"Майор Богдамир спасает деньги" - читать интересную книгу автора (Каганов Леонид Александрович)

8. Майор Богдамир и ужас происходящего

Зеленый свет полночной луны, падающий посреди лесопарка на красный дом с потушенными окнами, на часовню, вокруг которой бесшумно летают сонмища птиц, – это зрелище не для слабонервных. Но Хома с Кеша не были слабонервными, поэтому смотрели на дом внимательно, шаг за шагом приближаясь по аллейке. Что видел Хома своим третьим глазом, мы наверно никогда не узнаем, но что-то внутри дома он явно видел, потому что лицо его становилось все суровее, а губы сжимались в тонкую злую линию.

– Я слышу шорох, – прошептал Богдамир, поднимая степплер как бластер. – Думаю, они нападут первыми. Бей их, а я ворвусь в дом.

– Кого бить? – остановился Кеша и недоуменно развел крылья. – Кто нападет?

Богдамир вынул из кармана моток изоленты, который носил с собой всегда по религиозным соображениям, с хрустом отломил от ближайшего дерева несколько пышных веток, сложил их букетом и перемотал так, что получился веник с рукояткой. Веник он вручил Кеше.

– Твои перья – хорошая защита, – произнес он загадочно. – Но береги глаза и уши. Бей наотмашь по харям.

С этими словами Богдамир рванулся с места, выбил плечом дверь и исчез в недрах дома.

– По каким харям? – недоуменно прощелкал клювом Кеша, оглядываясь. – По каким харям-то?

И вдруг увидел прямо перед своим клювом очень маленькую, но очень самодовольную харю.

Харя была немолодой и плоской. Даже в зеленоватом лунном сиянии казался замогильным ее мертвенный землисто-серый оттенок. Губы свои харя презрительно поджимала, а выпуклые круглые глазенки злобно глядели на Кешу и моргали. Что же касается ушей – они у крошечной хари оказались огромными и колыхались, словно вентиляторы. От них шел сквозняк, который Кеша ощущал на своей мордочке. Колыхались уши так быстро, что разглядеть их не было никакой возможности, как нельзя разглядеть крылья зависшей в воздухе ископаемой птички колибри.

Еще раз скользнув злыми глазенками по Кешиным щекам и клюву, харя пришла в ажиатацию. Ее тонкие губы тревожно распахнулись, показав ряды острых зубиков, и послышался тонкий писк – причудливая смесь злобы, тревоги и торжества.

Кеша вдруг опомнился. В голове всплыл последний приказ Богдамира. Он сжал в крылолапке свой веник и молниеносным движением ударил врага наотмашь – справа-налево, слева-направо – и так много-много раз подряд, хотя враг давно исчез. Кеша осмотрел землю перед собой – хари не было. Тогда он бросил взгляд на веник – и вдруг увидел там зеленую бумажку. Полузорванная, она застряла среди прутиков и вяло шевелилась обоими концами, которые Кеша поначалу принял за уши. Харя в центре бумажки мучительно разевала рот, а глазки злобно таращились.

– Ссскотина… – возмущенно прошептал Кеша.

И вдруг услышал шипение и шорох. Он задрал вверх голову – и остолбенел. С неба, визжа и шурша, стремительно пикировал несметный рой. Это были не птицы.

Кеша не растерялся – молниеносно принял стойку, перехватил рукоять веника обеими крыльями, словно это был меч самурая на тренировке, и стал ждать, пока стая приблизится на расстояние удара.

Выбив дверь, Майор Богдамир упал на пол и сделал наугад несколько выстрелов из степплера. Но прежде, чем жестяные скобки вонзились в стены, перекувырнулся и отпрыгнул с воображаемой линии огня. Но линия огня так и осталась воображаемой – в него никто не стрелял, и вообще нападать не собирался. В холле стояла тишина.

Майор Богдамир бросился к лестнице, мигом взбежал на второй этаж, снова выстрелил парой скоб наугад, и остановился.

– Заходи, противный человечек, гостем будешь… – раздался мерзкий голос.

Голос этот оказался басовит, напрочь сорван, и напоминал угрожающий шелест.

– Заходи, заходи, – вновь зашелестел голос.

Теперь Богдамир хорошо разглядел его обладателя – в отличие от летающих тварей, этот монстр был теплым.

Обладатель мерзкого голоса сидел в кресле у декоративного камина и напоминал гигантский лист ватмана метров пять на два, но сильно разбухший в толщину. По всему зеленоватому периметру чудовища извивались длинные мерзкие щупальца. Харя монстра посреди листа была такой же, как у порхающих над домом тварей, хотя с такой комплекцией летать он, понятное дело, уже не мог. Некоторые щупальца сжимали топоры, некоторые – ножи, а два щупальца по флангам крепко обвивали рукоятки пары хороших армейских бластеров, какие бывают только у первопроходчиков дальних планет, спецназовцев или инкассаторов.

И вот это было для Богдамира неожиданностью. Раструбы обоих бластеров смотрели точно в третий глаз Хомы – точку над переносицей.

– Ме-е-едленно кладем свой бластер на пол… – зашелестел монстр, – и поднима-а-а-аем ручки вверх…

– А у меня и нет бластера. Я журналист, – соврал Хома.

Глазищи в центре ватмана стали еще более выпуклыми и недоуменно похлопали.

– Журнали-и-и-ст… – прошелестело чудовище. – А что это у тебя на поясе?

– Степплер. Мы, журналисты, всегда носим канцелярские принадлежности.

– Степплер. Журналист. – Тонкие губы чудовища задумчиво почмокали. – Журналистов у меня еще не было…

– А кто был? – сразу спросил Хома.

– Кто был… – Чудовище выставило вперед пару сотен шупалец и принялось загибать их одно за другим. – Два инкассатора, директор заправочной станции, три безработных дачника, шериф милиции округа Глорайхерзигсвассер и восемь профессиональных японских туристов. – Чудовище сыто рыгнуло, прекратило загибать щупальца и потерло ими друг о дружку в предвкушении. – Теперь будет журналист. Интересно, что там себе журналисты думают?

– Пятнадцать человек! – присвистнул Богдамир. – И ты их всех убил! Ты, проклятый мутант, порождение генетически-модицифированного хлопка и радиации трюма!

– К чему эти обидные слова? – поморщилось чудовище. – Зови меня просто: Франклинштейн. Сядь-ка в креслице…

Франклинштейн неожиданно свернулся в узкую трубочку и стал похож на зеленый хобот. Нижний конец хобота проворно потянулся с кресла к полу и с шумом принюхался. На полу перед креслом ровными белыми дорожками был рассыпан порошок из распоротого мешка, стоящего неподалеку. Неизвестно где Франклинштейн успел добыть такую дорогостоящую редкость, но Хома опытным нюхом опознал в порошке сахар-песок – излюбленную пищу всякого рода мутантов и просто мерзавцев, бесящихся с жиру. Франклинштейн с вожделением всосал в себя ближайшую дорожку, экстатично почмокал хоботом и блаженно развернулся в кресле, снова превратившись в лист ватмана, обросший щупальцами.

Тем временем приемник глубоко в ухе Хомы ожил: на связь выходил Кеша.

– Я не сссправляюсь! – кричал Кеша. – Они цццарапаютссся! Они зззагоняют меня в дом! Их тут миллионы!!!

– Тяни время, – приказал Хома. – Скоро будет подкрепление. Кстати, я выяснил: маленьких можешь убивать. Большого – нельзя.

– Какого большого?

Богдамир не стал уточнять.

– Ты с кем это разговариваешь? – поинтересовался Франклинштейн, с рожи которого уже сползало выражение экстаза. – Я же сказал: сядь в креслице. Ты не понял?

Франклинштейн снова поднял бластеры.

Хома обернулся и увидел то самое кресло, на которое указывал Франклинштейн. Кресло впечатляло. Похоже, прежние обитатели замка всерьез интересовались готикой и пытками. Хотя, кто знает, быть может, инкассаторам это было необходимо в сугубо профессиональных целях?

Железное, массивное, с высокой спинкой, оно было к тому же оборудовано защелками для рук и ног.

– Считаю до трех центов, – угрожающе произнес Франклинштейн и качнул левым бластером. – Один цент… Два цента…

Богдамир послушно сел в кресло.

Но тут зазвонил его селектор.

– Извините, – смутился Богдамир, вынимая трубку, – это жена… Да, дорогая? Нет, на работе пока… Что? Да, почти заканчиваю. Буду часа через полтора… Честное слово! Ну, заинька! Ну, котик! Ну что я могу поделать? Дел сегодня навалилось просто куча… Что значит, каждый день? Подожди! Да нет! Подожди!!! Ну… – Богдамир оторвал селектор от уха, посидел секунду, а затем спрятал за пояс и с ненавистью посмотрел на монстра. – Трубку бросила, – хмуро объяснил он. – Так о чем мы говорили?

Монстр неспешно поднялся, на пучках своих щупальцев, подполз ближе и ловко защелкнул зажимы. Хома не сопротивлялся.

– ЧЕГО ТЫ ДОБИВАЕШЬСЯ, БЕЗУМЕЦ? – громко спросил он монстра, как того требовала в подобных случаях служебная инструкция.

То ли монстр был в курсе, как следует себя вести злодею в разговоре с плененным и обездвиженным Вселенским следователем, то ли он смотрел сериалы, где нередко раскрывались многие следственные приемы, но разговор охотно поддержал.

– СЕЙЧАС Я РАССКАЖУ ТЕБЕ СВОЮ ИСТОРИЮ И СВОЙ КОВАРНЫЙ ПЛАН, – начал он, усаживаясь поудобнее перед креслом. – Я появился в середине большой и толстой пачки в сейфовом трюме броневика. Хотя я не знал еще, кто я, и где нахожусь. Моя генетически-модицифированная плоть из хлопка, облученного радиацией, оказалась послушной моей воле. И я вырастил себе щупальца, похожие на побеги хлопка. Внимательно ощупав себя щупальцами, я нашел на своем плоском зеленом теле множество отпечатков пальцев и даже каплю человеческой крови. И хоть она оказалась очень древней, но из нее я понабрался новых генов и сумел вырастить такие полезные вещи, как глаза, зубы, желудок и мозг. С мозгом дело сразу пошло быстрее. Я укусил зубами своих соседей по пачке – верхнего и нижнего. Каждому я впрыснул каплю слюны, и они тоже начали стремительно мутировать. Я велел им кусать своих неподвижных соседей, а сам выбрался из пачки и принялся оглядываться. Трюм был черен и наполнен коробками с бумажками, они кусали друг дружку и стремительно превращались в живые существа. Вскоре все вокруг шевелилось и шуршало. Лишь вдалеке виднелась тонкая полоска света, и оттуда пахло человеческим мясом. Я подполз к щели и протиснулся в рубку. За мной стали протискиваться мой Верхний брат и мой Нижний брат, а затем и остальные соплеменники. В рубке мы обнаружили двух человек в форме. Увидев нас, выползающих из щели, они пришли в шок. Один человечек начал лопотать про сквозняк, а другой – про галлюцинации. Но я еще не понимал языка. Все больше и больше моего народа появлялось из щели. Наконец один из людей схватил моего Верхнего брата! Брат принялся трепетать, вырываться и звать на помощь, но человек держал его крепко. И мой несчастный брат разорвался пополам! Этого мы не смогли простить людям! Я первым бросился на них! Они оказались неповоротливы – в два взмаха я перерезал им горло и начал пить кровь! Я рос все больше и больше! А потом запустил щупальца в горло и принялся высасывать мозг! И пока я высасывал мозг, я получал всю человеческую память, которая там хранилась! Так я узнал, кто я и где я! Так я научился разговаривать! Затем я высосал мозг и у второго трупа! Загрузил трупы в шлюз и вышвырнул в космос! Затем мы развернули броневик и прибыли в дом, где жили трупы, убивая всех людей, которые попадались нам по дороге. Затем мы похоронили с почестями Верхнего брата и…

– А чей разум украли твои прочие соплеменники? – задал Богдамир вопрос, который был очень важен.

– Соплеменникам я запретил пить кровь и высасывать человеческие мозги! – ответил Франклинштейн. – Потому что король баксов должен быть один! Лишь своему Нижнему брату мне пришлось скопировать немного знаний о том, кто он такой, и как управлять броневиком. Потому что королю баксов, великому Франклинштейну, нужен толковый помощник! Не царское это дело, работать шофером космического корабля!

– И где он сейчас, твой помощник? – озабоченно спросил Богдамир, оглядываясь так бойко, что слетели черные очки.

Увидев это, монстр усмехнулся.

– Ха-ха-ха! – проскрипел он. – Мой помощник – за твоим креслом, глупый майор Богдамир! Ты, верно, думал, что я не знаю, кто ты такой? Ты, верно, думал, будто я поверю, что ты журналист? Ха-ха-ха! Я выпил мозги пятнадцати человек, почти все они знали, кто такой Богдамир, и что у него в глазах! Ты хотел обмануть меня и увлечь разговором? А потом скинуть очки и аккуратно отрубить мне щупальца своими лазерами? А потом отдать меня на растерзание медикам, чтобы они выдрали из меня похищенный разум пятнадцати человек и вернули их к жизни? Ты хотел обмануть меня! Обмануть меня, великого Франклинштейна, вобравшего в себя разум пятнадцати, уже почти шестнадцати?! Ха-ха-ха!!!

Богдамир слегка смутился – именно это он и собирался сделать. Но как только он попытался распахнуть веки и высунуть лазерные пушки, почувствовал, как что-то липкое опускается на его лицо и не дает векам подняться.

– Все кончено! – торжественно объявил монстр. – Ты чуешь, что это? Это скотч! Я приказал своему Нижнему брату заклеить тебе глаза скотчем! Теперь ты в моей власти!

– ТОГДА РАССКАЖИ, ЧТО ТЫ ЗАДУМАЛ, БЕЗУМЕЦ? – снова вскричал Богдамир, стараясь соблюдать классическую процедуру допроса чудовищ жертвами, отполированную многими поколениями следователей.

– Сейчас расскажу! – охотно откликнулся монстр. – Сперва я выпью твой мозг, и получу твой разум. Затем сюда прибежит твой глупый пингвин, и я выпью его никчемный мозг – просто из гастрономических соображений. Не думаю, что мне это доставит особое удовольствие. Затем сюда прибегут роботы-милицейские, но прежде я выйду на берег и погружусь в озеро. И уйду по дну озера в поселок, пока родичи будут прикрывать меня с воздуха. Там я продолжу выполнять свой коварный план – мои родичи примутся резать людей и загонять их в мое логово, а я буду пить их мозг! Вскоре я уничтожу все живое на Земле, и полечу в космос! Я уничтожу всех, и стану правителем Галактики – ха-ха-ха!!!

Чудовище торжествующе замолчало, наблюдая, какой эффект произвела речь на Богдамира.

Но Богдамир загадочно молчал.

Он слушал, что говорит передатчик в ухе. А Кеша докладывал, что его со всех сторон облепили зеленые бумажки и тащат на второй этаж, и никаких сил нет им противостоять потому что их миллионы. Появление Кеши никак не входило в планы Богдамира – со свойственной ему горячностью, Кеша мог и убить монстра.

– Что ж ты молчишь, Богдамир? – удивился монстр. – Или тебе не нравится мой план? Ха-ха-ха-ха-ха!!!

– Кругом ты прав, – ответил Богдамир. – И на все твоя воля. Но тебе не уйти от роботов-милицейских! И я знаю, почему.

– Почему? – заинтересовался Франклинштейн.

– А вот не скажу! – гордо ответил Богдамир.

– Скажешь… – усмехнулся Франклинштейн.

– Знай: я тверд и неподкупен. Это лишь в идиотских частушках всяким мерзавцам и олигархам удается меня подкупить! – Богдамир с омерзением помотал головой.

Монстр усмехнулся и поднялся на щупальцах.

– Жалкий ничтожный человечек! – прошипел он, издевательски покачиваясь. – Да я сейчас выпью твой мозг и сам все узнаю!

– Ты не сделаешь этого, безумец! – воскликнул Богдамир. – Остановись!

– Не остановлюсь! Выпью сию же минуту! – заорал монстр.

И бросился на Богдамира, разинув свой огромный зубастый рот.

И тогда Богдамир сделал то, что еще не делал никогда. Он тоже распахнул свой рот широко-широко и задрал верхнюю губу так, что стали видны два острых передних зуба. И в тот миг, когда чудовище уже примерилось вцепиться ему в шею, он сделал резкий выпад и укусил податливую зеленую плоть.

– АУАУААУАУАУАУАУУУУААААА!!! – страшным голосом взвыл Франклинштейн, отпрянул от Богдамира и повалился на ковер готического зала. – Я умираю!!! – прохрипел он, дергая щупальцами.

– Еще нет, – объяснил Богдамир. – Ты парализован! Ведь никто из твоих пятнадцати людей не знал, что мои неизвестные родители подарили мне не только лазеры в глазах, но еще и зубы змеи, нейротоксин которых парализует жертву!

– Мерзавец!!! – захрипел монстр из последних сил, прижимая дрожащие щупальца к прокушенному носу, который стремительно распухал, закрывая серое лицо.

– Ты проиграл, король баксов! – сказал Богдамир, напрягая мышцы тела так, что стальные защелки на кресле выгнулись и лопнули. – Ты проиграл и тебе уже не уйти от правосудия! – повторил он, срывая скотч с лица и поднимая с пола очки.

В это время послушался шум, и в дверной проем вкатился с лестницы огромный шелестящий клубок, внутри которого пищал Кеша. Вытолкнув Кешу в центр зала, клубок рассыпался миллионами порхающих бумажек.

– Чччто здесь творитсccя? – закричал Кеша, оглядываясь.

– Все закончилось, – сказал Богдамир, торопливо запирая входную дверь на засов. – Злодей парализован. Скоро сюда прибудут медики и вынут из него разум людей, которых он убил. Все его тупые сородичи будут переловлены милицейскими роботами, поскольку он из жадности не позволил им обрести человеческий разум и хитрость.

– Братья!!! – захрипел монстр. – Спасите меня!!! Унесите меня отсюда!!!

Туча зеленых бумажек кинулась к нему, но Богдамир ловко поднял степплер и всадил в чудовище всю обойму, сотнями жестяных скоб пригвоздив его сквозь ковер к пластиковому паркету.

– Король умер, да здравствует король!!! – прохрипел Франклинштейн. – Брат! Нижний брат!!! Ты знаешь, что делать в случае моей гибели! Я оказался настолько хитер, что продумал заранее, как… – Рот чудовища открылся и больше не закрывался – его парализовало окончательно.

Первым опомнился Кеша и бросился в угол, где только что увидел метнувшуюся тень. Он ударил клювом, но промазал. Ударил снова – и снова промахнулся. Тень была холодная, и Богдамир не видел ее, но мог поклясться, что Кеша гоняется за большой и толстой стодолларовой бумажкой – она была меньше, чем монстр, но куда крупнее, чем остальные, и у нее тоже были щупальца.

Нижний брат запрыгнул на стол – Кеша за ним. Нижний брат запрыгнул на подоконник – Кеша за ним. Нижний брат кинулся на стекло оконной рамы – Кеша бросился за ним.

– Кеша, нет!!! – заорал Богдамир, но было поздно.

Изо всех своих сил Кеша клюнул врага – послышался звон стекла, и Нижний брат выпорхнул наружу. Следом за ним устремились летучие доллары.

– За ними!!! – скомандовал Богдамир, в миг оказался у окна и сиганул вниз со второго этажа.

– Нужжжен сачччок! – заверещал Кеша, прыгая следом.

– Дурак!!! – рявкнул Богдамир. – Они бегут к броневику!!! Главное – не дать им уйти с Земли!!!

Кеша замолчал и побежал со всех пингвиньих сил. Они ветром пронеслись сквозь аллею и выбежали к стоянке.

Поздно.

Последний зеленый листок залетел в закрывающуюся дверь, и броневик поднялся в воздух.

– Врешь, не уйдешь!!! – закричал Богдамир, закатывая глаза и выставляя вперед тугие цилиндры лазерных пушек.

Лучи ударили в бронированную обшивку корабля, но тщетно – обшивка крейсера оказалась слишком крепка, и броневик удалялся слишком стремительно.

– В погоню!!! – заорал Богдамир, сгреб Кешу в охапку и бросился к своему катеру.

Они взмыли в воздух, вышли из атмосферы и легли на курс. Впереди маячила удаляющаяся корма броневика. По нелепому стечению обстоятельств, инкассаторские броневики оборудовали такими же скоростными двигателями, как и милицейские катера. Поэтому Богдамиру не сразу удалось сократить дистанцию.

Но Хома был очень опытным пилотом, его катер управлялся ручной автоматикой, а Богдамир лучше любой автоматики умел виртуозно переключать дюзы на высокие режимы в оптимальные моменты, добиваясь максимального прироста скорости.

– Всссем поссстам! – кричал тем временем Кеша в селектор. – Блллокировать все выходы в подпространссство в районе Ззземли!

И это было очень своевременно – похоже, броневик, управляемый Нижним братом, действительно собирался нырнуть в подпространство. Издалека это выглядело так, будто он исчезал и через секунду появлялся снова в том же месте – подпространство не пускало его внутрь. Расстояние начало сокращаться.

Но броневик не сдавался – не в силах выскочить в подпространство, он все повышал и повышал свою пространственную скорость.

– К сссветовой близитссся! – прошипел Кеша.

– Сам вижу! – зло отозвался Хома. – Что я могу сделать?!

– Уйдет! – шипел Кеша.

– Сам знаю! – Богдамир тревожно косился на спидометр.

Скорость все нарастала. Мимо промелькнуло Солнце и исчезло за кормой. Впереди простиралась космическая бездна. Броневик все удалялся и удалялся, а Хома жал на педали, и все глядел и глядел на свой спидометр, раскаленная стрелка которого приближалась к горячей отметке 300000.

– Стоп, – произнес он наконец, нажал на тормоз и с размаху упал всей грудью на приборную панель. – Дальше нам нельзя.

Кешу тоже бросило вперед, и он едва не выбил клювом лобовой иллюминатор.

Броневик все удалялся. Вдруг он ослепительно вспыхнул и пропал.

– Сссгорел? – с надеждой спросил Кеша, потирая ушибленный клюв.

– Не думаю, – покачал головой Богдамир. – Просто перескочил световой барьер.

– И где он теперь? – удивился Кеша.

– Известно где, – вздохнул Богдамир. – В прошлом. Упадет куда-нибудь на сто лет назад, приземлится на тамошней Земле, да рассыпется зелеными долларами по планете среди людей…

– А люди? – испуганно щелкнул клювом Кеша.

– А что люди? Люди существа жадные: найдут стодолларовую бумажку, и в карман… А там – в обменник. Так и разойдутся по свету.

– И?!

– И ночью бумажка выпустит щупальца, распахнет рот, подкрадется к шее… – Богдамир озабоченно цыкнул зубом. – Впрочем, это не наше дело. Мы – стражи порядка на своем участке времени. А предки пусть сами разбираются. Мы свою работу выполнили, осталось только написать рапорт.

– Ты напиши, я прочту и подпишу, – кивнул Кеша: так они делали всегда – ведь Богдамир не умел читать, а Кеша со своими крыльями не умел писать – промахивался мимо клавиш.

– Рапорт-то я напишу… – задумчиво произнес Богдамир, разворачивая катер назад, к Солнцу. – Не проблема, рапорт написать. Напишу, как мы искали доллары, как выяснилось, что они ожили, как мы с ними воевали, и как они исчезли. Да вот поверит ли этому рапорту начальство?

– Поверит конечно, – убежденно кивнул Кеша. – Чччему тут не поверить?

И они полетели домой на медленной задумчивой скорости. Чтобы не скучать, Кеша нажал клавишу и включил последние известия. 

– Ссславно мы сегодня поработали! – щелкнул клювом Кеша.

– Ну, хватит! – оборвал Богдамир. – Что все о работе, да о работе? Рабочий день окончен, пора по домам. Меня жена заждалась. Давай-ка переключи на какую-нибудь музыку…

Кеша пожал тем местом, где у пингвинов бывают плечи, и переключил на музыкальный подкаст. 

Послышался плеск моря и заунывный шелест, а вскоре зазвучал и текст. Богдамир думал о жене и не замечал происходящего. А чем дальше звучала песня, тем в большее бешенство приходил Кеша. К середине он совершенно взбеленился, начал подпрыгивать на сидении и шипеть:

– За глупого ответишь! За тело жирное ответишь!

Хома, очнувшись от размышлений, быстро оценил ситуацию и выключил песню на середине, хотя денег было жалко. Он попытался урезонить Кешу, но Кеша продолжал бесноваться.

– Я тебя, сccуку, так робко спрячу, что до весны не найдут тело ни в каких в утесах!!! – шипел он.

– Ладно, ладно, – успокаивал друга Богдамир. – Займемся как-нибудь твоим Майком Задди, выясним, как он мучает своих роботов, и все ли налоги платит.

– Ага… – хмуро прошипел Кеша. – Так его сразу и поймаешшшь!

– Повесткой вызовем, – пообещал Богдамир.

– Ага… – прошипел Кеша. – Так он и пришшел!

– Ну, если он не явится по повестке, можно будет вызвать через космическую прокуратуру. А если он не явится и по этому вызову, то можно…

Богдамир покосился на Кешу и заметил, что тот его не слушает. Повернувшись спиной, Кеша пялился в иллюминатор. За иллюминатором маячила большая авоська, в которой горел кусок плазмы. Если бы не глазки, кусок плазмы выглядел бы неживым. Вокруг авоськи с плазмой болталась толпа автоматических зондов-секюрити. Сомнений не оставалось – это Майк Задди плескался в солнечных лучах, пересадив свой мозг внутрь протуберанца.

– Так-так… – оживился Кеша и предвкушающе защелкал клювом. – Так-так-так!

– Может, завтра? – уныло спросил Богдамир. – Меня жена ждет…

– Уссспеешшшь… – зловеще прошипел Кеша.

– Сегодня уже много поработали, – напомнил Богдамир. – Дай бог каждому.

– Дай бог кажжждому! – угрожающе прошипел Кеша, отталкивая Богдамира с пульта управления и медленно притормаживая рядом с протуберанцем. – Дай бог каждому!

2005—2006