимых русской армией, они получили хорошо организованный государственный грабеж. Первое восстание вспыхнуло в Чечне и Дагестане еще в сентябре 1920 г. Оно было подавлено только в мае 1921 года, когда были разгромлены главные силы повстанцев и прекратилось поступление к ним помощи из Грузии. Несмотря на подавление восстания, на руках у чеченского населения осталось очень много оружия, которое они часто пускали в ход при постоянных нападениях на гарнизоны и посты Красной Армии. 31 июля 1925 г. Реввоенсовет Северо-Кавказского военного округа принял решение: «Провести разоружение горной Чечни и самых опасных ее районов». К операции были привлечены около 7000 человек при 24 орудиях, 240 пулеметах и 7 самолетах. В отчете об операции говорилось: «Чечня разоружена. Изъято 23 044 винтовки, 4300 револьверов, большое количество патронов. Вся головка контрреволюционного подполья: Гоцинский, шейх Ансалтинский, Атаби Шамиев и др. схвачена вместе с тремястами уголовниками и мелкими контреволюционерами. Сожжено 120 домов». По планам коллективизации национальные автономии Северного Кавказа должны были подвергнуться этому мероприятию в 193233 гг. Ответ местного населения был быстрым: в Чечне вспыхнуло новое восстание. Жители аула Урус — Мартан написали властям: «В Урус — Мартане у нас отобрали весь хлеб и объявили, что пока мы не сдадим хлеб, власти закрывают мечеть. У того, у кого нет хлеба, отбирают скот, у кого не осталось скота, отбирают одежду. Лучше умереть в горах с оружием в руках, чем оказаться без брюк в ГПУ». Восстание началось 23 марта 1932 г. Уже 27 марта части 28 ой стрелковой дивизии выдвинулись в район Грозного, а на следующие сутки вступили в бой. К 5 апреля восстание было подавлено. В докладе штаба округа отмечалось исключительно ожесточенное сопротивление повстанцев: атаки, в которых участвовали даже женщины, хождение в атаку сомкнутым строем с религиозными гимнами. С началом Великой Отечественной войны повстанческое движение разгорелось вновь. Для борьбы с повстанческим движением были сформированы спецчасти внутренних войск НКВД. «В начале октября 1941 г., говорится в официальном документе, на территории нескольких районов Чечено-Ингушской АССР немецкофашистскими агентами было поднято вооруженное восстание, в результате которого были разгромлены большинство колхозов и сельсоветов». С 30 октября по 5 ноября части НКВД во взаимодействии с частями Красной Армии разгромили бандитов, изъяв 78 винтовок и 3 пулемета, потеряв 5 человек убитыми и 8 ранеными. Летом 1942 года вспыхнуло очередное восстание сначала в Шароевском, а затем в Итум-Калинском районах. Восставшим удалось захватить районные центры Химой, Шатой, а затем и Итум — Кале. 20 августа 141 ый полк НКВД выбил повстанцев из Щатоя. Подход немецких войск к этому району (немцы взяли Моздок и двигались на Владикавказ) стимулировал еще больший размах восстания, который чуть не привел к крушению фронта Красной Армии на данном направлении. После отхода вермахта с Северного Кавказа большая часть повстанцев ушла с ними. Остальные после двухмесячных ожесточенных боев с частями Красной Армии и войск НКВД были рассеяны по горам. Бои шли с применением артиллерии и авиации. Было стерто с лица земли более 40 аулов, уничтожено 3830 жилых домов и хозяйственных построек. Все мужское население от 12 до 65 лет было собрано в концлагерях, расположенных в предместьях Грозного и Моздока. (В некоторых случаях чеченцев содержали вместе с немецкими военнопленными. Большая часть задержанных была расстреляна.) 23 февраля 1944 года специально созданная группировка внутренних войск совершила беспрецедентную операцию по выселению всего чеченоингушского населения (до единого человека, включая стариков, женщин и грудных детей) в Среднюю Азию и Казахстан. Однако, и после указанного мероприятия мел кие группы повстанцев численностью до 50 чело век продолжали действовать в труднодоступных горных районах вплоть до 1957 года, когда чечен цам и ингушам было разрешено вернуться на места традиционного проживания…» Реферативная справка, разосланная в штабы вплоть до полкового уровня. «Сов. секретно. ПРИКАЗ Т. т. Егорову Н. Д., Ерину В. Ф., Степашину С. В. На основании секретного Указа Президента РФ «О мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики» ведется подготовка по вводу в Чеченскую Республику одной дивизии Внутренних Войск и двух дивизий Министерства Обороны… В связи с ожидающимся массовым, но неорганизованным сопротивлением принято решение воспользоваться этим обстоятельством и осуществить массовую депортацию местного населения под видом его организованного вывода из зоны боевых действий в другие районы Российской Федерации, которые будут определены особо. Для этой цели на территориях Ингушетии, Северной Осетии и Ставропольского края развернуть лагеря временного содержания… Внешнеполитическое и информационное обеспечение указанных мероприятий должно проводиться только как гуманитарная акция во имя спасения мирного населения Чеченской Республики от злодеяний дудаевских бандитов… Для организованного проведения комплексных мероприятий как гуманитарной акции создать координационный орган из представителей Министерства Обороны, Министерства Внутренних Дел, Министерства по делам национальностей и Региональной политике, Федеральной службы контрразведки и Министерства по Чрезвычайным Ситуациям… Всю практическую работу по депортации населения должно проводить Министерство по Чрезвычайным Ситуациям… «Совершенно секретно. Штаб Северо-Кавказского военного округа. Министр обороны Российской Федерации при казал: 11 декабря 1994 г. ввести две мотострелко вых и одну танковую дивизии на территорию Че ченской Республики для оказания содействия органам внутренних дел в восстановлении консти туционной законности и правопорядка… Ориенти ровочный срок окончания операции не позднее 20 декабря 1994 г…» «Итак, война началась. Больше мы не можем гордиться Россией, как островом национальной стабильности и бескровного развития. Идет война в России: гражданская, если смотреть из Москвы, национальноосвободительная, если смотреть из Грозного. Отделение Чечни и ряда других регионов Северного Кавказа, видимо, вещь уже неизбежная, не зависящая ни от Ельцина, ни от кого бы то ни было другого. Никакой Ельцин, никакой Грачев — Ерин-Степашин-Егоров не могут остановить исторического процесса. Северный Кавказ за сто с лишним лет так и не стал составной органической частью России. Трудно завоеванный, искусственно вырванный из мусульманской уммы, переживший кровавые революционные события и послевоенный геноцид. Северный Кавказ был обречен на отделение. Прогнозировать развитие событий на театре военных действий, как всегда, почти невозможно, тем более на войне, которая имеет все шансы перерасти в партизанскую. Но политические последствия агрессии очевидны… При любом развитии событий Президент проиграет. Попытка захвата столицы Чечни и подавления всех крупных очагов сопротивления вполне могут оказаться неуспешными. Не следует особенно доверять похвальбе Павла Грачева о том, что он справился бы с Грозным за два часа. Бездарный командующий во главе с деморализованной армией (и еще дополнительно деморализованной за несколько дней до вторжения авантюрой с наемниками) далеко не самый лучший инструмент для военной победы, которая вряд ли будет достигнута не то что за два часа, а даже за два месяца. Возможен и просто разгром наших войск при попытке штурма Грозного… Президент все более и более производит впечатление человека, находящегося в информационном коконе, живущего в какойто воображаемой стране, созданной для него его ближайшим окружением. Чьими глазами смотрит президент на мир? Грачева? Лобова? Егорова?» «Впервые со времен гражданской войны вооруженные силы России заняли исходные позиции для открытого и прямого подавления своих сограждан. Мощь одной из крупнейших армий мира, снаря женной в свое время для ведения 3 й мировой войны, пусть и поблекшая после распада империи, начала боевые действия на собственной российской территории… Колоссальная, но, по существу, без ликая, военная мощь, потому что у России нет сейчас политических лидеров, осознающих и, что не менее важно, олицетворяющих масштабы слу чайно попавшей им в руки военной машины, а соответственно и масштабы и степень ответствен ности, лежащей на них…» «Центр Грозного кажется адом… Город мертв. Там нет целых домов, почти нет людей без автоматов. В довершение апокалиптичности картины над городом висит смог, накрывший Грозный темным колпаком. Стоят солнечные ясные дни, а в чеченской столице полутемно и сыро. Это копоть от нефтяных пожаров. Первая бомба попала в нефтехранилище 28 декабря, на следующий день после знаменитой ельцинской речи о «прекращении бомбардировок». Потом нефтяные склады бомбили под Новый год, а первого расстреливали из танковых орудий. Когда начался предновогодний штурм, то казалось, что судьба Грозного решена и взятие дворца Дудаева вопрос нескольких часов. Но к вечеру стало ясно, что штурм провалился. Колонны пленных и пылающие перед дворцом российские танки создавали какуюто неправдоподобную картину. Еще более неправдоподобным оказалось то, что на следующий день, первого января, картина повторилась в точности. Точно так же, без боя и без сопротивления в центр города пропустили всю танковую колонну. При этом складывалось впечатление, что входившие в город были дезинформированы и полагали, что занимают уже побежденный Грозный. Они оказались совершенно не готовы принять бой. Официальные предновогодние информационные сообщения действительно беззастенчиво лгали, что город и чуть ли не дворец контролируются российской армией, и лишь «отдельные группы» продолжают сопротивление… 1 января танковую колонну, как и накануне, разделили на сектора и уничтожили из гранатометов. На следующий день в Грозном догорало около ста пятидесяти единиц российской бронетехники. В результате этой двухдневной операции погиб ли несколько сотен российских солдат, около ста были захвачены в плен. Отдельные группы пехо тинцев, въезжавших на танковой броне в город, уцелели и еще дватри дня вели автоматный огонь, пытаясь то ли вырваться из города, то ли закре питься в ожидании подмоги. Однако, к четвертому числу, когда им на помощь в Грозный был брошен десант, с ними уже было покончено…» «Летчики в Чечне не рискуют практически ничем. «Стингеров» у дудаевцев нет. Самолеты сбрасывают бомбы с бреющего полета и попадают строго в цель: в больницу, дом инвалидов, рынок с массовым скоплением людей. Начиная со второго января, тактика бомбардировок несколько изменилась. После поражения новогоднего штурма начали бомбить преимущественно провинцию, причем там, где больше людей: крупные базары, автостоянки, места, где скученно стоят дома. В Шали на общереспубликанский рынок автодеталей сбросили шариковую бомбу. В тот же день и там же бомбили больницу и продовольственный рынок. Потом большие села Атаги и Комсомольское, потом село Чечен — Аул, потом… Что бы ни говорила официальная пропаганда, действия российской армии не оставляют сомнения: она рассматривает чеченское сопротивление именно как народную войну и рассматривает все население Чечни, как своего противника… Когда российские войска занимают жилой дом, подвалы забрасывают гранатами». «В Грозном десантники не испытывают трепета пред морскими пехотинцами, последние, в свою очередь, презирают обычную пехоту, войска, как таковые, ненавидят внутренние войска, и все вместе не любят начальства. Но, по большому счету, эта трудная система взаимоотношений не так интересна. Гораздо интереснее какраз то, чего различным родам войск и силам МВД удалось добиться совместными усилиями. Города Грозного, как показали первые же пятнадцать минут поездки на БТРе, больше не существует. До нового года окруженная войсками чеченская столица была все же похожа на крупный населенный пункт: стояли дома, в них жили люди, по улицам ездили машины. Ничего подобного теперь нет. Грозный представляет собой огромное пространство, покрытое разрушенными и полусгоревшими зданиями. Город умер. Умер и живет какойто жуткой потусторонней жизнью. Артиллерия лупит кудато почти без передышки круглые сутки. Время от времени в воздухе появляются самолеты и методично бомбят квартал за кварталом. В ночном небе долго полыхают пожары, которые никто не тушит. На улицах валяются неубранные трупы наших солдат. Их грызут бродячие собаки… Красивая война с профессиональными солдатами, умными офицерами, точечными попаданиями, исправной техникой и гуманными мыслями вместо вшей под каской стоит очень дорого. Она стоит трезвомыслящего президента, грамотного правительства, стабильной экономики и работящего населения. Наша нищая, нечестная страна не может вести такой войны. Не может. А потому и не ведет. 24 января практически полным составом погиб прибывший в Чечню спецназ ГРУ. По официальной версии в здание, где находились спецназовцы, попал вражеский снаряд. Однако, многие утверждают, что все было несколько иначе. Отряд, чтобы не выставлять постов, обложил себя минами, а, кроме того, занес в здание около 370 килограммов взрывчатки так называемого пластита, который запрещено хранить в таких диких количествах. Когда здание взлетело на воздух, в живых остался только командир отряда, вышедший на улицу по нужде. Он был настолько пьян, что не мог вспомнить, сколько его людей осталось в помещении. За два дня раскопок в здании было найдено 46 трупов… Но даже это не идет ни в какое сравнение с теми большими «прелестями», которые приносит с собой вход в город озлобленной потерями нищей армии. Участь людей, на своей шкуре переживающих восстановление войсками конституционного порядка терпеть от них грабежи и мародерство. При этом както само собой забывается, что Грозный это русский город, а его население на 80 процентов русское. Грабежи и мародерство достигли такого размаха, что иногда даже складывается впечатление о проведении со всем личным составом «политинформации», отдающей им город на поток и разграбление в случае его взятия. Солдаты заходят в незнакомые им дома, памятуя о следующей инструкции командования: «В подъезд входить вдвоем сначала граната, потом ты». С помощью гранат на этажах выносятся двери, а вместе с ними электроника, телевизоры, видеотехника и другие вещи, представляющие хоть какуюнибудь ценность. Военная контрразведка, как утверждают ее офицеры, пытается пресечь наиболее вопиющие случаи грабежей и мародерства, но признает: за всеми уследить невозможно. И поэтому, хотя на дверях многих квартир в Грозном висят объявления типа: «Квартира ограблена три раза. Просьба не беспокоить.», в городе ожидают очередной волны бесчинств. Так, собственно, и чувствует себя население, спасаемое Россией уже третий месяц подряд. Такова степень радости от наступающего со всех сторон «конституционного правопорядка»…» «При Ростовском окружном госпитале развернут «город мертвых», куда свозят трупы российских военнослужащих, погибших в Чечне. Всего таких палаток на спецтерритории, куда без особого пропуска хода нет, семь. В палатках стоят трехярусные солдатские койки, на которых по нескольку тел на койке сложены трупы. Главная процедура опознание. Сделать это трудно, а порой просто невозможно. У одного из мертвых солдат нет рук и половины головы. У другого, с биркой «неопознанный», не осталось почти ничего. Те немногие куски его тела, что удалось собрать, связаны простыней в узелок. А от третьего, по соседству, сохранилось все, кроме головы. Вместо нее лежит чтото круглое вроде мячика из папьемаше. Все тела голые, цвет кожи иссинякрасный. Обугленные трупы напоминают древние, высохшие до самых костей мумии. Смотреть на такое без ужаса невозможно. Именно поэтому матерей, приезжающих в Ростовский окружной военный госпиталь на опознание своих сыновей, в палатки с трупами стараются не пускать. В «городок», огражденный забором с маскировочной сеткой от остальной территории госпиталя, пропуск, конечно, выписывают; но исключительно тем, чьи погибшие сьюовья проходят по спискам Ростовского медицинского отряда особого назначения. Поскольку все госпитальные трупы под номерами, служащие «городка» находят их быстро, и после опознания родными несут на обработку в морг. Следующий этап запайка в цинковый гроб… Мать, опознавшая своего сынапехотинца, сгоревшего в БМП, истерически рыдала. Она не могла себе простить, что отпустила сына на войну. «Надо было ему хоть пальцы отрубить, хоть руку, только бы не взяли служить», причитала она… Кроме «городка», существуют еще «вагоны». За железными воротами КПП, у единственной платформы какогото железнодорожного тупика стоят несколько вагоноврефрижераторов. Позавчера их было пять, сегодня уже восемь… Весь вагон, коегде покрытый изнутри инеем, был до отказа набит трупами. Они лежали на таких же, как и в «трупном городке» трехярусных стеллажах, состоящих из брезентовых носилок, и почемуто были слегка присыпаны землей. Во втором вагоне лежали трупы «похуже». Если первые были почти целы, то эти, в большинстве, оказались завернуты в простыни, откуда торчали голые, землистого цвета ступни. На одних брезентовых нарах лежала обугленная грудная клетка. Рядом обгоревший до черноты труп в неестественной позе… Особенно тяжело всем стало после вскрытия шестого вагона, где на носилках лежали бесформенные куски человеческого мяса. Покрупнее открытыми, помельче завязанными в простыни. Открывают восьмой вагон. Все находящиеся в нем трупы завернуты в фольгу… Хоронить всех, кого не опознали, предполагают в Ростове. В братской могиле. Но случится это только после особого распоряжения правительства. А пока все безымянные трупы солдат и офицеров будут храниться в «морозильниках» на тех же железнодорожных путях». «Промежуточные итоги военной операции выглядят удручающе. За три месяца ожесточенных боев федеральным войскам удалось захватить Наурский, Надтеречный, Щелковский районы, поскольку сопротивление здесь почти не оказывалось, и взять под относительный контроль руины Грозного. Остальная территория республики частично («день ваш, ночь наша») или полностью контролируется ополченцами. Российские войска, по разным оценкам, потеряли убитыми около пяти тысяч человек. Среди мирного населения погибло свыше двадцати тысяч человек. Более трехсот тысяч стали беженцами. Шесть населенных пунктов уничтожены полностью, восемьдесят разрушены частично. В ближайшие дни, если ополченцы не прекратят сопротивление, будут полностью разбомблены города Аргун, Самашки, Шали… С первых же дней чеченской операции стало ясно, что в российской армии нет ни одной полностью боеготовной дивизии (и даже полка). Никогда еще не было, чтобы военные округа формировали «с нуля» сборные воинские части и отправляли их на войну. Даже элитные Кантемировская и Таманская дивизии собирали офицеров и солдат из разных подразделений. По сведениям их Генштаба, до 60 ти процентов экипажей танков, боевых машин, расчетов формировались по пути в Моздок или непосредственно перед наступлением. В результате военная операция в Чечне приобрела характер иррационального насилия. Своим распоряжением наносить массированные авиационные и артиллерийские удары по городу министр обороны Грачев сознательно принес в жертву мирное население. Когда активно заработали артиллерийские системы залпового огня «Град», «Ураган» и пр., стало ясно, что потери среди мирных граждан будут исчисляться тысячами. Военновоздушным силам России впервые за всю историю их существования была навязана роль карательных войск. Массированные бомбардировки населенных пунктов с применением шариковых, игольчатых и вакуумных бомб запрещены даже в межгосударственных войнах». «Из собственной квартиры в Грозном выволокли и вывезли в Моздок генерального директора объединения «Ингушводстрой» Амирханова. Держали в неотапливаемом вагоне, в наручниках, без пищи. Избивали дубинками, ногами, кулаками, затягивали наручники на свежих ранах, требовали признать себя дудаевцем. Избиты и ограблены омоновцами в станице Ассиновской сотрудник ГАИ МВД Ингушетии и начальник ОФСК Сунженского района Чербижиев. Двух неизвестных вместе с Точиевым омоновцы вывезли в поле и расстреляли. По пути домой с работы у села Самашки был схвачен зампрокурора Сунженского района Хидаев. Почти сутки продержали его в промерзшем автобусе, закованным в наручники. На том же посту арестовали добиравшегося из дома на службу сотрудника милиции Джамулаева. Его доставили на базу у станицы Ассиновская и зверски избивали, требуя указать место дислокации «ингушских боевиков…» «По НТВ прокрутили жуткие кадры из военно полевого морга, а накануне генерал Грачев выступил по РТВ с рассказом (не первым) о завершении «уникальной военной операции», проведенной в Чечне под его руководством. Говорил он об этом так, словно она ему удалась. Говорил он это с блудливо-победоносной улыбкой телезрителям, которые какбы не видели результатов его работы городаскелета… Ну вот, есть у нас и такой пер сонаж: может хамить за глаза, может вопреки очевидности, глядя прямо и не мигая в телекамеру, назвать провал успехом…» «Уже сообщалось о приказе руководства ФМС (Федеральная Миграционная служба) не предоставлять беженцам чеченской национальности статус вынужденных переселенцев… 31 января руководство миграционнной службы разослало на места телеграмму, корректирующую предыдущую. В ней региональным отделениям ФМС предписывается не регистрировать в качестве вынужденных переселенцев никого из покинувших Чечню, независимо от национальности. Цель обоих распоряжений ФМС понятна: государство не хочет брать на себя ответственность за дальнейшую судьбу тысяч бездомных и безработных людей. Власть стремится внушить обществу, что происходящее в Чечне сродни землетрясению, стихийному бедствию, в последствиях которых никто не виновен. Как стало известно нашему комитету, в лагерях временного размещения сотрудники ФСК проводят с русскими беженцами «беседы» (подчас, отнюдь не добровольные), в ходе которых предлагают подписать бумагу, где говорится, что люди бежали не от бомб российской авиации, а от режима Дудаева. Подобная политика по отношению оставшихся без крова людям официально объясняется тем, что им будет предоставлена возможность вернуться в. Грозный. Однако, большинство беженцев, особенно русских, не хотят, да и не могут возвращаться в. Чечню. Выехало же из Чечни более двухсот тысяч лиц русской национальности…» «Приблизительно с середины января 1995 года чеченский руководитель Джохар Дудаев объявлен во всероссийский уголовный розыск. В соответствии с традиционной технологией, в такой розыск объявляется всякий тяжкий уголовный преступник, находящийся в бегах. Его фотография и особые приметы помещаются на стенды «Их разыскивает милиция», а органам даются соответствующие ориентировки. В случае с Джохаром Дудаевым система, казалось бы, должна действовать особо эффективно. Все федеральные силы, стянутые в республику, только и делают, что ловят Дудаева. Армия и внутренние войска при малейших слухах о местонахождении Дудаева немедленно начинают рваться туда в бой. Сотрудники же контрразведки при этом начинают загадочно подмигивать глазом и щелкать языком, намекая, что дни чеченского лидера сочтены, он окружен, передвижения его контролируются и до поимки остаются чуть ли не считанные часы. Представитель Федеральной Службы контрразведки генерал Михайлов даже намекнул, что чеченский лидер совместными усилиями армии, милиции и ФСК сейчас выводится на место, где его можно будет быстро и эффективно захватить. Однако, по истечении месяца с момента активных всероссийских мероприятий властям удалось захватить лишь 70 летнего старшего брата Джохара Дудаева Бекмурзу, арестованного в Грозном, где тот работал шофером автобуса… Самое же любопытное в этой истории то, что местонахождение Дудаева почему-то является проблемой только для федеральных властей. 2 февраля с Дудаевым непосредственно в Чечне лично встречался Константин Боровой, без особых сложностей договорившийся об этой встрече прямо в Москве с представителями чеченского лидера. Дудаев, таким образом, имеет хорошую связь не только со своими формированиями в республике, но и с самой столицей, до которой даже армия и спецслужбы могут дозвониться из Грозного только при помощи своей спецсвязи. Мало того, чеченский лидер периодически дает интервью журналистам различных изданий. На днях всероссийский разыскиваемый снялся в передаче тележурналиста Любимова и чуть ли не в течение часа (!) по радио в прямом эфире отвечал на вопросы студентов и преподавателей Гарвардского университета. В чем же, собственно, дело? Как оценивать эффективность и профессионализм родимых силовых структур? Варианта два: либо, Не чеченским же республиканским спутником пользуется Джохар Мусаевич для своих телефонных разговоров и зарубежных выступлений, не почтовых же голубей он запускает для руководства воооруженными формированиями. А нельзя ли попробовать найти президента Чечни при помощи пеленгующих устройств или определить, какими именно спутниковыми каналами он пользуется? — спросили у руководителя Центра общественных связей ФСК генерала Александра Михайлова. Это очень непростой вопрос, ответил генерал». То, что не удалось ни военной разведке, ни ФСК, ни МВД, сделал наш корреспондент. Он не только разыскал Джохара Дудаева, но и взял у него интервью. «Я не думал, что военные способны на такую жестокость по отношению к Населению. От политиков предполагал любое коварство за четыре года приучили. Но в советской армии всегда были понятия о чести, совести, защите населения, Отечества. Сегодня же совершенно все по-другому. Убийства выдают за героизм, мародерство за доблесть. И за это раздают ордена. Вчера в больнице видел маленькую девочку. Ей взрывом бомбы оторвало обе ноги. Мать и старшую сестру убило. Какую боевую задачу выполнял тот летчик, когда бомбил мирное население Ведено? Ну, чеченцев убивают еще понятно. Но ведь убивают и русских… Разрушают мечети. У пленных офицеров мы находим карты, где мечети крестами отмечены. Но ведь бьют и по церквам, где прячутся от обстрелов русские старики. То, что армия творит в Чечне, не война, а народоубийство… Главное сейчас перенос войны на территорию противника. Причем, это движение уже разворачивается стихийно. И отряды смертников создаются сами по себе. Из тех, кто готов на смерть, чтобы отомстить за погибших от бомбежек детей и родителей. У нас есть координаты конкретных виновников гибели тысяч мирных чеченцев…Чеченская война придет в ваши дома! Не знаю, что задумала Россия, но знаю, что в ее Планах полное уничтожение чеченского народа. Это государственная программа. Вы, россияне, больны руссизмом. Это пострашнее, чем фашизм. Только время вылечит вас… В Чечне война. Война имеет свои правила и законы, а вы их не освоили и будете расхлебывать последствия своей агрессии в Чечне и в Абхазии, и в Грузии, и в Нагорном Карабахе, и в Азербайжане, и в Молдове, и в Прибалтике, и в Таджикистане, где вы залили кровью все!. Весь мир увидел, что Россия и русские опасны. Русские не способны к управлению страной без тоталитарных режимов. Штык, смерть, кровь и страх вот что Россия может нести. «74 летняя Евгения Федоровна и ее муж, 83 летний Александр Георгиевич, бежали из Грозного в конце января. До этого супруги около месяца просидели в подвале, спасаясь от российских бомб и снарядов. «Когда пришли солдаты, и мы, наконец, вылезли из подвалов, они очень удивлялись: Иногда Евгения Федоровна ходит в церковь. Православный храм Святого Архангела Михаила один на весь город. Собственно, самого собора уже нет. От церкви остался остов. 7 января под шквальным огнем здесь справляли Рождество. Среди местных русских даже было распространено поверье, что церковь «заговорена» от «христианских снарядов», поэтому, когда было особенно страшно, народ собирался в храме. Увы, в конце января церковная колокольня была снесена шквальным огнем. Настоятель храма, отец Анатолий, не боясь ни пуль, ни снарядов, не раз пробирался к окруженным русским солдатам, уговаривая их прекратить бессмысленное кровопролитие. Чеченцы дали священнику слово, что отпустят солдат домой, к матерям. «Истинные масштабы трагедии, разыгравшейся в чеченском селе Самашки, откроются, скорее всего, спустя некоторое время. Но уже сейчас ясно: Самашки можно ставить в один скорбный ряд с Лидице, Хатынью и Сонгби… С самого начала войны в Чечне Самашки были как кость в горле у российского командования. Село расположено в десяти километрах от условной чечено-ингушской границы, через него проходит автотрасса Ростов — Баку и железная дорога. Победное шествие федеральных войск прервалось, едва успев начаться: жители Самашек категорически отказались пропустить танковые колонны. Тогда войска обогнули село с севера, и оно оказалось в полублокаде свободной осталась только дорога на юг, в сторону райцентра Ачхой-Мартан. Всю зиму российскому командованию было не до Самашек: шли тяжелые бои за Грозный… К 6 апреля обстановка вокруг села накалилась до предела: с южной стороны подошла группировка Шамиля Басаева, а федеральное командование перебросило сюда сводный отряд ОМОНа, внутренние войска, около 100 единиц артиллерии и предъявило последний ультиматум, согласно которому село должны были покинуть все боевики, а жители должны были сдать 264 автомата, 3 пулемета и 2 БТРа. Совет старейшин решил выполнить эти условия Басаева в село не пустил, а около 70 ополченцев ушли в сторону Сунженского хребта. В тот день в Самашках осталось только четыре вооруженных человека. Срок ультиматума истекал к 9 часам утра 7 апреля, но уже в ночь с 6 на 7 апреля по беззащитному селу был открыт артиллерийский огонь, а в 5 часов утра нанесла удар авиация. Среди местных жителей началась паника. Утром 7 апреля около 300 самашкинцев покинули село. В 10 часов переговоры были продолжены, но ни к чему не привели, потому что жители не смогли сдать требуемого количества оружия, которого у них не было. В 14 часов командующий группировкой «Запад» генерал Литяков повторил ультиматум, а к вечеру российские части ворвались в село. «Чистка села» продолжалась четыре дня, в течение которых в село не пропускали ни прессу, ни представителей Красного креста. То, что в эти дни творилось в Самашках, имеет одно определение геноцид. В Самашках за один день 8 апреля погибли сотни чеченцев. Бесчинства начались сразу же после входа в село. Расправа над невинными людьми была скорой и страшной. «Подозрительные» дома сначала забрасывались гранатами, а затем «обрабатывались» огнеметами «Шмель». На глазах у местной жительницы Янист Бисултановой застрелили старика, когда он молил о пощаде и показывал на свои орденские планки. У Руслана В. убили 90-летнего тестя, который в свое время участвовал в освобождении Бухареста и Софии… Во время «чистки» примерно 40 сельчан бежали в лес и пытались там отсидеться. Однако, по лесу ударила артиллерия. Под артиллерийским огнем почти все они погибли… Только по данным на 16 апреля на сельском кладбище вырыто 211 свежих могил, и с каждым днем их прибавляется. Многие самашкинцы похоронены в других местах… Весть о трагедии Самашек разнеслась по всей Чечне и Ингушетии. «Усмирение» Самашек сыграло на руку дудаевцам в разжигании антирусских настроений. Недавно чеченский президент выступал по подпольному телевидению и выразил уверенность в том, что чеченцы запомнят урок Самашек. Можно не сомне ваться, что так и будет. «Аминат Гунашева (жительница Самашек): «17 мая, когда мы стояли в пикете возле Госдумы, из подъезда вышел Станислав Говорухин, узнал нас и убежал. Струсил. Когда он был в Самашках, то видел и наши братские могилы, и сожженные дома. Люди тогда подходили к нему, подносили останки своих близких кто пепел, кто кости… Федеральные войска стояли возле Самашек с января этого года. И все эти месяцы мы каждый день ожидали начала штурма… Утром 7 апреля русские командиры сказали, что если до 16 часов мы не сдадим им 286 автоматов, то начнется штурм поселка. Взять оружие было неоткуда, потому что в тот самый день все бойцы ушли из Самашек. Их уговорили старики. Командиры твердо обещали, что если из села уйдут все вооруженные защитники, то войска в него не войдут… На собрании народ решил резать скот, продавать мясо и на вырученные деньги покупать автоматы у российских военных. Знаете, откуда к чеченцам при полной блокаде с земли и с воздуха поступает оружие? Мы покупаем его у русских интендантов и меняем на еду у вечно голодных солдат срочной службы. Часто боевую гранату отдают за буханку хлеба. Но в тот день положение было безвыходным. Мы никак не могли успеть так скоро достать требуемое. Попросили неделю. Но, очевидно, ультиматум был только предлогом, потому что никто не стал ждать даже обещанных 16 часов. Все началось на два часа раньше… … Мы сидели, ожидая своей участи. Убежать не могли боялись, что раненый ранее дядя истечет кровью. Слышим, как открывают ворота, как въезжает БТР, как бросают гранату в пустой подвал. Вошли в комнату. Их было 18–20 человек. На вид трезвые, только глаза будто остекленевшие. Увидели дядю: «Когда ранило? Где автомат? Где духи?» Раиса бросилась к пришедшим: «Не убивайте, никого в доме нет, автоматов нет, папа тяжело ранен. У вас же тоже есть отец?» «У нас приказ убивать всех от 14 до 65 лет», заорали пришедшие и стали опрокидывать ногами ведра с водой. А мы уже знали, что это значит: теперь непременно сожгут, а воду вылили, чтобы нечем было тушить. Омоновцы вышли из комнаты. Бросили в дверь гранату. Раису ранило. Она стонала. Я слышала, как кто-то спросил: «Что?» Рядом ответили: «Баба еще жива». Это про Раису. После этих слов два выстрела из огнемета. Я почемуто не могла заставить себя закрыть глаза. Знала, что сейчас убьют, и хотела только одного умереть сразу, без боли. Но они ушли. Я оглянулась Раиса мертва, дядя тоже, а Ася жива. Мы с ней лежали, боясь пошевелиться. Горел трельяж, занавес, ленолиум, пластмассовые ведра. Нас оставили жить по ошибке, приняв за мертвых… Я подошла к школе. Там женщины вынимали из петли нескольких повешенных мальчиков. На вид 1–3 класса. Дети от ужаса выбежали из здания. Их поймали и удушили на проволоке. Глаза вылезли из орбит, лица распухли и стали неузнаваемы. Рядом была куча сгоревших костей, останки еще, примерно, 30 школьников. По словам очевидцев, их также повесили, а потом сожгли из огнемета. На стене чем-то бурым было написано: «Музейный экспонат будущее Чечни». И еще: «Русский медведь проснулся». Больше я никуда идти не могла. Вернулась домой. От дома остались только стены. Остальное сгорело. Мы с Асей собрали в клеенку и газетную бумагу пепел и кости дяди Насрейдина и Раисы. Дядя прожил 47 лет, а Раисе в июле должно было исполниться 23. Мы приехали в Москву не только для того, чтобы донести до вас боль нашего народа, мы хотели, прежде всего, напомнить об убитых солдатах. Нам дико смотреть, как их тела вывозят на вертолетах в горы и там сбрасывают на растерзание диким зверям, как трупы разлагаются в озере ядовитых отходов химкомбината (между Грозным и 1-м молочным заводом), сваливаются в силосные ямы. … Во время пикета у здания Думы оттуда выскочила пожилая, прилично одетая дама. Она смеялась над нами, показывала язык, корчила рожи. Ее поддержали какие-то мужчины. Они плевали в нас жвачкой… Я хочу, чтобы все знали: да, нам невыносимо жалко наших погибших, но нам жаль и Россию. Что будет, когда убийцы, насильники и наркоманы, бесчинствующие сегодня на нашей земле, вернутся на родину? И еще я не понимаю, как вы можете жить, зная, что сейчас ваши военные живьем сжигают из огнеметов наших детей? На глазах у родителей давят ребенка БТРом и кричат матери: «Смотри, б…., не отворачивайся!» Как вы после этого глядите в глаза своим матерям, своим женам, своим детям?» «Случилось это 31 января, рассказывает прапорщик Эдуард Шахбазов. Я сидел в засаде, когда увидел бегущего к нам низкорослого чеченца. Взвел курок автомата, прицелился. Но, присмотревшись, увидел совсем мальчишку и невольно опустил автомат. До нашего БМП ему оставалось метров 15, когда раздался крик: «Аллах акбар!» и раздался страшный взрыв. Мальчишку разорвало на куски, ранило троих моих солдат и подбило наш БМП. Взрывной волной меня свалило на землю. Вскочив, я увидел бегущих к нашим боевым машинам еще около десятка подростков—живые снаряды…» «Российские летчики наглядно продемонстрировали свое умение наносить точечные удары. Вчера при бомбардировке горного селения Ведено прямым попаданием авиабомбы разрушен дом командующего Южным фронтом дудаевских незаконных формирований Шамиля Басаева». Сообщение, переданное всеми средствами массовой информации 1 июня 1995 года. В сообщении не говорилось ничего о том, что в разрушенном «точечным» попаданием доме погибли 11 родственников Шамиля Басаева. . |
||
|