"ВЕЛИКОДЕРЖАВНЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАЦИИ" - читать интересную книгу автора (Сергей ГОРОДНИКОВ)

а) особенность европейского цивилизационного развития

«Развитие общественных отношений в России не укладывается в общую закономерность становления национальных капиталистических обществ». Примерно так говорят или сказали бы духовные авторитеты русских народных патриотов, большинство пропагандистов русских коммунистов и национал-патриотов. О том же твердят идейные кумиры евро-американского Запада. Но к подобным заключениям можно прийти, только если рассматривать указанную закономерность, как некое прокрустово ложе «чисто западной модели» цивилизационного развития, забывая, что сама «западная модель» есть лишь определённая ступень в историческом развитии древнегреческой модели полисной цивилизации. Именно древнегреческая модель полисной цивилизации породила особый европейский путь цивилизационного развития, на её основаниях выстраивалась древнеримская республика, которая затем распространяла данную модель на западе Европы до её средней полосы. «Вторичность Рима» по отношению к Элладе была очевидной для граждан самого Древнего Рима, легендарные основатели которого считались расовыми сородичами древних греков и сотворцами их культуры, прибывшими на италийский полуостров после гибели Трои. Вследствие таких воззрений римляне в эпоху величия считали законными и морально оправданными свои завоевания эллинистического мира, рассматривая эти завоевания, как реванш потомков троянцев и возращение своего древнего наследства на востоке средиземноморья. Отчасти этими же воззрениями объяснялось и обосновывалось решение императора Константина перенести столицу империи из Рима в древнегреческий город Византий, расположенный неподалёку от некогда разрушенной Трои. Но античный мир стал далёкой историей и не может защитить сам себя. А потому множество «просвещённых» представителей Западной Европы, США и России упорно культивируют невежественное мнение, будто Древний Рим явился некоей особой самостоятельной цивилизационной моделью, и от неё Западная Европа, де, и ведёт своё цивилизационное происхождение. Мнение это столетиями упорно навязывается всему миру, оно укоренилось, обросло мифами, и с ним очень сложно бороться даже здравому смыслу.

В чём же заключалась особенность древнегреческой полисной цивилизации, чем эта цивилизация отличилась от других, так называемых, восточных земледельческих цивилизаций Древнего Мира? Почему от неё оттолкнулся Древний Рим? По какой причине она легко внедрялась в остальной Европе, но не смогла пустить корни даже в азиатских и африканских владениях эллинистических держав и древнеримской империи? Без ответа на данные вопросы нельзя до конца убедительно рассуждать о сущности нынешнего кризиса русских общественных отношений и делать логически обоснованные выводы о пути его преодоления.

Как таковые, государственные отношения зарождались во времена неолитической революции, когда племена пастухов-кочевников некоторых ветвей белой расы останавливались возле определённых рек и переходили к осёдлому земледелию. Осёдлое земледелие, для которого оказывалось достаточным использования простейших каменных орудий труда, было возможным всего в нескольких равнинных местах Азии и Африки. А именно там, где был тёплый климат с множеством солнечных дней, а сезонные разливы рек удобряли плодородным илом береговые пространства, на которых произрастала легко удаляемая вручную или с помощью огня дикая растительность. Наиболее же благоприятными для простейшего осёдлого земледелия являлись равнины в Междуречье в Передней Азии и равнина вдоль реки Нил в северо-восточной Африке. На них и появились самые первые осёдлые поселения земледельцев. Земледельцы быстро научились выращивать зерно, получать по два-три урожая в год, и благодаря избытку зерновых средств жизнеобеспечения, собираемых для себя и для прирученных животных, пережили демографический взрыв и наладили товарообмен излишков продуктов труда на особых рынках. Для управления противоречиями быстро возрастающих в численности соседних этнически родственных осёдлых племён, а так же для совместной защиты земли и урожая от многочисленных внешних врагов, для упорядочения товарообмена из среды земледельцев выделилась надплеменная власть жрецов-судей и вождей с воинами. Надплеменная власть постепенно развилась в этническую государственную власть, заменяющую господство родоплеменных отношений господством государственных отношений, полностью подчиняющую вождям и жрецам родоплеменные отношения с их традицией общинной и общественной власти. Для обслуживания государственной власти жрецов и вождей и обоснования их права отбирать часть излишков урожая на свои нужды, на нужды воинов создавались новые религиозные культы и разрабатывался учёт имущества, урожая, скота, обрабатываемой и пастбищной земли, появились занимающиеся этим чиновники. Начали строиться городские особо укреплённые поселения с внушительными религиозно-культовыми сооружениями и строениями для хранения имущества и урожая, для проживания тех, кто олицетворял и осуществлял государственную власть, правил и управлял многочисленными земледельческими общинами и селениями. В таких поселениях сосредоточились рынки товарообмена и связанное с изготовлением орудий труда, войны и строительства ремесло, и при поддержке государственной власти, с помощью её заказов ремесло выделялось в особый вид собственно городской деятельности. У каждого государства были свои противоречия и способы их разрешения, возникали и усложнялись свои этнические культы для достижения устойчивости отношений между общинами земледельцев и их властителями. Так рождались разные этнократические земледельческие цивилизации, их традиции особого образа существования земледельческих сообществ. В этих цивилизациях изобретались письменность, как способ накопления и передачи сведений, новые орудия труда и военных действий, которые привели к изобретению бронзы. А изготавливаемые из бронзы орудия труда позволили осваивать те земли, которые были недоступны при использовании каменных орудий, что и создало предпосылки для зарождения на юго-востоке Европы, на Балканах особой древнегреческой полисной цивилизации.

В те далёкие времена почти весь европейский континент от Атлантики до Каменного пояса, за исключением степей Причерноморья, покрывали сплошные леса с болотами. А суровый климат с сезонами зим создавал дополнительные сложности в борьбе за существование для кочующих в лесах немногочисленных племён людей, представителей северной ветви белой расы. Эти племена занимались охотой и развивали кочевое животноводство, собирали в лесах и на болотах съедобные ягоды и коренья. У них раньше других человеческих рас появились осёдлые поселения с жилищами, что позволяло им в таких поселениях делать запасы продовольствия на зиму и обогреваться зимой с помощью огня, разводимого в замкнутых помещениях. Но они не привязывались к таким поселениям, при необходимости легко оставляли их и переселялись в другие места. Густые леса и болота, сезонные зимы препятствовали возникновению европейского осёдлого земледелия в эпоху неолита, ибо при каменных орудиях труда осваивать Европу для земледелия и цивилизационного развития было невозможно. Но бронзовые орудия труда меняли положение дел. На юге Европы, на омываемых средиземным морем Балканах и на островах Эгейского моря, близких к земледельческим цивилизациям, в которых научились плавить бронзу и изготавливать такие орудия, с помощью этих орудий удалось начать освоение земель под осёдлое земледелие.

Появление на островах Эгейского моря и на южном побережье Балкан осёдлых поселений, осёдлого земледелия и государств происходило в эпоху ранней бронзы, около 3 тысяч лет до нашей эры. Вовсе не случайно, что это имело место во времена развития торговли между земледельческими цивилизациями и лишь в тёплых местах побережий, там, где было достаточно одних бронзовых орудий труда для вырубки леса, для обработки леса под нужды жилищного строительства и простейшего кораблестроения. Без бронзы и её изделий, то есть без товаров достаточно развитой городской ремесленной деятельности, земледельческое освоение даже юго-востока европейского континента было невозможным. А бронза вначале распространялась на островах Эгейского моря и на Балканах только из земледельческих цивилизаций. Она попадала на острова и на Балканы либо посредством морского торгового обмена между земледельческими цивилизациями и местным варварским населением, либо вследствие грабежей морских разбойников из местных поселений на море, через которое шла корабельная торговля между цивилизациями Передней Азии и Египта, и их набегов на прибрежные города и селения данных цивилизаций.

Для работы с жизненно важной бронзой, для обработки бронзовых изделий местному европейскому населению пришлось захватывать в земледельческих цивилизациях, обращать в рабов ремесленников, самим учиться у них осваивать ремесло и строить крепостные городские строения с ремесленными мастерскими. А уже вокруг крепостных стен с помощью бронзовых орудий труда начиналось освоение лесов, освобождение от них земли под посевное земледелие и пастбища, под расселение общин земледельцев. Такую задачу решала позаимствованная у земледельческих цивилизаций дворцовая государственная власть с обожествлением царя-жреца, и решала сверху, в ожесточённом противоборстве с традициями родоплеменных отношений, родоплеменной общественной власти. Это задало определяющее значение городу и государственной власти, чего не было в восточных земледельческих государствах, и непосредственную связь города и государственной власти. Местные цари и аристократия сначала обособлялись с воинами в крепостных сооружениях, в которых налаживали городское ремесло и складирование царского имущества, рациональное управление им, а затем навязывали соплеменникам развитие общинного земледелия, непосредственно зависящего от бронзовых орудий, то есть от морской торговли и морского разбоя, дополняемого рыбным промыслом и охотой. Подобные города-государства были небольшими, и военное объединение их под властью одного царя становилось возможным только после столетий освоения замкнутых территорий. Первое объединение таких городов-государств совершилось в XVI веке до нашей эры на острове Крит, после чего там сложилась городская минойская цивилизация, прародительница древнегреческой полисной цивилизации. В этой цивилизации уже проявились особые традиции образа жизни и хозяйствования, культов и культуры, которые существенно отличали её от восточных земледельческих цивилизаций.

Минойская цивилизация Крита процветала полтора столетия и была разрушена землетрясением, а затем завоёвана и разграблена племенными сообществами греков-ахейцев. Эти варварские племенные сообщества вторглись на Крит с юга Балканского полуострова, где у них в разных местах началось образование надплеменной аристократической государственной власти. Завоеватели уничтожили минойскую цивилизацию, её города и дворцы, но затем оттолкнулись от важнейших достижений этой цивилизации, без которых нельзя было начать земледельческое освоение юга Балканского полуострова, где были более суровые природные условия, чем на Крите. Аристократия и цари ахейцев принялись создавать приморские крепости-государства с помощью позаимствованных на Крите чиновничьих учреждений и письменности, а главное, приспособленных для рубки лесов и обработки древесины орудий из бронзы. Ахейской царской властью налаживалось крепостное городское ремесло, разворачивалось изготовление бронзовых орудий труда, необходимых для освоения земли под сельское хозяйство, для кораблестроения, и с помощью чиновников упорядочивалось общинное землепользование. Освоение земли и землепользование на Балканах существенно больше зависели от бронзы, чем на Крите. Необходимость добывать и закупать основную часть бронзы и изделий из неё за пределами Балкан, главным образом в земледельческих цивилизациях, определяла воинственность ахейских царей, их склонность к заморским грабительским набегам. Они создали микенскую цивилизацию, которая достигла могущества и процветания вследствие их жестокой воинственности. И на вершине процветания они начали Троянскую войну, причиной которой вероятнее всего были противоречия, связанные с тем, что Троя выступала посредником в закупках бронзы между ними и земледельческими цивилизациями Передней Азии. Всё более нуждаясь в бронзе, они объединились, чтобы устранить этот богатый, наживающийся на посредничестве город-государство. Однако цена победы над Троей оказалась очень высокой, надорвала их военное могущество и способности увеличивать приток бронзы, чтобы расширять освоение лесов и болот, развивать земледелие на основе бронзовых орудий труда.

Слабеющие микенские крепости-государства пали, были уничтожены при нашествии с севера новой волны варварских греческих племён, дорийцев. Гибель микенских государств вызвала резкое сокращение притока на Балканы бронзы, удорожание бронзовых орудий труда, переплавку орудий труда на оружие, и города, сельское хозяйство, кораблестроение пришли в полный упадок. Даже уцелевшие города были заброшены, везде прекратилось строительство каменных жилищ и сооружений. Наступление лесов на пашни и пастбища вызвали в общинах ахейских земледельцев борьбу за существование, естественный отбор, вследствие которого выживали лишь общинники, способные возрождать этнические родоплеменные отношения и варварский полукочевой образ жизни. Скот стал главным источником средств жизнеобеспечения, основной мерой богатства родовой семьи, а пастбища в представлениях родоплеменного общества приобрели наивысшую ценность среди всех его земельных владений. Тем не менее, некоторые жизненно важные навыки у остатков ацейского населения сохранились. Опыт обработки бронзы имел определяющее значение для его выживания, а потому был унаследован родоплеменными общинами ахейцев у ремесленников прежних крепостей-государств. Этот опыт с течением столетий позволил общинам научиться работать с железосодержащими рудами, изготавливать из железа оружие, а позднее и орудия труда. Новый металл оказался дешёвым и широко доступным. Месторождения железа встречались в природе много чаще, чем меди и олова, которые необходимы для получения бронзы, и такие месторождения были на Балканах. К тому же железо отличалось от бронзы существенно большей прочностью, а потому орудия и оружие из него можно было делать тонкими и лёгкими в сравнении с бронзовыми.

Чтобы наладить широкое производство железа и оружия, орудий из него, надо было создать условия для раскрепощения труда многих ремесленников, и такое раскрепощение совершилось в полисах, городских укреплённых поселениях, которые создавались родоплеменными общинами в самых пригодных для осёдлого существования местах. Полисные ремесленники освоили сыродутный способ получения железа, разработали технологию его обработки, научились закаливать железо для придания ему особой твёрдости, изобрели некоторые виды стали, технологию соединения разных кусков железа посредством сварки и спайки. Успехи в получении железа, стали и изделий из них основывались на успехах в получении новых видов энергии и улучшении использования старых. Обилие леса, освоение использования древесного угля дали полисным ремесленникам преимущества для развития производства, которых не было в восточных земледельческих цивилизациях.

Широкое производство нового металла и изделий из него вызвало настоящий переворот в способах и размахе земледельческого освоения европейского континента, стало толчком к возникновению древнегреческой полисной цивилизации. Вдохновляемые и подстёгиваемые практической задачей самого действенного освоения юга Балканского полуострова древние греки полисов наладили производство железа и изделий из него самостоятельно. Они впервые продвигались в техническом развитии не только независимо от восточных земледельческих цивилизаций, но и намного опережая их, творчески разрабатывая разные виды железа и стали, кузнечного оборудования, различные способы обработки металлов.

Полисные города-государства появлялись в VIII веке до нашей эры, как государства с царской властью. Однако полисная царская власть потеряла связь с традицией военно-чиновного деспотизма, которая сложилась в цивилизациях Крита и Микен под влиянием восточных земледельческих цивилизаций. В полисных городах-государствах не царская власть оказалась основным заказчиком и организатором развития производства железа и изделий из него, а сами родовые общины, которые сохранили навыки обработки бронзы, выделили из своей среды ремесленников, способных творчески оттолкнуться от этих навыков. Отсутствие учреждений военно-чиновного управления делало полисную царскую власть неустойчивой. Её подпирали советы родовой аристократии. А противостояли ей и аристократии общинники, основные носители традиции родоплеменной общественной власти, связанные с ремесленниками общими интересами, так как у ремесленников оставались наделы земли, главное условие наличия прав на участие в государственных отношениях, ибо отношения эти являлись земледельческими. Выделение из среды общин ремесленников, от которых зависело и освоение земельного пространства полиса, и получение средств жизнеобеспечения, и выживание всех участников полисных государственных отношений, повышало значение носителей традиции родоплеменной общественной власти. Повышало тем существеннее, чем больше в полисе хозяйствовало ремесленников, чем значительнее был сам полис, чем он удачнее располагался для участия в развитии морской торговли. Именно с развитием ремесленного производства железа и изделий из него в полисах появился товарообмен, возникли рынок и первые деньги, которые преобразовали товарообмен в товарно-денежный обмен. А товарно-денежный обмен постепенно вовлёк в рыночные сделки земельные наделы, что предельно обострило враждебность общинников к родовой аристократии, ибо родовая аристократия начинала относиться к сородичам, как источнику своего беспредельного обогащения, закабаляла их долговыми обязательствами, отбирала за долги их наделы, а самих обращала в бесправных рабов. Иначе говоря, родовая аристократия преобразовывалась в эгоистических хищников, в «волков», навязывая соплеменникам отношения «человек человеку волк».

Единственным выходом из гибельного противоборства общинных интересов и интересов царской аристократии было совершенствование государственных отношений посредством появления кодифицированных законов и представительной полисной власти, то есть городских собраний избираемых представителей родовых общин, на которых обсуждались и принимались обязательные для всех законы. Рождение представительной законодательной власти ставило вопрос о том, что участники избрания представителей в полисные собрания должны быть законодательно наделены особыми наследственными правами и обязанностями, правами и обязанностями гражданства. Поэтому новые государственные отношения полисов порождали новые, неизвестные в земледельческих цивилизациях этнократические общественные отношения, как гражданские отношения полисного «общества волков». Они же подтолкнули ускоренное развитие рыночных отношений, при которых зарождался торгово-производственный капитализм с растущими противоречиями между выразителями ремесленно-производственных и спекулятивно-торговых интересов. Данные противоречия постепенно становились главными противоречиями полисов, определяющими борьбу за политику государственной власти, превращающимися в борьбу между олигархами и демократами.

Олигархами становились самые крупные торговцы, ростовщики и вкладывающая средства в большие коммерческие сделки, в ростовщические займы, чтобы получать крупные проценты от этих сделок и займов, землевладельческая родовая аристократия. Демократами же оказывались слои мелких и средних земельных собственников, каковыми являлись, как городские ремесленники, так и земледельцы. В ответ на стремления олигархов подчинить учреждения государственной власти своим эгоистическим интересам, в быстро развивающихся полисах средние слои семейных собственников начинали объединяться для борьбы за своё определяющее влияние в представительных собраниях, за собственную политическую власть. Ибо такая власть давала им возможность подавлять спекулятивный беспредел олигархов, принимать законы и избирать руководство учреждений власти для создания самых выгодных условий своей хозяйственной деятельности и развития подчинённой ей, политически поднадзорной мелкой и средней торговли.

Там, где были условия для победы демократов, начиналось быстрое развитие городского хозяйства, полисной общественной власти, при которой личные интересы подчинялись общественным. Ибо там совершался обусловленный задачами ускорения земледельческого освоения территории государства переход от экстенсивного развития к интенсивному развитию, основанному на предпринимательском производственном интересе, на вызываемом им росте производительности личного и общественного труда за счёт изобретения новых и улучшения старых орудий труда. Интенсивное развитие требовало наступления рациональных знаний на религиозное сознание, подталкивало зарождение и развитие естественной науки, рациональной философии, соответствующей им культуры. Всё вместе это превратило полисные государства в особую полисную цивилизацию, коренным образом отличающуюся от восточных земледельческих цивилизаций, которые не знали ни представительной власти, ни демократии, ни интенсивного хозяйственного, социального, духовного развития. Рациональная философия полисной цивилизации позволила ей подняться до уровня осмысления и изучения наиболее общих законов природы, мышления и человеческих общественных отношений, что имело огромное значение для дальнейшего освоения лесной и болотной Европы. Однако совершила дальнейшее цивилизационное преобразование европейского континента уже не полисная Древняя Греция, а Римская империя.

Гибельный упадок и исчезновение полисной цивилизации Эллады были предопределены тем, что философская и политическая мысль в полисах ни разу не поставила задачу развития этой цивилизации за счёт освоения северных земель Европы, довольствуясь лишь колониальной экспансией в Причерноморье, на берегах Передней Азии и на западноевропейских побережьях Средиземного моря. Полисные греки не задумывались о том, что только продвижение городских поселений на север от средиземноморья потребовало бы развития и совершенствования энергетики и орудий труда, городских общественных и государственных отношений на основе демократического самоуправления. При своём расцвете полисная Греция потеряла интерес к северному направлению вообще, большинство греков вдохновились мечтами и помыслами о непримиримой борьбе с Персидской державой, стремлением установить военное господство над восточными земледельческими цивилизациями для коммерческой, посреднической эксплуатации их населения ради удовлетворения своего растущего потребительского индивидуализма. Под влиянием таких настроений в полисах зародилась и нашла широкий отклик философия космополитизма и личного потребительского эгоизма. Она расшатала общественную власть полисов, помогла царю Македонии Филиппу II подчинить Элладу, заставить признать свою гегемонию, а его сыну Александру Македонскому вовлечь греков в военный поход против Персии, осуществить свои великие завоевания, которые коренным образом изменили Древний Мир. Эта же философия легла в основание мировосприятия эллинистических держав, которые складывались после распада огромной империи Александра Македонского как царские военно-чиновные государства, опирающиеся на традиции государственных отношений восточных земледельческих цивилизаций. В эллинистическом мире полисные государства и демократическое самоуправление, сама полисная цивилизация разлагались и подавлялись, а с ними переживало упадок ремесленное производство. Хотя дух греческого полисного творчества проявлялся в этом мире с изумительным величием в научных изысканиях, в изобретательстве, в философии, в архитектуре, в культуре, но он не находил выхода в широкой ремесленной деятельности, в освоении северных земель, обслуживал одну только царскую военно-чиновную власть.

Подлинными наследниками и продолжателями традиции полисной цивилизации Древней Греции выступили города-государства италийского полуострова, самым могущественным из которых оказался республиканский Рим.

Первые цивилизации европейского континента, минойская на Крите и микенская на юге Балканского полуострова, появились под влиянием восточных земледельческих цивилизаций. Отделённые от древних земледельческих цивилизаций морем, они получали бронзу и изделия из неё, идеи военно-чиновничьих государственных отношений и способы земледельческого хозяйствования, зерновые культуры посредством мореплавания, морской торговли, морского разбоя. Минойская и Микенская цивилизации складывались, как приморские цивилизации, для которых жизненно важными путями сообщения и торговли были морские пути, а основным средством передвижения и перемещения товаров являлись морские суда. Греки последующей эпохи полисных государств научились работать с железом и перестали зависеть от восточных земледельческих цивилизаций, начали осваивать сухопутные средства торговли и сообщения, однако они унаследовали от греков-ахейцев микенской цивилизации приморское цивилизационное мировосприятие. Унаследовать такое мировосприятие им было легко, ибо морские способы сообщения и торговли оставались для них самыми удобными и дешёвыми, а наилучшие условия для хозяйственного, ремесленного развития получали приморские полисы. Именно в приморских полисах накапливались главные богатства и достижения полисной цивилизации, такие полисы осуществляли самое действенное сельскохозяйственное освоение своей территории, а так же земель вокруг своих городских приморских колоний на Чёрном море, в Передней Азии и на европейских берегах западного Средиземноморья.

Европейское побережье западного Средиземноморья мало интересовало восточные земледельческие цивилизации и финикийцев, и в отсутствии внешних препятствий колониальное освоение греками побережий Сицилии, юга италийского полуострова получило такой размах, что данная часть Европы получила название Великой Греции. Перед самым началом греческой колонизации италийского полуострова в его северо-западных землях уже стали появляться города-крепости этрусков. Племена этрусков пришли с востока Европы, и в этих городах-крепостях с дворцовой царской властью отразилось влияние микенской цивилизации. Но под воздействием зарождающихся торговых связей с полисами Эллады и растущим значением железа в освоении природы, города-крепости стали преобразовываться в аристократические города-государства с ширящейся прослойкой ремесленников и торговцев, напоминающие греческие полисы. Этрусские города-государства оттеснялись греческими колониями от моря, от морской торговли вглубь лесных и заболоченных территорий и ради выживания и развития вынуждались совершенствовать заимствованные у греков орудия труда, способы освоения удалённых от моря лесных и болотных земель под земледелие, налаживать сухопутные средства перемещения и торговли. Они ещё больше зависели от городского ремесленного хозяйствования и городской организации социальных государственных отношений, чем греческие полисы, что предопределило цели и направление их развития, дало им новую историческую перспективу усовершенствования полисной цивилизации.

К тому времени на юге италийского полуострова тоже стали зарождаться местные города-государства, которые так же оттеснялись от моря полисами греков. Из подобных городов-государств выделился Рим.

Этруски жили в существенно более сложных природно-климатических условиях, чем римляне, и они основательнее, предельно творчески совершенствовали городское хозяйствование, железные орудия труда, способы их изготовления и применения. У них получило дальнейшее развитие полисное инженерное мышление, призванное планировать и организовывать труд многих ремесленников, находить наилучшие и самые дешёвые технические решения проблем освоения территорий для налаживания сельскохозяйственного производства и созидательного улучшения условий жизни города и села в холодные зимы. Этрусский союз городов-государств постепенно захватывал земли Средней Италии, выходил к югу изнутри полуострова, и римляне изначально вынуждены были вести жестокую вооружённую борьбу и с ними, и с греческими приморскими полисами, которые использовали греческий опыт дипломатии для борьбы с противниками, для сколачивания против своих противников враждебных союзов их противников. В обстоятельствах, в каких оказались римляне, выжить мог только город-государство, который совмещал задачи поиска способов освоения окружающего жизненного пространства с задачами налаживания государственных и общественных отношений, способных обеспечивать победу над любыми врагами. Рим и стал таким городом-государством. Для долгосрочного существования ему мало было побеждать врагов, – чего не удавалось добиться без предельной жестокости, и он научился такой жестокости «общества волков», – надо было их завоёвывать, полностью подчинять, включать в обслуживание своих государственных отношений и хозяйственных задач. Отталкиваясь от высших политических достижений, как полисной цивилизации греков, так и государств этрусков, наглядно доказавших возможность сухопутного цивилизационного развития, римляне создали чрезвычайно устойчивые к потрясениям и очень действенные республиканские государственные и общественные отношения. Они превзошли греков в их искусстве дипломатии и военного строительства, и в конечном итоге покорили и подчинили не только окружающие племена, но и другие города-государства и даже приморские полисы, колонии греков на юге полуострова, а позже и на Сицилии.

Завоёвывая юг полуострова, римляне направили свою военную мощь и на север. Когда им удалось покорить, разграбить и подчинить этрусские города-государства, они воспользовались их достижениями в развитии городского хозяйствования и инженерного мышления для совершенствования своих городских производительных сил. Огромные ресурсы, множество рабов позволили римлянам не только существенно развить достижения этрусков, но придать им такой размах применения, о каком не могли помыслить сами этруски. После чего Рим и стал превращаться в особую Римскую цивилизацию. Если греческая полисная цивилизация была приморской по своему существу и духу, то Римская цивилизация стала сухопутной, использующей иные, более сложные и энергоёмкие способы освоения Европы. Римляне первыми вдохновились целью прокладывать через европейские болота, леса и горы надёжные каменные дороги, покрывать сетью таких дорог завоёванные земли для налаживания широкой и надёжной сухопутной торговли. Они провозгласили клич, который пробудил весь европейский континент к цивилизационному развитию: «Via est vita!» – «Дорога это жизнь!»

Для повышения производительности труда, для ведения войн и улучшения городской жизни греки придумали и изобрели разнообразные механические приборы и сложное оборудование, стали разрабатывать средства городского производства. Этруски открыли цемент и научились использовать его в строительстве, создавать из него бетон и железобетон, с его помощью возводить каменные арки, строить арочные водопроводы и мосты. Римляне же усовершенствовали данные открытия, нашли для них самое широкое применение, что стало важнейшей предпосылкой рождения качественно нового уровня цивилизационного градостроительства и хозяйственного освоения италийского полуострова. К эпохе накануне римских гражданских войн освоение италийского полуострова приближалось к завершению, и Юлий Цезарь поставил переломную в мировой истории цель – начать планомерное освоение средней полосы Запада европейского континента посредством связываемых надёжными дорогами городских крепостных поселений или бургусов. Бургусы явились сухопутным подобием морских полисных колоний греков, призванных привлечь ремесленников и мелких торговцев, узаконить их самоуправление посредством представительных магистратур и начать освоение окружающего пространства, как с помощью железных орудий труда, дополняемых техническими приборами и оборудованием для наиболее действенного изготовления и использования таких орудий, так и посредством налаживания прибыльной торговли.

Упадок Римской цивилизации был вызван теми же причинами, какие определили упадок греческой полисной цивилизации. Он начался тогда, когда общественные отношения стали разъедаться индивидуализмом, а интересы общественного производства вытесняться интересами разнообразия индивидуального потребления и посреднического спекулятивно-коммерческого и ростовщического обогащения. По мере успешного завоевания эллинистического мира вместе с вовлечёнными в него восточными земледельческими цивилизациями в Риме нарастал кризис республиканского общественного сознания, вызвавший эпоху гражданских войн. Эта эпоха завершилась лишь с победой Цезаря над своими противниками и установления императорской военно-чиновничьей диктатуры. При приемнике Цезаря императоре Августе диктатура превратилась в наследственную военно-чиновничью монархическую власть над огромной империей, в которой ускорилось разложение общественных отношений и городских производительных сил, а ремесленников в городах стали теснить люмпены, крупные торговцы и ростовщики. Отражением разложения общественных отношений и производительных сил было распространение философии космополитизма, в Риме названной гуманизмом, которая оправдывала индивидуализм и потребительский паразитизм, право каждого римлянина на бесплатные «хлеб и зрелища». Хотя после гибели Цезаря освоение средней полосы западной Европы продолжилось, однако неуклонно ослабевало и в конечном итоге ограничилось определённым пространством, которое римские императоры считали нужным для империи постольку, поскольку оно сдерживало наступательное давление и хищные набеги воинственных варварских племён севера и северо-востока европейского континента.

Спасти римскую империю от катастрофического распада смогло единственно религиозное христианство, решительно отвергшее коммерческий космополитизм и потребительский гуманизм. Но спасение оно предложило на основе выраженной в еврейской Библии традиции государственных отношений восточных земледельческих цивилизаций, преобразованной в традицию государственных отношений имперского пространства, населённого осёдлыми земледельческими народами, объединяемыми и организуемыми в этнические общества сословием церковных священников и военно-чиновничьей императорской властью. Чтобы стать приемлемой грекам, римлянам и другим этносам европейской расы, эта земледельческая традиция приспосабливалась богословами христианства через её обоснование той греческой мировоззренческой философией, которая сложилась в эллинистическом и римском имперском мире.

Поддержка императорской властью христианства не предотвратила гибели Западной и Восточной римских империй, ибо полностью излечить от болезни индивидуализма оказалось невозможным ни римлян, ни греков, на которых держались данные империи. Но христианство приняли вожди германских завоевателей в Западной Европе и русские князья огромной Киевской Руси на Востоке Европы, унаследовав права на выстраивание новых имперских пространств, которые поделили весь Европейский континент на две части. Христианство привнесло в Среднюю и Северную полосу лесной и болотной Европы идею земледельческого цивилизационного развития, библейской мифологией ставя в пример восточные земледельческие цивилизации Египта, Междуречья, Персидской державы и историю становления и хозяйствования еврейского земледельческого государства. Эта идея, опираясь на яркую и образную мифологии Библии, на художественно выразительную трагедию Евангелия, изменяла сознание европейских племён и народностей, заставила их искать средства и способы осуществления земледельческого развития всей Европы вопреки тяжёлым и сложным природно-климатическим условиям, несмотря на сезонные зимы.

Проблема греческого церковного христианства, как православного, так и католического, была в том, что оно само не предлагало средств и способов земледельческого развития там, где ещё не произошло освоения, окультуривания земель. По сути, христианский проект имперского монархического пространства, объединяющего сословные народно-земледельческие общества, был воплощаем лишь на юге Европы и отчасти на западе её средней полосы, там, где первоначальное освоение уже совершили древние греки и римляне. А поскольку христианство изначально боролось с разрушительными для земледельческих цивилизаций традициями представительно-демократических и республиканских государственных и общественных отношений полисной и римской цивилизации, таким путём преодолевало изначальный антагонизм восточных земледельческих и полисной цивилизаций, который проявился при возникновении древнегреческой полисной цивилизации. Постольку церковь вынуждалась бороться и с рациональной предприимчивостью, научным свободомыслием, то есть с достижениями полисной и римской цивилизации в естественнонаучном и техническом развитии, тем самым, отдавать лесам и болотам даже долю того, что было освоено римлянами в Северной Италии и Западной Европе. Она объявляла ересью все учения в христианстве, которые пытались как-то выразить и защитить интересы средних имущественных слоёв города и зависимого от него села. А потому, являясь руководящей духовной силой Средних Веков, церковь не восстанавливала и не развивала достижения европейской языческой античности и всячески препятствовала доступу к ним, не останавливаясь перед уничтожением памяти о них в книгах, в изделиях культуры. Она заразила все европейские племена и народности стремлением к земледельческому цивилизационному развитию. Но выступила с позиции восточной земледельческой цивилизации, не признавая особую роль города в освоении трудных для земледелия мест, уничтожая материальные и рациональные предпосылки, подавляя и преследуя слои горожан, которые только и могли обеспечить собственно земледельческое развитие Европы. Освоение европейского континента происходило вопреки христианству, через городские производительные силы, ускоряясь там, где укоренялся городской рационализм, который требовал реформации средневекового христианства и церкви.

Новой исторической ступенью земледельческого освоения Европы явилось начало возрождения городского хозяйствования в некогда этрусской Северной Италии, на юге Франции и Англии, то есть на северо-западной окраине бывшей римской цивилизации. Во времена папских Крестовых походов эти города обогатились посредничеством в налаживаемой средиземноморской торговле и орудиями ремесленного труда, знаниями и техническими навыками, которые сохранились от античности в Византийской империи. Из Византии были позаимствованы и еретические христианские учения, отражающие интересы горожан, в определённой мере наследующие городскую философию древнегреческой полисной цивилизации, её сущностный дух. С развитием городов и сухопутной торговли в Западной Европе совершались собственные технические и технологические открытия, изобретались орудия труда, позволяющие начать освоение тех территорий, до которых не дошли римляне. Растущее значение горожан для развития земледелия в средней и северной полосе Западной и Центральной Европы выразилось в появлении на исходе Средних веков протестантских вероучений и поддержке их частью крупных и мелких феодалов.

Протестантские вероучения выражали дух древнегреческой полисной цивилизации. А протестантская революция, направленная против католической церкви и средневековой имперской государственной власти, отразила в новых исторических обстоятельствах непримиримость борьбы полисной цивилизации Древних Греков с восточными земледельческими цивилизациями Древнего Мира, глубинный антагонизм этих цивилизаций. Протестантская Реформация подготовила буржуазные революции, с них и началось становление национально-государственной и промышленной буржуазно-капиталистической цивилизации, как прямой наследницы древнегреческой полисной цивилизации.

Европейские народно-феодальные государственные отношения стали высшим проявлением, верхней точкой развития традиции земледельческих цивилизаций на европейском континенте, традиции, которая зародилась вне Европы в эпоху неолитической революции. Достигнув своего расцвета в Средние века на основе религиозного христианского мировоззрения, они подготовили собственного могильщика: городские политические отношения, рациональное капиталистическое сознание, промышленные производственные отношения и, в конечном итоге, европейскую промышленную цивилизацию. После буржуазных революций в Нидерландах и в Англии, а особенно после английской Промышленной революции и начала индустриализации, освоение Европы приобрело совершенно новое содержание и всеохватный размах, оно стало полностью зависеть от развития промышленного производства. Традиция земледельческой цивилизации в жесточайшем, кровавом и непримиримом противоборстве столетие за столетием уступала промышленной цивилизации право на преемственность в историческом цивилизационном развитии. Войны эпохи протестантской Реформации, Наполеоновские континентальные войны, потрясения мира русской большевистской революцией, Первая и Вторая мировые войны, глобальная Холодная война между двумя Сверхдержавами, советской и американской, были вызваны именно этим противостоянием.

Каждый раз держава, которая с позиций усовершенствованного народно-феодального мировоззрения и военно-чиновного феодально-абсолютистского управления бралась возглавить противостояние промышленным буржуазно-капиталистическим нациям, вынуждена была создавать передовую военную индустрию, проводить раскрестьянивание государствообразующего этноса и социологизировать народные производственные отношения в городе и деревне ради быстрого развития такой индустрии. В XIX и ХХ веках соответствующие изменения претерпевала Германия, Япония, затем Советская Россия. Этим державам удавалось мобилизовать наличные ресурсы с помощью опоры на традиции сильной феодально-абсолютистской государственной власти и осуществлять ускоренную экстенсивную индустриализацию. Но на гребне подъёма индустриализации они надрывались экономически и, так или иначе, терпели сокрушительное поражение. Созданными для обслуживания промышленности городскими социальными слоями они вырывались из средневековых традиций феодального прошлого и, тем самым, становились восприимчивыми к идеалам буржуазно-демократических преобразований. Через буржуазно-демократическую революцию, которая создавала противоречия, выход из коих был только в Национальной революции и Национальной Реформации, они мучительно перерождались в новое качество государственного существования, а именно, в качество национального государства с демократической общественной властью. После чего становилась продолжателями дальнейшего развития промышленной цивилизации, способствуя непрерывному возрастанию её могущества.

На исходе эпохи индустриального производства, в 1989 году уже в Советской России началась буржуазно-демократическая революция и сейчас приближается её перерастание в национал-демократическую революцию, которая обозначит перспективу преобразования великорусского и ряда расово, культурно родственных народов и народностей в русскую городскую нацию. Теперь роль антагонистически противостоящих наступлению промышленной цивилизации традиционно-почвеннических, традиционно земледельческих держав переходит к Китаю, к Индии и ряду государств исламского мира. Их противостояние наступлению капиталистической постиндустриальной цивилизации будет во многом определять характер мировой политики в первом столетии третьего тысячелетия.