"ПОБЕДА ИДЕЙ ГОРОДСКОГО НАЦИОНАЛИЗМА" - читать интересную книгу автора (Сергей ГОРОДНИКОВ)

I. Что такое идеология?

Сейчас почти каждая партийная группа национал-патриотов или националистов безапелляционно заявляет, что у неё есть идеология. С одной стороны, это отражает рост осознания первостепенной значимости идеологии для реальной политической борьбы. Но с другой - любая из этих многочисленных, так называемых, идеологий не содержит ничего, кроме Fuhrerprinzip и политических теней публичного национал-социализма или итальянского фашизма в той или иной их форме. К сожалению, до сих пор никто, за исключением проф.П.Хомякова и автора данной статьи, не задавался чрезвычайно важным, можно даже утверждать, основополагающими вопросами. А из чего же состоит собственно идеология? Что она есть такое и возможно ли говорить о том, что в России действительно появилась националистическая идеология с потенцией, в конечном итоге, оказаться идеологией государственной?

Необходимые составные части идеологии, которая способна стать действенной идеологией власти, исключительно ясно и с опорой на конкретные примеры мировых монотеистических религий, коммунизма, нацизма были изложены П.Хомяковым на проходившей первого ноября 1996 года второй конференции “Государство и национальная идеология” [см. “Нац.газета”, № 2(4)]. Поэтому остановимся на другом срезе этой темы, а именно: как происходит становление идеологии?

Чтобы появилась новая политическая идеология власти в конкретном обществе, необходим всеохватный кризис прежних идеологических оснований, на которых осуществлялось развитие этого общества. Такой кризис приводит к высвобождению эзотерического свободомыслия, направленного на поиск новых целей и концепций общественного развития, отталкивающихся от уже накопленных цивилизациями знаний и предыдущего опыта этого общества. Наиболее удачные и пригодные к практическому осуществлению открытия осмысляются вглубь и вширь, на их основе выстраиваются идеи, теории.

Так проявляется первый этап зарождения всякой новой идеологии, и его нельзя, во всяком случае нигде ещё не удавалось, организовать каким бы то ни было образом. Это всегда и везде есть мучительно напряжённый творческий процесс отдельных, чаще всего социально неустроенных личностей, у которых проявляется очень редкое сочетание предрасположенности к развитому логическому мышлению и способности обострённо воспринимать дисгармонию окружающего мира, выражать её с помощью дара интуитивного художественного воображения. Так зарождались, к примеру, и христианство, и мусульманство, и коммунизм, и нацизм и т.д.

Пропаганда различных идей, теорий приводит к тому, что вокруг них объединяются группы сторонников, которые в конкретных совместных делах начинают превращать себя в некие команды с вполне определёнными политическими целями. Таким предстаёт второй этап становления идеологии. Но на этом этапе ещё рано говорить об идеологии как таковой, - её ещё нет.

На следующем, третьем этапе, начинает разворачиваться пропагандистская и организационная политическая борьба первичной команды, постепенно формирующей вокруг стратегических целей теории политическую партию с опорой на неудовлетворённые своим положением слои населения и организующая эти слои для своей поддержки. Перспективные партии возникают только тогда, когда борьба изначально ведётся за достижение власти над распадающимся обществом ради реализации принципиально новых прогрессивно-прорывных идей и теорий в политической жизни этого общества для его возрождения в новом качестве.

В результате этой-то конкретной политической борьбы происходит, с одной стороны, углубление теории, а с другой - жёсткая правка теории прагматическими установками на достижение успеха, приспосабливание теоретических выводов к конкретным практическим задачам и политическим интересам борющейся за власть партии. Как раз на этом, третьем этапе и появляется собственно идеология. Прорывные идеи и теория являются творческим продуктом отдельных личностей. Идеология же есть результат деятельности команды профессиональных политических пропагандистов, политических прагматиков с развивающимся до уровня высшего политического цинизма интеллектуальным мировосприятием.

То есть, о наличии у некоей партии жизнеспособной идеологии можно говорить тогда и постольку, когда и поскольку она, эта партия, добивается права быть вовлечённой в проблемы власти и политическими средствами завоёвывать возможности законодательного или исполнительного соучастия во власти ради её стабилизации. Говоря иными словами, право оформленной для задач массовой пропаганды системы идей называться идеологией завоёвывается в политической борьбе. Оно есть следствие политической победы партии, доказывающей свою способность использовать и развивать эту систему идей в качестве идеологического насилия над конкретным, находящимся в системном кризисе, обществом для выведения его из кризиса и открытия ему новой исторической перспективы.

Не видеть того, что Россия за последние годы очутилась в глубоком общегосударственном кризисе, кризисе именно системном и идеологическом, может сейчас только очень наивный в политике человек. Идёт медленное, но устойчивое падение идеологического авторитета и коммунистической идеологии, и либеральной. Встаёт законный вопрос. А есть ли ныне в России прорывная прогрессивная, то есть не коммунисти­ческая и не либеральная идеология власти? Честный ответ однозначен: такой идеологии ещё нет. Именно в этом причина нарастающего развала экономики и политического управления в стране. Этот развал красноречиво свидетельствует об отсутствии политически пригодной для разрешения настоящих проблем идеологии у какой бы то ни было политической партии - официозной ли, оппозиционной народно-патриотической или национал-революционной. Другое дело, что только национал-революционеры объективно являются представителями исторически прогрессивного движения и, рано или поздно, но создадут идеологию власти. Однако пока у них этой идеологии нет, и сейчас только-только обозначились действительно серьёзные теоретические и концептуальные основания для её предстоящего появления.

Лишь ясно понимающий это революционно мыслящий политик в состоянии удержаться на крутой волне грядущих политических потрясений исторического значения.