"Сокровища Монтесумы" - читать интересную книгу автора (Кайл Кристин)

7.

По мере того как Элли ехала дальше на север, ущелье становилось все шире, стены его — ниже, и Наконец оно полностью перешло в равнину, прерываемую кое-где отдельно торчащими скалами, грудами валунов и Редкими купами невысоких деревьев. Она обнаружила мелководный ручей, русло которого было выстлано мелкими камнями, и направила лошадей прямо по воде, причем ей пришлось довольно долго уговаривать своего мула, который поначалу категорически отказывался идти по непривычной дороге. Они прошли так около мили, чтобы скрыть следы, прежде чем Элли вновь вывела лошадей на твердую почву.

Она то и дело оглядывалась, и хотя каждый раз укоряла себя, обвиняя в паранойе, тем не менее не могла удержаться и не проверить, не едет ли кто-нибудь следом.

Солнце клонилось к закату, удлинились и сделались резче тени, подчеркнув сдержанную красоту этой суровой земли. Элли начала подыскивать себе место для лагеря. Справа от себя она заметила небольшую группу из огромных камней и деревьев.

Она уже собралась было повернуть в ту сторону, как неожиданно из-за деревьев раздался голос Мэтта Деверо:

Это было не слишком-то хорошо с вашей стороны, знаете ли.

Ее кобыла, испуганная внезапно раздавшимся громким голосом, шарахнулась в сторону. От резкого броска Элли едва не упала, выронив повод мула. Ее левая нога потеряла стремя, она судорожно ухватилась за луку седла и прижалась к шее лошади, соскользнув набок и почти падая. Девушка резко натянула поводья, заставив лошадь повернуть так, чтобы та не понесла.

Из-за деревьев показался Мэтт. Он сидел верхом в небрежной, спокойной позе со скрещенными на луке седла руками и лениво наблюдал за ней, не делая никаких попыток помочь ей, когда ее кобыла, фыркая и вставая на дыбы, закружила почти на месте.

Это так разозлило Элли, что силы ее утроились. Она нащупала стремя, вдела в него ногу, затем выровнялась в седле и уже тогда успокоила кобылу.

А потом она посмотрела на Деверо. Если бы взглядом можно было убивать…

— Вы — проклятие моей жизни! — мрачно бросила она.

— Ну, знаете, вы-то уж точно не подарок, мисс Карлайл.

Их сверкающие взгляды скрестились, две одинаково упрямые, сильные воли, вступили в поединок, разделенные восемью футами чистого горного воздуха. Гордость ни в коем случае не позволяла Элли опустить взгляд и отступить. Но она понимала, что этот человек очень опасен именно вот так, при близком контакте, и не только в качестве потенциальной угрозы для осуществления ее целей.

Она смотрела на его широкие плечи и сильные руки, на мощные длинные ноги. Он напоминал ей статую, созданную древним скульптором — любовно вырезанную, немного шероховатую, которую делает еще прекраснее едва заметное несовершенство.

Этот мужчина не приспосабливался к этой земле. Он приспосабливал ее под себя. Элли завидовала его уверенности в своих силах, его возможностям. Но что бы она сейчас ни чувствовала, она не смогла удержаться от вопроса, который мучил ее с самой первой минуты его появления:

Каким образом вам удалось опередить меня? — Деверо одарил ее хищной усмешкой.

Особенно, если учесть, что, когда вы видели меня в последний раз, я направлялся пешком в противоположную сторону? — спросил он, лениво растягивая слова на техасский манер.

Щеки Элли жарко вспыхнули.

— Да, — резко ответила она, не собираясь просить прощения за то, что прогнала его лошадь. Он сам виноват. Нечего было следить за ней!

— Через эту часть Сэндийских гор ведет всего одна дорога. Иногда тропа петляет, следуя наиболее удобному маршруту. Но любой мальчишка, выросший в этих краях, Знает, как и где срезать, чтобы сократить путь.

Он чуть сжал бока лошади и подъехал к Элли. Свободной рукой подхватив повод мула, он протянул его девушке.

— Мы доберемся до Санта-Фе завтра примерно в это же время.

— Я не собираюсь ехать дальше вместе с вами, — запальчиво сказала Элли. — Разве я не ясно дала вам это понять?

— Совершенно ясно. Но с чего вы решили, что я собираюсь прислушиваться к вашим желаниям?

Увидев сердитый блеск его глаз, Элли невольно поежилась. Кажется, она перестаралась, и его терпение на исходе.

— Ну почему вы не хотите оставить меня в покое?!

— Потому, что никогда не отказываюсь принять вызов. Прошу вас, мэм. Только после вас.

Элли ничего не оставалось, как только поехать вперед. Мэтт Деверо бросил ей вызов, и не один, по правде сказать. Он бросил вызов ее уму и изобретательности, потому что, если честно, она больше не могла придумать ни одного способа избавиться от него. Он продемонстрировал упорство и терпеливую настойчивость, а этой своей мужественностью и спокойной уверенностью он заставлял ее почти помимо воли вести себя с ним вызывающе, или демонстрировать равнодушие, которого она, честно говоря, вовсе не испытывала.

Они разбили лагерь под раскидистым дубом возле весело журчащего ручья. Сумерки смягчили очертания скал и деревьев, поглотив яркие краски. Пламя костра высвечивало круг посреди все сильнее сгущающейся темноты. Вскоре за пределами этого круга не стало видно ни зги. Костер уютно потрескивал, то и дело взвалив вверх снопики искр, исчезающие высоко вверху. Все кругом казалось таким мирным и спокойным.

За исключением тех двоих, что сидели возле этого костра.

Элли принялась расседлывать кобылу и мула, гордо отказавшись от помощи Мэтта, закончившего свою часть работы с раздражающей быстротой и ловкостью и теперь внимательно наблюдавшего за ней, лениво привалившись к дереву. Элли спиной чувствовала его пытливый взгляд. При этом у нее покалывало шею, и все движения сделались необычно неуклюжими.

Неожиданно сзади хрустнула ветка. Элли стремительно обернулась и увидела, что Мэтт уже сидит возле огня на длинном стволе поваленного дерева, зажав в ладони две половинки ветки.

Теперь, когда он привлек ее внимание, он надвинул свою темно-коричневую шляпу с широкими загнутыми полями на лоб и, откинувшись назад, небрежно прислонился к стволу дерева. Под его пронзительным взглядом Элли почувствовала себя словно насекомое, пришпиленное булавкой к листку бумаги для дальнейшего изучения.

Так скажите мне, мисс Карлайл, на что похож ваш камень?

И хотя сердце у нее на мгновение замерло, а затем вдруг быстро-быстро застучало, сбиваясь с ритма, Элли постаралась ничем не выдать свои чувства. Труднее всего сейчас было не поддаться настойчивому желанию и не положить на грудь руку, защищая свой талисман, покоившийся за высоким воротничком блузки.

— Что вы имеете в виду? — постаралась как можно безразличнее спросить Элли.

— За те несколько часов, что я провел в дороге, я смог обдумать кое-какие вещи, которые меня весьма заинтересовали. — Мэтт задумчиво крутил в руке половинки ветки. — Такие, например, как ваше потрясение, когда вы впервые увидели мой камень. Словно вы уже когда-то видели нечто подобное. Затем ваши довольно упорные и, надо сказать, весьма рискованные попытки завладеть им.

— Как я вам уже говорила, я коллекционирую индейские артефакты.

Половинки ветки вновь хрустнули в его пальцах. Элли вздрогнула. Этот ровный тон и внешнее спокойствие были явно наигранными. Она же видела, что он едва сдерживается, чтобы не взорваться.

Хотя Элли не могла винить его за это, она не собиралась позволить ему запугать ее настолько, чтобы выложить правду. Это ее тайна, и она не собирается ни с кем ею делиться.

В вашем утверждении, дорогая леди, правды не больше, чем воды в решете. Этот камень, совершенно очевидно, значит для вас гораздо больше, чем обычный объект для коллекционирования. Если вы собираетесь всего лишь положить его под стекло, я готов съесть свою шляпу. Объясните, если можете, почему вы такое большое значение придаете линиям, вырезанным на обратной стороне камня? Я видел, каким взглядом вы смотрели на эти линии там, на балу.

“Черт возьми! Он заметил!”

Элли облизала внезапно пересохшие губы. Она молчала слишком долго, что было равносильно признанию. И Мэтт понял это именно так.

— Вы солгали мне!

— Я не лгала!

Он поднялся во весь свой могучий рост.

Вы не признались, что у вас тоже есть такой камень. — Он бросил веточки в огонь, они тут же занялись ярким пламенем.

Разве это можно считать ложью?

— Вы придержали чертовски существенную часть информации. По моим представлениям, это ложь.

— Мне нет дела до ваших представлений.

— Но вы этого не отрицаете.

Мэтт двинулся к ней с мягкой ленивой грацией хищной кошки. Элли инстинктивно почувствовала в его уверенном спокойствии угрозу более серьезную, чем в кипящей ярости Питера. Она убеждала себя не отступать. Но невольно сделал шаг назад, затем другой, третий… и уперлась спиной в ствол дерева. Он остановился в каком-нибудь дюйме от нее и уперся левой рукой о ствол возле ее головы.

Элли приподняла подбородок, призывая на помощь браваду.

Ну что ж, по крайней мере мы сошлись на том, что расходимся во мнениях. Если вы так уверены, что второй камень существует, можете обыскать мой багаж, — заявила она беззаботно, махнув рукой в сторону вьючных мешков, которые только что сняла со спины своего мула.

Мэтт внимательно смотрел на нее, даже не взглянув в ту сторону, в которую она показывала.

— Напрасная трата времени. Эта вещь, совершенно очевидно, слишком много значит для вас. Поэтому вы спрятали ее в безопасное место. И думаю, вы не хотите ни на миг расстаться с ней.

— Что еще вы придумывали?

— Только то, что вы носите этот камень на себе. Точно так же, как и я свой.

— Ну а если и так?

— Вы, кажется, обвинили меня в том, что я не джентльмен. — Его голос понизился до хриплого шепота. — Вы понимаете, конечно, что, если бы я был законченным мерзавцем, я не задумываясь расстегнул бы вашу блузку, чтобы увидеть, какие… сокровища спрятаны под ней.

Слова протеста замерли на губах Элли, когда он коснулся ее щеки. Он провел согнутыми пальцами по ее лицу, от виска к подбородку и затем вниз, к застегнутому стоячему воротничку блузки. Странный поток ощущений хлынул вниз по ее левому плечу к руке, а затем ко всем пальцам, вызвав легкое покалывание. Элли чуть отвернула голову и стояла не шелохнувшись. Он отвернул воротничок, как раз настолько, чтобы открыть основание шеи.

Что это тут у нас? — произнес Мэтт с легким оттенком юмора, чуть смягчившим его глубокий, грубоватый голос. Он подцепил пальцем ленточку, заставив Элли затаить дыхание. — Интересно, что там, на конце? Давайте посмотрим? — И с этими словами начал наматывать шелковую ленту на палец.

Камень поднимался все выше, скользя по коже Элли судорожно вздохнула:

— Только попробуйте. Я… ударю вас.

— Чем?

— Ножом, спрятанным у меня в сапоге.

— Зная вас, я не удивлюсь, что у вас действительно есть нож. Но я также знаю, что вы не пустите его в ход.

Что заставляет вас так думать?

Да я просто не дам вам такой возможности. Несмотря на то что вы думаете иначе, я все-таки джентльмен. И я никогда не заставлю женщину делать то, чего она не хочет. — Он отпустил ленточку, и камень заскользил вниз. — Я хочу, чтобы вы сами, добровольно показали мне ваш талисман. Я довольно терпелив, как вы уже успели заметить. И у вас еще будет множество случаев передумать.

Что вы имеете в виду, говоря о множестве случаев? — спросила она обеспокоенно.

Я вижу всего один-единственный выход из создавшейся чертовски сложной ситуации. И этот выход: партнерство.

Элли на мгновение заколебалась, но тут же вспомнила пережитое ею недавно унижение, вызванное предательством Питера, словно вновь открылась зарубцевавшаяся рана. Она снова почувствовала себя беспомощной и уязвимой, как тогда в Мексике. Ее голос дрожал, когда она заговорила:

— Нет. Я не нуждаюсь в партнерах. Ни при каких обстоятельствах.

— Я вам могу пригодиться, — сказал Мэтт с кривой усмешкой.

— Если вы имеете в виду защиту, то могу вас уверить, что это совершенно необязательно. Мой отец и брат учили меня обращаться с оружием. — Ее взгляд скользнул по его широченным плечам и сильным рукам. Когда же Элли поняла, в каком направлении движутся ее мысли, покраснела и сказала грубо: — Может, вы и пригодились бы мне, если бы пришлось переносить что-нибудь тяжелое, но этого вряд ли достаточно для партнерства.

— Тогда добавьте туда тот факт, что я знаю, где именно следует начинать поиски. Горы Сангре-де-Кристо необъятны. Вы, может, и тонкий знаток в археологии, профессор, и я восхищаюсь вашими многочисленными талантами и вашей отвагой, но сколько времени вы готовы потерять зря, обрубая слепые концы? — Он подошел к своим вещам и вытащил винтовку. — Подумайте об этом, а я пока пойду добуду нам что-нибудь на ужин.

Элли в полном смятении молча смотрела ему вслед. Ее просто сразила наповал его проницательность. Он определенно взял над ней верх. И тем не менее сжимавшийся пружиной комок страха внутри ее не позволял ей снова рисковать. Она больше не хочет, чтобы ее предавали! Никогда! Она сама сможет со всем справиться. Нет никакой необходимости связываться с Деверо; партнерство с ним чревато самыми неожиданными осложнениями.

Принятое решение успокоило ее немного, сердце перестало биться как сумасшедшее, позволив ей закончить работу.

Он назвал ее тонким знатоком с множеством достоинств и с сильной волей. Интересно, ни один мужчина, включая членов ее семьи, никогда не замечали в ней отваги, а ее научные коллеги определенно избегали поддерживать в ней уверенность в своих силах. Очевидно, ее успехи на поприще археологии угрожали их мужскому самолюбию, ибо требовали признания того, что женщина может быть равна им по уму.

В отличие от них всех, Мэтт Деверо полностью уверен в своих силах, а потому не видит ничего страшного в том, чтобы признать ее достоинства. Что ж, он наговорил ей много комплиментов… возможно, сам того не подозревая.

И еще он назвал ее профессором.

Элли нежно улыбнулась, смахивая глупые слезы. Прозвище, скорее всего, говорило лишь о достаточно хитром складе ума этого мошенника, но ей оно понравилось.

Они въехали в Санта-Фе на следующий день через час после заката. Этот город оказался поменьше, чем Альбукерке. И хотя жизнь здесь, по-видимому, не была столь бурной, как в Альбукерке, игорных залов, салунов и борделей здесь было, пожалуй, не меньше. Деверо послал лошадь чуть вперед Элли и немного вправо. Его расслабленная поза, как уже успела узнать девушка, скрывала состояние настороженности и готовности к любым сюрпризам, которые мог в любую минуту преподнести беспокойный, непредсказуемый городок дальнего Запада.

Они то попадали в полосу света, то исчезали в тени. И снова, в который уже раз, Элли не могла не обратить внимания на то, как рельефно выделялись под рубашкой, прижатой к спине подтяжками, мышцы его могучих плеч.

Элли моргнула, смущенная своими мыслями.

Она была бы более уверена в результате своих поисков, если бы в ее руках был камень с ягуаром. Скорее всего в этих камнях заключена какая-то хитрость, и одного ее камня будет недостаточно, чтобы найти нужное место. Но талисман с ягуаром, к сожалению, связан со своим упрямым владельцем, а она не собирается навлекать на себя лишние неприятности, а возможно, даже смертельную опасность. Вот если бы она лучше разбиралась в мужских характерах… но это была бы тогда уже совсем другая история. То, что она не смогла предугадать или хотя бы интуитивно почувствовать возможность предательства со стороны Питера, лишний раз доказывало, что она не может доверять своим инстинктам. Это партнерство ей нужно так же, как нож, приставленный к горлу.

Ладно, завтра она придумает способ, как улизнуть от Деверо.

Как раз когда они проезжали мимо одного из салунов, раздался громкий пьяный хохот и кто-то выстрелил пару раз в потолок, видимо, от избытка чувств, в порыве, так сказать, веселья.

Весь этот шум неприятно ударил Элли по нервам, а Мэтт даже не вздрогнул. Он казался воплощением спокойствия посреди бушующего шторма. И Элли подвела свою лошадь чуть ближе к нему… просто так, на всякий случай. И так же, на всякий случай, погладила костяную ручку изящного кинжала, спрятанного в сапоге.

Они проехали еще два дома, и Мэтт без всякого предупреждения вдруг резко повернул вправо. Он направил лошадь прямо к салуну, на вывеске которого значилось “Бар Джека”. Более двух десятков лошадей были привязаны к коновязи перед длинной террасой у входа.

— Что там? — спросила Элли. Раздраженная его непредсказуемым поведением, она не преминула поддеть его: — Только не говорите мне, что внезапно ощутили страстное желание выпить.

Он не отвечал. Вместо этого он перекинул ногу через седло и соскользнул на землю, легко и почти бесшумно. Он быстро привязал коня и своего мула рядом с другими лошадьми, а затем куда-то исчез. Элли с волнением вглядывалась в темноту, пока не обнаружила, что Мэтт подошел к великолепному гнедому жеребцу. До нее донеслось успокаивающее ласковое бормотание, которое она смогла услышать, несмотря на веселые голоса и смех, доносящиеся из салуна.

— Деверо!

Элли спешилась и также привязала лошадей. Мэтта она нашла возле гнедого. Он стоял, прижавшись лбом к морде лошади, левая рука — на холке, правая поглаживает грудь коня. Гнедой повернул уши и, казалось, внимательно прислушивался к тому, что говорил ему человек своим глубоким, волнующим голосом, который всегда вызывал у Элли странную дрожь.

Нагнув свою великолепную голову, жеребец ткнулся мордой в ноги Деверо. Элли затаила дыхание. Она вполне могла оценить великолепную стать этого коня, но спутанная грива и изможденный вид ясно свидетельствовали о плохом обращении с этим прекрасным животным.

Деверо поднял голову и посмотрел в сторону салуна. Свет из ближайшего окна позволил Элли увидеть холодную ярость, полыхающую в его глазах. Она видела, как сжались его челюсти, и поспешно отступила в тень, хотя и понимала, что его гнев направлен не на нее. А Мэтт тем временем, словно это было самым обыкновенным делом, открыл одну из седельных сумок и сунул туда руку, что-то, по-видимому, пытаясь там найти.

Элли нервно посмотрела вправо, затем влево. К счастью, большинство людей сейчас находились в салуне, по улице шли лишь несколько человек. Подойдя ближе, Элли прошептала:

Мистер Деверо, что вы делаете? Это очень похоже на воровство.

Мэтт выдернул руку из сумки и тут же принялся ощупывать скатанное одеяло, привязанное к задней луке.

— Не стоит беспокоиться, мисс Карлайл. К вам это не имеет никакого отношения.

— Разумеется, нет. Я никогда бы не стала иметь дела ни с чем противозаконным.

Из глотки Мэтта вырвалось что-то похожее не то на смех, не то на фырканье.

— Разумеется. Если, конечно, не считать противозаконным, что вы забрались ночью ко мне в комнату, намереваясь обокрасть меня.

— Это совсем другое. Это ради науки.

— Прекрасный ход, леди. — Мэтт зашел с противоположной стороны и принялся шарить в другой сумке. — Продолжайте это утверждать, и, возможно, скоро вы сами в это поверите.

Элли поморщилась.

Ну, по крайней мере, это осталось между нами. А то, что вы делаете сейчас, в тайне сохранить не удастся.

Мэтт потянул за подпругу и принялся расстегивать ее.

А вас никто не просит стоять здесь и смотреть на то, что я делаю.

Действительно. Она давно должна была бросить его на произвол его злодейки-судьбы.

Тогда, по крайней мере, отдайте мне талисман с ягуаром, прежде, чем местный констебль арестует вас и бросит в тюрьму, — заявила Элли.

Он на мгновение замер и с усмешкой посмотрел на нее.

— А вы никогда не сдаетесь, верно?

— Никогда.

— Тогда позвольте мне кое-что прояснить. Вы предлагаете мне отдать вам талисман на сохранение, просто на тот случай, если я закончу свои дни в темной, унылой тюремной камере?

— Это было бы самым разумным, — согласно кивнула Элли и протянула руку, пошевелив пальцами, словно предлагая ему немедленно положить камень ей на ладонь.

— Ваша забота о моем благополучии мне льстит, — сухо ответил Мэтт, — но я не намерен отдавать вам этот камень. — С этими словами он снова вернулся к своему занятию. — Какой-то внутренний инстинкт подсказывает мне, что едва только вы получите талисман, как тут же растаете с ним среди гор, бросив меня без зазрения совести.

Элли надула губки. Так далеко она не загадывала. Но идея, безусловно, ей понравилась.

Я удивлен, что вы до сих пор не попытались засунуть меня в тюрьму под каким-нибудь выдуманным предлогом, — продолжал Мэтт. — А затем упросить какого-нибудь добросердечного шерифа отдать вам мой камень.

Элли улыбнулась.

А вы думаете, он бы мне поверил?

Мэтт снова оглянулся и внимательно посмотрел на нее.

— О нет! Даже не думайте об этом!

— Но если я все же так поступлю, прошу, не забудьте, что это полностью ваша идея.

— Она не сработает. Шериф Санта-Фе — мой приятель. Вам от меня не избавиться, вы крепко со мной теперь связаны.

У него была просто потрясающая способность выводить ее из себя. Элли подошла ближе и горячо зашептала:

— Я не связана с вами никак! Я уже говорила вам, что не согласна ни на какое партнерство.

— И как же это я мог забыть!

Он шагнул к ней и оказался вдруг ближе, чем Элли ожидала. Она растерянно смотрела в расстегнутый ворот его рубашки.

Очень жаль, что вы так настроены против этой идеи, Мисс Карлайл, потому что партнерство — это единственно Разумное и довольно смелое решение. У вас есть кое-что, что надо мне, а у меня — то, что нужно вам, — добавил он вдруг охрипшим голосом.

Элли подняла глаза и взглянула в его бронзовое от загара лицо. В голову не приходило ни одного достойного ответа. В действительности она вообще была не в состоянии ни двигаться, ни даже думать. Хотя нет, одна мысль у нее все же была — что он просто непростительно красив какой-то особой, грубой, варварской красотой. И этот его голос, глубокий, чуть с хрипотцой… Она снова почувствовала дрожь в коленках.

Из салуна вышли два ковбоя, горланя какую-то непристойную песенку и гремя шпорами. Элли и Мэтт отпрянули друг от друга, мгновенно приходя в себя.

Мэтт отвернулся от нее и сдернул седло и скатанное одеяло с гнедого. Затем использовал ремни подпруги, чтобы стянуть все в один тугой узел.

— Я не понимаю, — прошептала Элли. — Что вы хотите сделать с имуществом этого человека?

— Все, что я хочу, мисс Карлайл, это убедиться, что седло и вещи возвращены этому сукину сыну, который стащил моего коня. Этот гнедой мой и я забираю его назад. Прямо сейчас.

— Этот конь был у вас украден?

Мэтт молча кивнул и, подняв тяжелое седло за луку, взгромоздил его себе на плечо.

— Но почему вы не позволите констеблю разобраться с этим?

— Ну, нет. Это удовольствие я не собираюсь ни с кем делить.

Мэтт, ни мгновения не колеблясь, направился к салуну. Резким ударом он открыл вращающиеся двери. Они распахнулись, с громким треском ударившись о деревянные стены. Мэтт ворвался внутрь, как порыв штормового ветра.

Элли поймала двери как раз в тот момент, когда они в своем обратном движении чуть ни ударили ее в грудь. Она поспешила проскользнуть внутрь, боясь потерять из виду Деверо, или, вернее, его талисман, в разношерстной толпе посетителей салуна.

Бравурные резкие звуки расстроенного пианино перекрывал гул толпы. За бесконечным числом столов играли в самые разнообразные игры. Около дюжины мужчин приникли к длинной стойке бара с белой мраморной столешницей, расставив локти и стаканы с выпивкой вдоль всей ее длины. Шесть белых колонн поддерживали высокую заднюю стенку и тяжелый декор, вырезанный из красного дерева. Три огромных зеркала, каждое по пять футов в высоту, отражали присутствующих, визуально расширяя пространство салуна чуть не до бесконечности. Поверхность одного из зеркал была повреждена пулей.

Немного оглядевшись, Элли увидела Мэтта, направляющегося прямиком к круглому столу, за которым играли в карты пятеро мужчин. Он скинул с плеча седло с привязанным к нему одеялом и швырнул его прямо на середину стола. При этом карты разлетелись в разные стороны.

Игроки, за исключением одного, вскочили на ноги, громко ругаясь. Тот, что остался сидеть, одетый в потрепанный черный плащ-пыльник, уставился на Мэтта таким взглядом, словно увидел призрака.

— Что такое, Дэрби? — язвительно спросил Мэтт. — Неужели не слышал, что я вернулся с того света?

Бен Дэрби потянулся за своим револьвером. С быстротой сверкнувшей молнии Мэтт выхватил свой “кольт” первым. Дэрби замер, так и не успев достать свою пушку из-под стола. Элли едва не задохнулась от изумления, увидев демонстрацию такой невероятной скорости и ловкости.

Те посетители, что оказались на линии предполагаемого огня, поспешили отойти в сторону. Несколько служителей салуна, обычно выполнявших роль наблюдателей в подобных стычках, наоборот, вышли вперед, чтобы лучше видеть происходящее. Большинство игроков, оглянувшись и не найдя для себя ничего интересного, Вернулись к игре. “Конечно, — думала Элли, лихорадочно Пытаясь взять себя в руки, — во всем этом нет ничего особенного для американского Запада”.

Ну, давай же, — сказал Мэтт тихим угрожающим тоном. — Все, что мне надо сейчас — это повод расквитаться за устроенную на меня засаду.

При этих словах лицо Дэрби приобрело пепельный оттенок. Мэтт мрачно усмехнулся.

— Тогда положи оружие на стол и сними пояс с кобурой. Тогда мы сможем обсудить все спокойно… не прибегая к насилию.

— Разумеется, почему бы и нет, — согласился Дэрби с кислой миной.

Дэрби положил револьвер на стол, встал, распахнув свой черный плащ, снял пояс. Он был дюйма на четыре ниже Мэтта, с короткой бычьей шеей, мощным, бочонкообразным туловищем и окладистой неопрятной бородой.

Мэтт сунул свой “кольт” обратно в кобуру и потянулся к застежке на поясе. Элли в страхе смотрела на него. О чем он только думает, вмешиваясь в салунную свару, в которой может в два счета потерять свой талисман! Элли начала проталкиваться вперед.

Осадите назад, мисс! — раздался вдруг над ухом грубый голос. Плотный мужчина в хлопчатобумажной голубой рубашке и светло-коричневой ковбойской шляпе заступил Элли дорогу. — Вам здесь не место.

“О боже, только не это!” — подумала Элли с отвращением. Неужели снова эти глупые правила по поводу женщин в салунах!

Глупости, — с вызовом заявила она. — Почему это? — Она свернула в сторону, намереваясь обойти верзилу.

Как раз в этот момент Дэрби подскочил, прежде чем Мэтт успел отстегнуть свой пояс с оружием, и двинул его кулаком в живот. Мэтт согнулся было пополам, но тут же выпрямился и нанес сильный короткий удар прямо бандиту в челюсть.

Ковбои задвигались, закрыв от Элли сцену действия.

Потому, что женщинам не разрешается быть здесь, вот почему.

Элли кивнула на группу ярко разодетых девушек:

— А как же они?

— Ну…

— Я думала, вы сказали, что женщинам здесь находиться не разрешается?

— Но, мадам… — Верзила умоляюще посмотрел на нее, и его уши вдруг странно покраснели. — Вы-то уж точно не относитесь к этой категории женщин.

— Откуда вы знаете? — Элли услышала глухие звуки ударов кулаками по плоти. Ну почему этот идиот встал прямо перед ней? Она пропустит всю драку.

— Что там за проблемы, Джо? — окликнул верзилу другой, ему под стать.

— Я просто объясняю этой леди, что женщинам не позволяется приходить в “Бар Джека”.

— А я настаиваю на том, что имею право находиться здесь так же, как и те, другие женщины, — горячо воскликнула Элли. Посетители салуна собрались вокруг дерущихся, подбадривая их одобрительными возгласами. Все могли видеть, что там происходит, за исключением ее.

Обменявшись многозначительными взглядами, мужчины закивали головами.

— Уходите, — сказал первый верзила.

— Давайте-ка отсюда, — поддержал его второй.

Они вместе подхватили Элли под локотки и повели к двери. Она изо всех сил изогнула шею, чтобы увидеть, что там делается у нее за спиной.

— Нет, подождите, — запротестовала она, — вы не поняли. Я должна увидеть…

— Извините, мэм! — хором воскликнули вышибалы, вежливо выталкивая ее наружу через вращающиеся двери.

Оказавшись на улице, Элли резко развернулась, приготовившись спорить, но двери с шумом захлопнулись.

Один из этих горилл встал сразу за дверьми, словно предвосхищая ее план незаметно проскользнуть внутрь.

Бог знает почему, но она не хотела пропустить ни одного мгновения этой драки. Ей бы, кажется, следовало уповать На то, что Мэтта Деверо изобьют достаточно сильно, Чтобы на несколько дней вывести его из строя. Тогда у нее появится возможность избежать его настырного преследования. А вместо этого она отчего-то горячо молилась, чтобы победил Мэтт. Не в силах вытерпеть неизвестность, Элли приподнялась на цыпочках, пытаясь заглянуть через невысокие двери в зал.

Внезапно сзади раздался знакомый вкрадчивый голос, который насмешливо произнес:

— Так-так, представляю, как был бы разочарован Уинстон Карлайл, если бы увидел сейчас свою маленькую девочку, захваченную видом вульгарной драки.