"О НАЦИОНАЛИЗАЦИИ" - читать интересную книгу автора (Сергей ГОРОДНИКОВ)

Новое правительство «молодых реформаторов», (а именно оно до сих пор осуществляло приватизацию всего и вся в нынешней России!) вдруг заговорило о необходимости национализации естественных монополий и ряда крупных предприятий, как необходимого условия наведения в них финансового и управленческого порядка. Однако воинственно настроенные либеральные реформаторы из кругов действующей власти, которые неожиданно стали рассуждать о национализации, только очередной раз показывают монументальное скудоумие, как своё собственное, так и всего складывающегося господствующего класса, который патологически не способен думать вообще и понимать, что происходит в стране в частности. Они призывают к национализации, не объяснив, что под ней подразумевают! Судя же по невнятным заявлениям на эту тему, видно, – они называют национализацией то, что таковой не является.

По политэкономическому существу дела предлагается не национализация, а бюрократическое огосударствление огромной собственности естественных монополий и вовлечённых в спекулятивно-коммерческие сделки крупных предприятий, новоявленные владельцы которых ничем не помогают исполнительной власти режима либералов решать проблемы удержания самой либеральной власти в России. Ибо национализация по смыслу слова подразумевает существование политического субъекта права в виде нации, который способен противопоставить это право другим правам, в том числе частным, и заставить с ним считаться, как с верховным правом. Но такого субъекта права нет ни в либеральной конституции нынешней России, где высшим субъектом права объявляется некий фантастический «многонациональный народ», ни на деле, ибо никакая политически самоорганизованная нация ещё не заявила о своём существовании в пределах страны. Попытки же либерального, - по существу дела враждебного всякому национальному праву, - правительства выступать от имени такого субъекта права выглядят, по меньшей мере, нелогично и нелепо. Оно, это правительство, лишь использует отвлечённое от конкретного понятия слово национализация для придания своим чуждым всему национальному действиям облагороженного оправдания.

На самом деле, “молодыми реформаторами” заявлено корыстное намерение, изъять очень ценную с точки зрения спекулятивно-коммерческого обогащения собственность при помощи учреждений насилия исполнительной власти режима. Они хотят отобрать вызывающую у них повышенный интерес собственность у одной своры казнокрадов, которая безотчётно перед правительством контролировала её и наживалась на ней, не заботясь о создании условий для развития капиталистической эксплуатации этой собственности, и передать другой своре. И сделать это на том только основании, что другая свора оказалась гораздо ближе к кругам исполнительной власти, срослась с обновлённой правительственной бюрократией и, по мнению влиятельных представителей правительственной бюрократии, более приспособлена к налаживанию хищнической спекулятивно-ростовщической эксплуатации собственности в новых обстоятельствах острейшего бюджетного кризиса, перерастающего в кризис доверия и со стороны чиновников учреждений федеральной исполнительной власти, и практически всех политических сил, в том числе прорежимных, и подавляющего большинства населения страны, - кризиса доверия, как к властным силам в Кремле, так и к политическим отношениям, которые сложились при господстве сторонников идеологического и экономического либерализма.

Но их корыстные намерения ни к чему не приведут. Предлагаемое «молодыми реформаторами» бюрократическое огосударствление сейчас не осуществимо. И не осуществимо оно потому, что на данный момент в России отсутствует государственная власть, то есть упорядоченная государственной идеологией система военно-чиновничьего управления. Исполнительная власть нынешнего режима не является таковой системой, а потому она настолько слаба, что использовать её для передела собственности равносильно уничтожению всякой власти. Ибо при бюрократическом переделе собственности подорвётся доверие и к ней, и к представительному самоуправлению, и к либеральным конституционным отношениям у всех новоявленных собственников, вследствие чего начнёт расширяться война разных группировок за свою и чужую собственность, и страна придёт к состоянию полного политического хаоса.

Что же такое национализация и почему она в принципе невозможна в России до тех пор, пока не произойдёт русская национальная революция и не начнётся становление национальной государственной власти?

5. Национализация – ответная мера в борьбе с коммерческим космополитизмом

В марксистской теории классовой борьбы, в которой именно классовая борьба объявляется движущей силой общественного и исторического развития человечества, понять и недвусмысленно определить, что есть национально-корпоративное или национальное общество, национальное государство, никак не удаётся, а употреблять слово нация можно к чему угодно, даже к родоплеменным сообществам. Бессмысленное употребление слова нация к сообществам, стоящим на совершенно разных ступенях исторического развития, было узаконено при советском коммунистическом режиме и по инерции, естественным образом, продолжает использоваться при нынешней диктатуре коммерческого космополитизма. Убедительнейшим тому доказательством служит состряпанная либералами Конституция Российской Федерации, которая обосновала режим господства воров и торговых спекулянтов.

В действительности же национально-общественное, национально-государственное самосознание средних слоёв горожан возникает и укрепляется лишь как ответная реакция на диктатуру коммерческого политического интереса, как реакция на захват власти политическими силами обслуживания абсолютного господства частной собственности, которая превращает всё, в том числе и производительные силы, самих людей в обыкновенный товар. Наиболее наглядно это происходило во времена Великой французской революции, при диктатуре выразителей коммерческого политического интереса, которая осуществлялась в виде режима Директории. Именно Директория, опираясь на идеологический либерализм, впервые в мировой истории начала целенаправленно проводить политику всеохватного разгосударствления всей собственности страны и превращения её в товар, политически обеспечивая всевластие корыстных частнособственнических интересов. Но тем самым она заставила искать меры противодействия этому со стороны социальных слоёв, жизненно заинтересованных в развитии производства.

Теоретически важно разобраться, на каком же этапе либерального разгосударствления происходит политическое пробуждение националистических настроений средних слоёв горожан государствообразующего этноса?

Исторический опыт Франции показывает, это происходит тогда, когда затрагиваются жизненные интересы подавляющего большинства государствообразующего этноса, когда возникает угроза самому будущему этих интересов. А осознание непосредственной угрозы жизненным интересам большинства окончательно пробуждается в связи с политической борьбой за утверждение абсолютной частной собственности на землю. Во Франции времён Великой революции, к примеру, Директория в течение нескольких лет неоднократно пыталась протащить через представительное законодательное собрание закон о частной собственности на землю для превращения земли и недр в обыкновенный товар, но так и не смогла этого добиться. Каждый раз, поднимая вопрос о частной собственности на землю, она будоражила Францию, поднимала во всех социальных слоях и в революционной армии тревогу. Покушаясь на землю, на традиционно основное средство жизнеобеспечения подавляющего большинства населения, Директория пробуждала архетипическую, инстинктивную память коллективного бессознательного государствообразующего этноса, которая появилась с возникновением его этнического самосознания и развилась в ожесточённой борьбе связанных кровным родством земледельческих племён за территорию проживания, где велась добыча ресурсов жизнеобеспечения. Тем самым Директория пробуждала в государствообразующем этносе всё более сознательную потребность в возникновении общественной власти, способной стать противовесом произволу власти спекулятивной и ростовщической олигархии.

Генерал Наполеон Бонапарт и стоящие за ним политические силы, свергнув режим Директории, вынуждены были предложить стране совершенно новую политику, которая выражала бы коренные интересы развития производительных сил, промышленного и сельскохозяйственного производства, через становление собственно буржуазного государства, выступающего организатором буржуазно-капиталистических производительных сил и городских общественно-производственных отношений. Объявленный ими новый политический курс не был продуманным заранее, он разрабатывался под давлением обстоятельств и по существу дела стал единственным средством примирения крепнущего неформального общественного самосознания горожан государствообразующего этноса с политической властью в стране, что достигалось через неявную прогрессивную социальную революцию, которая в тех условиях могла быть только Национальной революцией.

Режим Бонапарта революционно заменил либеральный лозунг полных, абсолютных индивидуальных свобод лозунгом «Vive la nation!» - «Да здравствует Нация!» и заявил о праве французской нации быть верховным арбитром государственной власти, суверенным собственником французской территории и производительных сил. Так он добился примирения всех социальных слоёв с авторитарным военно-политическим характером новой власти. В частности, разрабатываемая на основе новых принципов политика только и позволила, наконец, принять закон о частной собственности на землю. Но суть этого закона совершенно отличалась от той, которую предлагала Директория. Частная собственность на землю стала возможной только после решительного отказа от распространения на неё абсолютного права частной собственности, только после поворота режима к политической стратегии её национализации, превращения частной собственности на землю в относительную частную собственность. А воплощался данный политический поворот авторитарным режимом первого консула через становление из государствообразующего этноса Франции французского национально-государственного субъекта права, в первую очередь на основе воспитания у молодёжи самосознания членов французской нации, французского национального общества.

Соответствующая политика обеспечила устойчивое укрепление и развитие производительных сил и центральной власти страны по мере роста национального общественного сознания среди французов, а в будущем – становление безусловной диктатуры национально-общественной власти французской нации. Однако на начальном этапе эта политика не смогла бы проводиться в жизнь без авторитарной военно-политической диктатуры осуществления задач Национальной революции.

Национально-общественная власть во Франции эволюционировала, набирала влияние и опыт, превращалась в самостоятельную политическую силу далеко не сразу, а по мере становления традиций классово-сословной организации городского французского общества, традиций национально-общественного самоуправления, то есть по мере разрешения политических задач целой эпохи Национальной Реформации. Неосознанная теоретически, французская Национальная Реформация происходила мучительным и кровавым опытом проб и ошибок, через Консулат и Первую империю, через две социальные революции 1830 и 1848 годов, через Вторую империю Наполеона III, через Парижскую Коммуну, пока не пришла через три поколения после установления авторитарного режима генерала Бонапарта к классово-национальному республиканскому самоуправлению, к осознанию подавляющим большинством французов своих национальных интересов как таковых.

Политическим способом обеспечения диктатуры национально-общественной власти французской нации и стала, в конце концов, демократия в современном её понимании. Сущность её проявлялась в следующем. Демократия обеспечивала контроль социальных классов национального общества над государственной властью и её учреждениями посредством представительного самоуправления, - и постольку, поскольку им, социальным классам, нужен был контроль над жизненным пространством французской нации и характером развития национальных производительных сил. Любой частный собственник, в том числе собственник средств производства, в национальном обществе уже не мог распоряжаться собственностью только по своему усмотрению. Охотно или нет, вольно или невольно, он подчинялся требованиям национальных интересов этого общества. Если его деятельность начинала расшатывать общественные отношения, не отражала национальных общественных интересов, то посредством демократического самоуправления к политической власти приходили силы, которые через создаваемое ими политическое правительство могли объявить его собственность национальной или национализированной. Национализированная собственность могла быть изъятой и поставленной под политическое правительственное управление или же сменить владельца после её продажи правительственными учреждениями, и собственник знал это, вынужденный признавать верховный суверенитет нации на всю собственность на французской национальной территории.

Таким же образом создавались современные национальные общества во всех государствах, которые пережили формационные буржуазно-демократические революции и Национальные революции уже после Великой французской революции. Зарождение каждой конкретной национально-общественной власти, становление каждой нации имело яркое своеобразие, самобытные черты и особенности, обусловленные конкретными проблемами исторического и государственного развития каждой страны, каждого государствообразующего этноса. Но в политически обобщённом виде возникновение каждой нации, каждого национального общества повторяло путь возникновения французской нации во Франции в эпоху французской Национальной Реформации.

Россия сейчас переживает диктатуру коммерческого космополитизма и неумолимо приближается к исторически неизбежному временному порогу, за которым произойдёт социальная Национальная революция. За этим порогом она закономерно вступит в эпоху Национальной Реформации государствообразующего этноса, то есть не сможет избегнуть общих закономерностей политического становления и развития русской нации, как особого субъекта права. Тогда только будет иметь смысл ставить вопрос о национализации. Ни о какой национализации нельзя говорить всерьёз, то есть оставаясь на позиции серьёзной политической ответственности, пока не произойдёт русская Национальная революция. И для России очень важно то обстоятельство, что самая передовая русская политическая мысль сейчас в состоянии понимать закономерности предстоящей эпохи становления русского национального общества, национального государства и политической организации развития национальных производительных сил, – понимать не вообще, но теоретически. А потому Россия имеет возможность пройти объективно неизбежный путь национализации общественного сознания и всей собственности страны с наименьшими политическими ошибками, с наименьшими жертвами, политически самым выверенным направлением.