"РОССИИ МАЛО БОНАПАРТИЗМА" - читать интересную книгу автора (Сергей ГОРОДНИКОВ)

3. РЕСПУБЛИКАНСКИЙ РЕЖИМ ЛИНКОЛЬНА В США

Политические традиции индепендентов получили дальнейшее развитие в североамериканских колониях Британской империи, куда, спасаясь от преследований со стороны королевской власти и англиканской церкви, бежали большинство пуритан. Эти традиции вдохновляли потомков пуритан стремиться к борьбе за политическую независимость колоний ради осуществления именно в них религиозно-политических идеалов индепендентов. Война за независимость, которая подобно пороху вспыхнула в 1787 году, стала одновременно новой гражданской войной между пуританами и сторонниками англиканской церкви, в других исторических обстоятельствах возродила их кровавую идейно-религиозную борьбу времён английской буржуазной революции. Однако в условиях конца восемнадцатого столетия на эту борьбу сразу же большое влияние оказали рациональные либеральные учения французского Просвещения, направляя её, как против пережитков феодализма в государственных и общественных отношениях конституционно-монархической Великобритании, так и против религиозного фанатизма в среде пуритан. Главными сторонниками либеральных учений были масоны, тесно связанные с крупными европейскими торгово-коммерческими интересами, и во всех штатах именно они предстали самой действенной организацией, возглавив события, углубив их революционное содержание и придав им конфедеративное направление. Они идеологически и политически оправдали превращение войны за независимость в революционную войну за захват и приватизацию земли, сырья, всего, что принадлежало Британскому правительству и всему господствующему классу Британской империи.

Британское империя рассматривала колонии, как сырьевые и сельскохозяйственные придатки. После того, как североамериканские штаты создали конфедеративный военно-политический союз и в совместной освободительной войне добились независимости, тут же обнажилась неразвитость их экономики. Хозяйственная деятельность в штатах была в основном сельской, плантаторской и фермерской, и хозяйственные связи между штатами были слабыми, ибо каждый штат жил поставками продовольствия и сырья в бывшую метрополию. При таком положении вещей разные по этническому и расовому составу населения штаты были больше заинтересованы в налаживании местного представительного самоуправления, чем центрального конфедеративного управления. Почти все штаты гордились своей широкой независимостью от центральной исполнительной и законодательной власти конфедеративного союза, гордились конституционной слабостью центрального правительства и не стремились изменить такое положение вещей.

Во всех штатах главным средством узаконивания захваченной вследствие войны за независимость собственности и первичного накопления капиталов оказались спекулятивно-коммерческие отношения. Участники коммерческой спекуляции: всевозможные грабители, торговцы, ростовщики и мздоимцы чиновники, – преобразовывались в слой основных имущественных собственников новой страны и стремились подчинить представительное самоуправление задачам политического обслуживания спекулятивно-посреднических интересов. С помощью масонов они повсюду утверждали космополитическую диктатуру коммерческих интересов. На исходе восемнадцатого столетия коммерческим спекулятивно-посредническим интересам, так или иначе, была подчинена вся хозяйственная и политическая жизнь во всех штатах, вследствие чего непрерывно углублялся кризис производительных сил страны и финансов, и он неуклонно перерастал в кризис политических отношений, в кризис влияния идеологического либерализма.

Постепенно в коммерции и в финансовой спекуляции создавались крупные капиталы. У владельцев такого капитала, у олигархов складывались собственные требования к целям и задачам центральной, по существу конфедеративной, исполнительной власти, не имеющей серьёзной политической опоры, крайне слабой и неустойчивой. Эти требования год от года становились всё более определёнными и однозначными: укрепить центральную исполнительную власть ради придания устойчивости конфедеративным финансам и ради налаживания всеохватной коммерческой эксплуатации богатой сырьём страны и её населения. Подталкиваемые стремлением получать максимально возможную прибыль на всей территории страны владельцы крупного торгового и банковского капитала проявляли растущую заинтересованность в ослаблении самостоятельности штатов и их произвола в налоговой политике, в законодательстве. Они хотели ликвидации и налогов на границах штатов и тех законов, которые давали преимущества местным средним и мелким собственникам. Но этого нельзя было добиться без расширения прав и возможностей центральной исполнительной власти, без подчинения ей местных властей.

Кризис либеральной диктатуры коммерческого интереса в США со второго десятилетия ХIХ века стал хроническим. Он вынуждал владельцев крупного коммерческого капитала, финансовых олигархов объединяться для осуществления конституционного переворота, для установления в стране режима централизованной военно-чиновничьей диктатуры, долженствующей защищать и продвигать уже только их интересы за счёт подавления всех прочих. Во Франции 1799 года подобный переворот провалился и привёл к власти генерала Бонапарта. А в США он удался, но как ползучий конституционный переворот, призванный заменить конфедеративные принципы устройства политических отношений на федеративные отношения, узаконить главенство военно-чиновничьих учреждений центрального правительства над местными учреждениями штатов. Он стал возможным из-за расширяющейся внешней торговли сырьём, главным образом хлопком, который к этому времени оказался самым дорогим и самым востребованным в Европе сырьевым товаром. Именно внешняя торговля сырьём создавала сложные финансовые и торговые связи между штатами, ускоряла сосредоточение ростовщического и торгового капитала, для которого становились тесными границы штатов, и благодаря такой торговле олигархи превращались в самую организованную прослойку горожан, способную навязывать выгодную им политику в слабо заселённой молодой стране.

Политическое господство выразителей крупных коммерческих интересов, олигархов продолжалось до пятидесятых годов ХIХ века. Из-за увеличения прибылей от торговли выращиваемым в южных штатах хлопком в стране ширился внутренний потребительский рынок. Растущий внутренний спрос вызывал коренные изменения в производительных силах. В северо-восточных штатах Новой Англии, осваиваемых в основном англосаксонскими переселенцами, получили развитие создающее потребительские товары заводы и фабрики, а затем и предприятия металлургической переработки руд. В данных штатах росла численность организованных промышленным производством горожан с буржуазными воззрениями, с интересами мелкой и средней производственной буржуазии. Для защиты этих интересов в их среде зарождались англосаксонские общественные националистические настроения.

К середине 50-х годов были исчерпаны возможности наращивания коммерческой эксплуатации страны и олигархической капитализации экономики. Это сразу отразилось на потребительских производствах, на вере связанных с производством людей в улучшение жизни на прежних принципах экономического и политического существования. Разразившийся тогда же очередной мировой экономический кризис резко сократил потребности европейской промышленности в американском сырье и приобрёл именно в США особую остроту, привёл данную страну к глубокому финансовому кризису и поставил местное городское производство на грань краха. Банкротства предприятий и массовая безработица подтолкнули возникновение в штатах Новой Англии националистической Республиканской партии, которая предстала идеологической наследницей индепендентов, намеренной рационализировать религиозно-политический кальвинизм пуритан, чтобы привести его в соответствие с механистическим духом новой эпохи, эпохи индустриализации. Республиканская партия потребовала коренного изменения государственных отношений, преобразования их в такие отношения, которые в первую очередь защищают и продвигают капиталистические интересы участников городского производства. На президентских выборах 1860-го года вождь республиканцев Линкольн одержал победу. Однако начатая им политика по подчинению федеративных отношений целям спасения производства северо-восточных штатов вызвала острейшее противодействие местных элит в южных сельскохозяйственных штатах, где хозяйничали олигархические кланы крупных плантаторов и банкиров Нью-Йорка. Эти штаты и выступили против курса Линкольна, а затем, при нарастающем политическом антагонизме между ними и северо-восточными штатами, южные штаты провозгласили о своём выходе из состава североамериканской федерации.

Отказ республиканских националистов признать решение южных штатов о создании самостоятельного государственного образования вызвал кровопролитную гражданскую войну. Начало войны привело к фактическому уничтожению в стране прежнего буржуазно-представительного конфедеративного парламентаризма. Ибо политические цели южных штатов лишили его легитимности и смысла и толкали англосаксонских националистов к поддержке авторитарной диктатуры Линкольна, которая получила основания больше не считаться с конституцией и полностью отстранила обе законодательные палаты от принятия политических решений, по сути распустила их, как в своё время Кромвель распустил «гнилой» парламент в Англии. Опору республиканской диктатуре в условиях разворачивающейся гражданской войны могла обеспечить только национальная армия, какой до этого в федеративном союзе североамериканских штатов не было. В ходе войны, с одной стороны, происходило возникновение национальной армии, и протекание гражданской войны полностью определялось скоростью организации такой армии. А с другой стороны, при непрерывном росте зависимости жизнеспособности центральной исполнительной власти от появления государствообразующей национальной армии, происходило втягивание армии во власть, укрепление её самостоятельных позиций, появление у неё собственных представлений о своих интересах и порождаемых этими интересами целях политики централизованного буржуазного государства. Поэтому республиканская диктатура Линкольна волей или неволей подчинялась такому предметному ходу развития событий и принимала военно-политический характер, схожий с характером режима индепендентов и Кромвеля в Англии.

Если крупный коммерческий капитал требовал военно-чиновничьей централизации исполнительной власти ради удовлетворения своих устремлений превратить страну в свою колонию, ради сверхприбыльной спекулятивной эксплуатации её ресурсов и разнородного населения. То национальная централизация исполнительной власти отражала устремления самых широких слоёв горожан северных штатов, а политические настроения данных слоёв определялись мелкобуржуазными интересами жителей городов производительных регионов: ремесленниками, наёмными рабочими, субподрядными предпринимателями, обуржуазившимися фермерами. Именно деятельное участие данных слоёв в создании своей национальной армии, как главной вооружённой силы, необходимой для спасения национальной власти, сделало армию морально сильной и дееспособной. А чтобы для них обосновать смысл войны, вождям республиканцев потребовалось провозгласить лозунг свободного и справедливого единения всех граждан под флагом единого национального государства, то есть провозгласить лозунг общеамериканской буржуазной демократизации и неявной Национальной революции, революционно отрицающий прежнюю олигархическую пародию на демократию. Этот лозунг оказалось возможным сделать политически действенным лишь среди англосаксонской этнической части населения, определив именно её государствообразующим и национально образующим ядром. Её этнические, расовые особенности идеализировались, превращались в идеал, приближение к коему необходимо для пропуска в элиту нации, от которой зависит единство и устойчивость всего национального общества и государства.

Национальной централизации государственных и общественных отношений нельзя было совершить без политического подавления коммерческого интереса, интереса космополитического, в своей сути антигосударственного, без отстранения крупного коммерческого капитала от влияния на политику власти. То есть, этого нельзя было сделать без политического переворота, без революционного разрыва с диктатурой коммерческого интереса посредством опоры на революционный демократизм мелкобуржуазной среды производительных регионов, без установления диктатуры промышленного производительного интереса, без поворота столичной власти к стратегии развития и расширения среды своей поддержки именно на основе промышленной индустриальной капитализации, которая должна была быстро увеличивать общую и относительную численность высококвалифицированных специалистов, рабочей аристократии, субподрядных предпринимателей. Такая капитализация стала всячески поощряться. Централизованной национальной властью создавались политические условия, чтобы промышленный капитал США рос существенно более высокими темпами, чем коммерческий капитал; чтобы происходило ускоренное становление крупной промышленной буржуазии и крупного промышленного капитала, объединяющих страну проникающими повсюду производственными экономическими связями и интересами.

После убийства Линкольна, на основе Национальной революции, которая совершилась при нём, стал возможен переход страны на путь Национальной Реформации. Ибо складывалась политическая среда поддержки централизованного государства без авторитаризма исполнительной власти. Через опору на эту политическую среду началась общественно-представительная демократизация всей совокупности государственных отношений, культуры, и она оказывалась устойчивой постольку, поскольку происходило превращение её в национально-представительную демократизацию. Так достигались условия для непрерывного укрепления единства страны через непрерывную демократизацию политических отношений, что способствовало быстрому росту социологизации общественного сознания, становлению социально ответственного национального среднего класса, то есть непрерывному развитию и усложнению качества рыночных производственных отношений и соответствующему усложнению и укрупнению индустриального промышленного производства, как производства интенсивного. Быстрая социологизация национального общественного сознания, становление американской нации подталкивали ускоренное технологическое развитие промышленного производства и превращения США в самую передовую индустриальную страну конца ХIХ века.

Таким образом, в США при президенте Линкольне национальная американская армия становилась на ноги, проникалась государствообразующим духом и самосознанием особой моральной силы под воздействием и под руководством республиканской партии, и под руководством республиканских националистов она врастала во власть и оказывалась главной опорой власти, помогающей осуществлять политически направляемый республиканцами ползучий переворот. Решая задачи поиска экономической и социальной устойчивости, военно-политическая диктатура республиканцев и Линкольна объективно создавала условия приоритетному развитию высокопроизводительного товарного производства, превращалась в диктатуру отражения требований промышленного интереса к целям и задачам власти. Она становилась антагонистически враждебной коммерческому космополитизму и идеологическому либерализму, насильно подчиняла их целям быстрого становления национального общества. Поэтому авторитарный режим Линкольна не был американским вариантом режима бонапартизма, а наследовал режиму Кромвеля и индепендентов времён буржуазной революции в Англии, то есть традиции подчинения военно-управленческих учреждений стратегическим целям религиозно-политической идеологии и партии.