"На десятом небе" - читать интересную книгу автора (Райс Луанн)

Глава 21

Их показывали в вечерних новостях. Сьюзан сидела в библиотеке, укрытая покрывалом, и, держа Доктора Дэрроу, смотрела на все случившееся по телевизору. Третий канал заснял их с того момента, как самолет начал кружить над аэропортом. На земле были другие бригады репортеров, и Сьюзан слышала нотки волнения из-за случившегося несчастья в голосе корреспондента.

– Они, должно быть, были абсолютно уверены, что мы погибнем, – сказала Сьюзан, устремив взгляд на экран.

– Не говори так, – сказала Элис, – это было ужасно. Мы с Джулианом были как раз здесь, ожидая твоего возвращения домой, когда нам позвонили с диспетчерской вышки и сообщили, что происходит. Я не могла в это поверить.

– Мы сразу переключили телевизор на третий канал, – сказал Джулиан. – И я приготовил подушку. Я был почти уверен в том, что мне придется бросать ее перед глазами твоей матери, чтобы она не видела, как вы падаете.

– У нас была мягкая посадка, – тихо сказала Сьюзан, нежно поглаживая Доктора Дэрроу.

Он лежал у нее на коленях, свернувшись клубком, и мурлыкал.

– Слава Богу, – только и сказала Элис.

– А мы думали, что нас ожидает долгое «Я же тебе говорила», – сказал Джулиан.

– О чем это ты? – спросила Сноу.

– Ты знаешь, если сбежать из дома, начинают случаться плохие вещи. Я же тебе говорил, – улыбнулся он.

Сьюзан проигнорировала его, устремив взгляд в телевизор. Элис не наказала дочь, не сказала ничего дурного о котенке, но Джулиан явно хотел спровоцировать спор. Она почувствовала, что приближается приступ, и знала, что если не заговорит, то разразится кашлем.

– Я не убегала, я была со своим отцом.

– А вот и он, – сказала Элис.

Ее голос звучал взволнованно, как будто она только что увидела кинозвезду.

При помощи объектива с переменным фокусным расстоянием камера зафиксировала Уилла во время управления самолетом. Сьюзан не могла поверить, что он выглядел тогда таким спокойным.

– Это так только кажется, – сказала она удивленно.

– Что ты имеешь в виду?

– Это было жутко, ужасно… Я вопила, папе пришлось накричать на меня. Но посмотрите…

Каждый раз, когда камера освещала лицо Уилла, он был сдержан и не показывал страха. Руки крепко сжимали штурвал, глаза устремлены вперед.

– Уилл очень смелый, – мягко сказала Элис.

– Конечно, – кивнула дочь.

– Он знал, что вы можете разбиться, но сохранял самообладание.

Камера перешла к Саре, и Сьюзан почувствовала, как у нее засосало под ложечкой. Саре было плохо: глаза бегали, рот искривлен гримасой.

– А она в панике, – хихикнул Джулиан.

– Сара такая же храбрая, как и папа. Ты бы послушал ее, – заступилась Сьюзан.

– Она его возлюбленная? – спросила Элис.

– Не знаю, – уклонилась от ответа дочь.

– Должно быть, между ними что-то есть. Он не отходит от нее.

Сьюзан только кивнула. Элис и Джулиан забрали ее в больнице, потому что Уилл хотел остаться с Сарой. У нее было защемление нерва или что-то в этом роде, и крушение самолета еще больше ухудшило ее состояние.

Во время посадки самолета все, казалось, произошло в одну секунду, быстро и стремительно. Но показ аварии на телеэкране длился бесконечно. Каждый раз, когда показывали еле живую Сару, Сьюзан чуть не тошнило, но при виде отца она чувствовала облегчение и гордость.

– Такой хладнокровный и собранный, – сказала Элис, когда камера перешла обратно к Уиллу.

Он всегда был таким, в самых критических ситуациях.

Дочери странно было слышать, что мать говорит так об отце в присутствии Джулиана. Почти так, как будто его не было рядом. И Сьюзан рискнула:

– Как в тот день, когда погиб Фрэдди…

– Но сегодня никто не погиб, – вставил Джулиан.

Элис кивнула, не обращая на него внимание:

– Как в тот день… Он должен был хоть немного нервничать, но посмотри… – Морщина пересекла ее лоб. Потянувшись через диван, она взяла Сьюзан за руку: – Я предала Уилла, – сказала она, все еще глядя на его лицо на экране. – Это так.

– Но папа не бесчувственный, – тихо сказала Сноу, потому что однажды слышала, как это сказала Элис, описывая день гибели Фрэда.

– Конечно. Просто он проходил специальный тренинг, когда служил во флоте. Не то что ты и я, правда, дорогая?

– Да… – Сьюзан была удивлена, что сегодняшнее происшествие так повлияло на ее мать.

Она часто хотела поговорить с ней о дне гибели Фрэда, но Элис никогда не шла навстречу. Это всегда оставалось закрытой темой.

– Как ты чувствовала себя в самолете? Боялась? – спросила Элис. – Не знать, что случится, – самое страшное.

– Да, мама.

– Уилл наверняка был тоже напуган, – продолжала она, глядя в телевизор, – но он этого никогда не показывает.

– Показывает, – возразила Сьюзан, – просто нужно знать, куда смотреть.

– Некоторые, я знаю, падают в обморок в подобных ситуациях, – сказал Джулиан.

Сьюзан чувствовала, как жар ударил ей в лицо. Джулиан был прав: это случилось однажды с ее отцом.

– Депрессия может стать разрушительной силой, – продолжал он. – Если ты не можешь поддержать жену и дочь, когда они больше всего в тебе нуждаются, когда даже военно-морской флот увольняет тебя в запас…

– Его не уволили в запас, – горячо возразила Сьюзан.

– Нет, конечно, он ушел до того, как погиб Фрэд, – притворно сказал Джулиан.

Он откинул волосы назад и завязал их в конский хвост.

– Он был с нами! – настаивала Сьюзан.

– Можно находиться вместе телом, но не душой, – сказал Джулиан мягко.

– Он ведь был с нами, не так ли, мам? – Грудь болела, в горле пекло, и девочка чувствовала, как астма атакует легкие.

Элис подняла голову, чтобы снова посмотреть на телеэкран, качаясь из стороны в сторону. И в глазах ее была такая печаль, что Сьюзан была готова провалиться сквозь землю.

– Нет, доченька, к сожалению, не был…

– Давайте не будем вдаваться в подробности. – Джулиан добился, чего хотел, и произнес эти слова тоном миротворца.

Легкие Сьюзан горели огнем, но она не хотела, чтобы кто-нибудь заметил это. Глаза слезились слишком сильно, чтобы что-либо видеть, а маленькие коготки Доктора Дэрроу цеплялись за ее свитер, путаясь в пряже. Наконец она не выдержала и задышала, хватая ртом воздух.

– О, господи, Сьюзан, – воскликнула Элис, хватая у нее котенка. – У тебя аллергия на это проклятое животное.

– Отдай обратно, – прохрипела девочка.

– Странно, – подключился Джулиан, – зачем тебе подарили кота? Неужели на острове не было взрослых? Или они были слишком заняты собой, чтобы заметить, что у тебя серьезное заболевание дыхательных путей?

– Отдай… его… обратно… – умоляла Сьюзан.

Этот теплый комок напоминал ей о самом счастливом времени, которое у нее когда-либо было в жизни. И она чувствовала, что не сможет жить без этого котенка.

Мать протянула ей ингалятор.

Между тем на телеэкране самолет уже приземлился, скрежетая и разбрызгивая пену и искры.

Как они могли выжить после такого? Сьюзан смотрела, как она сама бежит от горящего самолета, а отец дергает дверь, чтобы вытащить Сару. Когда он нес ее по бетонированной площадке, то выглядел обезумевшим от беспокойства, точно так же, как когда они не смогли найти Фрэда. Лицо Сары было искажено болью.

Сьюзан держала в руках черного котенка и скучала по острову. Она хотела вернуться обратно. Она хотела быть в больнице вместе с отцом, ожидая услышать что-нибудь о Саре.

– Он влюблен в нее? – спросила тем временем Элис.

– Мне кажется, да, – ответил ей Джулиан.

– Да, – прошептала Сьюзан, но только Доктору Дэрроу.

Они ждали доктора Гудейкера. Уилл еще не встречался с ним, но уже знал, что тот вызывает всеобщее уважение. У медсестер появлялось особое выражение на лицах, когда они произносили имя доктора, и Сара доверяла ему. Они ждали в отделении экстренной медицинской помощи, затем их отправили в рентген-кабинет и, наконец, наверх, в палату на третьем этаже.

– Тебе все так же плохо? – спросил Уилл.

– Уже лучше, – сказала Сара, лежа неподвижно в голубой больничной рубашке.

«Говорит ли она правду?» – пытался понять Уилл, глядя на нее. Она была такой красивой, и он так сильно любил ее! Уилл хотел взять ее на руки и отнести домой прямо сейчас. Больничная обстановка действовала ему на нервы.

– Его уже позвали? – нетерпеливо спросил Уилл.

Медсестрам было необходимо разрешение доктора Гудейкера, чтобы отпустить Сару. Они обследовали ее, дали ей димедрол для облегчения боли в спине. Та была вызвана ущемлением нерва – так сказал рентгенолог. А лихорадка спровоцирована опухолью. Ничего серьезного.

– Да, конечно, – ответила Сара.

– Как долго приходится обычно ждать? – спросил Уилл, неспособный скрыть свое нетерпение.

Сидя на краю кровати Сары и держа ее за руки, он поцеловал каждый суставчик на кистях ее рук. Потом поцеловал в губы и заметил, что она ему улыбается.

– Иногда долго, – сказала Сара, обнимая его рукой за шею. – Он очень занят.

– Я тоже очень занят, я хочу вытащить тебя отсюда и отвезти домой.

– Звучит очень-очень приятно. Она поцеловала его в щеку. – Я была настолько уверена в том, что Майк вернется со мной! И когда он решил остаться, это повергло меня в шок. Но, поняв, что мы можем потерпеть крушение, я была только рада, что он остался на острове. Жаль, что Сьюзан тоже не осталась там. А ты просто герой! Как ты посадил самолет, приземлившись без колес… как ты умудрился сделать это?

– Люди могут делать удивительные вещи, когда пытаются спасти тех, кого любят.

– Любят? – кокетливо спросила Сара.

– Да, – ответил Уилл, глядя ей в глаза.

Глаза его дочери всегда странно блестели, когда у нее поднималась температура или она была слишком взволнованна. Так же выглядели сейчас и глаза Сары, но она упорно пыталась скрыть свое беспокойство.

Дверь открылась, и вошел доктор Гудейкер. В темном костюме с желтым галстуком и золотой булавкой он больше походил на банкира, занимающегося инвестициями, чем на доктора. Подойдя к Саре, он даже не улыбнулся, но она была рада его видеть.

– Доктор Гудейкер, это Уилл Берк. Вы, конечно, слышали об авиакатастрофе и пилоте, который посадил самолет и спас всех, находившихся на борту. Так вот, это он…

Доктор Гудейкер поднял брови, в его глазах мелькнуло любопытство или восхищение, но он, как всегда, промолчал и не обменялся рукопожатием с Уиллом. Уилл запомнил это, чтобы потом шутить вместе с Сарой по поводу драгоценных рук хирурга, возможно, застрахованных у Ллойда в Лондоне, не желающего рисковать рукопожатием с таким костоломом, как Уилл.

– Я выйду, – сказал Уилл.

Доктор кивнул, но Сара ухватила его за запястье:

– Нет, не уходи! – Ее голос звучал почти весело, но в глазах был испуг. – Пожалуйста, останься.

– Конечно, – кивнул Уилл.

– Сара, я посмотрел твои снимки… – начал доктор Гудейкер, но она перебила:

– Простите, что побеспокоила вас из-за такой ерунды. Просто я перенервничала из-за своего сына и во время аварии… Возможно, я была так напряжена, что позвоночник сжался и сдавил нерв. Потому что у меня такое ощущение внизу, будто два позвонка давят на что-то… – Улыбаясь, она смотрела на доктора.

Тот не собирался прерывать ее. Он стоял, скрестив руки, и ждал, когда она закончит. Уилл понял, что так происходит всегда: обеспокоенные пациенты сначала рассказывают ему свою версию произошедшего. Доктор Гудейкер выглядел бесстрастным, но сострадание и обычная человеческая доброта угадывалась в его взгляде, в его словах.

– Рентген показал то, чего мы боялись, – вставил наконец он. – Это опухоль.

Сара все так же улыбалась, глаза сверкали.

– Конечно, они не должны были мне ничего говорить до вашего прихода, но рентгенолог однозначно сказал, что у меня ущемление нерва. Правда, Уилл?

– Нерв ущемлен, потому что опухоль расположена в районе крестца, в нижнем отделе позвоночника.

– Этого не может быть, – глухо сказал Уилл. – Как может опухоль мозга спуститься до основания позвоночника?

– Она пустила метастазы, – сказала Сара. – На ее лице оставалась широкая улыбка, но глаза медленно наполнялись ужасом.

Доктор Гудейкер кивнул:

– Мне жаль…

Уилл встал и посмотрел доктору в глаза.

– Что нам делать?

Доктор Гудейкер перевел взгляд на Сару:

– Мы обсуждали такой вариант развития болезни. Снимки показывают ответвление к печени, лимфатической системе. Я хотел бы провести еще некоторые тесты, отправить вас на МРТ, чтобы проверить мозг.

– Но что нам делать? – повторил Уилл.

Ему необходим был план действий.

– Опять операция? – спросила Сара.

Доктор Гудейкер, казалось, медлил. Уилл всегда думал, что хирурги с удовольствием берутся за скальпель, и поэтому удивился, когда увидел, что тот отрицательно качает головой.

– Нет, Сара, рак слишком агрессивен. Он разрастается быстро, как виноградная лоза, вокруг позвоночного столба.

– Вы говорите ей «нет»? Она хочет, чтобы вы оперировали ее, а вы говорите «нет»?

Уилл не мог поверить в это. Он чувствовал, как сердце бешено бьется, а ладони потеют. «Сохраняй спокойствие, – приказал он себе. – Ради Сары». По ее щекам текли слезы. Почему ей приходится так много плакать сегодня? Уилл хотел утешить ее, унести отсюда домой, но больница была тем местом, где ей нужно было лечиться, чтобы поправиться.

– Сколько мне осталось?

Вопрос шокировал Уилла, у него перехватило дыхание. Но даже при этом смешении ярости и отчаяния, чувствуя, как рука Сары дрожит в его руке, он смог увидеть надежду в ее глазах и понял, что она не хочет сдаваться. Это был не ее диагноз, не ее опухоль.

– Две недели, – сказал доктор Гудейкер.

– Две недели, – тихо повторила Сара.

– Нет! – услышал Уилл, собственный голос.